Екатерина Аверина
Филипп. Я (не) умею любить
Глава 9
Филипп
На паре по философии я сел вперёд, туда, где всегда было моё любимое место. Возражать никто не стал, но вокруг образовался довольно забавный круг людей, жаждущих быть ближе к «золотому» мальчику.
Тошнит от всех. Наверное, я повзрослел. Такие притязания на личное пространство теперь раздражают. Воздуха не хватает. Есть желание встать и открыть все окна в аудитории.
– Фил, – между лекциями ко мне подсаживается яркая рыжая девочка. – Мы тут с ребятами подумали, – облизывает пухлые алые губы, – может отметим твое возвращение? Все соскучились, – кладет руку мне на колено и опытным движением подбирается к ширинке.
Ловлю за запястье, сдавив, вздергиваю руку вверх, смотрю в яркие зеленые глаза в линзах, усиливающих цвет.
– Я подумаю, но это будет точно не сегодня, – разжимаю пальцы.
Девчонка, чье имя я даже не пытаюсь вспомнить, обиженно трет запястье ладошкой.
– Народ! – говорю громче, чтобы слышали все, кто есть в аудитории. – Вечеринка в честь моего возвращения будет. Дату и время сообщу позже.
Мне отвечает нестройный радостный вопль.
Сегодня у меня самые странные для мажора планы. После занятий пойду в университетскую библиотеку, выгребать учебники за пропущенный курс. Заодно гляну, что там такого интересного им завезли.
Последняя пара у нас совпадает с Алиской. Они с подружками перешептываются, тихо хихикают сбоку и чуть выше от меня. На занятиях сосредоточиться крайне сложно. Еще обиженка Данилов трется рядом, раздражая просто тем, что он есть.
В подходящий момент ловлю его взгляд и очень красноречиво скалюсь, а этот бессмертный придурок пересаживается ближе к Лиске и лапает ее своими руками за плечи, делая массаж. Кравцова его мягко отшивает. Провожу ребром ладони по горлу, обещая придурку самую мучительную смерть за то, что, несмотря на предупреждение, он снова прикасается к моей Алисе.
Как только занятие заканчивается, срываюсь с места, перепрыгивая через парты, хватаю Данилова за шкирку и кидаю на стену.
– Фил! – визжит Лиса.
Надавив локтем на горло, наношу резкий удар в солнечное сплетение. Парня сгибает пополам и ответить мне он не может. Пытается продышаться. Коленом разбиваю ему нос, хватаю за волосы, вздергиваю голову вверх. Кровь заливает губы и течет на шею.
– Так понятнее? – зло рычу ему в лицо.
– Филипп… Фил, – Лиса кладет ладошки мне на предплечье. – Отпусти его, пожалуйста.
– Я ответа не слышу! – рявкаю уже громче, игнорируя пока Кравцову.
– Я все равно от нее не отступлюсь, – хлюпая носом, отвечает Данилов. – Убьешь меня за это?!
– Придумаю что-нибудь поинтереснее, – отталкиваю парня на стену. Под довольный свист своих беру Лису за руку, увожу из аудитории.
– Что ты устроил?! – шипит она.
– Пока еще ничего. Не дрожи ты так, маленькая, – глажу ее ладошку большим пальцем. – Ему полезно. Таких надо сразу ставить на место. Ты же видишь, он специально нарывается. Ну все, все, – обнимаю ее, прижимаю к себе. – Отвезти тебя домой?
– Сама доберусь, – обиженно бубнит мне в футболку, оставляя на ней следы своей косметики.
– Давай я все же тебя отвезу, – настаиваю, отодвигая свои учебные планы на завтра.
Ее теплую нежную ладошку выпускать из своих рук совсем не хочется. Стараюсь как можно дольше удержать этот момент. Спасибо тебе, Данилов, что дал мне лишний повод взять ее за руку.
Помогаю Лисе сесть в машину. Веду аккуратно, чтобы не испугалась.
– Не дуйся, Лисенок, – касаюсь пальцами ее подбородка и приподнимаю голову выше. – Вот так гораздо лучше, – касаюсь большим пальцем нижней губки. – Ты правда достойна гораздо лучшего, чем этот придурок, Лис.
– Знаешь, как меня все достали со своей опекой?! – срывается малышка.
Ее голубые глазки красиво сверкают праведным гневом. А я смотрю на ее губы и с трудом держу себя в руках. Так хочется поцеловать сейчас. Перетянуть к себе на колени и вжаться губами в ее соленые от обидных слез. Дышать ванилью, чувствовать тепло.
Напряженными пальцами перехватываю руль.
– Тебя невозможно не опекать, – отвечаю севшим голосом. – Ты же спотыкаешься на каждом шагу. Беги домой, Лисенок. Завтра увидимся.
Шмыгнув носом, она выскочила из машины. Не посмотрела на меня даже. Обиделась. Скрылась в подъезде, громко хлопнув дверью.
– Ар-р-р!!! – ударил ладонями по рулю, нервно достал сигарету. Сломал. Достал еще одну. Прикурил с третьего раза.
Может, наплевать на все, да забрать ее себе? Отец убьет меня за это, а ее поможет. Это самый большой минус долгой дружбы семьями. В тебе по умолчанию не видят мужчину для той, с которой вы вместе выросли. И каждый считает, что имеет право влиять на тебя, указывать, как жить исключительно из чувства заботы, объясняя это простыми фразами: «Я ведь знаю тебя с пеленок» или еще хуже «Ты ведь мне как сын».
Глубоко с уважением отношусь и к дяде Саше, отцу Лиски, и к дяде Максу, отцу Марка. Но блядь! Можно я сам разберусь, кого и как мне любить?!
Резко срываю машину с места и вместо дома еду обратно в универ. Прячусь между стеллажами за столом у окна, набираю Феликса.
– Привет, – здоровается Лекс.
– Привет, родственникам. Возьми меня на работу, – захожу сразу с нужной стороны.
– Приезжай, обсудим, – спокойно соглашается Исаев.
Глава 10
Филипп
На втором этаже офис со стеклянной стеной, на первом – выставочный зал. Тачки, мотоциклы, трайки. Много всего вкусного и ценник адекватен для среднего покупателя, который берет себе транспорт в кредит. Мозг тут же анализирует, где поднять, где чуть опустить цифры, где сделать перестановку, чтобы привлечь правильный контингент.
– У тебя в глазах автомат по пересчету денег, – ржет Лекс, крепко сжимая мою ладонь.
– Это в крови, – смеюсь в ответ.
– К отцу решил не возвращаться?
– Нет, – морщусь как от зубной боли. – Хочу доказать сам себе, что чего-то стою и без его компании. Если что, я могу и гайки покрутить для начала. Возьмешь?
– Механиком? Конечно нет! Я в твоих руках не сомневаюсь, Фил, но твоя голова мне пригодится больше. Мы уперлись в потолок по прибыли. Сможешь пробить?
– Постараюсь, – киваю ему. – После занятий я весь твой.
– Договорились. Поужинаешь с нами? Соня будет рада.
Да я с удовольствием! Лишний повод не появляться дома и потискать мелкого племянника.
К вечеру Лекс с трудом оторвал меня от документов. Соскучился по этой динамике, по ощущению, что я могу что-то изменить, повлиять на ситуацию. И это совсем другой груз ответственности. Здесь отец не будет прикрывать, если я вдруг ошибся, не станет давить своим авторитетным мнением, которое, кстати, не всегда было верным. Вот так интересно получается. За его плечами огромный опыт, за мной – новые знания и природное упрямство, а также умению быстро перестраиваться в стремительно меняющихся обстоятельствах.
После ужина в теплой семейной обстановке, напитавшись уютом, детскими капризами и обнимашками с сестрой, вернулся домой. Сразу ушел к себе. Кинул на кровать учебники. Сдернул с дверцы шкафа полотенце и в душ.
Закрыл глаза. Запрокинул голову назад, подставляя лицо под теплые струи. Вода стекает по обнаженному телу, расслабляя мышцы, успокаивая нервы.
«Ты не умеешь любить. Ты сломаешь ее, Фил», – снова звучат в голове слова отца.
Перепуганные голубые глаза Лисы, полные слез, и разбитая рожа Данилова, как доказательство, что Дмитрий Дрейк прав. Плевать, что этот придурок нарвался сам. Я повелся, вот что гораздо хуже.
Упираюсь ладонями и лбом в прохладную кафельную стену. На пальцах чувствуется ее мягкая нижняя губка, искусанная от волнения, покрасневшая, припухшая. Это я сделал. Она не за Данилова испугалась. Алиска испугалась меня. Мне кажется, именно так. Раз я не могу держать себя в руках рядом с ней, значит, надо держать всего себя как можно дальше.
А если будет падать?
Ее поймают… Кто-нибудь обязательно это сделает.
Возвращаемся на дружескую дистанцию. Я слишком собственник, чтобы быть с ней как с женщиной. Девочка мечтает о свободе? Подарю ей ее. Понаблюдаю со стороны, что из этого выйдет.
Приняв решение, выключаю воду. Надеваю домашние штаны, светлую футболку и занимаю мозг учебой, вытесняя из головы все остальное.
«Ну упадет она! Все падают! Поднимаются и идут дальше. Алиса умная и сильная девочка. Ей без меня будет лучше!» – швыряю карандаш в стену. Становится легче.
Снова берусь за тетради, в этот раз точно не отвлекаясь на мысли о голубых глазах. Не мое это. Нельзя мне в ней тонуть.
Стоп!
Учебнику по психологии удается заполучить мое сознание настолько, что я просыпаюсь по будильнику, обнимаясь именно с ним.
Сегодня футболке и джинсам предпочитаю брюки с рубашкой цвета мокрого асфальта. Правильно подобранный стиль в одежде помогает сразу же выстроить грамотную субординацию на работе. Джинсы подошли бы в случае, если бы Лекс определил меня в механики, а раз я занял ступень гораздо выше, надо соответствовать ей.
«Гордись мной, папа. Я помню все твои уроки», – уголки губ вздрагивают в ухмылке.
– Доброе утро, – приветствую обоих родителей.
Редкое зрелище: они завтракают вместе на кухне.
– Фил, – улыбается мама, поймав мое настроение. – Поздравляю с восстановлением в университете.
– Спасибо, – целую ее в щеку, наливаю себе свежесваренный кофе.
Отец молчит. Что-то мне подсказывает, что он уже знает про драку. Вижу по насмешливому взгляду. При маме говорить не станет. За такие выходки он нас с парнями всегда прикрывал. Отчитывал потом жестко, но так, чтобы никто не слышал. Помню, как я выхватил за разбитую по пьяни тачку. Справедливо, кстати, выхватил. Но прежде, чем хорошо мне врезать за о-о-очень большой косяк, отец отослал прочь женскую часть нашей семьи. Их нежную нервную систему меня приучили беречь с детства.
– Было вкусно, – дожевав бутерброд, чмокнул маму в щеку. – Буду опять поздно. Не жди.
– Ты нашел работу? – все же подает голос папа.
– Да, – не вижу смысла скрывать.
– Молодец, – салютует мне своей кружкой.
Мне кажется, или я услышал в этом отзвуки гордости? Да не… Показалось.
Забираю машину из гаража. Пока еду на учебу, обдумываю масштабы предстоящей вечеринки. Где ее проводить, вопрос даже не стоит. Вопрос в том, как сделать ее феерической. Пусть потом пару недель обсуждают, кто в чем пришел, кто сколько выпил, и кто с кем в какой позе трахнулся в туалете клуба. До организатора этой вакханалии им не будет никакого дела. Как раз то, что мне нужно – быть в центре внимания так, чтобы меня не трогали.
Глава 11
Алиса
– Лиск, а ты чего дома? – В комнату без стука влетает младшая сестра и с разбегу запрыгивает на мою кровать.
– А где я должна быть? – отрываюсь от конспекта.
– Со своим курсом на вечеринке… А-а-а, – ехидно улыбается мелкая. – Тебя не позвали! Колись, – хлопает отцовскими серыми глазами. – Где накосячила, что Филипп тебя не пригласил туда, где собираются все сливки универа?
– Что за глупости ты говоришь? – достаю из учебника приглашение, делаю из него самолетик и запускаю в сестренку. – Сама не пошла.
– Поругались? – не отстает она. Вытаскивает из-за спины подушку, обнимает ее обеими руками.
– Просто нет настроения. Чего я не видела на вечеринках Дрейка? А все важные новости все равно будут обсуждать и в чате, и в коридорах не меньше недели. Так что мимо меня они не пройдут.
– Лиса, ты иногда жуткая зануда, – улыбается мелкая. – Я посижу с тобой. – Младшая близняшка укладывается на живот, подтягивает подушку чуть выше груди, упирается в нее локтями для удобства.
– У тебя своя комната есть, – напоминаю ей.
– Вот! Я и говорю – за-ну-да! Мне там скучно. Я хочу здесь, с тобой, – она и не собирается уходить. Все копошится на кровати, собирая под собой покрывало.
– Черт с тобой, – сдаюсь. – Но чтоб ни звука.
Молча показывает мне, как закрывает рот на замок и прячет в карман ключик. Знакомая с детства игра. Если мы сильно мешали папе, он устраивал соревнования, кто дольше продержится, не сказав ни слова. Можно было получить символический приз в виде любимой сладости, новой игрушки или похода в кино. В этой игре не было ни победителей, ни проигравших, потому что и в кино вместе ходили, и сладостями друг с другом делились. Хотя нет. Один победитель точно был. Папа. Он мог некоторое время поработать в тишине, пока мы сопели, махали руками и давились от смеха.
Рисую цветочки на полях тетради по психологии. Обвожу простые круглые лепестки по несколько раз. Ручка местами прокалывает клетчатый лист.
Почему я не пошла на эту супер-мега-крутую вечеринку? Смотреть не хотела, как на Филиппе виснут очередные «пустышки» в ультракоротких платьях. Ни одна из них даже не догадывается, какой он на самом деле.
Переворачиваю стопку тетрадных листов и на последнем пишу в столбик:
Добрый.
Если кому-то действительно нужна помощь и Фил может помочь, он это сделает. Ненавидит, когда люди начинают этим пользоваться, а они начинают. Это мерзко.
Ранимый.
Это запрятано очень глубоко, под давно образовавшейся броней, которую очень сложно пробить. У его отца отлично получается, потому что все их ссоры касаются еще одного пункта, который я вырисовываю в своем списке.
Он умеет ценить дружбу и любит свою семью.
Упрямый.
Не уверена, что это на сто процентов положительное качество, но если соединить его со следующим:
Целеустремленный.
…получается очень мощный коктейль, который помогает Филиппу Дрейку добиваться поставленных целей.
Откладываю ручку.
В этом парне запрятано много-много всего интересного. Той, что раскроет эту шкатулку и вытащит наружу его настоящего, очень повезет.
– А знаешь, – говорю сестре. – Я, пожалуй, пойду на вечеринку!
– Я с тобой! – подпрыгивает мелкая.
– Еще чего! – быстро ныряю в шкаф в поисках подходящей одежды. Достаю два платья. Одно черное, длиной до середины икры с простым круглым вырезом и широкими лямками. Второе голубое. Оно короче, тоньше и красиво подчеркивает глаза. – Какое? – спрашиваю у сестры.
– Черное, – обиженно отвечает она. – С ботинками и косухой. Ему понравится. Лис, – смотрит на меня из-под темных ресниц. – Ну возьми меня с собой. Я буду паинькой, – рисует нимб над головой и улыбается.
– Нет. Тебе не место среди пьяных старшекурсников, – переодеваюсь, ищу внизу шкафа те самые ботинки, про которые говорила сестренка. – Не дуйся, – щелкаю ее по носу.
– Легко тебе говорить. Все самое интересное опять мимо. Я тогда тебя буду ждать здесь, и ты мне подробно расскажешь, – ставит свое условие.
Ну как ей отказать? Не могу. Быстро целую ее в щечку, поправляю куртку, размазываю пальцем легкий розовый блеск по губам и сбегаю из дома, не как взрослая дочь, а как… моя младшая сестра! Иначе отец найдет тысячу причин, чтобы остановить меня.
С улицы вызываю такси. Пока жду, просматриваю чат группы. Ребята скидывают фотографии. Филиппа на них не видно.
Убираю телефон в сумочку, сажусь в подъехавшую машину с логотипом компании перевозчика. Без пробок добираюсь до клуба.
На парковке нет свободных мест. Оглядываюсь по сторонам в поисках знакомых лиц. Никого не нахожу.
Без проблем прохожу фейсконтроль, и меня накрывает громкой музыкой, перемешанной с сотней различных запахов от коктейлей до дорогого и не очень парфюма.
Даю себе несколько секунд, чтобы глаза привыкли к часто мигающему свету. Проталкиваюсь между танцующими. Нахожу своих одногруппниц.
– Где Филипп? – спрашиваю у девчонок.
Жмут плечами. Ну супер!
Иду дальше и вижу его. Никаких повисших на нем девушек, как я себе нарисовала. Дрейк сидит на диване за столиком, общается с парой парней и пьет что-то прозрачное.
Замечает меня.
Темные брови смешно приподнимаются от удивления. Губы трогает едва заметная улыбка. Он оценивающе смотрит на мой наряд, и я вижу, что ему нравится.
Машет рукой, чтобы шла ближе.
– Привет, – здороваюсь сразу со всеми.
– Думал, ты все еще злишься на меня за Данилова. – Фил стучит ладонью по дивану рядом с собой. Сажусь, расправляю платье по коленям.
– Больше нет, – отвечаю. – Злюсь за то, что игнорировал меня всю неделю.
– Занят был. Хочешь чего-нибудь? – медленно раскручивает стакан по столешнице. – Здесь отличная минералка, – протягивает его мне.
– Ты на вечеринке и с минералкой? – пришла моя очередь удивляться.
– Я же не бухать сюда приехал. Отдохнуть просто. Кто хочет, вон, – машет рукой в сторону танцующих, – пьет. Ты пропустила все самое интересное. Были бои в пене и живая музыка.
– Меня сестра уговорила прийти сюда. Я не хотела. Здесь только универ?
– Да. Марк с отцом улетели в Германию еще в пятницу. Завтра должны вернуться. Саня, ты сама знаешь, не большой фанат таких масштабных мероприятий. А я обещал людям праздник, – равнодушно жмет плечами. – Передай от меня спасибо сестре. Она спасла мое настроение. – Фил откидывается на спинку дивана, скользит рукой по сиденью, задевая пальцами мою ладонь.
Вздрагиваю от неожиданности. Поворачиваю голову… Он смотрит мне прямо в глаза и довольно улыбается.
Глава 12
Филипп
Таймаут в неделю, который я дал себе, сработал правильно. Эмоции улеглись, разложились в голове цели, появилось четкое понимание, зачем я все же вернулся сюда. Сердце снова бьется ровно и размеренно, лишь иногда разгоняясь. Вот так, как, например, сейчас от случайного прикосновения к теплой ладони Лисы. В глубине души надеюсь, что мне не показалось то, что я увидел в ее глазах в этот момент.
Играет классный трек «Dark Side» от нашумевших Blind Channel, заводя толпу.
…Это просто очередная ночь
В моём непроглядно тёмном раю…
– Потанцуем? – протягиваю ей руку.
Вкладывает свои пальчики в мою ладонь. Вытаскиваю Лису на танцпол и, вопреки динамичности музыки, обнимаю за талию, притягиваю на допустимо близкое расстояние. Толпа вокруг прыгает и дерет глотки, подпевая:
…Поднимите вверх средние пальцы!
Ну-ка, попробуйте. Делайте это, не прекращая!
Я, я, я
Живу на тёмной стороне жизни.
Мы не хотим взрослеть.
Я, я, я
Живу на тёмной стороне жизни…
А мы ловим в этом ритме свой. Я веду Алису по кругу, то приближая к себе, то отдаляя. В каждом движении есть свой смысл, который понятен только мне. Руки, скользя ниже, задерживаются на косточках бедер. Разворачиваю ее к себе спиной, полностью контролируя ситуацию. Ничего пошлого, никаких намеков. Только танец.
Наши руки встречаются на ее талии. Ладонями чувствую ее дыхание, пульсирующее в животе. Это то, чего я хотел. Просто убедиться, что не показалось…
Губы трогает легкая улыбка.
Зачем мне это? Да просто оно настоящее, живое среди окружающих меня фальшивых улыбок.
Снова разворачиваю Алису лицом к себе. Ее глаза бликуют, отражая свет прожекторов. Одной рукой держу чуть ниже спины, вторую, скрещивая наши пальцы, тяну к своей груди, прикладываю туда, где бьется сердце. Это тот ритм, под который мы танцуем.
Удивляется. Зрачки красиво увеличиваются, делая ее взгляд притягательнее.
Освобождает руку, тянется к моему лицу, мягкими подушечками пальцев невесомо касается щеки, словно убирая несуществующие волосы. Этим простым жестом обнажает свое отношение ко мне.
Мы больше не просто друзья. Да, Лиса? Не получается у нас дружить. Выросли…
Ее прикосновение обжигает и несется мурашками по позвоночнику, поднимая дыбом мелкие волоски на руках. Хорошо, что под длинными рукавами не видно. Мотор заводится. Делаю вдох, успокаиваясь. Я не буду форсировать события. Это как на школьных уроках химии – чуть переборщил с одним из элементов и спровоцировал взрыв. Поэтому надо четко понимать дозировку, иначе взрывная волна снесет обоих, еще и окружающих зацепит.
Самоконтроль не подводит. Песня сменяется другой.
Прикрывая Алису собой, чтобы никто не ударил и не толкнул случайно, увожу к нашему столику. Делюсь с ней минералкой.
– Спасибо, – делает несколько жадных глотков.
– Давай свалим отсюда? – предлагаю.
Хочется продлить такой формат общения. Убедиться, что я и дальше смогу держать себя в руках.
– А как же все? – обводит взглядом веселящуюся за мой счет толпу.
– Они не заметят, – подмигиваю. – Просто пройдемся немного, а потом я отвезу тебя домой.
Не раздумывая, сбегаем из клуба. Вываливаемся из душного помещения на свежий воздух. Лиса втягивает его носом.
– Как здесь хорошо. Куда пойдем?
– Туда, – машу рукой в неопределенном направлении.
– Ладно, – она доверчиво жмет плечами.
Не прикасаемся друг к другу. На сегодня испытаний меня на прочность достаточно. Болтаем о разном, громко смеемся, разнося эхо голосов по пустой темной улице.
– Таким ты мне нравишься гораздо больше. – Лиска беззаботно размахивает сумочкой в воздухе. Роняет ее на тротуар.
– Это каким? – поднимаю. Не спешу отдавать.
– Не таким потерянным и злым на весь мир.
– Мир здесь совсем не при чем. Держи, – отдаю ей сумочку. Разворачиваюсь в сторону клуба. – И не такой уж я и злой, между прочим.
– Знаю, – тихо отвечает она.
Забираю машину с парковки. Едем домой, слушая любимую музыку на полной громкости. Убавляю звук только, когда въезжаем во двор жилого дома. Останавливаюсь у ее подъезда. Открываю дверь, помогаю выйти.
– Спасибо, что не дала мне сдохнуть со скуки на этой мега-крутой вечеринке.
– Это была твоя вечеринка, – смеется Алиса. – Всем вроде понравилось. Ну пока, грозный и кусачий Филипп Дрейк?
– Беги, – киваю, закусив губу, чтобы не улыбаться ее словам слишком широко.
Она ловит этот мой жест взглядом. Ей нравится. Кайфую от открытых, настоящих эмоций. Хочется сделать что-то еще, чтобы ей понравилось, но она опережает, словно проверяя на прочность все мои установки. Подтягивается на носочках, быстро целует в щеку…
Ай-яй-яй, Кравцова! Что же ты делаешь со мной?! Маленькая хулиганка.
– Лиска, – прихожу в себя, делаю шаг к ней.
Сбегает. Оглядывается у подъезда, озорно подмигивает.
– До завтра, Фил.
– До завтра…, – падаю задницей на капот и ищу сигареты по карманам.
