EGOCRASH
Приготовление пиццы
Женщина была среднего роста и телосложения. 70 лет. Длинные рыжие волосы, красно-карие глаза. Черное платье, черные каблуки и оранжево-золотое ожерелье.
– Здравствуйте, мама, – сказал Геракл.
– Привет, дорогой, – ответила Диана, на секунду взглянув на сына.
– Как ваша поездка?
– Вполне прелестная.
– Ну, отлично.
Женщина аккуратно, с нежностью, дотронулась до креста. Мужчина тоже хотел дотронуться, но Диана ударила его по руке.
– Не смей, – сказала она.
– Он был мне как брат, – ответил Геракл.
– Нет. Мне он был как сын. Тебе он был никем. Иначе ты бы не допустил его смерти.
Они молчали пять минут, смотря на крест, пока женщина робко не спросила:
– Что по поводу проекта «М»? Все ли в порядке?
– Да. В порядке, – ответил мужчина.
– Как там мальчик, которого привезли копать могилы?
– Понятия не имею. Мне это не интересно.
– Я хотела, чтобы мы с ним договорились, а не похищали! Бедный. Как он наверное напуган… Правильной идеей было бы приехать к нему, все объяснить и успокоить.
– Не надо.
– Почему же? Я хотела бы увидеть его, посмотреть на его лицо!
– Мама, вам это не надо.
Диана печально повесила голову и сказала:
– Уходи.
Геракл послушно исполнил просьбу матери и вернулся в бункер. Мужчина встретил в коридоре подростка и спросил:
– Пацан, в чем дело? Почему не принес завтрак?
Тот помялся и зевнув, ответил:
– Я только проснулся.
Геракл слегка нахмурил брови и задал второй вопрос:
– Ты передал сумку?
Парень глупым взглядом посмотрел на господина и без доли стыда ответил:
– Я забыл.
Мужчина достал пистолет и выстрелил подростку промеж глаз. Тело упало на пол. Геракл переступил через него и пошел дальше по коридору. Встретив Ларри он сказал:
– Я знаю что ответить…
– Что же? – с интересом спросил подчиненный.
– Ничего.
Глава 7
Крестьянская
На следующее утро после пятницы Абрахам продолжил осуществлять свой план. У него было четыре свободных часа для того, чтобы ломать потолок куском полотна. Парень обмотал руку туалетной бумагой, взял металическую штуковину и встав на стол, начал бить по потолку. Раз за разом. Удар за ударом. Кусок врезался в бетон и тот превращался в пыль. Маленькие серые камешки падали с потолка на стол и отлетал на пол. Абрахам закрывал глаза, чтобы в них ничего не попадало. Пять слоев бумаги понемногу рвались, но вполне защищали руку. Сложно было лишь взять полотно правильным образом и точечно бить в потолок, слегка под наклоном, чтобы отбивать как можно больше.
«Эти уроды отобрали у меня свободу, – размышлял Абрахам повышая градус злости, – мой дом, мою работу, мои планы, моих друзей, мою семью, моё спокойствие! Убили моих коллег!»
Спина, ещё не привыкшая к неудобной кровати, болела, также, как и мышцы от вчерашней работы. Рука затекала от однообразного занятия. Потолок, хоть и немного, но был проломлен. Устав, парень отложил дела на потом и начал заниматься утренней рутиной. Все следы за собой он спрятал под кровать. В девять часов Евандер принес завтрак. Гречка, соль, вода. В десять часов парень вышел на улицу и уже был готов копать, но к его удивлению этого делать не пришлось. Его ногу приковали к забору крыльца цепью длинной в три метра. Парню вообще не пришлось ничего делать. Весь день до семи вечера, он сидел на ступеньках, ходил взад-вперёд, думал о разном. В конце дня ему дали ужин. Мерзкая бледная котлета. Затем сон.
Воскресенье прошло также. С понедельника все началось по новой. Копание могил, убийства людей, закапывание тел. Ужас от человеческих смертей оставался тот же. Он не исчез и во вторник.
Вечером Абрахам стоял под холодным душем, пытаясь забыть обо всем хотя бы на миг.
В среду было все также. Неделя прошла. Ни кто так и не спас Абрахама. Никто из похитителей не стал добрее. Постоянная злость часто сменялась скукой. Когда парень осмеливался попросить что-нибудь, чем можно было бы себя занять: книгу, сканворд, шахматы, ему сразу отказывали. Единственное, что у него оставалось, лишь собственные мысли. Больше всего Абрахаму хотелось газету. Ему было необходимо знать, что происходит за пределами леса.
Прошли четверг и пятница. Углубление в потолке было все больше. Завтрак и ужин не менялись. Разговоры похитителей были все теми же. Евандер что-то говорил о еде, а Закари отвечал «ага». Абрахама это безумно раздражало. Ему приходилось слушать всю эту чушь пока он копал. Конечно, Евандер иногда говорил и о чём-то более интересном.
– Как ты думаешь, – как-то раз начал спокойный похититель, – Геракл разрешит мне не ехать на очередную расправу? Тогда разрешил. В следующий раз вряд ли. Я не хочу таким заниматься. Я бы попробовал себя в роли повара.
«А почему меня не взяли на роль повара? – подумал Абрахам. – Черт возьми, я же повар! Я был бы все также похищен, но как минимум находился бы в своей тарелке. Однако, я копаю могилы! Почему? Причем здесь я?!»
На колени ставили разных людей, мужчин и женщин, иногда стариков. У всех были одинаковые эмоции: страх, злость, отчаянье. Каждого настигла смерть. Не одна женщина не могла разжалобить похитителей. Не один мужчина не мог напугать их. Каждый получал пулю в голову. Каждый падал в могилу.
«За что их убивают? – вдруг задумался парень, осознав, что ранее об этом не думал. – Что сделали эти люди? У каждого из них есть семьи также, как и у меня. Я последний, кто видит лица этих заложников, но для меня они все одинаковы. Я не могу запомнить ни одного из них. Разве что…»
В памяти всплыло бледное лицо молодой девушки лет двадцати. Она, как и все, стояла на коленях, но в отличии от других не проявляла никаких признаков страха. Ее лицо было невозмутимо спокойное. Не взгляд, не брови, не губы, ничто не выдавало его эмоций. Лицо настоящего игрока в покер. Её лик выражал смирение. Полную готовность к смерти. Девушка не дрогнула ни когда выстрелили в первого заложника, ни когда тело предпоследнего человека упало в могилу, ни когда дуло пистолета коснулось её затылка. Это лицо скрылось под слоем земли.
Суббота прошла нормально, что нельзя было сказать о воскресенье. Вечером, когда Евандер вручил Абрахаму ужин, вместе с парнем в дом зашел Закари. Мужчина, не проронив ни слова, посмотрел по сторонам, заглянул в ванную комнату, под стол, прищурился к углам. Затем похититель нагнулся и нашел под кроватью кусок полотна и кучу бетонной пыли. Закари выпрямился и диким взглядом посмотрел на Абрахама. Парень отошел подальше. Мужчина медленно поднял глаза на потолок. Секрет был раскрыт. Похититель резко напал на Абрахама. Он со всей силы толкнул его об стену, после чего взял за воротник и кинул на пол. Один удар ногой в живот, один по руке, ещё один в живот. Уходя, Закари забрал кусок полотна и контейнер с ужином. Парень продолжал лежать на полу, зажмурив глаза и корчась от боли.
Понедельник, вторник среда. Абрахам больше не мог пробивать себе путь на свободу. Ему вновь оставалось надеяться на лучшее.
Последний день июля. Две недели прошло. Очередные пять могил были готовы. Водитель сидел в машине, оператор ставил камеру. Новых заложников ставили на колени. Парень, не дожидаясь никаких приказов, встал куда надо.
– Что за дела? Моисей всегда бритый! – сказал оператор.
– Иди брейся, – сказал Евандер Абрахаму.
Парень пошел выполнять приказ, думая о новом услышанном имени:
«Кто такой Моисей? Очередной персонаж с неестественным именем, который никаким образом не должен быть со мной связан?»
Вечером, когда парень уже собирался идти домой, он решил спросить Евандера:
– Кто такой Моисей?
Похититель посмотрел Абрахаму прямо в глаза и ответил:
– Ты.
Глава 8
Четыре сыра
Начался август. С нового месяца Абрахам потерял счет числам. Как только у парня забрали единственную металическую вещь, он стал искать ей замену. В доме не было материала, с помощью которого можно было бы продолжить пробивать путь на свободу. При всем при этом Абрахаму теперь было страшно заниматься подобными делами из-за недавнего инцидента с Закари. Вопрос «почему я?» ушел. Парень узнал ответ. Потому что он Моисей. Абрахаму не понадобилось много времени, чтобы понять, что это его роль. Парень подменяет человека по имени Моисей. Стрижка, бритое лицо, татуировка на лбу. Все сошлось. Похитителям нужен был лик Абрахама.
Ему было все равно кто этот человек. Парень думал, что вряд ли Моисей может быть лучше похитителей, если играя его роль, приходится стоять возле могил с лопатой.
Абрахам больше не злился. Заместо эмоциям он предпочел полезные мысли. Его главной целью было вернуться домой и вскоре все его размышления свелись к идее того, чтобы втереться в доверие. Раньше ему не особо симпатизировал вариант начать общаться с Евандером, а уж тем более с Закари, но если в теории это может помочь спастись, попробовать стоило. Разве что парень не знал с какой стороны подойти к достижению своей цели. В его новом плане была лишь конечная точка, а что к ней должно привести было не ясно.
В один из дней Абрахам решил начать с простого «здравствуйте», на что Евандер ничего не ответил. Стандартный вопрос по типу «как жизнь?», был также проигнорирован. В следующие дни похититель не проявлял желания разговаривать и спокойно терпел непрошеные любезности. В интересах Абрахама было разговорить Евандера во что бы то не стало, поэтому, не смотря на то, как ему это не нравилось, он продолжал пытаться расположить его к себе. Похититель на встречу не шел. Идя на отчаянные меры, в один из дней парень попробовал поддержать беседу двух мужчин.
– Как тебе вчерашняя картошка фри с горохом? Не думал, что мне понравится, но… – сказал Евандер.
– Ага. Не худшее сочетание, – поддержал Закари.
– Картошку фри не что не может испортить, – подключился Абрахам.
Похитители злобно посмотрели на него и сжали в руках автоматы. Своим взглядом они прекрасно дали понять, что ни звука не хотят слышать от парня.
В другой день, вечером, когда Евандер собирался уходить из дома, Абрахам сказал:
– Я, кстати, повар.
Парень предполагал, что эти слова, как код, повлияют на похитителя, заинтересуют его и положат начало нормальному разговору. Однако, устав от Абрахама, Евандер отреагировал отрицательно. Стиснув зубы и нахмурив брови, он наставил автомат на парня. Оба молчали. Похититель держал палец в сантиметре от курка. По телу Абрахама пробежали мурашки.
«Он не убьет меня, – думал парень, – я нужен им. Я играю роль Моисея. Неужели это все зря? Не уж то они прошли такой путь от похищения меня из Британии, до доставки меня сюда, только чтобы в конце убить за какие-то слова? Нет. Поэтому Евандер целиться мне в кисть руки. Он хочет сорвать злость, наказать, выстрелить, поэтому прицел наставлен на кисть руки, чтобы нанести наименьший урон».
Мысли неслись со скоростью света и Абрахам изо всех сил надеялся, что похититель не нажмет на курок. К счастью, Евандер не стал стрелять и ушел.
Лежа на кровати, собираясь уснуть, парень обдумывал произошедшее. Он думал о том, что действительно нужен похитителям, и может это использовать, может договориться с ними, сказать, что готов помогать добровольно. Все ради того, чтобы взять хоть какой-то контроль над ситуацией. Также, Абрахам понимал, что если снова попробует заговорить с ними, то оружия они уже не опустят.
Погода в августе была уже не просто теплая, а жаркая. Палящее солнце заставило даже похитителей снять свои куртки. Облаков не наблюдалось. Лишь изредка они проплывали по светло-голубому небу. На полминуты закрывали золотую звезду, затемняя землю и не давая жарким лучам касаться человеческих тел. Раз в час дул легкий холодный ветер.
В такой обстановке труд становился невыносимым. Абрахам выполнял свою работу, пот стекал со лба. Копая землю он смотрел в гущу леса, откуда обычно приезжал фургон с заложниками. Всматривался прямо вдаль, меж дубов, пока взгляд не замыливался от жары. Парень надеялся, что однажды к нему приедет подмога, что его найдут и спасут.
Нервы были на исходе. Каждый день Абрахаму приходилось видеть смерти людей. Снова, снова и снова. Заложники смотрели злым взглядом на похитителей, но хуже было, когда они направляли свой взгляд на парня. Некоторые узнавали в Абрахаме Моисея. Те немногие, кто видимо знали его лицо, смотрели на парня иначе, чем на Евандера и Закари. В их взглядах читалась разочарованность, призрение, как бывает только при предательстве. На Абрахама в жизни никто так не смотрел, как они. Парню запомнился один пожилой мужчина, среди заложников. Он не прожигал взглядом не Абрахама, не похитителей, потому что вовсе не имел возможности видеть. Незрячий мужчина испытывал те же эмоции, что и другие, но его глаза не бегали в поисках виноватого, врага, Бога, спасения и будущего пристанища. Слепой человек, скорее всего, даже не знал, что возможно, рядом с ним на коленях стояли его друзья и родные. Два белых пустых глаза, как не видели ничего, так и не будут видеть, после отверстия от пули между ними.
В один из четвергов произошла страшная ситуация. Закари расстреливал заложников, но убил не всех. Было произведено пять выстрелов, в могилы упало пять тел, но когда Абрахам принялся закапывать трупы, то заметил, что один мужчина все ещё жив. Он слабо шевелился, пытаясь вонзить пальцы в землю, и тихо стонал.
«Живой, – панически подумал парень. – Один выжил! Убили только четверых! Четыре заложника мертвы! Четыре трупа придется закапывать и…»
Абрахам в малой степени был рад тому, что человек выжил, в больше степени был напуган и не знал, что делать.
Пуля разорвала выжившему ухо, но мозг не задела. Никто этого не заметил и для похитителей он считался трупом. Если бы парень рассказал о мужчине, его тут же бы добили. Если бы похитители услышали стоны заложника, был бы аналогичный исход.
Мужчина не мог окончательно прийти в себя из-за шока от боли и звона в голове. Заметив над собой Абрахама, он стал мычать громче. Парень жестом попросил его быть потише.
– Работай, – протяжно сказал Закари, обратив внимание на то, что Абрахам просто стоит.
Парень начал маленькими горстями кидать землю в могилу в ноги к выжившему. Он все ещё не знал что делать и просто выполнял работу. Евандер и Закари начали о чём-то бурно общаться, поэтому не услышали, как мужчина стал издавать больше звуков. Выживший не хотел быть погребенным заживо. Идей, как спасти заложника, у парня все ещё не было. Сотрясение в голове напомнило о себе и мужчина потерял сознание. Абрахам знал, что человек ещё жив, но продолжал закапывать могилу.
«Черт, – задумался парень. – Что мне делать? Вариантов нет! Мужчина умрет так или иначе, но у него по крайней мере будет шанс. Если ему хватит сил, он сможет выбраться, когда уже ни кого не будет и спастись».
Абрахам закопал пять могил. Лишь четыре из них скрывали мертвецов.
Перед сном парень долго переживал из-за того, что натворил. Он понимал, что скорее всего мужчина не выберется и умрет медленной жуткой смертью. Абрахам подумал, что наверное, лучше бы похитители его добили.
На следующее утро парень увидел ту самую могилу, в которой был погребён человек, оставшуюся в прежнем виде. Заложник не остался там.
Погода изменилась. Лучи солнца больше не грели. Облаков стало больше. Ветер дул чаще и сильнее. Абрахам смотрел вдаль и не мог понять, началась ли осень. Он не был уверен в том, прошло ли три недели, четыре или пять. Парень был морально истощен. Находясь вне социума ему становилось душевно хуже.
– Долго ещё? – как-то раз спросил Абрахам Евандера, когда тот уходил, оставив ужин.
Этот вопрос был задан не с целью начать разговор, который приведёт к благосклонной атмосфере, от которой парень поимел бы выгоду. Абрахам хотел услышать ответ, чтобы хоть немного утолить свою жажду поговорить. Также, он сам не знал, чего хочет услышать, поэтому ему было интересно, что скажет Евандер. Вот только похититель ушел не ответив.
Он удивил парня следующим вечером, начав говорить первым:
– Кое-кто переночует сегодня с тобой.
Евандер помахал кому-то рукой в свою сторону. В дом вошел новый человек.
Глава 9
Маргарита
Девушка. Высокая, с широкими плечами. Длинные рыжеватые волосы, ярко-зелёные глаза, веснушки. Изумрудный пуловер, темно-бордовые брюки, черные кожаные сапоги.
Евандер оставил Абрахама с девушкой и вышел из дома. Она стояла в коридоре и не спешила делать шаг. Увидев парня, девушка напряглась, сжала челюсть, слегка нагнулась, согнула руки в локтях и сжала кулаки. Она не спускала с Абрахама глаз и была готова в любой момент напасть. Нахмуренные брови выражали злобу в сторону парня, но частое сопение носом выдавало страх. Абрахам стоял возле кровати напротив девушки и не зная, что делать, неуверенно сказал:
– Привет.
– Моисей! Ты Моисей! – резко выкрикнула незнакомка.
– Нет! Я не он!
Парень начал медленно пятиться назад, обходя кровать.
– Я узнаю твое лицо, знаю, что это ты!
Девушка стала медленно идти вперёд, не разжимая кулаков.
– Послушай, я не тот, за кого ты меня приняла… – продолжал Абрахам, точно не зная, какие слова использовать, чтобы ему поверили.
– Я из Вичепруфа. Деревни, которую ты предал.
Парень уперся в стену и вновь попытался вразумить девушку:
– Я не…
Она перебила его:
– То, как ты поступил. Как это вообще можно? Как можно быть таким бесчеловечным монстром, чтобы так поступить?!
Незнакомка остановилась в шаге от Абрахама и стала всматриваться в его лицо. Затем оторвала взгляд и начала осматриваться вокруг. Она видела жуткое помещение, где все было серым и грязным, где в углу валялись пустые контейнеры от еды и где совсем не было окон. Девушка разжала кулаки и сжала вновь, посмотрев на парня.
– Моя тюрьма? – спросила она. – А ты здесь зачем?
– Это моя тюрьма, – ответил он.
Незнакомка задумалась и дала свое предположение:
– Ты здесь за свое предательство. Сначала был за нас, а как только тебя обличили, вернулся к олимпийцам. Хотел усидеть на двух стульях, но в результате тебя все ненавидят.
– Я не Моисей! Я Абрахам! Я не знаю, что такое Вичепруф и кто такие олимпийцы!
Парень хотел скорее разобраться с этой ситуацией и отойти от стены.
– Как долго ты здесь? – спросила девушка, считая контейнеры.
– Больше месяца.
– И уже сошел с ума… Видимо меня тоже это ждет.
– Я не сошел с ума. Меня похитили и заставили играть роль Моисея.
Абрахам говорил значительно злее от того, что незнакомка не может ему поверить. Он сделал шаг вперёд, от чего она сделала шаг назад.
– Ты подходил по внешности? – неуверенно спросила девушка.
– Судя по всему, да. Мы с ним похожи только лицом.
Незнакомка осмотрела парня с ног до головы, пытаясь точно убедиться в том, что тот говорит правду.
– Как ты сказал тебя зовут? – чуть мягче спросила она.
– Абрахам.
– Ясно. И ты не тот человек, из-за которого меня и остальных бежавших поймали и посадили по камерам?
Парень выдохнул и ответил:
– Меня похитили те же люди, что и привели тебя в этот дом.
– Олимпийцы.
Девушка заметила, что у Абрахама отсутствует полное понимание того, о ком она говорит. Убедившись, что перед ней стоит не Моисей, незнакомка отошла в сторону. Она снова окинула взглядом всю комнату. Поняв, что к чему, девушка печально опустила голову и глубоко вздохнула.
Абрахам, не упуская момент, спросил:
– Как тебя зовут?
Незнакомка уже собиралась сказать, но промолчала. Вместо этого она робко спросила:
– Здесь есть еда?
Девушка видела, что на столе лежит контейнер, но решила подойти к вопросу аккуратно. Парень поделился своим ужином. Незнакомка слегка улыбнулась ему в знак благодарности. Она открыла контейнер и достала котлету. В её лице была радость голодного человека. Девушка сломала котлету пополам, одну половинку положила обратно, а другую начала есть. Её никак не смущал ужасный вкус соевого мяса, она ела и наслаждалась.
– Спасибо, – сказала незнакомка, закончив трапезу и пошла в ванную комнату.
Абрахам услышал от туда странный шум и подошел посмотреть. Оказалось, девушка сняла телескопический карниз и вытащила из него штору для ванной.
– Что ты делаешь? – не понял парень.
– Кажется, сегодня я переночую в этом доме.
Незнакомка стала расстилать штору по ванной.
– Ты можешь лечь на моей кровати, – предложил Абрахам.
– Нет, не стоит.
Девушка легла в ванну, подобрав удобную позу.
– Спокойной ночи, Абрахам, – сказала она и закрыла глаза.
– Спокойной ночи…
– Натали.
– Спокойной ночи, Натали.
– Пожалуйста, выключи свет.
Парень вышел из ванной комнаты и выполнил просьбу. Он съел свою половину котлеты и лег спать.
«Натали. Что это вообще было?» – засыпая, думал он, удивляясь тому, как быстро все произошло. Наступил первый день проживания с соседкой. На утро Абрахам даже не вспомнил о ней. Он как ни в чем не бывало встал с кровати и пошел в ванную комнату. Увидев там Натали парень вспомнил вчерашний день. Он осторожно вышел оттуда и сев на кровать, начал думать:
«Кто она такая? Что она тут делает? Натали. Она странная. Чуть не загрызла меня вчера. Надолго ли она здесь? Черт, ей даже кровать не выделили».
Абрахам снял свою куртку со стула и накрыл ею Натали. Девушка проснулась и испугавшись, дернулась.
– Что ты… – начала она.
– Не бойся, это чтобы не было холодно.
– Ох, ну да. Спасибо. Я испугалась не тебя.
Парень понял о чем она и покачал головой. Натали потянулась и скромно зевнула.
– Тебе двадцать? – предположила девушка.
– Двадцать один, – ответил Абрахам.
– Я на год старше. Сколько сейчас времени?
– Пять утра.
– Дашь ещё поспать?
– Да, извини.
Парень вышел из ванной и вернулся в комнату. Через два часа Натали присоединилась к нему.
– Скоро нас выпустят? – было первым вопросом девушки.
– Не совсем, – начал парень. – В девять часов принесут завтрак. Потом выпустят, чтобы…
– Чтобы что?
– Чтобы копать могилы.
Не желая об этом думать, Натали переключилась на другое.
– Скорее бы завтрак, – сказала она и села за стол.
Абрахам сидел на кровати. Никто не знал о чем говорить. Спустя полчаса девушка заметила раздолбанный потолок.
– Чем бил бетон? – спросила Натали.
– У меня был кусок полотна, пока его не отобрали, – ответил парень тяжело вздохнув.
– Жаль. Попытка неплохая. Разве что я бы ломала потолок в санузле.
– Может сможем придумать новый план.
– Не знаю на сколько я здесь задержусь.
– Да, точно. А кстати, почему ты здесь?
– Думаю потому что я очень часто кричала о том, что являюсь врачем, когда…
– Когда что?
– Когда была в тюрьме олимпийцев.
– Что это значит?
– Давай потом об этом.
Они вновь замолчали. В девять часов пришел Евандер. Натали заметно поднапряглась и отошла подальше.
– Надеюсь познакомились, – сказал похититель и положил на стол пару контейнеров и две бутылки воды.
– Насколько я здесь? – спросила девушка.
– Недели две, не меньше.
Евандер вышел. Абрахам и Натали приступили к завтраку. Парень, изрядно устав от однообразной пищи, нехотя сыпал соль, в то время, как девушка охотно посыпала еду сахаром, затем большими ложками поглощала пищу. Через полчаса они постучали в дверь. Их выпустили, надели им на ноги кандалы и выдали лопаты. Натали досталась новая, не сломанная и не облезшая. Закари приказал копать.
«Она будет жить со мной не меньше двух недель, – размышлял Абрахам. – Это хорошо или плохо? Что об этом думает Натали? Что она думает о том, что ей сейчас приходится копать могилу?»
За более чем месяц парень приноровился к этой работе, а девушка, на удивление, справлялась с ней так, будто занималась этим всю жизнь. Легкими движениями она втыкала лопату в землю, зачерпывала, поднимала и откидывала в сторону. Вскоре Натали имела неосторожность задать вопрос:
– Надо выкопать пять могил, верно?
– Да, умолкни, – сказал Закари, нервно, сквозь зубы.
Девушка явно что-то знала, о чём-то догадывалась, обдумывала что-то личное. Она часто поглядывала на Абрахама, смотрела, как он выполняет ту же работу, что при этом испытывает и анализировала. У Абрахама было поникшее лицо и никакой жизни в глазах. Девушка мыслительно передавала ему свои сожаления. Теперь она была полностью уверена в том, что он обычный парень, никак не причастный к этим ужасам. В какой-то момент Абрахам тоже поднял на Натали глаза. Он понимал, что это ее первый день, что как бы она не старалась предугадать, что произойдёт, она не будет готова. Парень хотел разделить с ней все эмоции. Абрахам видел, как ей некомфортно, но при этом не мог понять о чем она думает. Натали казалась ему слишком загадочной. Складывалось впечатление, она видит его насквозь, а он её лишь внешне. Они переглядывались раз в пять минут. Ловили взгляды друг друга и пытались что-то сказать.
Через час две могилы были готовы. Ещё через час были готовы ещё две могилы. Последнюю Абрахам и Натали копали вместе. Девушка заметила, как Евандер с кем-то созвонился и сказал: «Выезжайте».
– Сколько времени? – шепотом спросила Натали.
Абрахам посмотрел на часы и ответил:
– 11:58.
– А обычно он во сколько звонит?
– Часа в два.
Девушка затихла. Она выглядела так, будто осознала что-то страшное. Натали начала нервничать и не могла продолжать копать в том же духе. Руки её не слушались и она то и дело случайно роняла лопату.
Пять могил было готово. Приехал фургон. Вышли водитель с оператором и стали выводить заложников. По лицу девушки было понятно, что она знает этих людей. Она очень сильно хотела что-то сказать, но не могла. Девушку отвели в сторону, за камеру. Заложников поставили на колени. Натали увидела, как смиренно, привычно Абрахам встал с противоположной стороны могил и уставился в камеру. Он поймал ужаснувшийся взгляд девушки, её поглядывания в сторону людей на коленях, то, как они смотрели на неё и узнавали в ней подругу, мычаниями здоровались с ней и прощались. Парень понял, что её первый день в сотни раз хуже.
Выстрел, выстрел, выстрел, выстрел, выстрел. Что странно, Натали выглядела спокойнее после смерти её знакомых. Она будто приняла произошедшее и оставила все, как есть. Девушка вместе с Абрахамом закопала тела и получив свои контейнеры, они отправились домой.
– Как ты? – спросил парень.
– Плохо, – ответила Натали.
– Ты знала этих людей?
– Они были моими соседями в деревне. Мы вместе бежали. Мы вместе находились в тюрьме. Когда меня увозили, они ещё были там…
Девушка села на стул напротив Абрахама и начала на смотреть на парня. Это напомнило ему вчерашний вечер и он решил спросить:
– Кто такой Моисей?
Натали выдохнула и начала рассказывать:
– Главный в нашей деревне завязал отношения с наркобаронами. На протяжении пяти лет мы поставляли их товар заказчикам из разных мест, но выяснилось, что наш главный завышал цену на продукт не говоря об этом наркобаронам. Тем самым он получал больше денег. Когда наркобароны узнали об этом, мы ожидали худшего. Один из олимпийцев, наркобаронов, решил нам помочь. Этого олимпийца звали Моисей. Он сказал, что у него есть корабль и он сможет перевезти нас в другую страну. Мы подготовили план и вскоре Моисей перестал отвечать. В день икс большая часть пошла из деревни к берегу, пешком, на всякий случай. Когда мы шли через лес, нас засекли. Не похоже было на случайность. По нам стреляли дротиками со снотворным. Очнулись мы уже в какой-то тюрьме, по шесть человек в камере. Как оказалось позже, около пятидесяти человек смогли спаслись. В том лесу было лишь одно место, где наши могли спрятаться. Хижина. Скорее всего они до сих пор там прячутся и будут прятаться, пока олимпийцы не перестанут их искать и с ними не свяжется Вичепруф и не скажет, что путь свободен. В то же время мы сидели в тюрьме. Нам давали по ведру каши из овса и баклажку воды на весь день на шестерых. И каждый день, часа в два пятерых из нас забирали. Я догадывалась, что их ждет казнь. Я знала, что виноват Моисей. Только не совсем понимаю, что он делает в то время, когда ты играешь его роль.
– Это… ужас. Нужно немного переварить…
Абрахам встал и начал ходить от стены к стене. Натали положила голову на стол.
– Ты здесь вообще не причем, – сказала она.
– Да, ты права, – ответил он.
– Откуда ты?
Парень посмотрел на свою футболку и сказал:
– Судя по надписи из Британии.
Девушка тихо посмеялась, стеснительно сжав зубы.
– Я имела ввиду, из какой ты жизни? Быстрой и суетливой или медленной и спокойной?
– Второй вариант. Там пахло пиццей.
– Ты её готовил или заказывал?
– Готовил. Я повар.
Натали робко улыбнулась. Они перестали разговаривать и сели ужинать. Оба были рады тому, что установили связь. Друг с другом они могли ненадолго забыть о том, в каком положении находятся. Когда Абрахам доел, он сказал свою мысль:
– Они похищают людей и запирают их в домах без окон. Как можно так бесчеловечно поступать?
– Они лишили нас свободы. Бесчеловечны для них мы.
Пожелав друг другу спокойной ночи, Абрахам и Натали легли спать.
На второй день появилось окно. Парень заметил его, как только проснулся. Оно было нарисовано оранжевым мелом на стене напротив кровати. Абрахам разглядывал рисунок часами, пока Натали не вышла из ванной.
– Я не сразу смогла уснуть, – сказала она, смотря на окно.
– Где ты нашла мел?
– Был у меня в кармане. Забрала его у дочери ещё до побега и забыла вытащить.
– У тебя есть дочь?
– Сейчас ей полтора года. Я собиралась взять её с собой, но все пошло не по плану. В день, когда надо было бежать, моя мама не захотела отдавать малышку. Она считала сам побег глупостью и не хотела подвергать внучку опасности. Мама не собиралась отдавать её не при каких условиях и уговаривала меня остаться. Я знала к чему все идет и что мне остаётся, – девушка опустила голову и глубоко вздохнула. – Я оставила дочку. Бросила её и сбежала. Считала, что поступаю правильно. Что когда-нибудь мы с ней ещё увидимся.
Абрахам подошёл к Натали и дотронулся до её руки. Казалось, она вот-вот заплачет. Девушка продолжила:
– Дня не прошло, чтобы я не вспоминала малышку, не жалела, что бросила семью. Мел – это все, что у меня от неё осталось. Я повела себя эгоистично. Стоило остаться, обнять маму, признав, что она вновь оказалась права.
– Вы ещё увидитесь, – сказал парень.
Натали робко улыбнулась.
Прошел завтрак, работа, ужин, сон. Третий день, четвёртый, пятый, шестой. С новой соседкой все пролетало незаметно, проще, спокойнее. Абрахам и Натали общались каждый день, постоянно дома и при удобном случае иногда на улице. Во время выходных, на четвёртый и пятый день, они смогли поговорить на крыльце, прикованные к забору, шепотом, на всякий случай. Парень рассказывал о себе, девушка о себе. Говорили о жизни и своем прошлом. Абрахам радовался тому, что за долгое время наконец смог с кем-то поговорить и особенно был счастлив, что говорил с Натали. Она казалась ему невероятно умной и милой. Девушка постоянно высказывала сложные мысли простым языком, рассказывала о своих наблюдениях и проявляла свои дедуктивные способности. Она замечала, как парень внимательно её слушает, не все понимает, но бежит за ней, стараясь обуздать её богатый внутренний мир. Абрахам смешил её, а Натали хихикала, сжимая губы. Девушка чувствовала необъяснимое удовольствие, когда она видела парня по утрам. С ним Натали забывала обо всем плохом.
