В 21 год его жизнь резко изменилась. После смерти обоих родителей он оказался единственным опекуном своего младшего брата.
Их совместная жизнь безумна и неопределенна. Дэйв пытается найти себя во взрослой жизни: издает журнал, участвует в смелых арт-проектах и в меру своих представлений о «правильном» заботится о брате, а девятилетний Кристофер живет обычной подростковой жизнью, насколько это возможно в таких обстоятельствах.
Именно об этом – о сиротстве и любви братьев друг к другу – Эггерс пишет в своей дерзкой, смешной и трогательной автобиографии. Хотя это не просто мемуары, а произведение захватывающей изобретательности обо всем поколении X – американской молодежи конца девяностых – начала нулевых.
Сейчас Дэйв Эггерс – почетный доктор литературы, автор десяти книг и номинант Пулитцеровской премии.
Книга содержит нецензурную брань.
Почему я вообще взялась читать книгу? Потому что в аннотации говорилось, что это биографический роман, что там у автора была достаточно сложная жизнь, а такое я люблю. Но я думать не думала, что он окажется настолько неприятным человеком.Во-первых, я откровенно не понимаю зачем писать роман, чтобы потом в куче примечаний объяснять что нужно читать, что не нужно читать и так далее. Второе, я ненавижу когда автор пытается заставить плясать под его дудку, я не за этим шла книгу читать, я просто хотела узнать побольше, а мне аж лекцию прочитали КАК именно я должна материал усваивать. Третье – автор вообще не интересный человек и махровый эгоист, который за маской благородства всё это расписывает, какой он молодец и так далее.По сути дела тут две части. Первая часть о детстве автора, его семье и брате. Отец у него умер, потом следом мама заболевает раком и ему приходится одному о ней заботиться. Я кстати тут была очень неприятно поражена местному менталитету по части заботы о больных и так далее. Я сама прошла через уход за человеком с онкологией, и у меня это вызвало схожие чувства, но совсем другого плана. То как всё это описывается достаточно мерзко и лично я не почувствовала его любви к матери, словно у тебя не болеющий человек, которому надо помочь, а какая-то пьяная девица после вечеринки. Читать подобное крайне неприятно. Но отдадим дань уважения – он заботился до конца и взял на себя воспитание младшего брата, в одиночку поднимая его, не желая отдавать его в детский дом. Это реально тяжело.Вторая половина это уже взрослые годы, писательство и ко. Автор говорит что его жизнь ну была просто безумно интересной. Я даже специально перечитала строчку и посмотрела на текст, наркотики, курево, беспорядочные половые связи без презерватива, непонятно где проснулся и где заснул, это весело? Извините – ни капли не весело, не смешно и не круто.По итогу, скажу что эту книгу лучше не читать, вы не увидите ничего крутого, интересного и увлекательного в жизни этого человека. Одно сплошное раздутое «Я».
В общем-то, это та самая книга, которую можно написать про каждого из нас. Не потому, что каждый из нас – молодой пафосный раззвездяй, каковым, по сути, является главгерой книги, он же автор (по крайней мере, сближен с ним на максимальное расстояние; об этом ниже). А согласно тому закону, что про каждого из нас можно написать хотя бы одну книгу. Вот, Дэйв Эггерс написал. Типа, а вам слабо? Для чистоты эксперимента, впрочем, ему следовало бы не писать ничего больше. А он таки сотворил еще дохрена и сверх того, см. англовикипедию, например (кстати, «Д.Р.Т.О.Г.» там идет под грифом «нон-фикшен», умереть не встать). И вообще, ему, оказывается, 40 лет уже, как время летит.
О чем книга? О нескольких годах жизни одного молодого см. выше. Так получилось, что он почти одновременно потерял обоих родителей, умерших от рака с перерывом в несколько месяцев. И на нем остался маленький брат, с которым теперь как-то надо жить. Конечно, есть еще старшие брат и сестра, они очень помогают, но у них своя жизнь. А Дэйв и Тоф (так зовут брата – Кристофер) переезжают вслед за родней из Чикаго в Сан-Франциско и устраивают там перманентный праздник непослушания, правда, слегка осложненный мыслью о том, что они теперь друг другу и покойным родителям должны: Дэйв – вырастить брата, Тоф – вырасти. Они переезжают из одного съемного дома в другой, Дэйв работает на временных работах, ухаживает за девушками, пытается пролезть в реалити-шоу, вместе с друзьями берется выпускать журнал «Мощчь», который быстро заканчивается одновременно с энтузиазмом юных журналистов… В общем, живут люди. Как могут. И рассказывают об этом – весело, напористо, с энергией и апломбом, который бывает только у «двадцатисчемтолетних», как аттестует герой свое поколение.
Интересно, впрочем, в книге не столько содержание, сколько форма. Это текст, который постоянно бегает от автора и изящно найоппывает его; текст, деконструирующий сам себя. То автор пишет многостраничные примечания о том, что на самом деле там и сям имелось в виду и так ли все было на самом деле. То посреди диалога с персонажем (у которого есть реальный прототип, как у всех в этой книге) тот взрывается и требует убрать его нафиг или по крайней мере не обременять его образ излишним символизмом. То интервью, которое он дает на отборе в реалити-шоу, прерывается вопросом: «Это ведь на самом деле не расшифровка интервью?» А причуды памяти и художественных допущений окончательно закругляют главный урок этого объемистого текста: как бы ни стараться сблизить литературу и жизнь, они все равно будут сближаться лишь по ассимптоте и никогда не сольются в экстазе; вот вам и «нон-фикшен».
А впрочем, к черту все эти деконструкции и дискурсы: Эггерс дарит нам еще одну компанию людей, которые могли бы стать нам друзьями, и еще одного автора, которому хотелось бы позвонить по телефону, привет Холдену Колфилду. А это не так уж и мало.
Не понимаю восторгов. Человек просто описывает свою жизнь. Он и его братья-сёстры-друзья паразитируют на пособиях, пытаются выпускать журнал, хоронят больных раком родителей, переезжают, спят с кем-то, ходят на какие-то вечеринки. Ничего не происходит. Не заметил интересных мыслей, ни идей, ни ситуаций.Тут дважды сравнили с «Над пропастью во ржи», но она мне тоже категорически не понравилась. Не мой жанр, видимо.