Дубль Д
Бред о славе: Сожжённая честь
Толпа разделилась на две части. Первая, знающая чуть больше других, затихла только лицезрев эмблему ордена. Вторая, непросвещённая, начала активно шептаться, пытаясь выведать у собеседника знание, почему другие смолкли.
Барон Семииф был в числе первой группы, продолжая с ненавистью слушать монолог Пастурнариаса.
–Я требую, чтобы вперёд вышли те, чьи жизни были спасены моими руками.
Голова хозяина поместья повернулась на толпу. Седые брови будто приказывали всем стоять на месте. Ни у кого ни нашлось духу сделать хоть шаг.
Грозные фигуры аристократа и рыцаря хмуро смотрели на людей, заставляя подчиниться одному из них. Однако авторитет барона оказался больше перепачканного незнакомца, и тот прошипел со всем презрением.
–Вот так, да. Неблагодарные псы.
Рука опустила фибулу. И в тот же момент из сброда вышел человек в коричневато-зелёной мантии. Курносый старик, постриженный под монаха, тихим и уверенным голосом произнёс.
–Стойте. Произошедшая катастрофа ужасна, но это не оправдание заниматься богохульным самосудом. Подобным действием вы оскорбляете самого Талоса.
Узнав, какой грех они совершили, самые верующие упали на колени, вымаливать прощения.
–Я услышал достаточно от вас. – указал он разведёнными ладонями на спорящих. – и, как слуга отца правосудия, приговор будет справедливым и честным.
Шёпот донёсся до рыцаря.
–Как ваше имя, хранитель веры?
–Сэр Пастурнариас. – Без привычного огонька произнёс он.
–По решению суда. – громогласно обратился ко всем присутствующим священник. – Сэр Пастурнариас, обвиняемый бароном Семиифом Тамилийским в: намеренном поджоге, проникновении на частную территорию, причинении вреда членам семьи и собственности – приговорён к условному осуждению, а также лишению части имущества, пока вина, в озвученных выше преступлениях, не будет доказана.
–Что?! – Синхронно выкрикнули участники процесса.
–Приговор вынесен. Все свободны.
Прошло время. Здание тлело. Потоки воды выливались из вёдер и заклинаний пожарных, предостерегая повторное возгорание. Толпа принудительно рассасывалась, под угрозами стражников. Рыцарь остался наедине с судьёй обговаривая случившееся.
–Вы ведь понимаете, что я не поджигал это здание? Зачем мне его поджигать, а затем вбегать в него, ещё и спасая этих трусливых псов?
–Сэр, приговор вынесен. Мне не ведома ваша мотивация, быть может, вы действительно решили подобным образом отвести от себя подозрения. Схемы обмана становятся все изощреннее и безумнее день ото дня. – добавил он.
–Приговор неверен! Да, я вошёл без приглашения, однако…
–Чистосердечное признание принято. -перебил священник.
–Ах, да, вы истинно служитель Талоса. Все одинаково безэмоционально говорите, не обращая внимание на логику сказанного. Где человеческое общение? Я член ордена и требую его, ибо стою выше в иерархии!
–Ваши высказывания беспочвенны, оскорбительны и лживы. Желаете увидеть эмоции, хорошо. Во-первых, не считайте, что Уилбод совсем глушь, и сюда не доходят вести с гладкой земли. Мне ведомо, что орден упразднили. – Ком встал в горле рыцаря.
–Во-вторых, вы правы, приговор неверен, так как обращая внимание на выше сказанное, вы ныне просто человек, вне защиты церкви, и обвинения со стороны барона выше и правдивее ваших оправданий. А значит, по истинному приговору я должен вас поставить под стражу и обязать выплачивать штраф.
И в заключении, причина почему я так поступил, более, чем человечна, как вы выразились. Моё уважение к святому патриарху Филаарету глубоко. Он был прекрасным человеком, мудрым и, если бы не его решения, не представляю, как нам далась бы Железную война. Храните боги его светлую душу. -окончил паузой служитель, сложив ладони в мольбе. -Поэтому, моё отношение к вам – положительно предвзято. Ведь не будь ордена, не известно, как долго он смог бы прожить.
Искренне верю, что, даже распавшись, вы продолжаете нести, так или иначе, добро в мир. Но вместе с тем, я продолжаю служить Талосу и не могу закрыть глаза на беззаконие.
–И что вы предлагаете мне делать в таком случае? Ждать и смотреть пока этот баронишка подкупает и запугивает следствие, чтобы засадить меня за решётку? – Не выдержал собеседник произнеся.
–Нет, предлагаю принять участие и внести свой вклад в поиск правды. Стража будет оповещена и окажет, как помощь, так и слежку, чтобы вы не порушили моё доверие.
–Сколько мне выделено времени?
–Неделя. Это стандартное время, выделяемое для поисков улик служителям правосудия.
–Хорошо, если я найду того, кто вызвал пожар, то с меня все снимется?
–Это не единственное в чём вы обвиняетесь, потому нет. Об остальном вы должны сами договориться с бароном.
–А если нет?
–В таком случае, вам придётся заплатить штраф и провести некоторое время на принудительных работах.
–Тц. Ясно. -Вздохнул рыцарь.-Что ж, тогда я услышал достаточно. Принимаю предложение и начинаю собственное расследование. Ах, и ещё кое-что, по дороге я не встретил ни одной, даже самой захудалой таверны, а сил после всего этого стало лишь меньше. Мне бы хотелось переночевать в вашем монастыре. Надеюсь, комната для гостей найдётся? -театрально наклонившись над стариком, поинтересовался Пастурнариас.
–Вы пользуетесь моей благодарностью за сохранение одного из святейших, и все же место для гостя всегда найдётся здесь. Прошу за мной.
Прихватив с собой лошадь и оруженосца, герой следовал за судьёй почти в самый центр Уилбода, попутно интересуясь возможными подозреваемыми и местными новостями, для решения очередной проблемы.
Глава третья : Ветвящийся путь.
Щётка чесала доспехи. Аккуратная женская ручка драила изо всех сил остатки прилипшей грязи.
Не желая выходить на улицу в неподобающем виду, господин приказал оруженосцу вычистить броню до блеска, или чего-то мало-мальски походящего на её прежний вид. Между тем сидя в выделенной для гостей комнате монастыря, они обсуждали план предстоящего произведения, вернее, вели монолог.
Мужчина шагал вперёд-назад, пока девушка записывала его рассуждения, не отрываясь от натирания доспехов.
–И так, для этой главы моих похождений нужно броское название, вместе с тем демонстрирующее суть. Хм, быть может “клевета бесчестного”? Звучит? – слушатель никак не отвечая, лишь смахнул пот со лба. – Согласен, не то. “Поражённый клеветой”, ”Изгнанный лжецом” – а последнее, кстати, недурно. Хорошо, так и запиши Линси. Гхм, думаю также стоит изменить имя некоторым неприятным личностям, чтобы они не испортили выход книги в свет. Назовём его барон Семииф Тугодумский, ну, или Семииф Безмозглый, в конце концов надо не только скрыть реальную личность, но и подсказать читателям тон и отношение к персонажу. Я ведь прав, не так ли? – поинтересовался он, повернувшись к писцу. Та глядела с выражением усталым и осуждающим, высоко подняв уголок рта и опустив брови на карие глаза.
–Хах, конечно, глупо с моей стороны сомневаться в себе. Доспехи готовы?
Девушка оглядела недоделанную работу и, громко вздохнув, принялась надраивать нагрудник.
–Не отвлекайся, время не ждёт. Чем быстрее ты завершишь все, тем скорее я смогу приступить к расследованию.
Промолчав пару секунд, рыцарь вновь начал бродить по помещению рассуждая.
–С чего бы начать? Откуда взять след? Хм…если старик не соврал, и стража действительно допустит меня к месту преступления, тогда все очевидно – начинать надо оттуда. Но если нет… то придётся выдумывать. Ладно, допустим начало взято, и всё же одного места мало, нужны ещё идеи.
Поглаживая подбородок, мужчина невольно посмотрел на перевязанную культю.
–М-да, нужно узнать есть ли здесь храм Целии, рука совсем не заживает, а уже сколько недель прошло. Вот и ещё одно дело добавилось, ладно, хватит, как начистила так начистила. В следующий раз надо не отвлекаться и быстрее работать. Если меня хоть кто-то отчитает за неподобающий вид – выпорю. – пригрозил он пальцем полурослику, на что она неразборчиво простонала, смотря в пустоту.
Облачившись в доспехи и проверив снаряжение, герои поднялись в основную часть монастыря. Деревянное здание значительно уступало местным домам, больше походя на дачу. Обложенное изнутри иконами, гербами, молитвенниками на полках, оно одновременно и отторгало, и успокаивало.
За крупным столом, стоящем на не менее крупном ковре, уже сидели служители, читая молитву перед едой.
– Приветствую и приятного вам аппетита, я присяду? -Поинтересовался Пастурнариас взяв стул за спинку.
–Да, конечно, будь нашим гостем. – Ответил один из монахов.
Усадив писца, а затем себя, рыцарь увидел крупный клубящийся паром чан, из которого разливали суп по мискам.
Через пару минут все ели. Почти все. Эта выделившаяся особа, лишь опробовав народный рецепт из порубленных частей древесины с кусочками мяса и некоторыми овощами, решила, что насытилась, и снизошла в акте щедрости, отдав остальное оруженосцу.
Погружённые в приём пищи, никто не замечал крутящегося по сторонам воина, пока последний не обратился к главному священнику.
–Судья Мифталь, пока вы не ушли, хочу задать пару вопросов, чтобы понять откуда брать след.
Старик, не отвлекаясь от трапезы, кивнул.
–Чем барон зарабатывает? Чем владеет?
– Зарабатывает вырубкой леса. А владеет, логично, лесопилками. Вся область на этом живёт. Наша основа – рубка дерева и продажа его по империи.
–Вся область живёт…и много таких крупных вырубщиков?
–Много. – кратко произнёс старик, в перерывах между разговором, поглощая бульон.
–Думаете, конкуренты могли стоять за поджогом?
–Всякое возможно.
–А кто ещё мог ненавидеть барона?
–Одновременно все и никто.
–Что? – изумился опрашивающий.
–Каждый в городе может по-своему желать зла барону и по своим причинам, от зависти к богатству, до непреднамеренных заторов на дорогах, но люди осознают, что этого недостаточно, для искреннего желания смерти человеку.
–Заторов на дорогах?
–Да.
–Как так он может служить тому причиной?
–Не только он, в принципе любой занимающийся вырубкой и продажей. Поезд находится на одном краю города, а лесопилки на другой, и с каждый срубленным деревом отодвигаются все дальше и дальше. Город становится тем больше, чем больше пустого пространства от вырубки. И вот, единственный способ перевозки брёвен – это везти через весь город. У кого денег хватает, те нанимают больше повозок и делят выгрузку леса на две части, в середине дня и под вечер. А у большинства повозок не много, так что сгружают все под вечер и, тогда уж, на дороге вообще нет места. Полоса, длинной с город, тянется с одного края на другой. А, на пару с ней, идёт такая же толпа мужчин с работ. Поэтому, кстати, у нас редко покупают лошадей, предпочитая ноги. Ездить на ней ты все равно не будешь от слова совсем.
–Почему бы тогда не сохранять часть древесины на складах и продавать позже? Толкучки меньше будет и трат. – поинтересовался рыцарь.
–Ну, во-первых, рано или поздно, придётся все со складов перевозить, и тогда все равно получится или затор, или загнанные лошади. А во-вторых, если склад расположен недалеко от леса, то к нему охрана нужна, ибо в сложенных брёвнах может кое-кто поселиться, или вообще оторвенники придут, все порушат, а нарубленное вернут в землю и весь труд насмарку
–Оторвенники? Никогда не слышал. – ответил Пастурнариас
–В Табу много интересного есть, чего обычному имперскому жителю не придёт даже в самом сильном бреду. Оторвенники – это живые деревья, двигающиеся, имеющие разум и волю. Обычно они далеко отсюда обитают, но последние годы захаживают, и каждый их приход запоминается.
–Хранители леса?
–Можно и так сказать. Пытались с ними договориться, но вышло только потерять семерых человек. А воевать с ними – себе дороже. Рубятся они так же тяжело, как и любые здешние деревья.
–И как же вы с ними боретесь?
–Терпя. Порушат и уйдут. Главное их внимание не привлекать. Охотничьи псы на кровь, преступник на место преступления, а они идут на звуки валящихся деревьев.
Небольшая пауза ознаменовала осознание всей той информации, услышанной героем.
Щёлкали ложки о дно посуды. Завтрак оканчивался. Старик, опустошив свою тарелку, прервал молчание.
–Это все, что вы бы хотели узнать? Служба скоро начнётся, мне пора выходить.
Рыцарь опомнился.
–Нет, я хотел узнать, где здесь храм Целии? Рука не восстанавливается целый месяц, понять бы, что с ней делать тогда.
–Уж если месяц никаких изменений, то наш небольшой храм совсем ничем не поможет. Тебе с такой бедой точно в столицу ехать и никак иначе.
–Чудесно. – хмуро пробасили из под шлема.– И все равно, где этот храм, или хоть какая-нибудь лавка алхимическая, чтобы боль и чесотку под бинтами унять?
Судья уже собирался выходить, надевая рясу и священные символы.
–Лавки по всему городу есть, а храм находится в Норном районе, к юго-западу отсюда. Все, пора, да благословит твою душу и поиск правды Талос.
Произнеся это, он тут же повернулся к спуску и покинул помещение.
Оставшись наедине, герой глубоко вздохнул, нежно погладив перебинтованную культю.
Разошедшийся полурослик продолжал доливать все новую и новую порцию черпаком, не ведая усталости желудка.
Удивлённо посмотрев на вкусовые предпочтения слуги, а после обнаружив полупустой чан с супом, рыцарь встал со стула, отправившись немедля спасать свою честь, а также монахов от голода.
Город преобразился под солнечными лучами. Оттенки зелёного и жёлтого окрашивали здания, придавая уюта. Вдалеке слышались дятлы, соловьи, кукушки, пока вблизи громыхали столярные мастерские. Из раскрытых окон летели опилки, на домах работали мужчины, в садах копались женщины, дети дошкольного возраста играли на улицах. Словом, шумная благодать.
Отыскав лошадь в компании монастырских коров, Пастурнариас тотчас отправился в путь.
Дороги, вымощенные срезами пней, едва вмещали три кареты, но, благо, что в данный момент, транспорт встречался редко. Люди в действительности предпочитали передвигаться на своих двоих, в том числе стражники, похожие больше на дикарей, выпавших из лесу. Парочка таких хмуро провожала наездника, явно демонстрируя своё недоверчивое отношение к его дурной славе.
Прошла пара часов, прежде чем герои добрались до остатков поместья. У въезда на фоне горы чёрного угля стояли уже знакомые бернатыны, лишённые старого напускного лоска, но в пользу комфорта. Облачённые в рабочие одежды, они, как и тогда, играли, однако теперь в карты.
Завидев двух хранителей ворот, ход коня стремительно остановили.
–Чёрт, опять эти идиоты. Вот план и порушился. – Произнёс, непонятно кому, всадник.
Желания подходить ближе, а тем более говорить – не было. Попытка выискать стражников, или кого поразумней этих двоих, чтобы можно было переговорить о проведении расследования, окончилась ещё хуже, чем неудачей. Один из игроков, на горе Пастурнариаса, узнал своего обидчика и встал в стойку.
–Опять этот пришёл! Почему тебя не посадили?
–Потому что я не поджигал эту халупу! А вас почему не выкинули за такую охрану? – указал рукой на сгоревшее сооружение
–Потому что господин знает, что мы охраняли из всех сил.
–Да? Тогда мне интересно, кто больший идиот, вы или барон, раз вот это. – ткнул пальцем в валяющуюся колоду карт. – “охрана изо всех сил”
Ругань шла минуты. Интеллект, достоинство, внешность и даже родственники – были упомянуты и посрамлены. Возможность пройти миром к месту преступления перестала существовать. Однако и хорошее получилось узнать из обмена оскорблениями. Никому не позволено ступать за ворота, кроме стражников и личных следователей барона, а если рыцаря заметят ещё раз на частной земле, то тому будет не поздоровиться, так что ему ничего не оставалось, кроме как повернуть назад и пытаться упрашивать хозяина участка, впустить его на время расследования.
