Дора Коуст (Любовь Огненная)
Охотница на клыкастых, или Бал кровавой луны
Глава 17: В рамках недоверия
Искренне хотелось рвать и метать. Отец не был многословен, на меня почти не смотрел, а если и смотрел, то угрюмо и свысока, но при этом уместил в свой скупой рассказ все, что мне требовалось знать.
Итак, глеция Лугстар резко выздоровела сразу после того, как дедушкина карета, в которой я отправилась, скрылась за поворотом. Настрочив письмо в три строчки, она послала его по неизвестному адресу вместе со служанкой, но девушка обратно так и не вернулась.
Зато вместе с закатом под ворота замка явились вампиры собственной персоны. Их было всего трое, но никто из слуг не решился вступиться с ними в схватку, когда стало понятно, что задумала глеция.
Опоив супруга за ужином сильнейшим снотворным растительного происхождения, она дождалась, пока дедушка отключится и вызвала себе на помощь целителя. Прямо из кладовки крепости, где тот прятался почти целый день.
Переложив хозяина дома в телегу, эти двое выкатили ее за пределы ворот и магической защиты. А затем вкатили обратно, едва вампиры обменяли дедушку Ивгония на мешок золотых.
От злости, ярчайшей ненависти у меня резко потемнело перед глазами.
– То есть он сейчас под действием снотворного? – переспросила я, чтобы убедиться, что поняла верно.
– С чего бы? У магов разум остается кристально чистым, даже если тело заперто в плену навеянного дурмана. Отец быстро очистил организм от воздействия сонного корня. Если бы не ночь, он смог бы не просто раскидать преследователей, но и уйти от них. А так… Они выпили его, чтобы максимально ослабить. – продемонстрировал он мне две заживающие точки на шее у деды.
– Восстанавливающее зелье ему поможет? – осведомилась я, осторожно сжав ледяные пальцы, показавшиеся мне окоченелыми, такое напряжение в них скопилось.
Галеций Астер Лугстар мгновенно вскинулся ястребом.
– А у тебя оно есть?
У меня при себе в ридикюле, который теперь прятался под юбкой платья служанки, чего только не было. Достав полный флакон восстанавливающего зелья, я вовремя одернула руку, не позволяя отцу выхватить склянку.
Его темный гневный взгляд пронизывал меня насквозь.
– Двадцать капель вам сейчас, а потом тридцать капель дедушке, едва вы окажетесь как можно дальше отсюда. Вам все ясно? – прожигала я его не менее сердитым взором.
– Сам разберусь. Без жалких человечек. – вновь попробовал он достать до флакона.
Но я и на этот раз оказалась ловчее. Да и в остроте моего языка давно никто не сомневался.
– Смею вам напомнить, глеций, но вы теперь тоже жалкий человечишка. – ответила, медленно поднимаясь на ноги. – Либо вы делаете так, как велю вам я, либо остаетесь здесь куковать до явления вампирши пленнику.
– Пленникам. – зло поправил он меня.
– Пленнику. – исправила с нажимом. – Деду я заберу в любом случае.
Галеций Астер Лугстар бесился просто неимоверно, но сделал ровно то, что я приказала: выпил двадцать капель зелья, переоделся в наряд одного из вампиров, накинул дедушке на плечи и голову второй плащ и поднял его на руки.
После использования зелья силы к мужчине возвращались стремительно. Даже цвет волос с мышиного-серого вновь преобразился в угольно черный. Разгладились морщины, исчезли круги под глазами и вернулась рельефность мышц.
Этот мужчина казался привлекательным и страшным одновременно. И как же хорошо, что внешностью я пошла не в него.
– Моя мать…
– Я даже не помню, как она выглядела и кем была. – резко отрезал он, не дав закончить, словно только и делал, что ждал от меня этого вопроса.
Я упрямо поджала губы, но сдаваться не собиралась.
– А хозяйка этого замка? Вы ее видели?
– Видел. – невозмутимо ответил мужчина, продвигаясь вслед за мной по коридору. – Насколько мне известно, это твоя родная сестра. Большего не знаю. В записке, которую я получил вместе с тобой, было указано, что вас родилось две.
– Вы об этом так легко говорите. – пораженно произнесла я, в очередной раз уверовав, что имею верное представление о большей части аристократов.
До встречи с дедушкой Ивгонием я была на сто процентов уверена, что все они беспринципные, бессовестные, пресытившиеся жизнью и богатством мерзавцы без чести и достоинства.
– Потому что мне плевать. – грубо выдохнул он, останавливаясь у лестницы. – Запомни это и больше ко мне не приставай.
Смерив галеция уничижительным взглядом, я первая поднялась по ступенькам. И едва не выругалась, высунувшись за дверь. В небольшом темном коридорчике по направлению к этой двери шли сразу два вампира.
– Сюда идут два красноглазых! – прошипела я, затворив дверь.
Сделав глоток меняющего облик зелья, искала взглядом по сторонам, за что бы схватиться, но тот, кого у меня даже язык отцом не поворачивался назвать, сообразил куда раньше. Осторожно сгрузив дедушку на скамью, он выхватил у металлических доспехов, изображающих рыцаря на пенсии, сразу две шпаги.
Меня бесцеремонно столкнул вниз, а сам занял место на верней ступеньке ровно напротив массивной двери из металла и дерева.
Едва она открылась, он взмахнул руками. Так стремительно, что я почти ничего не увидела. Только то, что его руки вместе со шпагами теперь переместились.
Секунда. Вторая. Третья. Головы обескураженных вампиров медленно отделились от шей и съехали вниз, камнем рухнув на пол, а затем и проскакав мимо меня по ступенькам.
Я не знала, что этот человек так умел. Теперь смотрела на него, хорошо скрывая возникшее восхищение.
– Чего встала? Иди давай. – приказал темноволосый и флер мгновенно рассеялся.
Однако дальше нам уже было не до препирательств. Миновав один коридор, мы прошли через другой и вышли к помещениям, которыми пользовались только слуги. Идя на кухню за подносом, я именно здесь видела дверь, что вела прямиком на улицу.
Толкнув ее, я нос к носу столкнулась с еще одной служанкой. На нас троих она взглянула крайне недоуменно.
– Ему плохо стало, пережрал. – грубовато рявкнула я, посмотрев на скрытого за плащом галеция Лугстара-старшего с величайшим осуждением. – Вот, на воздух тащим.
Я могла бы ничего не говорить. Неопределенно кивнув, девушка все равно была настолько напугана, заприметив моего отца, что вряд ли вообще нуждалась в объяснениях. Кажется, она приняла его за настоящего вампира.
Еще раз глянув на него исподлобья, я была вынуждена признать, что да – определенное сходство действительно есть. Бледный, красивый, устрашающий и с холодным высокомерным взглядом. Но при этом с морщинами в уголках глаз. Лишившись магии, мужчина начал стремительно стареть.
Нам пришлось изрядно поплутать по парку, чтобы не просто выйти к навесам, под которыми возничие ждали своих хозяев вместе с лошадьми и экипажами, но и при этом не попасться ни под одно световое пятно. Они исходили от чанов с высокими кострами, освещая все приличные дорожки, включая подъездную.
Карету, которую наняла, я нашла только минут через пятнадцать откровенного стучания зубами. Она ничем не выделялась среди прочих. Встречались здесь дормезы с куда более богатой внешней отделкой, но в основном попадались вот такие – лаконичные в своей роскоши.
– Вези их в ту таверну, откуда забрал меня. – бросила я заскрипевшему рукой возничему заранее приготовленный мешочек с монетами.
Другой, который брала с собой на всякий случай, отдала отцу, прежде подсобив ему. В этой карете лавки раскладывались превращаясь в неприлично твердую кровать, которую сверху обычно накрывали накидкой для тепла и мягкости. Иного варианта передвижения для них попросту не имелось, потому что деда Ивгоний по-прежнему не мог ехать сидя.
– Моя комната под номером три. Она на втором этаже сразу над козырьком и окно там сейчас открыто. – торопливо объясняла я, так и не позволив себе забраться в экипаж. – Как доберетесь, скажете, что ведьма приказала срочно вызвать целителя. Если откажутся, скажете, что ведьма в случае отказа обещала весь их род проклясть до десятого колена. А если сделают, сто золотых получат после моего возвращения.
– А ты вернешься? – усмехнулся маг в темном нутре кареты.
Теперь я была лишена возможности видеть его лицо.
– Естественно вернусь. – нагло соврала я. – Восстанавливающее зелье дедушке дайте, когда отъедете отсюда на безопасное расстояние. Берегите его, галеций Лугстар. Не дай вам Всевышний его угробить, потому что ради него я выберусь даже из-под земли. И вас же под эту землю закопаю.
Хлопнув дверцей кареты, я ударила по корпусу ладонью, тем самым приказав возничему трогать. Содрогаясь от ледяного ветра и пронизывающего мороза, еще целую минуту следила за тем, как экипаж направляется к главным воротам замка, как минует их, ступая на территорию моста, и окончательно скрывается в белоснежном одеяле ночи.
Слезы стояли в глазах стеклом, повисали на ресницах тяжелыми сосульками. Злость во мне кипела, изнывала и ядовитой змеей сворачивалась в груди.
Каждый из тех, кто попал в Дом Покинутых, мечтал когда-нибудь обрести семью. Все мы грезили о том, что именно с нами случалась какая-то ошибка, произошла какая-то страшная трагедия. Наивно ждали дня, когда наши мамы или папы объявятся на пороге особняка глеции Бендант и навсегда заберут нас с собой.
И вот этот день настал. У меня нашлись дедушка, отец и сестра. Но только один из них действительно стал мне семьей, а со своей семьей я никому не позволю так поступать.
Даже родной сестре.
Даже будь она хоть трижды вампиром.
Глава 18: В объятиях страсти
Обратно в замок под пронизывающим ветром я вернулась все тем же путем. Разница была лишь в том, что на пути встретился вампир-охранник, который в этот час как на зло делал обход заснеженной территории.
Из-за снега мне негде было спрятаться, так что шла я прямиком на него. Не сбавляя темпа, сделав самое невозмутимое лицо, на какое только была способна.
– И чего это мы здесь гуляем раздетыми? – поинтересовался он игриво.
– Тебя ищу. – подалась я вперед, незаметно снимая с браслета один из красных камней.
Этот рубин имел форму бусины. У меня было лишь мгновение на то, чтобы прикоснуться рукой к лицу красноглазого и резко сунуть камешек ему прямо в ухо.
Не надеялась, что успею выскользнуть из его лап и сделать шаг назад, но смогла, а потому ультразвук задел меня лишь частично. По крайней мере кровь из ушей, глаз и носа у меня не пошла. Да и с ориентацией в пространстве все было хорошо.
У меня. Не у поверженного мною вампира. На черном рынке, как оказалось, продавали и не такие штуки. В Энтервае жители не сидели и не ждали, пока клыкастые придут и сожрут их.
Оттащив бледнолицего в сугроб, я как смогла припорошила его снегом, а сама укуталась в его плащ и вернулась в замок через вход для слуг. К этому часу работу на кухне уже сворачивали. Лишь служанки один за другим приносили пустые подносы.
Свернув от кухни вправо, я по памяти вернулась в тот самый коридор с пятном крови на ковре. Оставленные мною в дамской комнате служанки по-прежнему тихонько сопели, даже поз не поменяв.
Вновь переодевшись в свое платье, я еще некоторое время отсиживалась рядом с этими спящими красавицами. Ждала, пока спадет действие зелья, меняющего облик. И едва моя внешность вернулась ко мне, уверенно и решительно вышла в холл замка.
А здесь ничего не изменилось. Все также играли купленные музыканты, все также разносили напитки и закуски молодые красивые девушки и парни. Разве что красноглазые стали на порядок раскрепощеннее, однозначно повысив градус праздника.
И при этом я по-прежнему не знала, где мне искать Охотника. Да и был ли он в этом замке? Теперь это уже не имело никакого значения. Этот город нарек меня Охотницей, своей спасительницей, и я не собиралась разочаровывать горожан.
Однажды мне уже довелось травить фиолетовых гусениц в саду у Старшей Сестры. Тогда мы спасали от них урожай яблок. Придется представить, что Энтервай – это просто очень большой сад.
Заприметив у одной из стен небольшое возвышение, на котором стоял клавикорд, я направилась прямиком туда, но была резко и без предупреждения перехвачена. Не только за талию, но и за руку, отчего меня развернуло всем телом.
Страх даже не успел сформироваться, как я поняла, что меня самым наинаглейшим образом обнимает бессовестный некромант. Да что там обнимает! Он со мной танцевал, вполне успешно вальсируя и за меня, и за себя, где-то по дороге потеряв свою предыдущую партнершу по танцу.
Я попыталась остановиться.
Мне не дали.
Слегка приподняв над полом, Охотник опустил меня так, что теперь мыски моих туфель стояли на его сапогах. Сейчас за нас двоих он делал каждый шаг.
Элегантный, в черном камзоле расшитом серебром, в черной шелковой рубашке, без платка на шее. Простая черная маска закрывала половину его лица, но я прекрасно видела все его эмоции.
Не понимала, чему он улыбался так… неприлично! Неприличным в нем оказалось все. И взгляд, и его касания. Он так крепко прижимал меня к себе, что казалось я упиралась в него грудью, а он…
А он на эту грудь бессовестно смотрел сверху вниз! Все же в росте я ему значительно уступала.
– В-в-вы! – возмутилась я, наконец сумев выдавить из себя хоть что-нибудь.
– Я. – невозмутимо согласился этот мерзавец.
Да я явилась в этот замок под покровом ночи только из-за него! Да все случилось именно из-за него! Он…
– Подлец!
Никак не ожидая от себя подобного истеричного поведения, я замахнулась в намерении отсыпать ему леща. Ну, то есть вручить пощечину, как сказала бы глеция Бендант. Однако некромант перехватил мою руку еще на подлете. Перехватил, крепко сжал запястье – до боли, до сорвавшегося с губ стона и рывком прижал меня еще крепче. Так, что теперь я висела над полом в его объятиях, а наши лица находились на расстоянии вдоха.
Его глаза буквально полыхали серебром.
Ужас встал в горле комом.
– Еще раз попробуешь вытворить нечто подобное, и тебе не сдобровать. – прошипел он мне прямо в губы, изничтожая взглядом.
– То есть ты меня все-таки узнал! – не стала я скрывать негодования.
– Естественно узнал. А если бы ты маску сняла, тебя бы и вампиры обязательно узнали. – процедил некромант сквозь зубы, умудряясь повысить голос даже шепотом. – Спрошу у тебя один раз: что. Ты. Здесь. Забыла?!
От души наступив ему на ногу, отчего он даже не остановился и меня из своих рук не выпустил, я была вынуждена обиженно ответить:
– Тебя разыскиваю. Только искала в образе слуги, а нашла как гостя. Меня из-за тебя обвинили в убийстве и краже дохлых вампиров. А еще в проведении странных ритуалов. И вообще Охотницей нарекли. Хочешь узнать, какой была реакция бледномордых?
Судя по потемневшему взгляду и складке, залегшей между бровей, некромант вообще ничего знать не хотел. Но так как его мнение на этот счет меня не интересовало, я гневно выдохнула:
– Они предложили вознаграждение тому, кто притащит меня! А знаешь, кто из-за этого пострадал? Мой дедушка! Вампиры не только пленили его, но и выпили почти досуха! То, что я сумела его сегодня спасти – это просто чудо! – распалялась все сильнее.
– Как ты его спасла? – внезапно ледяным тоном поинтересовался Охотник.
– Это неважно. – огрызнулась я и забарахталась в его руках, пытаясь высвободиться.
– Это важно. – слегка встряхнул он меня, заставив тем самым вновь взглянуть на себя. – Если ты не подчистила за собой следы…
Некромант замолчал резко. За тем, как служанка и вампир-охранник огибают зал по стеночке, направляясь к постаменту, на котором стоял трон, мы наблюдали, оба затаив дыхание. Добравшись до хозяйки замка, лениво потягивающей нечто красное из бокала, они оба бухнулись у ее ног.
– Так и знал, что не стоило тебя спасать. – процедил Охотник, разом окаменев всем телом. – Я готовился к этому дню почти два месяца.
– К какому дню? – непонимающе переспросила я, чувствуя как все сильнее сжимается моя талия.
Некромант вновь взглянул на меня, практически прожигая взглядом.
– Сегодня я собираюсь убить Джелаю.
Он хотел уйти. Выпустив меня из плена собственных рук, этот бессовестный наглец и мерзавец намеревался оставить меня прямо в центре зала среди танцующих.
Одинокая замершая среди вальсирующих пар девушка однозначно не осталась бы незамеченной. Да меня стопроцентно раскрыли бы вот прямо сейчас, в то время как я рассчитывала на более эффектное появление.
Сейчас из-за него я могла лишиться своего единственного козыря – внезапности.
Схватив некроманта за края камзола на груди, я резко притянула его к себе, встала на цыпочки и поцеловала, разворачивая его так, чтобы он скрыл меня собой от постамента. И от сестры-вампирши, естественно.
Первые несколько секунд Охотник выглядел ошеломленным. Просто замер с широко распахнутыми глазами, но затем веки его дрогнули, закрылись, а сам он начал отвечать на мои робкие, нежные касания.
И если первые поцелуи я могла бы назвать мягкими, даже невинными, то чем дольше мы целовались, тем крепче маг обнимал меня, буквально стискивая в своих объятиях, до боли вжимая в себя, и тем настойчивее и глубже становились его поцелуи.
Языком проникнув в мой рот, он дышал со мной одним воздухом. Загнанно, часто и шумно.
От его напора у меня закружилась голова. Ноги ослабли и, если бы он меня не держал, я бы, наверное, просто свалилась на пол под ноги танцующим. Никогда не видела, чтобы люди вообще целовались вот так. И никогда не чувствовала ничего подобного на себе. Каждый сантиметр моего тела будто звенел, вибрировал от возникшей страсти.
Каюсь, я даже забыла о том, где мы находились. Некромант же оказался куда более разумнее меня.
Тяжело оторвавшись от моих губ, опалив их горячим дыханием, он воззрился на меня затуманенным взглядом.
– Что это вытворяешь, глупая ты девчонка?! – едва слышно с придыханием выдохнул он.
– Я… просто спряталась… за тобой. – гулко сглотнула я, пытаясь выровнять дыхание. – Они наверняка сейчас выискивают взглядами блондинку в красном платье. Этот вампир, он принимал пригласительные на входе. Я предъявила чужое, которое стащила. А служанка, я усыпила ее некоторое время назад. Ее и вторую девушку, но мое настоящее лицо никто из них не видел. Худо будет, если появятся тюремщики из подземелья, те оба моих облика…
Договорить я не успела. В противоположном конце зала появились оба тюремщика. Завернувшись в длинные плащи по самые шеи, они босиком быстро-быстро засеменили в сторону трона, разумно придерживаясь стен.
– А вот и тюремщики. – прошептала я раздосадовано.
– Быстро поднимайся на второй этаж и жди меня там. – сухо приказал некромант, проследив за моим взглядом.
– Но…
– Ты уже испортила все, что могла, аста Аизта Бендант. – резко произнес он, посмотрел на меня и вдруг улыбнулся. – Но ты помогла мне справиться с вампиром. Хотя я и сам мог с ним разобраться. Будем считать, что я тебе должен.
И только я открыла рот, чтобы спросить: наверх – это куда, и какой вообще у нас план, как мне настойчиво повторили:
– Наверх. Делаешь все, как я сказал, а иначе я самолично сдам тебя Джелае. В меру своей неосведомленности, ты просто не представляешь, насколько сильно на самом деле ей нужна. И помолчи. Когда молчишь, ты определенно кажешься красивее.
Рот я захлопнула, так и не произнеся ни слова. Да и не смогла бы на самом деле, потому что настойчиво обняв меня за талию, стиснув мои пальцы в другой своей ладони, маг закружил меня по залу. Стремительно, в такт музыке и другим парам, но в одном определенном направлении.
Дотанцевав до неприметной двери, расположенной за колонной рядом с диванчиком для отдыха, он втолкнул меня в нее и захлопнул створку прямо перед самым моим носом.
Я опешила от его поведения. Хотелось сказать ему так много. Бесил, раздражал, откровенно злил! Но он лишил меня этой возможности, просто оставив в одиночестве.
И да, я запросто могла бы его ослушаться. Кто он такой, чтобы я выполняла его приказы? Но я и правда оказалась в положении, выбраться из которого самостоятельно вряд ли смогла бы. Сколько бы ни успокаивала, ни подбадривала себя, а покинуть этот замок живой, учитывая то, что я собиралась сделать, у меня не имелось ни одного реального шанса.
Могла попробовать уйти прямо сейчас, даже выкрасть чужую карету и выехать на ней, но что потом? Что ждало бы меня, дедушку и этот город дальше?
Глеция Бендант как-то говорила, что все мы приходим в этот мир с определенной целью. У каждого из нас есть свое предназначение. Иногда оно большое и заметное, а иногда совсем маленькое и неявное, но при этом круто меняющее всю картину мира.
Вдруг мое как раз в том, чтобы избавить Энтервай от вампиров? В теории я знала, как это сделать, но на практике…
Иногда самые глупые поступки – самые верные.
Осмотревшись в темном закоулке, лишенном света, я поняла, что некромант вытолкнул меня на одну из черных лестниц. В старых крепостях и домах обычно их использовали слуги, чтобы быстро добираться из одной части дома в другую.
Этой лестницей, судя по количеству пыли на перилах и отсутствию постоянного источника света, пользовались крайне редко.
Осторожно поднявшись по ступенькам на второй этаж, я коснулась дверной ручки и медленно провернула ее, стараясь не издавать ни звука. Потянув створку на себя, одним глазом выглянула в ярко-освещенный коридор.
За дверью располагалось явно жилое крыло. Стены коридора украшали позолоченные резные рисунки, а пол – дорогое ковровое покрытие. Свечи в настенных канделябрах не сгорели еще и наполовину, а значит, их сменили не так давно. Они хорошо освещали одинаковые двери, расположенные на значительном расстоянии друг от друга.
Решив никуда не идти и дождаться Охотника прямо здесь, я также тихо закрыла дверь. Изнывала от любопытства, желая узнать, что же такое придумал некромант, но при этом все равно находилась настороже.
Он ведь запросто мог снова меня обмануть и подставить. Но отчего-то верить в подобный исход совсем не хотелось, хотя Старшие Сестры часто называли меня наивной.
Я вообще верила всем и всему, если сразу не понимала, что передо мной плохой человек. Глеция Бендант говорила, что вера в людей у меня в крови.
Охотник явился минут через семь. И пришел не со стороны бального зала, а прямиком из коридора второго этажа, чем изрядно меня напугал. А я когда боюсь, всегда действую интуитивно.
Хрясь! Это настенный канделябр угодил некроманту прямо в плечо. Больше на лестничном пролете вооружиться оказалось нечем.
За тем, как я резво прячу погнувшийся канделябр у себя за спиной, Охотник наблюдал с откровенным непониманием. Его правая бровь стремительно уползла вверх.
Стыдливо опустив взгляд, я неожиданно рассмотрела в его руках роскошное черное платье. Настолько роскошное, что оно могло бы принадлежать кому-то не ниже императрицы.
– Переодевайся. А вот этим намажь волосы у корней. – продемонстрировал он мне флакон из темного стекла.
Вернув канделябр на место, я не торопилась принимать подарки. Приглядывалась насторожено, понимая, что пока не могу доверять мужчине. Хочется. Но не могу.
– И тогда они изменят цвет? – спросила, имея в виду волосы.
– Именно так.
В ближайшее время окончательно менять цвет волос в мои планы вообще не входило, иначе я перестану быть настолько похожей на хозяйку этого замка, так что…
– У меня есть свое средство. Проверенное. – так и не коснулась я флакона.
А вот платье из его рук забрала. Забрала, посмотрела, убедилась, что мне никаких денег никогда в жизни не хватит, чтобы купить нечто подобное: черное, с корсетом, с многослойной летящей юбкой, обшитой серебристыми камнями и металлом, и…
– Может, хотя бы отвернешься ради приличия?
– Что я там не видел. – проворчал некромант, но просьбу мою выполнил.
Выполнил, всем своим видом показывая, какое великое одолжение мне делает.
Решительно перекинув платье через плечо мужчины – положить его оказалось некуда, я расслабила корсет, потянула за его края вниз и…
– А когда ты там что-то видел? – поинтересовалась, мгновенно замерев, едва целиком осознала услышанное.
Этот мерзавец молчал. Специально молчал, демонстративно, а я, кажется, искоса заметила наглую улыбку на его губах.
Никаких нервов на него не хватало! Пыша праведным гневом, я, придерживая соскальзывающее платье, снова потянулась за канделябром.
– Ты, кстати, очень красиво рисуешь. Мне понравился мой портрет. Ты же не против, что я его забрал? А как тебе полевые цветы? Понравились?
Я не видела смысла спрашивать его о том, как он проник через дедушкину защиту. До зверского убийства в состоянии аффекта мне оставался всего один шаг. Я даже плюнула на съезжающий вниз наряд, потому что этот некромантишко все равно в своей жизни уже больше ничего не увидит…
Чужие шаги в коридоре за дверью отчетливо услышали мы оба. Охотник среагировал куда быстрее меня. Стремительно развернувшись, он бросил платье мне за спину и схватил меня за шею, зафиксировав ее так, что наши губы вновь встретились. Его вторая ладонь накрыла мою обнажившуюся грудь, фактически пряча ее от посторонних глаз.
Испуганный вдох, не менее испуганный выдох и еще один вдох, едва дверь, ведущая из коридора на лестницу все же открылась. Стон сорвался с моих губ непроизвольно, едва Охотник сжал то, что не то что сжимать, а даже трогать не смел.
Поймав мой стон губами, он впился в мой рот, на этот раз не давая мне ни мгновения на передышку. Целовал жарко, жадно, необузданно. Целовал с такой страстью, что мне воздуха не хватало, а тело будто пронзали молнии. Они поднимались из глубин, прошивали позвоночник и ударяли в голову, кружа ее не хуже игристого вина.
Я пробовала его однажды тайком, когда Старшая Сестра устраивала благотворительный вечер в Доме Покинутых. Напиток предназначался для богатых дам и их супругов, но я урвала один бокал, а потом…
Воспоминание стерлось из памяти также быстро, как и пришло. Не осталось вообще ничего кроме жадных губ, рук и страсти, что выходила за все мыслимые и немыслимые рамки.
Что стало с тем, кто хотел выйти на лестницу? Возможно, он так и стоял в дверном проеме, но нас это вообще не волновало. Приподняв за талию, некромант фактически вжимал меня в стену, скрывая своим телом. Я не видела ничего. Вообще ничего кроме серебра его глаз, что подернулось поволокой.
К одной руке присоединилась вторая. Непроизвольно обняв его за шею, я запрокинула голову, позволяя поцелуям сместиться к ключицам.
Бесстыдно, безрассудно, невозможно! Но я не знала, как остановить это безумие. Да и не хотела, откровенно говоря. Этот день мог стать последним в моей короткой жизни, а это желание – первым.
И мужчина. Он тоже мог стать первым. И единственным.
Все же пойти против вампиров могли только сумасшедшие.
Вновь отыскав губами мой рот, некромант вдруг резко замер. Дышал также часто и сильно как и я. Наше дыхание смешивалось, а взгляды встретились и…
Долгий миг мы просто смотрели друг другу в глаза. Желание уже являлось болезненным, почти нестерпимым, но мы оба все еще могли это остановить.
В конце концов, мы находились в самом сердце вампирского гнезда.
Но никто из нас не захотел останавливать происходящее.
Подавшись к его губам, я поцеловала его, тем самым давая согласие на продолжение безумия. Безумия, что было также естественно как и мир.
Его ладони на моих бедрах, мои руки на его плечах. Плюнув на все, я бесстыдно расстегивала пуговицу за пуговицей на его рубашке. Вопрос «Что я творю?» возникал и тут же исчезал под напором новых для меня чувств и ощущений.
То, что происходило между нами… Я еще никогда в жизни не позволяла себе ни с кем подобной близости. Еще не касалась чужого горячего тела так свободно и вольно. Не чувствовала стремительный бег чужого сердца под ладонью. Не воспринимала так остро чужие касания.
Я просто потеряла голову, лишилась разума, сотворив то, что даже в мыслях себе никогда не представляла.
Обессиленно повиснув на руках у некроманта, едва ли соображала, куда он меня тащит. Выбравшись с лестничного пролета, он свободно миновал коридор и внес меня в ближайшую комнату, которая оказалась чьей-то гостиной, соседствующей со спальней.
Придерживая корсет у груди, я пыталась прийти в себя.
И пришла.
Едва он уложил меня на чужую заправленную покрывалом постель, как я села и схватила его за руку. Потому что он явно собирался уйти.
Уйти и после всего того, что между нами произошло только что, оставить меня в одиночестве. Нет, я, конечно, слышала от девчонок, что парни обычно сразу сбегают, но чтобы настолько быстро…
Кажется, кое-кто собирался меня сильно разочаровать.
