Дмитрий Викторович Басманов
Чужие грехи
Изабель глянула между чёрных прутьев двери калитки на отца. Он стоял возле дома и копался в багажнике машины. Занят сборами. Лучше поговорить по душам, когда отец вернётся с фермы. Изабель поджала губы. Так действительно будет лучше – отложить разговор о ночных кошмарах Анни до вечера. А сейчас ей предстоял долгий день в школе.
Время тянулось медленно. На уроках Белита скучала, мысли её плавно перетекали от грядущих летних каникул к нежным поцелуям Лоло. Ей никак не удавалось сосредоточиться на учёбе, к тому же иногда нет-нет да возвращалось беспокойство по поводу ночных страданий Анни. Наконец, закончился последний урок. К великому разочарованию Изабель, ей удалось повстречаться с Лори всего на каких-то десять минут. Что ж. И ей тоже надо возвращаться, но вот спешить Изабель никак не хотелось. До дома всего полчаса прогулочным шагом. И Белита побрела по притихшим улочкам Луше, обдумывая предстоящий разговор с отцом. Надо ли рассказать о кошмарах и мамочке? Пожалуй, стоило избавить её от ненужных переживаний – отец вполне мог и сам разобраться с глупыми детскими страхами. Если нужно – он сам мог рассказать всё Рамоне.
Изабель замерла. Чуть поодаль, у крайнего дома, с которого вокруг асфальтового полотна улицы начинались долгие перелески, она заметила знакомую фигуру. Мама? Интересно, что она здесь делает? Скорее всего, мать вернулась с фермы раньше времени и отправилась в центр Луше. Но зачем? Изабель прибавила шаг. Мать сошла с обочины к тропинке, огибающей невысокий каменный забор. Белита удивлённо хмыкнула и поспешила за ней, пока худенькая фигурка не скрылась за деревьями. Тропинка уходила вглубь перелеска, петляла между кустов, растопыривших свои тонкие голые ветки-прутья. Сначала Изабель хотела окликнуть маму, но потом осеклась. Интересно, куда она идёт?
В тени деревьев оказалось заметно прохладнее. Здесь пахло прелой прошлогодней травой и листьями, вечернее солнце легко пробивалось сквозь редкие ветвистые кроны тополей и лиственниц, оставляя на земле и на серых гладких стволах тёмно-охристые пятна закатного света. Белита осторожно следовала за матерью, в голове кружился хоровод самых нелепых догадок. Может быть, у мамочки любовник? И она торопится на тайное свидание? Это версию Изабель тут же с гневом отвергла. В их семье не было раздоров и разладов, отец и мать любили друг друга. К тому же Рамона была набожной, иногда даже слишком. И иногда очень докучала своими проповедями. Но что тогда?
Тропинка выходила на небольшую поляну, упиралась в старую бетонную площадку прямо перед деревянным заброшенным амбаром. Это было высокое – почти с двухэтажный дом – сооружение из широких, почерневших от времени досок. Черепичная крыша, латанная-перелатанная, кое-где обвалилась, обнажив мощные брусы стропил. Изабель едва успела заметить, как мать юркнула между створками больших покосившихся дверей. Изабель осторожно обошла строение в поисках прорехи, через которую можно было бы заглянуть внутрь амбара. И таковая нашлась; Белита с замиранием сердца припала к грубой неровной щели между досок и всмотрелась в мягкий сумрак, царивший в амбаре.
Амбар был пуст. Мать стояла почти у самого входа, поникнув, сгорбившись. Хрупкая, невысокая с коротко стриженными темными волосами, в своём поношенном сером плаще – её мама, застывшая в каком-то немом отчаянии, показалась Белите чужой, пугающе незнакомой. Что с ней?
Рамона вздрогнула всем телом, нервно огляделась. Потом вдруг всхлипнула и закрыла рот рукой. Только теперь Изабель обратила внимание на пластиковый пакет в её руке, небольшой белый со знакомой эмблемой местного аптечного магазинчика. Мать сорвалась с места, побежала к выходу. Изабель пронзил стыд, он прошёлся противным холодком по рукам и спине. Зачем же она подсматривает?! Будто, она сама превратилась в маленькую непослушную девочку, сующую свой нос во взрослые дела – прямо как младшая сестра. Изабель поспешила спрятаться за ближайшие деревья. Мама тем временем выбралась из амбара, вернулась на тропинку. Огляделась и быстрым шагом устремилась по тропинке назад на улицу.
Отец был не в настроении. Изабель это сразу поняла, едва переступила порог дома. Он гремел инструментом в кладовой и что-то сердито бурчал под нос. Дела на ферме последнее время шли плохо: хозяин то и дело грозил урезать выплаты, а то и вообще закрыть бизнес. Что ж, разговора сегодня точно не получится, Изабель, впрочем, была этому даже рада. К тому же, пока она возвращалась домой после неожиданной встречи с матерью, позвонил Лори. Изабель прошмыгнула в детскую – только бы её не заметили! – быстро переоделась. Анни делала уроки, она склонилась над письменным столом и что-то сосредоточенно выписывала в рабочей тетради.
– Опять к своему Лоло? Целоваться или что ещё? – проговорила Анита.
– Тебе какое дело?! – огрызнулась Изабель.
– Ой-ой, можно подумать!
– Заткнись, делай уроки! – рассердилась Изабель. Она остановилась на пороге и произнесла с расстановкой: – Расскажешь маме – убью!
Белита быстро выбежала за дверь. Конечно, вряд ли угрозы подействуют, и Анни может нажаловаться маме. Та – само собой – устроила бы вечером Изабель длинную проповедь на тему взаимоотношений с парнями. И вечер гарантированно был бы испорчен.
Изабель вышла за ограду, она окинула притихший дом долгим взглядом. Небольшое одноэтажное строение с красной черепичной крышей. Над входной дверью между двух старомодных фонарей – смешные чёрные фигуры, изображающие не то буйволов, не то быков. Отец нанёс этот рисунок по трафарету, купленному в супермаркете в Бордо, куда они ездили всей семьёй в прошлом году. Там же были приобретены смешные гипсовые ангелочки, теперь вкопанные в клумбу прямо перед самыми окнами, и несколько больших глиняных вазонов.
Всего лишь час, может быть, полтора. Никто даже не заметит её отсутствия! Изабель улыбнулась, плотнее закуталась в куртку. Лори наверняка уже ждал.
* * *
Изабель вернулась, когда уже основательно стемнело. Из комнаты родителей доносился громкий звук телевизора – отец смотрел футбол. Изабель мышкой прокралась на кухню. Никого. На обеденном столе – остатки ужина, прикрытые кухонным полотенцем. Изабель облизала распухшие губы (о, поцелуи Лоло были такими сладкими!). Она чертовски проголодалась…
Быстро покончив с едой и водными процедурами, Белита отправилась в детскую. На письменном столе царил канцелярский бардак: тетрадки, ручки, фломастеры – всё вперемешку. Сейчас Анни уже устроилась в своей кровати и спала. Одеяло сбилось у самых ног, подушка съехала и опасно накренилась над полом. К утру наверняка сползёт вниз. Изабель фыркнула – вот и пусть спит так!
Белита переоделась в ночнушку. Погасила горевший над Анитой ночник и юркнула в свою постель. На сегодня слишком много впечатлений! Взять хотя бы этот заброшенный амбар. Зачем мамочка ходила туда? Почему не встретила её дома, не зашла в детскую – а ведь её не было здесь! – он наверняка поправила бы постель младшенькой. Изабель крепко зажмурилась. Прочь докучливые мысли, нужно постараться уснуть.
Бум. Бум. Кто-то стучался в окно. Изабель вздрогнула. Глупая! Это же дождь! Тяжёлые капли глухо забарабанили по крыше, по подоконнику. Сначала редко, так что можно было разобрать отдельные шлепки. Но потом звуки слились в единый шум, то усиливающийся, то стихающий до едва различимого шороха. И этот шорох убаюкивал, нагонял дремоту. Мысли Изабель путались и тускнели. Скоро сон. Принесёт ли он сновидения? Изабель никогда не пыталась вспомнить – что же ей приснилось. Она не любила сны. Особенно после рассказов младшей сестры.
