Дмитрий Михайлович Сиднев
Кукольник
Забавно, что верхи, не успевшие вовремя переобуться, в соответствии с веяниями эпохи, устроили прям-таки "ковровую бомбёжку" на территории самой Земли. Церкви строились пачками, даже несмотря на то, что паства в них не шла, более того, начинала задумываться о существовании Бога, как такового. Был ли тот Господь? А нужен ли он, вообще, если и так живётся тепло, сухо и мухи не кусают? В общем – это было из пушки по воробьям, и здесь, видимо, хорошо работала разведка Сатаны, во всяком случае, так думал Ниберос. Сам он давно обратил внимание, что стал уставать от рутины на работе в Лимбе. Смена периодов года, конечно помогала, и служение великому Злу тоже его крайне вдохновляло, но, практически за два десятилетия отсутствия отпуска, он утомился от однообразия. Демон скучал по Земле, по тишине лесов и прохладе рек, он скучал по искрящемуся травяному ковру, который упруго пружинил под его босыми ступнями и приятно холодил их. Но больше всего он скучал по тому, в чём признаться мог исключительно самому себе. Скучал по небу. Да-да, как бы глупо это не звучало, но адский прислужник был душу готов отдать за то, чтобы увидеть хоть на часок этот бескрайний голубой океан над головой, такой далёкий. непостижимый и такой недоступный. Ещё больше, разве что, он хотел посидеть ночью у костерка в лесу и посмотреть на огромный звёздный купол с мириадами маленьких гвоздиков, проткнувших это тёмное покрывало ночи. Душа демона тянула его куда-то вдаль, он и сам понимал, что всё это блажь, но именно осенью на него накатывала особая тянущая тоска по ушедшему лету и на Землю хотелось нестерпимо больше.
В таких мыслях старый бес шёл на задворки ада, там ему предстояло перед вечерней поверкой провести инспекцию на вверенных ему изначально территориях, подсыпать раскалённых гвоздей в вёдра для адовых сидельцев, подлить смол и масел в сковородки для тех, кто хотел погорячее, и откорректировать толщину струй лавы, льющейся прямо в горло нескольким отморозкам, которые очень спешили обратно в Колесо Сансары, решив воспользоваться самым скоростным из аттракционов, который им могло предложить Пекло.
Небольшой отдушиной для стареющего демона было человеческое общение. Конечно же оно разительно отличалось от общения со смертными, те, ещё не вкусив познания страха смерти были менее циничны и материальны. В земных существах сохранялось что-то небесное, та частичка светлого земного дня и звёздной ночи, которую так ценил слуга Асгарота. Но даже здесь , внутри всей этой демонической вакханалии и свистопляски попадались по-настоящему умные собеседники, именно их и разыскивал Небирос с особым тщанием среди своих подопечных. По первости, как только демон открыл в себе тягу к задушевным беседам с подопечным, он постоянно вдохновлялся тонкостью человеческой души. Многие из поступивших неофитов искренне пугались душевных диалогов с братом Небиросом, так он просил себя называть, к вящему ужасу бедолаг. Его ужасно забавляли ещё не отошедшие страхи людских душ, внутри которых людишки через беседу с ним боялись потерять самое ценное. Их жалкое сознание ещё цеплялось за материальную оболочку и они никак не могли проассоциировать себя в текущем положении, с уже покинувшими бренный мир, – постоянно напрягаясь в страхе, что коварный демон при помощи сладких посулов заберёт из бессмертную душу к себе. Поначалу это, действительно, развлекало и тешило самолюбивое эго дитя ада, но к концу второго тысячелетия он уже порядком подустал от этой довольно однообразной картины бытия. За редким исключением, словно бриллиант в куче навоза, попадались такие индивидуумы, которые моментом понимали, где они очутились, кто они сами и не лелеяли никакие перспективы по досрочному освобождению.
К слову сказать, одним из таких уникумов был Феликс Эдмундович, смертный второй категории, невероятный грешник и такой же блистательный и светлый ум. "Он опережал свою эпоху на десятилетия, если не на века!" – так любил говаривать Небирос, в подпитии, иногда хвастаясь своими рабочими буднями перед такими же выпивохами, как и он сам. Вряд ли его в эти моменты кто-то слушал всерьёз, но это был единственный серьёзный недостаток демона. Он шагал в своих раздумьях и в подробностях вспоминал давешний теоретический спор с Феликсом о том, возможен ли побег из Ада и какие для этого необходимы ресурсы. Тема была интересна обеим сторонам, так уже давно повелось- пока Феликс с завидным упорством поджаривал свой зад до хрустящей корочки в одной из адских бочек – Небирос с удовольствием вёл с ним диалог. Темы были абсолютно разными, демона не зря называли Кукольником Человеческих Душ, он умел доставать из самых потаённых уголков, извлекая на поверхность страхи, мечты и соблазны. Каждый вечер, спускаясь на эскалаторе к "Главным Жаровням Ада", демон предавался сладким воспоминаниям, как ещё совсем недавно не было никаких эскалаторов, все лесенки были маленькие, узкие и грязные, а помещения только одним своим видом наводили страх и тоску на вновь прибывших. Феликс, однако, был не такой. Это человечек сразу заинтересовал своим поведением любопытного Кукольника, в его глазах, вместо страха светился подлинный интерес. В отличие от своих собратьев по несчастью, кучкой доставленных порталом до долгой мрачной лестницы в глубины подвалов Ада, он не вжимался от страха в фактурные каменные стены предбанника и пыточных, сторонясь огромных плавильных котлов и жаровен. Он настороженно и довольно внимательно осматривал помещение, в котором оказался, а взгляд его при этом источал ум и спокойствие. Казалось, что этот человек действительно сделан из железа и всё ему нипочём!
Небирос улыбнулся своим мыслям, он вспомнил, как первая ванна из кипящей смолы стёрла с физиономии железного комиссара, сначала серьёзную настороженность, потом признаки ума, а затем и вообще любое человеческое выражение. Все заживо сгоревшие человеки во время двенадцатичасового пыточного дня автоматически возрождались на месте последнего испытания, а затем у них наступало время свободы и отдыха, По замыслу Создателя, такой контраст должен был задать душе определённый ритм осознания своего проступка и наставить на путь истинный. Служители ада в шутку называли такой цикл "баней", причём процедуры во время двенадцатичасового дня могли варьироваться каким угодно способом для новичков и были подстроены под определённый график для "бывалых членов клуба", позволяя второй категории некоторые вольности и отступления.
По изначальной задумке Ад отапливался энергией, получаемой из грешников, вернее не из самих грешников, а из эмоций, которые они испытывали от своих мучений, в свою очередь эмоции вырабатывала их бессмертная душа. Вообще, по генеральному плану Создателя эмоциональная, или по- научному, пси-энергия была универсальной энергией, на которой "работал" весь Унивёрсум. Там где не использовалась пси-энергия. обычно, была задействована звёздная пыль – начальное вещество из которого состояло всё сущее, всё остальное между ними заполнял эфир. Эти два кирпичика божественного конструктора были главными столпами мироздания, помимо самого Создателя, конечно. Он не забывал во всём, к чему лично прикладывал свой перст, оставлять "божественную искру", в миру называемую "энтузиазмом". По его личному печальному опыту, существа лишённые "божьей искры", вели своё дальнейшее существование бессмысленно и неохотно, что крайне расстраивало Всевышнего.
