Дмитрий Максимович Акулич
Теряя мечты
Ей было стыдно и неловко в этот час. Катя снова ушла в прежние тревоги, ей хотелось забыться.
Толя решил пока не говорить Кате о его влечениях к Софии. Это был не тот день. На его лице было написано, что он думает о приятном. Толя думал, как бы поскорее встретиться с Софией снова. Он открывал новую жизнь, а жизнь в этой квартире все больше меркла. Его любовь к Софии росла и от этого, он уделял все меньше внимания дому.
В воскресенье, почти перед вечером, Катя шла с магазина с пакетом купленных продуктов, зайдя в подъезд, она наткнулась на соседей, на семью Чижиковых, которые жили на этаж выше ее, аккурат над ней. Толя их хорошо знает, ведь их связывает школа, он учился с ними вместе в одном классе. А вот Катя их все больше встречала случайно.
Семья Чижиковых стояла, ожидала приезда лифта. Встретив Катю, они первыми поздоровались с ней. Двери лифта открылись, они все вместе зашли в лифт. Неловко переглянулись. Двери лифта закрылись, начали подниматься.
– Мы сегодня проходили через парк и видели Толю. – заговорила соседка.
Катя посмотрела ей в глаза, после опустила взгляд вниз и снова вернулась. Она хотела сказать ей в ответ что-то спокойное, но ее опередил Чижиков, который добавил.
– С кем это он был, с сестрой или с новой подружкой? – стараясь спрятать ухмылку, спросил он.
Супруга ткнула локтем мужа, за его неловкий вопрос.
– Гм! Мне нет до этого дела. – осторожно, быстро ответила Катя.
Она нетерпеливо ждала, когда же лифт остановиться на ее этаже. Быть с ними в одном помещении, это раздражительно.
– Ладно! – произнес сосед.
Двери лифта открылись, Катя вошла на свой этаж, она была жутко растеряна и не обращала больше внимания на соседей, быстро покинула их. Ее знакомые соседи шептались, поднимаясь выше.
Катя вошла в квартиру, она обнаружила, как разбросано пару вещей ее сына, на которые она чуть не наступила.
– Вам что, трудно убрать за собой? – крикнула Катя и пошла в сторону кухни с пакетом.
Семнадцатилетняя дочь Настя подошла к ней.
– Мам, не кричи. – сказала дочь
– Я не кричу! – строго ответила мама, выкладывая все из пакета.
– Ага, точно. Что с тобой? – спросила Настя.
Она видела, что мама была чем-то озабочена.
– Ничего. Просто настроения нет. – поспешила ответить Катя. – И можно же было убрать за собой, пока меня нет!
– Да, Саша уже убрал. – сказала дочь и обернулась в сторону дверей кухни.
В этот момент Катя не желала делиться с дочерью о том, как она поднималась на лифте. Она молча взяла красное яблоко и протянула его ей. В голове Кати рисовались сцены, где ее бывший муж гуляет в парке с кем-то.
– Спасибо, мам! – поблагодарила Настя, взяла яблоко и подошла к крану.
К ним подбежал Сашка, который любопытно всматривался, что же принесла мама. Он повторил за сестрой, взял и помыл яблоко. После быстро устремился к себе, чтобы там его съесть.
Катя взяла в руки уже пустой пакет, села на стул напротив стола. Она смотрела на кран, капли не спеша наполнялись и слишком быстро устремлялись вниз, исчезая из виду. Как капли ее грусти, что наполнялись разочарованием, а исчезнув, разбивались в смирении. Но каждый раз возвращались. Как бы ей хотелось зажать по крепче свое состояние, чтобы исчезли эти капли.
На следующий день, Толя пришел домой на обед, в квартире находилась лишь его дочь. Настя в этот день пришла пораньше со школы, сегодня у нее был короткий учебный день. Дочь готовилась к предстоящим экзаменам и тестам. Катя с сыном в это время была в поликлинике, Сашка простудился. Толя разогрел еду, сел за стол и посматривал на черно-белые часы, которые висели на стене. Свой телефон он отложил на подоконник и как-то совсем не думал про него. Толя был сосредоточен больше на обеде, сегодня у него было не так много времени, как это бывало раньше. Пообедав, он в спешке, толи по привычке, не убрал со стола тарелку и кружку, встал из-за него с мыслями о том, что все уберет Настя. Уходя на работу, он не заметил того, что оставил свой телефон на кухне. Раньше такого с ним не случалось. Толя вышел из дома.
Настя не выходила из комнаты все это время, пока был дома отец. Темные волосы лежали у нее на плече, глаза не уставали смотреть на буквы. Светло-серые штаны, белая кофточка подчеркивала ее прекрасные волосы. Она продолжала читать учебник и иногда бросать взгляд на полку, где рядом с другими, уже прочитанными книгами, разместились ее семь дневников. Она все также не покидала идею, писать в них о себе.
Через десять минут, после ухода папы, зазвонил его телефон. Звук мелодии был слишком громким, поэтому Настя без труда услышала его через стены, через открытые двери. Этот писклявый звук ее отвлекал, и Настя вынуждено пошла отключать его. Зайдя на кухню, словно не замечая грязную оставленную посуду на столе, она подошла к окну и с белого подоконника взяла в руки телефон. На экране было написано имя абонента, «Малыш». Настя какое-то время застыла на месте и всматривалась в телефон. Мелодия исчезла. Настя быстро положила телефон на место и ушла обратно к себе в комнату.
Она села на помятую кровать. Немного тревожилась, подыскивая какие-то действия. Она отложила свое занятие и незамедлительно позвонила маме. Настя не задавала никаких вопросов маме, касающихся самочувствии брата и не интересуясь, есть ли у мамы время, чтобы ее выслушать, сразу же начала говорить, рассказывать ей про то, кто звонил папе. Дочь говорила без умолку, находясь во власти своей маленькой ревности.
Катя уже давно догадалась об этом, ее не обижала новость дочери. Она уже давно поддалась этому влиянию к отдаляющемуся Толе. Катя немного изменилась в лице, когда слушала дочь. Но после, она показала вид, сообщила дочери, что занята более важным делом с ее братом.
Через тридцать-сорок минут, Катя вышла из поликлиники. Она стала другой, воспоминания о разговоре с дочерью быстро вернулись к ней. Она пыталась их заглушить, беседуя на пути к дому с сыном. Но какая-то необъяснимая ревность в ее голове, мыслях, была сильнее ее желаний.
Уже вечером, когда Толя оказался дома, пошли разбирательства. Тридцать минут продолжались разговоры раздраженного Толи и неугомонной Кати. Они то стояли на месте, то расхаживали по квартире. Их слова вылетали быстро, торопили их. Дети слышали и видели, как плохо ощущают себя их родители. Настя сидела молча, смотрела на серьезного, на вид, брата. Они не были рады, что вот так все происходит в их семье. Весь этот вечер, Настя вынуждена была выслушивать слова родителей, которые доносились из-за стен и между тем, она изменяла свой взгляд на жизнь. Почти каждый раз в такие моменты, дочь ощущала страдания и все больше мечтала о прекрасных, гармоничных сюжетах своего окружения. Насте хотелось прекратить страдания мамы, которые она переносила с самого ее рождения. Нет, она никогда не винила себя в том, что жизнь в семье начала рушиться сразу после появления ее на свет. Настя уже прекрасно понимала, что мир полон таких людей, как ее папа. Дочь с призрением относилась к нему.
В этот вечер, какой-то толчок внутри Кати, пробудил ее чувства. Будто вихрь промчался по всему телу, при виде Толи. Она не хотела мириться с тем, что у Толи есть другая женщина, поэтому она вела себя странным образом. Натянутые отношения росли. Катя смотрела на него, как на врага. Она с раздражением продолжала говорить с ним.
– Как с детьми поговорить у тебя нет на это время! А как знакомиться и встречаться с какими-то там, так всегда есть! – произнесла Катя.
Она подходила с другой стороны, не задевая в разговоре свои личные интересы. Она все больше беспокоилась и прикрывалась детьми.
– Да что ты ко мне привязалась!? Тебе должно быть все равно! И причем здесь дети? – отвечал он.
– Нужен ты мне! Я о детях беспокоюсь! Я хочу, чтобы у них был отец, чтобы они не только знали об этом!..
Толя принял более серьезный тон.
– Не доставай меня! Замолкни! С кем хочу с тем и встречаюсь! – крикнул он. – И у меня только один ребенок, дочь!
Толя был возмущен реакцией человека, к которому он не чувствует привязанности, все что его объединяло с бывшей женой, это лишь его дочь.
– Я же тебе чужая стала, так не затыкай мне рот. – неугомонно говорила Катя. – Сегодня ты сюда один пришел, а завтра ее приведешь? А может своих детей на улицу вышвырнешь, чтобы вы здесь жили и вам никто не мешал?
Из комнаты выбежала Настя.
– Хватит, хватит уже! – строгим голосом произнесла Настя.
Следом прибежал и десятилетний Сашка, взял за руку сестру и посмотрел на взрослых.
Толя молча наблюдал за этой сценой. Все эти люди, которые окружали его, казались ему незнакомыми.
– Ааа, черт с вами! – сказал он.
Толя положил этому конец, всем этим осложнениям.
Он задумчиво, в бешенстве, пошел в спальню, затем в гостиную, достал из шкафа чемодан и стал собирать свои вещи, не замечая свою Катю с детьми, которые стояли позади его.
– Куда ты уходишь? – спросила Катя. – Ответь мне!
Катя не смотрела на Толю беспомощными глазами. Она обеспокоена в этот момент тем, что Толя уйдет и может не вернуться.
– Не мешай мне. Я сказал же тебе. Замолкни! – произнес более строгим тоном он. – Еще одно твое слово и я не выдержу!!
Катя не могла больше противостоять его темпераменту, она находилась в крайне затруднительном положении. Толя положил все необходимое в большой чемодан, застегнул в нем молнию и подошел к входной двери. Пока он обувал туфли, он взглянул на Настю, которая была крайне раздражена. Также краем глаза он замечал, как Сашка прячется за мамой. Уходя, он не подавал никакого разочарования и печали, он просто спокойно закрыл за собой дверь.
Катя переживала, ее душа была полна горечи, обмана и тоски. Общее настроение отразилось на детях. Катя погладила по голове сына, прижавшегося к ее телу. Дочь обняла маму.
– Я с тобой мам. – произнесла Настя.
Все же, немного погодя, все успокоились.
Сашка уже был отвлечен играми.
Катя с задумчивым видом и с разносторонними мыслями мыла посуду. Она устала ждать, когда же все будет хорошо. Когда же она будет беспокойно жить и радоваться с детьми обычной жизнью.
А Настю в этот момент охватили чувства признательности, она внимательно прислушивалась к ним. Взяв ежедневник, она продолжала писать о своей боли. Сегодня ее вечер точно будет посвящён горячим словам. Многое в ее душе накопилось и достаточно невольно все исходило от нее. Ощущения и мысли мало-помалу высказывались на ее страницах. Она с серьезностью растолковывала свое беспокойство.
Глава IX
Толя давно хотел покинуть свою квартиру, которая стала ему помехой на пути к новой жизни. Вчера все же он решился на этот шаг, который долго формировал в своей голове. Раньше он не находил хорошей мотивации покинуть дом, но теперь она есть. Он больше не видел преград для переезда. Толя ушел к Софии, у которой два ребенка. К ее детям он относился лучше, чем к Катиным. Вся эта любовь к Софии давала свой результат. София была рада видеть в своем доме Толю. Она давно этого желала, так как было одиноко ей без мужчины. Она была готова на все, чтобы не упустить его. Толя с ней был по-настоящему счастлив, он не ощущал других забот, только заботу Софии. Теперь он старался всегда лишь для нее одной. Было очевидно – он влюблен в нее.
Татьяна Андреевна была в растерянности. Ей хотелось радоваться от того, что Толя наконец-то ушел от Кати, но узнав о Софии, мать Толи была потрясена своим сыном. Вся это отвратительность, которая воротилась в ее душе, изводило ее.
«И что же делать теперь?» – спрашивала она себя.
Татьяна Андреевна безмолвно смотрела на эту ситуацию, строгим взглядом. Она чувствовала себя человеком, проигравшим войну, перестав быть твердой и уверенной женщиной в этот период жизни. Она была оскорблена, ранена, ощущала к себе некую несправедливость. Мать Толи опустила руки, до слез погрузилась в себя.
Итак, Толя все реже стал появляться на глаза Кате, а позже совсем не заходил в квартиру. Поначалу семье было не по себе, как-то пустынно стало. Через неделю, им было практически все ровно, даже жить стало лучше, свободнее. Жизнь стала протекать более приятно. Катя твердо решила попробовать жить без мужчины в доме, которого и так почти не было. Она лишь надеялась, что Толя будет помогать ее детям, как бы он не относился к ним. Поэтому она не требовала от него какой-то помощи. Она уверяла себя надеждой.
Квартира, в которой продолжает жить Катя с детьми, дана была Толе от работы, прилагалась ему. Из-за этого Катя вчера еще долго раздумывала над тем, как это отразиться на их положение теперь, когда он ушел. Она была ужасно взволнована.
Сегодня ночью Кате приснился сон, как она тащит чемоданы, с детьми пробираться по грязным улицам. Она утопала то в глубоких темных лужах, не то в грязи. Она осматривалась по сторонам. И замечала, как ее дети постепенно пропадали из виду.
– Мама, мама! – кричали ее дети.
– Настя!? Саша!? – в ответ кричала Катя. – Где вы?
Вдруг, темная вода стала подниматься все выше и выше, течение стало уносить ее все дальше от голосов. Крики детей, как призраки, звучали издалека. Стены домов позади ее стали рушиться и тянуть все разрушения на Катю. Крик детей сменился на писк.
В тот момент Катя проснулась. Она была встревожена, сердце ее билось очень быстро.
– Это всего лишь сон. – прошептала она и легла на другой бок.
Она долго не могла уснуть. Картинки сна, воспоминания, возвращались к ней.
Наутро, Катя еще спонтанно вспоминала те чувства, которые она испытала во сне. Она старалась избегать их и перекрывала их более реальными воспоминаниями.
На следующий день, к вечеру, Катя шла домой с работы. И перед тем, как зайти в лифт, она проверила почтовый ящик. В нем было одно лишь письмо. Катя поторопилась прочесть адрес отправителя, это было из железнодорожного отдела. Поднявшись домой, Катя вскрыла конверт. В нем было написано, что проживающие люди по этому адресу, должны покинуть квартиру. Катя остолбенела. После вздрогнула от впечатления, будто Толя плюнул ей прямо в лицо. Прошло пять минут, Катя смягчила свои эмоции. Кроме этого, она вспомнила свой вчерашний сон. Она словно ожидала, что в этот вечер что-то случится. Катя слегка побледнела, она ощутила небольшой страх и осложнения.
Новая проблема встала пред ней. Теперь же, для нее быстро мчалось время, загоняя ее все ближе к стене. По вечерам, она садилась на кровать и пересчитывала оставшиеся деньги. Катя осознавала, что нужно куда больше.
Не мешкая, Катя теперь должна была более усердно работать над своими игрушками, создавать новые эскизы и заготовки. Ей нужно больше денег на потребности, для ее семьи. Между этим, Катя искала выход в сложившийся ситуации по квартире.
За все три недели после ухода, Толя не проявил никакого интереса к брошенной семье, детям. Он забыл про них, он был страстно вовлечен в свою новую жизнь. Толя радовался, что с ним происходит это тяга к Софии. Он не боялся, что говорят о нем на работе. Он не сомневался в своем настоящем, думая лишь о том, что он познал свое счастье.
Вполне понятно, у Кати уже, кончилось терпение, и она решает подать на алименты. Сначала она потребовала, чтобы Толя платил элементы за дочь, так как она была записана на него, нежели Саша. Разумеется, Толя сделал эту уступку, без всяких конфликтов согласился с документами. Настя для него имела какое-то условное значение в жизни. Между тем весь этот судебный процесс удовлетворил две стороны. Этот вопрос был быстро улажен.
И теперь, когда Катя получала хоть какие-то деньги от Толи, она могла немного успокоится. Перевести дух и сразу же подумать над тем, что будет завтра.
Так или иначе, позже, Катя решает подать заявление на алименты в суд, на сына Сашку, а так как мальчик был не записан на Толю, как его сын, начались выяснения. Толя все также продолжал повторять, что не имеет не какого отношения к мальчику. Он по-прежнему отвергал отцовство, а когда еще пришла повестка в суд о возможной оплате алиментов, он еще больше взбесился. Толя не был против проверки на родство, наоборот, он готов был доказать бывшей жене, что она не получит его денег. А больше всего, он хотел доказать свою правоту.
Вскоре они встретились на втором этаже районного суда. Толя первым бросил взгляд на Катю: на ее густые прекрасные волосы, на ее прическу, на ее тихий взгляд. Толя знал одно, что уж если бы они встретились случайно где-нибудь на улицы, он бы непременно бросил взгляд на ее. Катя слегка улыбнулось ему в знак встречи. Он же рассудил эту улыбку иначе. Толя решил, что она издевается над ним.
– В чем дело? – спросил Толя.
Он смотрел на нее не отводя своих глаз.
– Не в чем. – ответила она и снова слегка улыбнулась.
– Не слишком ли ты довольная?
– Ммм…? Нет. – сказала Катя, поняв, что ее добрая улыбка вероятно не подходит для этого места и момента. Однако, она не хотела становиться угрюмой на радость Толе и поэтому оставалась собой.
– Неужели!? – сказал он. – А как же…
Не успел договорить Толя, его слова перебил звук, щелчок дверной ручки, открывающих дверей кабинета. Из кабинета, в который они ждали очереди войти, вышла молодая пара. В след за ними вышел юрист, он пригласил Катю и Толю пройти в кабинет.
Час, которые они провели в кабинете, тянулся значительно долго, чем представлял себе Толя. Его ядовитый взгляд бросался на все окружающее. Он ждал, когда же все это прекратиться. Толя сам настаивал на сдаче анализов для проверки отцовство. Он соглашался почти со всем, что говорил ему юрист, лишь бы быстро завершить, разрешить этот отвратительный для него процесс.
А через пару дней, они снова все собрались в кабинете, для заключения. Толю радовала мысль, что сегодня, все будет решено окончательно. Он был твердо уверен в своей правоте. А Катя настаивала на своем. Они сидели и слушали, желая поскорее узнать результаты.
После проверки на ДНК, исследование показало, что по всем результатам: Толя – папа Сашки. Теперь же все стало очевидно и ясно.
– Боже!.. – сказал Толя, слегка продрог.
Катя в этот момент ничего не говорила, даже не взглянула на него, ожидая от него какой-то выходки.
– Как это? – с удивлением спросил Толя. – А вы все точно правильно проверили?
Его сердце кипело, он искал какого-то выхода.
– Результат точен. Нет никаких сомнений, что вы являетесь отцом этого ребенка. – начал юрист. – Я прошу вас, успокойтесь!
Толя продолжал сердиться, слегка покраснел. Стал многое рассуждать в голове.
– Неблагодарная! – продолжил Толя, сказав пылким голосом в адрес Кате. – Да ты всегда была такой, только пользуешься людьми…
– Успокойтесь, мужчина! – призывал к порядку работник суда.
В иных случаях, Катя бы ответила Толе, но здесь ее молчание придавало ей правильное решение.
Когда же Толя немного успокоил свою речь, все сошлись к одному. Толя согласился со всеми предстоящими условиями. Напоследок он злобно взглянул на Катю и быстро, разгоряченно покинул кабинет. Для него, это был моральный удар, как гром среди ясного неба. Он думал теперь только о своем проигрыше.
Сейчас же, в след за ним, попрощавшись, спокойно ушла Катя. Она не торопилась, не хотела догонять Толю, наоборот, медленно покидала здание. Она шла по коридорам и лестницам, глядела в окна. Ей не верилось, что она сделала то, что должна была сделать уже давно.
Толя, по дороге домой, не мог сдерживать себя от странного и глубокого чувства предательства. Серьезно рассуждал и злился за рулем автомобиля, даже когда выходил из него, это чувство преследовало его. Лишь только когда Толя пришел к Софии, он снова почувствовал легкость, спокойствие и уравновешенность. Он ничего не скрывал никогда от нее.
Катя была в небольшом радостном настроении. Приближаясь к дому, она забывала о других нерешенных ею задач. Когда же она вошла в квартиру, она услышала шум своих детей, их разговоры. В квартире было чисто. У зеркала, на тумбе для обуви, лежала оставленная Настей книга. Катя сняла верхнюю одежду и пошла вглубь квартиры. Вымыв руки, она зашла в комнату, где играли ее дети. Катя улыбалась и испытывала при этом приятные чувства. Она поделилась с дочерью своим рассказом об отце и его непонимании к алиментам для сына. Немного спустя, Катя пошла в другую комнату, где с легкостью устроилась на диване. В ее голове еще бежали воспоминания о встрече с Толей, Катя в этот момент, погрузилась в мрачные раздумья. В эту минуту подоспела также мысль о выселении. Она будто совсем забыла об этом и в тот же час подумала о нерешенной этой проблеме. Угнетенное настроение к ней пришло довольно быстро.
От всей этой жизни с Толей, у Кати на лице появилось много мелких морщинок.
Глава X
Настя, закончив школу, уехала учиться в другой город. Где все больше осознавала, что ее дела касаются только ее. Этот переезд повлиял на ее личные дневники. Она теперь не писала их, обосновав лишь себе, что ей уже некогда сидеть за ними. Она стала взрослее. Хотя порой, ей очень хотелось взять ручку и много времени просидеть за своим делом. Не раз она поддавалась этому влиянию и пыталась хоть чуток написать что-то. Но здесь же была совсем другая атмосфера, которая толкала ее на что-то новое и интересное. Настя учится на журналиста. Она писала теперь совсем другие рассказы, нежели те, что в ее личных дневниках. Также, Настя нашла себе друзей и больше привязывалась к шумным компаниям. Она становилась другой, совсем не той, которая была в школьные годы. Она менялась и спокойно к этому относилась, ей нравилось это.
Саша не был капризным сыном, он уже понимал, что он в семье единственный мужчина. Он представлял себя солдатом, который поклялся защищать своих родных. Он рос в любви матери и в безразличии своего отца. Мягкость была его чуть бы не последней чертой. Саша был почти весь похож на отца, его черты лица и манеры. И как бы не влияло мамино воспитание, он рос солдатом. Говоря о папе, мальчик не мог рассказать многое о нем, что-то хорошее. Он прекрасно знал, что у него не было рядом его. Сашка с каждым днем проявлял в себе уверенность, что он не станет таким же подлым, как его отец. Он ни за что не бросит маму, и сестру, и будет защищать своих родных.
В эту субботу к Кате в дверь позвонил консьерж.
Катя не успела присесть после работы, как снова нужно идти к двери. Ее усталость немного переросла в раздражение, она быстрее хотела открыть дверь и решить эту проблему, чтобы сесть на кресло.
Катя открыла дверь. Перед ней стоял полноватый мужчина, не слишком пожилого возраста. Его лицо говорило, будто он чем-то всегда недоволен, всегда в плохом настроении. Но оно не отображало его истинную доброту души. Консьерж твердо выполнял свою работу, не проявляя лени. Без подаваемых эмоций он заговорил.
– Здравствуйте, Катя!
– Здравствуйте, Виктор Петрович!
– Вам приходило письмо? Полагаю, что так. Не вижу, что вы собираетесь уходить…переезжать из квартиры.
– Я еще не нашла новое жилье. – мило и с грустью ответила Катя.
– Как так?! Вам немедленно нужно переезжать, выселяться отсюда, да поскорее!
– Переезжать!? А куда? – спросила Катя, не ожидая ответа.
– Вы не можете оставаться здесь… Как бы то ни было, вы должны выезжать с квартиры. – сказал консьерж, а после молча посмотрел на Катю.
Катя ему ничего не отвечала, и он продолжил.
– А если хотите остаться, то устраивайтесь на работу в железнодорожное…тогда и не придется переезжать!
Она отвернулась, посмотрела в ту сторону, где находились ее дети.
– Вы не можете подождать немного? Я постараюсь получить эту работу.
Кивнул головой мужчина и произнес.
– Хорошо. Но вы знаете, что если вы этого не сделаете, времени я вам больше не дам.
– Спасибо вам, Виктор Петрович!
– У вас неделя! – добавил он, махая указательным пальцем перед Катей.
Не прощаясь, он развернулся и ушел.
«Как же я устала от этого всего!» – подумала Катя. – «Боже, сколько это будет длиться?!»
Захлопнув дверь, Катя вошла в коридор, увидела детей, они ожидали маму. Настя и Саша весь этот разговор слышали, они стояла неподалеку, прячась за углом. Дочь посмотрела на маму.
– Папочка решил выгнать нас на улицу, зная, что нам некуда деться?! – разочаровано произнесла дочь.
Мама молча опустила глаза, прошла мимо Насти. Ее голову забивали мысли о том, как решить этот вопрос за неделю, эти мысли были неприятные. Разговор с консьержем еще больше вселил в ее раздражение. Катя села на кресло, глубоко вдохнула и также выдохнула.
Дети оставили маму, не подходили к ней, ее не стоило беспокоить в таком трудном состоянии. Катя была на пределе своих раздраженных чувств.
Пока все эти решения по работе и квартире тянулись, не было никакого отсутствия надежды, но положение Кати становилось все печальнее. Вопрос об их отъезде долго не мог уладиться. Семье не было куда переезжать, денег на съем квартиры не хватало. За такой короткий срок Катя не нашла средств. Или тот вопрос, что Катя получит работу в депо, также был под сомнением. Катя помучилась с решением этих проблем.
Сначала Катю не хотели брать на работу в железнодорожное депо, но с этим, ей во всю помогала подруга Света, она то и бросила спасательный круг. Света имела кое-какие связи в этой организации. К счастью для Кати, только одно место было свободным. Каким бы оно не было, Катя с удовольствием согласилась на него. Прошло пять дней, после разговора с консьержем, как Катя все же устраивается на работу. Ранее, были и маленькие трудности с прошлой работы, Катю тогда не хотели увольнять с фабрики, долго просили ее остаться. Но все уже было заранее решено.
Весь этот испуг и беспокойство о семье приостановился. И вот, наконец, все будто бы уладилось.
С тех пор, роль Кати изменилась, изменился распорядок дня, деятельность. Но по-прежнему она оставалась той самой заботливой мамой!
Катя оставалась только с сыном, дочь Настя приезжала домой только через каждые две недели, на выходные. Поэтому ощущения пустоты и одиночества у Кати не возникало. Сын Саша продолжал ходить в школу, когда он получал неудовлетворительную отметку, он прятал школьный дневник от мамы. Но убеждение Кати вынуждало его вернуть дневник, принести его ей в руки. Порой Саша придумывал всякие истории для того, чтобы оправдаться в совершенном поступке, за плохую отметку.
Катя теперь быстро привыкала ко всему, жизнь ее научила этому в столь тяжелые времена. Никакой легкой роботы в депо не оказалось, нужно будет усердно трудиться. В коллективе были и мужчины, и женщины, Катю легко приняли и уже вместе с ними, она отправлялась в цеха. Теперь же, вместо мягких игрушек, Катя видела тепловозы, которые прибывали для разборки в огромный цех. Каждый раз, приходя на работу, она одевалась в темно-синий специальный костюм, брала всякие ветоши и губки, растворы. Сначала, все масло, мазута, всю эту грязь, которая стекала по деталям после разборки, мылась ею и ее коллективом. Все мылось керосином. Но потом, Катя переходила в другой цех, который был чуть поменьше. Здесь же, растворителем она вытирала кузов, готовя его к покраске, мыла окна, убирала кабины. Также приходилось убирать и сам цех, мыть полы.
Разумеется, Катя старалась брать дневные смены, забота о сыне была в первую очередь. Когда же ей это не удавалось, Катя тревожилась и переживала за Сашу. Несмотря на переживания мамы, Сашка был смышленым и четко выполнял оставленные мамой поручения. По возможности, Катя звонила сыну, чтобы узнавать, как он там один в квартире. Не забыл ли он поесть, спрашивала про уроки и про то, чтобы он пораньше ложился спать. После ночной смены, Катя приходила к утру и сразу готовилась отправить сына в школу. После этого, она позволяла себе отдохнуть.
Недавно, недалеко от Катиного дома открылась булочная-пекарня. И когда Катя шла домой, она заходила в этот маленький магазинчик, где выпечка была очень свежей, запах которых растянулся на несколько кварталов. Раз в неделю, Катя покупала сыну что-то из этой пекарни.
Тем временем, дочь Настя шла к своей цели, закончить учебу. В учебном заведении, во втором учебном году, Настя еще ближе знакомится с парнем со своей группы. Он был привлекательным и интересным. Но личные встречи и прогулки по городским улицам, у них начались лишь на втором курсе. Пара прекрасно смотрелась вместе. Настя все больше влюблялась. Она давала волю своим чувствам. Любовь забирала у Насти все свободное время. Она переставала звонить маме, порой лишь только отвечала на ее звонки. Настя была поглощена всей этой страстью между ними. В этот момент свой жизни, она по-прежнему не брала в руки книги. Она по-прежнему не писала свои личные дневники. Также любовь повлияла на учебу, порой Настя не успевала вовремя сдать нужные статьи в конце второго года и в третьем году учебы, ей приходилось пересдавать зачеты. И ее журналистика уже меркла в целях перед любовью. От избытка восторга, она порой забывала, что на самом деле происходит в ее жизни.
Более полтора года, жизнь семьи проходила без больших потрясений. Им казалось, что теперь все пойдет как надо.
Но однажды, вернувшись домой, Настя обращает внимание, что далеко не все в порядке со здоровьем у мамы. Все это происходило в пятницу, вечером. Настя подозревала, что мама с болью в спине продолжает работать в депо. По ее глазам читалось, как она борется с этой болью. В субботу почти весь день Катя пролежала в кровати, она устало ходила по квартире, прикрываясь своим видом, будто все в порядке. В магазин за продуктами теперь ходил Саша. Катя не делала намеков, продолжала не показывать свою слабость. На третий день Настя узнала все о маме. Тетя Света не могла больше скрывать и видеть, как ее подруга мучается. Она поговорила с Настей и рассказала, что маму на много не хватит, нужно что-то делать. Ее здоровье не выдержит подобной работы. Катя ощущала боль в спине, голова ее от переутомления кружилась.
Со всем этим, Настя возвращается на учебу. Она очень хочет помочь маме. Беспокойство о маме не утихало с первого дня. Она все больше и больше рассуждала в своей голове происходящее. Тяжело рассуждая, Настя приняла важное решение бросить учебу и вернуться домой, работать за маму. Если же мама будет оставаться на работе, то может оказаться так, что она окажется в больнице, а за братом никто не сможет присмотреть. Мама также может потеряет работу, а за ней и квартиру.
Насте оставалось всего полтора месяца до защиты дипломной работы и выпускного, но обстоятельства вынуждают ее забрать документы и отступить от своей цели, мечты. Даже ее любимый человек не смог понять ее, убедить остаться. Он всячески отговаривал ее от этой идеи. Пытался уговорить ее закончить свою учебу, получить то, что она так давно хотела. Настю огорчило непонимания парня, из-за этого ее обида на него продолжала нарастать. Настя все же решительно берет на себя все обязательства по семье и безотлагательно уезжает домой. Одной любви было мало, чтобы остановить ее упорство и оставить все как есть, оставить семью в такой час и жить как прежде. Семья была важнее любви.
