Дмитрий Галкин
Хроники Сапфиры. Книга вторая
Глава 19
Когда под красным солнцем зародилась жизнь – доподлинно неизвестно. Как водится, поначалу это был мир с бурной растительностью, несуразными динозаврами и кистеперыми рыбами. В какой-то момент гиганты вымерли и появились вполне привычные животные. В тот же период появились первые груко’ппы. Великий Свет – Дитьо’мад создал этих существ однополыми и вдохнул в них разум. И даровал им объёмный мозг, чтобы копить знания и занимать главенствующее звено под солнцем мира, имя которому Уйини’ботён. Они вели первобытный образ жизни, занимались охотой и собирательством. И учились, и смогли добыть огонь. И стали с тех пор доминирующей разумной формой жизни. Они жаждали знаний, поэтому, со временем достигли небывалых высот. Груко’ппы научились менять ландшафт, строить прекрасные города. Наблюдая за звёздами, они постигали Вселенную и были счастливы. Но однажды первооткрыватели случайно наткнулись на непонятное и странное явление. Они обнаружили пространственный тоннель и увидели другой мир. И тот мир был ужасен. Потому, что там главенствовали совершенно другие существа. Странные, шумные, несуразно выглядящие они тоже были высокоразвиты. Видимо, Великий Свет – Дитьо’мад совершил ошибку, когда их создавал. Потому, что существа эти всё время воевали друг с другом.
И груко’ппы испугались. Первые, как тогда называли ученых-естествоиспытателей, доложили всеобщему совету свое видение грядущего. Они считали так: если груко’ппы обнаружили пространственный тоннель, то и эти ужасные существа смогут. И нагрянут в их прекрасный мир со своей войной. Совет, после долгих раздумий, представил на голосование своё решение выхода из этой ситуации.
– Нужно внедрить им наше понимание вещей. Чтобы у них наступил мир, – предложил один из членов Совета мудрейший Сидиз, – они перестанут воевать и будут жить спокойно и созидательно. Как мы.
– Но никто им не помешает найти проход, – возразил ему мудрейший Улиен, – и они всё равно появятся здесь. Какие они станут наводить порядки? Они, кстати сказать, физически сильнее нас. Мы даже противостоять им не сможем.
– Что же вы предлагаете? – спросил мудрейший Сидиз.
– Нужно, что бы они всегда воевали! – ответил мудрейший Улиен. – В конце концов – война станет их нормой, и они сами себя истребят.
Поднялся невообразимый шум. Сидящие на Совете оживленно спорили друг с другом. Одним понравилась позиция Сидиза, другие же яростно поддерживали Улиена.
– Это жестоко! – объявил Сидиз. – Как же наш постулат о не причинении зла живому существу? Как же наша позиция «не навредить другому»?
– Мы и не причиняем зло! – парировал Улиен. – Мы делаем добро, потому что просто оставляем этим существам то, чем они всегда занимаются. Ведь не мы же уничтожаем их – они сами себя планомерно истребляют. Мы можно сказать просто не препятствуем этому.
– Вы понимаете какой несёте бред? – затрясся от негодования Сидиз. – Пособничество в планомерном истреблении целой расы вы оправдываете добрым делом? Вы попрали все законы груко‘ппов о добротолюбии и мире! Мы не вправе этого делать!
– А вы попрали безопасность нашего мира и народа! Вам бы только теории разводить, – кричал не менее негодующий Улиен, – во благо народа иногда нужно пересмотреть некоторые постулаты! А вдруг они не так хороши, как мы считаем? Это и называется прогресс!
– Я отказываюсь в этом участвовать! Однажды вы поймёте свою ошибку, но будет поздно. Я же ухожу из бытия – не могу больше дышать одним воздухом с такими как вы!
Сидиз отправился в клинику и добровольно очистил себе память. После этого его тело прожило совсем недолго. А Улиен, почувствовав победу на Совете, предложил установить около пространственного перехода источник направленного излучения. Излучение действовало просто и не причиняло никому вреда, оно лишь заставляло всех живых существ думать о своем превосходстве. То есть, каждый считал себя лучше других. Поэтому война не прекращалась. Груко’ппы вели постоянное наблюдение и сделали выводы, что Улиен прав. Существа продолжали систематически уничтожать друг друга. Оставалось только дождаться их полного взаимоуничтожения.
– Но у этой теории остались противники, – продолжал рассказывать Миллс, – я и ещё многие мои соратники против насилия. Но нас меньшинство. Поэтому я и рассказал всё это вам, пришелец из другого мира. Возможно, вы укажете своё видение этой проблемы.
– Проблемы? – потрясённо спросил Варфоломей. – Планомерное уничтожение ни в чем не повинных людей и свиллов вы называете всего лишь проблемой? Да вы монстры!
– Не вините нас, – миролюбиво проговорил Миллс, – то ужасное решение было принято давно. Многое изменилось. Мы изменились. А вы открыли нам новые горизонты. Просто расскажите о вашем мире и вас услышат.
– Начну с того, что вы убиваете не одну расу существ, а две. Это в вашем мире главенствуют Груко’ппы. А на Бооле – так называется тот мир – живут два народа. Люди – такие же как я и свиллы. Свиллы похожи на нас, но отличаются физиологией и строением тела. И они прекрасно сосуществуют друг с другом! Несмотря на биологическое различие и совершенно разное восприятие бытия. Простыми словами это означает, что даже абсолютно разные биологические виды могут жить в мире и не причинять друг другу вред. А когда произошла война – эти два народа встали плечом к плечу, защищая свои территории. И скажу откровенно: ваш план никогда не увенчается успехом. Либо вы тоже погибните.
– Как это? – не понял Миллс. – Просим объяснить!
– Очень просто! Война никогда не кончится и народ никогда сам себя не истребит.
– Почему? Ведь гибнет много взрослых особей…
– Вы имеете ввиду рождаемость? – спросил Вар.
– Естественно!
– И тут вы ошиблись. Вы – раса гермафродитов ведь так?
– Конечно, ведь это естественно, – ответил Миллс, – в природе ведь всё точно так же!
– Ваш создатель, видимо, был пьян, – пробурчал Вар.
– Что вы сказали?
– Ничего… То есть вы считаете, что так везде? Но и здесь вы не правы. Во всех мирах, где я был – существа имеют два пола. То есть – они двуполые. Для воспроизводства себе подобных им не нужно ждать определённого момента в жизни. Они могут заниматься этим, когда захотят. Некоторые так любят это дело, что занимаются им постоянно, – Вар ухмыльнулся довольный своим высказыванием, – поэтому численность населения не падает. Вернее, с начала войны она конечно же упала, но потом выровнялась и держится приблизительно на одном уровне. Ниже, конечно, чем в мирное время, но рождаемость есть и на смену старому поколению, приходит новое.
Зал Совета гудел словно растревоженный улей. Слова пришельца о существовании двух полов перевернуло их мировоззрение с ног на голову.
– О существовании различных полов мы не знали, – сказал потрясённый Миллс, – прошу вас! Расскажите об этом подробно. Мы восполним пробелы в наших знаниях. Особенно интересен процесс воспроизводства.
– В этом деле я крупный специалист! – заявил Вар, трясясь от внутреннего смеха. – Расскажу с удовольствием!
– Спасибо, но вы сказали, что наш план никогда не будет успешным. Почему? Пускай рождаемость не падает. Это мы не учли. Но ведь занятие войной отвлекает население от других дел. Им некогда заниматься исследованиями и вероятность открыть проход остаётся невысокой.
– Это так, хотя я ведь смог его найти. Но дело не в этом. А в том, что вы забыли про другое измерение. Я ведь в прошлый раз доказал вам, что тот мир и этот по сути одно и то же. Вы живёте в своем измерении и радуетесь покою. Но, в тот же самый момент времени, в другом измерении рвутся мощные смертоносные заряды. Во время войны у всех одна и та же мысль: нужно истребить противника. А значит создается всё более новое и изощренное оружие. И вот ответьте мне на вопрос: что будет с вашим миром, если отчаявшиеся воюющие стороны решат применить заряды распада вещества? Это ужасное оружие везде запрещено. Но на войне запреты, как правило, отходят на второй план. Что, по-вашему, произойдёт?
– Под распадом вещества вы понимаете управляемую ядерную реакцию? – спросил кто-то из зала, даже не воспользовавшись серебристой сферой.
– Да, это ядерная реакция. Только она неуправляемая, – мрачно объяснил Вар.
Наступила тишина. Затем в воздухе нарисовались две карты, которые Вар использовал как доказательство существования другого измерения. Потом карты совместились в одну. После этого изображение уменьшилось и превратилось в планету.
– Это правильно, – сказал Вар, – а теперь взорвите этот мир.
Невидимый оператор исполнил просьбу, и глобус стал огненно-красным. А потом изображение увеличилось и снова разделилось на две карты. Зал охнул. Печальники в полной тишине смотрели на два одинаковых пылающих изображения.
– Даже я не сказал бы лучше, – нарушил тишину Варфоломей, – кто бы это не рисовал, спасибо ему.
Из-за небольшой перегородки вышел Всиох.
– Это я, – сказал он, – надеюсь, получилось наглядно.
– Очень наглядно! – подтвердил Вар.
– Не так давно мы зафиксировали сейсмическую активность, – произнёс Всиох, – хотя наш город расположен на малоподвижной тектонической плите. Мы сочли это аномалией. Но толчки повторяются. Теперь я знаю, что это.
– Совершенно верно, – кивнул Варфоломей, – это разрывы снарядов. Оружие становится мощнее.
– Выходит, что мы сами себе навредили? – спросил Миллс.
– Выходит, да.
Зал совета разделился на два лагеря. Появились сторонники теории пришельца, которым противостояли приверженцы учения Улиена.
– Как в древние времена! Всё повторяется, – прошептал Всиох и ушел обратно за перегородку.
– Предлагаю голосовать! – громко возвестил Миллс. – Кто желает отключить излучение и прекратить истреблении целых двух рас?
Миллс смотрел своими печальными глазами на голосующих и радовался. Его сторонников стало значительно больше. Но когда подсчитали количество голосов, оказалось, что мнений поровну. Сколько печальников хотело отмены геноцида, ровно столько же желали оставить всё как есть. Миллс растерялся. Он не хотел войны и боялся поражения на Совете. Но тут из-за перегородки снова показался Всиох. Он вышел в центр зала и встал рядом с пришельцем.
– Я отвечаю за обработку данных и заявляю, что один голос ещё не учли, – сказал он.
Поднялся шум. Всем без исключения было интересно кто в конце концов победит.
– Чей голос? – спросил Миллс.
– Мой, – ответил Всиох.
Миллс посмотрел на него как на святого.
– Я первый, кто обнаружил пришельца. И больше всех с ним общался. Несмотря на наши различия – он такой же, как и мы. У него даже чувство юмора также развито, как и у нас. И разум его не ниже нашего. Иногда мне кажется, что нам до него далеко. Я сейчас вспомнил мудрейшего Сидиза. «Однажды вы поймете, что я был прав» сказал он тогда. И я преклоняюсь перед его памятью. Поэтому свой голос я отдаю за благое дело. Я против войны!
Зал рукоплескал. Сторонники Миллса ликовали. Всиох, дабы не терять время, сбегал в аппаратную и дистанционно отключил излучение.
– Твоя война окончена, – сказал он, вернувшись, – ты рад?
Вместо ответа Варфоломей обнял печальника.
– Теперь дело за тобой, пришелец, – произнёс Миллс, – предстоит многое сделать.
– Я знаю, – ответил Вар, – я знаю.
Глава 20
Всё произошло совсем не так, как думал Вар. А он считал, что как только отключат излучение, наступит мир. Он вернётся обратно на Боол, где его ждут Рогг и Дигис не знающие куда себя девать от безделья. И они вместе отпразднуют мир, а потом Варфоломей поделится с друзьями своим планом – путешествием в Паймагиллин – столицу материка Хей. От таких мыслей ему становилось тепло на душе, и он улыбнулся словно кот, попробовавший свежей сметаны.
– Твоя мимика означает что? – спросил его Всиох.
– Это значит – я счастлив! – ответил Вар.
– Я разделяю твою радость, хотя мне немного грустно. Жаль расставаться с таким замечательным инопланетянином, как ты.
– Мне тоже очень жаль, Всиох. Но я должен сдержать своё обещание. Я уйду и сохраню в тайне ваше пребывание. Вы будете жить в своём мире долго и безмятежно, не испытывая постоянного страха. Скоро у вас наступит настоящая идиллия.
– Надеюсь, друг. Хотя сегодня вновь поступили сигналы сейсмической активности. Видимо, отголоски прежней войны.
– Не переживай. Я позабочусь о том, чтобы там, куда я уйду, наступил порядок.
– Тогда, доброго тебе пути, – на Варфоломея посмотрели печальные глаза.
– Прощай, – сказал Вар и шагнул в тоннель.
Он ожидал увидеть пески с пожухлой травой, паломников, благодарящих священные деревья о возвращении долгожданного мира и, быть может, ожидающих его Рогга и Дигиса.
Улыбнувшись, Варфоломей вышел из светящегося коридора и попал в кромешный ад. Воздух представлял собой гремучую смесь огня и тлеющей земли. Видимость отсутствовала. Шагнув наугад куда-то вперёд, он тут же был отброшен взрывной волной. Чья-то рука грубо схватила его за шиворот и не церемонясь поволокла по раскалённой земле.
***
Подставив ладони под струю прохладной воды Варфоломей набрал горсть воды и плеснул себе на лицо.
– Хэх, хорошо-то как, – зафыркал он от удовольствия.
– Я знал, что вам понравится, капитан, – произнёс довольный старпом.
Это была его затея. Когда капитан принял личное участие в чистке огромного гребного винта, а потом ещё и в его покраске, он не возражал. Но отправил юнгу на улицу де-Вуллоз. Там установили скважину с отличной пресной водой. Малец набрал два здоровенных курдюка и вот теперь капитан оценил это по достоинству.
– А холодная какая! Из скважины чтоль?
– Да, капитан! Я отправил парнишку на улицу де-Вуллоз, – ответил старпом, глядя на умывающегося от грязи и сажи капитана.
– Дай ему монету! Пусть повеселится сегодня вечером, ответил Варфоломей и почувствовал, что его кто-то трясёт.
– Это что за шутки? – раздражённо спросил он и протёр глаза.
***
Куда же подевались весёлые лица матросов из доков Ри-Канселя? Медленно до разума дошло, что перед ним озабоченные свиллы. Наконец, звон в голове утих настолько, что позволил памяти вернуться на место. Кошмар… Что же произошло? Ведь должно быть всё по-другому.
– Рогг? Дигис? – прошептал Вар.
– Очнулся! Мать его раз так, – обрадовался Рогг.
– Слава великому Бахх-до и Боолу за то, что снова спас этого лохматого краснорожего человека! – воскликнул Дигис.
– А я думал, что попал в ад, – сказал Варфоломей.
– Так оно и есть! – улыбнулся Рогг.
– Как же вы меня вытащили?
– Мы находились поблизости от священных деревьев. Мы ждали тебя.
– Откуда вы могли знать, что я там окажусь?
– Ты же сам сказал, что в них что-то есть. А Рогг предположил, что эти деревья кто-то использует в своих целях, – ответил Дигис, – тебя долго не было. Уйти куда-то далеко ты не мог. Поэтому мы с сержантом решили караулить тебя здесь. Особенно после того, как началась эта пляска.
– А что всё-таки произошло? Долго меня не было? – спросил Вар.
– Ты отсутствовал половину нашего стандартного отпуска, – ответил Рогг, – самое интересное, что не так давно объявили перемирие. Причём все сразу. Ну, или не все, а те, кто поблизости. Это было самое удивительное событие за последнее время. Все радовались и праздновали.
– А потом ни с того, ни с сего началось светопреставление, – продолжил за сержанта Дигис, – может, случайно или специально – неизвестно. Кто-то взорвал склад с боеприпасами и понеслось. Народ похватал оружие и вновь занялся любимым делом. Только, похоже, что воюют теперь все до единого.
– Но как же так? – огорчённо произнёс Варфоломей. – Ведь наступил мир… Как же так?
– Не плачь, лохматый друг, – сказал Рогг, – всему есть объяснение.
– Что ты хочешь сказать философ серомордый? – шмыгнув носом спросил Вар.
– А то, что не привык наш народ жить в мире. Тем более за столько лет непрерывной войны. Перемирия случались. Да. Но недолгие. А тут – столько времени и никто не воюет! Естественно, кому-то пришло в башку, что это странно и пора немного повоевать.
– Понятно… Неужели всё зря?
– Что? – не поняли Рогг и Дигис.
– Неужели невозможно прекратить войну?
– Скажи… а ты сделал то, что хотел сделать? – вопросом на вопрос ответил сержант.
– Да, я узнал, что ты прав. И эти деревья использовали как антенны. И они всегда испускали излучение.
– Какое?
– Если кратко, то оно внушало мысли о войне, – ответил Вар.
– Кто же его создал? – удивился Дигис.
– Одни очень странные существа. За их внешний вид я назвал их печальниками.
– Взорвать бы их всех за такие дела! – сплюнул Рогг.
– Не надо. Они совершили неверный шаг и исправили его. Тем более, что добраться до них невозможно никоем образом.
– Фиг с ними, – сказал Рогг, – значит ты уничтожил то, что многие годы внушало войну?
– Ну да.
– И что? Ты думал, что как только внушение прекратится, все перестанут воевать? – засмеялся Рогг.
– Что же тут смешного?
– А то, что невозможно отучить от привычного. Это всё равно, что лишить собаку привычного условного рефлекса. Скажем, запретить вилять хвостом при виде хозяина. Она всё равно им завиляет.
– Слушай, Рогг. Ты правда прирождённый философ. Хотя твое сравнение не очень подходит для нашей ситуации, но я тебя понял. Спасибо тебе.
– Как мог, так и сказал, – хмыкнул Рогг.
– Только что теперь делать?
– Как что? – не понял тхирриец.
– Я ведь мира хотел… – вздохнул Варфоломей.
– Будет тебе мир! Обещаю.
– Но, как? – удивился Вар.
– Я думаю, – сказал Рогг, – нужно переждать этот бардак. Снаряды и мелкие боеприпасы скоро закончатся. Наступит затишье. И тогда будет наш выход.
– То есть?
– Что тут непонятного? – встрял Дигис. – Мы станем миротворцами! Воевать никто уже не будет, но будут попадаться отдельные подстрекатели. Или банды. Вот мы и станем пресекать таких инициаторов. Хорошо, видимо, тебя взрывом шарахнуло.
– Прости, Дигис. И ты, Рогг, прости. Я с расстройства ничего не мог понять. А теперь понял. Ведь прав был Всиох, когда сказал, что теперь дело за мной.
– Кто такой этот Всиох? – спросил Рогг.
– Математик.
– Оно и видно. Всё просчитал, – проворчал тхирриец.
– Да, – кивнул Вар, – и какие у нас планы на ближайшее время?
– Слышишь? Взрывы кругом? – спросил Рогг. – Поэтому сидим и ждём. А чтоб веселее было позаботится Дигис. Правда?
– Естественно, сержант Рогг! – подмигнул хитроумный тхирриец и скрылся за ящиками из-под снарядов.
Глава 21
«Поет пустынная птица.
Поёт на рассвете.
Она радуется новой жизни.
Радуюсь и я»
Послевоенная песня Ва-Бахх
Игорь стоял у окна и смотрел на раскинувшийся перед ним восьмой сектор Паймагиллина. Некоторые дома уже отстроили, и они частично закрывали собой полностью разрушенные войной кварталы.
– Какой огромный город! – вздохнул Игорь.
– Ты что-то сказал? – Лора отстранилась от груды бумаг, заваливших всю поверхность широкого стола.
– Так… Мысли вслух. Есть вести из Мекуллия?
– Пока нет, – вздохнула Лора, – столько времени мы здесь и никакой информации о Мече.
– Сейчас вернутся наши возлюбленные. Может быть выяснят чего.
Война закончилась неожиданно. Больше всех этому радовалась, конечно, Рина. Однако Лора очень заинтересовалась причинами окончания практически бесконечной междоусобицы.
«Возможно, это каким-то образом связано с Мечом», – говорила она.
Но время шло, а причины они так и не смогли установить. В один момент все просто перестали воевать друг с другом. Конечно, это не означало, что сразу же наступило всеобщее благоденствие. Небольшие стычки периодически возникали то тут, то там. В самой столице обстановка была ещё хуже. Паймагиллин так и остался поделённым на сектора. В городе было объявлено военное положение, хотя открытых столкновений не наблюдалось. Военные командиры, занимавшие руководящие посты своих секторов, не желали никаких переговоров. Поэтому в настоящее время каждый такой сегмент города существовал сам по себе. Но жизнь налаживалась, разбирались завалы и отстраивались дома. Тхиррийцы и люди бок о бок трудились на работах по расчистке и благоустройству улиц.
– Каждый раз смотрю и удивляюсь! – сказал вдруг Игорь.
– Ты о чем?
– Посмотри, как дружно живут люди и эти странные существа – тхиррийцы. Вместе трудятся, вместе отдыхают. У них нет причин воевать.
– Точно так же нет причин воевать людям, – парировала Лора, – ведь на севере давным-давно мир. Здесь дело в другом.
– В чём? – Игорь вопросительно посмотрел на жену.
– Не знаю. Но я обязательно это выясню.
Их разговор был прерван вознёй у дверей и в комнату ввалились Лу-Ла и Рина.
– Судя по вашим довольным лицам вы что-то узнали, – заявил Игорь.
– А ты Лу-Ла словно помолодел за последние дни, – добавила Лора.
– Это всё Рина! Ей хорошо, значит и мне хорошо. Она так счастлива, что я и правда от счастья становлюсь юнцом. Как бы в детство не впасть, а? – отшутился меньоттец.
– Но, но! В детство не надо, – погрозила пальчиком Рина.
– Ну не томите, рассказывайте, что накопали, – перебила их Лора.
– В секторе всё хорошо, – начал Лу-Ла, – ещё две улицы расчистили. Работают не покладая рук. И люди и тхиррийцы. Устраивают привалы прямо на улице, вместе отдыхают, вместе делятся припасами и вновь принимаются за работу. Но самое интересное совсем не это.
– Самое интересное, – продолжила Рина, – что все поголовно обсуждают одни и те же слухи.
– Какие? – удивился Игорь.
– Мол, на севере материка практически восстановилась нормальная жизнь. Разрозненные города и деревни объединяются и сдают оружие. Бывшие военачальники и главы поселений сдают полномочия и становятся заместителями так называемой мирной власти.
– Что за «мирная власть»? – спросила Лора.
– Мы не знаем. Да и никто особо не знает. Только говорят, что эта мирная власть объединила уже большую часть севера материка и неуклонно движется к Паймагиллину.
– А народ как реагирует? – спросил Игорь.
– Радуется, – ответил Лу-Ла, – всем надоела жизнь под местными царьками. У многих ведь родственники в других секторах города. Вот и считают, что придёт мирная власть, сектора падут и город станет единым как раньше.
– Интересно, – задумалась Лора, – кто же это? И как можно договариваться с такими? Вспомнить только наши переговоры с соседним сектором… Даже противно.
Игорь покачал головой. С властью этого сектора им удалось договориться. Теперь эта часть города восстанавливалась с удивительной быстротой. А вот соседям, похоже, нынешняя жизнь нравилась больше прогресса. Командующий соседнего, девятого сектора, просто плюнул в их сторону, когда они с флагом Мекуллия попытались хоть о чем-нибудь поговорить. Единственное, что они услышали, был приказ уносить ноги подобру-поздорову.
– Значит те, кто именует себя мирной властью, знают иные способы уговоров, – резюмировал Лу-Ла.
– А ещё мы узнали, что на территории пятого сектора в старые времена располагалось множество древнейших памятников культурного наследия. Это и старинные дворцы, пирамиды, каменные лабиринты и подземные галереи полные артефактов, – продолжила Рина, – один старый тхирриец работал там сторожем и говорит, что народ валом валил посмотреть на всякие диковины.
– Ого! Может быть это то, что нам нужно? – у Лоры загорелись глаза.
– Может, – вздохнула Рина, – если только там вообще что-то осталось. Проклятая война. Не щадит ничего.
– Не расстраивайся раньше времени, – обнял девушку Лу-Ла, – будем надеяться на лучшее.
– Вот именно! – поддержал Игорь. – Посмотрим какие новости принесёт завтрашний день. У нас говорят – утро вечера мудренее.
Так оно и случилось. Едва друзья скромно позавтракали, как появился посыльный.
– Что случилось? – спросил Лу-Ла.
– Свежие новости! В наш сектор пришёл человек, который видел «мирную власть».
– Где же он?
– На полевой кухне. Отъедается.
– Правильно, пусть поест, – сказал Лу-Ла, – а потом приведите его сюда.
Посыльный ушёл и вскоре вернулся в сопровождении человека одетого в камуфляжную форму.
– Полевой командир Тилрой! – представился он.
– Вы видели что-то интересное, – сказала Лора, – поделитесь с нами?
– Охотно, – ответил полевик, – я давно в разведке и хожу в основном в одиночку. Если и убьют, то одного.
Тилрой посмеялся немного и продолжил:
– В общем, я ушёл далеко и вышел к окраине пустыни Оккида. Там уже растительности почти нет. Я поменял камуфляж и отправился на северо-запад к заставе Дивия. Там я хотел затеряться среди бойцов и узнать о делах ближайших соседей. Я уже видел заставу и планировал с какой стороны мне лучше зайти, как услышал звуки сирены, означающей боевую тревогу. «Нападение», – решил я и закопался в песок по самые глаза. Однако, вместо приближения танков или орнипланов я увидел нечто.
– Что же ты увидел? – не выдержал Игорь.
– Это было похоже на летающую крепость, напичканную всеми видами вооружения. Как будто внизу несколько ходовых частей от танков и в тоже время сверху заметил двигатели орнипланов и ускорители гравипланов. Этакая адская смесь гусеницы, в’унки и стрекозы.
– Кого? – спросила Лора.
– Такая с панцирем, ходит медленно, – пояснила Рина.
– Черепаха, понял, – кивнул Игорь.
Тилрой взглянул на них с удивлением, потом пожал плечами и продолжил:
– Эта махина прилетела из ниоткуда и села на песок. Затем в ход пошли гусеницы, и конструкция развернулась вокруг своей оси. А потом послышался голос.
– Голос? Мужской? – спросила Лора.
– Тхиррийца? – спросила Рина.
– Просто голос, немного искаженный усилителями. Не знаю, кому он принадлежит. Точно, что не женский. И голос сказал:
«Это мирная власть! Сдайте всё оружие и присоединяйтесь к нормальной жизни. Вам будет гарантирована свобода и спокойная жизнь»!
– И что, застава Дивия тут же примкнула к мирной власти? – саркастически произнёс Лу-Ла.
– Ага, сейчас. В ответ они грохнули залпом из всего, что у них имелось в арсенале. Я думал, что меня песком завалит, что не выбраться. Потом наступила тишина, я выскребся на поверхность и увидел нетронутую выстрелами крепость мирной власти. Снова раздался голос и снова залп, правда, уже слабее, из Дивии. И тут я своими глазами увидел, что все заряды взорвались в воздухе. Словно ударились о невидимую стену.
– Ты сам это видел? – удивился Игорь.
– Чтоб мне всю жизнь песок жрать, если я вру!
– А дальше? – не унималась Лора.
– А дальше было вот что: застава Дивия умолкла. Видимо, они там усиленно соображали. А потом выпустили человека с белым флагом. Я напряг слух и зрение, к тому же включил портативный усилитель звуков, чтобы ничего не пропустить. Из крепости вышел обыкновенный свилл. Он подошёл к человеку и рассказал о своих требованиях. Из обрывков фраз, которые я услышал, получилось что-то вроде этого: свилл потребовал сдать всё оставшееся вооружение. Объяснил, что воевать всё равно не с кем, а новую жизнь налаживать надо. Человек спросил, мол, если они откажутся, то что? Вместо него произнёс всё тот же голос из громкоговорителя: «Придётся вас уничтожить! Но нам этого не хочется. Посмотрите, на что мы способны»! Из крепости раздался выстрел. А потом, на расстоянии пяти лиг как будто кто-то вырвал огромный кусок земли и подбросил вверх. Грохот стоял такой, что я на несколько часов оглох. Воронка от взрыва оказалась таких размеров – несколько застав поместится. Не знаю, чем они бахнули, но демонстрация оказалась впечатляющей. Потом, когда человек и свилл поднялись с земли, они ещё что-то говорили, но я ничего не слышал. Не успел вовремя выключить усилитель звуков. Думал, что навсегда оглох. В общем, Дивия сдалась. Солдаты открыли ворота и стали выносить ручное оружие, ящики со снарядами и всё-такое прочее.
– И кроме одного тхиррийца ты никого не видел? – уточнила Рина.
– Так точно. Но кто-то там был, это точно. Наверное, это всё же тхиррийцы. Только очень хитрые.
– Почему вы так решили? – удивилась Рина. – Тхиррийцы хороший, умный народ, но от них никогда ничего ожидать не приходилось. Они больше плывут по течению, нежели идут наперекор. Здесь чувствуется истинно человеческая хитрость, граничащая с подлостью.
– Я так предположил, потому что голос из громкоговорителя упомянул Боол. Мол, что-то «во имя мира на всём Бооле». Люди так не говорят, – пояснил Тилрой.
– Да, вы правы, – согласилась Рина, – человек так не скажет.
– Почему? – удивился Лу-Ла.
– Боол – это древнее название Проксимы на языке тхиррийцев. А себя они именуют свиллами, – пояснила девушка.
– Это мы знаем, – кивнул Игорь.
– Как вы считаете, что сделают эти миротворцы в ближайшее время? – спросила Лора.
– На пути к Паймагиллину несколько городов и деревень, – после некоторого молчания продолжил разведчик, – посмотрим, что станет с ними. Если они примкнут к мирной власти, то очередь за нами.
Тилрой отдал честь и вышел.
– Очередь за нами, – тихо, словно эхо повторила Рина.
– А меня не выходит из головы один вопрос, – добавила Лора.
– Какой? – спросил Игорь.
– Меня очень интересует тот, кто скрывается в крепости.
