Дмитрий Дёгтев
Воздушные извозчики вермахта. Транспортная авиация люфтваффе 1939–1945
«Юнкерсы» садились прямо на шоссе
Фортом и мостами в Бельгии дело не ограничилось. В 04.00 10 мая большая группа Ju-52/Зт из KGzbVl оберст-лейтенанта Фрица Морцика взлетели с аэродромов в Северо-Западной Германии и направились к голландской границе. Их целью были аэродромы Ваалхафен в районе Роттердама, авиабазы Валкенбург, Окенбург возле Гааги, а также мосты в Моердиеке и Дордрехте. Операция во многом напоминала события месячной давности в Дании и Норвегии. Сначала летное поле и прилегающую территорию должны были захватить парашютисты, затем следующая волна транспортников должна была доставить туда пехотные части.
В 05.30 первая волна самолетов в сопровождении истребителей Bf-110 на широком фронте пересекла границу и направилась к своим целям.
Однако и на сей раз все пошло не совсем по плану. Если виадук Моердиек удалось занять неповрежденным внезапной атакой с неба, то в Дордрехте голландские войска в ходе контратаки сумели отбить мост, а отступившие парашютисты отступили в город, где вынуждены были вести тяжелые бои. В Ваалхафене III./KGzbVl гауптмана Цайдлера высадила десант не на сам аэродром, а в его окрестностях. В результате парашютисты еще вели бои с охраной, когда появилась вторая волна Ju-52 из KGzbV2 оберста Герхарда Конрада, на борту которых находились солдаты 22-й авиадесантной пехотной дивизии. Не поняв, что аэродром еще не захвачен, «Юнкерсы» один за другим начали заходить на посадку. Однако главный «сюрприз» был еще впереди! Оказалось, что голландцы, учтя опыт Норвегии, заминировали часть летного поля. В результате несколько самолетов подорвались на минах, как только коснулись земли. Тем не менее немецкое упорство снова взяло верх. Транспортники продолжали садиться, невзирая ни на что, доставляя на землю все новых бойцов. Совместными усилиями парашютистов и пехотинцев аэродром в конце концов был захвачен, хотя и с серьезными потерями.
Не менее драматично проходил захват других голландских авиабаз. Из-за сильного ветра парашютисты, которых одновременно выбросили над тремя аэродромами вблизи Гааги, приземлились в совершенно других местах. В результате «Юнкерсам» с другими частями 22-й дивизии снова пришлось садиться прямо на контролируемые врагом аэродромы. Кроме того, последние были частично заминированы и перегорожены заграждениями. В Валкенбурге дела сложились еще хуже. Первая группа Ju-52/Зт после посадки застряла в мягком грунте, перегородив в нескольких местах взлетную полосу. В результате следующая волна вынуждена была отказаться от посадки. Высадившихся войск оказалось недостаточно, и голландские солдаты вскоре смогли отбить аэродром.
В Ипенбурге, где немцев уже ждали, зенитный огонь был настолько силен и точен, что из первых тринадцати Ju-52/3m, заходивших на посадку, одиннадцать были сбиты либо получили такие повреждения, что вынуждены были совершить аварийную посадку где попало. В результате и этот аэродром стал непригоден для дальнейших приземлений самолетов.
Однако операция, несмотря на явные сбои, продолжалась согласно первоначальному плану. Вскоре все небо над этими тремя аэродромами было заполнено «Юнкерсами» из KGrzbV9, KGrzbVll, KGrzbV12 и KGrzbV172. Все пилоты, кружа над целью и видя, что внизу происходит нечто непонятное, вынуждены были самостоятельно искать места, чтобы приземлиться. В итоге в течение получаса на всем пространстве вокруг Гааги, к недоумению видевших это местных жителей, беспорядочно, в самых разных местах один за другим садились десятки самолетов. Кто-то приземлялся на полях, кто-то на пляжах, кто-то вообще на шоссе и проселочных дорогах. Многие из них при посадке получали сильные повреждения, одни Ju-52 зарывались в песок и гальку, другие опрокидывались при ударе о препятствия, некоторые даже сталкивались с автомобилями!
Особенно сильно пострадала KGrzbV9 оберст-лейтенанта Йоханнеса Янцена, которая потеряла за этот день сразу 39 Ju-52/Зт, включая потерпевшие аварии на земле и не подлежащие ремонту[19].
Однако, несмотря на все эти непредвиденные трудности, в целом операция по захвату стратегических объектов в Голландии продвигалась успешно. Этому способствовали и наземные войска, которые после перехода границы стремительно продвигались в глубь страны.
При этом в высадке десантов участвовали не только «Тетушки Ю» и специально созданные для этого авиагруппы. Так, 12 гидросамолетов Не-59, появившись со стороны Северного моря, приводнились прямо на реку Маас в Роттердаме, доставив туда солдат вездесущей 22-й авиадесантной пехотной дивизии. Целью акции был захват мостов. Десантникам удалось выполнить задачу и удерживать мосты до тех пор, пока к ним не подошли моторизированные части вермахта.
Кроме того, около 500 солдат 7-й авиадесантной пехотной дивизии с самых разных, собранных с миру по нитке легких самолетов были высажены в районе между Бастонью и Либементом. Они перерезали все подряд провода и совершали разного рода диверсии. Попутно в этом же районе с самолетов было сброшено большое число манекенов парашютистов, что окончательно запутало находившиеся тут бельгийские войска.
Всего же в течение 10 мая на территорию Бельгии и Голландии разными способами по воздуху было доставлено свыше 4000 человек, в том числе около трехсот пятидесяти на планерах. В течение второго дня операции транспортники в основном доставляли боеприпасы для парашютистов в Дордрехте, а на третий день был выброшен десант в Роттердам-Ваале.
После 15 мая все Ju-52/Зт, за исключением KGzbVl, были сняты с фронта и вернулись обратно в учебные части. 1-я эскадра специального назначения была передана в распоряжение 2-го и 3-го воздушных флотов и до конца кампании против Франции использовалась для снабжения наступающих частей и авиационных подразделений. В частности, на «Юнкерсах» перевозились бомбы для штурмовиков Ju-87, действовавших с передовых аэродромов. Кроме того, на Ju-52 эвакуировали раненых[20].
В августе 1940 года все эскадры и авиагруппы специального назначения получили приказ находиться в состоянии боевой готовности для операции «Морской лев», то есть вторжения в Англию. Последняя находилась на острове, поэтому роль воздушно-десантных войск в данном случае должна была стать не вспомогательной, а решающей. Именно для высадки на Британских островах, учитывая успешный опыт применения планеров в мае 1940 года, германское командование приказало срочно организовать производство для люфтваффе планеров большой вместимости. Но об этом будет рассказано ниже…
Глава 4
Средиземное море
Коринфский перешеек
После того как немецкие войска захватили Западную и Северную Европу, центр тяжести транспортных перевозок сместился на юг – на Средиземное море. Первой серьезной операцией в этом районе стало снабжение итальянских войск в Албании.
Муссолини решил не отставать от своего друга по оси и тоже нанести по кому-нибудь какой-нибудь ударчик. В 05.30 утра 28 октября 1940 года безо всякого на то повода Италия напала на Грецию. Наступление фашистских войск проходило из подконтрольной Албании в прибрежной зоне Эпира и Западной Македонии. При этом перед войсками были поставлены амбициозные цели. 3-я итальянская дивизия «Джулия» должна была продвигаться на юг по хребту Пинда, чтобы отсечь греческие силы в Эпире от греческого региона Западная Македония. После разгрома греков в приграничных сражениях итальянцы намеревались продвигаться дальше на юг, вплоть до Афин.
Однако у итальянцев, в отличие от немцев, все и сразу пошло не по плану. На их пути встала бригада полковника К. Давакиса. Сдержав натиск «Джулии» и получив подкрепления, греки сами перешли в контрнаступление, после чего и на эпирском, и на македонском фронте начали теснить противника обратно в
Албанию. В начале 1941 года греческая армия заняла стратегический горный проход Клисура.
Боевые действия проходили в труднодоступных горных районах, а снабжение итальянских войск столкнулось с большими трудностями. В связи с чем к делу подключилась авиация. Однако и тут союзники по оси не преуспели. Транспортные самолеты SM.81S не справлялись с поставленными задачами, и итальянцы обратились за помощью к люфтваффе.
В конце ноября 1940 года в KGzbVl были отобраны наиболее опытные экипажи, которые отправились в Италию. 8 и 9 декабря 53 Ju-52/Зт прибыли на аэродром Фоджа. В ходе 53-дневной операции «Трансгерма» транспортники совершили 4028 самолето-вылетов, в ходе которых перевезли 30 тысяч солдат, 4700 тонн зимней одежды, боеприпасов, оружия и другого оборудования. В Италию было вывезено около 10 тысяч раненых и больных. Второй точкой воздушного моста через Адриатическое море был албанский аэродром Тирана. При этом в течение этих почти двух месяцев ни во время полетов, ни в ходе погрузки и разгрузки «Юнкерсы» ни разу не подвергались каким-либо атакам авиации, словно операция проходила в мирное время. В итоге не было потеряно ни одного Ju-52.
Тем временем по приказу Гитлера немецкое военное присутствие на Средиземном море постоянно увеличивалось. Скорее всего, фюрер был только рад неудачам союзника, так как это позволило ему открыто вмешаться в его дела на юге Европы.
Специально для оперативного руководства силами люфтваффе в этом регионе был сформирован X авиакорпус, штаб которого разместился на Сицилии. 12 декабря на аэродром Реджо перелетели 30 Ju-52 из KGrzbV9. В январе 1941 года туда отправились вновь сформированные KGzbV40, KGzbV50 и KGzbV60, а в марте в Италию прибыли KGrzbV101, KGrzbV104 и KGrzbV105. Они осуществляли транспортные перевозки в рамках подготовки к Балканской кампании, а также перевозили войска и предметы снабжения для итальянских войск в Северной Африке и в Албании. В конце апреля транспортная авиация здесь была снова усилена за счет прибывших на аэродром Фоджа II./KGzbVl и KGzbV172[21].
6 апреля вермахт начал вторжение в Югославию и Грецию в рамках операции «Марита». Уже 9 апреля были заняты Салоники, а 13-го числа немецкие танки вошли в Белград. В этих условиях воздушно-десантные войска получили приказ внезапной атакой захватить Коринфский перешеек, который отделяет полуостров Пелопоннес от остальной материковой части Балканского полуострова. Также была поставлена задача захватить неповрежденным мост через Коринфский канал в районе Патраса.
Общее руководство операцией было поручено командиру 7-й воздушно-десантной дивизии генерал-лейтенанту Вильгельму Суссманну, которому был предоставлен в подчинение 2-й воздушно-десантный полк численностью 2220 человек. Последние должны были захватить указанные объекты, подавить сопротивление противника и обороняться до подхода войск, наступавших с материка. Непосредственная выброска парашютистов была поручена 2-й боевой эскадре специального назначения (KGzbV2) оберста Рюдигера фон Хайкинга. Также к операции привлекались I. и II./KGzbVl, KGrzbV60, KGrzbV102, I./LLG1[22], KGrzbV101 и KGrzbV172. Всего 270 транспортных самолетов. 172-й авиагруппе были также на всякий случай приданы десять планеров DFS-230[23].
В целях обеспечения внезапности маршрут полета транспортников был проложен не с запада и севера, откуда его могли ожидать оборонявшие перешеек британские и греческие войска, а с востока. Все самолеты, участвовавшие в операции, были сосредоточены на большом аэродроме в Пловдиве в Болгарии. При этом для дозаправки «Юнкерсам», которые попросту не могли преодолеть столь большое расстояние до цели (около 500 километров), а потом до ближайшего немецкого аэродрома, была предусмотрена промежуточная посадка на захваченном греческом аэродроме Лариса.
25 апреля накануне операции, которая должна была начаться в следующую ночь, в Пловдиве был проведен подробный инструктаж летчиков и парашютистов. Были тщательно проработаны последовательность взлета и посадки подразделений, распределение парашютистов по машинам и т. п. Во избежание привлечения внимания к полету большого количества транспортных самолетов посадка в Ларисе была назначена на вечер, так чтобы последние транспортники прибыли туда уже в сумерках.
Однако выполнить все это на практике оказалось не так-то просто. Задержки в загрузке самолетов привели к сбоям в графике взлетов из Пловдива. В результате вместо того, чтобы лететь в составе подразделений, «Юнкерсы» и другие машины поднимались в воздух и летели поодиночке или в небольших группах. При этом самолеты из разных авиагрупп полностью перемешались и прибывали в Ларису как бог на душу положит.
Когда уже с наступлением темноты приземлился последний Ju-52, обслуживающий персонал и летчики занялись лихорадочной подготовкой ко второй части операции. В течение ночи они переставляли самолеты в «правильном» положении, одновременно с этим производилась дозаправка. Причем ввиду нехватки техники это пришлось делать вручную, попросту заливая бензин в баки из канистр и бочек. В результате заправка последнего, 270-го самолета была закончена только к утру, уже накануне вылета.
Тем не менее техникам все же удалось уложиться в срок, и первый «Юнкере» взлетел согласно графику еще в темноте, незадолго до 05.00 26 апреля. Вначале стартовала группа, тянувшая на прицепе десантные планеры DFS-230. Скорость полета сцепок была значительно медленнее обычных Ju-52, поэтому им требовалась небольшая фора. Согласно плану операции планеры и первые парашютисты должны были прибыть к цели одновременно в 07.00.
Пока одни машины уже находились в полете, остальные продолжали взлетать группами по три штуки. Вскоре образовался длинный поток ревущих моторами транспортников, растянувшийся по еще темному небу на десятки километров. Поначалу летчики ориентировались по видимым впереди отблескам пламени из выхлопных патрубков, затем над Грецией постепенно наступил рассвет и стал виден весь строй Ju-52. Фактически это была третья столь крупная по масштабу воздушно-десантная операция люфтваффе.
Как показал опыт, в такие моменты многое зависело не только от тщательной подготовки, решимости командиров и боевых навыков парашютистов, но и от простого везения. В этот раз оно не подвело немцев. Когда первые самолеты оказались в районе цели, там стоял 30-метровый туман, вследствие чего с земли было ничего не видно. Кроме того, бомбардировщики и штурмовики VIII авиакорпуса предварительно совершили налет на объекты атаки, чтобы заставить англичан и греков спрятаться в укрытия.
Далее все пошло как по маслу. Вслед за разрывами последних бомб бесшумно приземлились планеры и одновременно с неба начали приземляться парашютисты. Противник был захвачен врасплох на обоих концах моста через пролив, в результате чего подступы к нему были быстро захвачены. Однако англичане все-таки сумели привести в действие часть подрывных зарядов, и мост был частично разрушен. Тем не менее инженеры строительного взвода парашютно-десантного полка, также высадившиеся с планеров, смогли за короткое время построить временный мост рядом со старым, по которому вскоре и прошли немецкие войска. Коринфский перешеек также был успешно захвачен. Операция закончилась полным успехом, а оставшимся в Аттике английским войскам был отрезан путь к отступлению на полуостров.
27 апреля немецкие войска вступили в Афины, а к исходу 29 апреля достигли южной оконечности Пелопоннеса. К этому времени основная масса британских войск, уничтожив тяжелое вооружение и средства транспорта, была вынуждена эвакуироваться морем, в основном на остров Крит. Который вскоре стал следующей целью немецких десантников…
«Меркур»
15 апреля, когда кампания на Балканах была в полном разгаре, командующий 4-м воздушным флотом генерал Александр Лёр, отвечавший за операции на юго-востоке, прибыл на прием к своему главнокомандующему рейхсмаршалу Герингу. Он предложил завершить Балканскую кампанию широкомасштабной воздушно-десантной операцией против Крита.
Эту идею поддержал и создатель германских воздушно-десантных войск и командир XI авиакорпуса генерал-лейтенант Курт Штудент. А уже 21 апреля Штудент вместе с начальником Генерального штаба люфтваффе Ешоннеком докладывали о плане десанта в гауптквартире Гитлера, находившейся в спецпоезде «Эрика» в районе Мюнихкирхена (Австрия). Фюрер, только что отпраздновавший свой день рождения, пребывал в хорошем настроении и признался, что он сам прошлой осенью думал о высадке воздушного десанта на Крите.
Несмотря на то что начальник Главного командования вермахта фельдмаршал Кейтель и его коллеги считали, что парашютистов лучше было бы использовать для захвата Мальты, британской базы, которая считалась более важной и опасной, Гитлер отдал приоритет Криту. Он рассматривал покорение острова как «победный венец» Балканской кампании. Он, по его мнению, мог стать важным плацдармом для дальнейшего продвижения в сторону Северной Африки, Суэцкого канала и всего Восточного Средиземноморья. При этом фюрер поставил два условия:
1. Для операции должно хватить сил XI авиакорпуса, то есть одной парашютной и одной воздушно-десантной дивизий.
2. Несмотря на короткое время для подготовки, операция должна начаться в середине мая.
Генерал Штудент не тратил много времени на изучение плана. Он был уверен, что его войска могут выполнить задание, Гитлер был такого же мнения. Через четыре дня согласился Муссолини, и, наконец, 25 апреля фюрер подписал директиву номер 28 по проведению операции «Меркур». Это дало XI авиакорпусу только 22 дня на подготовку к крупнейшей воздушно-десантной операции с начала войны[24].
Наскоро разработанный план предусматривал атаку в две волны. Первый эшелон должен был высадиться утром, чтобы захватить аэродромы Малеме, Канеа, город и порт Суда. Вторая волна десанта была предназначена для захвата городов и аэродромов Ираклион и Ретимнон. Успех операции, как и во время Норвежской и Балканской кампаний, целиком зависел именно от своевременного овладения авиабазами, чтобы приземлившиеся транспортники могли доставить туда основные подкрепления.
Однако план «Меркур» был чересчур авантюрным даже для привыкших к авантюрам немцев. Во-первых, весьма шаблонная тактика высадки десантов, несколько раз апробированная в ходе предыдущих операций, была уже хорошо известна противнику. Во-вторых, в отличие от Норвегии, Голландии и Бельгии, здесь вряд ли приходилось рассчитывать на эффект внезапности. Остров находится в 100 километрах от материка, за водами, в которых господствовал британский флот. В таких условиях незаметный пролет сотен транспортных самолетов был попросту невозможен. В-третьих, чисто технически проведение столь широкомасштабной операции сразу столкнулось с массой трудностей.
Всего в распоряжение десантников было передано десять авиагрупп численностью около 500 самолетов. Две из них были оборудованы для буксировки планеров. Однако вследствие интенсивных полетов во время Балканской кампании большинство машин требовало текущего технического обслуживания, замены двигателей и другого ремонта. В связи с этим 1 мая весь транспортный флот вылетел в центры обслуживания в Германии, Австрии и Чехословакии. Тем временем планеры DFS-230 к 19 мая были доставлены по железной дороге на шесть аэродромов в Южной Греции.
Большой проблемой стала также доставка необходимых предметов снабжения в район Афин. Это было обусловлено двумя причинами. Во-первых, железнодорожная сеть была частично уничтожена во время войны в Югославии, во-вторых, по путям двигались многочисленные эшелоны в рамках подготовки к операции «Барбаросса». Подразделения десантников также с трудом пробирались к местам сбора.
Кроме того, на аэродромах, где разместились транспортные группы, не хватало топлива. Каждому самолету требовалось около 2 тонн бензина на каждый боевой вылет к Криту. В штабе XI авиакорпуса посчитали, что для начала операции нужно создать столько запасов горючего, чтобы каждый самолет мог сделать хотя бы два или три самолето-вылета. Таким образом, только на первое время требовалась почти 1000 тонн бензина. В кратчайший срок топливо могло быть поставлено только морем. Однако лишь два аэродрома (Коринфе и Мегара) находились в непосредственной близости от морских портов, на все остальные бензин доставлялся на автомобилях в бочках.
С самими авиабазами дела обстояли не лучше. Взлетные площадки с твердым и бетонным покрытием уже были заняты бомбардировщиками, штурмовиками и разведчиками. Следовательно, для «Тетушек Ю», как всегда, отвели что похуже: полузаброшенные посадочные площадки с песочным покрытием. Хуже всего обстановка была на аэродроме Тополия, где базировались KGzbV2, KGrzbV101, KGrzbV102, KGrzbV105 и KGrzbV106. Вследствие неумно проведенных работ по выравниванию летного поля каждый взлет и посадка самолета поднимали огромные облака пыли, из-за чего видимость восстанавливалась только через 15–20 минут. В итоге наземному персоналу пришлось попросту поливать взлетную полосу водой, дабы прибить пыль к земле[25].
Тем не менее, невзирая на все трудности, немцы снова сделали невозможное. Операция была отложена всего на пять дней. Вечером 19 мая тысячи десантников прибыли к своим старым, проверенным боями самолетам. Только тут им сообщили, что следующей целью станет остров Крит. «Ночью 19 мая мы прибыли на аэродром, – вспоминал Гюнтер Бауэр. – Нам предстояло прыгать на остров с парашютом. И это особенно беспокоило нас с Зоммером. Из-за особенностей конструкции немецких парашютов мы не могли прыгать вместе со своими винтовками. Они просто зацепились бы за стропы во время прыжка. Именно поэтому основная часть оружия парашютистов и сбрасывалась в специальных контейнерах. Сначала я как раз и думал положить свою винтовку в контейнер. Но Зоммер отговорил меня.
– Во-первых, ты не можешь быть уверен, что оптический прицел не повредится при падении, – сказал мне он. – Во-вторых, даже если он и останется цел, он все равно наверняка собьется, и винтовку, так или иначе, придется пристреливать по новой. А в-третьих, ты уверен, что приземлишься именно рядом со своим контейнером?
– Но что же делать? – спросил я.
– Брать прицел с собой, а потом крепить его к первой же попавшейся винтовке и пристреливать во время боя.
Эта перспектива меня не радовала. Но других вариантов не было. Пожалуй, мы с Зоммером даже немного завидовали Конраду, который специализировался на ближних боях и предпочитал орудовать МР-38 и гранатами. При этом пистолет-пулемет МР-38 имел то преимущество, что его можно было закрепить под подвесной системой парашюта и прыгать вместе с ним. Поэтому мы с Зоммером также взяли с собой по пистолету-пулемету. Тем более что я уже успел убедиться, что МР-38 является великолепным дополнением к снайперской винтовке»[26].
В 4.30 20 мая в воздух поднялись первые самолеты. Это были буксировщики с 53 планерами на прицепе, в которых находились бойцы первой волны атаки – 1-й батальон штурмового полка. Остальные 5000 человек должны были прыгать с высоты 150 метров. Группам понадобилось более часа, чтобы собраться в небе в боевой порядок и отправиться на юг.
Между тем первыми в 07.05 над Критом появились бомбардировщики Do-17 из KG2 «Холыдхаммер» и Не-111 из II./KG26 «Лёвен». Они нанесли удар по поселку Малеме и господствующей высоте 107, где находились основные позиции британских войск. Затем их сменили «Штуки» из StG2 «Иммельман». Завершили первую серию авиаударов по острову истребители Bf-109 из JG77 и Bf-110 из ZG26 «Хорст Вессель». Они обстреливали на бреющем полете выявленные позиции пехоты и зенитной артиллерии. Бомбардировка продолжалась в течение часа. Хотя она и нанесла значительный урон оборонявшимся, зато им стало точно ясно, что скоро может начаться высадка воздушного десанта.
Военный историк Каюс Беккер так описывает дальнейшие события: «Как только бомбежка прекратилась, установилась неожиданная тишина, прерываемая лишь относительно мирными звуками, похожими на шелест и потрескивание, как будто где-то рубили лес. С неба, почти бесшумно скользя, падали огромные птицы, а затем раскалывались при ударе о землю. Они продолжали нырять в долину Тавронитис позади высоты 107. Один аппарат круто спланировал вниз, едва не задев вражеские позиции, с треском ударился о землю, отскочил и продолжал далее подпрыгивать по каменистой почве. Силой удара десять человек выбросило наружу. Потом после последнего удара, которым разорвало борт, планер затих в облаке пыли, а его пассажиры бросились под прикрытие близлежащих низкорослых кустов.
Вот так в 7.15 майор Вальтер Кох вместе со штабом батальона 1-го воздушно-десантного полка приземлился возле высоты 107. Над их головой парили другие планеры, причем большинство на слишком большой высоте. Поскольку отделение от самолетов произошло над морем на семь минут раньше, пилотам планеров пришлось взять курс на восходящее солнце. Окутанный ранним туманом, остров как бы растворялся перед глазами, а видимость еще ухудшалась из-за дыма, сразу же поднявшегося после бомбардировки. И вдруг они заметили аэродром Малеме прямо перед собой внизу, а сразу за ним находилась их цель: высохшее русло реки. Они были на 100, а то и на 200 метров выше необходимого, а потому, чтобы не унесло слишком далеко на юг, пришлось круто снижаться. Некоторые развернулись раньше, некоторые – позже, и в результате машины приземлились врозь, а не вместе, и многие разбились на куски от ударов о каменный грунт.
Все это было известно оборонявшейся стороне. Генерал сэр Бернард Фрейберг, старый доблестный новозеландский воин, со времени отхода из Греции командовавший союзными войсками на Крите, имел под своим началом около 42 тысяч солдат (британцев, греков, австралийцев и новозеландцев), большей частью сосредоточенных на укрепленных позициях вблизи аэродромов Малеме, Ретимнон и Гераклион. В Малеме особенно новозеландцы неделями пристреливали свое оружие против возможной воздушной высадки войск. Дело в том, что с момента парашютного «удара» по Коринфу 26 апреля и лихорадочных приготовлений на греческих аэродромах, о чем было доложено британской разведке в деталях, в штаб-квартире генерала Вавелла в Каире уже не было никаких сомнений, что Крит является следующим объектом для германской атаки с воздуха.
Хотя налеты последних дней силами германских тяжелых и пикирующих бомбардировщиков (и главным образом бомбежка, которая предшествовала высадке) нанесли потери и приковали защитников к земле, большинство их позиций уцелело просто потому, что они были совершенно незаметны с воздуха. Боевая мощь новозеландцев практически сохранилась, как это выяснили впоследствии на своей шкуре германские парашютисты»[27].
В 7.20 к востоку от Малеме был десантирован 3-й батальон майора Шербера. Отсюда, собравшись, они должны были двинуться в сторону деревни и аэродрома. Однако их пятьдесят три транспортника углубились внутрь острова для того, чтобы солдат, прыгавших над берегом, не унесло на парашютах в море. В итоге они опустились на гористый участок, «предположительно» не занятый противником. Но оказалось, что эти горы просто усеяны пулеметными точками.
Последствия были ужасными. Многие парашютисты были убиты, еще беспомощно качаясь в воздухе. Другие остались висеть на деревьях или были ранены от ударов о камни. Выжившие, прикованные к земле бешеной огневой завесой, не могли добраться до контейнеров со своим оружием, которые были сброшены на парашютах отдельно. Большинство из них упали прямо в руки противнику.
В итоге за час боев все офицеры батальона либо погибли, либо были тяжело ранены. Только отдельные взводы сумели удержаться на своих позициях. «Основная часть 3-го батальона, – говорится в боевом рапорте штурмового полка, – после доблестного сопротивления была уничтожена. Из 600 парашютистов около четырехсот было убито, включая их командира майора Шербера».
Захват Малеме с востока не удался. Теперь стратегический аэродром можно было взять лишь ударом с запада. Там, в районе Тавронитиса, были сброшены 2-й и 4-й батальоны вместе со штабом полка. Им повезло больше, потому что там заранее подготовленные противником позиции не были заняты его частями.
Тем временем в 7.30 в русле долины приземлилось еще девять планеров вблизи от единственного моста, по которому шла дорога восток – запад, пересекающая Тавронитис. Хотя большинство из них при ударе треснуло, их пассажиры выскочили и бросились к мосту. Застучали пулеметы с соседних склонов, и командир отряда майор Браун вскоре погиб. Но другие достигли своей цели и, демонтировав ликвидационные заряды, обеспечили передвижение по мосту. Здесь десантные планеры снова показали свою невиданную эффективность.
Несмотря ни на что, десантникам удалось закрепиться в нескольких местах, а командование смогло даже управлять своими разрозненными группами. Метр за метром с тяжелыми потерями немцы отвоевывали территорию. Но на западной границе аэродрома, хорошо видя свой объект, им пришлось остановиться. Противник был еще слишком силен.
Помимо группы «Запад» в Малеме, первая волна вторжения также включала в себя группу «Центр», чьей задачей было взятие административной столицы Крита Канеа. Ее должен был возглавить командующий 7-й воздушной дивизией генерал-лейтенант Вильгельм Шлюссман. Но он так и не прибыл на Крит, так как через двадцать минут после взлета с Элеусиса возле Афин один из Не-111 из I./LLG1 слишком близко пролетел к буксируемым планерам, вследствие чего один DFS-230, в котором находился штаб дивизии, оторвался от буксира. Планер рвануло вверх, и его крылья отломились. Фюзеляж полетел вниз по спирали и разбился на куски на скалистом острове Эгина недалеко от Афин. Шлюссман погиб вместе с несколькими штабными офицерами[28].
Первые две роты десантников, как и планировалось, приземлились возле Канеа на планерах с задачей захватить известные позиции зенитных орудий. Но 2-ю роту капитана Густава Альтмана встретил ожесточенный огонь зенитной артиллерии еще на подходе к цели. В результате несколько DFS-230 были сбиты, а остальные приземлились вдали друг от друга. Оказавшись рассеянной по площади, рота не смогла выполнить свою миссию.
Четыре других планера, в которых летела 1-я рота обер-лейтенанта Альфреда Генца, достигли точки вблизи от батареи к югу от Канеа. После яростного рукопашного боя 50 парашютистов преодолели сопротивление 180 британцев и захватили орудия. Еще три планера под командованием обер-лейтенанта Рудольфа Тошки приземлились прямо посреди городка Канеа и с боем пробились к позициям зениток. Оттуда они стали продвигаться вперед, держа связь по рации с 3-м парашютным полком, который был выброшен в двух милях к западу от них. В ответ на их призывы 1-й батальон полка гауптмана Фридриха Августа фон дер Гейдте смог пробиться до расстояния 1000 метров от окруженных товарищей, но был вынужден отойти из-за мощного огня противника. Со своих господствующих позиций у Галатоса новозеландцы в кровопролитных схватках отразили все германские атаки, нацеленные на столицу, а к ним на помощь подошли и британские танки. Поэтому батальону пришлось биться за собственную жизнь[29].
