Дмитрий Донской
Силинские рассказы
– Ага, обхохочешься. Нет чтобы сразу вступиться, стояли, смотрели на «цирк».
– Но вступились же, хотя их никто не просил, и они никому не были должны. Ладно, хорошо, что хорошо закончилось. И даже деньги не отобрали.
Так и завершилась первая попытка Маленького честно заработать себе на жизнь. В общем, можно сказать – удачно. И деньги все в сохранности остались и морда цела. Что по местным меркам было уже немало.
Местное хобби
Наверное, нет такого мальчишки, который не занимался каким-либо коллекционированием: марки, монеты, значки, открытки, гаджеты, автомобили… Впрочем, не будем увлекаться, девайсы и автомобили в СССР ребята не коллекционировали. А «гаджеты» не только в глаза не видели, но и слова этого не знали.
Не остались в стороне от такого «тренда» и пацаны с Силинки. У многих было какое-то увлечение, тот же Маленький, совершенно равнодушный к маркам и значкам, в силу своей внутренней предрасположенности, был страстным нумизматом. Правда, после того как в очередном обмене его, тогда ещё подростка, облапошили взрослые ушлые дяди, Маленький разочаровался в этом благородном деле и на какое-то время «завязал» с коллекционированием.
Но вот, в один чудесный летний день они с Большим оказались в гостях у Сашки Клёпанного, с которым когда-то ходили на рыбалку. И тот показал им своё «сокровище» – винные этикетки. Этикетки были реально пострадавшими, так как их снимали с бутылок, валявшихся где попало. Практически все были с импортного алкоголя, но некоторые даже интересными. Так Маленький и узнал, что на Базе уже пару недель почти все пацаны «запали» на новую для них «фишку» – коллекционирование этикеток от алкоголя.
С этой целью были перевёрнуты все сараи в поисках завалявшейся там стеклянной тары. Да что сараи, теперь ни одна валявшиеся бутылка не оставалась в стороне от внимательного взора пацанвы. Правда, подавляющее большинство такой тары была местного производства и их этикетки с «верой михайловной»2 и прочей бормотухой3 были непритязательного дизайна и не представляли какого-либо интереса для местных «коллекционеров». В цене были этикетки от импортного алкоголя, даже в потрёпанном состоянии, так как они были интереснее и ценились куда выше местного розлива.
В конечном итоге братья включились в это хобби и тоже начали поиски бутылок с заморскими этикетками. Отец Маленького отнёсся к этому с пониманием, и даже помог ему с приобретением некоторых из них, покупая время от времени кубинский ром или венгерское бренди. Один раз даже достал где-то бутылку корейской водки с женьшенем, но она не понравилась ни родителю за мерзкий вкус, ни Маленькому за примитивный дизайн этикетки.
Так всё и шло своим чередом, пока не произошло событие, в корне перевернувшее весь тренд данного вида коллекционирования. Рано утром, когда Маленький только добрался до дома на Базе, его сразу схватил старший брат и, ни слова не говоря, повёл к тому же Сашке Клёпанному, делая при этом такой загадочный вид, что интрига прямо сквозила в его глазах.
– Да что случилось? – пытался понять суть происходящего Маленький. – У меня маковой росинки во рту с утра не было. Поели бы сначала…
– Потом поешь, ничего с тобой не случится… – только и услышал в ответ.
Придя к Сашке, Большой коротко сказал:
– Показывай!
У тут у Маленького округлились глаза, а сам он остолбенел: на столе у Сашки лежали новёхонькие этикетки от вин, прямо из типографии. Они были яркими и красивыми. Такими красивыми, что аж за душу брали, в общем, произвели на него аналогичное впечатление, как ситечко на Эллочку-людоедку из «12 стульев» или как, по утверждению авторов этого произведения, старая банка из-под консервов на людоеда Мумбо-Юмбо. Серьёзное, короче, впечатление.
Но ещё их было много, этих этикеток. Пара десятков разных видов точно. И не по одной штуке, а по пачке каждого типа. Причём в каждой пачке этикеток на глаз было несколько десятков. Это было богатство! Нет, это было неслыханное богатство! Никакие этикетки из-под редких вискарей, снятых с помощью пара, с отмытых от грязи бутылок, не шли ни в какое сравнение с этой прелестью! Это ведь целая революция, низводящая в прах все прежние ценности в данном виде коллекционирования. Как сказал один из классиков по этому поводу: «Всё что раньше было принципиально, сегодня стало совершенно не принципиально» и жизнь для Маленького с этого момента начала свой новый отсчёт.
На Большого зрелище произвело не меньшее впечатление, так как он только тяжело сопел и ничего не говорил, но по глазам было видно, что состояние шока охватило и его мозг.
– Откуда… – выдавил Маленький, придя немного в себя.
– Откуда, откуда, – пробурчал Сашка, – от верблюда. Кто же про «рыбные места» рассказывает. В общем, вы зачем пришли? На обмен? Или хотите купить? Впрочем, менять я их не буду, всё равно у вас ничего аналогичного нет. А то, что вы «натырили» со старых бутылок мне неинтересно.
– Вот ты как заговорил? – возмутился Маленький, – про «рыбные места» не хочешь рассказывать, деньги с нас затребовал за этикетки! А налим, который ты обманом выманил у Большого – это как? Забыл уже? А я нет! Ты нам ещё за налима не расплатился!4
– Какой налим? – сделал круглые глаза Сашка, – а… тот, что мы тогда вместе поймали и Большой по доброй воле мне сам отдал? Так какие претензии?
Во время всей этой дискуссии Большой стоял молча и только крутил головой в зависимости от того, кто говорил в данный момент.
– Вы тогда ещё на моих щуках «наварились», вся База знает про вашу торговлю, фарцовщики малолетние, по рублю кучку продавали. Вот вернёте мне рубль, тогда и говорите про налима!
– Ага! Нет, вы видели такого умника, мы ему сначала должны рубль отдать, а потом ещё и заплатить за этикетки. А рожа не треснет! – не успокаивался Маленький, вдвойне заведённый уже не только сокровищем, что лежало перед ним, но и неприятными воспоминаниями о налиме, когда тот же Сашка так ловко облапошил Большого. – Хватит из нас дураков делать, рассказывай, где «надыбал» эти этикетки. Большой, а ты что стоишь и молчишь? Ты ведь рыбу тогда отдал, давай требуй возмещение.
Брательник почесал голову, вздохнул и молвил:
– Сашка, действительно, что так себя ведёшь? Мы с тобой всегда делимся, с печеньем и конфетами не жлобимся, да и «хаваешь» у нас всегда, когда приходишь, а тут за какие-то этикетки деньги затребовал.
– За «какие-то»? – с наглыми глазами спросил тот. – Да эти «какие-то» этикетки у меня любой пацан на Базе или на Посёлке с руками оторвёт и денег не пожалеет. Не то что вы! Налима вспомнили! Да это я вас тогда повёл на рыбалку и научил, как надо ловить таких красавцев. Вы мне спасибо должны сказать и рыбы принести, а не упрекать. Короче, если хотите что-то купить – покупайте, а если нет – то не морочьте мне голову.
– Пошли, – дёрнул Маленький Большого за рукав. – Я из принципа у этого жлоба ничего покупать не буду, а ты как хочешь.
Большой, похоже, или ещё не был готов тратить деньги за этикетки, или их у него не было, но он кивнул, и они молча вернулись домой.
Мысль о том, где Сашка взял новые этикетки, не давала покоя. В конце концов, Маленький решил сходить к Генке, своему дружку из Посёлка, с которым у него сложились хорошие отношения.
Генка, как и все пацаны с Базы и Посёлка, также активно коллекционировал винные этикетки, но, к разочарованию Маленького не знал, откуда у Сашки его богатство.
– Слышал я, что кто-то с Базы «надыбал» новенькие листы, но понятия не имею, где он их взял. Может, родственники или знакомые на типографии работают?
– У кого? У Сашки? Да там отец пропойца, и мать круглые сутки на работе. Какие у них родственники? – удивился Маленький. – Нет, тут что-то другое.
– А ты сам видел эти этикетки? Что собой представляют?
– Они все для вина, сделаны в восточном стиле, яркие такие.
Тут Генка на минуту задумался и полез за своим альбомом. Полистав немного, он довольно хмыкнул и положил его на стол.
– Похоже?
В альбоме была этикетка, действительно аналогичная той, что видел Маленький у Сашки, но она была старая, снятая с бутылки.
– Да, похожа, стиль рисунка тот же. Но их сравнивать нельзя. Эта грязная, обесцветившаяся, ни в какое сравнение не идёт.
– Давай думать логически, – вдруг предложил Генка, – если у Сашки нет «связей», но он смог достать эти новые этикетки, то где их вообще можно найти? В принципе?
– На типографии, где печатают, – начал Маленький, – ну и, наверное, на винзаводе, где клеят.
– Точно, – подтвердил Генка. – А где находится эта типография или винзавод?
– Где-то на западе, за Уралом, у нас тут ничего подобного нет.
Тут Генка встал, сходил в другую комнату и вернулся с лупой, после чего стал рассматривать этикетку с восточным орнаментом.
– Смотри, – ткнул он в её нижнюю часть, – тут написано «Винзавод. г. Бухара». «Въезжаешь»?
– Куда «въезжаешь»? – не понял Маленький.
– Слушай, давай выключай «дурака» и начинай думать, – нетерпеливо продолжил Генка, – вот эту этикетку, что ты видишь, наклеили на винзаводе в г. Бухара. Кажется, это в Узбекистане. И там, на этом винзаводе, подобных этикеток должно быть полно. И все – новые, пока их не приклеят. Правильно?
– Ну, да… Правильно. А как нам их взять?
– Как взять, как взять… – передразнил Генка Маленького, – попросить.
– Кого?
– Не, ты точно «тормоз»! Как кого? Директора, кого же ещё!
Немая сцена длилась некоторое время, после чего Генка взялся ещё раз объяснить свою позицию:
– Смотри, эти этикетки есть на винзаводе, так? Так. Кто ими распоряжается? Директор. Так? Так. У него их там как «у дурака махорки», и он вполне может поделиться с мальчишками, «двинутыми» на коллекционировании. Вопрос – как сделать так, чтобы он поделился? Отвечаю: написать письмо.
– Директору винзавода? – непонимающие переспросил Маленький.
– Ну да. Кому же ещё.
Сказано – сделано. В этот же день мальчишки пошли на почту, нашли индекс для письма в каталоге, купили конверт и отправили письмо директору винзавода в г. Бухару примерно следующего содержания:
«Уважаемый директор. Просим Вас помочь юным коллекционерам этикеток от напитков и выслать нам имеющиеся у вас на заводе образцы. Если вас не затруднит, конечно. Также заверяем вас, что мы сами, будучи истинными пионерами, подобные напитки не употребляем и проявляем интерес исключительно к коллекционированию». Как-то так.
Через две недели Генка, с возбуждёнными глазами прибежал к Маленькому и показал ему извещение на доставку бандероли, которую они вскоре получили на почте. Бандероль была не маленькой и тяжёлой. Вскрыв её, пацаны потеряли дар речи: чего там только не было. Оказалось, что Бухарский завод вин делал десятки видов алкогольных напитков, судя по ярким и сочным этикеткам, толстыми пачками умещающимися в почтовой бумаге.
Это было «событие века», открывающее путь к «Клондайку винных этикеток». Пацаны поняли, где их счастье и начали изучать все старые образцы в поисках наименований винзаводов. И таких оказалось немало. Все южные республики имели подобные производства и ни одно из них не было упущено из вида. В течение недели мальчишки написали десятки писем, и почти на все получили ответ. С этикетками, конечно. Благодаря чему стали обладателями огромного сокровища в виде новеньких, прямо из типографии этикеток.
Но, их богатство, как быстро пришло, так же быстро и начало обесцениваться. Дело в том, что и другие «коллекционеры», похоже, «допёрли, где собака зарыта» и также начали слать письма. И вскоре у многих других уже имелся хороший запас новеньких этикеток и «эксклюзивные права» первооткрывателей были нивелированы их последователями. А ещё вскоре письма с просьбой помочь «юным собирателям» стали оставаться без ответа. Наверное, винная промышленность СССР просто устала от сотен запросов наших почитателей с Базы этого вида коллекционирования.
В итоге такой «этикетной лихорадки» Генка с Маленьким стали владельцами самых больших «частных коллекций» подобного вида собирательства, насчитывающих более тысячи экземпляров. Даже если у них чего-то не хватало, они могли легко обменять и получить искомое в силу большого разменного фонда.
Но, достигнув своего апогея, «этикетная лихорадка» стала сходить на нет, чему во многом способствовало отсутствие ответов на письма, засылаемые «юными коллекционерами». Некоторые даже пробовали писать и заграницу: в Болгарию, Румынию, Венгрию, несмотря на то, что письма «Par Avion», предназначенные для отправки за рубеж, были очень дорогими. Что писали в них? Да тоже самое: «Уважаемый директор…» и так далее. Может, русского языка там не знали, или просто посмеялись, но «обратную связь» пацаны не получили. А жаль… Тамошние этикетки, особенно из Венгрии, были очень интересными. Но не судьба.
А вот Маленький даже после завершения активного этапа коллекционирования ещё долго вечерами разглядывал своё «имущество», вздыхая и вспоминая, как они с Генкой писали письма, а потом бегали на почту за бандеролями или толстенькими конвертами. Какое же это было счастье, когда они их потрошили! Да…, вот это и есть радость жизни.
