Джули Кагава
Ночь дракона
– Предвестниковы усы, да вы их одолели!
Мы обернулись на восхищенный оклик. У дверей в дальнем конце склада стоял человек и смотрел на нас, округлив глаза. С виду вовсе не самурай, он был одет в грубую, но прочную одежду, а кожа у него задубела от солнца.
– Мы с ребятами наблюдали за вами, – признался незнакомец. Еще двое мужчин с такой же смуглой, загрубевшей кожей заглянули внутрь и уставились на нас. – Видели, как вы чарами пробили барьер и зашли! Потом услышали, какой тут творится ад. Мы здесь уже несколько дней прячемся, голову ломаем, как же продраться сквозь войско нежити. Уж не знаю, кто вы такие и какой магией сокрушили проклятие и освободили город, но от всего сердца вам благодарен.
– Ты сам-то кто? – спросил Тацуми.
– Ох, прошу прощения! – Мужчина быстро поклонился, его спутники – тоже. – Меня зовут Цуки Дзётаро, я первый помощник капитана «Сокровищ морского дракона». – Он выдержал паузу, потом скорбно нахмурился. – Впрочем, наверное, мне теперь впору зваться новым капитаном, раз капитан Фумио погиб. Мы остановились в порту, хотели поторговать в Уми Сабиси, а потом вдруг нахлынули мертвецы, и мы так и не смогли вернуться на корабль. Теперь, когда вы с ними справились, мы наконец сможем отправиться домой.
– На земли Цуки, – закончил за них аристократ, точно не веря нашей удаче.
Дзётаро кивнул.
– Надо только весь экипаж собрать. Скорее бы уже ноги отсюда унести… Кем бы вы ни были, я бесконечно вам благодарен. Вы спасли этот город, мою команду и корабль. Если могу чем-то помочь, только попросите.
– У нас и впрямь будет к вам одна просьба, – с улыбкой объявила Рэйка, выступив вперед.
6. В вороньем гнезде
Тацуми
Путешествовать на корабле мне не нравилось.
И вовсе не из-за океана или постоянной качки. Я был умелым и выносливым пловцом и с детства привык к тренировкам на неустойчивых поверхностях. Морская болезнь меня тоже никогда не донимала, в отличие от ронина, который то и дело громко мучился с самого нашего отплытия из городка Уми Сабиси Мура.
Нет, меня изводила мысль о том, что я оказался заперт на маленьком судне с другими людьми, и, если вдруг на меня нападет резкое, нестерпимое желание всех тут перерезать, никто не спасется. Я уже чувствовал, как внутри требует своего жажда насилия и кровопролития – она во мне больше не затихала. Весь вчерашний день и почти всю ночь я провел в вороньем гнезде, подальше от экипажа и остальных моих спутников, чтобы моя демоническая природа не стала причиной бойни.
«Не лги себе, Тацуми, – шептал голос, словно бы даже и не совсем мой. – Ты прячешься… от нее».
Я отмахнулся от голоса и закрыл глаза. Но скрываться от правды не было смысла. Юмеко. Я столько думал о ней в последнее время… Да что там, с той жуткой ночи, когда кицунэ освободила мою душу из рабства, на которое ее обрек демон, все мои мысли были только о Юмеко. Я боялся за нее в пылу битвы, меня охватывала тоска, когда мы разлучались.
Даже сейчас, когда я твердо знал, что она внизу и ей ничто не угрожает, меня болезненно тянуло к ней. Мне хотелось увидеть ее, услышать ее смех… Я мечтал…
«Мечты – для недоумков, Тацуми, – в голове пронесся голос Итиро, холодный и рассудительный. Он повторял одну из множества заповедей убийцы демонов Каге. – Мечты о несбыточном только ослабляют решимость. Ты – убийца демонов Каге. Отринь сомнения и колебания, или тебе и всем, кто рядом, конец».
– Тацуми, ты тут?
Сердце у меня екнуло, стоило только услышать знакомый голос, который дни напролет не покидал моих мыслей, а теперь прозвучал внизу, совсем рядом. И вдруг четыре тонких пальца обхватили край вороньего гнезда. Следом за ними показались черные кончики ушей, а потом и лицо Юмеко. Сильный ветер трепал ее длинные волосы. Заметив меня, она улыбнулась.
– Вот ты где! А я тебя везде ищу! – Кицунэ забралась на край корзины, а потом неловко соскочила с нее. Она упала на дно, ударившись локтями, и поморщилась. – Ite! Весело, ничего не скажешь! Так страшно вниз смотреть, просто словами не передать! Даже кедр в лесу рядом с храмом Тихих Ветров был пониже! – Не вставая с колен и вцепившись обеими руками в веревки, она опасливо выглянула из корзины и прижала уши. – Мы же ужас как высоко, да? Надеюсь, Рэйка не сильно разозлится, если я останусь тут до утра.
– Юмеко, что ты тут делаешь? – спросил я, не двинувшись со своего места у дальней стенки корзины. Стоило кицунэ появиться, и мое сердце забилось чаще, но почему, я не понимал – то ли от восторга, то ли от страха, то ли еще от чего-то.
– Я волновалась. – Юмеко двинулась ко мне, огибая мачту и по-прежнему держась за веревки, что тянулись вдоль краев вороньего гнезда. – Тебя не было видно почти два дня, никто не может тебя найти. Я испугалась, что ты… решил нас бросить.
Я нахмурился.
– Мы посреди океана, – напомнил я, кивнув на бескрайнюю водную ширь, мерцавшую в лунном свете. – Куда я отсюда денусь?
– Я же не шиноби, – не вставая с колен, она подобралась еще ближе. Пальцы так крепко вцепились в веревки, что костяшки побелели. – Откуда мне знать, может, ты владеешь тайной магией Каге и умеешь превращаться в рыбу или вроде того. А‑а-а! – Порыв ветра раздул ее рукава и качнул корзину. Кицунэ зажмурилась и обняла мачту. – Ну все, решено! Я не слезу отсюда, пока не причалим к берегу Клана Луны! Мы ведь уже скоро приплывем на первый остров, так?
Вдвоем в корзине было тесновато – воронье гнездо было рассчитано только на одного. Я вздохнул и поднялся на ноги, не сводя глаз с кицунэ, прямо-таки приросшей к мачте.
– Дай руку, – велел я, протянув ей свою. Юмеко в ответ подалась ко мне и вцепилась в мою ладонь, но другой рукой продолжила обнимать деревянный столб. – Отпусти мачту, Юмеко, – попросил я. Кицунэ снова прижала уши. – Доверься мне, – добавил я успокаивающим тоном, не ослабляя уверенной хватки. – Я тебя не отпущу.
Юмеко кивнула и осторожно отделилась от мачты. Я поставил ее на ноги, но тут ветер ударил с новой силой, яростно наполнив паруса. Юмеко поморщилась и хотела было снова вцепиться в мачту, но я притянул ее к себе. Одной рукой она сжала мое плечо, чтобы не потерять равновесия, а второй сдавила пальцы – крепко, будто тисками.
– Встань ровно, – тихо велел я, – и слегка согни колени. Почувствуй ритм волн. Качайся вместе с кораблем, иначе тебя будет швырять из стороны в сторону.
– Да, на лазанье по деревьям это и впрямь совсем не похоже, – пробормотала Юмеко, не сводя глаз с ткани моей рубашки и в то же время ища равновесие. – Если дерево начинало качаться, а ноги соскальзывали, всегда можно было уцепиться за ветку. А тут можно держаться разве что за воздух – не ровен час полетишь на палубу. Ох и распеканцию мне Рэйка устроит, если я упаду с мачты и сверну шею.
– Ты не упадешь, – заверил я. – Расслабься, почувствуй, как движется корабль. Как только свыкнешься с ритмом, будет проще слезть.
Юмеко распрямилась и наконец оторвала взгляд от моей хаори. Ее лисьи ушки навострились, а плечи чуть расслабились.
– Ого, – благоговейно прошептала кицунэ. – Отсюда так хорошо видно океан! – Она обвела взглядом мерцающую водную ширь и волны, посеребренные луной, и тихо вздохнула. – Он ведь и впрямь бесконечный, да?
Ее пальцы скользнули по моей руке. Кожу точно огнем обожгло, а стук сердца стал гулко отдаваться в ушах. Я вдруг отчетливо осознал, что мы тут совсем одни, что мы далеко от наших спутников и всякого любопытного взгляда. А еще мы очень близко. Я чувствовал, как стройное тело Юмеко льнет ко мне, чтобы не потерять равновесия, ощущал под пальцами его мягкость. Раньше от людской близости мне сразу становилось не по себе, я спешил немедленно отдалиться, теперь же меня наполнило пугающее, необъяснимое желание притянуть Юмеко ближе.
– Тебе надо спуститься, – хрипло проговорил я. – Остров Ушима уже недалеко. На рассвете мы должны войти в порт Хейси.
Кицунэ рассеянно кивнула, все еще глядя вдаль. В ее глазах отражалась луна.
– Все такое огромное, – тихо-тихо сказала она, будто боялась повысить голос. – Такое чувство, что в мире нет никого, кроме нас. А мы – просто песчинка между океаном и небом. Сразу думаешь, какой же ты крошечный и до чего мало значишь. Как жучок, угодивший в паутину, – бьешься, бьешься, думая, что от этой битвы зависит судьба мира, а на деле ты просто букашка. – Она выдержала паузу и едва заметно улыбнулась. – Так Дэнга любил говорить. Я никогда не понимала, к чему он клонит, но теперь… начинаю понимать. – Юмеко со вздохом запрокинула голову и посмотрела на звезды. – Я и впрямь чувствую себя букашкой, Тацуми, – прошептала она. – Как же мне остановить Генно, его армию и пришествие Дракона? Я ведь не так уж и сильна…
– Твоей силой буду я, – негромко проговорил я в ответ. – Позволь стать твоим оружием, клинком, разрубающим врагов. Уж это мне по плечу. – По Юмеко пробежала дрожь. Мое сердце в ответ застучало быстрее. – Быть сильным – вовсе не значит победить в битве, – напомнил я. – Ты же сама мне говорила. Ты можешь биться другими способами, Юмеко.
– Лисьей магией, – пробормотала она. – Иллюзиями и фокусами. Но подлинной силы, как у вас с Рэйкой, у меня нет. Я постараюсь, Тацуми. Сделаю все, что могу, но Генно ведь уже знает, чтó я из себя представляю. Что же мне остается?
– Одержать победу над господином óни, сильнейшим демоном, которого только знал Дзигоку. Прятать свиток от убийцы демонов Каге во время путешествия через полстраны. Выжить, хоть и бессмертная даймё Клана Тени жаждет твоей смерти. Заставить господина Иесаду из семейства Каге вопить и плясать как марионетка, запустив ему в штанину наколдованного грызуна, – последние слова заставили Юмеко фыркнуть, да я и сам усмехнулся. Об этой позорной чайной церемонии и ее потешном финале я услышал от ронина. Сам я встречался с господином Иесадой лишь раз, и, хотя моя человеческая половина уже привыкла к неизбывной надменности и высокомерию аристократов, демон во мне еле сдержался от того, чтобы не содрать с его лица заносчивое выражение и не запихать его ему же в глотку.
Я посерьезнел.
– В тебе достаточно сил, чтобы спасти человечью душу из Дзигоку и высвободить óни, заточенного в меч на целую вечность, – закончил я. Золотистые глаза кицунэ встретились с моими. Сердце сделало причудливый кувырок в груди.
Я похолодел и отвел взгляд, приказывая себе успокоиться, изгнать все чувства. Схватившись за край вороньего гнезда, я всмотрелся вдаль. И что я творю? Всякий раз, когда Юмеко была рядом, я терял над собой власть, а чувства так и норовили выплеснуться наружу. Когда-то именно из-за этого я поддался Хакаимоно. А сейчас положение стало еще опаснее, ведь демон во мне ничем не скован и так близок к тому, чтобы меня поработить, что я уже отчетливо ощущаю, как внутри кипит кровожадная ярость.
– Возможно, ты пожалеешь об этом решении, когда Генно проиграет схватку, – сказал я кицунэ, стоявшей позади меня. – Ведь ты спасла не только Тацуми, но и демона. Хакаимоно по-прежнему живет во мне, не забывай об этом.
Я почувствовал на себе взгляд Юмеко. Ветер трепал наши волосы и раскачивал платформу, на которой мы стояли.
– Gomen, Тацуми, – наконец извинилась она. Я с недоумением сдвинул брови. – Я ведь даже не спросила, хочешь ли ты стать демоном. Ты жалеешь, что я тебя спасла?
– Нет, – выдавил я из себя. – Я рад, что оказался тут с вами, что смогу искупить свои ошибки, если помешаю Генно загадать Желание и одолею его. Но… Я не могу обещать, что не начну бросаться на всех без разбора – и на врагов, и на друзей. Прежде у меня получалось потушить злость и жестокость Хакаимоно, потому что они не были моими. Я с детства обучен отстраняться от любого чувства, так что я контролировал ситуацию. А теперь жестокость стала частью меня. И если я начну убивать, то, возможно, уже не остановлюсь.
– Я не боюсь.
Внутри вспыхнули страх и злость. Она так и не поняла, кто я такой и на что способен. Довольно, Тацуми. Если тебе и впрямь важна судьба этой девчонки, прекрати эту игру немедленно. Ты демон, надежды – не для тебя. Если все останется как есть, недалек тот час, когда ты исподтишка нападешь на нее. Пора покончить с этим раз и навсегда.
Я обернулся, давая волю ярости, злобе, жестокости, которые все это время бурлили у меня в крови. Рога запылали, отбрасывая алые отсветы на лицо Юмеко, огненные символы засияли на руках и шее, просвечивая сквозь ткань рубашки, на пальцах отросли обсидиановые когти, челюсти ощетинились хищными клыками. Я посмотрел на Юмеко и сощурился. В глазах в этот миг наверняка тоже играл зловещий красный огонь.
Взгляд Юмеко тут же наполнился испугом. Она уставилась на меня и отшатнулась. Перед ней стоял сущий демон. Он смотрел на нее пристально, грозно, не скрывая своей кровожадности и не обращая ни малейшего внимания на отчаяние, подтачивающее мою душу. Мне совсем не хотелось так с ней поступать. Юмеко стала первым человеком, который сумел разглядеть, что я не только убийца демонов Каге, ходячее оружие. Больно было думать о том, что она запомнит меня в этом демоническом обличье. Запомнит господина óни, порочного и неисправимого. Но выхода у меня не было. Будет лучше, если она испугается и возненавидит меня сейчас, не дожидаясь дня, когда я неизбежно ее предам, – а он точно настанет.
– Вот кем я стал, – холодно отчеканил я с демоническим рыком. – Вот что такое человек и демон, слитые воедино. Я благодарен тебе, Юмеко. Даже не сомневайся. Но держись от меня подальше. Иначе мое лицо может стать последним, что ты увидишь в жизни.
Юмеко заморгала, прижала уши к голове. На ее лице вдруг проступило странное, решительное и дерзкое выражение, будто она собрала всю свою храбрость, что только была. Не успел я опомниться, как она сделала шаг вперед, обхватила ладонями мои щеки и поцеловала меня.
Что?..
Я потрясенно застыл, тут же позабыв о пылающем гневе и жестокости. Когти и клыки исчезли, символы на руках поблекли и золой развеялись по ветру.
Я схватил Юмеко за плечи, прижал к себе, почувствовал собственной кожей, как колотится сердце у нее под ребрами.
Легкое, нежное прикосновение ее губ не продлилось долго, но его оказалось достаточно, чтобы перевернуть мой мир вверх дном и распалить внутри пожар. Когда кицунэ отстранилась, я уставился на нее как завороженный. В ее золотистых глазах читалась уверенная искренность – но в них не было и капли страха.
– Я тебе доверяю, – прошептала она словно бы мне в самое сердце. Кончики ее невыносимо нежных пальцев проскользили по моим щекам. Я невольно закрыл глаза. – И мне не важно, как ты выглядишь – как óни или как человек, – душа ведь от этого не меняется. Я не боюсь, Тацуми. И говорю об этом прямо.
– Юмеко… – Я открыл глаза, впился взглядом в кицунэ, осторожно сжал ее запястье. А она смотрела на меня – неземная, наивная, безупречно прекрасная. Она погубит нас обоих, подумал я – и вдруг почувствовал, что мне наплевать.
– Эй, там, в вороньем гнезде! – крикнули с палубы. – Гляньте за борт! Ничего странного не видно?
В горле заклокотал рык, но я все же выпустил Юмеко и отстранился, а потом посмотрел на палубу. У мачты стоял моряк и энергично тыкал пальцем в один из бортов.
– Там что-то есть! – завопил он. Юмеко, навострив лисьи ушки, тоже посмотрела вниз. – В воде! Кажется, плавает вокруг корабля, но мы никак не можем разглядеть, что это такое! Может, сверху виднее?
Я взглянул на черную мерцающую воду, и по спине пробежал холодок.
В воде и впрямь было кое-что. Кое-что огромное. У самой поверхности я увидел гигантскую тень, которая двигалась прямо к кораблю, поднимая волну. Я невольно принялся прокручивать в голове список крупных морских ёкаев и бакэмоно: уси-óни, коромодако, великаны умибодзу… никого из них мне не хотелось бы встретить посреди океана.
– Что это такое? – шепотом спросила Юмеко, точно опасалась, что гигантская тень услышит. Я промолчал, хоть и боялся, что знаю ответ, и отчаянно надеялся ошибиться.
Волна подбиралась все ближе и вздыбливалась все сильнее. Вдруг морская вода вспенилась, раздался всплеск – оглушительный, как цунами, – а затем из глубин вынырнула огромная фигура и грозно нависла над нами. Очертания у нее были человеческие, тело – черное как ночь, а на лысой гладкой голове не угадывалось ни носа, ни рта – одни только глаза сверкали. Чудовище уставилось на нас сверху – оно было даже выше корабельной мачты. Юмеко ахнула, а я ругнулся вполголоса. Мои худшие подозрения подтвердились. Такая встреча нам точно была ни к чему.
– Умибодзу! – истошно завопили на палубе.
Корабль тут же охватила паника – еще бы, ведь все моряки страшились встретить посреди океана умибодзу, и сейчас этот кошмар сбылся наяву. Об этом духе доподлинно ничего не было известно – кто он, как живет, много ли таких на дне морском или же великан, глядящий на нас теперь, единственный в своем роде. Умибодзу всегда молчал, он ничего не требовал и вообще никак не выказывал своих желаний, но встречу с ним не удалось пережить ни одному кораблю. Гигант, кем бы он ни был, выныривал из глубин, разбивал судно в щепки и снова исчезал в пучине.
Юмеко судорожно вздохнула. Умибодзу же глядел на нас, безмолвный и таинственный. Его огромная голова замерла почти вровень с нами, но я не мог рассмотреть собственное отражение в тусклых, бледных глазах. Я чувствовал, как кицунэ бьет дрожь, но она стойко выдерживала пристальный взор великана.
– З‑здравствуйте, – тихо сказала Юмеко. Умибодзу все продолжал разглядывать нас, точно насекомых. – Простите, если без спроса вторглись в ваши владения. Вы, наверное, вынырнули вовсе не для того, чтобы показать нам дорогу, да?
Не проронив ни звука, умибодзу поднял громадную, сотканную из тьмы руку и замахнулся.
7. Умибодзу
Юмеко
Тацуми обхватил меня за пояс, и мы выскочили из вороньего гнезда – так неожиданно, что я даже вскрикнула. Убийца демонов схватился за одну из веревок, свисавших неподалеку от корзины, и мы полетели вниз, к палубе, а у нас за спиной тут же раздался треск расколотой мачты. Мы приземлились среди моряков – многие из них кричали от страха. Тацуми тут же развернулся и выхватил Камигороши. Лезвие полыхнуло алым пламенем. На нас посыпались обломки древесины. Снасти и доски застучали, только усугубляя шум.
– Найди остальных! – рявкнул Тацуми, пока гигантская фигура умибодзу поворачивалась. – Я отвлеку его, но не знаю, сколько продержусь.
– Тацуми…
– За меня не волнуйся, встретимся на Ушиме. Ступай!
Тацуми взревел и бросился к черному чудовищу, огибая моряков. Умибодзу поднял гигантскую руку и резко опустил ее, точно хотел прихлопнуть паука. В последний момент Тацуми успел отскочить в сторону. Огромная ладонь врезалась в палубу. Оглушительно затрещало дерево, в воздух взвились щепки. Корабль резко дернулся – я с трудом устояла на ногах, – а людские крики стали еще громче.
Зарычав, убийца демонов подпрыгнул, метя в лапу чудовища, которая снова начала подниматься, и ударил мечом по черному запястью. Что-то темное и водянистое закапало из руки умибодзу. Великан дернулся, но по-прежнему не издал ни звука, хотя во взгляде, теперь прикованном к Тацуми, вспыхнул гнев.
– Юмеко!
Это остальные тоже выскочили на изуродованную палубу. Я быстро скользнула по ним взглядом. Дайсукэ уже держал наготове меч, Окамэ – лук, а Рэйка – офуду. Бледные как мел, они глядели на грозного великана.
– Kuso, – шепотом ругнулся ронин. В его голосе угадывался благоговейный ужас. Он запрокинул голову. – Это еще, черт возьми, что такое?
– Умибодзу, – с почтением ответила служительница. – Милостивые ками, из всех морских обитателей встретить по пути на остров именно его… – Мико содрогнулась, но потом, взяв себя в руки, обернулась к нам. – Его не победить. Корабль обречен, и все это понимают. Нужно найти спасательные шлюпки и бежать как можно скорее.
– А как же Тацуми?
На палубу упала еще одна тень – это умибодзу замахнулся второй рукой и обрушил ее на корабль. Тот дернулся, точно дикая лошадь, и я потеряла равновесие. Следующий удар пришелся на мачту – толстый столб сломался будто веточка и упал, раздавив двух моряков.
– Все с корабля! – завопил кто-то посреди неуемного хаоса. Я подняла голову и увидела, как умибодзу одним движением смахнул трех моряков за борт. Они с криками рухнули вниз и исчезли в черной пучине. Вокруг нас метались моряки, заслоняя собой Тацуми. Я никак не могла его разглядеть, и от этого на душе становилось все тревожнее.
– Ну же, Юмеко-тян! – сильная рука схватила меня за локоть и потянула вверх. Окамэ с мрачным лицом поставил меня на ноги и придержал за плечи, чтобы я снова не упала – слишком уж трясло палубу. – Корабль вот-вот ко дну пойдет, надо сматываться отсюда, пока не поздно.
Я прикусила губу, снова взглянула на гиганта-умибодзу и мгновенно приняла решение.
– Вы идите, а я догоню.
– Юмеко! – закричала Рэйка, когда я ринулась от Окамэ к носу корабля. К могучему умибодзу, который возвышался над морем.
Пока я спешила к нему, петляя среди матросов и пассажиров, бегущих в другую сторону, я видела, как мерцает Камигороши в тени мрачного великана. Видела и Тацуми. На его лице читалась решимость. Расставив ноги для удара и дождавшись, пока громадная рука снова устремится к нему, точно он был букашкой, которую умибодзу задумал прихлопнуть, Тацуми поднял меч над головой и вонзил острие в ладонь гигантскому чудовищу, прошив ее насквозь. Сила удара все же опрокинула убийцу демонов на палубу. Доски под ним затрещали и разломились. Из раны на ладони умибодзу засочилось что-то, напоминавшее чернила, но он не отдернул руки, даже не шелохнулся. А потом обвил длинными пальцами убийцу демонов и поднял в воздух.
Меня волной окатил ужас, а где-то глубоко внутри полыхнуло ледяное пламя. Я раскрыла ладонь, и над пальцами расцвел шар лисьего огня. Еще никогда мой огонь не был таким ослепительным. Он обжигал кожу, накалял воздух вокруг. Я с криком бросила его в громадную фигуру у носа корабля.
Шар попал великану в локоть и взорвался. Тут умибодзу наконец прервал молчание. Он оглушительно взвыл – над океаном будто бы поднялся тайфун, сотканный из криков сотен утопленников. Чудовище повернулось ко мне, бросив Тацуми на палубу. Казалось, оно совсем позабыло об убийце демонов. Тацуми, окровавленный, в рваной одежде, с трудом поднялся на ноги. Когда наши взгляды пересеклись, его глаза испуганно округлились.
Умибодзу сжал кулаки и молниеносно ударил ими по палубе. Корабль накренился, я не смогла удержать равновесия, в воздух поднялись щепки – многие из них успели впиться мне в кожу, будто шершни. Я увидела, что палуба несется прямо на меня, и приготовилась к столкновению, прикрыв руками лицо.
Врезавшись в переломанные доски, я покатилась, и мир вокруг завертелся. Наконец я остановилась, хватая ртом воздух. Перед глазами все плыло. Я поморщилась, надеясь, что тошнота скоро схлынет, и попыталась приподняться на локтях, но бок обожгло болью, будто кто-то воткнул мне нож между ребер. Я ахнула, прижала ладонь к больному месту и нащупала неровные края длинного деревянного обломка, торчащего из кожи. А когда убрала руку, на пальцах заблестело что-то темное.
Плохо дело, Юмеко. Мысли путались. Я понимала, что ранена, но отказывалась принять, что рана может быть смертельной. Вставай. Найди… найди Рэйку. Она что-нибудь придумает…
– Юмеко!
По палубе разнесся голос Тацуми – сердитый, почти отчаянный. Я подняла глаза как раз в тот миг, когда… умибодзу стукнул кулаком по центру корабля. Судно бешено закачалось и разломилось на части. Доски подо мной исчезли. Я полетела в темноту. Внутри меня разверзлась бездна ужаса, а через мгновенье над головой сомкнулись ледяные волны.
Течение потащило меня вниз. Сил на то, чтобы с ним бороться, не было. Парализованная холодом и страхом, я шла ко дну и смотрела, как поверхность уплывает все дальше и дальше. Зрение начало меркнуть, точно перед глазами сгустилась огромная туча насекомых, но, когда я в последний раз посмотрела вверх, мне почудилось, что я вижу пурпурный свет и он медленно приближается.
А потом мир погрузился во мрак, и я потеряла сознание.
