Дженнифер Гюнтер
Климакс без страха. Как пережить этот период, облегчить его симптомы и обрести гармонию

Глава 2
История и язык менопаузы: от критического периода к переменам

Положило ли слово «менопауза» начало медикализации абсолютно нормального физиологического процесса или, наоборот, подтвердило существование симптомов и привлекло внимание к аспекту женского здоровья, которым часто пренебрегают?

Оказывается, и то и другое. В разговоре о менопаузе не бывает однозначных ответов.

Менопауза в глазах медицины с древних времен и до начала 1800-х гг.

О прекращении менструаций с возрастом говорится как в древнекитайских, так и в древнегреческих медицинских текстах. Врачи того времени понимали, что это явление знаменует утрату фертильности. В традиционной китайской медицине жизненный период, наступавший в жизни женщины после прекращения менструаций, воспринимался естественным образом как старость, и, подобно тому, как у женщин переставали приходить месячные, у мужчин становилось скудным семя. Древние греки чрезвычайно интересовались менструацией как жизненным показателем. В то время считалось, что мужчины находятся в равновесии с миром, а женщины являются слишком влажными, поскольку их рыхлая и губчатая плоть впитывает лишнюю жидкость из пищи. Чтобы компенсировать это, организм женщины раз в месяц выпускает лишнюю влагу из матки. Каждый раз, когда кто-то ссылается на Гиппократа или говорит, что древние были образцом здоровья, я думаю о древнегреческих врачах, представлявших женщин чем-то вроде неисправного, протекающего водопровода.

В древнегреческой медицине, составившей основу римской, персидской, арабской, а затем и современной западной медицины, нерегулярные менструации воспринимались как тревожный звоночек, поскольку сигнализировали о потенциальных проблемах с фертильностью или об опасном скоплении жидкости. Это во многом объясняет одержимость древних врачей месячными. Из 1500 рецептов, приведенных в «Гиппократовом корпусе», 80 % связано с менструацией. Это также проливает свет на то, почему в большинстве древних западных медицинских текстов так много внимания уделяется ожидаемому возрасту, в котором случается последняя менструация. Древнегреческие и древнеримские врачи очень внимательно фиксировали средний возраст, в котором наступала менопауза. Утрата фертильности считалась значимым событием.

Древних врачей очень интересовали последние месячные, однако им практически не было дела до неприятных сопутствующих им симптомов и всего, что следовало далее. Нельзя забывать, что медицина, как и все остальное, была направлена на удовлетворение потребностей мужской элиты, которую не интересовало стареющее женское тело.

Интересно, что в некоторых древнегреческих сообществах женщин, находящихся в постменопаузе, назначали жрицами.

Симптомы, которые мы сегодня ассоциируем с менопаузой, были впервые упомянуты в западной литературе в 1528 году. Французский врач Жан Льебо описал petites rougers, приливы, которые характеризуются покраснением лица и часто заканчиваются обильным потоотделением, или moiteurs. В своем кабинете я часто слышу об этой проблеме.

Льебо был специалистом по женским болезням и личным врачом Екатерины де Бурбон, сестры короля Франции Генриха IV. Он был убежден, что патронаж играет важную роль в медицинских открытиях. Льебо опережал время во многих отношениях. Он писал, что «женщина не является дефективным мужчиной», был против принудительного замужества, считал, что менструация – это выход крови, а не токсичной жидкости, описывал вздутие живота перед месячными и был убежден, что удовольствие во время секса важно не только для мужчины, но и для женщины! Жан Льебо был женат на Николь Этьен, создавшей манифест «Печали замужней женщины», обвинительный акт в адрес мужчин и института брака. Вопрос о том, был их собственный союз счастливым или нет, мы оставим за рамками данной книги.

Хотя Льебо со своими убеждениями о женском здоровье явно был представителем медицинского Возрождения, большинство врачей того времени полагали, что женщина – это некая неполноценная версия мужчины. Они плохо знали женскую анатомию и вообще не понимали, что такое менструация. Прекращение месячных после определенного возраста было ожидаемым, и его обвиняли во всех болезнях, которые развивались у некоторых женщин после менопаузы.

Считалось, что менструальная кровь токсична и что она вызывает множество проблем со здоровьем, таких как выкидыши, рак, чахотка и бешенство.

Врачи были убеждены, что женское здоровье с возрастом ухудшается, поскольку женщины становятся слишком слабы, чтобы выносить токсичное вещество, накапливающееся в их организме.

Первая диссертация о том, что мы сегодня называем менопаузой, была написана в 1710 году. Ее название переводится с латыни как «Последняя менструация – начало болезни». Заголовок точно отражает специфику мышления того времени, и он вполне мог бы звучать так: «Быть женщиной: от плохого к худшему». Было известно, что количество заболеваний увеличивается с возрастом, однако мужским заболеваниям все же давалось объяснение. Конечно, оно было не таким, как сегодня, но вполне соответствовало знаниям того времени. В болезнях женщин всегда была виновата матка. Если вы считаете женщин неполноценными, слабыми или грязными, очень легко вписать медицинские представления в свой миропорядок. Это очень важный урок, который мы, врачи, никогда не должны забывать.

Вскоре после первой диссертации о менопаузе работы на данную тему, рассчитанные как на врачей, так и на широкую публику, стали появляться в Европе и Англии. «Женский медицинский справочник», впервые опубликованный в 1716 году анонимным врачом, выходил в нескольких изданиях. К 1727 году свет увидело шестое издание, включавшее информацию о том, как лечить множество заболеваний, характерных для женщин старше 40 лет, таких как обильные месячные, нерегулярный цикл и опущение матки. Очевидно, что эта область заинтересовала врачей. Кровопускание, гирудотерапия и слабительные средства использовались для удаления «токсинов» и/или жидкости, скопившейся из-за отсутствия менструаций. Подобные методы не были эффективными с медицинской точки зрения, однако они вызывали диарею и маточные сокращения, которые могли привести к кровотечению у женщин в менопаузальном переходе (это были не нормальные месячные, а признак проблем в организме!). Такие результаты объяснялись действием опасных ингредиентов, таких как можжевеловое масло, корень аронника и металлическая стружка. Другие методы лечения были безобидными и неэффективными, и их результат объяснялся эффектом плацебо. Часто женщинам рекомендовали пить алкоголь и ходить на долгие прогулки. Кроме того, в то время существовал большой ассортимент вагинальных приспособлений, которые заставили бы Гвинет Пэлтроу позеленеть от зависти.

В указанных текстах также встречается множество терминов для описания симптомов менопаузы. Многие из них похожи на те, что используются сегодня, а некоторые гораздо интереснее современных.

То, что мы называем менопаузальным переходом, в Англии XVIII–XIX вв. (и, возможно, ранее) называлось «уклонение», поскольку женщина «уклонялась» от регулярных месячных.

В этот период женщины часто испытывали головные боли, боли в спине, вазомоторные симптомы (то, что сегодня известно как приливы и потливость в ночное время), блуждающие боли и общее недомогание. Приливы называли лихорадочным жаром и горячим румянцем.

Термин «уклонение» просто очарователен, и теперь я использую его на работе для описания менопаузального перехода. Пациентки практически всегда улыбаются в ответ. Термин «горячий румянец» казался мне приемлемым до тех пор, пока у меня самой не начались приливы. Мне всегда казалось, что румянец может быть только на щеках, но во время приливов краснеют не только щеки. Кроме того, он ассоциируется у меня с героинями романов Джейн Остин, краснеющими под взглядом какого-нибудь мужчины с годовым доходом 4000 фунтов стерлингов. Во время прилива жар зарождается где-то внутри и поднимается вверх, охватывая голову, лицо, шею и руки.

Поскольку женский опыт передавался в основном в устной форме, сложно сказать, сколько слов в скольких культурах было потеряно из-за отсутствия интереса со стороны врачей или медицинского менсплейнинга (врач-мужчина выслушивал пациентку, интерпретировал ее ощущения через призму собственных узких взглядов, а также общественных и религиозных предубеждений и давал им объяснение в своем медицинском учебнике).

Западным врачам было известно о проблемах, с которыми женщины сталкивались во время менопаузального перехода, однако эти симптомы в основном рассматривались как следствие главной патологии – задержки токсинов. Таким образом, менопауза воспринималась как очередной женский недостаток и повод для страха. В 1776 году Джон Фозергилл, влиятельный и проницательный английский врач, высказался против существующих представлений о менопаузе в своей работе «О правильном обращении с прекращающимися менструациями». Фозергилл утверждал, что женщин приучали смотреть на менопаузу «с некоторой степенью беспокойства». Он писал, что «различные абсурдные мнения о прекращении менструальных выделений и последствий этого явления испортили жизнь многим чувствительным женщинам».

Фозергилл не был согласен с тем, что менструальная кровь токсична, и, хотя она могла содержать некоторые «опасные жидкости», мужчины, согласно убеждениям Фозергилла, выделяли те же жидкости через свои геморроидальные узлы. Он также отмечал, что женщины, приученные бояться менопаузы, чаще испытывали неприятные симптомы. Фозергилл воспринимал менопаузу как нормальное явление, и у многих его пациенток она проходила без серьезных последствий. Более того, он верно заметил, что женщины, страдавшие от очень обильных или болезненных менструаций, испытывали облегчение с приходом менопаузы. Он признавал наличие у некоторых женщин таких неприятных симптомов, как приливы, сопровождаемые «мгновенным потоотделением», проблемы со сном, перепады настроения и боль в суставах, и писал, что обычно они носят временный характер. Многие предложенные им методы лечения были типичны для того времени. Так, он назначал своим пациенткам кровопускание и прием слабительных (довольно мягких, например сенны и магния, которые применяются по сей день), однако ни в одном из его рецептов не было ядовитых растений, потому что Фозергилл также был опытным ботаником. Еще он рекомендовал корректировать питание и пить вино в определенное время.

До доктора Фозергилла о менопаузе в основном говорили как о злом роке, словно нет ничего страшнее женщины, у которой прекратились месячные.

К сожалению, его работа не смогла покончить с негативным отношением к менопаузе. В 1787 году французский врач Клод Жаннет де Лонгруа назвал женщин в менопаузе «свергнутыми королевами». Многие тексты того времени, где говорилось о менопаузе, содержали объемные разделы, посвященные раку шейки матки, матки и груди, и, хотя это были неизлечимые заболевания, приводившие к мучительной смерти, язык, использованный для их описания, был гораздо менее мрачным, чем язык, которым описывали менопаузу. Тем не менее работа доктора Фозергилла со временем была переведена на несколько языков и привлекла к себе внимание. Это также совпало с изменением отношения к старению.

Рождение менопаузы

Как мы уже говорили, слово la ménèspausie появилось в 1812 году в диссертации Шарля де Гарданна. В 1816 году он опубликовал книгу о менопаузе под названием «Советы женщинам, вступающим в критический возраст» (франц. Avis aux femmes qui entrent dans l’âge critique). У второго издания 1821 года название было обновлено: «Менопауза: критический возраст женщин» (франц. De la Ménopause, ou de l’âge critique des femmes).

В диссертации 1812 года Шарль де Гарданн говорит о необходимости нового универсального термина, поскольку в обиходе было слишком много разных слов. Некоторые из них были не так уж плохи, например «климактерий», «критическое время», «критический этап» и «жизненная перемена». Другие – наоборот, например «спад, характерный для среднего возраста». Встречались даже откровенно ужасные наименования: «женская преисподняя», «женская зима» и «половая смерть». Представьте, как вы говорите: «Я только что ходила к специалисту по женской зиме за советом. Кстати, мне купить багет по пути домой?» Звучит не очень. Врачам требовался новый термин, который не звучал бы уничижительно и относился бы именно к женщинам: термины «климактерий» и «жизненная перемена» также применимы к мужчинам (последний подошел бы для бизнеса, поскольку он звучит так, словно вам собираются предложить что-то интересное).

В диссертации 1812 года де Гарданн объясняет происхождение слова la ménèspausie, которое образовано от двух греческих слов: μήνας – «месяц» и παῦσις – «прекращение».

Он пишет, что второе слово происходит от формы παύω, «я прекращаю». Де Гарданн решил, что два этих слова фонетически объединяются в одно французское ménèspausie. Возможно, окончательный выбор термина также был обусловлен французским словом menstrues, происходящим от латинского слова mēnsēs, которое, согласно «Оксфордскому словарю английского языка», является особой формой множественного числа слова «месяц».

Хотя сегодня мы воспринимаем слово «пауза» как временное прекращение чего-либо, из работы Шарля де Гарданна очевидно, что он не ждал возвращения менструации и что «pausie» в ménèspausie была окончательной.

Де Гарданн не объяснил, почему он укоротил слово ménèspausie до ménopause во втором издании 1821 года и включил его в название. Неужели слово было популярным? Или, возможно, оно так ассоциировалось с де Гарданном, что стало, как бы мы выразились сейчас, частью личного бренда врача и выделяло его работу на фоне других?

Я читала книгу де Гарданна на французском языке, однако французский, который мы изучали в канадской школе, был совсем не похож на французский язык XIX в. Чтобы понять написанное, я неоднократно обращалась за помощью к доктору Мартину Уинклеру, французскому акушеру-гинекологу, написавшему введение к французскому изданию The Vagina Book.

Книга де Гарданна, по сути, представляет собой оплакивание судьбы стареющих женщин, поэтому ее нельзя назвать революционной. Де Гарданн не описывает симптомы менопаузы в подробностях и, подобно большинству врачей того времени, винит менопаузу во многих болезнях, которые развиваются у женщин с возрастом. При этом никто не искал объяснений, почему именно матка виновата в подагре или несварении желудка, ведь такие проблемы встречаются и у мужчин. Существовало медицинское клише, что мужчины просто стареют, а женщин предает их матка. (Я ненавижу этот стереотип, но все же оставлю его здесь.)

В работе Мишеля де Гарданна есть множество советов о питании, например потреблять больше крахмалистых овощей и избегать алкоголя, за исключением разбавленного водой вина. Он объясняет, какую кровать выбрать и как правильно соблюдать личную гигиену. Множество написанных им страниц посвящены опасности краски для волос и косметики (румяна считались особенно вредными). Де Гарданн также рассуждает об одежде, однако он указывает не на то, какой материал выбрать, чтобы избежать перегревания, а на то, как печально видеть молодящуюся женщину в возрасте, особенно если она предпочитает платья с открытыми руками. Вот интересная цитата из его книги: «Можно подумать, что к наступлению менопаузы женщина наберется мудрости, но нет: привычка в сочетании с потребностью побуждает ее чаще обращаться к торговцу платьями, чем к врачу».

Учитывая патриархальные советы и качество лечения того времени (не желаете ли пиявок для вульвы?), неудивительно, что шопинг-терапия была популярна. Я надеюсь, что женщины смело носили платья с короткими рукавами и дерзким декольте. Книга де Гарданна была плохо принята его коллегами, которые справедливо заметили, что в ней слишком мало информации и что ее автор просто списывает все возрастные заболевания на менопаузу.

Многие медицинские учебники того времени были такими же. В них мало говорилось о медицине, но много – о патриархате. Исключением является книга доктора Эдварда Тилта «Жизненные перемены в отношении здоровья и болезней», вышедшая в 1857 году. Она была популярной, научной и прогрессивной для своего времени. Тилт использовал термин «менопауза» всего один раз, а затем пояснил, что, хотя другие его употребляют, он не видит в этом необходимости. То явно был камень в огород Мишеля де Гарданна (я люблю интересные намеки!). Он предпочитал термин «прекращение». Книга Тилта потрясающая. Как и Фозергилл, Тилт не воспринимал менопаузу как заболевание и включил в книгу данные по пациенткам, которых он обследовал, а также описание имевшихся у них симптомов. Доктор Тилт использует термин «прилив», поскольку он «короткий и экспрессивный», однако он также употребляет словосочетание «горячий румянец», так как, по его мнению, оно «в точности отражает то, что происходит». Он сделал множество медицинских наблюдений, не потерявщих свою актуальность и по сей день. Хотя практически все существовавшие на тот момент методы лечения были ужасающими, они соответствовали научным представлениям своего времени.

До того как Мишель де Гарданн ввел термин «менопауза», самыми популярными терминами в медицинской литературе были «климактерий», «критический возраст» и «прекращение менструаций».

Слово «менопауза» вскоре прочно вошло в медицинский лексикон. Оно появилось в «Медицинском журнале Новой Англии» в 1871 году и в течение многих лет активно использовалось как синоним к слову «климактерий» для обозначения заключительных месячных и последующих лет.

В работе Эдварда Тилта и множестве статей в медицинских журналах 1920-х – конца 1940-х годов, посвященных теме менопаузы, более всего меня шокировали описания страха и страдания, запечатленные в текстах. Вместо обезличенных таблиц и графиков, с которыми мы привыкли иметь дело сегодня, в медицинской литературе того времени можно встретить фрагменты чужих жизней: «Г. Л., 31 год, замужем, искусственная менопауза с ноября 1925 года (внутриматочное и внутривагинальное введение радия против эндометриоза), приливы каждые пять минут, а также головные боли и боли в спине. Поступила в больницу в 1929 году и была выписана без конкретного диагноза. Поступила на лечение в клинику для женщин в менопаузе в 1932 году».

В статьях, написанных до появления фармацевтических гигантов, отмечены симптомы, о которых я постоянно слышу и сегодня: приливы, потливость, бессонница, боль в суставах и перепады настроения. К несчастью, многие женщины, о которых говорится в этих статьях, столкнулись с преждевременной недостаточностью яичников из-за радиотерапии, хирургической менопаузы или по другим неизвестным причинам. На многих женщин ошибочно ставили клеймо истеричек.

Поскольку менопауза считалась серьезной медицинской проблемой, для женщин в менопаузе даже создавались специализированные клиники.

В то время надежной заместительной гормональной терапии (ЗГТ) еще не существовало. Врачи Сэмюэл Гейст и Фрэнк Спеллман из больницы Маунт-Синай в Нью-Йорке написали в «Американском журнале акушерства и гинекологии» в 1932 году: «Никакой комплекс симптомов еще не был столь устойчив к лечению и окутан тайной с этиологической точки зрения, как группа симптомов менопаузы».

Гейст и Спеллман отмечают, что готовность врача выслушать пациента и установить с ним контакт является не менее (если не более) терапевтической, чем те методы лечения, которые врачи могут предложить женщине.

Признание ценности твоего опыта – это действенное лекарство.

В США термин «менопауза» вытеснил «климактерий» в 1960-х годах. Что изменилось? Хотя на тот момент гормоны назначались уже на протяжении 30 с лишним лет, они были дорогостоящими и обычно применялись в форме инъекций, что приводило к резким перепадам в уровне гормонов. В 1950-х годах изменилась форма гормональных препаратов, и они стали доступны в виде таблеток. Продавать их стало гораздо легче. Рекламные фирмы из кожи вон лезли, чтобы перещеголять друг друга: «Менопауза? Вы можете войти в нее без слез!» То, что фармацевтическая промышленность остановилась на термине «менопауза», а не «климактерий», объясняется принятием его обществом, а также некоторыми другими причинами. Лично я считаю, что слово «пауза» хорошо вписалось в маркетинг: благодаря новой гормональной терапии менопауза действительно могла стать временной.

К счастью, менопауза перестала считаться болезнью, и сейчас мы воспринимаем ее как новый жизненный этап, который можно облегчить превентивными мерами и который может требовать или не требовать медицинского вмешательства. Судя по всему, термин «менопауза» надолго останется с нами, по крайней мере, в Северной Америке.

Имеет ли значение выбор слова?

Выступление Леры Бородицки «Как язык формирует мышление» на Ted Talks собрало более 10 миллионов просмотров, и это неслучайно. Интересно, что язык не выступает исключительно пассивным средством передачи мысли, а, напротив, является активным участником процесса мыслепорождения. Слова влияют на наши мысли.

Во многих языках существительные имеют грамматическую категорию рода, поэтому слово, например, может быть женского рода в одном языке и мужского в другом. Как удалось выяснить исследователям, люди, будучи носителями языков, в которых категория рода представлена несходным образом, совершенно по-разному воспринимают одни и те же понятия. В своем выступлении психолингвист Бородицки в качестве примера берет существительное «мост», которое в немецком языке относится к словам женского рода, а в испанском – мужского. Носители немецкого языка чаще описывали мост стереотипными «женскими» прилагательными, например «красивый», а носители испанского – «мужскими», например «крепкий».

Что, если то же самое применимо к медицинской терминологии? Так, слово pudendum, общее название женских наружных половых органов, происходит от латинского pudor, «стыд». Слово «клитор» происходит от латинского kleio, «прятать». Возможно ли, что латинское происхождение терминов повлияло на восприятие данных частей тела врачами и способствовало укоренению мизогинии в обществе?

Каким образом слово «менопауза» влияет на то, как мы воспринимаем и переживаем этот жизненный этап?

Первая проблема возникает со словом «пауза», которое в сознании современного человека имеет негативную окраску. Общество считает, что женщина должна остановиться и подумать о том, как ей отныне презентовать себя в социуме. Есть мнение, что с возрастом женщине следует стать незаметнее, отойти на второй план. Кроме того, «пауза» воспринимается как нечто временное, но последняя менструация действительно является последней.

Вторая проблема заключается в том, что последние месячные – это симптом, а не первопричина, поэтому акцент на последней менструации затмевает проблемы со здоровьем, связанные с менопаузой, которые могут возникать за несколько лет до завершения месячных. Более того, неправильно определять треть или даже половину жизни женщины исключительно через функционирование ее матки и яичников. Мы не характеризуем стареющих мужчин очевидными физическими изменениями в их репродуктивной функции. Да, менопауза является маркером возрастания риска сердечно-сосудистых заболеваний у женщин, однако то же самое можно сказать об эректильной дисфункции у мужчин. Многие медицинские специалисты считают эректильную дисфункцию поводом задуматься о здоровье сердечно-сосудистой системы мужчины.

Вы можете представить себе мир, в котором употребляется термин «эректопауза»?

Вот и я о том же.

Многие культуры прекрасно обходятся без слова «менопауза». В нидерландском языке используется слово overgang, означающее переход или путь от «А» до «Б». В финском языке есть термин vaidhevoudet, «смена года», в шведском – klimacterium, «изменение» или «этапы жизни», в японском – 閉経期, или kōnenki, «изменение жизни».

Исследования показывают, что представительницы культур, в которых не используется слово «менопауза», меньше страдают во время менопаузального перехода.

Это не значит, что замена слова избавит женщину от приливов или сухости во влагалище, однако восприятие обществом менопаузы как жизненного изменения, а не страшной болезни, может повлечь за собой перемены. Это ничем не отличается от того, что предложил доктор Фозергилл в конце 1776 года. В конце концов, очень сложно относиться к себе положительно, когда все вокруг говорят вам, что вы никчемны.

Очевидно, что многие женщины хотят говорить об изменениях, происходящих с их телом, поэтому без подходящего слова не обойтись. Но почему именно «менопауза»? Если нам удается воспринимать женщин 20–30 лет без привязки к их первым месячным, то мы точно можем воспринимать женщин постарше безотносительно к их последним месячным. Когда мне исполнится 60, я не хочу, чтобы мое здоровье оценивали в контексте моей последней менструации. Это кажется нелепым даже сейчас, когда мне 54, особенно если учесть, что время последних месячных имеет значение только для оценки способности забеременеть и диагностики аномального маточного кровотечения.

Лидеры медицинской мысли сочли старый язык менопаузы проблематичным и со временем изменили его. Генитоуринарный менструальный синдром (ГУМС), то есть изменения, происходящие во влагалище во время менопаузального перехода, раньше назывался вагинальной атрофией или атрофическим вагинитом. Но при употреблении термина «вагинальная атрофия» люди забывали о том, что другие ткани гениталий тоже могут пострадать. Кроме того, слово «атрофия» имеет отрицательные коннотации: после определенного возраста значимость женщин и так принижают, поэтому нам не нужно слово, которое еще сильнее будет подчеркивать женскую несостоятельность. Первичная недостаточность яичников, прекращение овуляций в возрасте до 40 лет, ранее называлась преждевременной недостаточностью яичников, и это ужасный термин. Медицинская терминология постоянно меняется по мере получения новой информации, поэтому отговорка о сложности замены слова «менопауза» не принимается.

Хотя термин «менопаузальный переход» приемлем для времени, предшествующего последней менструации и характеризующегося нестабильным гормональным фоном, просто слово «переход» является не менее подходящим, и оно смещает фокус с менструации. Слово «климактерий» подходит для описания более стабильного состояния, наступающего после прекращения менструаций, и оно веками использовалось по отношению к женщинам и мужчинам для описания фазы среднего возраста и старше. В самых ранних текстах западной и восточной медицины жизнь описывалась как последовательная смена этапов или фаз, таким образом, слово «климактерий» все еще соотносится с этой концепцией.

Термин «менопауза» появился до того, как ученым стало известно о существовании гормонов. Он никогда не обозначал паузу в традиционном понимании. Это слово было придумано мужчиной, который считал, что женщинам не следует ходить с открытыми руками и пользоваться румянами. Его книга о менопаузе не внесла в науку ничего ценного, за исключением термина, который навсегда связал женщин с их менструацией. Затем слово «менопауза» превратилось в оружие фармацевтической промышленности и приобрело значение не проблемного жизненного периода, а неизлечимой болезни, поражающей каждую женщину. Причем это была худшая болезнь из возможных – та, что делала женщину нежеланной для мужчины. Это не лучшая история происхождения слова. Термин «менопауза» требует замены.

Менопауза более связана с маркетингом и стереотипами, нежели с наукой и гормонами.

Ключевые пункты

• О менопаузе не стало известно недавно из-за увеличения продолжительности жизни.

• О симптомах менопаузы начали упоминать в западных медицинских текстах с 1500-х годов.

• Слово «менопауза» придумал французский врач Мишель де Гарданн.

• Слово влияет на восприятие.

• В культурах, где вместо термина «менопауза» используются слова со значением «жизненное изменение», женщины реже страдают распространенными симптомами менопаузы.