Динара Касмасова
Восхождение короля
– Это не зверь, а моя Ласточка, – принцесса погладила по шелковой гриве коня. – Оставьте меня! Когда нужно было остановить коня, вас никого не было! – она гневно глянула на придворных.
Те стали что-то бормотать и, откланявшись, разошлись кто куда.
Я остался с принцессой наедине, если не считать коня. Принцесса была удивительно красива, и дело было даже не в обычной для эльфов тонкости черт и расшитом золотом платье. Она не походила на эльфов, которые жили в замке, кожа её была намного белее, на щеках розовел легкий румянец, глаза были чисто голубыми – таких я никогда не видел.
– Вы забыли представиться, – сказала мне принцесса Лайне.
– Ивейн, – я низко поклонился.
– О боже! – вскрикнула принцесса. – Что с вашей спиной? Вся ваша рубаха разодрана и в крови!
Мне стало неловко, что я не занялся своим гардеробом раньше.
– Это наказание за побег, – пробормотал я.
– Побег? – удивилась она. – Разве вас держат в плену? Но почему?
– Не знаю, уже несколько лет я в этом замке, вроде и не раб, и не слуга огр, и не пленник, и в тоже время все это вместе.
Принцесса Лайне погладила коня и отвлеченно, словно еще думая о другом, спросила:
– Значит Ласточка поправится?
– Да, видите, уже сейчас действие травы все меньше.
Она замолчала и вдруг спросила:
– А где вы были до того, как попали сюда?
– Я с детства жил в замке эльфийского князя Илигаса, что в северных скалах. Меня подселили в семью тюремщика, и опять же жил я там не как его сын и не как слуга. Провел я там несколько лет. Когда князя призвали в военный поход, он собрал всех своих людей, и в замке осталось всего лишь несколько слуг. Меня тотчас же привезли сюда. И вот уже лет восемь я живу здесь.
– Вы же вроде бы человек? – она пристальней поглядела на меня.
– Ну да! – воскликнул я, почему-то боясь, что она примет меня за какое-то чудовище.
– Ваше положение более чем странно, – сказала она. Опять замолчала, потом очень сухо сказала: – Позаботьтесь о нем, – принцесса похлопала коня по шее и, развернувшись, пошла в сторону главного входа в замок.
Я взял коня под уздцы и повел в конюшню. Как легко эта юная эльфийка всколыхнула все мои чувства и я, видя её впервые, запросто рассказал о себе, чем видимо и оттолкнул ее от себя. Ну не глупо ли с такой биографией и набиваться в друзья к принцессе.
Она поразила красотой и заставила почувствовать себя самым отверженным человеком на земле. Отведя коня в королевскую конюшню, я возвратился в сарай и взялся за вилы. Но оказавшись один в полумраке, вдруг прикрыл глаза и стал вспоминать каждую черточку её лица. Я все еще помнил легкий пьянящий аромат полевых цветов, шедший от неё. Я вдохнул глубоко, словно надеясь еще уловить его. Но здесь пахло только затхлым подгнившим сеном.
Я принялся разгребать сено и вдруг услышал легкий шорох. Обернулся, но успел заметить только мелькнувшую тень. Кто-то заглянул ко мне в сарай и сразу же сбежал. Недалеко от входа стоял пузырек. Я подошел, взял его. К пузырьку была привязана записка. Странно видимо благодаря памяти оставшейся мне от Ивейна, я мог не только понимать речь эльфов, но и читать то что написано на их языке, все эти витьеватые закорючки сами собою складывались в понятные для меня слова. Поэтому я прочитал: «Эта мазь волшебна и поможет вам быстро поправиться». Я улыбнулся и прошептал:
– Принцесса Лайне.
Я и голову ломать не хотел над тем, является ли это простой заботой о больном или проявлением дружбы, главное, она это сделала, думая обо мне, а большего мне не надо было.
Глава 2
У меня опять стало столько же прав, как у самых низших дворовых слуг огров, которым тоже нельзя было покидать стен замка или входить во внутренние королевские покои. Я продолжал работать в хлеву и конюшне и жить в каморке за кухней.
Как-то вечером я шел из прачечной обратно в свою каморку, и вдруг почувствовал донесшийся с легким ветерком тонкий душистый аромат цветов и чего-то еще неуловимо-весеннего. Я, конечно же, сразу узнал его, но не мог поверить своему носу, подумав, что ошибся, так как уже несколько дней только и думал о прекрасной принцессе. И все же изменил свой путь и завернул за угол.
В помещении, еще недавно никем не занимаемом, из окна лился свет. Я подошел ближе и через открытое окно увидел эльфа в кожаном фартуке, сидящего перед глыбой мрамора, а напротив эльфа принцессу Лайне. При свете многочисленных свечей она была словно одним из летних эльфийских богов – с сияющими золотыми волосами и искрящимися голубыми глазами. Речь её была подобна журчанию ручья. А когда она переливисто засмеялась, я и вовсе забыл себя. Несмотря на её божественную сущность, она запросто говорила со скульптором. Я прислушался.
– Вот увидишь, Биар, я здесь буду счастлива. Конечно, я здесь всего неделю, но мне ужасно все нравится, и принц Фьялвид очень мил.
– Мне показалось, он резок на слово и дело.
– Он не такой, – она вздохнула, а потом, слегка наклонясь, доверительно сказала: – свой следующий визит сюда я совершу уже как невеста Фьялвида.
– Я рад за вас, принцесса, – улыбнулся ей Биар.
Я смотрел, как странно ковыряется скульптор, почти не изменяя статую, но усердно делая вид, что он что-то там подправляет и счищает.
– Да, и ведь бывает же так: чего хочет отец ради мира, того, кажется, хочет и моё сердце. А сердцу здесь очень мило находится. Здесь не то, что у нас на севере, здесь столько солнца и моря! Меня поселили в западной башне, и я не могу пройти мимо окна, чтобы не полюбоваться на залив. Только сегодня я ужасно огорчена.
– Чем же?
– Биар, ты снова забыл о своей должности? – нахмурила брови она.
– Я не в том возрасте чтобы гоняться за зайцем по всему замку! – проворчал недовольно эльф.
– Двадцать пять лет для тебя уже старость? – удивилась принцесса.
Эльф словно бы спохватился и быстрей заговорил:
– То есть, дело в этой статуе, я спешу закончить её в срок.
– Но твоя наивысшая должность, – чуть подняла голос Лайне, – это Хранитель Волшебного Зайца Ирри!
– Да-да, – ворчливо заявил эльф. – Но только, смею заметить, ваше высочество, что как я уже говорил, никакой волшебной способности в этом зайце я не заметил, разве что сбегать когда нужно и ненужно.
– Он мне приносит удачу, – отрезала Лайне.
Принцесса поджала губы, словно говоря этим, что больше не намерена спорить. Потянулись минуты тишины. А вскоре принцесса встала, заявив, что уже слишком поздно. Скульптор взялся проводить ее, и они вышли из студии. Я еле успел спрятаться. Когда они обошли угол и вошли в дверь черного входа замка, я не сдержал любопытства и зашел в студию скульптора. На полу валялись белые куски мрамора и будто алмазная пыль, покрывала немногочисленную мебель. А посредине на невысоком постаменте стояла прекрасная эльфийка, словно наполовину лишь освобожденная из камня. Казалось вот-вот и девушка вздохнет. Я бывал и в Третьяковке и в Эрмитаже и видел прекрасные статуи, но эта была просто божественным дыханием по сравнению с теми мертвыми, каменными изваяниями.
– Тебе нравится? – спросил голос за моей спиной.
Я вздрогнул и обернулся. В комнату вошел эльф в кожаном фартуке.
– Так что же? Ты так разглядывал её, словно большой знаток скульптуры. И теперь молчишь.
– Мне кажется, вам не нужна оценка вашего творчества. – «Судя по вашему самодовольному виду, – хотел добавить я, но промолчал». Все-таки мне хотелось бы разузнать что-нибудь о принцессе Лайне, а потому сказал с лестными нотками, но в общем-то правду: – Судя по вашей работе, вы необыкновенный мастер, и я преклоняюсь перед вами больше чем перед всеми королями.
Эльф улыбнулся.
– Благодарю. И позвольте представиться. Биар, скульптор северного эльфийского короля Элимтиа.
– Ивейн. Раб южного эльфийского короля Диадуэйда.
Эльф на это лишь хмыкнул.
– Может, вам нужна помощь в вашей мастерской? – спросил я, подумав, что так я бы смог каждый день приходить сюда и видеть Лайне.
– Вообще-то, я просил о служанке, чтобы убиралась тут и приносила обед. Но с такой суматохой во дворце слуг не хватает. Но ты… – эльф как-то с недоверием оглядел меня с головы до ног.
– Я могу быть очень полезен, – с энтузиазмом начал я, будто набивался на самую высокооплачиваемую работу в офисе. – Могу делать все что угодно. Вон у вас сколько тут мусора. И таскать глыбы служанка вам не поможет.
Но эльф явно не торопился дать согласие, и тут я с горяча, слишком уж хотелось мне быть поближе к красотке принцессе, выпалил:
– Я могу поймать вам зайца!
– Разве я говорил о нём? – поднял бровь эльф.
Черт, я точно спятил из-за этой эльфийки, позабыл об осторожности.
– Я шел мимо, – замялся я, – и услышал горькое сетование принцессы о потерянном зайце.
Ну вот, теперь-то уж эльф точно не возьмет меня в слуги.
– Острый слух химеры. Что ж, для окружающих это неудобно, зато для владельца…
– Что? – уставился я на эльфа, – вы обо мне? Но я ведь человек!
И это было не только мое, Кирилла Васнецова мнения о моем недавно приобретенном теле, так всю жизнь думал и сам Ивейн.
– Бедный малыш, – пробормотал Биар, – ты о себе даже этого не знаешь.
– Даже этого? – насторожился я. Кто ж я такой на самом деле? – О чем вы говорите?
Я был взволнован, я-то остался здесь, чтобы узнать что-нибудь о Лайне. И вдруг говорят обо мне, и такое! В голове всплыли слова, когда-то слышанные Ивейном от эльфов. «Мерзкие, звероподобные существа», – так отзывались эльфы о химерах. И что-то мне совсем не хотелось быть такой вот кровожадной тварью.
– Род химер ужасный, – проговорил я. – Они силой и обманом захватили власть в Ефлаите. Злость и коварство, низость и предательство…
– Так говорят эльфы, – кивнул Биар. – Но они химерам исконные враги. Кто запер эльфов на этом полуострове и отгородил их от мира Великим горным Хребтом? Король из рода химер! Почему бы теперь эльфам не клясть и порочить их направо и налево.
– Я не знал этого, – сказал я.
– А кто любит говорить о своем поражении? Все только молчат о нем.
Но я все еще не спешил менять своего мнения о химерах, пусть даже оно сложилось со слов эльфов.
– Но почему вы меня назвали химерой? – спросил я.
– Я приехал неделю назад и видел казнь. Тебя били каленными железными плетьми, а у тебя только кожа ободрана. Только и понадобилась, что мазь. Кстати не надо, не благодари за нее, – хмыкнул Биар.
А я уже, идиот, решил, что мазь принесла Лайне.
– Знаешь ли ты, – говорил Биар уже серьезно, – что никто на свете не выживет после такого. Да и ручаюсь, в жизни у тебя было много таких моментов, которые ты не мог себе объяснить.
Я кивнул, вспомнив, что прыгнул с высоченной стены в воду и остался жив.
– Ты видишь в темноте, – стал перечислять эльф, – хорошо различаешь запахи…
– Да? – удивился я. И задумался о себе. – Мне кажется, я такой же простой человек.
– Человек? – в ответ еще больше удивился Биар. – На всё это способно только одно существо в мире, это – химера.
– Нет, – закачал головой я упрямо, – вы ошибаетесь.
– Посмотри на свои уши, – Биар кивнул на кусок мутного зеркала, висевший на стене.
Я сделал шаг к нему.
– Слегка островатые, ну и что?
– Твои клыки, – продолжал Биар.
– Может и чуть больше, чем следовало, но и у эльфов я видел неважнецкую улыбку, – я впервые толком рассматривал себя в зеркало, оскал у парнишки и вправду был волчий, клыки легли на нижнюю губу.
– Тебе только восемнадцать. А кровь химеры самая медленная, но и самая мощная сила и вот-вот взорвется в тебе всей своей красой. Редкий хищник сможет сравниться с тобой и зрением, и невероятной выносливостью, когтями и клыками, которые станут еще острей…
– И все-таки маловато аргументов, чтобы сравнивать меня со зверем, подумаешь улыбка не голливудская.
– Чья? – не понял Биар.
Я на это лишь отмахнулся. А Биар продолжил:
– Твой хребет, скоро на нем начнут расти шипы.
– Вот это уже хуже, – я с опаской пощупал шею и спину, кажется с позвонком и правда творилось что-то не очень ладное.
– Но это хорошо, что ты сам не знал, что ты из рода химер. Секрет своей крови ты пока должен держать в тайне. Поверь, так будет лучше для тебя.
Еще бы! самому разбалтывать о своем позоре? Меня же тут же эльфы на рудник какой-нибудь сошлют, если прежде камнями не закидают. А прекрасная Лайне? Да если принцесса узнает, что я из рода химер, не то что говорить, в сторону мою взгляд не бросит.
За окном послышались шаги охранников. Я отпрянул от окна, но, к счастью, охрана прошла мимо.
– Я пойду, – поспешно сказал я. – Иначе заметят, что меня долго нет.
– Мне надо тебе многое сказать. Но хорошо, поговорим, как ты сможешь, – улыбнулся Биар. – Да и меня работа еще ждет немалая, – он похлопал статую по макушке. – А тебя я жду завтра.
Я кивнул и выскочил вон. На душе было тоскливо. Но, несмотря на разочарование в себе, желание увидеть Лайне у меня не прошло, а даже с каждой минутой становилось все сильнее. Но что я мог сделать, чтоб увидеть её? И тогда я вспомнил о зайце, которого мог самолично вручить принцессе. Уже наступила ночь. Замок, хотя и был освещенный кое-где факелами, но был погружен в темноту. Но мне темнота не помешает отправиться на поиски Волшебного зайца Ирри. Я стоял, оглядываясь вокруг, и с радостью отмечал для себя, что черноты больше для меня не существовало, она превратилась в легкую серую дымку, окружающую предметы.
Зайцы больше всего любят траву и норы. Замок же, построенный на скале, имел очень мало зелени. Лишь во внутренних дворах садовники постарались разбить красивые, вечноцветущие сады, и это им стоило ужасно много сил. Туда-то я сразу и отправился.
Во внутренний двор пробраться было несложно. Тем более я знал, когда меняется стража и где она сейчас может находиться.
Это был большой двор с множеством скамеек и цветущих кустарников. Я быстро нашел зайца по его следу. Зверь сидел под кустом в углу двора. Но только я протянул к нему руки как…
– Не трожь, – злобно прошипел заяц.
– Ух ты, – удивился я, но все же схватил беглеца. – Ты умеешь говорить?
Но заяц высокомерно молчал.
Я решил идти к западной башне, про которую говорила Лайне, но для этого надо было пройти через залу первого этажа. Я надеялся, что ночью там никого не будет.
Только я зашел в коридор, как заяц, словно назло, забился у меня в руках, пыхтя, отчаянно сопротивляясь, он так и выскальзывал из рук. И при этом даже что-то произносил, то ли «чурок» то ли «придурок», а то и «козий окурок». За этой борьбой я и не заметил, как ко мне со спины кто-то подошел.
– Куда это ты идешь? – раздалось позади меня.
Я обернулся. Передо мной стоял Фьялвид, сын короля Диадуэйда. Ему было лет двадцать, и он был наголову выше меня. Он смотрел свысока и с презрением, от чего портились его тонкие эльфийские черты лица. Фьялвид перевел взгляд на зайца.
– Так это ты украл зайца?! Бесстыжий выродок. А ну отдай, – и он выхватил зайца из моих рук.
– Бережнее относитесь к животным, – продекламировал заяц.
– Тебя не спросили, – огрызнулся принц и вдруг закричал: – Стража! Стража!
– Я только что его нашел, – сказал я в бешенстве.
Я бы точно врезал этому смазливому эльфу, подпортил бы ему носик, но послышались слоновьи шаги постового огра и спустя минуту он уже вытянулся перед принцем.
– Вывести этого смерда. И чтобы ноги его не было на внутренних плитах замка! Дворовым собакам место во дворе.
Страж пикой подтолкнул меня.
– И накормите его палками, чтобы больше не смел пачкать дворцовые полы, – принц развернулся и величаво пошел прямиком к винтовой лестнице, что вела на верх западной башни.
Я пробормотал ругательства вслед принцу. Огр хоть и был рядом, но сделал вид что не слышит меня, хотя сам пугливо улыбнулся, явно сам бы хотел наградить пару ласковыми этого придурка.
Страж вывел меня за воротца и уставился на меня хмуро своими маленькими глазенками. Я видел, что страж не знает, как со мной поступить, ведь приказ принца был – побить ослушника. Но огр только проговорил:
– Раз запрещено, не ходи, – и закрыл перед моим носом ставню воротец.
Мне не нравилось в ограх их глупое раболепие, но их неожиданная, диковатая доброта огорошивала.
Уже светало, а я и не увидел Лайне, и не успел поспать. Пришлось идти в конюшню. А еще я напросился в слуги скульптору, но весь день так и не смог попасть к нему. Только поздним вечером я освободился от работы и, прежде чем идти к Биару, отправился на кухню, чтобы хоть чем-нибудь перекусить. Кухарка проворчала, что слишком много остолопов вертится тут и не то что каши, уже и очистки все кончились. Но все же маленькая тарелка жидкого супа, как всегда, для меня нашлась.
Съев суп, я взял ломоть хлеба и, чтобы не мешать, устроился в углу за шкафом. Трещала печь, горело несколько свечей, и кухарка продолжала что-то резать, видимо, делая заготовки на следующий день. Рядом на табурете сидел её маленький трехлетний сын.
– Ночь на пороге, иди спать, – проворчала кухарка сыну. И тут же ласково добавила: – В чулане за печкой тепло.
Огры всегда мерзли, даже в теплую погоду, и поэтому любимое их место было у печки. Мальчишка упрямо покачал головой.
– Говори сказку, – буркнул он.
Еще немного препираний и огриха сдалась:
– Ладно, расскажу. Случилась эта история давным-давно, даже раньше самой великой битвы, что перевернула все с ног на голову. Жил был Огр и был он очень силен и огромен, когда он шел, земля содрогалась…
Сказка была ужасной, только такие и любили огры. Головы в них летели направо и налево, появлялись злые кровожадные духи, ужасные привидения.
Я сидел в своем углу, хлеб был давно доеден, глаза мои слипались, но я все еще слышал голос кухарки. Вскоре глаза сами собой закрылись, и я уснул.
Глава 3
Проснулся я только утром, когда на кухне работало уже несколько кухарок. Я встал и поплелся в конюшню, сожалея, что так вчера и не попал к Биару.
Мне было неудобно и на второй день не прийти к скульптору, ведь я сам набивался в слуги. И я направился к нему, как только главный конюх Энс ушел.
Я пришел к Биару и, открыв дверь, зашел. В мастерской никого не было, но из соседней комнаты доносился храп. «Не может быть, – подумал я – чтобы эльф храпел как лошадь». Я заглянул в маленькую комнатку и обомлел. То что я увидел, было Биаром только наполовину. Биар, но с пузом и обвислыми старческими щеками. И волосы вместо светлых стали седыми. Я обомлело глядел на него. Биар же так громко всхрапнул, что сам проснулся от этого.
– Что… что, – заморгал он, глядя на меня. – Какого черта! – Биар вскочил с кровати.
Даже глаза его вместо голубых стали коричневыми, и над ними нависали толстые седые брови.
– Вы изменили как-то облик, – я не понимал что с ним произошло.
– Ну вот, забыл с утра выпить зелье, – хлопнул себя по лбу Биар и сделал шаг к зеркалу, чтобы посмотреться.
Я же, чисто инстинктивно, отступил назад.
– Да не бойся ты, – махнул рукой Биар. – Ладно, придется тебе все рассказать раньше. Только прошу, никому ни слова, иначе не носить мне больше головы.
Скульптор закрыл дверь, потом закрыл ставни, наконец, обернулся и сказал тихо:
– Весь этот маскарад я устроил ради тебя. Только чтобы попасть сюда, в эльфийский дворец.
– Что? – я недоверчиво смотрел на него.
– Я искал тебя и вот наконец-то нашел!
– Зачем это я нужен скульптору северного эльфийского короля?
– На короля Элимтиа я работаю всего пару недель, и все для того, чтобы попасть в этот замок. Я ищу тебя уже четыре года.
Я посмотрел на этого старика, проступающего сквозь облик молодого красивого эльфа, и с сомнением спросил:
– Но зачем? Вы мой отец?
– Нет, – улыбнулся тот. – Я лишь друг тебе. И я здесь, чтобы помочь тебе обрести свободу.
– Друг… свободу… – с подозрением пробормотал я. – С чего бы это?
Не могло не настораживать то, что вдруг неизвестно кто и откуда предлагает за просто так исполнить самое заветное желание. Это было очень странно.
– Так зачем вам это нужно? – вслух спросил я.
– Ну, лично мне это не нужно. Я здесь по воле судьбы.
Туманный ответ насторожил меня:
– Ну и что это все значит?
Биар помолчал, в упор глядя на меня, а потом спросил:
– А готов ли ты выслушать правду?
Я кивнул и Биар продолжил:
– Ты не знаешь о себе ни-че-го: ни откуда ты, ни кто твой отец, ни чья кровь течет в твоих жилах.
Я навострил свои острые уши. Я знал, как Ивейн чуть ли не каждый день мечтал узнать, кто его родители и где находится его дом. Может, и вправду, сама судьба послала этого человека?
– Все это долгая история, но я непременно расскажу тебе о ней, чуть позже. А пока нужно готовиться к побегу. Гуляя здесь, я понял, как устроена эта крепость и какова её охрана… – Биар вдруг услыхал шум на улице и кинулся к столику: – Где мое зелье… мое превратительное зелье…
Бутылёк он обнаружил внутри чайника, и быстрей выпил сразу половину. Лицо его тут же побагровело и стало отекать.
– Тебе лучше уйти, – прохрипел Биар. – А как сможешь прийти, приходи скорее. И закрой за собой дверь.
Я поскорей вышел. Биар продолжал корчиться, и представлял зрелище не из приятных.
Интересно что же расскажет Биар? Кто Ивейн такой, откуда…
Проработав на конюшне до позднего вечера, я наскоро перекусил и отправился шататься по замку. Ушел с заднего вечно шумного двора, мимо прачечной и казармы, располагающейся у северных ворот замка, прошел через арочную галерею.
Вечернее солнце раскрашивало золотым и розовым каменные колонны и скалистые выступы. Я ступил в маленький дворик и хотел было вернуться обратно, но тут вдруг у фонтана заметил сидящую на скамье Лайне. Рядом с ней была служанка, и я скользнул за колонну. Лайне глядела задумчиво в фонтан, где плавали золотые рыбки, а я глядел на неё из-за колоны. Я проклинал служанку, торчащую рядом, которая не давала подойти к принцессе. Но когда служанка ушла, Лайна тоже встала, собираясь уходить, но этот ничтожный шанс я упускать не собирался и выскочил из укрытия. Принцесса вздрогнула, но потом улыбнулась:
– Вижу вам намного лучше, раз вы предприняли такое путешествие по замку? Эта мазь меня тоже часто спасала. Я часто попадаю в происшествия, – заулыбалась она.
– Значит, эту мазь принес не Биар, а вы? – голос мой невольно дрогнул.
– Биар снабдил меня этой мазью, он хоть и скульптор, но мне кажется, еще и маг, – шепотом добавила она.
Еще б не маг, вон какие коленца выделывает со своей внешностью.
– Благодарю, что отнеслись к моей ничтожной персоне с такой добротой, – я попытался галантно поклониться, но Лайне на это лишь рассмеялась.
– Церемонии вам не идут, – сказала она.
Я замялся, мысли в голове спутались, хотя в жизни, в той Московской прежней жизни, никогда не робел перед девушками, тут же со мной творилось что-то странное, будто передо мной явилась настоящая Арвен из кино. Наконец, я сказал первое, что пришло на ум:
– Надеюсь, вам здесь нравится.
– О да, здесь так тепло и столько моря, – она вздохнула, – но, к сожалению, мне этим не дано наслаждаться, наверное, завтра я уже отсюда уеду.
– Как?! – оторопел я. – Завтра? Но почему?
– Потому что, – зашептала она, – министр делает все, чтобы я уехала.
– Министр? – я был удивлен. – Но что он имеет против вас?
– Тсс,– заговорщически прошептала Лайне и чуть ближе шагнула ко мне, отчего у меня даже закружилась голова. – Он боится потерять свое влияние на принца, будущего короля, и поэтому не хочет, чтобы наша свадьба состоялась, – принцесса отвернулась, пряча слезы. – Как я только что узнала, он клевещет на меня!
– Каков подлец!
Хотя я всем сердцем был против этой свадьбы, я в то же время понимал, что принцесса не для меня в любом случае. Но чтобы завтра уже её не видеть – я этого не мог и представить. А знать, что этот эльфийский толстяк чернит Лайне, было просто невыносимо. Я сказал:
– С ним надо хорошенько разобраться, чтоб больше не смел грязнить ваше честное имя.
– Я здесь чужая и меня некому защитить, – вздохнула она. – И то, что случилось с моим конем… думаю, министр решил убить меня.
– Я вас спасу от этого негодяя!
Лайне улыбнулась. Протянув руку, она сказала:
– Спасибо.
Я сделал шаг и поцеловал эту белоснежную кисть. Я словно прикоснулся губами к лепестку ромашки, настолько кожа принцессы была нежна и сама являлась источником удивительного тонкого аромата.
– Вы опять хотите спасти меня! – восторженно прошептала она.
Я вспыхнул, но побоялся показать свои чувства.
– Вы ведь не человек, – вдруг сказал она.
Я вздрогнул. Она продолжала:
– Эти острые уши и такие большие раскосые глаза… есть в вас что-то эльфийское, – она улыбнулась.
Как же её предположения были противоположны реальности!
Я промолчал, и тогда Лайне, решив сменить тему, сказала:
– Только не подвергайте себя опасности из-за меня.
– Я готов умереть ради вашей улыбки, – прошептал я, чувствуя, что краснею еще больше.
– Что может быть лучше отчаянных действий, – тихо сказала она, сверкнув глазами.
И ушла. А я остался стоять, глядя ей вслед. Принцесса доверила мне свою горесть и свою жизнь, это кружило голову сильнее, чем брага огров.
Я отправился обратно к себе и задумался, как остановить министра в его злых умыслах. Убить министра ради Лайне?
Я, задумавшись, шел с этой страшной мыслью, и вдруг меня окликнули.
– И где это мы бродим? – сказал с улыбкой конюх Энс. Улыбка напоминала змеиную.
– Время уже к ночи, работа завершена, – пожал плечами я.
– Может, ты забываешь, что ты не дворцовый слуга, ты раб, и работа твоя заканчивается не с наступлением темноты, а тогда, когда захочет твой хозяин.
– Не ты, не кто-либо другой не может быть моим хозяином, – четко, с расстановкой произнес я.
– Неужели? А если я доложу кое-кому, что ты шатаешься по замку как по своему дому? – пропел Энс.
Я почувствовал как на загривке волосы встали дыбом. Как же я ненавидел этого Энса, но не мог ничего против него предпринять, и это ужасно мучило.
– Да-да, я знаю, где ты был, и с кем говорил. И это ой как не понравится принцу…
Я зарычал, длинные клыки обнажились, и Энс, вздрогнув, отступил.
– Порки захотел или подвала на месячишко? Сразу остудишься, как посидишь в каменном мешке! – выкрикнул Энс, но опять отступил на шаг.
Но мне было на все плевать, ненависть вдруг застлала глаза и разум. Тело химеры взяло вверх над умом просвещенного менеджера Кирилла. И я сделал один, второй шаг, готовясь на третий кинуться на мерзавца, даже не думая, что уже нацелился зубами на горло противника. Энс это понял и даже побелел от страха и рванул со всех ног. Я хотел побежать за ним, но тут за спиной раздалось:
– Стой, Ивейн, стой! – властно, но в тоже время тепло и по-отечески приказал голос.
Я обернулся, мой разум затмевал гнев, и я готов уже был кинуться на скульптора, помешавшему мне разделаться с противником.
Биар подошел и сказал без упрека и унижения:
– Не нисходи до зверя.
Меня это окатило как холодной водой, сердце еще бешено колотилось, но руки с выпущенными острыми когтями уже опустились.
– Идем ко мне, выпьешь чаю, успокоишься, – сказал Биар.
Я покорно пошел за ним. Сейчас, зайдя в освещенную множеством свечей мастерскую, я понял, что еще чуть-чуть и я бы убил эльфа-конюха. Я содрогнулся от этой мысли. Значит, правы эльфы: кровь химеры злобная и звериная.
– Я напросился в слуги, а у вас как было мусора и пыли, только еще больше и стало, – я оглядел куски мрамора и белую, уже толстым слоем лежавшую пыль на всем.
– Неважно, до этого каждый из нас преследовал свои цели.
Я устало уселся на табурет. Биар поставил на столе тарелку, на которой горой высилось холодное копченное мясо и хлеб. Взял чайник, пошептал над ним что-то, и вдруг из носика пошел пар.
– Идем, выпьем чаю, глядишь и полегчает.
Я подсел к столу, соорудил двойной бутерброд но, не донеся его до рта и до половины пути, сказал:
– Почему все так? – я посмотрел на Биара. – Почему я так ненавижу эльфов и так стремлюсь к Лайне, почему я ненавижу их спесь и хотел бы быть в их высшем обществе?
– Тебе не нравится, что ты ненавидишь их или что ты любишь? – спросил Биар, уписывая огромные куски мяса.
Я удивленно застыл, откусил бутерброд и задумался.
Через несколько минут Биар вывел меня из задумчивости, сказав:
– Тебе здесь не место. И сейчас тебе нужно думать лишь о том, как совершить побег.
– Да разве можно отсюда сбежать?! – сказал я уныло. – Помнится Ивейн…, то есть я, пробовал спрятаться в деревенском обозе, но меня изловили в воротах. А аккурат до вашего приезда ночью я изловчился спуститься по крепостной стене и по краю холма достиг залива. Думал, что выберусь отсюда на корабле, но меня и тут схватили, – я вздохнул.
– Ты прав, замок этот построен очень уж в хитром месте. Даже если и выйти из него, далеко не убежишь. Восточная его стена сливается со скалой и уходит отвесно в море. За задними воротами после хижинок огровской прислуги начинается каменная степь, упирающаяся в Великий горный Хребет. Тут ни патрулей, ни эльфовых застав нет, да и зачем, там живому не выжить. Как ты и сказал, от главных ворот идет дорога в порт, закрытый высоченной крепостной стеной, защищающей как и флот, так и замок от проникновения с моря. Ну а вторая дорога от главных ворот ведет в поля и леса и эльфийские деревни. Тут военных эльфийских патрулей как грибов, так как эльфы боятся шпионов Мортьярда, да и других тоже. Ведь теперь Диадуэйд сам по себе, а в нынешней военной обстановке это чревато. Да, я вижу ты храбр и перепробовал все доступные дороги, и в море, и с обозом в деревню. Но ничего, у меня есть план, и где-то через пять дней мы его осуществим.
– Это какой? – не удержался я.
– Возьмем их неожиданностью, – улыбнулся Биар.
Я с недоверием посмотрел на скульптора.
– Просто прорвемся через задние ворота, что ведут в горы. Но вечером ворота закрываются в девять, ты же, как я назначу день, чтобы был у меня точно ровно в восемь! – строго сказал Биар. – А то я вижу, ты любитель куда-нибудь деться, прям как заяц Лайне. Ведь всю дорогу от гномов сюда он от нас сбегал. И кому ловить? Конечно мне! – Биар сердито покачал головой, все еще видимо злясь на навешивание на него должности «Хранитель волшебного зайца Ирри».
Мы сидели всю ночь, продолжая разрабатывать план Биара. Потом скульптор сообщил, что ему к тому же нужен еще один день, чтобы сварить зелье – особое одурманивающее пиво. Чтобы стража стала не только вялая, но еще и плохо слышала. Только надо будет подкинуть бочонок этого особого пива в казарму.
