Даниил Корнаков
Снежинка
– Узрите! Священная буханка для страждущих! – сказала она.
– Буханка, которая накормит тысячи ртов! – подхватил я.
С трудом удерживал я подступающий смех, наблюдая за кривляниями Снежинки. В какой-то момент заметил, что она тоже ухмыльнулась, а затем и вовсе прыснула потоком смеха, да таким, что аж сжалась пополам. Оба мы просто смеялись до слёз, не проронив ни слова, и только спустя несколько минут, успокоившись, она отдала мне буханку.
– Держите, Ваше Вашество, осталось только вернуться к замку.
– Да,– сказал я с печальными нотками в голосе, потому что вспомнил: моя гостья остановилась в нашей гостинице всего на одну ночь…
На моих часах было полдесятого вечера, когда мы прошли через мост через реку. Минуло всего лишь три часа с момента, когда я познакомился со Снежинкой, но складывалось впечатление, что я знал её всю свою жизнь, и это лишь очередная наша вечерняя прогулка из тысячи предыдущих. Казалось, и Снежинка понимает, что совсем скоро наша вечерняя прогулка подойдёт к концу, и поэтому голос её стал звучать чуть тише, а недавнее ребячество словно метлой смело.
Когда мы дошли до холма, она дотронулась до моего мизинца, затем до остальных пальцев, а потом и вовсе взяла за руку, крепко её сжав. Внутри меня взорвался какой-то немыслимый, огромный поток эйфории. Остаток пути мы болтали обо всём: обсуждали будущее, вспоминали прошлое, хихикали над настоящим, старались как можно больше сказать друг другу, прежде чем дойдём до гостиницы…
Я не хотел, чтобы этот вечер заканчивался…
И вот когда мы дошли до места, где произошло наше со Снежинкой близкое знакомство. Я не смог больше терпеть и крепко обнял её, а она – меня. Я почувствовал её теплое дыхание возле моего уха, ощутил частое биение маленького сердца в её груди, бившееся в том ритме, как и моё. Нет, решено! Ни за что в жизни не отпущу я её! Буду держать рядом сколько смогу!
– Не хочу, чтобы ты уезжала,– говорю я, и глаза начинает щипать, а челюсть стала слегка подрагивать.
– Я тоже не хочу. Ты такой хороший, Димк.
Продолжая обниматься, я спросил её:
– Во сколько ты завтра уезжаешь?
– Рано, часов в пять утра. Проводишь меня?
– Обязательно.
Ещё несколько секунд мы стояли, не сводя взгляд друг от друга.
– Пойду я, предки небось уже с ума сошли,– сказала она улыбнувшись.
Я ничего не ответил, только кивнул.
– Спокойной ночи,– сказала она.
– Спокойной ночи.
– Не забудь отдать крестьянам хлеб!
– Не забуду,– сказал я и ухмыльнулся.
И она ушла.
Всю ночь я не мог заснуть. Стоило только прикрыть глаза, как тут же всплывали воспоминания из сегодняшнего вечера. Лицо Снежинки, словно лик святого, с её милой, ребяческой улыбкой. Внутренности мои облили чем-то горячим, и всё внутри ныло от боли, а сердце сжимала невидимая хватка. Так я и пролежал в кровати до самого утра, а как только проснулся, то с ужасом обнаружил, что стрелка часов стояла на десяти.
Я постучался в их номер и обнаружил, что дверь была открыта. Когда зашёл внутрь, то увидел лишь аккуратно застеленные кровати. Выскочил на пустой двор, лелея себя надеждой, что у моей гостьи сломалась машина, и им пришлось задержаться…
Дурак! Идиот! Обещал же ей, что будешь!
Но двор был пуст. У гаража увидел я отца, копающегося в двигатели машины.
– Пап, они уехали? – с болью в душе спросил я
– Постояльцы-то? Так, рано утром ещё. Забыли что-то?
«Забыли…» – повторил я про себя.
– Ничего.
Медленно я поплёлся к себе в комнату, уселся на кровать и спрятал голову в руках. Всё произошедшее напомнило мне какой-то безвозвратно потерянный сон, как и его главную героиню. Ругал я себя за то, что не спросил её настоящего имени, не узнал о месте, куда она направляется. Наверное, имея эту информацию, я без раздумий взял бы свои накопленные деньги и помчался вслед за ней. Казалось, что специально она не сказала мне своего настоящего имени, нарочно не поведала, куда едет, чтобы я не делал глупых и безрассудных поступков. Словно заранее знала, как буду я мучиться!..
Чуть позже я заглянул в журнал постояльцев и увидел данные её отца: «Иванов Андрей», сколько же этих Ивановых на свете! Никогда мне её не отыскать.
Ходил я всю последующую неделю как привидение, погружаясь воспоминаниями в тот приятный вечер. Невыносимо стало ходить по ещё недавно безразличному мне пути по холму и мосту через речушку. Как-то раз я даже увидел её белоснежные волосы в реке, услышал её ребяческую улыбку, зазывающую меня искупаться… но это был только мираж.
И вот спустя месяц, когда лето уже подходило к концу, мы вдвоём с папой возвращались из магазина. В его сумке, ударяясь друг о дружку, звенели стеклянные бутылки, а я нёс в руках пакеты с продуктами. Мы начали пересекать мост через реку, и вдруг я вспомнил слова Снежинки, которые она сказала мне на этом самом месте,– слова, которые я не забуду никогда…
Я положил пакеты на мост и начал снимать с себя джинсы и ремень…
– Димк, ты чего? – спросил отец.
Но, не обращая внимания на отца, прямо с моста я сиганул в воду. Чувствовал, что мне во что бы то ни стало нужно это сделать; не знаю почему, просто чувствовал. Вынырнув, я посмотрел на папу, который смотрел на меня удивлённым взглядом.
