Цзы Цзиньчэнь
Плохие дети
15
Дети втроем сидели за столом, в центре которого стояло общее ведерко с куриными крылышками и коробочки с закусками. Но даже любимые кукурузные початки сегодня казались Чаояну безвкусными.
– Мы с Дин Хао есть на видео. Как только они узнают, кто мы такие, сразу свяжутся с приютом, и нам конец, – сказала Пупу.
– Но не можем же мы промолчать и позволить ему остаться безнаказанным! – воскликнул Чаоян.
Пупу задрала брови.
– Может, они были плохими людьми…
– Плохими людьми? Они были просто стариками!
– Ты этого не знаешь, – возразила она.
Чаоян посмотрел на Дин Хао.
– А ты что думаешь?
Тот затолкал в рот кусок курицы, чтобы не отвечать, но потом понял, что отвертеться не удастся.
– Чаоян прав – мы не можем позволить, чтобы убийство сошло ему с рук. Но и Пупу права: полицейские наверняка отошлют нас в приют. Может, сообщим, когда Пупу исполнится восемнадцать, чтобы ни одному из нас не пришлось возвращаться туда?
Чаоян нахмурился, потом покачал головой:
– Это видео будет преследовать меня.
– Да чего ты боишься? Мы можем сказать, что раньше на видео этого не заметили, – заспорила Пупу.
– Уверен, мне будут сниться кошмары, – нервно ответил Чаоян.
Они посидели в молчании. Пупу разделалась со своей булочкой, а потом дерзко взглянула на них.
– У меня идея.
– Какая? – спросил Чаоян.
Ради пущего эффекта она сделала паузу.
– Мы заключим сделку.
– С кем? – спросил он недоуменно.
– Мы отдадим видео убийце, но перед этим возьмем с него деньги, – торжествующе провозгласила Пупу.
– Ты хочешь сказать, продадим видео ему? – От изумления у Чаояна отвисла челюсть.
Девочка уверенно кивнула.
– Он же ездит на «бэхе», так? А нам негде жить, и нам нужны деньги. Поэтому лучше всего продать видео и получить деньги. Тогда мы сможем прожить сами по себе пару лет. Что ты думаешь?
– Но… – запротестовал Чаоян.
– Поделим барыш на троих. Ну же, братец Чаоян, никто ничего не узнает. Положим твою долю на счет в банке, потому что, если твоя мама найдет деньги, придется ей как-то объяснять.
Чаоян был потрясен настолько, что несколько секунд не мог найтись, что отвечать.
– Пупу, это же шантаж! Это преступление!
– Ты как, Дин Хао? В деле? – спросила Пупу.
Дин Хао почесал в затылке.
– Деньги нам не помешают. Но… разве это не опасно – заключать сделку с убийцей?
– Это видео для него – вопрос жизни и смерти. Он совершенно точно захочет купить его у нас, – возразила Пупу. – Чаояну деньги не так нужны, как нам. Он идет на больший риск, беря их и обещая хранить тайну.
Чаоян ничего не сказал. Он не собирался вступать в переговоры с убийцей – что, если тот убьет всех троих, чтобы избавиться от свидетелей? Это будет не просто шантаж – они позволят убийце спокойно разгуливать на свободе!.. Нет, идея очень плохая. Он всегда был примерным учеником. Избегал конфликтов, потому что опыт взаимодействия с хулиганами подсказывал – лучше помалкивать и держаться от них подальше. Связываться с убийцей ни в коем случае нельзя – тем более заключать с ним сделку.
Чаоян уже начинал подумывать о том, чтобы потихоньку донести на своих друзей в полицию. Пускай их вернут туда, откуда они появились. С другой стороны, они же никогда его не простят – могут потом избить, а то и что похуже. Даже если ему удастся добиться, чтобы их вернули в приют, они могут снова сбежать или отомстить ему, когда им исполнится восемнадцать. Чжу вспомнил, как Дин Хао грозил разделаться с директором приюта – и это явно были не пустые слова.
Чаоян понял, что боится не только убийцы, но и своих новых друзей. С их появлением все страшно осложнилось. Да что там, его жизнь превратилась в настоящий кошмар! И зачем только он отпер им дверь…
16
Покончив с едой, трое приятелей так и не пришли к решению. Они пешком отправились в самый большой книжный магазин Нинбо, «Синьхуа».
Магазин был трехэтажный, и там работали кондиционеры, так что Чаоян обожал проводить в нем время в летнюю жару. Они разделились – Дин Хао направился в отдел детских книг, а Чаоян – к учебникам. Стоило ему туда войти, как его охватило облегчение. Ему хотелось купить все учебники по математике, разложенные на огромном столе, и прорешать все задачи. После получасовых колебаний Чаоян наконец выбрал задачник для Международной математической олимпиады, сел на пол и с головой погрузился в чтение.
Еще через полчаса появилась Пупу с книгой в руках. Она опустилась на пол с ним рядом.
– Дин Хао увлекся одной книгой – ни за что не хочет уходить.
Чаоян тоже никуда не собирался – в книжном было куда приятнее, чем у него в квартире. Кроме того, ему хотелось насколько возможно оттянуть разговор о шантаже.
– Мы можем остаться. Магазин закрывается только в девять, вернемся домой на автобусе. Я часто сюда прихожу, – ответил он.
– Везет тебе, – с завистью сказала Пупу.
Они оставили Дин Хао наверху и продолжили читать. Внезапно Чаоян услышал знакомый голос:
– Цзинцзин, какие книги тебе нужны? Можем попросить продавцов, чтобы нам помогли их найти.
– Это четыре классических труда, пап. «Путешествие на Запад», «Речные…» что-то про реки, и еще две, – ответил девичий голос.
– «Речные заводи», «Сон в красном тереме» и «Троецарствие». А вам не рановато читать такое?
– Учительница сказала, что мы их не поймем, но со временем все равно придется прочесть. Я хочу посмотреть, как они выглядят.
– Тогда я их тебе куплю. Можем купить любые книги, какие захочешь.
– Пап! – воскликнул Чаоян и сразу же об этом пожалел.
Любопытная Пупу немедленно вскинула голову. Чжу Юнпин сунулся между стеллажами и увидел сына, сидящего на полу. Он выпучил глаза и приложил к губам палец, приказывая Чаояну молчать.
– Классика наверху, Цзинцзин. Пойдем поищем твои книги, – громко сказал он.
– Ой, да, пап, мне еще нужна рабочая тетрадь по каллиграфии. Наш учитель велел купить еще в прошлый раз, но я забыла сказать, – щебетала Цзинцзин, не заметив, что отец отвлекся.
– Хорошо, купим после того, как найдем классику.
Чжу Юнпин взял дочь за руку и повел вверх по лестнице. По пути он оглянулся и, кажется, удивился, что Чаоян продолжает на него таращиться. Покашлял и стал смотреть прямо перед собой. Чаоян застыл, погруженный в собственные мысли.
– Это твой отец? – спросила Пупу.
Ее вопрос вернул его к реальности. Он кивнул и снова уткнулся в книгу. Чаоян не мог сказать, сочувствует она ему или жалеет. Может, ей вообще наплевать на его проблемы: кажется, равнодушие – ее естественное состояние…
– Аккуратнее со своей книгой, – заметила Пупу, прежде чем вернуться к своей.
Чаоян понял, что с такой силой перегнул разворот, что тот едва не порвался.
…Когда они наконец решили возвращаться домой, Чаоян почти всю дорогу молчал. Пупу избегала говорить об убийстве, а вот Дин Хао только о нем и болтал. Они лишь бросали ему в ответ короткие реплики, мечтая о том, чтобы он сменил тему.
17
4 июля
На следующий день Чаоян предложил сходить в Детский дворец – шестиэтажное здание, где располагались бесплатный научный музей, зал для настольного тенниса, библиотека, десятки кабинетов, а также разные кружки и секции. Дворец открылся в 1980-х, и с тех пор его несколько раз ремонтировали, но он все равно выглядел обветшалым.
Когда Чаоян сказал, что рядом с дворцом работает парк развлечений, Дин Хао пришел в восторг от перспективы прокатиться на аттракционах. Пупу согласилась, что будет здорово посетить парк, вот только нельзя им и дальше тратить деньги Чаояна. Тот убедил ее не думать об этом: надо развлекаться, пока есть такая возможность, ведь они с Дин Хао скоро уедут. К тому же он готов был потратить сотню юаней, если это означало, что разговор о шантаже отложится еще на какое-то время.
Хотя день выдался жарким, старые раскидистые деревья давали густую тень. В парке были детская железная дорога, карусель, лодочки, сталкивающиеся между собой в бассейне, небольшие американские горки и еще несколько аттракционов. Цены были доступные, поэтому дети охотно ходили сюда; следовало ожидать, что повсюду будут очереди.
Втроем они сошли с автобуса и пошагали в сторону парка. На улице было людно. Дин Хао устремился вперед, и тут Пупу заметила у входа какую-то девочку и дернула Чаояна за рукав. Он посмотрел туда, куда указывала Пупу, и увидел Цзинцзин с матерью, Ван Яо. Ему показалось странным, что буквально на прошлой неделе он не знал сводную сестру в лицо, и тут они встретились три раза подряд в течение нескольких дней. Ван Яо протягивала Цзинцзин папку и о чем-то напоминала. Девочка нетерпеливо кивала матери в ответ.
Чаоян посмотрел, как Цзинцзин в одиночестве заходит в Детский дворец, и обратился к Пупу:
– Идем. Я покажу вам самые лучшие аттракционы.
– Разве ты не хочешь ей отомстить? – спросила она.
– Хочу, но это невозможно, – сказал он тихо.
Дин Хао заметил, что друзья задержались, и вернулся к ним.
– Пошли, ребята! Вам что, не хочется прокатиться?
– Мы только что видели Мелкую Сучку! – сказала Пупу.
– Ох, Чаоян… Не расстраивайся, – посочувствовал другу Дин Хао.
Чжу кивнул.
Пупу состроила Дин Хао гримасу.
– Не ты ли говорил, что хочешь ее проучить? Это наш шанс.
– Ну да, говорил, – смущенно согласился Дин Хао. – Но… что, по-твоему, я должен сделать?
– Помучить ее, чтобы умоляла о пощаде! – отрезала Пупу.
Он уставился на подругу с разинутым ртом.
– Ну нет, народу слишком много. Кто-нибудь нас засечет.
– Ее мамаша только что уехала. Пойдем за ней – может, улучим минутку, когда она будет одна. И покажем, кто здесь главный.
Кровь прилила у Чаояна к голове, но он все-таки попытался отговорить своих приятелей.
– Она наверняка нас сдаст. Если мой отец узнает, нам несдобровать.
– Дин Хао может ее избить, а ты полюбуешься с безопасного расстояния. И тебе ничего не будет, – сказала Пупу, широко улыбнувшись.
– Пупу, это нечестно с моей стороны – бить девочку! – запротестовал Дин Хао.
– Она не девочка, а Мелкая Сучка, – поправила его Пупу.
– Ладно, ладно. Мелкая Сучка. И все равно это нечестно.
– Но ты говорил, что хочешь преподать ей урок.
– Да, но…
– Вот что я тебе скажу. Пускай даже никто не увидит, что ты это сделал, тебя больше беспокоит твоя репутация, чем твой друг. Раз так, я сама ее побью, а ты покарауль, на всякий случай.
Маленькие ручки Пупу сжались в кулаки.
– Чаоян? – Дин Хао посмотрел на приятеля, ища поддержки.
– Я думаю… – начал он. Но сразу остановился и вспомнил все несправедливые вещи, случившиеся в его жизни. Его родители развелись, когда ему было всего два года. Если б эта женщина не украла его отца, они были бы счастливой семьей. Из-за развода его дразнили в школе, и он ничего не мог с этим поделать. Будь его родители по-прежнему вместе, у него было бы нормальное воспитание – и госпожа Лу не считала бы, что он врет. Будь его родители вместе, им не пришлось бы постоянно беспокоиться о деньгах. Мама потеряла работу, и ей потребовалась куча времени, чтобы найти другую – через государственную службу трудоустройства. Но новая работа в Саньминшане означала, что ее никогда нет дома, потому что до парка далеко добираться. Они считали каждый юань, пока у ведьмы было все, чего она пожелает… Во всем была виновата его мачеха. Он заслуживал хорошей жизни, но она отняла ее. Внезапно перед ним промелькнула картина с отцом, держащим Цзинцзин за руку в книжном магазине. Чаоян решился и быстро сказал:
– Идем за ней. Только так, чтобы Мелкая Сучка меня не увидела. Вы идите первыми.
Дин Хао двинулся к Детскому дворцу, Пупу за ним, Чаоян последним.
– Спасибо, – тихонько сказал он Пупу.
– Я такая же, как ты, помнишь? – просто ответила она.
18
Чаоян хорошо знал Детский дворец и сообразил, что вряд ли Цзинцзин направилась в один из игровых залов, расположенных на первом этаже. Он держался на отдалении от своих друзей и старался на них не смотреть. Все трое поднялись на второй этаж, и, пока Чаоян топтался возле мужского туалета, Пупу с Дин Хао искали Цзинцзин. Они заглядывали в каждый кабинет, делая вид, что ищут какой-то кружок, окидывали глазами сидевших там учеников и закрывали дверь, убедившись, что Цзинцзин среди них нет. На втором этаже ее не оказалось. Они прочесали третий и четвертый этажи. По-прежнему ничего. Поднялись на пятый. По сравнению с другими этажами этот был практически пуст. Когда Чаоян уже готов был сдаться, Пупу сказала:
– Мне кажется, в кабинете в конце коридора кто-то есть. Вы постойте здесь, а я проверю.
Она сунулась в кабинет, потом бегом вернулась к ним и прошептала:
– Она там!
– А еще народу много? – спросил Чаоян.
– Не очень. У них каллиграфия, и учитель всего один.
– Мы не можем просто схватить ее, учитель нас остановит. Что же делать?
– Просто подождем в коридоре. Может, она выйдет одна… А если нет, отложим месть на следующий раз, – спокойно ответила Пупу.
– Но что именно мы будем делать? – спросил Дин Хао, в одночасье лишившись самоуверенности.
– Не надо причинять ей боль. Достаточно просто унизить, – сказал Чаоян.
– Просто унизить? – Пупу фыркнула. – Я не отпущу ее так легко.
– Пупу…
– Ладно, как насчет того, чтобы сунуть ее головой в унитаз? Это унизительно, но не больно.
– Ты гений! – обрадовался Дин Хао.
– Потрясающе! – Чаоян едва не захлопал в ладоши.
– Только вот что, – добавила Пупу, и глаза ее блеснули.
– Что? – спросил Чаоян.
– В унитазе должны плавать какашки.
– Это я обеспечу! – немедленно откликнулся Чжу.
Он устремился к мужскому туалету, а Дин Хао и Пупу остались следить за дверями кабинета со своего наблюдательного поста на лестнице.
– Вижу Мелкую Сучку, – через пару секунд прошептала Пупу.
– Она идет сюда. Похоже, захотела пописать, – тоже шепотом ответил Дин Хао.
– И она одна. Давай схватим ее и затащим в мужской туалет, – сказала Пупу.
Цзинцзин как раз проходила мимо лестницы. Пупу и Дин Хао приготовились к атаке.
– А ну стой! – сказала Пупу, хватая Цзинцзин за хвост на макушке.
Цзинцзин взвизгнула от боли и удивления. Обернувшись, она увидела мальчика и девочку со зловещими лицами.
– Эй! Вы что делаете?
– Ну, что тебе сказать – сегодня не твой день, – усмехнулась Пупу. Она схватила Цзинцзин за хвост покрепче и как следует дернула.
– Ай! Перестань! – крикнула та.
– Или что? – поинтересовалась Пупу и дернула за хвост еще раз.
– Ай! Да кто вы такие? Что вы делаете? На помощь!
Дин Хао быстро зажал ей рот, но Цзинцзин укусила его. Он ойкнул и отдернул руку; на его ладони выступила кровь. Цзинцзин отбивалась, стремясь вернуться в кабинет, однако Пупу крепко обхватила ее за пояс, удерживая свою жертву. Слезы покатились по щекам Цзинцзин. Она попыталась плюнуть в обидчицу, но промахнулась. Потом запустила ногти в руку Дин Хао, оставив на ней длинные царапины, и тот, запаниковав, отвесил ей пощечину. Цзинцзин звала на помощь, но до кабинета было далеко. Ее крики тонули в общем шуме, пении, музыке – никто не слышал их.
Чаоян вышел из мужского туалета, не зная, что Цзинцзин за дверью.
– Пупу, Дин Хао, а как… О!
Чжу не ожидал, что друзья поймают ее так быстро. Он не успел спрятаться, и Цзинцзин узнала его.
– Ты! Это ты натравил их на меня! – закричала она. Страх в ее голосе сменился яростью.
– Вовсе нет.
Чаоян и сам понимал, насколько неубедительно это прозвучало, и пытался сообразить, как ему выкрутиться.
Цзинцзин ткнула в него пальцем.
– Мама рассказала мне, кто ты такой! Рассказала, что мой папа связался с какой-то толстухой, и они совершили ошибку. Ты – та самая ошибка!
Внезапно вокруг Чаояна все смолкло. Он ткнул в Цзинцзин пальцем в ответ.
– Ошибка – это ты! А я – единственный сын Чжу Юнпина!
Цзинцзин не теряла присутствия духа.
– Мама говорит, ты никогда не вырастешь, потому что твоя мать – жирная коротышка! Она заставила папу пообещать, что он никогда больше не даст тебе денег. Она говорит, что ты… что ты ублюдок!
Пупу ослабила хватку и влепила девочке пощечину. Цзинцзин ахнула, и Чаоян поволок ее за хвост в мужской туалет. Оказавшись внутри, он подхватил ее и усадил на подоконник большого окна, которое из-за жары стояло распахнутым. Окно выходило во внутренний двор. Внезапно ему показалось, что мало будет просто макнуть ее головой в унитаз. Цзинцзин изо всех сил сопротивлялась, но он был старше и сильнее.
– Отпусти меня! Ты с ума сошел! Пусти! – выкрикнула девочка и вскочила на подоконник. Покачнулась с пальцев на пятки, но устояла, вцепившись руками в верхний край рамы. В таком неустойчивом положении она уже не могла с прежней яростью кричать на Чаояна.
Дин Хао понял, что ситуация выходит из-под контроля.
– Чаоян, сними ее. Она может упасть.
Чаояну хотелось только испугать ее, заставив подчиниться. Он собрался с духом и придержал Цзинцзин, чтобы девочка не упала. Тем не менее он должен был взять над ней верх – раз и навсегда.
– Еще раз назовешь меня ублюдком, и я тебя столкну.
Цзинцзин совершенно потеряла голову:
– Ты ублюдок! Грязный ублюдок! На помощь! Помогите!
Чаоян не мог позволить, чтобы она привлекла внимание, тем более что их могли увидеть из внутреннего двора. Он протянул правую руку, чтобы зажать ей рот.
– Заткнись, тупица!
Цзинцзин попыталась укусить его, и он отдернул руку.
– Я же говорила, что она сучка, – сухо сказала Пупу. – Кусается, как собака.
Дин Хао поднес свою ладонь к носу Чаояна.
– У меня кровь! Подумать только…
– Я отучу тебя кусаться, Мелкая Сучка! – рявкнул Чаоян.
– Ты псих! – Ее щеки были мокрыми от слез, но она продолжала нападать на него.
Он ударил ее по лицу, и Цзинцзин закричала, но не сдалась. Чаоян вышел из себя. Он не собирался сталкивать ее с подоконника, но не знал, как еще положить конец их противостоянию, чтобы не остаться проигравшим.
– Я знаю! Дин Хао, иди сюда! – позвала Пупу. Он сделал к ней шаг, и она зашептала ему на ухо.
Дин Хао выслушал ее с лицом, искаженным гримасой отвращения.
– А это не слишком?
– Нам надо что-то сделать, – твердо ответила Пупу, и Дин Хао неохотно согласился.
Чаоян увидел, как он полез рукой к себе в штаны, выдернул с лобка несколько волосков и сунул их в лицо Цзинцзин.
– Открывай рот! Мы отучим тебя кусаться! – Дин Хао с кровожадной ухмылкой разжал девочке челюсти и затолкал волосы ей в рот.
Чаоян был в ужасе. Он никогда не додумался бы ни до чего подобного. Потом посмотрел на Пупу, автора этой блестящей идеи. Он и предположить не мог, что девчонка может придумать нечто омерзительное.
Цзинцзин закашлялась, потом тяжело задышала, но Дин Хао крепко зажимал ей рот, чтобы она не выплюнула волосы. Поняв наконец, что положение безвыходное, девочка стала, дрожа, умолять:
– Прошу, старшие братья и старшая сестра! Пожалуйста, отпустите меня… Я больше так не буду. Я была неправа.
– Будешь еще кусаться, мелкая шавка? – с угрозой спросил Дин Хао.
– Нет, обещаю! – Она задрожала сильнее.
– То есть ты признаешь, что была неправа, – злорадно произнесла Пупу. – Так проси прощения.
– Простите, простите меня! – снова взмолилась Цзинцзин. – Пожалуйста, дайте мне уйти…
– Думаю, больше она тебе досаждать не станет, братец Чаоян. Сними ее, – сказала Пупу.
– Да, нам пора уходить, – согласился Дин Хао.
Чаоян все еще был зол, но сумел взять себя в руки.
– Ты признаешь, что была неправа?.. Так и быть, я тебя отпущу.
– Я была неправа, старший братец. Пожалуйста, сними меня, – сказала Цзинцзин.
При словах «старший братец» сердце Чаояна смягчилось. И правда, он же ее сводный брат! На всякий случай еще раз пригрозил:
– Не забывай: ублюдок ты, а не я! И если разболтаешь, что тут было, я до тебя доберусь…
Он ткнул ее кулаком в живот.
Удар напугал девочку, и она снова начала кричать:
– Помогите! Я сказала, что прошу прощения, а он все равно меня бьет! А-а-а-а! Я все расскажу папе!
– Ах ты… – Чаояна как будто окатили ведром ледяной воды. Мир вокруг замер. – Чтоб ты СДОХЛА!
Взревев, он изо всех сил толкнул девчонку, и та начала заваливаться спиной вперед. Дин Хао попытался ее удержать, но было поздно. С тошнотворным шлепком тело рухнуло на асфальт под окнами.
19
Чаоян задрожал всем телом, его ноги приросли к полу. Внизу в луже крови лежал изломанный силуэт. С нижних этажей уже раздавались возгласы и крики; люди бежали к телу, потом поднимали головы и смотрели на окна. Трое детей инстинктивно отпрянули.
– Что нам делать, что делать? – спросил Дин Хао.
Чаоян так и стоял неподвижно. Пупу быстро оценила ситуацию и подтолкнула его к дверям.
– Сначала беги! Поговорим позже!
Они выскочили в коридор и помчались вниз по лестнице. На первом этаже дети и взрослые выбегали из кабинетов, чтобы посмотреть, что происходит. Чаоян замер и оглянулся на Пупу и Дин Хао.
– Я во всем виноват. Вы уходите, я сам разберусь.
– Как разберешься? – настойчиво спросил Дин Хао.
Чаоян попытался улыбнуться:
– Вы двое не имеете к этому никакого отношения. Вам лучше уйти, чтобы не попасть в неприятности.
Дин Хао уже готов был смешаться с толпой и сбежать. Он потянул Пупу за руку, но она не пошевелилась.
– Ты боишься? – спросила она Чаояна.
– Боюсь? – Внезапно он почувствовал себя гораздо старше тринадцати лет. – Я знал, что она расскажет отцу. Если он узнает, мне все равно конец, так что моя жизнь кончена. Бояться не имеет смысла.
– Но что ты собираешься делать? – не отставала она.
– Сдаться.
Дин Хао тихонько произнес:
– Твоя мама останется совсем одна.
Чаоян оцепенел. Его глаза наполнились слезами, и он повесил голову.
– Может, девчонка и не умерла. В таком случае она тебя выдаст, тут ничего не попишешь. Но если умерла, а нас никто не видел… – продолжала Пупу.
– Пойдем-ка во двор и посмотрим, – предложил Дин Хао.
– Если она жива и увидит нас, всех схватят, – возразила она.
Чаоян выдохнул.
– Я сам пойду и посмотрю. Вы не связаны с ней, она не знает, кто вы, поэтому вас никто не заподозрит. Наблюдайте из этого окна. Если меня арестуют, как можно скорей бегите отсюда. Смешайтесь с толпой и растворитесь. Если я выберусь, встретимся перед зданием.
Они согласились с его планом, казавшимся достаточно разумным. Пупу с Дин Хао замешались между другими детьми, смотревшими в окно, и стали ждать сигнала Чаояна.
Работники Детского дворца окружили тело Цзинцзин. Родители в спешке расходились, таща детей за собой. Лишь некоторые в кровожадном любопытстве подходили взглянуть на труп.
Из-за низкого роста Чаоян ничего не мог разглядеть – чужие спины закрывали обзор. Ему пришлось проталкиваться через толпу, но и пробившись вперед, он мало что увидел. Он поднял голову на Пупу и Дин Хао; девочка подала ему сигнал, что все в порядке. Чаоян обежал Детский дворец и встретился с Пупу и Дин Хао у центрального входа.
– Мелкая Сучка мертва, – сказала Пупу, едва они снова оказались вместе.
– Ты уверена? – Чаоян и сам не знал, радоваться ему или нет.
– Да, из окна все было видно. Ее подняли, а у нее весь затылок размозжен. Когда мы выходили, появилась полиция, – подтвердила Пупу.
– Я покойник. Полицейские точно меня арестуют, – простонал Чаоян.
– Не бойся: никто не видел тебя, кроме меня и Дин Хао. Я тебя не выдам. Дин Хао?
– Я? – Дин Хао выпрямил спину. – Я никогда не выдам своего брата! Даже под пытками.
Пупу покосилась на него и подавила улыбку.
– Ну да, Болтливый Рот.
– Уж поверь, я знаю, когда молчать! Мы друзья, Чаоян, и я буду до конца жизни тебе верен. – Он похлопал Чаояна по плечу и выпятил грудь, чтобы придать себе героический вид.
Видя, как друг старается, Чаоян заставил себя улыбнуться. Однако он все еще был в шоке и его раздирали противоречивые эмоции.
– Ладно, что было, то было. Давайте, поехали домой.
При этих словах небо прошила молния, и вниз посыпались тяжелые капли. Люди побежали прятаться от дождя; за несколько минут двор опустел. Трое детей поспешили на автобусную остановку.
Чаоян стоял в переполненном автобусе и смотрел в окно. Все случившееся сегодня казалось ему страшным сном. Он поглядел на Дин Хао, пребывавшего в каком-то собственном мире, и понял, что, хотя тот и старался строить из себя драчуна и храбреца, в действительности трусоват. По его лицу было видно, что на сердце у него тяжело и что ему страшно.
Лицо Пупу оставалось бесстрастным. Она заметила, что Чаоян смотрит на Дин Хао, и быстро улыбнулась, как будто ничего особенного не произошло. Чаоян постарался ответить ей такой же улыбкой.
