Борис Щербаков
Топ-менеджер: Как построить карьеру в международной корпорации

Выбор
По течению или против?

Какое-то время назад, в тучные 2000-е годы, я принципиально не рассматривал кандидатов из нескольких крупных компаний ИТ-сектора. Чтобы никого не расстраивать, перечислять компании, конечно, не буду… Почему не рассматривал? Из-за особой корпоративной культуры, в рамках которой можно, овладев нехитрыми навыками коммуникаций и весьма поверхностными знаниями, жить припеваючи с минимумом ответственности, максимумом личной свободы и всеми возможными благами, предусмотренными корпоративным пакетом, – по принципу «жизнь удалась». Я называю такое состояние «пластмассовой психикой»: все вроде бы верно, но глубины нет, человеческого взаимодействия нет, вовлеченности нет, «обязательную программу» сотрудник исполняет, и только. Можно сколь угодно долго работать в коллективе, допускающем эту модель поведения, периодически менять компании и должности, можно, вероятно, двигаться по карьерной лестнице…

Мне такая культура никогда не импонировала. Это сознательный выбор каждого, как и в какой среде строить профессиональную карьеру и строить ли ее вообще. Так было во все времена, поверьте. Карьера – это расчет, напряжение сил, дискомфорт, и такая жизнь, предполагающая максимальную отдачу, длится до тех пор, пока не дорастешь до материального достатка и душевного комфорта. Никто вас не заставляет шагать вверх по лестнице успеха, никто и ничто, кроме ваших же амбиций, желания самореализоваться, расширить властные полномочия, но ведь без всего этого тоже можно жить, и миллионы людей так и живут. Я стараюсь не критиковать тех, кто сознательно решил плыть по течению или даже стать дауншифтером, для кого карьера вовсе не самоцель, но и не принимаю упреки в адрес настоящих «карьеристов»: дескать, на что люди жизнь свою тратят, как они в такой духоте и напряжении существуют, зачем все это… Я также понимаю, что есть в мире миллион других способов и самореализоваться, и получить удовольствие, есть совершенно замечательные истории успеха, не связанные с построением карьеры именно в крупной американской корпорации. Спорить тут не с чем, жизнь можно прожить и по-другому.

Однако вот ведь в чем штука: чаще всего карьерные устремления – это встроенная, генетическая функция человека, его естественная модель поведения; по-другому действовать, не сломав свой остов, не разрушив философские основы своей жизни, он просто не в состоянии. Научить лидерству и стремлению брать на себя ответственность, на мой взгляд, вряд ли возможно, хотя многие и пытаются это сделать на разных курсах повышения квалификации. Существует какой-то внутренний моторчик, который не дает тебе принимать все как должное и радоваться, что «жизнь удалась», требует движения навстречу тяготам, вверх, в горы, где гонка на выживание предписывает исполнять безумные ритуалы, какие-то танцы с бубном, просиживать годы на «партсобраниях», без остановки и без выходных летать по всему миру, брать на себя полную ответственность, периодически посещать налоговую инспекцию, отделы по борьбе с тем и с этим, принимать на работу и увольнять людей, завоевывать долю рынка, место под солнцем, славу и почет в глазах коллег, падать и вставать – и так все время, без права на перекур и передышку. Непростая рисуется картинка, и понятно, что совсем не всем она нравится, а многие даже у виска покрутят и присвистнут, и, наверное, они будут по-своему правы. Вопрос «быть или не быть» каждый решает для себя сам. Для тех же, кто решит «быть», эти мои заметки, я надеюсь, могут оказаться полезными.

Жизнь (немного философии)

Критический возраст, когда переосмысливаются задачи и ценности, меняется курс, а порой происходит и серьезная ломка личности, наступает обычно лет в сорок (хотя, конечно, возможны варианты). Как назло, чаще всего он совпадает с самым продуктивным периодом карьеры. Тут легко сбиться с ритма и допустить своего рода «технический дефолт», отказавшись от ранее вполне для вас приемлемых жизненных установок. Отказ может быть вызван внезапным озарением, выразившимся в простой и понятной формуле «а гори оно все синим пламенем» или «а так ли я вообще живу?». Понятное дело, что не так и надо бы совсем по-другому, и вообще нет в жизни счастья. Если возразить на это коротко, не вдаваясь в подробности, то стоит сказать, что карьера и счастье – это понятия из разных смысловых рядов; карьера – ваша производственная колея в жизни, вокруг нее много чего происходит, и нечего путать божий дар с яичницей.

Делая карьеру, вы можете получить толику счастья, например от достижения заветного уровня, от решения какой-нибудь замысловатой задачки, от взаимопонимания с руководством, от ощущения свободы действий, в конце концов от возрастающей материальной независимости. Но все это никогда не заменит другого счастья: жить полной жизнью, развиваться не только профессионально, постигать новые науки и расширять горизонт своих знаний во всех сферах, путешествовать не только по корпоративным надобностям, радоваться семье, растить детей, заботиться о родителях, проводить время с друзьями и пр. То есть речь идет о пресловутом work-life balance, который часто упоминают в кодексах и установочных материалах кадровых служб, но о котором быстро забывают, как только наступает очередной аврал, приезжает высокое руководство или просто возникает напряженка с планом, а она возникает почти всегда. По понятным причинам дисгармония двух частей этого «разбалансированного баланса» особенно ощущается в тот момент в жизни, когда ветер юности начинает дуть в спину. Однако, если вы твердо верите, что ваш профессиональный и карьерный путь в многонациональной корпорации – это решение выстраданное, выверенное, что вы в состоянии достичь баланса жизни и работы, не поступившись своей условной свободой, то мой совет – держитесь прежнего курса и, немного порефлексировав, возвращайтесь в колею. Она поможет, выведет на следующий уровень самоудовлетворения и самореализации.

Опыт многих подсказывает, что правильный вектор карьеры и продуктивная занятость помогают избежать психологического срыва и негативных последствий критического возраста – увольнения, развода, побега в иллюзорный мир с помощью всяких негодных средств вроде алкоголя или чего похуже (см. книги С. Минаева на эту тему). Но одной карьеры мало, желательно, чтобы к 40 годам был выстроен многомерный фундамент жизни, включающий все радости, которые я перечислил выше. Яркая личность неизбежно выиграет в карьерном соревновании (при прочих равных), поэтому не экономьте на времени, отведенном на интеллектуальное развитие, не отказывайтесь в угоду богу карьеры от театра, книг, умных журналов. Как это ни парадоксально, в результате времени станет больше. Я со скепсисом воспринимаю причитания некоторых коллег: мол, не хватает времени на жизнь. В их высказываниях ощущается неприкрытая поза («Жаль, в сутках только 24 часа!» или «В прошлом месяце я 28 дней провел в самолете»), а кроме того, все это просто не соответствует действительности. При желании можно не тратить время на пустопорожние «партсобрания», на ритуальные полеты туда-сюда, на разработку никчемных «прорывных стратегий», меняющихся к следующему сезону; много чего можно убрать и из вашей производственной жизни – если захотеть этого и выстроить свой график с учетом жизненных приоритетов, а не только с оглядкой на регламенты компании и волю вышестоящего начальника. Никакого бунта, революции при этом не требуется. Просто надо задуматься, так ли необходимы те 152 ритуальных действия, которые устав вашей корпорации предписывает совершить в течение дня, недели, месяца, и учиться делать то, что действительно необходимо, быстрее и эффективнее, рационально используя уже упомянутые корпоративные инструменты, а очевидно ненужные вещи не делать. В жизни, конечно, сложнее – приходится часто тратить время на никчемную работу, но в конце концов каждый сам определяет тот неуловимый баланс между работой и жизнью, когда работа еще приносит удовлетворение, когда производственная деятельность наполнена смыслом, но при этом остается возможность жить и радоваться за пределами офиса. Это не утопия, поверьте.

Правда

Жестокая правда состоит в том, что далеко не у каждого человека получается сделать карьеру, выстроив ее так, чтобы достичь максимума, которого он достоин в собственных глазах. Еще обиднее для многих, что далеко не каждый вообще способен управлять людьми (хотя, кажется, чего проще). Можно ли научить этому? Можно, но далеко не всех… Как нельзя, например, любого человека научить сочинять музыку или стихи талантливо. Технически вроде бы ничего сложного: соблюдай размер, находи рифмы, вложи какой-никакой смысл – и получится стихотворение. Но на деле, и в этом легко убедиться, прочитав чьи-нибудь «стихи» в Facebook, получается какой-то суповой набор, который вызывает изжогу и чувство неловкости, если, не дай бог, просят высказать свое мнение. Объяснить человеку, почему у него не стихи, а детский лепет, чаще не удается: «пишет каждый в 18 лет», но вот профессионализма достигают немногие. Это тяжелый и долгий труд, тонны исписанных листов, часы, дни, недели, потраченные на самообучение, шлифовку слова, поиск единственно верной интонации.

В менеджменте почти так же: оттачивание умений – это годы и годы, тысячи ситуаций, сотни провалов и всегда поиск оптимальных моделей управления. Это процесс длиной во всю жизнь, нон-стоп. Все ли способны на такую гонку вверх? Все ли в силах выстоять в изнуряющей атмосфере полуправды, а иногда циничного лицемерия, мелочной опеки, интриг и прочих прелестей внутренней жизни почти любой компании? Путь наверх – совсем не дорожка, усыпанная розами. Все это надо осознать до того, как вы, наконец, поняли, что корпоративная жизнь в данной компании вам нравится и вообще вам хочется тут стать начальником. По статистике, заниматься предпринимательством может 3–4 % трудоспособного населения. Я не знаком с точной статистикой по управленцам, но думаю, что людей, способных вырасти в настоящего менеджера, и того меньше.

Мы часто не осознаем реалий, в которых существуют те, кто занимает высокие посты. По жизни нас ведет жажда нового, стремление к развитию, карьерному росту и… ничем не подкрепленные иллюзии. В молодости я страстно хотел стать министром. Сегодня, с высоты своего понимания жизни, я бы лишь улыбнулся в ответ на предложение этой должности и судьбы. Я слишком хорошо представляю и ощущаю почти физически, что значит этот адский труд над собой, отрешенность от семьи, частной жизни, эта необходимость вертеться как белка в колесе, это одиночество, – слишком хорошо представляю все это, чтобы желать себе такой доли. Может быть, для кого-то министерская должность – счастье, мне же больно даже смотреть на картинку в телевизоре, когда показывают заседания правительства. Себя сидящим за этим столом я вообразить не в состоянии, хотя, наверное, мог бы вывернуть в свое время на подобную карьерную кривую. Но вовремя остановился. В далеком уже 1991 году, сразу после августовского путча, оставив после развала КПСС свой маленький кабинет на Старой площади, я проходил собеседование на должность помощника министра московского правительства по внешнеэкономическим вопросам. И в какой-то момент понял, что топтать эти красные дорожки и открывать тяжелые дубовые двери с латунными ручками мне уже не хочется. Мой небольшой аппаратный опыт в управлении делами ЦК КПСС поставил точку в карьерных исканиях в этой области. Дальше почти случайно, как это обычно и бывает, я оказался в крупной американской компании, и вот уже более 20 лет моя управленческая карьера связана с компьютерным рынком. Впрочем, объективно говоря, тогда, в 1991–1992 годах, никакого рынка еще не существовало, был вязкий послесоветский хаос, царство неопределенности, рисков и случайностей. Министрами оказывались вчерашние заведующие лабораториями, редакторы газет, ученые. Тем не менее после нескольких визитов на Тверскую, 13, я почему-то навсегда распрощался с детской мечтой. И кстати, совсем об этом не жалею.

На каждой карьерной ступеньке возникают перспективы, о которых соискатель может и не задумываться. Типовой набор желаний среднего «карьериста» ограничивается вожделенной высокой зарплатой и свободой действий (во многом мнимой), а сопутствующие нагрузки, стрессы, разного рода условности, равно как и открывающиеся карьерные возможности, порой просто не осознаются и потому не принимаются в расчет. Однако адекватное представление о следующей должности является столь же необходимым условием успеха, как и вообще адекватное понимание собственных ресурсов, компетенции, способностей. За пять-шесть месяцев работы в компании неглупый человек должен осознать, насколько он здесь нужен, что движет карьерой его коллег, какие качества ему следует развивать, а от каких избавляться и т. д. Если за полгода такого понимания не сложилось, то, скорее всего, о карьере в этой компании можно забыть, потому что любому начальнику прежде всего требуются люди адекватные, а потом уж исполнительные, инициативные и пр. На вопрос сотрудника «Какие у меня перспективы роста?» я неизменно отвечаю жесткой правдой: «Скорее всего, уже никаких…» Для взрослого, умного, адекватного человека такой вопрос неуместен: перспективы вы вполне в состоянии определить для себя сами, а дальше надо следовать по пути покорения карьерных вершин, используя принятые в данной корпоративной среде инструменты. А вот этому как раз можно научиться – конечно, если захотеть. К сожалению для многих, результативность обучения зависит не от количества часов и дней, проведенных в корпоративной среде, а от вашей способности впитывать, запоминать, усилием воли заставлять себя тренироваться, напрягать мозг и душу, не отмалчиваться на совещаниях, не откладывать обучение, не пропускать любую возможность набраться знаний и опыта… Я мог бы перечислять и дальше, но, думаю, вектор мысли понятен. Помню, как в длительных заграничных командировках в арабские страны со мной по три-четыре года жили и работали люди, которые, находясь в стране и ежедневно имея возможность общаться на местном языке, не могли связать и двух фраз по-арабски, кроме дежурных «Сколько стоит» и «Как дела? Хорошо». Никто ничему вас научить не сможет, если у вас самих нет желания и готовности тратить время и усилия.

Впечатление

Когда в конце позапрошлого века в живописи возникло необычное направление, совсем не реалистическое, мазки какие-то, да и только, его стали называть словом, которое происходит от названия одной из картин – «Впечатление». По-французски – impression, отсюда и русское слово «импрессионизм». Пользуясь специфическими художественными приемами, художники заставляли зрителя почувствовать картину, домыслить детали, если они прописаны нечетко, намеком, мазком. В результате действительно создается впечатление, рождается эмоция, зритель погружается в картину, а уж нравится ему или нет, это дело вкуса.

Интервью, или собеседование, кандидата на должность в компании сродни такому художественному опыту: у вас есть краски (CV, язык, примеры успеха и пр.), вам дают холст (потраченное на вас время), а ваша задача – создать у работодателя (зрителя) впечатление, которое бы заставило его купить картину. Не секрет, что практически невозможно за полчаса или даже час собеседования со стопроцентной уверенностью определить пригодность кандидата. Весь набор критериев может не сработать, если потом выяснится, что человек слишком упрям или, наоборот, чересчур мягок, зависим от чужого мнения; еще хуже, если он на руку нечист. Не предавайтесь иллюзиям насчет четко структурированных интервью: при желании можно все эти заковыристые «what are your three major weaknesses», «what made you feel proud in your previous job» или «what does success mean to you» выучить заранее и оттарабанить на пятерку. Это понимают (по крайней мере должны понимать!) и сами кандидаты, и те, кому они сдают свой первый экзамен. Для меня очевидно, что намного важнее самого резюме и выученных ответов (это базис, это не обсуждается) то самое впечатление, которое вы оставите в памяти интервьюера. Для достижения положительного результата тут придется постараться, использовать аналитические способности, стать психологом, но даже если следовать простой человеческой логике, можно как минимум избежать распространенных ошибок и картину свою продать.

Мы склонны преувеличивать свою значимость, особенно те из нас, кто по-хорошему амбициозен, нацелен на успех в карьере. Это естественно. Но не стоит забывать, что оценивают нас люди, которые совершенно не обязаны знать, насколько мы круты, успешны, неотразимы. Максимум, на что мы можем рассчитывать, – это предварительный анализ резюме и, не исключено, первичный просмотр информации в Интернете, социальных или профессиональных сетях (поиск связанного с нами материала, публикаций, оценок, рейтингов). Все остальное – это субъективное впечатление от очень недолгой беседы. Наша сверхзадача – постараться это удовольствие от общения продлить, получив приглашение на следующий сеанс, на встречу с представителем следующего уровня менеджмента, и так все ближе и ближе к уровню принятия решений.

Естественное поведение, адекватность, уместные реакции помогают добиться результата. Относится это к одежде, манере сидеть, жестам, речи – здесь, пожалуй, нет мелочей, любая может привести в непоправимым последствиям, ведь впечатление абсолютно субъективно! И не важно, что вам нравятся белые спортивные носки, – если они неадекватны в офисной обстановке, вы проиграли эту корриду со здравым смыслом уже на входе. Любите ли вы сидеть нога на ногу или откинувшись в кресле – следите за глазами и реакцией принимающей стороны, и, возможно, еще в ваших силах будет исправить ситуацию. Молчите ли вы многозначительно после каждого вопроса или спешите с ответом – все это будет субъективно оценено, учтено, записано, и не факт, что пойдет вам в плюс. Я не впервые, давая рекомендации относительно поведения на собеседовании, обращаю внимание читателей на все эти детали, и много раз сталкивался с реакцией: дескать, нечего тут высокомерничать, ничего страшного в белых носках или красных мокасинах мы не видим. Все правильно, это ваше мнение, и вы можете им гордиться, однако надо иметь в виду, что в формализованном корпоративном мире свои законы и они определяют в том числе дресс-код при прохождении собеседования, особенно первого, входного. Скорее всего, первое впечатление будет и последним.

Доказывать свой профессиональный уровень приходится всегда, на любом этапе, на любом уровне карьеры. Надо быть готовым и к формальным тестам, и к кажущимся очевидными вопросам, и к естественному недоверию. Я, например, когда устраивался на работу в Hewlett-Packard, проходил теперь уже широко известный примитивный тест «продай ручку». Мой будущий начальник, конечно, читал мое резюме, где черным по белому было написано, что я «советник УД ЦК КПСС», до этого «начальник коммерческого отдела торгпредства СССР в Ираке», что у меня более чем 10-летний стаж во внешней торговле и т. д. То ли его не впечатлил мой послужной список, то ли он попросту не знал, что такое УД и торгпредство, но ручку я ему продавал минут двадцать, испытывая унижение от несправедливости. Мы из разных миров, реалии у нас были и есть совершенно разные, и чаще работодатель считает себя совсем не обязанным знать нашу действительность, ему важнее оценить реакцию на привычные тесты, задания, формальные вопросы. Мне эта позиция кажется ущербной и крайне неэффективной: ошибки в подборе кадров начинаются с незнания культурной среды, культурного кода страны. Потом, кстати, ошибки множатся и приводят к неоправданным расходам, к метанию с рыночной моделью (по-нашему – с GTM), к ухудшению отношений с партнерами и много к чему еще… Но факт остается фактом, стандартные тесты используются в большинстве корпораций и почти на всех рынках. Пожалуй, единственное исключение – Китай. Непохожесть китайцев, их многовековая философская традиция, колоссальное население, доля в мировом ВВП – видимо, эти факторы вкупе не дают даже американским стратегам сбиться на стандартный миссионерский путь в подборе кадров.

Даст бог, потом вы проникновенно объясните своему начальнику или начальнице, насколько оскорблены были дурацкими школярскими вопросами, а сейчас полезно умерить негодование по этому поводу и сконцентрироваться на главном – создании впечатления. Самое сложное – это уловить вектор мысли принимающего решение, понять, что же из всего вороха предоставленной вами информации существенно важно, что может явиться зацепкой, крючком для продолжения общения. Уловить этот пресловутый сигнал, так называемый buying signal, можно и нужно. Иногда подсказка всплывает сама собой во время беседы, иногда нужно внимательно следить за реакцией, включать экстрасенсорные способности, чтобы почувствовать ход мысли интервьюера. Но уж если вы уловили то самое главное, что в вас, в вашем резюме, предыдущем опыте на рынке или в вашем поведении, в акцентах явно нравится, – это уже половина успеха.

Увы, если людей, принимающих решение, несколько, можно столкнуться с разделением задачки на несколько частей, и тогда зацепку придется искать заново с каждым из руководителей. Признаюсь, сделать это не очень просто. На одну из своих руководящих должностей я проходил 12 интервью (со мной последовательно беседовали сотрудники компании начиная с менеджера по подбору кадров из Лондона и кончая одним из первых лиц) и не могу сказать, что я пользовался одним и тем же набором для создания неизгладимого впечатления.

Многое зависит еще от места встречи, формата, который вам предлагается (телефон, видео, лицом к лицу, в Москве, Лондоне или где-нибудь в Будапеште). Атмосфера влияет на психику, правильную тональность найти трудно. Приведу пример из своей жизни. Я провалил один раз телефонное интервью из-за примитивной, по сути, причины – плохой линии: было скверно слышно интервьюера, а постоянно переспрашивать я счел неудобным; из-за этого, по-видимому, не смог уловить нюансы вопросов и отвечал на то, что понял (а понял не все). Как результат, не соответствовал ожиданиям: «Didn’t fit into the company culture», как я узнал потом… Больше такой ошибки, естественно, я не допускал – лучше перезвонить по другому номеру, использовать Skype, но добиться четкой слышимости!