Борис Конофальский
Охотник

Глава 9

Старая, поросшая лопухом и борщевиком железнодорожная насыпь, а под ней когда-то проходила автомобильная дорога. Теперь эта дорога превратилась в зловонное желтое озеро. Канализационные стоки, не иначе… И ветер был как раз оттуда. На Свету буквально обрушился сильный горячий запах нечистот. Он был такой плотный, что девочка почувствовала рвотные спазмы.

– Здесь все изменилось, – заметил Лю. – Раньше тут этой жидкости не было. Видимо, ее течение изменилось.

А Света стояла, опустив глаза к земле, открыв рот и высунув язык: она боялась сделать глубокий вдох, боялась, что ее вытошнит, и старалась не дышать носом.

– Что-то не так? – спросил у нее Любопытный.

– Я туда не пойду. – Девочка махнула рукой в сторону зловонного озерца под насыпью. – Это оно так воняет.

Говорила она быстро, отрывисто, чтобы успеть между приливами тошноты.

– Что вас останавливает? – Лю, кажется, ее не понимал. – Я не вижу какой-либо опасности для вас.

– Не могу, там воняет очень сильно, запах… – только и смогла произнести Светлана.

– Запах… – как-то странно повторил за ней голос. – Это очень интересный феномен вашего мира. Один из механизмов познания окружающей среды, мне хотелось бы понять его природу, я бы хотел чувствовать запахи.

– Сейчас бы вам расхотелось, – сказала девочка, давясь от вони, – не могу больше… Я ухожу отсюда.

– Я вижу путь, который позволит вам избежать сближения с этой жидкостью, – сообщил Любопытный. – Вам нужно идти к развалинам справа от вас. Там возвышенность. И относительная безопасность.

Повторять Светлане было не нужно. Она побежала в указанную сторону. Ей очень хотелось побыстрее отсюда убраться.

– Но там прячется один призванный. Он в тех развалинах, что находятся справа от вас.

Тут когда-то стояли многоэтажные панельные дома, и развалины были совсем не такие, как в ее кварталах.

– Призванный? – Девочка замедлила движение. – Это… Супримами вы называете крутых, типа Аглаи или мамы Таи, фероксами диких, типа дедков, а призванными… тех, которых сюда призывают сирены?

– Да. Таких, как вы, – произнес голос.

– Там прячется такой же, как и я?

– Полагаю.

Светлане захотелось взглянуть на такого же, как и она. Возможно, этот призванный составит ей компанию в походе на север. Ведь у них может быть общая цель. Если Лю ничего не путает. Да и просто поговорить с ним оказалось бы очень интересно. Светлане так этого захотелось, что она остановилась и стала смотреть в сторону развалин.

– Кажется, вы напугали его, – сказал голос.

– Напугала? Откуда вы знаете? – Света немного расстроилась.

– Он прячется. Увидел, что вы остановились, и стал забираться все глубже под развалины.

Это немного разочаровало девочку. А тут еще Лю снова заговорил:

– Человек Светлана-Света, нам нужно продолжить наше дело, мое время все-таки ограничено, а там, куда мы идем, я вам полезен.

Да, в то страшное место без Любопытного ей вообще лучше не соваться. Девочка нехотя повернулась и побежала по разрушенному полотну шоссе мимо хорошо сохранившейся бензозаправочной станции к железнодорожной насыпи.

Она еще не добежала до насыпи, когда услышала раскатистый и низкий рев. Она сразу узнала этот не очень-то приятный звук. Так ревел великан, крушащий машины на парковке перед торговым центром. И почти тут же заговорил Лю:

– Судя по всему, нам придется немного подождать. За насыпью охотятся гигантские фероксы.

– Великаны эти? Их что, там много, что ли?

– Двое, – ответил Лю. – Вам не следует выходить из-за насыпи, человек Светлана-Света, они могут вас заметить.

«Выходит, зря торопились, – подумала Светлана. Она потихоньку, чтобы не наступить на какую-нибудь жабу, взбиралась на насыпь. – Могли бы того призванного в развалинах поискать».

Кривые и желтые от ржавчины рельсы, какие-то опасные на вид колючки растут между ними… И снова послышался рев, протяжный и раскатистый. Света выглянула, но ничего не увидела, мешала насыпь. Девочка привстала и только тогда смогла их разглядеть. В паре сотен метров на север от нее, у вонючей желтой речушки из нечистот, что протекала под насыпью, охотились два гиганта.

Фероксы! Они, все с ног до головы в желтой жидкости, скакали по берегу, то и дело запуская в нее свои огромные руки: гиганты ловили круглоголовых крокодилов, обитавших в этой реке. Одного из них поймали. Тот извивался, выгибался. Ловко выхватив его из воды, великан, стараясь не позволить крокодилу применить зубы, с размаху хлопнул его об землю, тут же схватил и ударил его еще раз, и еще. К первому на четырех конечностях, по-обезьяньи, подбежал второй и стал у него вырывать уже мертвую добычу. Крокодил оказался разорван, и гиганты стали его жадно пожирать. Одного небольшого крокодила двоим таким огромным фероксам, ясное дело, было мало. Они его сожрали за десять секунд, а потом стали снова бродить по берегу вонючей реки и совать в нее руки. И самое неприятное было то, что мост из двух ржавых труб, по которому Света могла перейти реку, находился как раз в сотне метров от великанов.

– Судя по всему, нам придется подождать, – подтвердил ее опасения Любопытный, – я не вижу поблизости иного пути, чем этот.

Светлане вовсе не хотелось попадаться на глаза этим фероксам: она прекрасно помнила, что случилось с крокодилом. А крокодил-то был по размерам побольше девочки. Она присела так, чтобы великаны находились в поле ее зрения, и стала отдирать со своих штанов репьи. Девочка поглядывала то на бродящих по берегу фероксов, то на юго-восток, на темную, почти черную тучу. Даже здесь был слышен тот низкий гул, шедший оттуда. Танцы! Туча. Но нет, темно там не от туч и не от пыли. Там темно от мух, от миллиарда мух, что роятся в воздухе, и от миллиона жуков-кусак, что покрывают все поверхности. А еще там есть мерзкие птицы и эти те твари, которых Света называла крысами, хотя они были величиной с кошек. Но худшее в тех местах – это трупы. Они там повсюду. Свежие и наполовину съеденные, голые и одетые. Они лежали на земле, облепленные мухами и жуками, а еще кружились в медленных вихрях. Крутились себе не спеша, выгнув спины, раскинув руки и ноги, запрокинув головы с пустыми глазницами. Все и всегда животами вверх.

В тот первый раз Светлана старалась не смотреть на них, она тогда натянула капюшон, закрыв им лицо от мух… не хотела она смотреть на мертвецов, но оно как-то само выходило, словно они притягивали взгляд. Она видела их и запомнила, потому и не хотела ходить на эти Танцы. Тем более одна.

Было жарко, а два огромных урода так и не уходили от моста, торчали на берегу вонючей реки, пытаясь поймать еще одного крокодила. А Света о тошноте уже позабыла, она вдруг поняла, что хочет не только пить, но и есть. Это, кажется, был первый случай, когда она тут, в Истоках, захотела есть. Ну да, Светлана просыпалась после этих снов голодной, но вот чтобы испытать голод тут…

Она опять взглянула на берег. Один из фероксов-великанов улегся и лежал, а другой все еще бродил по берегу и сейчас дошел почти до самого моста.

– Лю, – позвала девочка.

– Я здесь, – отозвался тот.

– А вы скоро исчезнете?

– Да, мое время истекает.

– Тогда я возвращаюсь, я одна на Танцы не пойду. – Светлана была расстроена. Она не любила, когда происходило подобное. Уж лучше закончили бы все сегодня. Это как поход к зубному. Готовишься неделю, собираешься с духом, и в последний момент тебе говорят, что врач перенес прием на завтра. Отвратительно! Опять ждать.

– Это взвешенное решение. Думаю, что вы поступаете правильно, – спокойно продолжал голос. – Без меня поход туда будет чрезмерно рискованным.

Она спустилась с насыпи и побежала к перекрестку, думая о том, что завтра придется возвращаться сюда. Но не пробежала девочка и пары километров, как Лю сказал:

– Думаю, что скоро вас покину, будьте осторожны, тот призванный все еще прячется в развалинах. Не думаю, что контакт с ним будет вам полезен. Держитесь от развалин подальше.

– Призванный? Еще прячется? – Тут Светлана вспомнила про него.

– Да, сейчас он наблюдает за вами из укрытия.

– Хорошо, Лю, я буду осторожна.

У нее было еще много сил, она могла бежать и бежать, но девочка перешла на шаг. Света не стала слушать Лю. Она ждала, пока он уйдет, и, кажется, дождалась. Пройдя метров сто – сто двадцать, она позвала его:

– Лю.

И, с удовлетворением поняв, что он уже не рядом с ней, изменила направление и не спеша отправилась к развалинам блочной многоэтажки.

В сломанных панелях разрушенного дома укрытий намного больше, чем в развалинах кирпичного. Она даже и представить не могла, где в этой небольшой горе обломков когда-то бывшей девятиэтажки может прятаться человек. Девочка подняла голову и поглядела вверх, вправо, влево, она немного волновалась, не знала, как этот человек отнесется к ней и к ее желанию пообщаться; тем не менее ей очень хотелось ну хотя бы поговорить с ним, и Светлана крикнула:

– Эй… Я знаю, что вы тут! Не бойтесь меня!

И неожиданно для себя почти сразу получила ответ, это был женский голос, молодая женщина крикнула сверху:

– А что вам надо?

– Ничего особенного, просто хочу поговорить хоть с кем-нибудь. Тут даже поговорить не с кем.

– Да, – донеслось сверху, – тут одни уроды, психи и убийцы.

Света улыбнулась – это были очень правильные слова.

– Точно, поэтому я и хотела поговорить с вами.

– А откуда вы знаете, что я тут, как вы меня увидели? Я ведь не высовывалась?

Вопрос был непростой. Светлана даже опешила на секунду: если сказать про Любопытного, эта девушка может принять ее за психа, поэтому пришлось придумать ответ:

– Я иногда чувствую людей. Ну, когда они рядом…

– Когда смотрят на вас сзади?

– Да, когда смотрят сзади, – соврала Света.

– Я тоже это иногда чувствую. – Девушка в развалинах, кажется, даже обрадовалась.

За спиной девочки раздался визг. Светлана обернулась и увидала, как пара кошек на другой стороне улицы догнала и уже рвет на куски зазевавшуюся крысу. Света огляделась: совсем позабыла про осторожность, стоять вот так и орать здесь было опасно. Район незнакомый, мало ли кто тут может обитать, и кошки вон какие крупные.

– Можно мне подняться к вам? А то мы внимание криками привлечем.

И тут девушка, кричавшая сверху, вдруг перешла на «ты»:

– А ты всегда с палкой ходишь?

– Да, мне так спокойнее, – отвечала Светлана. «Хорошо, что она еще Кровопийцу не разглядела». – Она меня не раз выручала, а то нападают всякие…

– С палкой как-то стремно, – кричала девушка, – может, ты без палки поднимешься?

– Вы не волнуйтесь. – Светлане очень не хотелось оставлять палку без присмотра, но она не знала, как убедить девушку, и поэтому заверила: – Я не нападаю на хороших людей.

– Ну ладно, – донеслось сверху. – Поднимайся.

«Ура!» Девочка еще сама не понимала, чему радуется – наверное, тому, что удастся с кем-то поговорить. Она быстро принялась карабкаться по обломкам бетонных панелей и увидела на самом верху, приблизительно на уровне третьего этажа, девушку.

– Сюда! – Девушка махала ей рукой.

Света наконец забралась наверх, и девушка пригласила ее в уютное помещение. Две стены углом с куском окна, полплиты вместо крыши. Почти комната, в которой, правда, нельзя встать во весь рост. Зато прекрасный обзор. Отсюда был хорошо виден весь проспект до самой железнодорожной насыпи.

Девушка оказалась немного старше Светланы, наверное, на пару лет, сейчас у нее были черные волосы с синими концами, видимо, совсем недавно ее голова была синей, а в носу поблескивало кольцо.

Одета она была в изрядно поношенную пижаму с Микки-Маусом.

– Тебя как звать? – спросила девушка.

– Светлана.

– Кринжовое имя, – заявила девица. – Меня башмаки тоже назвали кринжово, но когда я получала паспорт, я себе крутое имя сделала. Меня зовут Анна-Луиза.

– Анна-Луиза? – переспросила Света. Да, имя звучало классно. – А кто такие башмаки?

– Башмаки? Это я так предков называю, они у меня конченые. Имеют меня все время за всю фигню и чуть что – сразу отправляют меня в дурку Павлова на Васильевский. А там уколы, – пояснила Анна-Луиза. – А тебя предки тоже чморят?

– Предки? Меня нет. – Света и сама не поняла зачем, тем не менее произнесла: – У меня мама в коме, а папа инвалид.

– Круто! – почему-то обрадовалась Анна-Луиза.

– Да нет, это не круто, – не согласилась с ней Светлана. Она вообще-то даже удивилась этому заявлению новой знакомой.

– Ну, я в том смысле, что они тебя, наверное, не сильно достают, – пояснила девушка.

Светлана могла бы сказать о том, что уж лучше мама доставала бы, чем видеть, как на приборе ее жизнеобеспечения индикатор давления опускается ниже нормы. Или замечать, как папа морщится от боли, когда после отдыха встает на костыли. Но всего этого она сказать не успела, Анна-Луиза протянула руку к ее палке.

– Крутая палка.

Света едва успела отдернуть свое оружие, иначе новая знакомая прикоснулась бы к темному жгучему его концу.

– Да ты не бойся, я же не отниму, – сказала Анна-Луиза.

– Да нет… Ты просто обжечься могла. Сильно… – пояснила девочка. – Я этой палкой даже от крутых отбивалась. Ее лучше не трогать.

Девочка заметила, когда рукав пижамы немного поднялся, что на руке Анны-Луизы белые полосы выше запястья. Шрамы. Их было несколько в ряд. Но спрашивать про них она не решилась.

– А палка опасная? – спросила новая знакомая.

– Да, палка опасная.

– А где ты взяла одежду? Тут почти все голые ходят. Или ты в ней сюда приходишь?

– Нет, я очутилась здесь в трусах и майке, – рассказывала ей Светлана, – а одежду взяла в торговом центре. Он тут недалеко, «Радуга» называется.

– А, я видела… Знаю это место, – вспомнила новая знакомая, – отсюда ночью его вывеску заметно, она яркая.

– Ночью? – удивилась девочка. – Ты тут ночью бываешь?

– Иногда, – как-то нехотя произнесла Анна-Луиза. – Иногда днем так накрывает, что я закидываюсь колесами, и меня отрубает. – Она замолчала всего на секунду и тут же продолжила: – Но ты лучше так не делай. Тут и днем-то кринжово, а ночью тут вообще вилы.

Света даже и представить не могла, что тут творится ночью.

– Тут, наверное, страшно ночью, – предположила она.

До сих пор Анна-Луиза говорила спокойно, даже иной раз немного бравируя, а тут ее тон изменился.

– Тут пипец. Просто голимый пипец творится, – проговорила она тихо. – Туман такой, что руку вытянешь – и пальцев уже не видно, на небе только луна, да и ее не разглядеть толком, светлое пятно, и все. И такие мерзкие твари в тумане… Лазят везде, визжат и визжат все время, их много.

– Крикуны, они перекрикиваются. Как будто разговаривают.

– Да-да-да, – кивала новая знакомая. – Точно, перекрикиваются. Иногда так близко подходят… И еще черные тараканы. У… Какие ж мрази… Вылазят из всех щелей и ползают везде, их в темноте не видно, кусаются просто зверски. Я сижу, пошевелиться боюсь, этот писклявый гад где-то рядом, а по ноге вдруг таракан поползет… Сбросишь их, начнешь топтать, еще и исколешь все ноги… У меня на ногах от них такие раны были. Короче, ты днем лучше не спи.

Света понимающе кивнула. Уж про кусак в темноте и про раны от них на разных частях тела она и сама могла бы рассказать. Но не стала.

Глава 10

– Слушай, а ты не могла бы меня сводить в «Радугу»? – продолжала Анна-Луиза. – Мне тоже ботинки нужны и рюкзак. – Теперь она говорила как-то грустно. – Мне скоро уже идти нужно будет.

– Куда? – поинтересовалась Светлана.

– Туда. – Анна-Луиза указала рукой на север. – К Васильевскому острову.

И тут Света обрадовалась:

– Мне тоже туда надо!

– И ты их слышишь? – серьезно спросила Анна-Луиза.

– Кого?

– Голоса, они тебя тоже зовут все время?

И Светлане не захотелось ей говорить, что она почти ничего такого не слышит. И она произнесла:

– Нет, не все время… Не всегда.

– А я всегда их слышу. Пока не закинусь или не раскумарюсь. Все время они в голове ноют и ноют… Зовут… А башмаки с бабкой меня запирали в детстве. Я ни есть, ни спать не могла, головой об стены билась, лишь бы не слышать их. А предкам по фигу было. Говорили – перебесится. Принесут еду, а она на вкус как бумага, что бы ни притащили, мультики мне ставили, а мне все неинтересно – депресняк. А в голове беспрерывно этой вой. Пока курить не начала, он меня почти не отпускал.

– А это? – Светлана указала новой знакомой на шрамы на руке.

Анна-Луиза взглянула на свою руку.

– А, это я от бухла вскрывалась… Когда в башке звон стоит – бухать нельзя. Колеса любые, трава, соли – все можно, а от бухла еще больший депресняк наваливается. Или если тебя бросают – тоже вскрыться охота. Или назло башмакам.

– И что, после этого родители приняли тебя всерьез?

– Нет, они меня в Павлова отвозили, а там эти крысы доктора им говорили, что это у меня демка.

– Демка?

– Ну, демонстративный суицид. А это попытка манипулирования близкими. В общем, суицид не настоящий, демонстрационный. Демка. А какая на хрен демка, если я прощальных звонков никогда не делала и писем родакам не оставляла. В общем, врачи – мрази… Слушай, – продолжила она после паузы, – ну ты отведешь меня в «Радугу»? Мне тоже нужен походный прикид.

Девочка осмотрела ее внимательно: Анна-Луиза была молода, но в тоже время рыхловата, полновата, совсем не спортивна.

Свете не хотелось этого говорить, но сказать было нужно:

– Извини, но ты не дойдешь до «Радуги».

– Не дойду? – скорчила недовольную гримасу. Кажется, Анна-Луиза легко обижалась.

– Там медузы повсюду. Их над СКК и парком много висит. Там нужно все время бежать. А они умные, они с разных сторон нападают. А на парковке великан был. От него приходится сматываться очень быстро. А в самом здании черныш в темноте сидит.

– Черныш?

– Ну, такой… Ну, такое черное, как будто лохматое существо, которого в полумраке вообще не видно, только когти поблескивают, если свет на него немного падает.

– А ты, значит, туда ходишь? – Анна-Луиза ей, кажется, не верила. – И можешь от всех убежать?

– Я бегом занималась долго.

– М-м… Бегом… – В голосе Анны-Луизы прозвучали нотки разочарования. – А сюда ты зачем приходила? Ты ведь там долго на насыпи сидела.

– Перейти на ту сторону не могла, – отвечала девочка. – Великаны у моста бродили.

– Они там рыбу ловят, – сказала Анна-Луиза.

– Рыбу? А мне казалось – крокодилов.

– Ну, может, и крокодилов, хрен их разберет, этих тварей… А ты хотела мост перейти и туда, где тучи висят, отправиться?

– Собиралась.

– А зачем вы туда ходите? – спросила Анна-Луиза.

– «Вы»? – Света удивилась. – А что, туда много людей ходит?

– Да не так чтобы очень много, но иногда крутые, типа тебя, приходят к насыпи и уходят туда. Я все хотела узнать, что вам там надо. Там ведь страшно под этими тучами.

«Крутые»? Это прозвучало классно. Светлане польстило, что новая знакомая считает ее крутой, но все равно говорить о том, зачем она шла на Танцы, ей почему-то не хотелось.

– Это не тучи, – произнесла Светлана. – Это мухи.

– Мухи? – Анна-Луиза поморщилась. – Фу, блин… Это стрем. Там что, столько мух? Пипец, я бы туда не могла пойти, меня от местных мух тошнит, отвратные твари, как ты только там вообще можешь находиться?

– Просто… Надеваю капюшон, закрываю лицо – и нормально, – ответила Светлана. Новая знакомая снова, хотя, может быть, и неосознанно, польстила девочке.

– А с чего это мухи там собираются в таком количестве?

– Они там едят. – Света чуть подумала и повторила: – Они там едят. Мертвых.

– Мертвых? Людей?

– Угу. – Девочка кивнула. – Там много мертвых.

– И откуда они там берутся?

– Падают.

– Падают? С неба, что ли?

– Неба я там не видала, они падают сверху, – отвечала Светлана. – Падают и лежат. Мухи, жуки-кусаки, крысы, птицы жирные, все там ждут свою еду.

– Ой! – Анна-Луиза скривилась еще сильнее. – Фу, зачем ты все это мне рассказала? Лучше бы я думала, что это тучи… – Она немного помолчала и повторила прежний вопрос: – А зачем вы туда ходите?

Светлане снова не хотелось отвечать, она и сама не могла понять почему. И тогда новая знакомая вдруг отошла от нее, подняла руку, залезла в щель под «потолком» и вытащила оттуда полупрозрачную пластиковую коробочку. Подошла к Светлане и осторожно приоткрыла ее. Через узкую щелку девочка увидела обломанные стебельки усов, цепкие лапы, черный блестящий хитин в ярких оранжевых пятнах. Это было то, зачем Светлана сюда пришла. В коробочке шебуршал жук-трупоед.

– Откуда он у тебя? – спросила Света, она и не скрывала, что удивлена.

Анна-Луиза заулыбалась:

– За этим вы туда ходите?

Света молча кивнула.

– И все-таки, зачем они вам?

И на этот раз девочка ей не ответила, она просто не знала, можно ли об этом всем рассказывать.

– Ну ладно, не хочешь говорить – не говори. – Новая знакомая была явно недовольна скрытностью Светланы, тем не менее протянула ей коробочку.

– Держи.

– Мне? Это мне? – Девочка удивилась. Она такого не ожидала.

– Ну, мне-то он точно не нужен, – пожала плечами Анна-Луиза. – Что мне с ним делать? Не есть же его. Бери.

– Спасибо! – Девочка была удивлена таким неожиданным подарком. – Этот жук мне нужен… Ну, он показывает, где проход… В одно опасное место.

Но Анна-Луиза ей, кажется, не поверила.

– А я видела, как их едят.

– Едят? – Второй раз за день Светлана почувствовала приступ тошноты. – Кто их ест?

– Один здоровенный мужик, – стала рассказывать Анна-Луиза. – Он гонялся за ним по всем обломкам, а как поймал – сразу сожрал.

– Жука, такого? – Светлана все еще не верила.

– Кажется, такого, – призналась новая знакомая. – Он далеко был. Я не рассмотрела точно. Но если это был жук, то он его целиком проглотил.

Света взглянула на полупрозрачный пластик, за которым чернел неприятный, вонючий жук с противной головой и крепким хитином. И ей опять стало нехорошо: «Зачем есть такую гадость?»

Но все равно жук представлял для нее большую ценность, и поэтому она спросила:

– А тебе что-нибудь нужно?

Анна-Луиза словно ждала этого вопроса.

– Ну, если ты не поможешь мне с одеждой, то тогда… – Она сделала паузу. – Знаешь, такие черные листья. Они ими натираются.

– Фиолетовые листья? – уточнила Света.

– Те, которые я находила после того, как их использовали, были черного цвета и сильно пахли лекарствами.

– Это фикус. Сначала он темно-фиолетовый.

– Ну, наверно. Так ты сможешь найти мне такие? – Тут Светлана впервые заметила, что зрачки у Анны-Луизы большие и черные.

– Знаю одно место, где растет нетронутый фикус. Это парк. Там очень опасно, но я достану тебе листьев. Ну, попытаюсь… – Света хотела хоть что-то сделать для нее, но поняла, что ей нужно уходить. Она надеялась добраться до депошки, не хотела, чтобы Лю завтра ее искал. – Я сейчас пойду уже. Мне нужно добраться до своего убежища.

– А где твое место?

– На Гагарина, тут недалеко, пара километров. Даже меньше. Там конечная остановка трамвая и маленький домик, депошка. Я там обитаю.

– А можно мне с тобою? – вдруг попросила Анна-Луиза. Она была старше Светланы, но сейчас ее просьба прозвучала совсем по-детски. Так ребенок просит взрослого взять его с собой. – Не то чтобы я навязывалась, я такого сама не люблю, просто у меня тут никого нет, ну, из знакомых. Мне тут и поговорить не с кем, тут одни мужики вонючие. Голые, какие-то грязные все, агрессивные.

Да, она сейчас напомнила Светлане братьев, когда они просят не водить их в садик. И опять девочку что-то остановило. Она почему-то не хотела показывать новой знакомой свою уютную депошку.

– Нет, нельзя, – ответила она и, тут же поняв, что это прозвучало излишне грубо, добавила, держа коробочку с подаренным жуком: – Там одна сумасшедшая на меня охотится, я от нее убегу, а вот ты нет. Поймает – убьет. И к моему убежищу можно подойти только по мху. Знаешь, такой серебряный мох, который может ноги проткнуть?

– А, ну да, знаю, – ответила Анна-Луиза. Она сразу как-то скисла после ответа Светланы.

– Слушай… – Девочка решила исправить положение. – Я тоже собираюсь идти на север. Мы можем пойти вдвоем.

– Ты серьезно? – Анна-Луиза даже не скрывала радости.

– Серьезно.

Новая знакомая кинулась к Свете и крепко ее обняла.

– Я даже боялась тебе это предложить! Это офигенное предложение, лучшее, что мне делали за всю мою жизнь. Самое офигенное.

Девочка чувствовала, как пахнут волосы Анны-Луизы, и молчала, она не ожидала, что кто-то будет так рад ее предложению идти куда-то вместе.

– А знаешь, давай встретимся в реале. – Анна-Луиза наконец выпустила ее из объятий. – Ты где живешь?

– Я на Гагарина, – ответила девочка.

– А я в Купчино, на Дунайском. Это недалеко, можем пересечься где-нибудь на Московском.

– Хорошо, – согласилась Света. – Где?