Борис Евгеньевич Евстигнеев
Новые приключения кота Мяунжика Враузера
История 10
– Привет всем слушателям! – громко огласил весь двор Мяунжик, едва вошедши туда.
– Привет, Мяунжик!
– Вижу, все в сборе? Приступим сразу к делу?
– Да-а-а!!!
– Начинаю!
Главарский побег
После неудачной попытки захвата власти в городе Злючка оказался в тюрьме, и теперь сразу два бывших собачьих главаря находились за решёткой. Горожане думали, что теперь-то уж точно в городе настанет спокойствие на долгое время, но не тут-то было. Спокойствие действительно настало, но длилось оно недолго…
Рыкала очень обрадовался, увидев, что его конкурент и просто недруг очутился в одном с ним положении, но не столько от злорадства, сколько от внезапно появившейся идеи, как показать Злючке своё превосходство над ним и над остальными псами. Сделать это он намеревался путём организации грандиозного побега, свершением которого все собаки должны бы были быть Рыкале обязаны. Однако одной идеи, вернее даже мысли о побеге мало, чтобы его привести в исполнение, и поэтому бывший главарь принялся тщательно всё готовить и продумывать.
Первым делом пёс решил накопать немного информации, поскольку просто наудачу бежать было безрассудно: тюрьма за последнее время была укреплена, в частности, построена дополнительная окольцовывавшая тюремный двор стена, а также увеличено число охранников, после поимки Злючки к которым добавили ещё и Рекса. К счастью для планировавшего побег, чтобы заключённые совсем уж не скучали, в тюрьме им раздавали газеты, где помимо забавных рубрик иногда попадалась и весьма ценные при умелом использовании данные – из этих-то газет Рыкала и надеялся сделать вывод, когда могут быть поводы для охранников покинуть свой пост и, следовательно, бо́льшие шансы для заключённых улизнуть. Скопив целую стопку чтива, пёс принялся изучать газеты от буквы до буквы, чтобы не пропустить ничего важного.
Вычитывая очередную статью Рыкала вдруг открыл пасть от неожиданности, едва не вывалив на пол потребляемую в это же время тюремную похлёбку: это была статья о нашем космическом путешествии, в которой, помимо всего прочего, упоминалось создание бластеров и весьма подробно описывалась их недавно проверенная эффективность. То была немного не та информация, которую искал главарь, но зато весьма предостерёгшая его и временно даже поубавившая его побежный потенциал. «Так вот, оказывается, зачем этого котяру-солдата к охране приставили! – догадался Рыкала, имея ввиду Рекса, – У него этот самый бластер имеется, который, судя по описанию, фиг кому бежать позволит! Однако разумно придумали… То-то я смотрел всё сквозь решётку и понять не мог, что за волына непонятная у него в лапах!»
Так и не найдя надёжной информации о том, когда бежать было бы лучше всего, Рыкала решил, что просто выждет удачного момента, а между тем лучше займётся подготовкой начальной стадии побега: чтоб столкнуться с Рексом надо ещё сперва свою камеру покинуть! Тем не менее, чего-чего, а хитрости в Рыкалиной голове было достаточно, так что вскоре псом уже был создан набросок первой части планируемого предприятия.
Ни одну из прочитанных газет Рыкала не отдавал ещё с самого начала их изучения, собирая бумагу под своим спальным местом, подсознательно понимая, что лучше думать, куда всё это деть, чем откуда потом взять. Кое же что задумав, пёс стал из еды, которой его кормили, делать кустарный клей, ухитряясь прятать его в полупустой тюремной камере. С неделю ожидав поступления всех предполагаемых ингредиентов (обычно рацион обновлялся каждые пару дней), Рыкала стал экспериментировать с различными липкими массами, что со стороны выглядело так, словно он занимался какой-нибудь алхимией. В конце концов, пёс пришёл к нужному ему: смешав картофельное пюре с густым бульоном – «фирменным» здешним блюдом, да заправив всё это прокисшим майонезом (квасил его заключённый под своим брюхом, словно курица, высиживающая цыплят) Рыкала получил довольно надёжный клей, больше походивший, правда, на сопли.
После этого главарь занялся лаподелием, и тут-то ему и пригодились газеты. Из них он склеил несколько трубок разной толщины, а также одну совсем тонкую, словно струна. Три довольно толстых бумажных трубки пёс соединил вдоль – это должно было дать прочности основе его конструкции, затем две трубочки потоньше склеил аналогичным образом с той же целью, а после скрепил обе полученные детали поперёк, в виде буквы Т. Теперь Рыкала принялся за бумажную струну: проверив её на разрыв и на растяжение, он ловко примотал её к концам двухтрубочной детали, таким образов получив нечто, отдалённо напоминавшее арбалет. Несколько щелчков бумажной тетивой – и пёс убедился, что всё довольно прочно держится, и, быть может, даже способно стрелять, особенно если сочинить удобный спусковой механизм. Теперь главарь засунул всё это в дальний угол, чтобы клей качественно засох, и принялся ждать.
А однажды Рыкала не отдал тюремщику пластмассовый поднос для еды – из него он наделал арбалетных болтов, а также выдумал небольшой фиксатор, который бы позволял держать тетиву натянутой без помощи лап и, собственно, исполнить основное свойство арбалета – возможность его заряжать. Экспериментальный выстрел в стену – и заключённый убедился, что арбалет работает, да ещё и как: выпущенный болт аж застрял в камне, впрочем, быть может только из-за того, что Рыкала ухитрился попасть прямо в стык кирпичей. Выдернув арбалетный болт и запрятав всё орудие побега, беженец стал ждать удобного момента. И вот он представился…
Как-то Рекса срочно вызвали в Кошачий Научно-Исследовательский Институт. Поскольку камера Рыкалы находилась аккурат напротив входа на территорию тюрьмы, пёс увидел, как охранник вышел сквозь ворота, и понял, что время пришло. Зарядив арбалет, беглец стал ждать: скоро должны были принести обед, причём у тюремщика, отвечавшего за поставку пищи, почти всегда при себе бывали ключи. Заслышав шаги в коридоре, Рыкала прикинулся сидящим в раздумьях и уставился в потолок, зажимая в лапах за спиной своё самодельное оружие. Едва лишь тюремщик подошёл к камере пса и наклонился, чтобы просунуть сквозь решёточные прутья миску с едой, как заключённый выхватил арбалет и, с секунду целясь, поразил тюремщика стрелой. Болт попал немного не туда, куда целился пёс, видимо, задев решётку и оттого скосившись, однако всё равно заставил тюремщика упасть прямо перед выходом из камеры. На собачье счастье, выстрел никем не был услышан: сам арбалет бесшумен, а поражённый тюремщик почему-то не закричал, а лишь тихо простонал. Тем не менее, пёс для надёжности оглушил его ударом миски с едой, чтобы выиграть гарантированную минуту, после чего, со всей силы просунув лапу сквозь прутья, принялся шарить по тюремщику в поисках ключей. Быстро нащупав связку, главарь принялся подбирать нужный ключ, и вскоре уже был освобождён из своей камеры.
Теперь собака (во всех смыслах этого слова) двинула дальше, тихо и неспешно шагая по коридору, намереваясь отыскать камеру Злючки. Внезапно из-за угла появился сторож, причём пёс, что было довольно необычно для тюрьмы, преимущественно охраняемой котами. «Видимо, новый, – подумал Рыкала, – Хотя всё равно ждать от него содействия не стоит». Догадка главаря подтвердилась тем, что сторож неловко схватился за кобуру, едва не выронив пистолет, однако Рыкала выстрелил быстрее, чем тот успел противодействовать. На сей раз Рыкалин арбалет нанёс лишь нетяжёлое ранение, поскольку сторож был в лёгкой броне, однако после выстрела беглец, неожиданно для самого себя, нанёс удар задней лапой с разворота, едва не зацепив обе стены – вот уж пар, появившийся от сидения взаперти, выпустил, ничего не скажешь! Обезвредив охранника, Рыкала смекнул, что раз в тюрьме работал пёс-новичок, которого наверняка все ещё в морду не помнят, то он сам вполне может прикинуться им, одев нехитрый тюремщиковый наряд. Так решив, беженец стал цеплять на себя необходимые атрибуты: пояс с кобурой да тоненький бронежилет, способный остановить разве что пистолетную пулю с двух десятков метров, из которого ещё и пришлось вытаскивать собственную стрелу и аккуратно маскировать образовавшуюся дыру. Пока пёс переодевался, мимо проходил ещё один охранник, однако Рыкала прижался к стене и в тот момент, когда сторож повернул за угол, накинулся на него, зажав ему лапой рот и тоже хорошенько оглушив. Завершив переодёвку, беглец продолжил следование к Злючкиной камере.
Вот и искомое; подойдя к решётчатой двери, Рыкала принялся её отпирать. Злючка, до этого момента жевавший что-то, не опознал переодетого пса и удивился, что его камеру отпирают. Однако удивление длилось недолго: Рыкала представился, после заявил:
– Злючка, я освобожу и тебя, и других собак, однако вы все будете подчиняться мне! Можешь и не соглашаться, но тогда тебе здесь век вековать. Смотри же, другой возможности не будет!
Согласиться для Злючки было позором, однако он с самого первого дня заточения хотел покинуть этот «крысятник», как он выражался, а потому после недолгих раздумий согласился. Этого-то Рыкала и ждал: теперь Злючка, как-никак, будет ему обязан. Освободив своего недавнего конкурента, Рыкала двинул по коридору сперва в обратном направлении, а затем дальше, отпирая по пути одну за другой камеры и выпуская на свободу как своих бывших, так и Злючкиных подельников.
За главарём волочилось уже псов десять, как тут, почти у выхода из помещения, им повстречалось трое охранников. Будучи одет в форму тюремщика, Рыкала сделал вид, будто ведёт заключённых на прогулку, и охрана ему поверила. Псы повыходили во двор, и Рыкала стал потихоньку подводить их к внутренней стене, как тут сторожа обнаружили раненых охранников и зачуяли неладное.
А Рыкала с псами тем временем уж совсем приблизился к стене, но тут во всю мочь загудела сирена. Поняв, что их раскусили, и что маскировка больше не поможет, главарь велел всем перелазить. Отдав забранный у охранника пистолет первому попавшемуся товарищу по несчастью, дабы он отстреливался, Рыкала велел остальным встать вплотную у стены и воспользоваться уже проверенным когда-то методом – подсаживанием. Враз четверо псов подставили свои спины четверым другим, и те под свистом охранничьих пуль перемахнули через стену. Затем перебираться стали по двое, и через четверть минуты по эту сторону стены остался лишь сам Рыкала да тот пёс, которому он всучил пистолет.
Выстрелив болтом в группу подбегающих охранников, Рыкала повернулся мордой к стене, со всей силы подпрыгнул да и уцепился за её верх краем своего арбалета. В этот раз бумажное оружие дало сбой: арбалет треснул, и из него прям на владельца фонтаном потёк его собственный клей, как оказалось, застывший только снаружи. Этот факт так впечатлил подоспевших сторожей, что они аж умудрились позволить псу с пистолетом, оставшемуся без возможности перелезть, убежать в дальнюю часть двора, тем самым оттянув своё возвращение в камеру на пару минут. С тех пор среди сторожей даже стало бытовать выражение «шоколад из арбалета потёк», употребляемое касательно неудачного плана или не свершившегося побега.
Собаки уже мчались во весь опор от внутренней стене к внешней, более толстой и высокой, охрана всячески пыталась им помешать, поливая пулями со всех сторон, однако поскольку сторожа не имели боевого опыта, они были не так метки, как солдаты, так что большинство псин ухитрялось уворачиваться, виляя по двору зигзагами. До последней преграды добрались пятеро: оба главаря, Гавзер, Чувак и ещё один пёс Гавдеру́н, бывший подельник Злючки. Несколько охранников следовали за ними, поэтому медлить было нельзя. Рыкала залез на Злючку, стоящего на Гавдеруне, и очутился на вершине стены, помогая перебраться Злючке. Теперь под стену встал Чувак, на него залез Гавзер, а на него – Гавдерун, собиравшийся было перемахнуть вслед за главарями, но тут в лапу стоявшего снизу пса попала пуля, и тот упал, оставив без поддержки двух других. Гавдерун кое-как зацепился за верх стены и повис на одной лапе, не имея сил подтянуться целиком. Вскоре его тоже задела пуля, и он, не выдержав, сорвался вниз, под окружение подбежавшей стражи.
Рыкала со Злючкой изо всех сил убегал, вслед им свистели пули, и их настигала охрана, покинувшая пост у ворот. Внезапно Злючка притормозил и крикнул Рыкале:
– Притормози погоню!
– Как?
– А вот так! – и с этими словами Злючка развернулся и пнул в живот Рыкалу так, что он повалился наземь и даже немного прокатился по инерции.
Столь подлым образом подставив только что высвободившего его, Злючка побежал дальше, надеясь, что охрана задержится на Рыкале и не сможет его самого догнать. Вот такая она – благодарность неблагодарного.
– Что?! Как мог Злючка так поступить?! Вот подлец!
– В голове не вяжется: ему помогли сбежать, а он… – прокомментировали рассказ слушавшие Мяунжика котята.
– Всякое в жизни бывает. Надеюсь, интересно было?
– Несомненно!
– Это хорошо. Тогда бывайте?
– До завтра!
История 11
Даже ничем не примечательные вечера выделяли наш двор среди других: именно к концу дня в него вдруг изо всех подвалов, словно по команде, высыпали на улицу котята, принимаясь копошиться по двору и ждать кого-то. Вернее, не кого-то там, а самого Мяунжика Враузера, регулярно забавлявшего их весьма занятными историями. Вот и сегодня, как всегда, котята разгуливали по двору и уж изводились от нетерпения – так всем хотелось рассказов. Наконец, в лучах клонящегося к горизонту солнца появился кошачий силуэт, причём, что всех удивило, не один, а сразу два. Котята стали всматриваться, чтобы узнать, кто же это был. Если первый силуэт, безусловно, принадлежал Мяунжику, то вот опознать второй обитатели двора сумели лишь, когда он оказался совершенно вблизи.
– Эй, да это же Мурка!
– Точно! Мяунжикова кошка! Привет, Мяунжик, привет, Мурочка!
– Привет всем.
– Ого, вас тут так много? – удивилась Мурка, как-то раньше никогда не видавшая всех ценителей былин Мяунжика в сборе.
– Ой, да нас и больше бывает! Сегодня так, заурядное количество. А ты, наверное, пришла, чтобы услышать историю вместе с нами? Тогда устраивайся на лавочке, там солнце ух как пригрело! Попросим Мяунжика поскорее начинать?
– Чего там просить? Начинать, так начинать! Слушайте, котятки!
Штурм тюрьмы
Побег главарей в очередной раз указал нам на ненадёжность городской тюрьмы, поэтому было принято решение укрепить её, причём не стенами и не чем другим в этом роде, а более качественной охраной. Определённо, во всех случавшихся побегах не последнюю роль играл кошачий фактор: почти каждый второй из котов-сторожей отличался халатностью при исполнении служебных обязанностей, что, собственно, и позволяло беженцам проскальзывать прямо под носом у охранников. Ввиду этого городскому правительству пришлось в напутствие остальным уволить нескольких, самых ленивых стражей, а вместо них направить охранять тюрьму хорошо дисциплинированных бойцов, набравшихся опыта в битвах. Рекс теперь стал чуть ли не больше половины времени поддерживать тюремную охрану, работая в Кошачьем Научно-Исследовательском Институте лишь по определённым дням. Словом, тюрьму стали охранять, словно склад с золотом, что было даже сверх необходимости: вряд ли бы кто из псов, кроме главарей, сумел организовать достойную попытку бегства; жаль, что все эти действия были проведены уже после побега тех, кого, собственно, и должны были держать тут строже всего. Ведь всегда так: пока не случится проблема, никто и когтя не выпустит…
Сразу, как только Злючка с Рыкалой покинули территорию тюрьмы, за ними пустились в погоню, сторожа даже видели издали, как первый пнул последнего и улизнул, однако когда прибыли на место предполагаемой остановки Рыкалы, его там не оказалось, видимо, пёс успел спрятаться. Сколько его ни искали (а может, и не искали: охрана тогда ещё не была прищучена «верхушкой»), так и не нашли, вернувшись на свой пост с пустыми лапами и принявшись продолжать охранять тех, кто всё-таки был задержан при побеге. Где главарь сумел укрыться и куда направился потом, выяснить так и не удалось, однако в городе несколько дней не было видно вообще никаких следов пса. А вот Злючка ушёл в «Собачник», где надёжно заперся от возможного преследования и принялся собирать новых солдат. Толком неизвестно как (быть может, с помощью кого-то в соседнем городе), второй главарь сумел набрать с два десятка псин, тем самым снова сколотив армию для ещё одной дерзкой затеи.
Все предполагали, где пребывает Злючка, и поэтому через пару дней после побега руководство КотНИИ по совету мэрии решило отправить под «Собачник» на разведку двух сотрудников: Мяучера с Ке́ршем, принятым на работу позже остальных, но прославившимся созданием «ДробоКотов» и усовершенствованием функций котобильника. Шпионаж прошёл удачно: котам удалось по счастливой случайности подкараулить одного из Злючкиных подельников, прижать его к стенке и выведать, что главарь собрался «отомстить заведению, в котором его насильно удерживали», а проще говоря, попытаться разрушить тюрьму.
Намерение Злючки выглядело смешно: тюрьму окружали две кольцевые стены, хоть и предназначенные для создания препятствия побегу, но вполне сравнимые с какими-нибудь замковыми укреплениями, и за этими стенами очень даже неплохо могли бы держать оборону две дюжины охранников, пяток солдат, да ещё и Рекс, вооружённый бластером. Тем не менее, вряд ли главарь просто обезумел за время пребывания в неволе – наверняка у него был какой-то план штурма, узнать который разведке не удалось. Быть может, он и полагался на военную неумелость и криволапость большинства сторожей, но в любом случае пёс должен был знать, что собирается делать: в конце концов, он изучил тюрьму изнутри за время заточения. Как бы то ни было, нам требовалось ещё сильнее увеличить охрану тюрьмы, причём желательно так, чтобы Злючка не догадался об этом, так что я стал дежурить на территории объекта вместе с Рексом, а некоторые работники института должны были в случае чего быть готовы примчаться на подмогу. Кроме того, были припасены подвижные этажерки, которыми пользуются при строительстве зданий: если штурм всё-таки бы случился, охрана должна бы была взобраться на них и поливать псов пулями прямиком из-за верхушек стен, а не толпиться у единственного входа, мешая стрелять друг другу.
Усиленная охрана длилась уже третий день, кто-то предположил, что пойманный разведчиками пёс сильно приврал, чтобы нас запугать или сбить с толку, однако тут один из более ответственных сторожей, следивший за окрестностями с тюремной крыши, заметил появление собачьей армии. Все тут же мобилизовались, приставили к стенам этажерки, сообщили в КотНИИ и мэрию о нападении и принялись вглядываться в собачьи ряды, медленно, но неуклонно марширующие к стенам исправительного заведения.
Сперва казалось, что Злючкина армия вроде даже и невелика, однако охранники чуть со стен не попадали, увидев за рядами пёсопехоты… танк! Да ещё и какой – немецкий «Панцер» одной из последних моделей времён Второй мировой! Злючка лично восседал в нём, наверняка ухмыляясь и скаля все свои зубы, что, впрочем, разглядеть пока было сложно, но можно было с уверенностью предположить. Тогда мы и догадаться не могли, откуда этот раритетный экземпляр военной техники взялся, однако впоследствии выяснилось, что танк был поднят Злючкой со дна озера, топливо каким-то образом добыто у людей, а испорченное за года оборудование заменено понакупленным везде, где только можно, на добытые нечестным трудом деньги. «Ну и ну! – думалось мне, – Недавно БТР, теперь танк, что в следующий раз? Бомбардировщик эта псина достанет, али линкор в наше озеро приведёт? Тьху, надо со Злючкой заканчивать!»
Пока мы все пребывали в, мягко говоря, шоке, Злючкин «Панцер» уже почти приблизился на расстояние, с которого можно было предполагать его прицельную атаку. Медлить было нельзя, а следовало что-то предпринять, иначе и боя-то не состоится: махина разнесёт всю тюрьму, даже не заставив нас вступить в бой. К счастью, Рекс напомнил мне про наличие в наших лапах козыря – бластеров.
– Ну что, – говорит он, – испытаем наши пушки в настоящем деле? Собак-то палить немудрено, пора взяться за бронетехнику!
– Точно! Теоритически, бластер добьёт до танка, но вот хватит ли ему после этого мощности прожечь броню?
– Это мы сейчас посмотрим!
– Да, уж, чего гадать – огонь! Постарайся навести луч в почти ту же точку, куда и я. Чтоб псам колбасы не досталось!
Танк тем временем остановился и чуть-чуть поворотил башней, видимо, целясь. Не дожидаясь упреждающего удара, мы выпустили лазерные лучи по машине, прямо в то место, где должен был находиться запас горючего, и замерли в ожидании. Несколько секунд бластер плавил танковую защиту, как тут прогремел Злючкин выстрел. Из ствола «Панцера» вырвались клубы дыма, а в сторону тюрьмы полетел танковый снаряд. К счастью, танк был нацелен не в то место, где находились мы с Рексом и охраной, а заметно дальше от входа, видимо, главарь собирался разрушить стену так, чтобы можно было напасть с двух сторон. Почти одновременно с попаданием снаряда в тюремные ограждения «Панцер» вдруг охватил огненный столб – это наши бластеры в последний момент всё-таки добрались до топлива, по тому как уже через полсекунды нас накрыло взрывной волной.
Рекс кое-как удержался на этажерке, хоть и пришлось ему несладко, а вот мне повезло и того меньше: оглушённый, я упал на землю, серьёзно ударившись и обронив оружие. Половина стены же, как и следовало предполагать, ушла в небытие, но и охваченный пламенем «Панцер» тоже вышел из строя: наши бойцы видели, как из него выскочил Злючка и, задев огонь хвостом, повалился на землю и стал кататься, туша загоревшуюся шерсть.
Теперь собакам следовало подойти гораздо ближе, ведь их оружие по дальнобойности ни с танком, ни с бластерами не шло в сравнение, и Рекс, воспользовавшись этим, стал устранять псов издалека. Я же, как только пришёл в себя после падения, прихрамывая добрался до своего «ствола» и пошёл к разрушенной части стены, чтобы устроить засаду на тех, кто всё-таки доберётся сюда, и приготовить им сюрприз в виде атаки сбоку. Ну, а часть сторожей перешла на внутреннюю стену напротив того места, где образовалась брешь.
Из собачьей армии осталась только половина, когда началась полноценная перестрелка. Все псы устремились к пробитой части стены, поскольку сил на двухстороннюю атаку у них уже не оставалось, однако и на этот случай у Злючки была припасена хитрость: двое из его солдат вдруг выхватили из-за спин гранатомёты и пустили по ракете в засевших по обе стороны и укрывавшихся за остатками стены охранников. После этого собаки со всех лап бросились сквозь брешь во двор, но тут-то их поджидал я. Первые три псины напоролись на бластерный луч, обжёгший им лапы, а остальные из-за этого задержались, пребывая под огнём сторожей внутренней стены.
Злючка явно проигрывал, и хоть его уцелевшие бойцы кое-как стреляли, он, видимо, стал подумывать об отступлении. Окончательно всё разрешилось, когда Рекс изловчился «угостить» главаря лазером. Увидев, что их командир упал, собаки мгновенно утратили боевой дух (и так не бывший особо крепким после потери танка) и ринулись в обратном направлении. Кто-то подхватил Злючку, остальные стали прикрывать отступление, и уже через полминуты все члены захлебнувшегося штурма покинули территорию тюрьмы, а через минуту мчались во всю прыть, поджав хвосты и маневрируя между пулями, временами посылаемыми им вслед.
Мы облегчённо вздохнули. Угроза миновала, и теперь следовало подумать о восстановлении тюрьмы, чтобы, чего доброго, заключённые не попытались улизнуть. Наилучшим решением было нанять работяг, которые бы за некоторое материальное поощрение быстро справились с заделыванием стены. Для этого, естественно, требовались деньги, которые были у меня дома, так что я отправился за ними. Можно, конечно, было попросить выделить средства главу города, но сейчас в мэрии был обеденный перерыв, и поэтому я решил сразу двух крыс убить: и погулять, и времени зря не терять.
Будучи уже около дома, я вдруг пересёкся с Васькой, державшим что-то в лапах и, судя по всему, ожидавшего меня.
– Мяунжик, здоров! Я тут слышал, что на тюрьму нападали? Всё уже улеглось?
– Да, показали Злючке, где крысы зимуют, правда, тюрьму теперь восстанавливать следует. Как раз иду за рабочими.
– Это хорошо. Слушай, тут такое дело: мы с Грозой Крыс буквально час назад в город вернулись, успешно проводив селенитов назад на Луну. Ракета приземлилась где-то в поле за городом, её пока не прибирали, но зато у меня имеется подарок селентский, причём для тебя лично. Да вот он, держи, – и с этими словами котёнок протянул мне весьма странную баночку с какой-то жидкостью внутри.
– Ого, вот это да! И что же это такое, не поясняли? – поинтересовался я, приняв передачу.
– Настойка из лунных растений и минералов. Если мы правильно поняли Хобу, то именно благодаря этому напитку селениты поддерживают свои необычайные способности. По идее, выпив его, тоже можно на некоторое время научиться использовать этот, как его, килотинез…
– Телекинез?
– Ага, и не только: ты же сам видел, сколько всего эти инопланетяне умеют! В общем, чрезвычайно интересной эта настойка должна быть. Я бы и сам попробовал, но раз велели тебе лично передать, то, значит, так и надо сделать.
– Нда… А поблагодарили хоть селенитов?
– Как же не поблагодарить!.. Ладно, подарок я передал, так что теперь побегу. Давай!
– Пока, Васька.
Изумлению моему не было предела. Повертев баночку, оглядев и обнюхав её со всех сторон, я решил занести её домой, чтобы разобраться как следует с даром попозже, в спокойной обстановке. Оставив подарок, я отыскал дома пачку кэтов и поспешил за рабочими.
Когда дела с ремонтом тюремной стены были улажены, можно было наконец-то отдохнуть после весьма напряжённого и удивительного дня. Впрочем, удивительность его ещё не завершилась, ведь мне просто так и хотелось во что бы то ни стало испытать действие лунной настойки. Хотя это вещество являлось подаренным лично мне, я всё-таки не хотел воспользоваться им в одиночку, никому не рассказав и ни с кем не поделившись. Жидкости в банке было достаточно, поэтому я решил пригласить к себе своего лучшего друга Мяучера и распить дар селенитов с ним. Кот ждать себя не заставил и вскоре пришёл в гости. Как оказалось, Васька уже всему институту разболтал про настойку (впрочем, как же про такое значимое дело не разболтать-то?), соответственно, Мяучера вводить в курс не пришлось, так что с моей стороны было бы даже некультурно совершенно ни с кем не поделиться.
Поужинав в дружеской атмосфере и поболтав о том, о сём, мы наконец-то оказались в шаге от, быть может, самого необычного в нашей жизни. Откупорив лунную баночку, мы распили настойку, слегка поморщившись от странного терпкого вкуса, и вдруг ощутили, словно напиток плавно растекается по всему телу. Одновременно почувствовался некоторый прилив сил, а также какое-то особое ощущение в голове, не такое, как после продолжительной усердной работы, от которого один шаг до острой головной боли, а другое, чуток приятное и будто бы прочищающее разум. Видимо, вещество подействовало, так что теперь бы следовало испытать, что же оно дало нам. Мы с Мяучером встали из-за стола, и я, подражая увиденному от селенитов, сделал весьма размашистое движение лапой, будто бы поддевая стол, надеясь его перевернуть, но… ничего не произошло.
– Хм… Неужто не действует, или мы что-то не так делаем?
– Давай-ка вместе попробуем.
Повторная попытка снова была неудачной – стол лишь чуток шевельнулся, а может, нам и показалось.
– Нет, ничего. Странно.
– Стоп, стоп, а ты уверен, что достаточно двигать лапой? Ты ведь тоже чувствовал что-то непростое в голове после того, как выпил настойку? По-моему, надо не только лапами, но и головой орудовать, не в прямом смысле, конечно. Помнится, селениты вообще посредством разума общаются, так, наверное, и для передвижения стола сила мысли потребуется.
– В этом что-то есть…
– Да, давай вот что: делаем то же самое, но при этом со всей силы думаем о том, как стол переворачивается, подталкиваем его к движению мыслью. Ну, пробуем!
Мы снова выполнили движение лапами, однако теперь напрягли не только мышцы, но и голову, аж зажмурившись, чтобы думать покрепче. Открыть же глаза нас заставил последовавший вскоре грохот: стол всё-таки перевернулся!
– Ну и ну! Работает! С этой силой нам ни один пёс страшен не будет!
– Да! – ответил я.
Остаток дня до глубокой ночи мы провели, экспериментируя с внезапно приобретёнными способностями, и расстались с Мяучером уже почти в полночь. Всё-таки удивительная она – сила селенитов!
– Ого-го! – первой прокомментировала рассказ Мурка, сделав огромные глаза от удивления и увлечённости повествованием.
– Ничего себе… – поддакнули котята.
– Мяунжик, а ты и теперь можешь двигать предметы мыслью?
– Нет-нет, настойка же не вечно действует. Впрочем, вы всегда можете слетать на Луну и привезти её немного, хе-хе.
– Да, уж. И всё-таки хорошо бы было нам овладеть этим, телекинезом.
– Возможно. Хотя, по-моему, было бы плохо, если б каждый имел такие способности. Только представьте, что лунная настойка досталась бы Рыкале или Злючке! Такой бы хаос тогда случился… Так что это очень и очень хорошо, что такие необычные способности для нас недоступны. Эх, ладно, до встречи, что ли?
– Бывайте, Мяунжик и Мурочка!
– Увидимся!