Борис Бабкин
Кровь на золоте

– Да ты что, Сигизмундович, – поспешно сунув деньги в карман, сказал Воробей, – ты же мне как пахан. Да я для тебя…

– Иди, – пренебрежительно бросил Жигун, – сыночек.

Когда Воробей, заверяя Адама в своей по гроб верности, поспешно вышел, Жигун набрал номер на радиотелефоне. Подождав несколько секунд, недовольно поморщился и отключил.

– Впрочем, пока и говорить нечего, – пробормотал он. Задумавшись, ладонью погладил толстый живот. – Может, зря я в это ввязался? – вслух спросил он себя. – Потому как Краснодар, ой, далеко, – махнул он рукой, – а Бобров – вот он, под боком. Но если мне правду сказали, то рискнуть стоит. Ведь и обмануть могут? И что я тогда смогу? К Боброву обращаться? Так у него самого на меня будет зуб гореть, ежели правду узнает. Стаc – все-таки какой-никакой, а брат его. Ну, а если уж сам Стаc прознает, меня быстренько угробят. Нет, – покачал он головой, – надо говорить, что… – Замолчав, вздохнул. – Тогда они ко мне киллера пришлют. Вот индюк! – сердито обругал он себя. – Зачем клюнул?! Я этого Джона и знаю совсем ничего – раза три встречались, не более. Да, раз сок покупал для бара и два раза виноград оптом брал. Что же делать? Да ничего, – немного подумав, вдруг засмеялся Адам. – Я же сказал, что попробую. А откуда он узнает, пробовал я или нет? Впрочем, как раз пробовал. А вот это-то и плохо, – снова погрустнел Жигун. – Воробей может где-то ляпнуть. Или тот парень, про которого он разузнать просил. – Напряженно всматриваясь в стену, словно пытаясь найти там ответ, задумался. – Впрочем, пока никто ничего не знает. И, Бог даст, так все и останется.

«Зачем я ему сказал, что номер соседки дал? – выходя из подъезда, подумал Воробей. – Впрочем, хрен с ним, бабки выцепил, а там – и трава не расти. – Остановившись, достал тонкую пачку, пересчитал и, расправив плечи, вздохнул. – С не хрена выцепил, – похвалил он себя. – А если понадобится, Адамчика можно за горло брать. Мол, гони, или Бобер все узнает».

– …Кажется, вышли на двоих! – возбужденно проговорил вошедший в кабинет Трофимова Грач.

– Где ты был? – сердито спросил Федор Матвеевич. – Я…

– Того фраера, – перебил его Геннадий, – который, как Птицын говорил, Лильку пришил, видела ее подруга с одним парнем. Тот освободился недавно. К нему, кстати, приятель приезжал.

Трофимов с интересом смотрел на него. Ожидая вопросов, Юрий замолчал.

– Кто? – нетерпеливо бросил Трофимов.

– Колька Лугин, – сказал Юрий и, опережая следующий вопрос, добавил: – У него приятель жил, Влас. Сейчас обоих нет. Через два дня после налета исчезли. Мне соседка одна говорила, что видела, как они втроем выходили. Лугин, Влас этот и еще какой-то парень. Худой такой. Волосы, говорит, длинные. Он хромал здорово.

– Значит, Кощей! – зло сверкнул глазами Федор Матвеевич. – Вот гад! – Выскочив из-за стола, подбежал к полкам, уставленным папками. Вытащил одну, открыл. – Я же его, гаденыша, мог в тюрьму упрятать, когда ему только шестнадцать стукнуло! – процедил он. – Колька свой день рождения отмечал. Зачем-то на вокзал зашел. Там скандал получился. Он дежурного сержанта ударил. Сидеть бы ему! – Он хлопнул ладонью по папке. – Но я как раз там задержался. Мать его хорошо знал. В общем, сумел замять это. Он соседу голову разбил. Пока сидел, мать погибла.

Бросив взгляд на Грача, он замолчал.

– У него родственники где живут? – спросил Грач.

– Да нет никого у него, – зло буркнул Трофимов. – Мать Колькина без родственников была. Отец не известен. Так что он куда угодно мог поехать. А что за Влас с ним был? – вспомнил он слова Грача. – И откуда ты про этого Власа узнал?

– Так соседка и сказала, – ответил Грач, – бабулька одна. Он, этот Влас, воспитанный мальчик. Пойдет в магазин, мол, обязательно…

– Зачем ты мне его характеристику излагаешь?! – взвился Трофимов. Махнув рукой, бросился к телефону. – Надо срочно Птицына вызывать. – Но, сняв трубку, задумался. – Впрочем, нет, сам найду. Узнаю, кто остальные, вот тогда и буду говорить с Бобровым. А может, лучше их уговорить на меня работать? Ладно, – махнул он рукой, – там видно будет. Сейчас найти их надо, – строго посмотрел он на Грача. – А где их искать-то?

Грач недоуменно развел руками.

– Если вернется, тогда…

– У него здесь приятели по колонии есть, – сказал Трофимов. – Поговори с ними. Может, кто что знает.

– Короче, как хотите! – раздраженно заявил Кощей. – А я домой качу! Бабки есть, а мы сидим, как старички, на лавочке, молочко попиваем. Мне такая конспирация на хрен не упала!

– Воля твоя, – пожал плечами Зверобой. – Я буду Маршала ждать.

– Да сколько ждать-то?! – заорал Николай. – Если бы знать, когда он прикатит. А так… – не находя слов, зло выматерился.

– Ты тоже? – обратился Иван к Власу.

– Скорее всего, да, – буркнул тот. – Мне тоже не в кайф здесь торчать. К тому же с Маршалом может случиться все что угодно. А мы и знать ни хрена не будем.

– В натуре, – кивнул Кощей. – Может, его уже где-нибудь хлопнули, а мы…

– Все, – прекратил разговор Зверобой. – Дергайте. Только имейте в виду, если что, о Маршале ни полслова.

– Да ты за кого нас принимаешь?! – взвился Кощей. – Сам нар не нюхал, а…

– Потому что не нюхал, – спокойно перебил Зверобой, – и говорю. В жизни всякое бывает. Короче, вот что: о Маршале и Белом лучше вообще забудьте. И еще, – добавил он. – Скорее всего, вас вычислили. Так что не спешите в Орел возвращаться. Трофим ждет, наверное, когда приедете.

Переглянувшись, Кощей и Влас промолчали.

– Когда тронетесь? – спросил Иван.

– Да сегодня вечерком, – ответил Николай.

– Лучше с утра, – посоветовал Зверобой, – а то запросто можно под шмон попасть. Сейчас на вокзале мусора вниматель…

Договорить ему не дал стук в дверь.

– Кто? – лениво спросил Влас.

– Да хозяйка, – недовольно буркнул Кощей. – Все…

– Ребята… – В приоткрытую дверь заглянула пожилая женщина. – Здесь милиция ходит. Проверяют паспорта. Вы…

– Где они? – вскочил Кощей.

– Так вот… – Посторонившись, хозяйка пропустила капитана милиции. – Участковый наш, – добавила она.

– Здравствуйте.

Тот шагнул в комнату.

Увидев за ним еще двоих, Николай выхватил пистолет, что-то заорал и трижды выстрелил. Первая пуля попала в живот капитану. Вторая, надорвав руку хозяйке, попала в бедро рослому молодому мужчине в штатском. Третья пробила косяк, рикошетом ушла вправо и щелкнула о батарею. Человек в штатском, отпрыгнув назад, рванулся к выходу.

– Валим!

Влас сунул ноги в кроссовки, схватил спортивную сумку, бросился к окну. С матом поднявшись, Иван натянул олимпийку. Оскаленный Кощей подскочил и выстрелил в голову пытавшемуся подняться штатскому. Влас, увидев бегущего к калитке третьего, дважды выстрелил ему вслед. Словно споткнувшись, тот упал. Но туг же поднялся и, прихрамывая, добрался до калитки. Из окна кухни по нему трижды выстрелил Кощей. Протяжно завыла зажимавшая простреленную руку женщина. Зверобой с маху опустил ей на голову табурет. В деревне стало на удивление тихо. Казалось, все живое прислушивается к несущим смерть выстрелам.

– Документы возьми! – гаркнул присевший возле капитана Иван.

Прохлопал его карманы, достал «макар». Сунув за ремень джинсов, наклонился к рослому.

– Валим! – закричал с улицы Кощей. Влас помог идти хромавшему Ивану. Выйдя из дома, они увидели крытый брезентом «уазик».

– В темпе! – поторопил их сидевший за рулем Кощей.

– Давай в ту сторону! – Зверобой махнул рукой налево.

– Дорога там! – крикнул в ответ Кощей.

– Там телефонная линия! – ответил Иван. – Надо оборвать ее, к черту! А то ментам кто-нибудь позвонит!

Кощей, заложив крутой вираж, развернул автомобиль.

– Паспорт взял?

Иван повернулся к Власу.

– Тут! – Влас хлопнул себя по заднему карману. – Вот влипли, – покрутил он головой. – Но почему их мало было? – удивился он.

– Да они просто, наверное, документы проверяли, – бросил Зверобой. – Может, ищут кого. Или просто бумага от начальства пришла. У второго пистолета не было.

– Куда? – притормаживая, спросил Кощей.

– Вот она, – ответил Иван,-линия. Тормози, провода надо перебить.

– Какие? – выскакивая из уазика, спросил Влас.

– Бей в ящик! – крикнул Зверобой. – Все замкнет. Света нет, и телефоны молчат.

– Где ты этого нахватался? – с уважением спросил Кощей.

– Маршал учил, – ответил Иван. – Поэтому и хозяйку табуретом огулял. Если и жить будет, хрен что вспомнит, – ухмыльнулся он. – А больше нас и не видел никто. Только, кажется, зря ты их стрелять начал, – проговорил Иван. – Они просто…

– А если не просто? – огрызнулся Кощей. – Да и сам же базарил, – напомнил он, – что Трофим нас шарить может. Вдруг эти суки на него пашут? У Трофима во многих областях увязано.

– Попал, – залезая в машину, довольно улыбнулся Влас. – Два провода перебил. И ящик расшмалял.

– Куда теперь? – спросил Кощей Зверобоя. Он и Влас безоговорочно признали того лидером.

– Вперед, – сразу решил Иван. – Некоторое время кипиша не будет. Только гашникам не попасться бы. До трассы дойдем, машину менять надо будет. И проселочными двинем.

– Да хрен ее знает! – заорал Кощей. – Где трасса!

– От дома ты хотел в ее сторону ехать, – напомнил Иван. – Оттуда «УАЗ» с ментами приехал.

– Жми прямо, – сказал Влас. – Куда-нибудь, да выедем. Нам сейчас главное – от деревни бы подальше.

– Надо, пока время есть, – сказал Зверобой, – на трассу выбираться. Там машину поменяем, и тогда шансов больше. Атак… – Недоговорив, замолчал.

Кощей, не снижая скорости – уазик шел под о, – бросил на него быстрый взгляд.

– Давай вперед, – решительно сказал Зверобой. – Сомове в другой стороне. Видите? – Он махнул рукой. – С моей стороны железка. Значит, в сторону Воронежа катим. От станции мы два километра прошли. Точно, – кивнул он. – Сейчас река будет. Выберем спуск и машину спустим. Сами – на первый поезд от Воронежа и до упора.

– Тачку хрен где спустишь, – возразил Влас. – Сейчас народу на реке уже полно. Весна ранняя и жаркая. Если не купаются, то загорают. Да и рыбаки эти, мать их! – Он сплюнул. – Так что…

– Давай сюда, – кивнул Иван на примятую машинами траву. – Дороги нет, а проехать можно. Эта дура тем более, – имея в виду «УАЗ», сказал Он, – пройдет. Где-нибудь курканем. Закидаем или еще как. Главное, чтобы часов восемь не нашли. Мы за это время уже далеко будем.

– Телефон не работает! – истерично прокричала в окно пожилая женщина.

– Так света нет! – со злостью отозвался человек в спецовке. – Надо кого-то на машине посылать!

– Я сразу говорил! – крикнул пожилой человек в кепке.

– Ага, – усмехнулся худощавый парень, – поедешь, а они тебя на дороге и расстреляют.

06 этом, видимо, думали все, потому что после его слов больше никаких предложений не последовало.

– А един хрен подыхать, – нарушил затянувшуюся паузу пожилой. Рывком надвинув на брови козырек, трусцой побежал к стоявшему невдалеке «уралу». – За два года фашисты не убили, – вставляя ключ, крикнул он, – так неужто я каких-то шпанюков спужаюсь!

– Ты что? – спрыгнув с замедляющего ход товарного поезда, спросил Влас. – На нем можно было…

– Если нас уже ищут, – ответил Иван, – то просто знают, что трое молодых парней. Возможно, имеют примерное описание внешности. Ведь нас все-таки видели. И наверняка сейчас и стрелочники, и служащие станций проверяют товарняки. Так что поступили мы правильно. Отскочили на товарном три станции. Теперь на электричку. Садимся в один вагон, но держимся поврозь. Сидеть спокойно, не дергаться, даже если менты пойдут. Не начни снова стрелять! – Он зло взглянул на Кощея. – Если уж, конечно, попытаются брать… – Сморщившись, замолчал. – Нога болит, – отвечая на вопросительные взгляды под ельников, сказал он.

– Этого, что ты базарил, – ухмыльнулся Кощей, – тоже Маршал натаскал?

– Он мне целые лекции читал, – кивнул Иван. – Где бы я сам этому научился? – весело спросил он.

– Увидимся в вагоне, – быстро уходя в сторону, сказал Влас.

– Садимся в третий! – крикнул ему вслед Кощей.

– Вы делаете успехи, – заметил Иван.

– Дохромаешь? – спрыгнув с железнодорожной насыпи, спросил Николай.

– Доковыляю, – кивнул Иван.

– Их никто толком описать не может! – раздраженно проговорил майор милиции. – Про их внешность говорят каждый по-своему. Все твердят одно:

мол, студенты они из Москвы. Так хозяйка говорила. А они ей наверняка лапшу на уши вешали. И убили ее, чтобы она их, если что, опознать не могла!

– Думаешь, судимы? – с надеждой спросил коренастый полковник.

– Черт их знает… – Майор пожал плечами. – Сейчас и не судимые такого наворочают, что рецидивисты за голову хватаются. Если и сидели, то немного и по пустяку. Потому что нервные больно. Участковый зашел – расстреляли. Капитан с председателем совета по домам ходил. Скоро выборы, вот и узнавали, у кого из приезжих открепительные талоны есть. А эти с ходу всех троих положили. Шофера уже у калитки добили. Старухе голову табуреткой разбили. И ведь, твари, линию повредили! Хорошо, один старик до Сомова на мотоцикле добрался, а так бы вообще…

– У нас по области не проходят, – заглянув в кабинет, сообщил молодой старший лейтенант.

– Значит, залетные, – недовольно отметил полковник. – Где-то что-то крупное совершили. Один из них, говорят, прихрамывает. Скорее всего, пулю где-то получил. Сделай запрос по соседним областям, – повернулся он к вошедшему капитану. – Они откуда-то из ближних мест. Придурки, сразу в участкового стрелять начали. Пальчиков по всей комнате полно. А с другой стороны, не каждый рецидивист догадается линию перебить. Скорее всего, из области они выскочить не успели. – Полковник подошел к большой карте. – Но вполне могли машину бросить и на поездах уходить. Судя по всему, держатся они вместе. Один хромой. И нервные очень. Если кто-то из патрульных в электричке или поезде увидит подозрительных, пусть не геройствует. Они сразу стрелять начнут. Так и передай всем, – приказал он майору. – А то молодежь все себя проявить хочет. Награждай их потом посмертно.

– Чего мы вышли? – недоуменно спросил Влас. – Надо было катить.

– Хорошо, нас не засекли. – Зверобой остановился и прикурил. Увидел двух смотрящих на них милиционеров. – Прикуривай у меня и вали.

Влас неторопливо двинулся в ту же сторону, куда шли вышедшие из электрички люди. Ощущая на себе взгляды милиционеров, прикусив губы, чтобы не заорать от боли в подвернутой ступне, Зверобой быстрым шагом пошел за Власом. Увидел ступеньки подземного перехода и почти побежал. Потом ухватился за железный поручень, остановился. Весь лоб покрылся крупными каплями пота. Мимо него неторопливо прошел Кощей. Спустившийся в основной переход Влас растерянно остановился. В основном люди шли налево, и только небольшая часть направо.

– Извините, – виновато улыбнувшись, обратился он к двум молодым девушкам, – как этот город называется?

– Лондон, – серьезно ответила одна. Вторая фыркнула.

– Шалавы, – процедил Влас.

– В электричке объявляли, – остановившись возле него, усмехнулся Кощей: – «Электропоезд прибыл в город Грязи». Это конечный пункт. Автовокзал вправо.

Прикурив, так же неторопливо двинулся по переходу. Влас увидел медленно спускавшегося по ступеням Зверобоя. Подскочив, закинул его руку себе на плечи и медленно повел по направлению к автовокзалу.

– Куда теперь? – спросил Влас.

– Я в электричке с мужиком разговорился, – промычал Иван. – Через Грязи в Тамбов автобусы ходят. Последний вроде часов в восемь идет. Да и сейчас, кажется, уехать еще можно.

– Тачку возьмем, – предложил Влас, – и…

– Нет, – покачал головой Иван, – у таксистов глаз наметанный. И просто в разговоре могут ментов на след вывести.

– Думаешь, ищут нас? – подводя его к лестнице, спросил Влас.

– Не нас конкретно, – осторожно ставя больную ногу на первую ступеньку, ответил Зверобой, – а тех, кто трупов в деревне наделал.

Поднявшись, вышли на площадь. В нескольких метрах от перехода стояли три машины. Справа – коммерческие ларьки. Слева тоже.

– Вот суки, – подошел к ним недовольный Кощей. – Пива ни в одном ларьке нет, приказ главы области. Пес комолый, – зло бросил он. – Везде торгуют, а этот табу на пиво наложил. Берем тачку? – сделав шаг к машине, спросил он.

– На автобусе едем, – ища взглядом автовокзал, сказал Иван. – Бабушка, – обратился он к торгующей семечками пожилой женщине, – а где автовокзал?

– Так вот. – Она показала на небольшое здание. – Прямо перед тобой.

– Во, – усмехнулся Кощей, – по натуре, Грязи. Автовокзал – сарай оштукатуренный.

– Иди расписание посмотри, – рывком сбросив руку Власа, сказал Зверобой.

– Думаешь, там и расписание есть? – захохотал Николай. Но быстро пошел к автовокзалу.

– Парни, – окликнул их коренастый водитель из белой «волги», – куда? За полцены домчу.

Не отвечая, Зверобой и Влас медленно прошли мимо.

– Елена Яковлевна, – подойдя к палатке, тихо позвал высокий парень.

– Что надо? – сердито спросила Елена.

– Птицын приехал.

– Что? – удивленно спросила она. Не успел он ответить, как полог отодвинулся и Елена в купальнике вылезла из палатки. Встала. Поправив волосы, насмешливо спросила разглядывающего ее стройную фигуру парня:

– Освободился сегодня, что ли?

– Да нет, – усмехнулся он, – просто вы женщина…

– Не для тебя, – закончила она за него и строго спросила: – Где Геннадий?

– Здесь. – Из-за яблони вышел Птицын.

– Кого не ждали, – развела она руками, – тот и прибыл. С чем пожаловали, комиссар Мегрэ?

– Белый здесь? – спросил Птицын.

– Понятно, – кивнула Елена. – Значит, отец засомневался в моих способностях.

– Дело не в этом. – Он жестом спровадил парня. – Белый участвовал в ограблении людей Трофимова, – чуть слышно сказал он.

– Вот как? – Елена поражение вскинула голову. – Это точно?

Вячеслав услышал голос Птицына и хотел вылезти из палатки, но после слов жены осторожно придвинулся, приложил ухо к брезентовой стенке и прислу– шалея. Он не сумел разобрать слов Птицына, но удивленный голос жены – «Вот как? Это точно?» – заставил его замереть.

– Абсолютно, – кивнул Птицын. – Ты говорила с ним?

– Начала, – ответила Елена. – Так, в общих чертах. Ничего конкретного. Но мне кажется, он согласится.

– Согласится? – переспросил Геннадий. – На что? – Уже спросив, понял, что поступил неправильно.

– Да так, – деланно рассмеялась она, – хотела предложить ему работу телохранителя. Все-таки брат моего мужа. – Понимая нелепость своих слов, замолчала.

«Так, – вглядываясь в размытое темнотой лицо Елены, подумал Птицын. – Значит, Бобров хочет что-то предложить Белому. Именно поэтому подключил к розыску меня. То есть, – поправил он себя, – ему нужны были бандиты, совершившие налет на людей Трофимова. И Белый, видимо, нужен по этой же причине. Поэтому Ленка поехала на похороны вместе с мужем. А Славик знает истинную цель поездки супруги? – Усмехнувшись, ответил себе: – Разумеется, нет».

– Где Вячеслав? – спросил он.

– Там. – Она кивнула на палатку. – Спит. Храпит здорово. Я потому и не спала. Ты приехал из-за Белого?

– Когда Яков Павлович узнал о том, что Белый участвовал в налете, – сказал Геннадий, – он ненавязчиво посоветовал мне ехать сюда. Ведь…

– Понимаю, – улыбнулась Елена. – Но ты явился зря. Здесь все нормально. Кроме того, у нас с мужем прекрасная охрана. Сначала, правда, был инцидент, но все кончилось без обычного в таких случаях мордобоя. Ты уедешь? – спросила она.

– Не сегодня, – улыбнулся он. – К тому же хочу поговорить с Белым. Ведь он мой, так сказать, крестник.

– Именно поэтому тебе и надо уехать, – требовательно сказала Елена.

Услышав короткий стук в окно сарая, где они с Ириной спали. Маршал выхватил пистолет из-под подушки и прыгнул к двери.

– Маршал, – услышал он горячий шепот, – это я.

– Ну?

Маршал выскользнул из сарая.

– Тут мусор приехал, – приблизившись к нему, прошептал Белый. – Птицын. Я курнуть вышел. Глядь, к палатке, где Вячик с бабой спит, кто-то идет.

– Ты спишь? – спросила Ника лежащего рядом Анатолия.

– Да нет, какой тут сон. Ты рядом, вроде все хорошо, ты со мной… – Он тяжело вздохнул. – Но завтра или послезавтра уйдешь. Ника! – Приподнявшись, он повернулся к ней. – Давай поженимся. У нас все будет, слышишь? Я смогу сделать, чтобы…

– Молчи. – Она прижала пальцы к его губам. – Ты хороший парень. Толик, – сказала Ника. – и будешь прекрасным мужем, верным, любящим. Но постарайся понять: я боюсь… – Она горько улыбнулась. – Боюсь остаться здесь, в деревне, навсегда. Потому что семья – это уже навсегда. И нельзя будет просто уйти, если с чем-то буду несогласна. Кроме того, мы молоды и, даже сами того не желая, сделаем так, что я буду беременна. Представляешь? – Порывисто сев, она обхватила его шею руками и вздохнула. – Мы нищие. А я не хочу жить и думать о куске хлеба. О том, как одеть и прокормить ребенка. Нет! – Ника замотала головой. – Не подумай, что я не хочу ребенка. Каждая женщина, наверное, мечтает об этом. Но я боюсь, – повторила она. – Когда болела мама, я себе отказывала даже в том, что пусть редко, но могла позволить. Например, шоколадку. – Снова вздохнув, она тихо засмеялась. – Не обижайся, но у нас как у семьи нет будущего. А торговать по воскресеньям яйцами на рынке, заводить корову я не хочу. Не могу.

– Ника, – немного помолчав, сказал Толик, – у нас будет будущее. Я знаю это. Я заработаю деньги. Ты права, именно деньги дают право на жизнь. И на ребенка. – Прижав ее гибкое тело к себе, прошептал: – У нас все будет хорошо.

В завешенном марлей открытом окне появилась неясная тень. Увидев на полу в темно-желтом квадрате лунного света темный движущийся круг, Ника испуганно вскрикнула и крепче прижалась к Анатолию.

– Это я, – услышали они приглушенный голос, – Артем.

– …Хорошо, – пожал плечами Птицын, – как хочешь. Но что мне сказать Якову Павловичу?

– То, что есть, – улыбнулась Елена. – Скажи, что встретиться с Белым тебе не дала я. До свидания. – Поежившись, обхватила голые плечи руками. – Ночью как-то прохладно, я замерзла.

– До свидания, – сухо попрощался Птицын и быстро пошел к дому.

Птицын подошел к калитке сада, когда справа с земли поднялся черный силуэт. Сильный удар по голове выбил из Птицына сознание. Подхватив падающее тело. Маршал приглушенно бросил:

– Давай в хату и не вылазь полчасика. Потом обязательно нарисуйся. Так, чтобы тебя увидели.

– Понял, – кивнул Белый и бросился к дому. Подпрыгнув, ухватился за подоконник и залез внутрь.

Маршал с телом Птицына на плечах легко и быстро дошел до невысокого деревянного забора. Резким движением перекинул тело Птицына за забор, прыгнул сам. Быстро обыскал и кулаком сильно ударил Птицына в челюсть. Перепрыгнув забор, побежал по саду. Добежал до калитки и торопливо, ссутулясь, что укорачивало рост, прошел мимо дома. У калитки стоял «джип». В метре от него – «вольво». По другую сторону «джипа» виднелось серое пятно «шестерки». Маршал спокойно подошел к ней, открыл дверцу, сел. Завел машину и, развернувшись, включил фары. Затем остановил машину, оставив включенными только габаритные огни, вышел. Всмотревшись в темные силуэты машин охраны, усмехнулся и, пригнувшись, побежал к забору. Рывком взвалив на плечи тело все еще лежащего без сознания Птицына, быстро вернулся к «шестерке». Открыл заднюю дверцу, втиснул в нее тело.

– Как ты думаешь, – тихо спросила Ника, – куда он?

– Не знаю, – пожал плечами Толик. – Но если Ирина проснется, скажем, что уехал в город за куревом.

– Странный он какой-то, – прошептала Ника. – Говорит как-то… – Подыскивая нужное слово, замолчала.

– Как будто чего-то недоговаривает, – подсказал Толик.

– Да, – согласилась она. – И откуда он Лешку знает? На уголовника не похож. Наколок нет, да и разговор не такой, как у брата. Ирина тоже молчит. Как ты думаешь, они действительно муж и жена?

– Наверняка. Но вместе давно не жили. Я случайно разговор услышал. Ира упрекала его, что он ей ничего о себе не сообщал. Мол, сколько лет я о тебе ничего не знала.

Некоторое время оба молчали.

– Давай спать, – свернувшись калачиком, уткнувшись ему в плечо, сказала Ника.

– Слышь! – Подойдя к «джипу», Белый постучал по стеклу. – Братва, дайте задымить. Уши опухли.

– Держи.

Вслед за коротким матом в приоткрытое окно ему сунули пачку сигарет.

Маршал остановил машину и вышел. Сойдя с дороги, поднял валявшийся в траве велосипед. Быстро открутил колеса, снял крылья и сунул все в багажник. На ближнем свете проехал до магазина. Повернул налево, включил дальний и надавил на газ. Через несколько минут, миновав небольшой мост, въехал в деревню. Почти сразу же дорога поворачивала направо. Маршал осторожно повел машину по деревне. Повернул налево. Через несколько метров снова направо. Мотнув головой, тихо выругался – вспомнил, что дальше дорога до выезда на основную трассу будет прямо. Маршал увеличил скорость, доехал до выезда на трассу, остановил машину. Достал из багажника велосипед. Несколько минут потратил на то, чтобы собрать его. Потом достал из багажника канистру с бензином. Открыв заднюю дверцу, вытащил замычавшего Птицына. Ударил его в солнечное сплетение, потом сцепленными в замок руками по шее. Снял наручники, вытащил кляп. Усадил Птицына за руль. На заднее сиденье поставил канистру и открыл ее. Выйдя на трассу, посмотрел по сторонам – машин не было. Потеснив тело Птицына, с трудом сумел устроиться рядом. Выжал сцепление, включил скорость и положил левую ногу Птицына на газ. «Жигули» рывком тронулись. Выехав на трассу. Маршал прикурил сигарету и бросил ее между сиденьями. Направил машину мимо моста и выпрыгнул. Карман куртки зацепился за ручку, треснул, но не порвался, и, сумевший уцепиться руками за открытое окно распахнутой дверцы, Маршал рывком подтянул к себе едва не попавшие под заднее колесо ноги. Под передними колесами зашуршал гравий обочины. Маршал с силой оттолкнулся и освободился от катящейся вниз машины. Ударился спиной о камни, закричал, тут же схватился руками за камень. Вскочил и метну лея к дороге. В это время короткой оглушительной вспышкой взорвалась упавшая на сигарету открытая канистра. Перебежав дорогу, Маршал потрогал горевший затылок, почувствовал теплую липкую кровь. Выматерившись, чуть прихрамывая, добрался до велосипеда. Сел и закрутил педалями.

Ирина вытянула руки в сторону. Почувствовав рядом пустоту, открыла глаза.

– Артем, – тихо позвала она. Не услышав ответа, нащупала вилку настольной лампы, воткнула ее в розетку. – Артем! – громче повторила она. – Где ты?

Кутаясь в легкое одеяло, села. Посмотрела на часы. Услышав на улице щелчок, вспомнила, что в шесть выгоняют коров, удивленно и встревоженно посмотрела на висевшую на спинке стула одежду. Джинсы Артема отсутствовали. Ирина встала. В это время дверь, тихонько скрипнув, открылась. Прихрамывая, держась за спину, вошел Маршал. Ирина вскрикнула. Правое плечо разорванной куртки было залито кровью. Протертые на правой икре джинсы – в пятнах крови. С шумом выдохнув, он закрыл дверь и опустился на пол. Взглянул на перепуганную Ирину и улыбнулся.

– Боялся, до коров не успею, – учащенно дыша, хрипло проговорил Маршал. – Успел.

– Ты где был? – Она бросилась к нему. – Что с тобой?

– Я всю ночь спал рядом с тобой, – серьезно сказал Маршал. – А это… – он коснулся окровавленного затылка. – Вечером поехали кататься на велосипеде и упали. Ты удачно, я, спасая тебя, не совсем.

– Да что же это такое?

Присев рядом, она начала осторожно вытирать кровь.

– Надо промывать. Ссадины небольшие, но кровоточат сильно.

– Это с шеи, – сказал Маршал. Убрав ворот куртки, показал ей ссадину.

– В машине аптечка. – Она метнулась к двери. – Сейчас перевяжу.

– Скажи молодежи, что я вернулся. И пусть тоже молчат о моем ночном рейсе.

– Где ты был? – остановившись, требовательно спросила она.

– Там меня уже нет, – пошутил он. – Не волнуйся. Решил вспомнить детство и прокатиться ночью в город за сигаретами. И какой-то пьяница на «беларуси» тележкой чуть не убил.

– Врешь ты, Артем, – уверенно сказала Ирина. Посмотрела на него, хотела сказать еще что-то, но, передумав, вышла.

– Ты по-прежнему догадлива, – прошептал он ей вслед.

На улице послышались голоса. Он насторожился.

– Ну? – входя, спросил Белый. – Все путем?

– Почти, – слабо улыбнулся Маршал, – если не считать того, что чуть сам себя не угробил. Это в кино легко машину с человеком под откос пускают. На самом деле все гораздо сложнее. Ты сделал, как я говорил?

– Курехи просил, – оскалился в улыбке Белый. – Сначала на хрен послали, потом сжалились, – засмеялся он.

– Зря пришел, – поморщился Маршал. – Эта выдра – умная шкура. Она ведь по твою душу приехала. Я разговор слышал. Не весь, конечно, но это понял.

– Да они дрыхнут, как сурки, – махнул рукой Белый.

– А как сурки дрыхнут? – поинтересовался Маршал.

– Да хрен их знает, – засмеялся Белый.

– Вот именно. – Вздохнув, Маршал лег на спину. – Иди. А то проснутся сурки и будет не то, что должно быть.

– Ну у тебя и видок, – покачал головой Белый.

– Представляю, – поморщился Маршал. Выходя, Белый встретился с Ириной.

– Привет, – буркнул он.

– Здравствуй. – Ирина удивленно посмотрела на него. Когда он вышел, покачала головой, потом подошла к Маршалу. – Будет немного больно. – Она расстегнула куртку.

– Вообще-то нужно отмачивать, – нерешительно напомнил он.

– Раны засохли, – терпеливо пояснила Ирина, – и нужно отрывать, а то могут загнить.

– Давай. – Маршал обреченно закрыл глаза. – Палач. – Тут же открыл их и спросил: – А что ты так Леху рассматривала?

– Я думала, мы вдвоем на велосипеде катались. Осторожно, но крепко взявшись за заскорузлую от крови ткань, она зажмурилась и дернула. Замычав, Маршал тряхнул головой.

– Больно? – участливо спросила Ирина.

– Щекотно, – сумел пошутить он.

– А голову и шею промоем перекисью. У наших молодых друзей есть знакомая фельдшерица. Милая девушка, и совпадение удачное. Я зашла, чтобы сказать, что ты велел, а там она, Таня. Она в Тамбов едет. Я сказала, что ты себе ногу чем-то повредил, она быстренько сбегала за перекисью.

Выйдя из палатки, Елена насмешливо посмотрела на приседавшего мужа.

– Только пропотеешь с утра, – сказала она, – и все. Толку от этого для тебя никакого. Помнишь, в прошлом году ты утром бегать начинал?

– Польза от утренней зарядки всегда есть, – огрызнулся он. – Но черт с ней. – Отдышавшись, вытер плотное тело полотенцем. – Ночью, кажется, ты с кем-то разговаривала? – как бы между прочим спросил он.

– Птицын приезжал, – спокойно ответила она. – Я его отослала. Ни к чему он здесь.

– Что там с налетчиками?