Ай Рин
Стейк с кровью
Устройство на работу
Дома Ангелина все обдумала и приняла решение. Утром следующего дня девушка забежала в институт и написала заявление с просьбой о предоставлении ей свободного посещения занятий, в связи с состоянием здоровья. Затем она отправилась в больницу к своему бывшему лечащему врачу – Петру Николаевичу.
У кабинета доктора толпилась очередь, но Гела, ни секунды не задумываясь, сказала, что она – племянница Петра Николаевича. Пациенты, конечно, поворчали, но пропустили ее в кабинет.
– Здравствуйте, доктор, – бодро произнесла Ангела. – А я к вам!
Врач приподнял голову от толстенной карточки, в которой что-то записывал, и, улыбнувшись, сказал:
– А…! Ангелина! Выглядишь молодцом! Какими судьбами?
– Я по телевизору видела… ну… по поводу Галины Михайловны…
Петр Николаевич моментально стал серьезным и заметил:
– С этим делом не ко мне, а к полиции нужно обращаться!
Девушка поняла, что с этой стороны она ничего толком не узнает, поэтому тут же сменила тактику и тему разговора:
– В общем-то, я не за этим!
– А за чем?
– Знаете, Петр Николаевич, мне просто не к кому обратиться… Дело в том, что мы с мамой живем вдвоем: я учусь в институте, а она одна работает. В последнее время денег стало катастрофически не хватать. Вот я и набралась наглости, и пришла к вам просить – может, вы устроите меня санитаркой в вечернее время к вам в больницу работать? Полы мыть я умею, инструменты дезинфицировать – тоже. А лишняя копейка нам сейчас будет, ох как, кстати!
Доктор внимательно посмотрел на Ангелу и задумался. Через пару минут он сказал:
– Что ж, работящие люди нам всегда нужны. Однако должен предупредить, что работа физически довольно тяжелая, а платят за нее не очень много. Устраивает тебя это?
– Конечно! – обрадовалась девушка.
Петр Николаевич взял небольшой листок бумаги и что-то на нем написал.
– Держи! – произнес он. – Сейчас пойдешь в отдел кадров и отдашь Ольге Николаевне эту записку. Дальше она объяснит тебе, что делать… А теперь извини, меня пациенты ждут.
– Спасибо! – воскликнула Гела. – Считайте, я – ваша должница!
– Иди уж, должница, – усмехнулся врач.
Ангелина выбежала из кабинета и быстро пошла по больничным коридорам, стараясь отыскать отдел кадров. Наконец, проходящая мимо медсестра, объяснила ей нужный маршрут, и девушка добралась до заветной двери. Она осторожно поскреблась в выкрашенную белой краской дверь, и та неожиданно открылась. Гела увидела большую светлую комнату, всю уставленную высокими шкафами. На их полках аккуратными толстыми стопками лежали различного цвета папки. Посередине стоял деревянный стол, за которым сидела полная улыбчивая женщина.
– Извините, я Ольгу Николаевну ищу, – пробормотала Ангела.
– Считай, уже нашла. Я – Ольга Николаевна! – сказала женщина.
– Я к вам от Петра Николаевича. Он велел вам вот это передать!
Гела как-то замялась и неловко сунула листок в руки Ольги Николаевны.
Та открыла его, внимательно прочитала и пристально посмотрела на девушку.
– Думаю, ты знаешь, что написано в записке? – спросила она. – Отказать Петру Николаевичу я, конечно, не в силах. К тому же мы действительно испытываем постоянную потребность в хороших кадрах. Посему я возьму тебя на работу на должность санитарки в вечернее время. Твои обязанности тебе объяснят девочки сразу на месте. А сейчас я расскажу тебе, какие мне нужны документы для твоего оформления.
После этого Ольга Николаевна долго и нудно объясняла Геле, какие бумаги той нужно принести в отдел кадров и когда…
– На работу приходи сегодня в восемь вечера. Я сама тебя познакомлю с твоими коллегами, – продолжала говорить женщина.
Ангелина молча слушала и кивала головой.
Наконец, Ольга Николаевна отпустила девушку домой.
Не теряя времени, Ангела помчалась собирать документы и делать их ксерокопии.
Вечером, объяснившись с мамой и прихватив с собой папку с бумагами, Гела поехала на работу.
– Уже все подготовила? – радостно встретила ее Ольга Николаевна. – Ладно, документы оставь у меня на столе, и идем, я тебя с коллективом познакомлю.
– А заявление о приеме на работу? – робко протянула девушка.
– Завтра напишешь. Оформим задним числом.
Ангелина положила папку с документами на стол и вышла из отдела кадров. Ольга Николаевна закрыла дверь кабинета на ключ, и они направились куда-то вперед по извилистому коридору…
Женщины несколько раз спускались вниз по лестницам, пока, наконец, не оказались в полуподвальном помещении. Здесь Ольга Николаевна подошла к двери без каких-либо табличек и толкнула ее. Она и Ангела зашли в просторную комнату, в которой стояли ведра, швабры, висели тряпки. Кроме всей этой «утвари» там находились два стола и несколько стульев, на которых сидели женщины в халатах.
– Девочки, на столах сидеть неприлично! – заметила Ольга Николаевна.
Она тихонько пихнула Гелу вперед и сказала:
– Знакомься! Это вечерняя смена.
Затем она обернулась к санитаркам и ласково произнесла:
– А это новенькая – Ангелина. Прошу любить и жаловать! Девочки, я рассчитываю, что вы ей все объясните – что и как делать.
Женщины закивали, а Ольга Николаевна нагнулась к самому уху Ангелы и тихонько прошептала:
– Ну, удачи!
Затем она развернулась и вышла из помещения…
Женщины с интересом рассматривали смущенную девушку, затем одна из них – самая пожилая – неожиданно заметила:
– А я ведь тебя знаю! Ты у нас лежала в двенадцатой палате, после аварии.
– Точно, – кивнула Ангелина.
– Тогда еще Галина, царство ей небесное, все сомневалась – выживешь ты или нет…
– Выжила вот… – не зная, что ответить, произнесла Гела.
– А вот Галки-то нашей уже нет, – мрачно произнесла пожилая женщина и смахнула с глаза набежавшую слезу.
– Да ладно вам! – воскликнула молодая женщина у стены. – Лишь бы языками чесать! За работу уж пора приниматься.
Затем она подошла к Ангелине и сказала:
– Сегодня пойдешь ко мне в напарницы. Не против? Меня, кстати, Катя зовут.
– Нет, что вы! – пробормотала девушка.
– Ну, тогда бери ведро и айда!
Честно говоря, девушка была очень рада такому повороту событий. Она с воодушевлением принялась за работу, и вскоре они с Катериной сделали все на своем участке.
– Ты на женщин не обижайся, – говорила Катя Ангеле. – Просто они все подавлены этим происшествием. Галина нам подругой была… Всегда добрая, отзывчивая. Каждому ласковое слово скажет. Любили ее все. А тетя Вера – эта та, которая тебя узнала – так вообще Галю за дочку держала.
– Я не обижаюсь, – покачала головой девушка. – Скажите, Катя, а что женщины об этом убийстве думают? Может у Галины Михайловны какие-нибудь враги были?
– Что ты! – замахала руками женщина. – Говорю же тебе – добрая она была. Последним всегда делилась. Какие враги?!
После работы напарницы зашли в подсобку, чтобы оставить ведра.
– Ну что, дивчина, – окликнула Гелу Катя, – время уже позднее! Пора и домой!
Девушка машинально посмотрела на часы и увидела, что те показывают почти полночь.
– А как вы после работы домой добираетесь? – поинтересовалась она.
– О! Это целая история! Но не буду тебя утруждать долгими рассказами. Скажу лишь, что Петр Николаевич нам транспорт с водителем выделил. Так что мы сейчас почти как принцессы разъезжаем.
– Это хорошо! – улыбнулась девушка.
Минут через десять все санитарки собрались вместе и отправились на больничный двор, где стояла старенькая «Газель». Невысокий крепкий мужчина лет пятидесяти, заметив женщин издалека, крикнул:
– Ну что, девчонки, «отпахали» сегодня?!
– Да уж, Глеб! – усмехнулась Катерина.
Ангела сразу почувствовала, что ее напарнице водитель явно нравится.
– Я смотрю, в вашем полку прибыло?! – продолжал говорить Глеб.
– Да, это новенькая – Ангелина! – произнесла Катя.
– Далеко живешь? – спросил водитель.
– Да нет… Вдоль набережной, третий дом, – сказала Гела.
– Отлично! Как раз по пути. Не нужно никуда специально ездить, – обрадовался мужчина. – Давайте, девчонки, места занимайте!
Женщины разместились в «Газельке», и автомобиль, фыркая, выехал с больничного двора.
Ангелину высадили третьей… Она быстро забежала домой, умылась и легла спать. Мать пыталась, было, с ней поговорить, но тщетно… Девушка молчала.
На следующее утро Гела вспомнила свой первый рабочий день. И хотя новый коллектив ей не совсем понравился, она считала, что плодотворно провела время. Ее мама немного повозмущалась, но, в конце концов, приняла решение дочери.
– Деньги нам, действительно, нужны, – рассуждала женщина. – К тому же работа не мешает твоей учебе, а по вечерам вас развозит по домам служебный транспорт. Это вполне приемлемо!
Заручившись согласием матери, Ангела отправилась вечером на работу в приподнятом настроении…
«Зацепка»
Все было так же, как и вчера. Санитарки собрались вместе в подсобке и распределили обязанности. На этот раз Ангелине выпало идти вместе с тетей Верой – мыть лабораторию. Остальные женщины надели перчатки, взяли ведра и отправились по своим участкам.
Ангеле показалось, что тетя Вера смотрит на нее как-то неприязненно. Девушка старалась во всем угодить придирчивой напарнице, но той все было «не так». И пробирки Гела держала неправильно, и пыль вытирала плохо, и полы мыла грязно… Наконец, терпению Ангелины пришел конец.
– Тетя Вера, – спокойно произнесла девушка. – Скажите, чем я вам не нравлюсь? Что бы я не делала, вы всем не довольны!
Пожилая женщина злобно стрельнула глазами в сторону Гелы и процедила сквозь зубы:
– А почему ты мне нравиться должна, если по твоей вине Галя погибла?
От неожиданности Ангела чуть не перевернула ведро с водой.
– С чего это вы взяли? – грубо спросила она
– А с того! Всю последнюю неделю она только о тебе и говорила. И это, когда после твоей выписки прошло уже восемь месяцев!
– И что же она говорила? – пересохшими от волнения губами, поинтересовалась Ангелина.
– Говорила, что узнала о тебе кое-что. Какую-то тайну! Бегала все куда-то, звонила… Вот и дозвонилась.
– А что вы на меня ругаетесь?! Ну и рассказали бы все полиции, если считаете, что я виновата!
– Были бы факты, рассказала бы, не бойся! А так учти… Я за тобой бдительно присматривать буду!
Из слов женщины Гела поняла, что она находится на верном пути. И девушка решила, во что бы то ни стало, втереться в доверие к тете Вере…
Уже неделю Ангелина ходила по вечерам на работу в больницу, но ее расследование не продвинулось ни на шаг. Тетя Вера всячески ее избегала, а когда им приходилось работать в паре, то пожилая женщина просто цеплялась к Геле «по поводу и без повода».
– Тетя Вера, да оставь ты девчонку в покое! – не раз просила Катерина.
– Ну уж нет! Не зря она сюда устроилась, точно вам говорю, – отвечала женщина.
Ангеле приходилось лишь все терпеть и молчать.
Однажды, девушка пришла на работу на час раньше. Подсобка, где обычно собирались санитарки, была еще закрыта. Ангелина прошла вперед по коридору. После нескольких поворотов она уперлась в дверь с надписью – «Лаборатория». Она помнила этот кабинет. Как-то раз ей пришлось мыть его в паре с тетей Верой. Однако тогда он был пуст, а сейчас там кто-то был. Дверь была немного приоткрыта, и из помещения струился мягкий свет. Ангела немного подумала и постучала пальцами по ручке двери.
– Заходите, открыто! – раздался чей-то звонкий голос.
Девушка зашла в кабинет и увидела за столом очень молодую и симпатичную женщину. Она что-то записывала в толстенный журнал.
– Извините, – сказала Гела, – дверь была приоткрыта, и я решила проверить – может быть, лабораторию забыли запереть?! Ведь рабочий день закончился.
– Ты права, – улыбнулась женщина. – Рабочий день закончился. Однако я не успела занести кое-какие записи в журнал, теперь, вот, сижу после работы. А ты кто?
– Я – санитарка! Новенькая… Неделю только работаю. Сегодня пришла пораньше, а подсобка еще закрыта. Вот я и хожу туда-сюда по коридору.
– Если хочешь, посиди здесь. Я еще поработаю.
– Спасибо! – поблагодарила девушка.
Она взяла стул, поставила его недалеко от входной двери и села.
Женщина еще раз посмотрела на нее, и тут ее взгляд стал более сосредоточенным.
– Постой… – медленно проговорила она. – … а я ведь тебя знаю! По-моему, где-то полгода назад ты у нас лежала. Тогда еще крови для тебя не нашлось, пришлось искать донора.
– Было, – кивнула Ангелина. – Только я вас не помню. За мной тогда Галина Михайловна ухаживала.
– Да где ж тебе меня помнить?! – усмехнулась женщина. – Ты ж без сознания была столько времени!
– Так это вы мне переливание крови делали? – поинтересовалась девушка.
– Нет. Переливание делала Галина, а я кровь донора твоего исследовала.
У Гелы бешено заколотилось сердце.
– Простите, а как вас зовут? – сиплым голосом произнесла она.
– Анна. Анна Дмитриевна!
– Анна Дмитриевна, вы должны мне помочь!
Женщина удивленно посмотрела на Ангелину и поинтересовалась:
– Чем?
Девушка не на шутку разволновалась. Она встала со стула и заходила по лаборатории. Наконец, она успокоилась, остановилась и сказала:
– Дело в том, что после этого переливания крови со мной что-то произошло. У меня сильно изменился характер, появились несвойственные мне привычки, даже вкусовые качества стали другими…
– Это не удивительно! Ведь кровь несет с собой информацию о человеке, в данном случае, доноре. И медицине известны случаи, когда пациент после переливания перенимал небольшую часть привычек человека, сдавшего кровь.
– Большую, очень большую! – закричала Гела. – Меня словно подменили!
Анна Дмитриевна подозрительно посмотрела на девушку и ласково спросила:
– С тобой все в порядке?
Ангела взяла себя в руки и продолжила:
– Извините, сорвалась. Но вы меня поймите… Если даже самый близкий человек – мама – перестала меня узнавать, то какие выводы я могу сделать?
– А ты пробовала обратиться к врачу?
– И неоднократно! Я прошла полное медицинское обследование, но никто мне ничего толком не смог сказать. Наконец, я решила найти Галину Михайловну и поговорить с ней, но, как видите, опоздала!
– Но чем Галина-то могла тебе помочь?
– Я хотела, чтобы она помогла мне найти донора, сдавшего для меня кровь.
– Но я сама проверяла его кровь, и могу с уверенностью сказать, что с ней было все в порядке!
Ангелина подбежала к столу, схватила женщину за руку и умоляющим голосом произнесла:
– Анна Дмитриевна, очень-очень вас прошу, вспомните, пожалуйста… Может хоть что-нибудь было не так с этой кровью?
Женщина вздрогнула от неожиданности.
Затем она вырвала свою ладонь из рук Ангелы и, запинаясь, сказала:
– Да все было так, честное слово!
Затем она встала, достала из кармана сигарету и нервно закурила.
– В общем-то, в лаборатории курить категорически нельзя, но ты же потом все уберешь? – внезапно произнесла Анна.
Она прошла по кабинету, выглянула в коридор, затем плотно прикрыла дверь и вернулась на свое место.
– Я никому этого не говорила, клянусь! – тихо сказала женщина. – Даже Галине… Пойми меня, тогда стоял вопрос о твоей жизни и смерти. Поэтому я закрыла глаза на кое-что. Эта кровь!.. Она с самого начала показалась мне довольно странной. И хотя биохимический состав был в полной норме, но… Остались некоторые вопросы, на которые я не смогла бы дать ответа. Например, почему под стеклом микроскопа в долю секунды меняется количество эритроцитов и лейкоцитов. Или чем можно объяснить то, что из незакрытой пробирки кровь испарилась буквально у меня на глазах. Или из-за чего в течение двадцати минут цвет крови менялся от ярко-алого до темно-бардового и обратно…
– Вот видите, – прошептала девушка. – Я знала, что все дело в крови.
Она вернулась на свой стул и разрыдалась.
– Галина Михайловна смогла бы мне помочь, – сквозь всхлипывания бормотала Ангелина. – А теперь я просто не знаю, что мне делать?!
Анна Дмитриевна затушила сигарету о пластиковый стаканчик и произнесла:
– Успокойся! Слезами горю не поможешь! Я так понимаю, ты донора хочешь найти?
Гела закивала головой.
– Как ни странно, но в последнюю неделю своей жизни Галина занималась тем же. Она и со мной несколько раз обсуждала этого парня, а потом что-то записывала в общую тетрадь…
– Что за тетрадь? – заинтересовалась Ангела.
– Да обычная тетрадь, в синей клеенчатой обложке. Была у Галины привычка записывать туда свои мысли. Что-то вроде дневника.
– А где она сейчас? Не знаете?
– Честно говоря, нет! Знаю только, что в полицию ее точно не забирали. Я присутствовала в тот день, когда здесь оперативники работали. Значит, она еще где-то в стенах больницы.
– Спасибо! – обрадовалась Гела. – Хоть какая-то зацепка появилась!
– Только учти, – вкрадчиво произнесла женщина. – Этого разговора у нас не было, и я тебе ничего не говорила.
– Конечно, конечно! – сразу же согласилась девушка. – Вы и так мне очень помогли.
– Ну ладно, иди! Мне работать еще надо.
– До свидания! – попрощалась Ангелина и вышла из лаборатории.
Дневник медсестры
Ангела вернулась назад – к подсобке. Помещение было уже открыто, и санитарки собирались на свои участки.
– Где шляешься? – злобно прикрикнула на Гелу тетя Вера. – Тебя тут что, все ждать должны?!
– Простите, я задержалась, – скромно ответила девушка.
– Со мной пойдешь, – продолжила тетя Вера. – Я отучу тебя от этой дурацкой привычки – опаздывать!
Ангелина взяла ведра и тряпки и отправилась следом за пожилой женщиной.
На этот раз они мыли этаж, на котором находилась старая палата Гелы. Тетя Вера искоса поглядывала на девушку и шипела:
– Что, небось, совесть-то мучает?!
– За что?
– За Галю!
Терпению Ангелы пришел конец. Она в сердцах кинула тряпку в ведро с водой и крикнула:
– Да что вы ко мне прицепились?! Я, если хотите знать, сама в шоке от того, что с Галиной Михайловной произошло! Это ведь она меня после аварии выхаживала! И в больницу я пришла, чтобы с ней поговорить. Думала, поможет она мне… А оно вон как получилось!
Гела уселась на подоконник и разревелась…
– Ну ты это… – услышала она голос тети Веры. – Не реви! Все равно я тебе не верю! А о чем ты хотела с Галей поговорить?
– Хотела, чтобы она помогла донора найти, чью кровь мне перелили, – размазывая по щекам слезы, пробубнила Ангела.
– Так это в журнале надо смотреть, при чем здесь Галина? – не поняла тетя Вера.
– В том-то и дело, что донор этот под вымышленным именем записан, а Галина Михайловна знала кое-какие зацепки. А теперь я все ниточки потеряла…
Тетя Вера подошла и уселась на подоконник рядом с девушкой.
– Галя мне как дочь была, – произнесла пожилая женщина. – А вот видишь, не углядела я за ней! Ничего мне от нее не осталось, кроме памятки одной… Незадолго до смерти, Галя вручила мне тетрадку и попросила, чтобы я до поры до времени подержала ее у себя. «Тетя Вера, – сказала Галина, – сохраните ее у себя! Тут мысли мои записаны!» Я, конечно, взяла. Потом, когда с Галей все это случилось, хотела я тетрадь в милицию отнести. Но сначала пролистала ее… Ничего такого в ней не было – ни имен, ни телефонов… Одни стихи, непонятные предложения да рисунки какие-то. Вот я и не стала тетрадь отдавать. Думаю, зачем чужой дневник на всеобщее обозрение выставлять, тем более, там ничего такого не написано! Остался мне он на память…
И тетя Вера расплакалась.
Ангелина встрепенулась и вкрадчиво спросила:
– А мне дадите посмотреть? Я очень стихи люблю!
– Отчего же не дать – дам! Только при мне смотреть будешь, а домой – и не проси!
– Хорошо – хорошо! – воскликнула воодушевленная девушка.
В этот вечер тетя Вера и Ангела больше не ругались. Они дружно закончили уборку и пришли в подсобку.
– Ну, вроде, не поубивали друг дружку! – пошутила Катерина по их поводу.
На улице, как обычно, женщин ожидал Глеб.
– Сегодня поедем немного по другому маршруту, – сказал он. – Набережную перекопали – трубы меняют. Так что, Ангелина, придется тебе потерпеть. Сначала других развезем, а потом тебя!
– Да мне все равно, – заметила девушка.
Женщины разместились в машине, и «Газелька» выехала с больничного двора. Гела погрузилась в свои мысли и не замечала ни чужих разговоров, ни жеманных взглядов Катерины на Глеба. Очнулась она только тогда, когда водитель дважды ее окликнул.
– Ангелина, ты что это ворон считаешь?! Уже давно приехали! Кричу тебя, кричу, а тебе хоть бы хны!
– Ой, извините, дядя Глеб, задумалась я…
Гела попрощалась с мужчиной и забежала в свой подъезд.
Неожиданно ей показалось, что за ней кто-то следит. Девушка остановилась и осмотрелась. Но сколько она ни крутила головой – ничего обнаружить не смогла. Она побежала вверх по лестнице и тут отчетливо услышала чьи-то шаги. Ангелина свесилась с перил, но опять никого не увидела. Тогда очень быстро она добежала до своей квартиры и захлопнула за собой дверь. После этого Ангела бросилась в свою комнату и выглянула в окно, которое выходило во двор. По идее, если кто-то и был в подъезде, то он должен был выйти сейчас сюда. Но сколько девушка не ждала, никто так и не появился. «Нервы расшалились!» – решила Гела. Она приняла ванну и легла спать…
На следующий день, Ангелина первым делом отправилась в институт и утрясла вопрос о «свободном посещении». Декан просто не стал с ней спорить, когда увидел все выписки и справки врачей. Девушка также хотела поговорить и со своей подругой – Светланой, но не застала ее на парах.
Вечером, когда Ангела пришла в больницу, тетя Вера была уже там. Она жестом показала, чтобы Гела следовала за ней, и вышла из подсобки. Пройдя немного вперед по коридору, пожилая женщина остановилась у какой-то невзрачной двери. Она пошарила в кармане своего халата и достала оттуда ключ. Через минуту тетя Вера открыла дверь в полупустую комнату и втолкнула туда девушку. Затем она включила свет и вошла следом.
Теперь Ангелина могла осмотреться. В комнате стоял широкий дубовый стол со множеством ящиков. На нем красовался яркий заварочный чайник и несколько таких же чашек. Возле стола находились три стареньких стула. Кроме того, к стене были прислонены два стеклянных шкафа, которые явно давно не использовались по назначению. За стеклом одного из них стояла коробка с сахаром «Рафинадом» и небольшой мешочек с карамелью.
– Чувствуй себя, как дома, – усмехнулась тетя Вера. – Это наша тайная комната для чаепитий. Кстати, Галина тоже частенько принимала в них участие. Я подумала, что ты захочешь почитать ее дневник, чтобы тебе никто не мешал. Так вот, здесь идеальное место для этого. Домой я тебе его все равно не дам, так что решай!
– Конечно, я согласна! – воскликнула девушка. – Только как же работа?
– Ничего, сегодня без тебя управимся. Справлялись же как-то все остальное время.
Тетя Вера, тяжело ступая, подошла к дубовому столу, открыла самый нижний ящик и достала оттуда общую тетрадь в синей клеенчатой обложке. Она положила ее на стол, затем повернулась к Ангеле и произнесла:
– Я оставлю тебе ключ, а сама пойду работать. Ты обязательно закройся, чтобы никто сюда не заглядывал. А я как вернусь, постучу, ты и откроешь! Понятно?!
Ангелина только согласно кивала головой. Пожилая женщина сунула ей в руки ключ и вышла из комнаты. Гела немедленно заперла дверь и бросилась к столу.
Сердце у нее ёкало, ладони отчего-то вспотели.
– Успокойся, – сама себе говорила девушка. – Еще не факт, что в этой тетрадке ты найдешь что-нибудь интересное. Возможно, это обычный дневник, как говорила тетя Вера.
Она уселась на старенький стул, протерла ладошки о джинсы и осторожно взяла в руки синюю тетрадку…
На первой странице красивым ученическим почерком было написано стихотворение о любви. После него шли мысли Галины Михайловны – что она думает по поводу этого произведения. Дальше все было примерно в том же духе – стихотворение или очерк и размышления медсестры. Периодически попадались рисунки, сделанные обычной ручкой. То это было яблоко, то дерево, то кленовый лист.
Ангела пролистала всю тетрадь, но не нашла для себя никаких подсказок. Здесь не было написано ни про больницу, ни про донора, ни про нее.
– Рано радовалась! – сама себе сказала девушка. – Так что – обломись!
На всякий случай она принялась еще раз перелистывать страницы, и тут ее взгляд упал на стихотворение, написанное на самом последнем листе:
Ты не печалься! Мы уж как-нибудь…
Рука в руке по жизни только если…
И уронивши голову на грудь,
Я засыпаю в теплом мягком кресле
И в волнах утекающего дня
Я выгляжу спокойным и усталым,
И Ангел мой заботливо меня
Накроет недошитым одеялом.
И вижу я в сентиментальном сне
Такую незатейливую малость,
Что к одеялу, что лежит на мне
Сегодняшний лоскут пришить осталось…
Отчего-то словосочетание «Сегодняшний лоскут» было подчеркнуто толстой линией. Вернее будет сказано, что под ним несколько раз провели ручкой. Ангелина тут же начала просматривать заново всю тетрадь, на предмет обнаружения новых подчеркнутых словосочетаний, но таковых больше не обнаружила.
– Интересно, интересно, – пробормотала девушка, – что хотела Галина сказать этим «лоскутом»?
Она отложила тетрадь на стол и задумалась. Именно в этот момент в коридоре раздались шаги. Это не могли быть шаги ее коллег. Гела точно знала, что все женщины-санитарки передвигаются практически бесшумно. А это были слишком громкие и гулкие шаги. Как будто кто-то специально оповещал о своем приближении. Ангелина насторожилась. Тем временем шаги приближались. Вот они раздались уже у самой двери комнаты, в которой находилась девушка, и внезапно наступила полнейшая тишина. Затем «кто-то» потряс дверь за ручку. Гела была спокойна, поскольку знала, что заперла дверь. Однако «кто-то» не унимался. Он тряс все сильнее и сильнее. Неожиданно по комнате стал распространяться ужасный зловонный запах. Смрад шел от двери и заполнял собой все пространство. В горле Ангелы запершило, она начала задыхаться. Девушке очень хотелось откашляться, но она боялась выдать свое присутствие, поэтому зажала ладонями рот. Ей стало страшно.
Очень тихо, чтобы не выдать себя, девушка поднялась и вдоль стены на цыпочках добралась до выключателя. Она нажала на кнопку, и в комнате стало темно. Лишь сквозь замочную скважину проникал свет из больничного коридора. И тут замочная скважина заслонилась, словно «кто-то» смотрел сквозь нее и пытался увидеть, что происходит в комнате. Гела держалась из последних сил, понимая, что если она сейчас не откашляется и не отдышится, то задохнется от нехватки воздуха.
Вдалеке раздались веселые голоса возвращающихся санитарок. У двери комнаты послышался шум, словно кто-то торопливо удалялся, и свет снова стал проникать сквозь замочную скважину. Ангела отпустила руки и принялась кашлять, судорожно хватая ртом воздух, как рыба.
– Ангелина, ты в порядке? – услышала она голос тети Веры.
Женщина постучала в дверь.
– Да-да! – сиплым от страха голосом произнесла девушка. – Сейчас открою!
Она на ощупь добралась до двери и отперла ее ключом.
– Я слышала, как ты кашляешь… – начала, было, говорить санитарка, но тут она с подозрением заглянула в комнату и спросила:
– А ты чего это в темноте сидишь?
– Сейчас кто-то приходил и пытался зайти в комнату, – пробормотала Ангела. – Я подумала, что это кто-то из руководства и испугалась.
Пожилая женщина с удивлением посмотрела на Гелу и сказала:
– Здесь коридор не сквозной. Точнее будет сказать – тупиковый. Мы шли со стороны входа, и навстречу нам никто не попадался. Наверное, тебе померещилось!
Девушка поняла, что сейчас лучше не спорить. Поэтому она кивнула:
– Может и померещилось!
– Ну что, посмотрела дневник?
– Да!
– Что-нибудь для себя интересное нашла?
– Пока нет.
– Жаль.
Тетя Вера зашла в комнату, включила свет и забрала со стола синюю тетрадь.
– Спасибо! – произнесла Ангелина. – Тетя Вера, а можно будет еще как-нибудь взглянуть на дневник Галины Михайловны?
– Ну, если «как-нибудь», то можно, – улыбнулась пожилая женщина.
Ангела протянула тете Вере ключ и вышла в коридор. Она опасливо огляделась по сторонам, но никого не увидела, хотя интуиция ей подсказывала, что за ней кто-то наблюдает… Тетя Вера выключила свет, закрыла комнату, и они с Ангелиной отправились в подсобку. А через десять минут все женщины уже размещались в «Газельке».
Глеб, как обычно, развез всех по домам. Гела осталась последней.
– Дядя Глеб, – попросила девушка. – А вы можете в моем подъезде постоять, пока я подниматься буду? А то мне кажется, там хулиганы собираться стали.
– Отчего ж не постоять, когда такая красотка просит?! – пошутил водитель.
Ангела засмущалась.
Глеб, как и обещал, проводил девушку. Он дождался, пока она не зайдет домой, и только потом отправился к своей машине. В этот вечер никаких других приключений с Ангелиной не происходило…
