Автор, пиши еще!
Авторская жара 2023
Золото
Елена Пархомова
«Да это же золото!» – внутренне изумился Мишка, развернув мешок, спрятанный в небольшой пещере, и судорожно начал думать, как же ему поступить.
А ведь ничто не предвещало такой находки.
Утром Мишку, как обычно, разбудили кукарекавшие петухи, ведь лето он проводил у бабушки в деревне. После завтрака Мишка убежал на речку с друзьями плавать.
Он был активным, склонным к приключениям тринадцатилетним подростком.
Поэтому, как только Мишка увидел бронированную темную иномарку, проезжающую по лесной дороге вглубь леса, а такие машины сроду в их деревню не приезжали, он своим шестым чувством прямо-таки почувствовал приключения на свою пятую точку, решил поиграть в разведчика и проследить за машиной.
И Мишка, как местный следопыт, помчался по кустам вслед за машиной, благо лесная дорога вся в ямах и ухабах не позволяла ей ехать быстро. Машина остановилась минут через десять у небольшой пещеры, из нее вышли трое мужчин явно бандитского вида и выволокли тяжелые мешки. Спрятали их в углублении пещеры, затем развернули машину и уехали.
Мишка немного подождал, пока машина совсем не исчезнет из вида, и бросился в пещеру смотреть, что же в мешках. А там было золото в слитках и очень много денежных купюр.
«Что же делать?» – размышлял Мишка.
Вообще, по-хорошему он этот клад забрал бы себе, перепрятал и купил бы всего, что только захочет: и велосипед новый, и самый навороченный телефон, и приставку, и вообще все, что только пожелает, и родителям денег бы дал, хотя у них возникло бы много вопросов.
Жадность и здравый смысл боролись в нем. Тогда Мишка позвал своего друга Вальку, они перепрятали эти мешки в другое место – их тайный лаз, и решили пока никому не говорить о находке.
Ночью Мишка спал беспокойно – ему снились кошмары. Бандиты с ружьями бегали за ним, стреляли, требовали вернуть золото и деньги. Он проснулся рано утром в холодном поту и увидел в окно, как мимо проезжает та темная тонированная иномарка и останавливается недалеко от его дома.
И тут Мишка понял, что запахло жареным. Он так сильно испугался, что за секунды оделся, открыл окно на кухне, которое выходило во двор, и побежал дворами к участковому Семен Семенычу, живущему через два дома.
Семен Семеныч открыл не сразу, видимо, Мишка его разбудил. Он был очень недоволен таким ранним вторжением.
– Там бандиты на машине приехали, и я сразу к вам побежал! Они вчера мешки с деньгами и золотом прятали в пещеру! Я видел! Я их перепрятал сразу же, как они уехали. Мне страшно, что теперь будет? – скороговоркой проговорил запыхавшийся Мишка и застыл на пороге.
– Так, Мишка, ты проходи на кухню и жди меня там. А я пошел в полицейский пункт, – строго сказал Семен Семеныч.
Но не в характере Мишки отсиживаться в стороне от таких событий, хотя было и очень страшно.
«Я пойду очень осторожно к полицейскому пункту и посмотрю, что же там происходит», – подумал Мишка после того, как за Семен Семенычем закрылась дверь.
Сидя в кустах и наблюдая за тем, что происходит, он увидел, как трое мужчин оглушили вышедшего из полицейского пункта участкового, погрузили его в багажник машины и поехали в сторону леса.
Мишка запомнил номер машины и побежал к другу Вальке.
– Деда Ваня, там бандиты ударили Семен Семеныча, спрятали в багажник и увезли, я видел! Они вчера золото и деньги в пещере спрятали, а я перепрятал, а сегодня они сюда приехали. Надо спасать Семен Семеныча, я номера машины запомнил! – крикнул Мишка, прибежав домой к Вальке.
Дед Ваня сразу же позвонил в полицию, сообщил номер машины похитителей участкового и закрыл Мишку с Валькой в доме, а сам пошел встречать полицейских, которые приехали довольно быстро.
– Я покажу дорогу, куда поехала эта машина, – сказал Мишка полицейскому после своего рассказа, и они поехали.
Успели как раз вовремя – бандиты не успели причинить вред участковому. Завязалась перестрелка, в результате которой преступники были ранены.
Мишку, понятное дело, отругали. Только он и сам понял, что чужое добро, тем более ворованное, счастья не принесет. И хорошо, что все закончилось благополучно.
Мишка показал, где лежат деньги и слитки, которые, как оказалось, были украдены из банка и скинуты бандитами по дороге, так как был объявлен план «Перехват». При этом его тяга к опасным приключениям уменьшилась, и он для себя решил, что больше чужого не возьмет, ведь до добра это точно не доводит. И в этом он лично убедился.
Алыча
Александра Старикова
Пчелы, знаете ли, благоухают, а если нет, то должны, ибо их лапки припорошены пряностями с миллионов цветов.
Р. Брэдбери «Вино из одуванчиков»
«Сто сорок семь рублей и шестнадцать копеек. Копейки можно не считать, они так, для красоты на счету отображаются. Но вот как прожить еще неделю на сто сорок рублей? Ну, допустим, должен прийти остаток за майскую статью – это полторы тысячи. Может, старший что-то заработает да подкинет? Хотя ему самому в институт надо… Сто сорок – это два раза хлеба купить. Макароны есть, гречки кило, масло подсолнечное. Чай, сахар – до пенсии дотянем. Лишь бы никто не заболел!»
Маша печально вздохнула и отгрызла последний ноготь на левой руке. Нелегко быть многодетной матерью-одиночкой, да ещё когда один из детей – инвалид. Ни работу нормальную найти, ни регулярного заработка. Пенсия по инвалидности на малыша, алименты и то, что родитель номер один от щедрот накинет, – так и живут. Разовые случайные заказы из соцсетей – скорее, бонус, чем постоянный доход. Как бы то ни было, пока все здоровы, можно не паниковать. Кой-какие запасы имеются, собачьи-кошачьи корма тоже, а там как Бог даст.
– Чебурашки, я пошла гулять с Герой, – Маша заглянула в детскую и быстро, коротко обняла всех по очереди. – Светка, ты за старшую. Когда мультик закончится, всех спать.
– Попить можно? – уточнили младшие.
– Разумеется. Попить, поесть и сходить в туалет. Но если будете ужинать, то чуть-чуть, – строго предупредила Маша. – Нечего на ночь увлекаться, ясно?
– Не волнуйся, мам, мы справимся. Привет тёте Кире и Грете, – неслаженно отвечали дети, не отрываясь от экрана с фиксиками.
Мама опять вздохнула и призвала золотистую лабрадоршу к поводку.
Кира сказала взять пакет, она и взяла. Подруга ерунды не посоветует, даже если впереди всего лишь вечерняя прогулка с собаками по виноградникам. Если точнее, то Маша взяла не пакет, а тряпичную сумку с длинными ручками – шоппер по-современному, весь в анимешных девочках. Дочка подарила на прошлый Новый год. Чтобы не казаться совсем уж странной женщиной, положила в сумку литровую бутылку с водой. Собаки большие, пить захотят в любом случае.
Поначалу всё шло обыкновенно. Подруги брели по утоптанным дорожкам в глубине любимой карты виноградника, собаки радостно носились впереди, солнце задумчиво подбиралось к горизонту за спинами гуляющих. Молчали о чём-то тёмные горы, с трёх сторон окружающие городок. По бокам от дороги, прямо перед началом бесконечных рядов лоз, ворохами лежали свежескошенные колосья, сорняки и грустные полевые цветы, наполняя вечерний воздух дурманными ароматами. Странно, но этот вторник выдался спокойным. Одна чёрная машина охраны, вздымая пылевую завесу, целеустремлённо промчалась в сторону администрации, да знакомое трио вежливых мотоциклистов в ярких шлемах иногда проносилось мимо гуляющих.
Когда собачницы обсудили события дня, детские проказы и то, какие козлы бывшие, низенькая Кира вдруг вспомнила:
– Во! Пойдём алычу собирать. Я такое дерево нашла – хоть и дикое, но м-м-м, объедение!
Маша поморщилась:
– Да ну её. Кислятина. Вот сливы скоро поспеют, тогда и будут нам витамины.
– Не-не-не, – замотала Кира не только головой, но и руками, – реально вкусная, я сама удивилась. Чего ты: варенье можно сварить, малые зимой лопать будут.
– Не будут, – Маша решительно уселась на душистую копну, потирая уставшие ноги. – Они не едят варенье. Я им говорю: намажьте на хлеб – вот и бутер, а они наотрез. Сухой хлеб жуют, чаем запивают. Да и сахар на варенье переводить жалко.
– Ну компот свари, – не унималась подруга. – Я своей Алёнке делаю, а потом минералкой разбавляю. Хлещет, только за уши оттаскивай.
– Не успею компот. Они ягоды сожрут сразу, а потом будут в очереди под туалетом рыдать. Что я, детей своих не знаю? Валерка ещё и не скажет ничего, выгребать потом из-под него это всё… Только-только памперсы на лето сняли.
– Тогда пошли просто так, рядом постоишь. За компанию.
И уговорила. И потащила к тому деревцу.
Дикая алыча стояла одиноко, на самом углу карты, там, где дорожка поворачивает к домам. Ягодки на дереве были такие мелкие, что Маше даже смешно стало: коротыши, наверное, выращивали. Пончик с Сиропчиком. И если бы не колода под той алычой, она бы не остановилась. Но ноги от длинной прогулки действительно устали, поэтому Маша села и стала смотреть на дерево и на Киру, которая деловитой пчёлкой обирала с веток упругие плодики.
Удивительное дерево – алыча. Это дикая слива, если по-простому. Сейчас, в конце июня, крошечные ягодки гроздьями развешаны по ветвям, кукольными глазками выглядывая из резных зелёных листиков. Каждая ягодка – как солнышко на ветке: жёлтенькое, с загорелыми красноватыми боками. У спелой алычи кожица кажется прозрачной, а мякоть сочная, так и рвётся наружу, изливая вместе с соком ни с чем несравнимый аромат южного плода.
Конечно, Маша не удержалась. Сначала взяла одну ягоду – на пробу, потом ещё и ещё. Дикая, маленькая алыча и правда была сладкая, а уж сколько её оказалось на этом небольшом деревце! Как в старой сказке про дудочку и кувшинчик.
– Одну ягодку беру, на другую смотрю, третью примечаю, четвёртая мерещится, – на полном серьёзе приговаривали две вполне зрелые женщины, закопавшись в припылённые ветви так, что только ноги и пятые точки оставались на виду.
Сначала так и было: выросшее в неподходящем месте дерево тщательно берегло свои тайны от сурового мира. Но почувствовав, что люди пришли не обидеть, а, наоборот, помочь, решило с ними поделиться – и раскрылось. Да так, что сборщицы ахнули: последние лучи закатного солнца отражались в десятках, если не сотнях крошечных солнц, висящих между аккуратных зелёных облаков-листиков. Женщины восхищённо переглянулись и с трепетом продолжили собирать дары лета.
– Ай! Смотри, Кирка, паучок висит. Вот хитрец: прямо между ветками паутинку натянул.
– Какой миленький! – заохала Кира, осторожно отодвигаясь на другую сторону дерева. – Не трогай, пусть себе висит. Может, у него там детки?
Очарованная сказочной атмосферой вечера, Маша приняла предостережение подруги как должное. И благородно не стала напоминать, что обычно Кира даже при слове «паучок» визжит и убегает подальше от говорящего нечестивца, лишь склонила голову к плечу, оценивая расстояние между чуть заметными паутинными нитями.
– Но я хочу подобраться к той грозди. Как же мне?.. А, вот, – и просунула руку между листьями.
Алыча посыпалась от прикосновения. Со спелыми ягодами всегда так: притронешься к одной – а остальные отрываются и с лёгким шорохом нетяжёлыми каплями падают прямо под ноги. Ходишь по этому ковру, а следом тянется запах, и под ногами каша. Запах не резкий, но привязывается потом на несколько дней. Поэтому сейчас подруги приноровились подставлять под грозди ладошки, в которые послушно падали золотистые шарики ягод.
– Ну вот и будет завтрак, – с каждой новой горстью радовалась Маша.
Кира морщилась, как от боли. Она всё ещё не могла привыкнуть к Машиным доходам, вернее, к их фактическому отсутствию.
– Что, прям совсем ничего нет? – сдвинув брови спросила она, не удержавшись.
– Как нет? Есть. Еще несколько консерв осталось, пачка гречки и вот алыча.
– Вот блин! – то ли уронив ягодку, то ли сочувствуя, ругнулась Кира. – Этому напиши, который бывший, пусть денег пришлёт.
– Да ну его, – отмахнулась Маша, – не хочу унижаться. Будто он не знает, что и как.
– Тогда я тебе завтра куриных крылышек подкину. И не спорь! – прикрикнула Кира, отметая возражения. – Мне на халяву досталось много, мы с дочей не справимся. А по такой жаре они просто испортятся.
Маша промолчала с благодарностью, продолжая ловко обрывать ягоды. Она знала, что переспорить боевую подругу невозможно. Да и стоит ли? Принимать помощь тоже нужно уметь, одной в этом мире выжить трудно. Чтобы скрыть смущение, Маша на минуту остановилась передохнуть и восхищённо сказала:
– Знаешь, Кирка, эта алыча напоминает волшебную яблоню. Помнишь, из сказок? Которая просила помощи то у Машеньки, то у Василисы, то у Рукодельницы. Теперь и мы смогли ей помочь.
– Ага, и вошли в историю русского фольклора, – фыркнула Кира. – Рви давай, а то уже солнце зашло. Сейчас комары ка-а-ак напрыгнут – будем очень быстро убегать.
Стемнело, а они всё собирали, и собирали, и никак не могли оторваться. Собаки, тяжело дыша, лежали под ногами, как два сфинкса, то ли охраняя хозяек, то ли просто отдыхая. И, вот, когда Маша оценивающим движением приподняла сумку, размышляя, донесёт или нет, Кира на миг взглянула на горы и вдруг замерла, всматриваясь.
– Ух ты! – почти прошипела она. – Смотри-ка, кто к нам пожаловал.
Маша повернулась и ахнула.
Краешек луны смущённо выглядывал из-за ближайшей горной вершины. Как будто ночная красавица сомневалась, стоит ли показываться во всей красе перемазанным в диком соке женщинам и уставшим собакам, некрасиво свесившим набок длинные пыльные языки. Но время поджимало, душная летняя ночь безудержно наваливалась на спрятанный в приморской долине городок, и луне поневоле пришлось поторопиться. Она выбралась из-за горы плавно, но быстро, как будто её вытягивали на лебёдках крохотные невидимые гномики.
Подруги молча любовались, как полная луна торжествующе и гордо показалась над хребтом, немного прокатилась по нему, после чего наконец оторвалась от гор и неспешно поплыла среди звёзд и редких, еле видных облаков.
– Завтра за абрикосами пойдём, – не очень последовательно заявила Кира, не отрывая глаз от неба, – и к той черешне на площадке, там наверху ещё ягодки остались. Потом вишня поспеет, персики, айва… Наварю компотов Алёнке, варенья. Часть она сейчас слопает, а остальное закатаю в банки и наклейки нацеплю. Как у Брэдбери. Будем зимой у этих банок греться и вот такие вечера вспоминать.
А Маша тем временем подумала: «Пока будет такая луна: добрая, чистая, вечная, – и мы продержимся. Подумаешь, неделя! Первый раз, что ли? Проживём». И закинула в рот тёплое маленькое алычовое солнышко.
