Артемида
Поветрие немой розы
Смолянистые клыки
Озеро, в которое Клацирия и Арастра изначально упали, привело их на уровень ниже. Жижа, оказавшееся питательными веществами, нескончаемым потоком стекала вниз, этим течением они и выбрались, не желая оставаться на едине с той личинкой, вызывающей только рвотные позывы.
Предпоследний, как и последний, уровень опасен. Здесь не главенствуют гуманные и разумные мортры, которые благодаря своему уму так же смертоносны и готовы нанести удар в спину, но здешние порождения тьмы прекрасно расправятся с любым ступившим на их территорию. Всё, начиная от тропы из глины, заканчивая деревьями и стенами были черными. Серый туман не был густым, позволяя видеть тех, кто выжидает в засаде. Единственное везение, так это то, что здесь на царила темнота, видно всех и видно их.
Та самая тропа из глины проходила по озеру, разделяя его на две части, но то лишь мост, под ним всё так же плавают обитатели черных вод. Существа, обитающие здесь, огромны размером из-за жижи, подпитывающей их, а черная вода – это можно так сказать побочный материал, выделяемый после поглощения питательных веществ. Дорога тянулась далеко вперёд, к спускающейся вниз стене.
– Слишком тихо… Я бою…
– Мне страшно идти вперёд. – Перебила Арастра её мысли. Девочка прижалась к ней в нежелании ступать даже шагу вперёд. – Вернуться я не смогу и идти вперёд я боюсь.
Подумав Клацирия, одела на Арастру свой плащ, прикрыв голову капюшоном, а саму её посадила к себе на спину, чтобы пронести сквозь опасности.
– Может хочешь узнать, про всё что происходит? Пока я рассказываю мне будет спокойней. Ты не против? – Уткнувшись в спину Клацирии, голос девочки приглушался, но зато она не видела ничего из-за капюшона.
Сделав первый шаг, Клацирия лишь погладила по голове Арастру, давая так своё соглашения. Глина словно камень. Тут и там падали капли, на которые она поворачивала голову, опасаясь нападения.
– Мой брат, Янор, как и я родились в лесу драконов, но росли в трущобах, отдаленных от города. Сейчас вместо тех домов только руины. Очень долгое время жили в голоде, многие тогда так жили. Каждый день гибли, их поедали, такая же судьба постигла нашу мать, единственную из родных. Как сейчас я помню сколько слёз я пролила не желая съедать её, а Янор закрывал мне глаза, приготавливал плоть матери на костре и совал мне в рот, так было спокойней. Даже несмотря на то, что она заботилась обо мне больше, ведь я младшая, сквозь зависть, которую я видела в нём, гнев от того, что я забираю всё внимание матери, он отбросил обиды, начав заботиться обо мне не меньше, не позволяя погибнуть понапрасну. – Арастра впилась ногтями в кожу Клацирии, предаваясь печальным воспоминаниям. Рассказ прерывался на всхлипывания и шмыганья.
Отошла Клацирия не так далеко, находясь прямо над пучиной, словно самой глубокой точкой под водой, она решила посмотреть вниз, в бездну. Из темноты показались два огромных огня синего цвета, сама девушка всем своим ростом была гораздо меньше одного из них, смотрящих прямо на неё. Существо, живущее под водой, наблюдало за медленно шагающей Клацирией недолгое время, вытянутая белая морда, разделилась на три части, из пасти показались множество щупалец. Зазвучало глубинное рычание, а после оно скрылось в пучине, уплыв на охоту, лишь мелькнув лапами как у крабов, дергающихся с неистовой скоростью.
– Видимо мы слишком малая добыча для него, повезло… – Будь возможность Клацирия сказала бы это с тяжелым выдохом. Ноги немного дрожали от страха, но она не останавливалась.
– Мы видели сколько подобных жертв в других семьях, терпеть невыносимую боль сил не осталось. Долгими речами я убедила народ идти к крепости, собраться у Фестры, показать наши страдания, добиться переговорами равенства. Только Янор не разделял мирный настрой, пока мы договаривались о встрече с королём он собирал группу собиравшихся грубой силой забрать корону и наладить мир среди всего народа, прекратить те мучения, которые все пережили.
Стая красных огней проплывала совсем рядом с поверхностью воды. Напоминающие формой тела жабу, но вместо лап длинные отростки похожие на когти богомола, на которых они передвигаются по суше, а сзади рыбий хвост, помогающий плыть пусть и медленно.
Справа Клацирия заметила отдалённый остров, прикрытый высокой черной травой. Перед негустым лесом сидело существо с телом волка. Черная шерсть покрывало все его тело, а смола стекала тугими каплями, возможно это были и слюни твари, точно так же капающие с вытянутой волчьей пасти, прямоугольной формы. Две маленькие белые точки сияли в темноте, выделяясь из далека, как и белые заостренные клыки. Высотой волк был точно больше Клацирии раз в пять! Пристальный взгляд охотника не отпускал её, куда бы она не пошла. Заострённые уши резко навострились, видимо что-то услышав, тот скрылся в деревьях, полностью сливаясь с ними.
– Стража короля умоляла его пойти на переговоры, которых он не очень желал, среди них было много отступников, убежавших в наши ряды. Одной из таких оказалась и Карси, вскоре она не отходила от меня ни на шаг, защищая от всех невзгод, даже клятву дала, словно я королева. Именно она предупредила короля о нападении Янора и его группы, с моей просьбы. Удивительно быстро его люди, подговорённые, как и все или купленные обозлились на нас, считая такой поступок предательством. Началась бойня двух групп, в которой главная цель поначалу не принимала участия. Только завидев в мясорубке Карси, отбивающую от меня взбунтовавшихся, король выдвинул войско. Тогда-то Янор и нанёс удар правителю, убив его, заняв на время престол.
Далеко слева показались трепалы, шагающие в противоположную сторону от них. Клацирия тем временем уже преодолела добрую половину глиняного пути, немного переходя на бег, лишь бы не испытывать терпения местных зверей.
– Эту маску, что сейчас на тебе, использовали как наказание, клеймо неугодных. Обычно их отправляли в низ, как изгнание, чтобы те жили в лесу отшельниками. Янор видел всю бойню со стороны, не участвуя в ней, наблюдал, как она поубивала многих. Он предъявил ей это обвинение, с которым никто кроме меня не стал спорить. Карси отправили вниз, туда пошла и я, чтобы не бросать в одиночку свою защитницу. По крови у меня отобрали любые права на престол из-за принятия добровольного изгнания, сговора с преступницей. Но даже на втором уровне мы смогли собрать часть народа, неравнодушных и преданных мне как той, кто повела их с самого начала. Разведчики нас не отпускали из своих докладов Янору, удерживающего трон. Желая вернуть меня, потому что один он не справлялся с властью, обрывая торговые договоры и связи по своей глупости. Я отказалась возвращаться без своей заступницы. Скорый приказ был пристрелить её, выполнил его сам Янор, не желая видеть преступницу рядом, зная, что даже в маске и немая она представляет опасность.
Клацирия добежала до первой стены, но это не был конец этажа, просто стена, разделяющая его на две части. Небольшим слоем снег устелил всю землю, голые, мертвые деревья плотным лесом росли повсюду. Из озера или болота они оказались в зимнем мрачном лесу. Хруст веток, громкое чавканье, глухие удары об стволы дополняли атмосферу.
– Пахнет кислыми ягодами… – Принюхавшись сказала Арастра. – Смерть своей защитницы, единственного за долгое время друга, которому доверяла свою жизнь я не смогла перенести, отправившись глубже, в снега. Раньше там стояла родина моей матери, она много рассказывала о том месте. Чудесный зимний дворец! Крепость, где нам всегда рады, цветы распускаются и благоухают, веселье в танце круглые сутки и добрейший правитель… Только ничего из этого не было к моему приходу, к рождению моему этого уже не было.
Каждый шаг Клацирия делала аккуратно, издавая как можно меньше шума хрустом снега. Сейчас любая тварь могла подойти близко и нанести удар, смертельный не только для неё, но и для девочки, что было не позволительной роскошью. Искреннее переживание и забота сейчас в Клацирии главенствовали над всеми эмоциями и чувствами, возможно это передалось вместе с Карси, испытывающей тоже самое.
Холод заставлял тело дрожать, а неизвестно откуда взявшаяся тревога будоражила всё внутри. Арастра не отлипала лицом от спины, в ужасе лишь сильнее прижимаясь, чаще дыша.
Не было намеченной, кем-то протоптанной тропы, если и идти вперёд, то только надеясь на удачу, что проход дальше расположен прямо впереди. Черные корни кривых деревьев дугами взмывали на небольшую высоту, потом снова опускаясь в снег.
Между деревьев, отдаляясь на холм, показалось существо похожее на ящерицу. Худощавая, ребра снизу оголялись, натягивая на себя чешую. Длинная шея вытягивалась вперёд, на конце которой мельтешил оголенный череп с растущими далеко по сторонам рогами. Лапы, больше похожие на человеческие руки, неуклюжа ступали перед ним, а кисти с длинными пальцами, вместо которых остались только кости, судорожно царапали землю. Обрубок от когда-то длинного хвоста совершенно не двигался, мертвым грузом свисая сзади. Оленьи зубы показались на свисавшей вниз челюсти. Существо не смотрело в их сторону, спокойно уйдя за холм.
– Сейчас подумала, как звучит мой рассказ. Будто всё за неделю случилось. Долгие годы прошли только на сбор народа, а в изгнании мы пробыли и с десяток лет. Спустя столько времени я не ожидала встретить своего брата, эту подстилку короля, готовую убить собственную сестру, ради мнимых целей. На моих руках столько крови, я чуть ли не тону в ней… Много невинных умерли, но думаю сейчас их жертва оправдалась. Жизнь продолжается, а я всё плачусь поэтому, не отпуская воспоминания, терзая каждый день себя не только за невиновных, особенно за Карси. Ты ведь не способ снять маску ищешь? Наверняка источник желаний, о котором столько сказаний. Я бы тоже хотела к нему. Разреши мне пройти с тобой, если у тебя не получится добраться, то это сделаю я! Жаль говорить ты не можешь, хотела бы узнать твоё желание. Насколько оно благородное, стоит ли этих усилий и испытаний.
Резко, как гром средь дня, справа послышалось чавканье. Свежее мясо размалывалось в чьих-то челюстях. Клацирия в ужасе от неожиданности застыла на месте, только поворачивая голову. Возле корней дерева, в груде снега сидело существо, поедающее чужие кишки. Бледно-белая кожа натянута на костях, выпирающих по всему телу. Белый мех, трепетавшийся под гнетом легкого ветра, рос на спине и шее существа, немного заходя на плечи всех четырёх рук, по две на каждой стороне. Длинные, как древние ветви деревьев, руки имели по семь пальцев с острыми когтями. Одна из них держала свежее сердце, ещё источающее пар, изливающееся кровь на останки, пока другие копались в мясе. Голову закрывал оголенный чужой череп, четыре рога образовывали корону, семь глазниц зияли пустотой, а огромный скол в месте, где пряталась челюсть монстра, пропускал сквозь себя пар, обрывающий кровавые нити, натянутые от поедаемых частей тела жертвы. Оголенный позвоночник выпустил острые шипы наружу, приготовившись к новой охоте. Оно заметило новых гостей.
Только Клацирия отвлеклась всего на секунду, отведя взгляд, так существо исчезло, лишь хруст веток под его лапами раздавался во круг, не позволяя определить точное направление. Девушка сразу помчалась вперёд, лишь бы сбежать. Сзади зарычали, завыли запугивая жертву.
На давно окровавленный холм Клацирия забежала мигом, а после помчалась, вниз не меняя свою дорогу. Топот, сокрушающий деревья преследовал их, всё приближаясь, нагоняя с каждой секундой!
– Что происходит?!? Клацирия! Вытащи нас, пожалуйста!! Я умоляю тебя, спаси нас! – От обаятельного голоска ни осталось и следа, его заменил дрожащий, перепуганный детский ужас, не скрывающий эмоции.
– Нет-нет-нет!! Он же догонит нас! Да где этот треклятый выход.
Топот оказался слишком близко, Клацирия обернулась. Тощее тело монстра неслось прямо на неё, замахнувшись одной из лап. Девушка закрылась от нападения рукой, которая и приняла удар, от него она прокрутилась, упав на землю. Рука поломалась пополам в области предплечья. Острые концы костей прошли сквозь кожу, выпирая наружу. Невозможная боль пронзила её сознание. Если бы не это проклятие, то сейчас бы она завопила, что было мочи. Девочка отлетела назад, сорвавшись от спины Клацирии. Не открывая глаза, она повернулась от громкого рычания и помчалась в сторону, куда бежала её защитница.
– Молодец… Может у тебя и правда будет шанс.
Еле вставая с колен Клацирия ковыляя, побежала за Арастрой. Существо после удара начало рычать, играясь со своей едой. Кубарем она покатилась с очередного холма, споткнувшись об торчащие корни. Двери показались совсем рядом, их уже открывала Арастра. Надежда и решительность накрыли Клацирию, восторг от возможного спасения хотя бы девочки придал сил бежать дальше не сдаваясь. Когда до двери оставалось всего ничего, тварь снова нагнала, не допуская побега. Уже поломанная рука снова встала на пути, только на этот раз монстр сразу впился клыками, прячущимися под чужим черепом, который острыми краями впивался в кожу. Жжение, чувство, будто кожу отделяют прямо сейчас, а после, когда клыки приняли свою позицию, то существо начало мотать головой, бросая Клацирию из стороны в сторону сбивая с ног. Рука не протянула долго вскоре оторвавшись, выпустив девушку из мертвой хватки смерти.
– Я смогу! СМОГУ!!
Клацирия побежала вперёд, пока тварь ничего не поняла. Остаток руки источал фонтаны крови. Боль только нарастала, Клацирия сквозь потемнения в глазах смогла забежать во внутрь, прыгнув за двери, заперев их навсегда.
– Ты сможешь идти дальше? – Спросила Арастра, не находящая себе места.
От громкого удара с той стороны она завизжала, подпрыгнув. Мигом очутившись рядом с Клацирией, обнимая её как последнюю надежду. Спуск на последний этаж, в котором они оказались, представлял из себя усеянную красочными кристаллами пещеру с аккуратными ступенями вниз, выбитые из черного камня.
– Мы так рядом! Пусть у меня и не будет возможности самой загадать своё желание, но я помогу тебе дойти! Чтобы искупить вину, которая возложена на всех мортров, перед тобой и Карси, только вставай. Я перебинтую твою руку. – Арастра порвала часть свитера на ленты, закрученные теперь на руке.
– Да ты милашка. Ещё и заботишься обо мне. Как жаль, что я раньше тебя не встретила, ещё в лесу драконов… Спускаться вниз тогда бы и не стала из-за маски.
То древнее желание о семье, своих детях, неожиданно напомнило о себе. Клацирия сейчас не смотря на ранение была действительно счастлива, представляя, что перед ней её дочь. Наслаждение продлилось недолго, ведь вставать было больно, тварь когтями во время укуса царапала ноги, чтобы у жертвы не было шанса сбежать, но из-за трепки оно и само толком не попадало, оставляя лишь мелкие раны.
Матрифагия
– Я. Нет! Я не стану прыгать! Ты только посмотри, да там же гребанная пропасть! Мы разобьемся. – Заныл Борлен перед Криспой.
– У тебя нету выбора, давай! – Из уст командира это звучало как приказ, неисполнение которого повлечет наказание.
– Нет! Ты сумасшедший, как видимо и все, кто охотится за этой сферой! – Борлен начал отступать от прохода.
Сделав всего шаг, он словил мощный удар в челюсть. Голова закружилась, а ноги подкосились. Пятясь назад Борлен всё-таки, оказался в туннеле, проеденный червём. Начало спуска было плавным, после переходя в крутой обрыв, оканчивающийся мягким спуском, а после снова обрыв. Система ступенек даже червям была удобна. Оглушенное тело мальчишки покатилось вниз, за ним сразу пополз Криспа, придерживая дуралея.
Земля была пропитана слизью червей, помогающей им легче передвигаться, проедая новые пути. Слизь то и дело прилипала к рукам и порванной одежде, создавая неприятное ощущение второй кожи. В туннеле стоял слабый металлический запах, напоминающий ржавчину, сопровождающий их на всём пути внутри.
– Что вы хотите получить? Какое желание должно быть у чел.… вас, чтобы идти в такое путешествие? – Спросил Борлен, пока выдалась минутка отдыха на одной из “ступеней”.
– Когда-то давно в одной из экспедиций наш отряд служил разведкой для последующей экспансии новых территорий по лесу. Тогда наш народ только осваивал новую местность, создавая свой дом. Мы передвигались по густой чаще, было нас восемь, не считая нашего командира, как сейчас помню, тот ещё трус был. Как в тот момент оказалось то место уже заняли грифоны. На нас напали трое взрослых особей и даже пять детёнышей, пусть и мелких, но способных перегрызть глотку. Командир пытался сбежать, но я, наоборот, толкнул его в бой… сразу сгрызли. Крики вместе с кровью полились в мою сторону, один из детёнышей сначала когтем порезал ему горло, а после впился клювом, вспоминаю и до сих пор трясет. Все посмотрели на меня не осуждая, а ожидая команды, ведь времени у нас в запасе не так много тогда было на выяснение отношений, я занял главное место. Вместо отступления решив, что мы все великие воины, я отдал команду на ответную атаку. Правда была в том, что со мной был откровенный молодняк, который пошёл на корм птенцам. Я сбежал, поступила так, как тот, кого я презирал. Хочу искупить вину, вернуть к жизни тех ребят, наконец забыть те крики, мешающие мне спать уже много лет. – Криспа говорил сквозь неловкость, словно ожидал ответного презрения, гонения со стороны Борлена. Ожидал и боялся настолько что, не замечая скрутил свой хвост в комок, уменьшившись в размерах.
– Достойно уважения. Признать свою ошибку и исправить её, не смотря на возможность получить всё. – На своих же словах он задумался. До этого момента в его голове не возникала мысль о возможности получить что-то действительно способное изменить всю жизнь.
– А что бы ты пожелал? – Скромно поинтересовался Криспа.
– Не представляю. Думать не доводилось о такой возможности. – Соврал Борлен, желающий жизни королей, чтобы любые проблемы решались за него, а он был достоен вечного отдыха в достатке. Отчасти это привила Клацирия, постоянно опекающая его.
– Уверен, что окажись ты у сферы желание сразу же пришло в голову. Возможно, сейчас просто забыл, чего желал на самом деле.
– Может и так…
Минутный отдых превратился в окончательный привал, Криспа отложил рюкзак и вещи в сторону, уснув свернувшись в клубок, согреваясь от тепла собственного тела. Борлен выждав час, дав время своему командиру окончательно уснуть и пошел рыться в сумке. Кристаллы, щипцы, нож, складной арбалет, прикрепленный сбоку, и сборный шприц, который сейчас был разобран. Состояло устройство из четырех частей: длинная стальная игла, емкость для жидкости в форме цилиндра из меди, поршень, последняя часть – это специальные стяжки, удерживающие всю конструкцию вместе.
Криспа спал с выпущенными клыками, Борлен подметил эту деталь с самого начала, капающий с клыков яд заполнил цилиндр, укрывшийся у Борлена под костюмом. Жажда получить желаемое ударила в голову, но оружия у него не было чтобы покончить с командиром, да и смог бы он? В удобный момент, который однажды подвернётся, Борлен планировал засадить сквозь чешуйчатую кожу иглу, введя яд. Это ослабило бы соперника, позволив самому добраться до сферы. Убивать в план не входило, расчёт шел на иммунитет к собственному яду. Подготовка к диверсии окончена, теперь и сам подлец лег отдыхать, надумывая свой успех в скором будущем.
У одной из стен налет инея, который беспокоил Борлена. Как оказалось сейчас они проходят мимо третьего снежного этажа. После него начались странности в туннеле. Достаточно большие норы отходили в стороны, прорытые не червями. Сверху, снизу и по стенам. Буквально везде, чем ниже они спускались, тем больше становились и сами норы. На стенках одной из них Борлен разглядел паутину, удерживающую от обрушения проходы. Весь туннель стал более липким, видимо весь он был покрыт паутиной пусть и незримой, но всё же.
Скатываясь с очередной “ступени” Борлен угодил прямо в одну из нор. С криком покатился вниз, замедляясь благодаря паутине, оказавшись в расщелине. Небольшой уступ, мост между параллельными стенами удерживал Борлена прямо посреди этого гнезда, где всё усеяно этими норами, повсюду натянута паутина, по которым ползали еле видные существа. Кристаллы, видимо украденные здешними обитателями, маятником качались, свисая на тонких белых нитях, светя по всей расщелине. Паукообразные твари повсюду перемещались, прячась только благодаря своим норам, служившими для них короткими ведомые только ими тропами.
На потное от волнения лицо Борлена сверху посыпалась земля. Тяжелый глоток слюны, болезненно проходящей по воспалённому от холодной воды горлу, глубокий вздох, помогающий набрать хоть чуточку смелости, и он поднял голову посмотреть на возможную опасность.
Паучьи лапы в красном хитине вонзились в землю, удерживая на весу черное, вытянутое тело паука. Редкие передвигающиеся серые точки на огромной твари нечто иное как паучата, родившиеся совсем недавно. Шестью лапами, как у своей матери, они впивались в её брюхо и хоботком высасывали немного зеленой крови, поедая свою мать. Слюни Паучихи начали большими каплями падать на плечи Борлена, длинное жало монстра принялось приближаться к телу парня. Тяжело дыша Борлен оступился назад, избежав резкий выпад ядовитой дозы в тело. До него не сразу дошло, что он падает, только оглушающий визг монстра разбудил загипнотизированное сознание.
Размахивая одной целой рукой, он то и дело зацеплялся за легко срывающуюся паутину, земля на которой она держалась просто не выдерживала такого давления на себя. Очень много ещё таких же мостов Борлен заметил, летя вниз головой. С десяток коконов, истекающих черную жидкость, пошатнулись от мимо пролетающего бедолаги.
Последней надеждой осталась большая паутина, которая была почти в самом низу. От приземления она затрещала, задрожала надрываясь от натяжения. По одной нити обрывалась, останавливая смертоносное падение. Через натянутую белую вуаль Борлен разглядел Корень дерева, прорастающий из стены. Сквозь небольшой разрыв он смог схватиться за него рукой, когда путина начала возвращать свою прежнюю форму, то словно слизь липкими движениями обволокла его, отпустив из своей хватки.
Удар об твердую землю взбудоражил руку, отдавшей страшной болью. Теперь Борлен оказался в полнейшей тьме, только лучик света от кристаллов пробивался сквозь проделанное им отверстие в паутине. Рука крепко держалась за корень, трещащий от напряжения.
Хныча навзрыд, парень панически дышал. Ощущение своей ничтожности, безнадежности и скорой смерти тихими шагами приводили к сознанию панику. Начал дергать головой из стороны в сторону изображая попытки найти спасение, пусть и знал, что ничего здесь невозможно разглядеть. Захлёбываясь в соплях, Борлен поднял голову, чтобы взглянуть откуда он упал, но не увидел, настолько глубоко провалилось его тело. По ощущениям падение длилось от силы минуту, но оказался достаточным и столько времени, чтобы попасть в самую бездну. Непривыкший справляться с трудностями, вечно опекаемый Борлен сейчас просто не знал, что делать. Решение не могло прийти в такую пустую голову, в которой витали мысли о его величестве, долге всех остальных выполнять за него всю работу. В итоге просто сдавшись рука отпустила единственное спасение.
Гнетенный собственными мыслями Борлен просто летел вниз, скорее всего проживая последние минуты. Винил ли он кого-то в случившемся? В том, что сейчас с ним происходит, в пока мнимой смерти, к которой он не был готов? Да. Клацирия была виновницей для него. Последние минуты жизни Борлен обвинял её в том, что она бросила его в самый нужный момент, просто убежав из дома. Будь она рядом, то остановила его рьяный нрав, смогла бы добыть немного золота, такого нужного для существования и удаления своих потребностей, насколько мерзкими они небыли. Винил Дьяблес, не попросившей его остаться на подольше у неё. Наконец Лукко, подло отправившего его на гибельное задание.
Громким гулом ветер сопровождал весь его путь вниз. Только после обвинений, когда вся злость вылилась в никуда, оставив только несчастье, одиночество и подавленность, внутри завыла вина, что сам Борлен так обошелся с Клацирией. Умоляя её о прощение, искренне сожалея о своих поступках, о непринятой доброте и любви, тянущейся к нему с самого детства.
Его тело кровавым взрывом разбилось об землю последнего уровня, того к которому он шёл. Останки разбросались по небольшой площади, кровавая лужа расплывалась, впитываясь в черный грунт.
