Артем Шишов
Теряя контроль
Мы виделись с ним лишь однажды, и мне жаль его. Страшно узнать то, что ты больше не нужен тому человеку, о котором думал, ради которого старался и действовал. Наверняка последние недели он провел в одиночестве и с непониманием того, почему Челси избегает его? Почему раньше все было похоже на сказку, а сейчас на трагедию?
Люди слишком переменчивые и разные.
Потому я и боюсь отношений.
– К чему были эти вопросы о моей любви? – спустя минуту спросил Хьюи.
– Интересно, мы ведь не так давно знакомы, – начала я. – А еще не понимаю, почему девушки от тебя не вешаются.
– Сдался я им, – впервые еле заметно улыбнулся Хьюи.
Смотря на Алекса и Челси со стороны, я волей неволей переживаю за спортсмена. Вдруг, Челси что-то вновь ударит в голову, и она перепрыгнет на шею Хьюи? Алекс точно будет страдать, ведь влюблен в нее по уши. Но любит ли моя подруга его также сильно, это другой вопрос. Одноклассница рассказывает о нем, хвалит его. Это можно назвать дружбой, но достойной ли любовью?
В любом случае, я не знаю всей кухни их отношениях. Чаще всего они видятся наедине, нежели чем в компании.
– Хьюи… – отозвала я парня. – Если вдруг Челси начнет уделять тебе много внимания, это ничем хорошим не кончится.
– С чего бы ей интересоваться мной? – поэт сбавил шаг и мы начали еще сильнее отставать от парочки.
– Просто знай, она хорошая одноклассница, хорошая подруга. Но отношений с ней не строй. Только не говори об этом Челси.
– Интересно, откуда столько доверия…
– Потому что ты куда взрослее наших сверстников, по твоим глазам это заметно.
Хьюи засмущался и опустил взгляд. Мои слова о Челси он обязательно запомнит. Их можно считать мерой предосторожности, чтобы не угробить душевное состояние Алекса и Хьюи благодаря непонятным и спонтанным чувствам моей подруги.
Не мне судить Челси, тем более не мне влиять на ее любовные отношения. Она еще познает мир отношений с парнями, от которого я настойчиво стараюсь убежать.
– Ну, вы где там?! – крикнул в нашу сторону Алекс, ожидая вместе с Челси меня и Хьюи. Благодаря своим мыслям я и не заметила, как сильно мы отстали от парочки. Хьюи даже не думал меня торопить или подгонять, видя мою задумчивость.
– Извиняемся, – сказала я, когда мы ускоренным шагом подошли к остановившимся друзьям.
– Ты где живешь? – спросил Алекс, глядя на Хьюи.
Вопрос футболиста интересовал и меня. Поэт никогда не говорил в какой стороне он живет и куда уходит после школы. Он покидает здание одним из первых и будто растворяется в воздухе.
– Примерно… – Хьюи прикинул, куда ему идти. – Если смотреть отсюда, то там.
Показав в противоположную сторону, мы переглянулись.
– Значит, твой дом мы уже прошли.
– Да, – ответил Хьюи, продолжая держать зонт.
– В таком случае, ты покидаешь нас? – с неохотой спросила я, желая еще поговорить с новеньким. – Давай я тебя провожу, там мы и разойдемся.
– Нет.
Неужели Хьюи хочет именно сейчас уйти от нашей компании? Оно и неудивительно, ведь поэт сам по себе был одиноким и тихим подростком. Тем более, это мы побеспокоили его, может быть он с самого начала хотел погулять один под проливным дождем.
– Ты ведь живешь где-то рядом с парком? – Хьюи вспомнил, как однажды мы с ним случайно встретились вечером. – Сначала я тебя провожу, а затем сам пойду.
Мы удивились манерам этого парня. Он не только понял, что я хочу с ним еще поговорить, но и решил проводить до дома. Джентльмен коих можно встретить все реже и реже.
– Хорошо, – согласилась я. – Но в таком случае, тебе придется возвращаться под проливным дождем.
– Не страшно, – с мокрыми и скрывающими лицо волосами, ответил поэт.
Алекс и Челси переглянулись. Девушка начала улыбаться, а парень захотел побыть с блондинкой наедине. В любом случае, наши пути расходились прямо сейчас.
– В таком случае мы пойдем дальше, – улыбаясь, ответила Челси.
– Хорошо, увидимся в школе, – попрощалась я с парочкой, а Хьюи кивнул глядя им в глаза.
Оставшись с депрессивным парнем наедине, мы сперва подождали светофор, и пошли через парк. Лепестки яблони, персика, плавали по ручейкам воды, которые любезно оставил дождь. Ливень и не думал останавливаться.
Это первый сильный дождь со времен прошлой осени.
– Ну и погодка… – сказала я, осматриваясь по сторонам и иногда изучая своего спутника.
– Красивая, сентиментальная, – он тихо описал происходящее на улице.
Сейчас взгляд и чувства Хьюи были где-то далеко, но точно не рядом со мной. Они могли быть у туч, его прошлого места жительства и отчаянно ловили момент вдохновения. Слова и строки складывались в его голове, описывая весенний дождь.
– Алекс довольно интересный человек, – неожиданно начал он описывать свои чувства от нового знакомого. – В меру добрый, умеет привлечь и удержать к себе внимание. Неудивительно, почему он капитан команды.
– Быстро же ты составил о нем мнение.
– От первой встречи невозможно составить мнение. Но можно понять роль этого человека в обществе, – немного улыбнулся Хьюи.
– В таком случае, какое мое место в обществе?
– Мы с тобой не сильно отличаемся. Но ты можешь побыть в центре внимания, если отстаиваешь правду или справедливость.
– Наверное…
Хьюи и вправду был в чем-то прав. Он также как и я предпочитал держаться в стороне, но я не против высказать свое мнение и повлиять на что-нибудь. Поэт же считал общество и самого себя – слишком разными.
Не считая себя частью общества, он и не старается никак на него повлиять. Уверена, если он сможет победить Западную школу своими стихами, то будет считать это своей победой, а не достоинством Северной школы.
Он одиночка.
– Нам осталось не так долго идти, – чувствуя холод, я начала торопиться к своему дому.
– Замерзла? – спросил у меня Хьюи, будто видя меня насквозь.
– Нет, все нормально.
Свободной рукой Хьюи дотронулся до моих пальцев, отчего я почувствовала холод. Парень был куда ледянее меня. Со столь же аккуратностью он поднес мои пальцы к своей длинной и горячей шее.
– Врешь, – немного улыбнулся тот, продолжая смотреть «мертвыми» глазами.
– А ты не проверяй. Твоя рука холоднее моей будет, – немного вышла я из себя, не ожидая таких действий от тихого парня.
– Моя шея куда теплее.
– У меня и своя есть.
Положив ладони на свою теплую шею, я сравнила ее с шеей Хьюи. У парня она была значительно теплее или мне так только казалось.
Впервые за все наше знакомство поэт дотронулся до меня с определенной целью. Его отношение ко мне очень аккуратное и галантное, а может даже осторожное.
Что-то пугает Хьюи во мне, в Челси и в большинстве окружающих его девушек. Это что-то конкретное и важное, чего он так сильно старается избежать.
– Мы пришли, это мой дом.
– Аккуратный, хороший, – бегло изучил Хьюи.
Встав под козырек дома, прямо рядом с входом, Хьюи сложил зонтик и отдал его мне в руки. Наступил момент, когда он уйдет от меня, в то самое время, когда начал открываться мне как личность.
– Спасибо, что держал его, – поблагодарила я, забрав свой зонт с которого ручьем стекали капли дождя.
– Удачи… – хотел было попрощаться Хьюи, но дверь дома открылась и из нее выглянула женщина.
Моя мама казалась маленькой на фоне новенького, поэтому она удивилась, видя его рядом со своей дочерью. Интрига и женский интерес взяли свое.
– Здравствуйте, – в смятении первым поздоровался Хьюи, стараясь держать себя в руках.
– Здравствуй. Вы со школы? – мама спросила нас обоих. – Не знала, что у нас будут гости, – улыбалась она.
– Извините, я уже ухожу.
– Нет-нет, заболеешь еще, – продолжая улыбаться, остановила она Хьюи.
Я все это время не знала что сказать, у меня будто язык провалился. Оставалось наблюдать, как моя мама умилялась смятению Хьюи. Наверняка женщина успела надумать себе что-нибудь между мной и парнем, ведь сейчас самый разгар подростковых отношений, к тому же середина весны.
– Проходи на чай, гостем будешь.
Хьюи не мог отказать, а если и мог, то его насильно запустили бы в гости. Ему не давали выбор и не спрашивали его желаний. Вот так неожиданно поэт был приглашен в мой дом.
Когда мы прошли в теплый коридор, я начала греться, а Хьюи продолжал чувствовать себя неловко. Парень в последний раз был в гостях очень давно. По крайней мере, он так считал.
– Спасибо, что пригласили, – поблагодарил Хьюи, не зная, куда повесить свое пальто.
– Вешай на любой крючок, – сказала мама.
Женщина не давала выбора куда идти и сразу же повела нас на кухню. Помещение, как и всегда, было идеально чистым и гостеприимным. Хьюи же напрягала столь идеальная обстановка, этот дом не казался ему настоящим, а скорее кукольным.
– Как тебя зовут? – спросила мама, поставив кипятиться чайник.
– Хьюи, я новенький в классе Сони, – парень осторожно отвечал на вопросы, тщательно подбирая слова.
– Ну, ты присаживайся, в ногах правды нет.
Хьюи сел за стол, его спина была направлена к голой стене, а взгляд осматривал всю кухню. Это место казалось для поэта более комфортным, чем любое другое.
– Как учеба? – продолжала спрашивать она.
– Все хорошо, все получается, – ответила я.
Моя мама один из самых гостеприимным людей, которых я знаю, в отличие от моего отца. У нас всегда есть что-нибудь к чаю или кофе. Гости редко приходят, но мама всегда к ним готова даже в самый неожиданный момент.
– Хьюи, ты будешь чай или кофе?
– Кофе, если можно, – поэт продолжал волноваться.
Будучи нелюдимым и закрытым, Хьюи сложно поддерживать разговор. Встречи с родителями его друзей и товарищей отдельный вид испытания, при котором требуется произвести хорошее впечатление. Парень вообще следил за тем, что о нем думаю окружающие. Но после переезда его перестало волновать мнение людей.
– Ты до этого учился в Южной или Западной школе?
– Нет, я совсем недавно переехал.
– Помню, как сама сюда переезжала, тяжело оставлять родное место. Особенно тяжело свыкнуться с новым домом и при этом оставить свое прошлое.
– Да… – уставши, выдохнул он.
Чайник вскипел, в нем бурлила вода и женщина начала разливать ее по кружкам. Мы с мамой предпочитали пить чай, а Хьюи не видел жизни без кофе.
Дама расставила кружки и наконец, села за стол, подтянув печенье и шоколад.
– Извините, что я к Вам без торта, – говорил Хьюи.
– Да ничего! У нас всегда есть что-нибудь к чаю или кофе.
Все наше чаепитие Хьюи не смотрел на закуски и лишь изредка пил кофе. Парню не позволило что-либо съесть его воспитание и стеснение. Ему это казалось чем-то некрасивым.
– Почему ты переехал сюда? Обычно последние классы проходят в одной школе, где знакомый коллектив и учителя, так легче подготовиться к экзаменам. Но ты перевелся под самый конец учебного года.
– Я переехал сюда к родной сестре моей мамы, – Хьюи не смотрел нам в глаза, его руки дрожали.
– Понятно, – отступила женщина.
Атмосфера накалилась, никто не знал, как продолжить диалог. Самым лучшим решением было его закончить, для Хьюи разговор с моей мамой достаточно потрепал нервы.
– Где у Вас здесь можно умыть лицо? – спросил у меня новенький.
– Дальше по коридору, – подсказала я.
– Спасибо.
Элегантными и спокойными движениям Хьюи вышел из-за стола и оставил кружку с недопитым кофе. Он молча покинул кухню, ища место, которое я ему сказала.
– Странный он у тебя, – мама заговорила со мной. – Какой-то убитый, не такой как все.
– Разве это плохо? – уточнила я.
– Все люди разные, безусловно, но чтобы подросток был настолько чем-то зажат, я впервые вижу.
– Я и сама не знаю, – задумчиво произнес мой голос.
Не только я одна чувствовала странность Хьюи, но и моя мама. Работая с людьми, она со временем начала различать их повадки, характеры и почему они именно такие. Ей легче понять и вывести человека на чистую воду.
– Ты с ним встречаешься?
Я немного поперхнулась чаем и начала задыхаться. Нанося себе удары по груди, мне удалось нормализовать дыхание и дать ответ на вопрос матери.
– Нет, конечно нет.
– Тогда, почему он тебя провожал? – наседала женщина, сидя за столом и будто развлекалась.
– На улице дождь, поэтому я накрыла его зонтом. Он проводил меня из-за того, что к моему дому было ближе.
– Но ты могла отказаться.
– А зачем? Это ему в голову пришла такая идея.
Стараясь как можно скорее развеять ожидания матери, я отвечала быстро и кратко. Женщина в свою очередь продолжала улыбаться и смотреть мне прямо в глаза.
Кажется, мне не удалось поменять ее мнение.
– Смешные вы… – сделала итог она.
Я бы продолжала уверять свою маму, но на кухню вернулся Хьюи. Он взял себя в руки и вел себя спокойнее, чем до этого. Сейчас он походил не на «странного», а на обычного парня.
– Ладно, мы пойдем ко мне в комнату, – сказала я матери и повела за собой Хьюи.
Поэт уже привык, что его мнения не спрашивают, а потому послушно пошел за мной, продолжая держать язык за зубами.
– Как тебе такой теплый прием?
– Хорошо, у тебя отличная мама, – сказал Хьюи, хотя совсем недавно потел и трясся как ненормальный.
Пройдя в мою комнату, Хьюи начал осматривать помещение, при этом делая вид, будто совсем не заинтересован.
– У тебя здесь много рисунков, – заметил Хьюи.
– Да, однажды заведу себе альбом.
По комнате то и дело были разбросаны тетрадные листы, на которых красовались черно-белые рисунки. Часть из них я сделала прямо во время уроков, когда одной из первых закончила решать задание. Остальная часть рисовалась в комфортной и непринужденной атмосфере собственного дома. Эти рисунки отличались большей аккуратностью.
Характерная черта моей рисовки, это простота и неаккуратность. Они выполнены в моменте, когда меня топит вдохновение и любые эмоции.
– У тебя не разбросаны твои стихи по комнате? – спросила я, надеясь, что в этом мы похожи.
– Скорее можно найти скомканные и неудачные листы, – немного улыбнулся он. – Далеко не каждый стих мне нравится. Конечно, первые дни он ощущается красивым, ну а потом кажется пустым.
Вечная война творца ведется внутри него. Прошлые работы кажутся слабыми, плохими на фоне новых. Раньше меня это раздражало, а потом я приняла это. Если художнику или поэту не нравится свое старое творчество, значит, он вырос, набрался опыта и стал более самостоятельным автором. Каждый творец приходит к этому мнению по-своему.
Главное не стоять на месте.
Хьюи медленно подошел к окну и начал рассматривать улицу. Мне самой нравится без причины вглядываться в окружающий мир. Остановиться и просто перевести дух.
– Кажется, дождь прошел, – Хьюи сказал это с улыбкой, но все теми же пустыми глазами.
– Значит, ты уже уходишь? – мой вопрос не имел смысла, ведь парень с самого начала не планировал оказаться у меня в гостях.
– Да, но я не жалею что пообщался с тобой.
Вернувшись тем же путем до коридора, где Хьюи надел свое пальто и готовился уходить, пришла мама.
– Хьюи, ты уже уходишь? – удивилась она.
– Мне уже надо идти, спасибо, что приняли гостеприимно, – поблагодарил парень.
– Ничего, приходи еще, мы рады.
К Хьюи пришло неожиданно вдохновение, которое обязательно поможет ему в написании нового стиха. Неожиданные и новые эмоции в жизни поэта затворника – хорошее дело. Романтичные и творческие люди живут моментами.
– Увидимся в школе, – попрощался он со мной. – До свидания, – прозвучало для мамы.
– Пока.
– Приходи еще, – сказала ему вслед моя мама.
От новенького и след простыл, он ушел сразу же, как закончился дождь, проведя в гостях всего около получаса. Но в его медленной и тягучей жизни это равнялось целым днем.
– Хороший он у тебя.
– Не у меня.
– А ты хотела бы?
– Мам, ну не начинай. Жили же ведь как-то шестнадцать лет, а сейчас ты сама не своя.
– Хорошо, дочь, – мама проводила меня улыбкой.
Людям нравятся те, кто на них похожи, они идут за теми, кого понимают. Хьюи для меня более комфортный собеседник, нежели Челси. Девушка в отличие от поэта более веселая и эмоциональная, ей всегда есть что рассказать. Она готова разложить в диалоге всю свою жизнь и планы на ближайшие дни. Хьюи напротив, молчаливый и без эмоциональный, зато каждая эмоция улавливается и радует меня. С ним интересно не только говорить, но и молчать.
13 мая
Челси 16 лет
Белая пустота, которая встречает меня каждую ночь, стала обыденностью. Теперь я не забываю разговоры с «иной» Челси и прекрасно помню разговоры. Но с каждым днем мы все меньше общаемся во снах и все больше в реальном мире.
– Ты все меньше говоришь про будущее и разговариваешь со мной о прошедшем дне, будто мы с тобой подруги, – заметила я, удивляясь тому, что первостепенная цель «другой» Челси отступила на второй план.
– Что мне еще остается делать? – немного вскипела она. – Я провожу в твоей голове круглые сутки и изредка довольствуюсь контролем над твоим телом. Ты не даешь мне пообщаться с Алексом. Мое существование в твоей голове, это сплошное наблюдение за чужой жизнью.
– Если тебе так не нравится быть в моем мире, найди параллельную Челси, но не меня.
– Только в твоей реальности есть настолько прекрасный Алекс. Даже в моем мире он не был таким прекрасным и милым, – гостья поправила свою каре.
Именно ради этого она тревожит меня по ночам и треплет нервы на протяжении последних дней. Алекс для нее будто бог, но все остальное ей по барабану.
Ее можно понять, мой парень действительно очень хороший.
Просто я не отвечаю ему тем же вниманием.
– Позволь мне провести хотя бы день рядом с Алексом. Я не испорчу твою жизнь, а просто поговорю с ним, проведу время с отдыхом для себя. Тогда мне и не придется брать над тобой контроль.
Предложение «другой» меня, было заманчивым и по-своему хорошим. Общение с ней по ночам портит мой сон, ведь я все еще думаю и разговариваю далеко не с самым приятным человеком.
Дерзкая, думает только о себе, а меня и в грош не ставит, хотя это она попала в мой мир и мою голову.
Но у этого предложения есть и обратная сторона. Мой сон будет более качественным, но я уверена, эта Челси натворит проблем с Алексом. Предчувствие говорит мне продолжать держать ее на расстоянии от моей жизни и друзей.
– Почему ты так думаешь? – она читала мои мысли, знала главные тайны и переживания. – Почему ты не доверяешь мне? Я сделаю так, что твои отношения с Алексом будут только лучше.
– Нет, я не могу. Мы слишком разные.
Белая пустота внутри нас начала оживать. Что-то затягивало ее во тьму, от былого света не осталось и следа. Мы оказались в мрачной и глубокой темноте.
– Что происходит?
– Дай мне контроль!
Силуэт «другой» Челси также начал изменяться, он начал расти вверх. Ее глаза, рот и уши наливались черной жидкостью и удлинялись вместе с телом. Высокая, будто наизнанку вывернутая девушка начала подходить ко мне и говорить одно и то же.
– Дай мне контроль!
Гостья в моем теле схватила меня и начала уродовать. Она выдавливала мои глаза, желая попасть внутрь черепной коробки. Ее щупальца пытались также пройти через рот и уши. Челси фанатично хотела оказаться внутри меня, использовать мое тело как марионетку.
Мои крики были навзрыд, но я не слышала их. Они были где-то далеко, где царил мрак. Все начало ощущаться слишком реалистичным. Звук лопающихся глазных яблок и перепонок был куда страшнее и безумнее всего, что я слышала ранее.
– ААА! – оказавшись в реальном мире, в сырой от пота кровати я упала на пол и сильно ударилась головой.
Желая спрятаться как можно дальше, в надежде, что это спасет меня от «другой Челси», я забилась в угол. Мое сердце было готово выпрыгнуть, а легкие жадно глотали воздух.
– Что произошло? – выглянул отец. Высокий мужчина, с сонными глазами. Рядом с ним стояла моя мать. – Это ты крикнула?
– Нет, ничего, все нормально, – продолжала я сидеть в углу.
Мои глаза были на месте, их никто не желал выдавить. Они видели окружающий меня мир, стол, кровать, живого и близкого мне человека. Кажется, все было позади.
– Ты проснулась на полчаса раньше обычного.
– Значит… мне скоро надо собираться в школу? – нормализовала я дыхание и немного успокоилась
– А мне на работу, – отец прошелся по комнате, убедившись, что мне ничего не угрожает.
Мужчина ушел, готовясь к своим нудным и взрослым делам. Мама в свою очередь осталась.
– Вечером мы обсудим то, что произошло, – проводила меня обеспокоенным взглядом женщина.
Наутро я проснулась разбитой и совершенно не отдохнувшей, будто и не спала вовсе. Так было всегда после разговоров с «иной» Челси, но сегодняшний случай был намного тяжелее. Из меня высосали все соки, хочется спать, но из-за страха я не могу сомкнуть глаз. Надо что-то делать, как-то вернуть свою прошлую, нормальную жизнь.
Наверное, я слишком многое доверила гостю из параллельной вселенной. Нельзя было давать ей контроль, надо было избавляться от нее с самого начала. Но сейчас уже поздно, у нее есть свои цели и планы. Она начала считать мое тело своим собственным.
Увидев в зеркале уставшие глаза, мешки и бледную кожу, я наложила на себя больше косметики, чем обычно. С ней люди хотя бы не начнут бояться меня и обходить стороной. Я продолжу находиться в центре их внимания.
Выйдя в сторону школы, мне никто не встречался по пути. Пригород, будто замер. Уверена, так казалось только мне, хотя на самом деле ничего не изменилось.
Люди вокруг меня все-таки были, группа школьников шла учиться, а я держалась позади них. Мне хотелось обогнать их и идти дальше, чтобы оказаться в тихой обстановке.
– Внимание, анекдот! – сказал кто-то из парней. – Любят друг друга два клоуна, а один другому говорить «что-то не смешно».
Большинство товарищей этого ученика начали смеяться, понимая и чувствуя смысл шутки. Однако я продолжала слушать их и ничего не понимать. Если бы мне рассказали этот анекдот вчера, я бы посмеялась, меня можно рассмешить даже пальцем.
Но сейчас я ничего не чувствую.
Усталость берет свое.
В самой школе я проходила мимо учеников, будто не замечая их. Некоторые здоровались со мной, а мои губы нехотя повторяли одну и ту же фразу приветствия «доброе утро». Надеясь увидеться с Соней и хоть как-то поднять себе настроение, я быстро оказалась в классе. Пришла половина людей, и, как правило, среди них была моя подруга, но сегодня все иначе. Соня пришла несколько позже, почти под самое начало урока.
С Алексом я напротив не желала видеться. Если он увидит меня грустной и немного «не такой», обязательно примет все на свой счет. Парень начнет узнавать, что же произошло, портить день себе и мне. Спортсмен так делал всегда, когда не понимал, что со мной происходит. Чаще всего он считал мой грустный вид собственной ошибкой, будто он в чем-то виноват.
Не все крутится вокруг него.
В класс прошла девушка, разговаривающая с парнем. Голоса принадлежали Соне и Алексу. Они случайно встретились и некоторое время прошли вместе, чтобы обсудить школьные будни.
– Да, увидимся, – попрощалась с ним Соня.
– Доброе утро! – сказал мне Алекс, когда я ответила ему жестом, он довольный ушел к своему классу.
Что-то начало кипеть во мне. То ли радость друзей на фоне моей опустошенности, то ли их милое общение друг с другом. Одно я знала точно – зря они показались передо мной.
– Утречка, – сказала Соня и положила книги на свой стол подсев ко мне. Подруга заметила мое настроение и желала помочь всем, чем сможет.
«Почему она была такой довольной рядом с Алексом?!» – говорил злобный голос внутри меня.
«Что эта потаскуха себе возомнила?» – этот голос определенно точно принадлежал «другой» Челси, потерявшей смысл в своей жизни.
– Что-то случилось? Я что-то не так сделала? – Соня уловила мой злобный и презренный взгляд.
– Нет, просто я не выспалась, – желая хоть как-то избавиться от нервов, я начала точить карандаши. Усилия, которые я пролагала руками, успокаивали меня.
– Ну хорошо… ты сделала домашнее задание по химии? – подруга хотела завести разговор.
– Да, правда не поняла последнюю формулу.
Смотря только на подругу, я взяла себя в руки и продолжила точить карандаш. Мои руки делали это на автоматизме, без отчета мозга и моего внимания.
«Ее нельзя подпускать к Алексу» – свирепела внутри меня Потерянная Челси. Прямо сейчас она воспринимала мою лучшую подругу как угрозу для отношений. У Сони не было никаких мотивов или планов к парню, но гостья считала иначе.
– Алекс позвал нас погулять, – предупредила подруга, удивляясь тому, что я делала своими руками. Но девушка уставилась в мои глаза, ожидая хоть какой-то эмоциональной реакции.
«Не смей называть его имя!» – кричала внутри меня «другая» Челси, она сходила сума от ревности.
Моя рука сама по себе направилась к шее подруги. Сначала я не предала этому значения, пока не увидела еле заметный кончик лезвия между пальцев, который был вытащен из точилки во время разговора. Тот, кто управлял моими руками, хотел порезать горло Соне, чтобы упиться ее кровью, избавиться от своего главного врага и насытить свою злобу.
«Что ты творишь?!» – паниковала я и ждала ответа от другой моей личности.
«То, на что тебе духу не хватит».
Представив, как быстрым движением моя рука режет горло, от одного конца до другого, я старалась бороться сама с собой. Фонтан крови из раны моей подруги обольет все мое лицо, а сама девушка в панике упадет на пол и захлебнется собственной кровью. Моя жизнь станет кошмаром одного момента, после которого я буду страдать остаток своих дней из-за убийства подруги. Вот что произойдет, если я прямо сейчас не возьму контроль над своей рукой.
Я не позволю убить Соню!
Убрав свою руку с шеи моей подруги под стол, я надеялась, что никто ничего не увидел. Действительно, все окружающие люди вели себя как обычно, но Соня что-то заподозрила.
– Зачем ты так сделала? – не понимала она.
– Да так, показалось, что там букашка была, – быстро придумала я.
Соня и не могла предположить, что прямо сейчас она была в моменте от смерти. Неудивительно, ведь девушка никак не ожидает своей смерти в ближайшие дни.
Меня сковал ужас, мне не хотелось подвергать свою подругу опасности. Соня ни в чем не виновата, она из самых чистых людей коих я знаю. Но в глазах «другой» Челси она будет виновата всегда. В следующий подобный раз я не смогу предотвратить ее убийство.
– Не общайся с Алексом без меня, – резко встала я, желая уйти как можно дальше и не подвергать никого опасности.
– Ты ревнуешь? – с удивлением спросила Соня, не ожидая от меня таких эмоций. На одной из ночевок мы обсуждали эту тему, тогда я ответила, что не ревнивая. Только Алекс может вызвать эту ревность своим поведением к другим девушкам, и ничто боле.
– Да, – кратко ответила я, хотя до безумия ревновала другая девушка, живущая в моей голове.
Когда учитель был готов начать урок, а все ученики расселись по своим местам, я вышла из класса. Мое поведение привлекло к себе внимание всех учеников, даже Хьюи проводил меня взглядом.
– Куда это она? – спросил с непониманием Брайан у моей подруги, Соня в ответ фыркнула и ничего не ответила.
Я опасна.
Направляясь в сторону уборной, мне хотелось выйти на контакт с «другой» Челси. Мне неизвестно то, как успокоить ее и начать контролировать. Она похожа на бомбу замедленного действия.
Если я дам ей больше контроля, она перестанет быть настолько опасной?
«Да» – уверенно ответил голос в моей голове.
Все еще сомневаясь и боясь доверить ей контроль, моя голова начала болеть. Глаза встали на мокром месте, от непонимания как мне выйти из этой ситуации.
Пройдя в уборную, я случайно ударилась рукой об раковину. Боль пронзила меня по всему телу, на этом месте останется черный и большой синяк.
«Ай! Чертова раковина!» – Она тоже чувствовала сильную боль и была недовольна этим. Сейчас ее бесило практически все, косой взгляд, мое отношение к ней.
Уставившись на свой уставший и при этом испуганный силуэт, я изучала свое лицо. Сейчас, когда моя жизнь дала трещину, я была внешне похожа на «иную» Челси. В моих снах она использует больше косметики, чем я, ее глаза также переполнены потерянностью в жизни, чем у меня сейчас. Разница заключалась лишь в волосах. Моя прическа более длинная и светлая, нежели темное каре.
«Ты это я! Так что дай мне контроль, иначе зачем ты впустила меня в свою голову? Неважно кто будет управлять твоим телом, итог будет один и тот же!» – зажав уши, я желала больше не слышать ее, но голос исходил из моей головы, его так просто не заткнуть. К нему остается лишь привыкнуть.
– Заткнись! – молила я, ударив свои ладони об прочную, керамическую раковину.
«Перестань так делать!» – ей не нравилась боль.
В мою голову пришла ужасная, кровавая идея. Только она сможет на время утихомирить «другую» Челси. Сейчас только с помощью этого я смогу напомнить ей, кто хозяин этого тела.
«Не смей!» – зная и понимая мои мысли, она пыталась взять контроль, но у нее ничего не удавалось.
Продолжая смотреть на себя с каплями слез на щеках, я прижала конец того самого лезвия к своей руке. Сначала мне придется прорезать рубашку, а уже потом свою кожу.
«Остановись!»
Несколько секунд я сомневалась и боялась, пока не начала надрезать рубашку в области руки. Мои неуверенные движение с каждым разом становились все быстрее и быстрее, а самое главное, они сильно давили на руку.
Когда тонкая рубашка разрезалась лезвием, она открыла мою беззащитную кожу. Я чувствовала резкую боль и с каждым разом старалась резать свою руку до мяса.
«Прекрати!» – кричала девушка в моей голове.
Эта боль и эти страдания не нравились мне, я делала это в истерике и начала рыдать. Боль притупилась, а когда я, в конце концов, отчаялась, то упала на пол и выбросила лезвием с алым концом. Моя кровь мешала резать кожу, но я достигла того, чего желала.
Белая рубашка впитала кровь и стала красной. Алые капли были на раковине, полу и моих руках. Я причинила себе ужасную боль и вред, изуродовала руку. Скоро на ней появятся шрамы, напоминая мне об этом дне.
Стараясь успокоиться, я забилась в углу и свернулась калачиком. Мои мышцы сводило, мое воображение представляло, как из моих вен струиться кровь. Но на самом деле, вены были не тронуты.
Я не умру от потери крови.
Проведя весь урок в одиночестве «иная» Челси ничего не говорила, она, будто пропала из моей головы. Образовавшаяся пустота и тишина убивала меня, приходили разные мысли и страхи. Усталость сковала и отняла последние силы. Мне хочется отдохнуть, при этом не боясь, что я кого-нибудь убью.
За пару минут до звонка мои ноги кое-как подняли тело. Вновь открылась возможность посмотреть на себя в зеркале. Опухшие красные глаза и растекшаяся косметика не пугали меня. Во мне не было сил, чтобы переживать за что-то и чувствовать хоть какие-то эмоции.
Сейчас я похожа на Хьюи…
Этот парень также переживал что-то тяжелое и душевно глубокое. Теперь, спустя стресс и истерику я начала понимать его. Но мне хочется уйти к подруге или парню, обсудить свои проблемы и обменяться поддержкой.
