Артем Лукьянов
Звездный Патруль. Книга I. Новичок
Звезда пленительного счастья
«Если вы думаете, что ваша звездная карта, да еще и с интерактивным отображением смещения звезд относительно центра галактики всегда подскажет вам оптимальный курс движения до цели, то вы сильно ошибаетесь. Никогда не полагайтесь на карты и схемы 10 летней давности, даже если их авторы гарантируют полноту и детальность»
(Из книги «Бремя космоплавателя», Зареслав Вуч, 2550`)
Система с сюрпризами
«Ковчег» двигался неспешно на относительно небольшой по космическим меркам скорости, как бы проталкивая свою тушу через гигантскую брешь между вращающимися вокруг астероидами. Это была завораживающая картина. Сверху и снизу на транспортника будто надвигались гигантские по размеру каменный глыбы, испещренные кратерами от попадания других камней. Сотни, тысячи астероидов помельче проносились прямо возле «Ковчега». Некоторые из них ударялись о борт корабля, вызывая дрожь по внутренним палубам и отсекам, расшибаясь в пыль или на мелкие фрагменты. От других, более опасных, корабль уклонялся с помощью маневрирования, чтоб минимизировать ущерб. Сам «Ковчег», совершая маневр прохода по фарватеру, слегка подрагивался от ударов с мелочью и неспешно встраивался в высокую орбиту звезды-гиганта. Автоматика задавала нужную траекторию для маневровых ускорителей звездолета до того самого момента, когда он не встал в стройный ряд многочисленных астероидов и планетоидов, чтоб продолжить уже вместе с ними вращения вокруг ярко-оранжевого светила. Защитные плиты «на спине» «Ковчега» медленно раздвинулись, обнажив переливающиеся в лучах зарядные панели. Те в свою очередь изгибались, фокусируясь на мощном потоке излучения, исходящего от гигантской звезды. ИИ «Ковчега» отслеживал космическое пространство вокруг, чтоб избежать серьезных повреждений в столь чувствительных местах, как зарядные панели. Близость к звезде давала о себе знать. Внутренняя температура отсеков и ангаров «Ковчега» уже повысилась на 4 градуса, неспешно приближаясь к 0(ц).
Мекелдоно возлежал в своей капсуле. Вставать ему больше не хотелось. Он устал и был сильно утомлен долгими часами без сна. Да и еще перенесенный стресс, вызванный недавним инцидентом на Дельта Ориона давал о себе знать.
– Астра, пошли в отсек с «Ласточкой» 2-х «Каракуртов». Только настрой чтоб отслеживали любое движение исходящее от космолета. Мало ли, вдруг труп пилота патруля отогреется и «оживет» при повышении температуры и захочет убежать или еще что сделать
– Звучит, как паранойя, капитан. По моим данным такое в принципе невозможно. Кроме низкой температуры там отсутствует кислород для дыхания.
– Может и так, но я уже более 30 лет, как капитан, и всякое повидал пока ты, Астра, была всего лишь отладочным кодом. Жизнь меня научила, что лучше всегда перестраховываться. А эти Патрули, они ж не люди, а гибридные существа. Кто знает, чего от них ожидать!
– Хорошо, капитан.
Сам Мекелдоно умом не верил, что кто-то там «оживет» от повышения температуры, но с опытом у него развилось некое чутье или предчувствие на подобное. Тем временем температура внутри «Ковчега» повышалась и потряхивания от ударов небольших астероидов случались с завидным постоянством.
– Астра, следи за зарядными панелями! Не хватало из-за астероидов нам тут остаться навсегда! Ну, и выводи лишнюю температуру, чтоб из-за перегрева еще что-нибудь не повредилось! А мне нужно поспать часов 10–12, чтоб прийти в норму. Не буди меня если не будет на то веской причины! Сообщи, когда зарядимся на 90%, ну или внештатная ситуация, требующая моего незамедлительного вмешательства… Ну, ты меня поняла.
– Да, капитан. Приятных снов.
Из дальней стены выехала большая кровать, к которой и направился капитан, чтоб выспаться как следует.
Из того света
Солнце ярко освещало ровный пологий берег озера. Красноватый песок и красивые оранжево-красные горы где-то в далеке на противоположном берегу с чуть бирюзовой гладью прозрачно воды создавали весьма романтический образ. Брод лежал на песке и смотрел вдаль. Где-то в стороне левее метрах в 100 от него был небольшой домик-контейнер. Он тут жил, но не долго. Был у него период в жизни так называемое безвременье. Сейчас, приподнявшись на локти, он посмотрел на воду, услышав плеск, но ничего не заметил. Вот только отчего-то ему очень хотелось там кого-то увидеть. Где-то внутри него было необъяснимо сильное томление сердца. Тут на Марсе он лежал не спроста. Тут была его Родина. Именно сюда ему хотелось возвращаться снова и снова. «Мама. Как она? Все так же меня не помнит и не знает? … Или же не хочет знать?». Воспоминания о матери согрели его изнутри. Вспомнилась ему и бабушка, но той уже давно не было в живых, как и отца, который оставил их еще до его рождения. Брод не злился ни на отца, ни на мать. Он их всех искренне любил. Так его научила бабушка. Она много чему его научила. «Эх. Если бы я только всегда тебя слушался, ба!». Снова плеск воды отвлек его внимание. В этот раз в свете солнца он наконец рассмотрел фигуру девушки. Та была явно не местная, не отсюда. Ее полупрозрачная бледно-сиреневая кожа просвечивалась на ярком солнце. «Ой, обгоришь!».
Он вскочил со своего места и направился к ней. Та стояла недалеко в воде где-то по пояс, может ниже. Подойдя ближе он заметил короткие чуть вьющиеся растрёпанные светлые волосы, большие голубые или синие глаза. Темные линии кровеносных сосудов на лице проступали как бы сквозь нее на солнце. «Господи, да она вся просвечивается, как на рентгене!». Фигурка девушки была совсем тонкой и невысокой, даже мелкой. Завидев Брода, она застенчиво спрятала наготу ладонями рук, однако Брод все равно заметил узоры из тонкий капилляров исходящих от ее сосков. Он приблизился еще, и она как будто узнала его, улыбнулась и сказала ласковым подобно журчанию горного ручья голосом:
– Брод, хватит пялится. Проснись уже. Пора вставать.
– Брод, очнись! Ты уже не спишь, это просто тьма кокпита. Все системы отключены уже долгое время, поэтому темно.
– Кто здесь? … А, Джим, это ты? Почему так холодно? – обратился Брод к своему червю-симбионту, которого еще недавно так нелепо и нагло игнорировал.
– Да-да. Ты живой, так же, как и я. Холодно было пару часов тому, а сейчас уже тепло. Твое тело уже достигло штатной температуры. Держать тебя далее в гиберниозе становится сложнее и затратнее… Мы в какой-то из систем. Звезда греет хорошо, это чувствуется. Фиксирую уверенный рост температуры. У нас есть проблема с энергией, которую мы не сможем решить из-за сгоревшего контроллера … Чувствуешь встряску?
– Да. Вибрация турбин звездолета? Буд-то что-то сломалось. Как-то не равномерно, изредка, вибрирует.
– Нет. Это внешнее воздействие. Похоже мы в поясе астероидов или еще чего. Капитан «Ковчега» – любитель острых ощущений заряжаться в экстремальных условиях… Но для нас это шанс. Я держал тебя в гибернизации достаточно долго, ожидая чего-то подобного. Сейчас дыши медленно, не хватай воздух иначе отключишься снова.
– Я ничего не помню с момента той атаки.
– Пока ты «спал» – я слушал. Ты ж знаешь – я могу очень долго обходиться без кислорода и тепла. Воздуха для дыхания на «Ласточке» очень мало, энергии почти нет. Кислородный рекуператор, как и все на космолете, отключено. «Ковчег» совсем не трясло до недавнего времени, понимаешь?
– Понимаю. Что будем делать?
– Сейчас мы дождемся очередной встряски и включим нашу «Ласточку» на остатках энергии. Нам не нужно запускать все системы. Мы включим только панель управления и считаем информацию вокруг через корпусные сенсоры и датчики. Если вдруг нас ждут по ту сторону фюзеляжа, то легкой вибрации от включения машины не заметят из-за общей тряски корабля.
– Хорошо… Ощущаю вибрацию… Я запускаю систему.
Космолет класса «Ласточка», будучи зажатым в стене «Ковчега», слегка завибрировал. Вибрация, слившись с общей вибрацией корабля, передалась на потолок отсека, где, примагнитившись на своих «лапах», висели чуть покачиваясь два пауко-подобных охранно-боевых дрона класса «Каракурт». Чувствительный сенсор космолета уловил два достаточно крупных «тельца» для обычного, плавающего тут во множестве вокруг мусора. Вообще, дроны класса «Каракурт» были, пожалуй, самыми распространенными охранными роботами на межзвездных кораблях.
Размер овального тела был не больше метра в длину и не более 60 сантиметров в высоту и ширину. Они обладали хорошей сенсорикой и передвигались очень быстро и четко на своих 4-х магнитных гибких гофрированных лапах хоть по потолку, хоть по стене, хоть по другой какой поверхности. Отлично себя чувствовали, что в невесомости, что при гравитации.
Подкачала только броня. Слишком тонкой она была для охранной боевой машины.
В это раз, как и в предыдущие несколько десятков раз, оба «Каракурта» оставили легкую вибрацию без внимания. ИИ этих боевых дронов был достаточно гибок, чтоб подстраиваться под ситуации оптимальным образом.
Сидя внутри разбитой «Ласточки», Брод смог получить более-менее сносную картинку происходящего там снаружи. Нейрошлем и вся внутренняя электроника корабля работали исправно.
– Джим, ты это видишь?
– Что именно?
– Кислород увеличивается! Хм… Видимо подключилась система вент каналов для удаления углекислоты и переработки в смесь для дыхания. Не могу понять, что вокруг. По-моему, это куча мусора плавает хаотично повсюду. Боевым системам капут… А вот с двигателем все хорошо – заводи и лети!
– Без турбины не улетишь, только сожжешь цепи.
– Да, точно. Соплам капут. А, вот, вижу кое-что. ИИ «Ласточки» определяет как «Каракурты» с вероятностью 95%… Прямо над нами. Похоже на засаду… Думаю, если резко выпрыгнуть, одного точно срежу бластером. Второго, скорее всего, уже не успею… Эх, жалко не смогу забраться в карго-секцию, что сзади… Там запасной броне-костюм… И винтовка лазерная.
– Карого сзади разбит взрывом, как и сопла, так что забудь… Не веришь открой статистику повреждений и посмотри сам.
Брод запустил первичные тесты всех систем и модулей. ИИ отказывался выводить данные о соплах и карго-секции, маркируя их серым цветом и ссылаясь на невозможность их опросить.
– Может и нет. Просто поврежден – скорее саму себе, чем симбионту выдал он.
– Это «Ласточка», а не «Сапсан». Сзади просто запасной экзо-костюм вроде того, что на тебе… Да и «Каракурты» дадут сигнал тревоги, и о нас будет знать вся охранная система этого исполина, включая ИИ корабля… Кстати, система «Барьер» в отсеке вокруг нас не работает!
– Мне еще сложно собраться с мыслями после разморозки. Не понимаю с чего ты решил? – удивился Брод.
– А как ты сканируешь пространство вокруг «Ласточки» и не получаешь помехи, а? Кстати, это все последствия ЭМИ поражения… Жаль, что это самое большое хорошее из всего плохого, что ты тогда сделал.
– Не начинай! Я уже осознал свою ошибку. Поддался на эмоции, а надо было просто выйти из боя… Связи не было с КСП, вот я и сорвался.
– Попробуй отсканировать «Ковчег» вглубь. Хотя, не надо – энергии слишком мало, к тому же можем себя выдать… У тебя есть эм-ки? Гранаты, которые? … Должны ж быть.
Брод в темноте кокпита опустил голову вниз и правой ладонью в перчатке коснулся заветных «шаров» на боку с правой стороны.
– Есть. На поясе висят. Могу их легко нащупать в темноте.
– Давай поставим детонацию на радиосигнал, откроем нижний аварийный люк и метнем. ИИ нам рассчитает угол броска и время детонации. Запустим гранату под нужным углом и, как приблизится к «Каракуртам», детонируем.
– Хороший план. И как это я сам не додумался. Да ты, Джим, просто военно-тактический гений!
– Напомни, почему ты меня Джимом назвал?
– В честь одного известного легендарного супер-червя древних времен, конечно!
– Ну, вот видишь! Я оправдываю свое имя!
Сенсоры висящих на потолке «Каракуртов» поначалу никак не отреагировали на появление темно-серого металлического шара размером с кулак среди кучи разного рода кусков стен, арматуры и еще подобного мусора. Между тем, проплывая среди обломков, он уверенно приближался к ним. Очередная вибрация «Ковчега» привела к тому, что «Каракурты» прозевали момент близости с шаром. Да и сами дроны уже особо не реагировали на легкие удары со стороны левитирующих элементов корабля, хаотично парящих в невесомости. Однако сенсор одного из «Каракуртов» выцепил приближение неидентифицированного до этого элемента мусора и лишь успел «оживить» спящий ИИ как темно-серый металлический шар слегка разошелся, обнажив небольшие пульсирующие канальца и, высвободив мощный электромагнитный дугоподобный импульс на 3–5 метров вокруг. Этого оказалось достаточно, чтоб нейро-ядра обоих «Каракуртов», находящихся в метре от шара, вышли из строя, вызвав полное отключение дронов. Их магнитные лапы отцепились, и они оба поплыли в невесомости, присоединившись к мусорному множеству, которое до этого успешно игнорировали. Сам же шар так же задвинулся, закрыв ставшие черными глазницы канальцев, и как ни в чем не бывало продолжил свой путь, помигивая диодом красного цвета, намекая о необходимости подзарядки. Еще спустя минуту бронеплита сверху «Ласточки» отъехала, и на поверхности показалось тело, закованное в доспех.
Это был даже не доспех, а более чем доспех – это был жилой, автономный, легко бронированный экзокостюм, обеспечивающий своего носителя всем необходимым – едой и водой в виде обогащенных протеиновых напитков, кислородом для дыхания, возобновляющимся за счет рекуперации и фильтр-очистки выдыхаемого углекислого газа.
Все это «благополучие» могло длиться пока есть энергия в кристаллидных пластинах, запрятанных глубоко в плоскостях скафандра.
Первые трудности
Оказавшись в невесомости вне космолета Брод направился к двери в противоположной стене. То, что она была в рабочем состоянии было заметно по свежим следам на раздвижных плоскостях. Брод на мгновение задумался о том, что делать дальше затем остановил свое движение прямо возле двери и попробовал ее потолкать. Дверь оставалась неподвижной. Брод осмотрелся по сторонам, подсвечивая все вокруг фонарями на лицевой пластине экзо-шлема. Сбоку справа находилась инженерная консоль, но та выгорела до самого основания и уже не представляла какой-либо ценности для использования. Снова «Ковчег» слегка сотрясся от столкновения с астероидом, и прямо перед его головой проплыла «туша» «Каракурта». Брод схватил за одну из лап, подтянул поближе и посмотрел снизу овального слегка вытянутого туловища. Вообще, говоря, определить, где верх, а где низ «Каракурта» было не так просто для незнающего. Но любой офицер Патруля даже новичок, окончивший 5-летку в академии был «знающим». Пользуясь усилителями перчатки экзокостюма, Брод быстро вскрыл панель дрона и извлек матовый пластинчатый накопитель данных, дата-кристалл. Потом легким движением руки вставил его в открывшийся отсек шлема где-то в районе уха.
– У нас есть схема вент-каналов корабля, Джим – подумал он.
– Найди ближайший и пробуй запустить туда «Головастика». Мало ли какой сюрприз нас ожидает за дверью. Вряд ли на весь этот «Ковчег» только 2 «Каракурта» охраны.
Брод, имея перед «глазами» схему, слегка поддался вверх, на метр выше двери и подсветил потолок фонарём. В отблесках лучей заиграла небольшая решетчатая панель, прикрепленная плотно к стене. Брод приблизился вплотную и, используя усилитель перчатки, выдрал ее со всеми креплениями. Теперь над ним в лучах фонаря зияло прямоугольное отверстие размером где-то 0.4х0.3 метра. Для человека, да еще и в экзокостюме, этого, конечно, было недостаточно, но для полуавтономного дрона-невидимки «Головастика» с его 0.2х0.2 метра размером – вполне. Бесшумно, используя магниты, дрон выскользнул из грудной секции экзокостюма и, ведомый мысленными командами, устремился в отверстие вентиляции. Сам Брод, находясь за дверью, мог видеть все, что видел «Головастик» прямо в проекции в мозг через нейрошлем своего экзокостюма. Управление им было также очень простым: при помощи связи через нейро-линк экзо-шлема и преобразователь сигналов мозга в радио-импульсы. Брод «видел» как «Головастик» заскользил по вент-шахте, поворачивался влево-вправо и вверх-вниз. Затем, аккуратно приблизившись вплотную к решетке вент-канала в потолке по ту сторону двери и, просунув флексо-щупальцу с сенсорами и датчиками, «осмотрелся». Вокруг никого не было, а впереди был длинный коридор, который выглядел пустынно. Никаких сюрпризов не просматривалось. Брод «вывел» изображение плана «Ковчега» в 3-мерном виде, взятого у «Каракурта». В базовой версии этот звездолет перевозил не только грузы, но и живых существ – людей, животных. Но отсутствие атмосферы, пригодной для дыхания и гравитации, говорило о том, что новый хозяин данного корабля изрядно переоснастил свое детище. Проходы на карте выглядели пустынно. Отсутствовала всевозможная инфраструктура и убранство для потенциальных пассажиров. Брод развернул карту в 3Д, чтоб проследить возможные маршруты к ближайшему узлу связи и управления «Квантлинк», который размещался там же, где и ожидалось, в одном из отсеков внутри двигательного ангара. Брод силою мысли построил маршрут и хотел было уже переключиться на «Головастика», которым взялся управлять Джим, но неожиданно заметил значки на карте по маршруту, описывающие зарядные станции для дронов, а так же места их размещения.
– Посмотри сюда. Я маршрут построил для «Головастика», а тут кое-что интересное нарисовалось – обратился он к симбионту.
– Ты же используешь дата-кристалл от «Каракурта». Посмотри лучше запись его последнего пути и цели. Может там есть что-то интересное.
– Так-так. «Каракурт» номер К-17-9Е… А, вот, цель: «Отслеживание объекта инцидента192 на предмет любой подозрительной активности». Я так понимаю, что «инцидент192» – это мы, точнее, «Ласточка». А вот еще интересно… Маршрут следования… Хм… 140 метров впереди отсек слева – это зал зарядки и хранения дронов. Судя по записям последний контакт был с «Бехолдером» с номером Б-1-9Е, который и снабдил нашего данными по инциденту192…
– Давай тогда заглянем по пути. Я сейчас посмотрю вент-канал в том направлении…
«Головастик» поплыл прямо в шахте, едва не касаясь верхней стены. Его размер в общем позволял двигаться внутри, не цепляя потолок или пол. Сама шахта была прямоугольного сечения, что требовало некоторой аккуратности в управлении, особенно во время вибрации «Ковчега» при коллизиях с астероидами. Проплыв так около получаса, «Головастик» повернул налево. Впереди было расширение вент-канала и разделение его на уровни и направления. Дрон завис на некоторое время, Джиму требовалось подумать куда направить его, чтоб не ошибиться. Еще через минуту «Головастик» скользнул в шахту вниз и в этот момент «Ковчег» очередной раз несильно тряхнуло, так что дрон слегка стукнулся об стенку и, погасив обратный импульс, завис.
– Сильные помехи связи с «Головастиком» из-за множества электронных блоков и устройств. Не могу двигаться дальше.
Мысль прозвучала в голове Брода, как звонок, переключив его внимания с анализа логов с дата-кристалла «Каракурта» на возникшую проблему.
– Имеет смысл немного вернутся и попробовать выйти по вент-шахте к ближайшим от нас ангарам. Сделать запись всего, что попадет на сенсоры и камеру. «Ковчег» – это не тот корабль, где перевозят мелочевку. Держу пари тут контейнеры не только со взрывчаткой, но и с кое-чем покрупнее. А значит и ангары большие и просторные. Метров по 200–300 каждый. Что там в плане у тебя?
– Вся сердцевина корабля – это сплошные ангары…
Брод на минуту вернулся к изучению карты с «Каракурта», чтоб переключить поток мыслей в другое направление.
– А там, где должны были быть пассажирские отсеки – одни сплошные источники питания, накопители, и контроллеры распределения. Сдается мне этот капитан решил сделать из корабля вечный двигатель! Это уже 6-й отсек вдоль палубы 9-го уровня, сектора «Е», который так же, как и предыдущие 5, заполнен аккумуляторными топливными элементами.
«Головастик», слегка подергиваясь, покинул вент-шахту над дронным залом и двинулся в сторону ангаров. После преодоления длинного пролета снова шло расширения и развилка. «Головастик» остановился и, покачиваясь, повис в вент-шахте перед развилкой.
– Тут снова какие-то помехи. Что там сейчас под «Головастиком»? – спросил Джим.
– Тоже, что и последние метров 100 – отсеки с элементами питания и зарядными контроллерами.
– Тогда понятно. «Ковчег» сейчас интенсивно заряжается от звезды. Сильные магнитные колебания от работающих зарядных контроллеров. Дальше «Головастик» не продвинется, или рискуем потерять с ним связь.
– Впереди чисто. Будем выдвигаться.
Луч фонаря Брода на шлеме выхватил помигивающую красным диодом разряженную эм-ку, которую он попутно схватил и закрепил на пояс. Граната мигнула красным, затем зеленым светом, дав понять, что она перешла в режим зарядки от костюма. Брод снова «погрузился» в дата-кристалл «Каракурта» и нашел радио-код открытия дверей, которым пользовался сам дрон «при жизни».
