Арлен Гарднер
Райдалия

Полная версия

Глава 3

Глава 3: Трагедия пятилетней давности

– Солнышко, вставай!

Уже одиннадцатилетняя Вероника широко распахнула глаза, уставившись на разбудившую ее маму.

– Уже? – с нетерпением спросила девочка.

– Уже, – кивнула родительница, погладив дочку по голове.

– Мама, а что за подарок мне папа придумал?

– Вечером увидишь.

– Не дождусь я вечера, – девочка вскочила с кровати. – Мне уже исполнилось одиннадцать!

– Да, всё верно, – засмеялась мама. – Но все подарки, моя дорогая, будут вечером.

– Ну почему? – надулась та.

– Потому что сейчас мы с тобой поедем в город, – в комнату вошел отец. – Ты только посмотри, какой сегодня чудесный день, дочка.

– А что мы будем делать в городе?

Родители Вероники загадочно переглянулись.

– А вот не скажем тебе, – потрепав дочку по голове, сказала мать. – Приедешь и узнаешь. А я пока тут всё приготовлю к празднику.

– Заинтриговали, – девочка весело побежала к двери. – Бабуль! Ты слышала? Мы в город поедем!

Вероника, словно стрела, метнулась в зал, где обычно находилась бабушка. Та расставила руки в стороны, готовясь к объятиям внучки. Девочка с разбегу «врезалась» в бабушку, крепко обняв.

– Слышала, слышала, – проговорила та. – Хорошей вам поездки, повеселитесь там.

– Поехали! – завизжала Вероника, бросаясь к входной двери.

– А расчесаться? – деловито спросила мама. – Ты же девочка, а девочка должна следить за своей красотой.

– Сейчас! – Вероника резко развернулась и, вбежав обратно в свою комнату, схватила расческу.

– Какая она у нас непоседа, – засмеялся отец.

– И не говори, – мама шутливо пихнула своего мужа в бок. – Интересно, в кого это она пошла, вы случайно не знаете, Павел Сергеевич?

– Честно, даже предположений нет, Марина Николаевна.

– В обоих, – подала голос бабушка. – Я вам как эксперт говорю. Шоколадного оттенка волосы, карие глаза – вылитая Мариночка в детстве. А вот характер Нике достался от тебя, зятек.

– Хоть бы капелька моего характера была, – насупилась Марина. – Никочке не помешает иногда быть серьезной.

– Она еще совсем малышка, – приобняв свою жену, сказал Павел. – Дети в этом возрасте все очень активные.

– Марина никогда так себя не вела, – вставила бабушка. – В отличие от Наташи.

– И кто же лучше, мама? – резонно спросила Марина.

– Обе хороши, – засмеялась та. – С одной скучно, а с другой наоборот – вечно что-то да учудит!

– Я готова! – выбежала из своей комнаты именинница.

Девочка сделала себе два хвостика и надела красивое платье в розовых тонах.

– Прихорошилась, – довольно улыбнулся отец. – Мариш, еще годик, два, и она станет таскать твою косметику.

– А я её прятать буду, – обеспокоенно сказала та. – Она же все тени смешает между собой.

– Ну что, дочка, идем?

– Да!

Они вместе вышли из дома и направились к машине, провожаемые взглядами бабушки и мамы. Вероника весело заскочила на заднее сиденье их машины марки «Лада Приора» и пристегнула ремень безопасности. Она достаточно часто ездила с родителями и уже давно научилась пользоваться ремнем. Мама безустанно твердила о том, что как бы это ни было неудобно, главное – безопасность! Вот только отец девочки частенько «забывал» про это правило – он крайне не любил пристегиваться и делал это исключительно тогда, когда рядом находилась его жена Марина. Та несколько раз подлавливала мужа и очень сильно ругалась, правда, они потом довольно быстро мирились.

– Пап, ну пап, – просящим голосом проговорила Ника, когда они отъехали от дома. – Ну расскажи, что мы будем делать в городе.

– Много будешь знать – быстрей состаришься, – качнул головой родитель. – К тому же это сюрприз, кто же рассказывает о сюрпризах заранее?

– Но до города так далеко ехать, – вздохнула девочка, уставившись в окно. – Я состарюсь от ожидания быстрее, чем от знания.

– Да, наша бабушка права! – засмеялся отец. – Характером ты и впрямь пошла в меня. Я тоже жутко не люблю чего-то ждать. Знаешь, как я нервничал, когда ждал ответа твоей мамы?

– Когда ты предложил ей пожениться? – с любопытством спросила Ника.

– Да, именно, – кивнул родитель. – Она мучила меня целую неделю, тогда помню, я даже спать не мог. Чем больше проходило дней, тем больше я страшился того, что она откажет. А она, оказывается, просто играла со мной, видишь ли, проверяла мои чувства к ней: важна для меня наша женитьба или нет.

– А как мама тогда выглядела?

– Писаная красавица, какой является до сих пор. Правда, тогда у нее волосы были длиннее, почти до колен.

– Такие длинные? – удивленно спросила Ника, распахнув глаза.

– Да, такие длинные, – кивнул отец. – А потом она решила, что лучше их обрезать, ссылаясь на то, что так будет удобнее, да и красивее.

– Хотела бы увидеть, как мама раньше выглядела.

– Где-то должны быть фотографии, – задумчиво проговорил отец. – Вот только я не знаю где. Давай так, дочка, вернемся из города и поищем. А не найдем – спросим у бабушки, уж она-то точно должна знать, где они.

– Договорились! – обрадовалась Вероника.

Девочка довольно улыбнулась, она всю жизнь видела маму с короткими волосами, самые длинные, которые она помнила, едва касались плеч. Сейчас же у мамы была модельная короткая стрижка с длинной челкой, которая очень ей шла. Все в деревне думали, что она красит волосы в шоколадный цвет, но на самом деле мама родилась с таким оттенком. Она была признана самой красивой девушкой Виноградовки: лет семь назад местные решили устроить конкурс красоты, и многие проголосовали за нее. У мамы даже медаль есть, на которой написано: «Марина – мисс Виноградовки».

Вспомнив, как тогда радовалась родительница, Ника, не выдержав, широко улыбнулась. Ей тогда было всего четыре года, но она запомнила тот день.

– Пап, может, хоть намекнешь? – возвращаясь к теме сюрприза, спросила Вероника.

– Нетушки, – родитель повернул к ней голову, на его лице расцвела улыбка. – Не намекну, даже не проси, дорогая!

Вероника обиженно уставилась на отца, но спустя мгновение ее глаза широко распахнулись, а зрачки превратились в маленькие точки от страха. Ехавшая по другой полосе машина неожиданно свернула и поехала прямо им на встречу. Отец, продолжавший весело смотреть на дочь, думая, что она просто пытается давить на жалость, не заметил приближающейся опасности. Лишь когда на лице дочери появился отчётливый страх, он наконец посмотрел на дорогу. Но было поздно. Ехавшая на встречу машина столкнулась с их «Ладой Приорой».

Вероника громко закричала, хватаясь за натянувшийся от удара ремень. Перед глазами резко потемнело.

Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем все чувства вернулись к ней. Она слышала вой сирены, видела огни, отражающиеся от разбитых стекол, она висела вверх тормашками, прикреплённая к креслу ремнем. Передние сиденья были смяты, а лобового стекла и вовсе не было – его выбило от удара.

Девочка беззвучно закричала, увидев лежащего на дороге отца. Под ним медленно растекалась алая лужа крови, одежда порвалась, обнажив порезы от стекла.

– Папа, – дрожащим голосом выдавила Вероника. – Папа! Папа! Папа!

Она кричала, пыталась отстегнуть ремень, но его заклинило. Вероника чувствовала себя пойманным в ловушку зверем. Девочка изо всех сил рвалась, но не могла освободиться от держащего ее ремня безопасности.

– Не-е-е-ет! Папа! Вставай! Папа!

К машине кто-то подошел и принялся дергать дверь в попытках открыть ее. Но Вероника смотрела только вперед, отчаянно крича, надеясь на то, что отец, услышав ее крик, встанет, подойдет, освободит дочь и как раньше крепко обнимет, чтобы успокоить. Вытрет ее слезы, ласково приговаривая: «Успокойся, солнышко, все хорошо.»

Дверь открылась. Ремень чем-то перерезали. Веронику вытащили незнакомые люди в форме. Полиция. Рядом с их машиной стояла скорая помощь, но они почему-то не спешили к ее отцу!

Девочка вырвалась из рук полицейских, бросаясь к родителю. Она принялась тормошить того за плечо.

– Папа, ну же, вставай! Не пугай меня! – сквозь слезы прокричала девочка. – Прошу! Эй, нам же надо ехать в город! Пап! Я не буду отвлекать тебя! Не буду ничего спрашивать! Только встань, и поехали! Пап! Сегодня… Сегодня же мой день рождения! Ты не можешь…

– Уберите девчонку, – услышала она чей-то голос. – Она еще маленькая, не стоит ей всего этого видеть.

– Вы уверены, что его не удастся спасти? – спросил другой.

– Да, – ответил третий. – Когда мы приехали, он уже был мертв. Нужно сообщить близким.

– Мы нашли телефон, – сказал хрипловатый голос. – В нем есть контакт «Мариночка», я позвоню, наверное, это кто-то из членов семьи.

– Да уведите вы уже девочку оттуда! – повторил первый голос. – Посадите ее в скорую, нужно проверить, вдруг она ранена!

Все эти голоса доносились до нее словно через толщу воды. В голове сильно гудело, может быть, это из-за того, что она сильно кричала? Кричала? Нет, она и сейчас кричит! Вот только ее крика никто не слышит! Она не может кричать вслух, она может лишь беспомощно открывать рот, заливаясь слезами, и продолжать тормошить отца в надежде на то, что он откроет глаза, встанет, и они поедут… Нет, не в город – домой! Как же сильно она хотела домой!

– Девочка, – к ней подошла женщина лет сорока и, приобняв за плечи, попыталась отвести в сторону. – Как тебя зовут?

– Помогите, пожалуйста, помогите! – Вероника потянулась обратно к отцу. – Вы же врач, помогите!

– Мы уже ничем не сможем ему помочь, – печально сообщила та, продолжая тянуть Нику за собой. – Нам нужно осмотреть тебя.

– Со мной все в порядке! – закричала Ника. – Помогите папе! ПОМОГИТЕ!

К женщине присоединился мужчина, и они вдвоем затащили девочку в машину скорой помощи. Она как могла отбивалась, хотела вырваться, броситься обратно к отцу, но ее крепко-накрепко держали двое взрослых. Один из врачей подошел и чем-то накрыл ее отца, чтобы его не было видно. Вероника закашлялась, от криков горло полностью высохло и стало сильно саднить. Пока ее тащили к машине, девочка увидела, что осталось от их «Лады Приоры»: половина автомобиля была смята, он лежал на крыше, видно, при ударе перевернулся. Другой машины, которая врезалась в них, не было видно, лишь валялись какие-то детали… Наверное, ее отбросило еще дальше.

Вероника не знала, сколько просидела в скорой, пока ее дрожащими руками не притянула к себе мама. Она громко плакала, то и дело щупая дочь за руки и ноги, спрашивая у врачей, нет ли переломов. Девочка хотела зарыться в мамины волосы, крепко обнять, закричать, но у нее уже не было на это сил. Все, что она могла, – это сидеть и смотреть в одну точку, осознавая, что в их семье стало на одного человека меньше.

Она просто не могла этого принять.

Не сейчас.

Не в свой день рождения.

– Милая, милая, – все крепче прижимая к себе дочь, повторяла родительница. – Какое счастье, что ты цела, ты цела… Это самое главное.

– Мама, – наконец выдавила из себя та. – Папа правда… – она запнулась, не в силах произнести эти страшные слова, из глаз вновь хлынули слезы, а она-то думала, что уже все выплакала.

– Доченька, – проговорила мама, гладя ее по голове. – Родная, успокойся, мы сейчас поедем домой к бабушке. К нам твоя тетя сегодня приедет, она так скучала по тебе.

– Папа, – вырвался дрожащий шепот из губ Ники. – Мы что, оставим его здесь?

– Нет, ну что ты! – отрицательно замотала головой родительница. – Мы его здесь не оставим. Дорогая, посмотри на меня, посмотри. Твой папа всегда будет рядом с тобой, прямо здесь, – она указала на сердце дочери. – И здесь, – перевела руку на голову. – Он всегда будет с нами рядом.

Вероника взглянула в глаза матери, замерев: в ее взгляде было столько боли и отчаяния, но та держалась, держалась для того, чтобы суметь успокоить дочь. Ника тоже должна держаться, должна быть сильной, чтобы утешить и поддержать маму! Но как? Перед глазами до сих пор висела картина аварии, повторяющаяся раз за разом. Вероника схватила себя за плечи. Это она виновата, если бы она не отвлекала отца, тот бы избежал столкновения с той машиной. Она. В ЭТОМ ВИНОВАТА ОНА!

– Прости меня, мама, – девочка прижалась к родительнице. – Из-за меня папа погиб. Я отвлекала его.

– Не говори глупостей, – обняв дочь, твердо ответила та. – Не смей так думать, слышишь меня? Ты ни в чем не виновата, Ника!

– Хорошо, мама.

Вероника не помнила, как они доехали до дома, как ее крепко обняла бабушка, как она зашла в свою комнату и пролежала так до вечера. Ни о каком празднике не могло быть и речи. Все подарки, которые должны были ей подарить, сейчас лежали возле кровати девочки. Мама принесла их, как только наступил вечер, сказав, что та может открыть их, когда захочет. Но Вероника не хотела. Среди этих подарков были и те, которые должен был вручить её отец! Она не хотела нарушать упаковку, ведь на них еще осталось тепло папиных рук.

– Племяшка, чего лежишь, киснешь? – в комнату зашла сестра мамы. Несмотря на бодрые слова, на ее лице отражались печаль и сочувствие. Сколько Вероника себя помнила, тетя всегда была такой. В любой ситуации, всегда старалась поддержать близких своим оптимизмом.

Девочка ничего не ответила, она лишь закуталась в одеяло и молча отвернулась к окну. Не нужна ей сейчас никакая поддержка.

Тетя, подойдя ближе, аккуратно присела на край кровати, намереваясь погладить племянницу по голове, но замерла, так и не дотронувшись до волос.

– Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, милая, – проговорила тетя. – Нам всем сейчас тяжело, но твой отец не хотел бы видеть тебя в таком состоянии в твой день рождения. Найди в себе силы не плакать ради него. Ведь Павел сейчас наблюдает за нами, вот только сказать ничего не может. Мы с твоей мамой тоже однажды столкнулись с подобной потерей: нам было совсем мало лет, когда отец ушел из семьи к другой женщине. Нам было тяжело это пережить, для нас он словно умер…

– И все же не умер, – всхлипнула Вероника. – Просто оказался гадом, вот и все.

– Ты права, – тетя наконец погладила девочку по голове. – Настоящим гадом. Как только скрывал свою сущность!

Ника ничего не ответила. Судя по всему, тетя просто хотела отвлечь ее на то, что произошло много лет назад.

– А знаешь, внизу нас ждет торт, – улыбнувшись сказала мамина сестра. – Тот самый, который ты любишь, – «Пломбирный». Может, пойдем в зал? Мама и бабушка будут рады, если мы к ним присоединимся.

– Я не хочу.

– Так и будешь лежать?

– Так и буду.

Последующие дни прошли для Вероники словно в забытье: похороны, на которых девочка едва не потеряла сознание, поминки, где она едва сдерживала слезы. И вот прошло два месяца с того злополучного дня.

Друзья все это время пытались вытащить подругу на улицу, на что та твердо отвечала:

– Давайте без меня.

Тетя уехала в город к своему мужу, который с утра до вечера трудился на работе без возможности приехать в деревню. Вероника перестала носить яркие вещи, все чаще одевая одну и ту же унылую серую футболку да шорты.

Мама стала искать работу, ведь раньше их семью обеспечивал отец, а все, что зарабатывала мама, работая в цветочном магазине, они тратили на развлечения. Теперь ей пришлось подыскать более высокооплачиваемую работу.

Спустя еще полмесяца она ее нашла.

В соседнем городе.

В том самом городе, куда Вероника в тот день ехала с отцом…

– Я не хочу туда переезжать! – чуть ли не плача, проговорила девочка. – Хочу остаться здесь!

– Дорогая, нам придётся переехать, – грустно отвечала мама. – В Виноградовке нет работы с достойной оплатой, а мотаться каждый день в город – не вариант. Тут даже не один час езды. Мы с тобой снимем квартиру вблизи моей работы, осенью ты пойдешь в новую школу, будет новая обстановка, новые знакомые.

– Но как же… Как же мои друзья? – всхлипнула Вероника. – Как я буду без них?

– Будем приезжать на летние каникулы, – мама потрепала ее по голове. – Обязательно будем приезжать, даже если я не смогу из-за работы, тебя будет возить тетя, мы уже обговорили с ней это.

– Уезжаешь?

Едва ли не хором воскликнули друзья Вероники, когда она сообщила им главную новость этого дня.

– Да, но я буду вас навещать!

– Ник, – Снежана крепко обняла подругу. – Мы будем ждать тебя! Собирать все данные в нашем домике и потом рассказывать обо всех новостях!

– Береги себя, – вставил Максим. – Без тебя здесь будет не так весело.

– Завидую, – неожиданно выдала Вера, заслужив удивленные взгляды друзей. – В городе есть огромная библиотека, а вот у нас в деревне – нет.

– Жаль, не смогу таскать вам оттуда книжки, – улыбнувшись, сказала Вероника. – Вы пишите мне, не забывайте.

– Не забудем! – пообещал Максим.

День переезда настал быстро. Вероника не брала с собой много вещей, решив оставить свою комнату нетронутой. Когда она будет приезжать, ей будет хотеться находиться в той атмосфере, в которой она жила раньше.

Поначалу девочке понравился шумный город: почему-то она думала, что в нем скрывается множество тайн и загадок.

Однако все оказалось с точностью наоборот.

Город оказался скучным, серым, однообразным.

В доме, в котором они стали жить, было много ребят ее возраста, но ни с одним из них Вероника не нашла общего языка. Большинство интересовали одни компьютерные игры, в то время как ее тянуло в мир книг и мифологии. У них не было общих интересов. Обменявшись когда-то приветствиями и именами, ребята более не общались с новой соседкой. Веронике поначалу было обидно, а потом она поняла, что не только город этот серый – серые в нем и жители, неверящие в чудеса.

Мама же буквально расцвела на новой работе, состояние родительницы заметно улучшилось. Вероника была очень рада за нее, хоть сама и не была счастлива здесь. Она чувствовала в своей душе пустоту, которая образовалась вскоре после гибели отца, но видя радостное лицо матери, девочка не хотела ту расстраивать и старалась вести себя как раньше. У нее получилось: мама даже не подозревала о том, как тяжело было ее дочери.

Осень пришла как-то незаметно. Оглянуться они не успели, как задули холодные ветра, а листья на деревьях принялись окрашиваться в желтые оттенки.

Вероника пошла в школу.

Она старалась не выделяться среди других учеников, но одноклассники просто заваливали новенькую вопросами. В итоге выяснилось, что она родом из деревни, любит читать книги, исследовать все необычное, верит в чудеса и в то, что где-то на планете должен существовать скрытый от других сказочный мир, где обитают создания, описанные в мифологиях. После этого все стали сторониться новой одноклассницы, а некоторые даже издеваться, говоря, что она не достойна учиться в их школе, ведь они городские, а она деревенщина. По имени девочку практически никто не называл, использовали лишь прозвища: Книжный Червь и Странная.

Вероника не говорила об этом маме, та думала, что у дочки все хорошо.

Вскоре она стала неосознанно обходить стороной людей, все больше уверяясь в том, что город – это не то место, где она хотела бы жить.

Однако в один из дней в их классе появилась еще одна новенькая. Жизнерадостная светловолосая девчонка, которая тут же стала со всеми знакомиться. К Веронике она подошла как к одной из первых. Выведав всю необходимую информацию, Светлана ускакала знакомиться с остальными одноклассниками.

По какой-то причине, новенькая сразу понравилась Веронике, она чем-то была похожа на Веру, такая же хохотушка.

Прошло совсем немного времени, и Вероника и Светлана стали лучшими подругами на удивление учеников. Одноклассники не раз пытались отговорить новую одноклассницу общаться с ней, но та твердо отвечала, что сама решит, с кем дружить, а с кем нет. Светлана, хоть и частично, но разделяла интересы подруги. Больше школа не тяготила Веронику, конечно, все осталось по-прежнему, но лучик по имени Светлана вносил радость в школьные будни.

С наступлением летних каникул Вероника поехала в Виноградовку. За ней приехала тетя, так как мама не могла отлучиться с работы. Девочка не без опаски уселась в автомобиль.

Сердце обеспокоенно билось, когда их машина преодолевала тот отрезок дороги, где произошла авария. Перед глазами замелькали обрывки воспоминаний, но Вероника постаралась отогнать их.

Тетя, заметив настроение племянницы, тут же принялась отвлекать ее разговорами. Как оказалось, мамина сестра стала подрабатывать фотографом. В детстве она мечтала связать свою жизнь с искусством фотографии, вот только жизнь распорядилась иначе, затащив ее в медицинский. Почему? Все очень просто: именно туда поступил ее будущий муж, и, конечно, тетя, желая быть рядом со своим любимым, поступила туда же. Сейчас ее муж считался чуть ли не лучшим хирургом больницы и у него всегда было много пациентов. Именно по этой причине он никак не мог отлучиться с работы. Больничная рутина довольно быстро наскучила тете, и она решила воплотить свою давнюю мечту – стать фотографом.