Аристарх Барвихин
Тайны тропического рая
– Но почему это беда? Что тут плохого?
– Очень скоро или не очень скоро, что еще более прискорбно, ты поймешь, что тебе становится с ней скучно, что все твои пылкие фантазии так и остались нереализованными, что на свете еще слишком много такого, что тебе хочется. К тому же тебе не о чем будет с ней говорить, когда вы вылезете из постели. Потому что вы очень разные. Этель женщина, конечно, хорошая, но поверь – большим умом не блещет. Да и потенциала роста в ней нет. Так что та, ради близости с которой ты уже готов на все, включая женитьбу, вполне скоро станет для тебя сначала безразлична, а потом бы ты ее возненавидишь. Ведь она лишила бы тебя всего того, что мог бы ты испытать, не женившись на ней так скоропалительно.
– Я бы мог найти себе любовницу.
– А любовь? Я ведь говорю не о супружеском долге, а о любви. «Законный поцелуй не может сравниться с поцелуем украдкой». Это Мопассан сказал, а он знал толк в таких вещах.
– Выходит не стоит вообще жениться?
– А это смотря на ком. Заранее предупреждаю тебя по-отцовски: ты, конечно же, можешь найти девушку или женщину, о которой мечтаешь, добиться ее симпатии и даже завоевать ее, однако ты можешь сближаться с ней в сотый и даже в тысячный раз, но так и не понять ее.
– Да, женщины для меня загадочные существа, – признался Билл.
– Все загадки женщины имеют одну-единственную разгадку – беременность.
– Но разве люди сближаются только для этого? Не знаю как у других, но мне женщина нужна только для плотской любви. Я ни о каких детях не думаю. Пока, по крайней мере.
– Запомни хорошенько: мужчина для женщины есть только средство. Ее целью всегда бывает ребенок. Это ее инстинкт. И никуда от этого деться нельзя.
– А разве не бывает настоящая любовь? Или просто дружба?
– Редкая женщина способна к дружбе: обычно она знает только любовь.
– Ну, вот видите. Значит, любовь все-таки бывает.
– Бывает. Но с ее стороны только ради продолжения рода. Женщины все еще кошки. Или в лучшем случае коровы.
– А мне кажется, что любить – это находить счастье в другом, и особенно в его счастье.
– В тебе еще говорит юность.
– Во мне говорит мужчина, – вдруг неожиданно даже для себя самого заявил Билл твердо и решительно.
– Мой мальчик, мужчина должен быть воспитан для войны, а женщина для отдохновения мужчины. Все остальное безумство.
– Я не вижу в войне никакого счастья, – заверил Властелина Билл.
– Хорошо, скажем по-другому, – улыбнулся хозяин дома. – Счастье мужчины называется: Я ХОЧУ. Счастье женщины: ОН ХОЧЕТ. Так что не забудь плетку, когда отправишься в долгое путешествие за своей единственной. Иначе в поисках служанки и добродетельного ангела ты одним махом сам станешь служанкой женщины, и теперь тебе самому надо будет стать ангелом, чтобы удовлетворить ее прихоти. Вот и вся любовь.
– А мне кажется, что любовь это факел, который должен светить нам с ней путь к счастью.
– На этом пути единственное, что ты сможешь после себя оставить – это потомство.
– А разве это плохо?
– Не знаю, но, по-моему, что волшебный сад супружества должен помочь нам не размножаться, не расти вширь, а расти ввысь, к небу. Не оттого ли люди сокрушают браки, что браки сокрушают людей, не дают им развиваться?
– А почему нельзя развиваться вместе? Что плохого, если двое идут одной дорогой?
– В разные стороны? – усмехнулся Властелин.
– Нет, в одну.
– Такого в браке практически не бывает, ибо брак это маленькая тюрьма, где обоим супругам одинаково плохо. Хотя, если жена будет тебе другом и не станет ревновать к каждой юбке, то можно и попробовать. Но придется всегда быть начеку. И ни в коем случае не терять головы. Брак это что твоя крепость. Находящиеся внутри мечтают вырваться наружу, находящиеся снаружи мечтают очутиться внутри. Ну да ладно, хватит об этом. Живи, радуйся всему, что есть в этом доме. Ну и, разумеется, наслаждайся близостью с Этель и дари ей наслаждение тоже. Кстати, на столике в твоей комнате, я положил несколько интересных, на мой взгляд, книг. Почитай что-нибудь на сон грядущий, а там как судьбе будет угодно. Во всяком случае, будь как дома. И жди новых сюрпризов.
Наступил вечер. Билл лежал у себя в комнате с книгой и читал историю индейцев Южной Америки. Книга была и вправду интересная и содержала в себе множество подробных описаний того, что происходило в этих краях с незапамятных времен.
Поздно вечером к нему заглянула Этель.
– Я уже все сделал по дому, – сказала она просто и улыбнулась Биллу. – Ты как насчет того, чтобы я осталась здесь до утра?
Не встретив возражений с его стороны, она быстро разделась и забралась к нему в постель…
Следующий день не принес ничего нового. За ним прошел второй, третий. Билл бродил по огромному тихому дому, по его окрестностям, и стал ловить себя на мысли, что ему скучно. Ночью в любовных утехах с Этель, которая приходила к нему постоянно, он еще как-то развлекался. Но утром думал: «Может быть, Властелин забыл о своем обещании новых сюрпризов?». Несколько раз, когда они с Гансом встречались за завтраком, обедом или ужином, он хотел спросить своего покровителя об этом, но никак не решался.
И вот однажды рано утром его разбудил звук подъехавшего к дому автомобиля. Он встал с постели, подошел к окну и выглянул наружу. Но единственное, что он успел увидеть, это машину, скрывшуюся за углом дома. Кто приехал в ней – он не понял и вернулся к себе в постель, чьи шелковые ткани приятно ласкали его молодое тело, уже отдохнувшее и жаждущее новых наслаждений.
Глава 4. Семь заповедей счастья.
На следующий день ничего нового тоже не произошло.
Наконец Билл не выдержал и спросил хозяина дома за ужином:
– Вы мне говорили, что будет что-то новое.
– Что, поднадоела милая, но скучная барышня?
– Да как вам сказать… С ней, конечно, здорово, но…
– Я понимаю тебя. Потерпи. У тебя еще много будет всякого интересного впереди. И помни: тебе нужно научиться быть для женщины тем, кто заменит ей всех мужчин. Иначе ты будешь счастлив с ней только в день свадьбы и в день похорон.
– Кого будут хоронить? Ее или меня?
– Вот это хороший вопрос, мой мальчик! – рассмеялся Властелин. – Признаюсь честно: женщина до сих пор остается для меня загадкой.
– Для вас? – удивился Билл. – Я-то думал, что для вас в этом деле загадок нет.
– Есть, – признался его собеседник. – Но не так много как раньше. И вообще вся сложность в том, что женщина как бы по ту сторону добра и зла.
– Получается, что между женщинами нет никакой разницы и все они одинаковы?
– Почему же? Их можно различить. Например, по цвету волос или формам тела, – рассмеялся Властелин и добавил уже серьезно: – Впрочем, с возрастом и это не стало для меня большим различием. Единственное, что я знаю твердо: отношения с женщинами надо иметь, а не выяснять. Это одно из моих правил, которым я придерживаюсь.
– А остальные?
– Кроме этого ее внешность должна быть пристойная без макияжа, характер она должна иметь сносный, ну и проблески интеллекта, конечно, должны наличествовать. Только без мудрствований. Чрезмерно умные женщины либо страшно некрасивы, либо бесчувственны к ласкам. А зачем тогда они нам нужны? Поговорить на умные темы мы можем и с мужчинами.
– Я слышал, что бывают такие мужчины, которые любят только мужчин. Это правда?
– Истинная правда.
– Почему так происходит?
– Из-за многих причин. Если мужчина не может насытиться сотой женщиной, то он часто обращает свой взор на другого мужчину. Недаром сам Казанова увлекался женщинами, переодетыми в мужское платье. У некоторых слишком долго не было женщин – например, в армии или в тюрьме. Бывает, что и в детстве первое сближение было со сверстником. А детские воспоминания не так легко забыть.
– Вы сказали, что женщина находится по ту сторону добра и зла, – произнес Билл задумчиво. – А как же тогда быть с монахинями и святыми?
– Одна французская певица сказала: «Женщины отдаются Богу, когда дьявол уже не желает иметь с ними дело». Заметь, это женщина сказала о женщине. Веский аргумент, правда? – рассмеялся Властелин и добавил уже серьезным голосом:
– Вся сложность заключается в том, готов ли каждый из нас постичь истину.
– А в чем она заключается?
– В очень простом – найти СВОЮ женщину. Готов ли ты к испытаниям ради этого – вот вопрос.
– Если я скажу «да», вы расскажете мне, как мне найти свою женщину?
– Сейчас ты похож на торговца на базаре, – усмехнулся Властелин. – Всему свое время. Ты слишком спешишь. Запомни: терпение – самая лучшая и самая трудная вещь на свете. Не научившись ждать своего часа, ты не научишься ничему путному.
– А вы нашли свою женщину?
Властелин ничего не ответил. Помолчав некоторое время, он поинтересовался:
– Тебе стало скучно у меня?
– Нет, – проговорил Билл, но в голосе его не было искренности.
– Вижу, что скучно. Но ты слишком торопишься. А в искусстве любви спешить не следует. Любовь, как и женщина, ждет от нас с тобой долгой прелюдии и ласки. Конечно, мужчина в состоянии взять женщину силой, но мы говорим о гармонии, а не о насилии.
– Научите меня всему, что я еще не знаю, – попросил Властелина Билл и даже привстал со стула, на котором сидел.
– Погоди, – остановил его хозяин дома. – Ты опять спешишь. А я еще о многом не успел тебе рассказать.
– Но жизнь такая короткая, а увидеть и узнать хочется так много.
– Ох уж эта горячность юности! – улыбнулся Властелин. – Ты должен понять одно – конечно, тебе может повезти, и ты встретишь ту, о которой мечтал. И поначалу ты будешь страстно любить ее. Вопрос не в этом. Вопрос в том, что ты будешь испытывать в сотый, а что еще важнее, в тысячный раз. Если одна и та же женщина будет приводить тебя к полному удовлетворению в тысячный раз, то это и есть ваше счастье. Но не у всех бывает так.
– Что же тогда делать?
– Искать новизны.
– С другой женщиной?
– Лучше со своей возлюбленной. Иначе ты просто будешь бросаться от одной женщины к другой в поисках того, что можешь получить с одной-единственной. Если только не ошибешься в выборе и научишься разнообразить свою жизнь. Любовь это естественный порядок вещей. А потому не надо быть ни похотливым, ни застенчивым. Обе эти крайности вредны. Ведь половой акт это лишь часть порядка в природе, поэтому разве можно его называть грехом или нарушением морали?
– Но почему тогда все называют это грехом? Пить грех, есть грех, любить грех. Что же тогда не грех?
– Все это выдумки зануд, у которых вечные проблемы с удовлетворением. Поверь: нет никакой границы между земными и небесными радостями. Не нужно только скатываться к скотству. Что остается нам, если отнять любовь?
– Скука, – отозвался Билл.
– А еще ожидание смерти. А я предлагаю людям путь к спасению. Путь легкий и одновременно приятный. Что может быть более прискорбной картиной, чем постоянно неудовлетворенная женщина рядом с вечно мягким мужским орудием? И это наши моралисты называют идеалом цивилизации!
– А что идеал для вас?
– Когда мужчина контролирует себя. Тогда он может наслаждаться любовью, сколько ему захочется и всегда удовлетворять женщину. Главное – помнить семь заповедей, которые сделают человека счастливым. Или, по крайней мере, не дадут пропасть в том самом месте между ног женщины, куда мы все так стремимся. Поверь мне, треугольник женских волос это не шутка, из-за него сгинуло без следа мужчин больше, чем во всех войнах вместе взятых. Так что навык любить – одна из самых трудных вещей в жизни.
– В каком смысле? Трудно закрывать глаза на недостатки любимого человека?
– И это тоже. Но главное – надо научиться любить других не в ущерб себе. Всё хорошо в меру. Иначе нас ждет беда. Как говорил Будда Шакьямуни: «Любая привязанность рождает только разочарования». Рано или поздно, любой приходит к этому. Чаще всего с помощью такого универсального средства, как грабли. Поэтому никогда, запомни, никогда и ни при каких обстоятельствах не позволяй себе любить кого-то больше, чем себя самого.
– Вы говорите об эгоизме?
– Нет, это не про эгоизм. Любить себя – это значит уважать себя, ценить себя, чувствовать себя комфортно в одиночестве, не требовать от других любви и заботы, не быть зависимым от других. Ведь когда мы зависимы от других, то стоит только этим другим уйти от нас, мы рушимся.
– А если они не уйдут, если будут с нами, то нам ведь ничего не угрожает.
– Уйти от нас не всегда значит предать нас, иногда это значит умереть. Как было у меня. Обе мои горячо любимые мною жены умерли преждевременно. И это чуть не убило меня. Когда я дважды выполз из этого ада, я решил – чтобы это больше не повторилось, надо любить близких, любить от всего сердца, но любить меньше, чем себя. Чтобы не было претензий, обид, разочарований и зависимости от другого человека. И страшной горечи в случае смерти любимых людей.
– Легко сказать, но трудно сделать.
– А кто тебе сказал, что жизнь – это сплошной праздник и что в ней все дается легко и просто? Ко всему этому нужно прийти. И путь этот будет очень и очень трудным. Но это единственное условие счастливого существования в этом несовершенном мире. Без него ты погибнешь как чуть не погиб я, пока не понял что к чему. Это про то, как быть самим собой, как быть самодостаточным и ни от кого не зависеть ни в чем. Так что люби в первую очередь себя. И благодарные найдутся.
– И все-таки я сомневаюсь… – проговорил Билл.
– Это естественно. Человеку мыслящему свойственно сомневаться. Это только для дураков всё с самого начала просто и понятно. А умный обычно по большому счету сомневается два раза в жизни: сначала в юности он не знает, каким надо быть, как надо жить, кому надо подражать, с кого брать пример. А потом, во второй половине жизни человек терзается мыслью: а правильно ли я жил и живу и не поздно ли все изменить?
– Мне надо подумать над вашими словами, – сказал Билл. – Мне трудно вот так взять и всё в себе переделать.
– Подумай, но только не затягивай с этим. А то получится, что сегодня нам не хочется ни о чем серьезном думать, завтра у нас нет времени, послезавтра у нас нет сил, а потом нас уже не будет. Поэтому ничего не откладывай на завтра, живи сейчас!
– Да как жить, если не понятно – для чего. По-моему, сначала надо найти смысл жизни, докопаться до ее сути, а уже потом строить разные умные планы и конструкции.
– Увы, пока мы ищем смысл жизни – она и закончится. Мой тебе совет: не надо искать истину в последней инстанции и всякий там особый смысл жизни. Все, к чему ты придешь, это то, что никакой истины нет. Так что лучше просто живи и наслаждайся жизнью, не задавая ей лишних вопросов. А смысл жизни… смысл жизни, на мой взгляд, в ее разнообразии. Так что живи и радуйся. Не причиняя, конечно, вреда окружающим и, разумеется, и себе тоже. Это единственное, что надо понять. А поняв – принять. А приняв – воплотить в реальность. Вот и всё и никакой зауми
– Я это понимаю, но вы сказали о каких-то заповедях счастья.
– Да, они помогут тебе уберечься от беды, когда ты будешь общаться с женщиной.
– А что это за заповеди?
– Что ж, слушай, если хочешь. Заповедь первая гласит: «Захоти всего».
– Это я понимаю.
– Тогда перейдем ко второй заповеди – «Попробуй всего». Ее ты пока еще только постигаешь.
– А третья?
– «Научись всему до конца». Тут тебе есть еще над чем поработать. Но думаю, под моим присмотром ты осилишь и ее.
– А дальше?
– Заповедь четвертая – «Осмысли всё пройденное». Когда ты выполнишь ее, то можешь приступить и к пятой: «Постигни свою суть». Поверь мне, это не так просто. Но когда ты поймешь, ЧТО и КТО ты есть на самом деле и к чему тебя влечет больше всего, ты сможешь перейти к шестой заповеди: «Возлюби себя больше других». И тогда ты поймешь смысл последней, седьмой заповеди – «Ради себя не прирастай сердцем ни к кому».
– А как же любовь?
– Ты хочешь кончить жизнь самоубийством?
– Нет, – признался Билл. – Но разве если полюбишь по-настоящему, обязательно кончишь самоубийством?
– И прожили они вместе долго и счастливо и умерли в один день, – с иронией проговорил Властелин. – Такое случается только в одном случае: когда она – это машина, а он – это ее водитель, и оба они рухнули в пропасть, – хозяин дома криво усмехнулся и встал.
– А если я все-таки найду ту, которую ищу? – не унимался Билл. – Разве такое не бывает?
– «Вот чего я нашел и чего не мог найти нигде: я нашел человека из тысячи и ни одной женщины из всех». Так говорил царь Соломон. А он был умнее, чем я и ты вместе взятые. Только его никто не хотел слушать.
С этими словами Властелин поднялся с кресла, вздохнул, попрощался с Биллом и направился к выходу из комнаты. Едва он открыл дверь, как столкнулся нос к носу со слугой. Тот нагнулся к уху хозяина и что-то зашептал. Властелин удивленно вздернул брови и посмотрел на слугу:
– Когда?
– Только что, – тихо произнес тот.
И оба они быстро пошли прочь. Однако Билл вдруг почувствовал какое-то волнение, которое передалось ему от этого короткого разговора Властелина и его слуги. Он встал и подошел к двери в коридор. Но за ней была полная тишина. Только за окном комнаты в непроглядной тьме кричала какая-то незнакомая Биллу ночная птица. И крик этот был ему ужасно неприятен.
Глава 5. Ночной гость.
Вечером к нему опять заявилась Этель. И по-хозяйски, не спрашивая у него, хочется ли ему близости с ней или нет, стала снимать одежду, едва переступив порог его комнаты.
Это его разозлило. Она ему что, жена? И он попросил ее уйти. Она удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала, быстро оделась и удалилась с обидой на лице.
Но ему было не до Этель. Сегодняшний взволнованный короткий разговор между Гансом и его слугой никак не шел у него из головы.
В эту ночь Биллу никак не удавалось заснуть. Он все еще бодрствовал, когда за стенкой послышались чьи-то приглушенные голоса. Билл встал, отодвинул в сторону висящую на стене картину и заглянул внутрь соседней комнаты через проделанное в стене отверстие. Билл обнаружил его днем раньше, когда поздно вечером заметил идущий в его комнату свет из соседнего помещения.
В стоящих друг напротив друга глубоких креслах сидели Властелин и незнакомый Биллу молодой мужчина со смуглым обветренным лицом, чем-то неуловимо похожий на хозяина дома.
– Ничего-то ты не понимаешь в любви, – произнес незнакомец.
– Да неужели? – усмехнулся Властелин. – Ты хочешь разубедить меня в том, что любовь подобна эпидемической болезни? А я по-прежнему считаю, что она это все равно, что желтуха или корь. Чем больше мы ее боимся, тем мы перед ней беззащитнее. И чем позже она к нам приходит, тем опаснее. Любовь не просто отрава, она – яд, тем более опасный, что поначалу он даже приятен. И нет против нее никакого противоядия. Уверяю тебя, я испробовал все противоядия против нее. И не нашел ни одного надежного.
– Все, кроме любви.
– Предлагаешь мне выбить клин клином?
– Предлагаю просто любить.
– Спасибо! – усмехнулся Властелин. – Я уже попробовал потерять голову. А чем это кончилось?
– Не надо абсолютизировать свой опыт. Одного-двух браков для этого мало, поверь мне.
– Брак! Ох уж эта бедность души вдвоем, эта грязь и жалкое довольство собою! И они еще мне говорят, что брак освящен небом! А это лишь спутанные сетью брака звери. Так что пусть подальше от меня останется тот бог, который благословляет то, чего он не соединял.
– Попробовал бы еще раз, может, больше бы повезло.
– Пробовал.
– По расчету или по любви?
– Опять ты про любовь! Любовь так ослепляет, что кажущаяся нам надежная дорога оказывается на самом деле самой опасной. Особенно когда это касается красивой женщины.
– Твоя вторая жена была красавицей?
– Да. А красивая женщина что твой город. Его легко взять, да вот удержать трудно. А больше всего опасны даже не красивые женщины, а умные.
– Умные? – удивился собеседник Властелина. – Почему?
– Да потому что умные женщины любят, когда мы делаем для них дорогие глупости. Только вот любят при этом они не того, кто эти глупости для них делает, а самых отъявленных негодяев.
– К которым ты себя, конечно же, не относишь?
– Почему же не отношу? Отношу. Но видит Бог – раньше я был совсем другим. Вот ты стал таким спокойным, мудрым, доволен жизнью. Тогда ответь – почему овца ничего не требует от барана, который ее покрывает? Почему кот ничего не платит за случку с кошкой? Одна только женщина живет на наши деньги. Особенно если она умна. Тогда это может продлиться до нашей смерти.
– Ты стал бояться умных женщин?
– Да что такое этот их ум как не банальная изворотливая хитрость? У меня была возможность удостовериться, что у обычной женщины ума столько, сколько у курицы. А у необыкновенной – сколько у двух.
– Я думаю, что ты сказал это сгоряча.
– Это не я сказал, а Конфуций. Не думаю, что он сильно ошибался. Если бы ты видел, как моя вторая жена бегала за мной до замужества!
– Порядочная женщина никогда не бегает за мужчиной.
– Конечно. Ты когда-нибудь видел, чтобы капкан бегала за дичью? А когда капкан захлопывается, его хозяйке оказывается необходим молодой любовник, почитатель для того, чтобы ее развлекать, да вдобавок идиот муж, который на все это плюет или просто ни черта не видит, да еще и оплачивает услуги первых двух. Я побывал на всех этих ролях и последняя нравится мне меньше всего.
– Выходит, теперь ты предпочитаешь быть капканом?
– А ты считаешь, что лучше бегать и вымаливать один-единственный поцелуй, как это было со мной в первый раз?
– Да уж, тогда ты был как теленок на привязи.
– И долго бы оставался таким, если бы вовремя не понял, что любовь это просто вор в женском обличии – она ненадолго делает нас счастливыми, а потом сотней способов делает нас несчастными.
– Если мы ставим не на ту женщину.
– Не на ту! А разве между ними есть разница? Они же прекрасно видят, что мы всегда врем о высоких чувствах. Возьми поэзию, живопись, скульптуру, всех этих голых наяд и венер – они прекрасно понимают, что нам нужно только их тело. Раз раздвинув ноги, они потом требуют за это все больше и больше, а под конец раздевают нас догола, оставляя без гроша.
– Настоящая любовь ничего не требует, она всегда дает.
– А потом мы отдаем ей все: свою любовь, труд, силы, деньги. И что взамен? Есть ли на свете хоть одна жена, которая не дает повода раскаиваться каждый день, что мы женаты и завидовать тем, кто свободен?
– Есть и не одна. К счастью у меня всегда так было.
– А у меня все было как раз наоборот. Первый раз я был действительно теленком. Ты это сам видел. Но потом я решил: все, хватит, сделаю наоборот. Я вышел один, как герой, искать истины, а в конце добыл себе маленькую смазливую ложь. Поверь мне: любовь всегда оказывается игрой, в которой женщины только и делают, что лгут.
– Я так не считаю.
– Значит, ты еще не всё в них понял.
– Всё.
– А я уверяю тебя, что рано или поздно они тебя обведут вокруг пальца. Это всего лишь дело времени. На небе больше звезд, чем у женщины способов нас обмануть. Да, однажды она отдается нам, при этом говоря удивительные вещи, которые кружат нам голову. Но мы слишком поздно спохватываемся, когда оказывается, что все, о чем они нам воркуют, написано на воде или на ветре.
– А я уверяю тебя, что есть женщины, чья душа чище белого снега.
– Который сразу превращается с их помощью в грязь. Если только не укротить ее сразу и не держать в ежовых рукавицах.
– Только надуманная любовь поддается укрощению, истинная любовь не слушает приказов и спастись от нее нельзя, ты это сам знаешь.
– Какой же выход?
– Найти ту, которую можно уважать.
– Не встречал такой. Да и зачем это мне? К счастью я стал настоящим мужчиной и понял, что вся эта слюнтявая дребедень не по мне.
– Настоящим мужчиной? А что это такое?
– Когда хочешь только опасности и игры. Поэтому я и хочу женщину как самую опасную игру.
– Тогда она весь твой век будет тобой играть.
– Как сказал Экклезиаст: «Женщина – сеть, и сердце ее – силок, руки – оковы… Всякая хитрость ничтожна в сравнении с хитростью женщины». И это сущая правда. Хотя они иногда и похожи на ангелов.
– А может быть она тем и похожа на ангела, что утешает всех, кто нуждается в утешении? Что может быть прекраснее лица любимой или звука ее голоса? Что? Пока не будет этого, нам всегда будет с кем засыпать, да вот просыпаться будет не с кем.
– Ты снова призываешь меня потерять рассудок? Хватит, я уже вдоволь влюблялся и побывал в двух браках. Мне этого вполне хватило. А любовь… – Властелин замолчал, потом через минуту добавил: – Все бы хорошо, да вот только раны от любви если и не всегда убивают, то уж никогда не заживают. Знаешь, я предпочитаю помнить предостережение Будды.
– И что же это за предостережение?
– «Любовь к женщине острее крюка, которым укрощают диких слонов, горячее пламени; она подобна стреле, вонзающейся в душу человека». Так вот, мой дорогой Карл, двух стрел для меня хватило с избытком. Больше я уже не вынесу.
– Для чего же ты тогда живешь? Ведь не ради же денег?
– Я живу для любви.
– Для любви? – изумленным голосом проговорил собеседник Властелина.
– А что тут удивительного? Любовь для меня все еще сильнее смерти и даже самого страха смерти. Любовь для меня – всё. Я, конечно же, имею в виду любовь как чистую физиологию, а не душевный трепет. Последним я наелся по уши, а вот первым еще нет. Для меня любить – значит испытывать наслаждение, когда ты видишь, осязаешь, ощущаешь на как можно более близком расстоянии существо, к которому тебя влечет. Влечет здесь и сейчас. А что будет на следующее утро – мне до этого нет дела. Всё остальное – призраки, химеры и болтовня. Иной любви в природе нет.
– Любовь это любовь. Ты сам это знаешь не хуже меня. Просто у тебя не сложилась семейная жизнь. Однако не нужно распространять свой неудачный опыт на весь мир. Он тут ни при чем.
– Нет, не уверяй меня в обратном. Для меня брак был и остается заупокойной мессой по любви. Так что не женись, брат, если боишься одиночества.
– Ты опоздал, я уже женат. Я ведь тебе уже говорил об этом.
– И давно?
– В первый раз я женился через год после того, как мы расстались, а в последний – год тому назад.
– Выходит, и твой брачный опыт не столь удачен?
– Почему? Разве я говорил тебе, что развелся? У меня четыре жены и всех их я обожаю.
– Четыре? – В голосе Властелина послышалось удивление.
– Не вижу в этом ничего плохого. Там, где я живу, это вполне естественная вещь.
– И где же ты живешь?
Гость Властелина что-то сказал, но тихо. Билл ничего не расслышал.
– И где это?
– Далеко отсюда. Очень далеко. Но уверяю тебя: стоит потратить месяц пути, чтобы увидеть это собственными глазами. Хотя это потребует от тебя самой большой отдачи.
– Не волнуйся, братец, я мужчина крепкий и умею много.
– Я говорю не о том, чтобы спариваться до бесконечности. Там нужна совсем другая работа.
– Работа? Нет, спасибо, мне и тут вполне сносно. Я уже достаточно наработался за свою жизнь, так что предпочитаю тратить время сосем на другое.
– Жаль, а то бы я пригласил тебя на свое место.
– Мне и тут женщин девать некуда.
– Я говорю не о женщинах.
– А о чем? Если о деньгах – то их у меня больше чем нужно. А если о власти – то я не властолюбец, сам знаешь.
– А как же все это великолепие вокруг? Все эти слуги и все такое?
– Это так, комфорт, не более того. Так что прости, я твоего предложения не приму и останусь у себя. А ты оставайся у себя.
– Если бы я мог.
– А что случилось? В ваших краях отменили многоженство? Или мошкара замучила?
– Нет, просто пора отдать бразды правления другому. Помоложе. У тебя никого нет на примете?
Воцарилась пауза, которая прервалась нескоро. Тишину нарушил голос Властелина:
– Такой человек есть.
– Кто он?
– Один молодой парень. Он мне спас жизнь, за это я привез его сюда и развлекаю, как могу.
– Он белый?
– Да, а что такое?
– Мне нужен только белый человек. И желательно блондин. Да вот где ты сейчас такого возьмешь?
– Тогда он точно тебе подойдет. Ведь у него не только светлая кожа, но и светлые волосы. Кстати, и душа тоже.
– А вот это уже интересно, – в голосе незнакомца послышалось волнение. – Слушай, а ты мог бы меня с ним познакомить?
– Да хоть завтра.
– Лучше сегодня, – твердо произнес незнакомец.
– Сегодня? – удивился Властелин.
– У меня слишком мало времени. Учти, если он согласится поехать со мной, то сможет избежать твоей участи. Я имею в виду разочарование в женском поле и крах иллюзий. Он может стать одним из самых счастливых людей, каких я только знаю.
– Ты это серьезно?
– Как никогда. Неужели ты думаешь, что я проделал Бог его знает какой путь только ради того, чтобы разыграть вас обоих? Уверяю тебя, что это не так. Поэтому давай-ка займемся всем этим как можно скорее. Лучше всего утром. А то я и так задержался в ваших краях. А мои люди остались без присмотра. Надеюсь, что мне удастся его уговорить пойти вместе со мной.
– И прервать учение?
– Ты учишь его своим премудростям?
– Я учу его не быть тряпкой, которую женщины засовывают себе между ног, когда у них там кровит. Жаль, если ты его уговоришь, он нескоро увидит женщину, с которой сможет лечь спать.
– Но зато рано или поздно обретет такую, с которой будет счастлив просыпаться по утрам. Мой вариант лучше твоего.
– Ладно, утром я поговорю с ним, – пообещал Властелин. – Бедный, он даже и не знает, что эта ночь может стать для него последней перед долгим воздержанием. Очень долгим.
С этими словами оба собеседника встали и покинули комнату.
Билл отпрянул от отверстия в стене и вернулся к себе в кровать. Он никак не мог заснуть, думая о разговоре двух человек за стеной. И тут он вдруг услышал, как в его дверь тихо постучали.
– Входите, я не сплю, – отозвался он на стук, думая, что это Властелин.
Но он ошибся. Это была Этель.
– Можно к вам, молодой кавалер? – проговорила она, проскользнув в комнату и прикрыв дверь.
– Можно, – кивнул он, несколько удивленный таким ее поздним визитом. – Чем тебе обязан?
– Зашла проведать, – улыбнулась гостья и, присев на край его кровати, погладила его по руке, как и в первый раз.
– Ты меня встречаешь, ты меня и провожаешь, – усмехнулся он, обхватив ее за талию и привлекая к себе. – Давай устроим прощальную ночь?
Когда утром в его спальню постучали, Билл открыл глаза. Рядом с ним никого не было. Этель исчезла. Тут стук в дверь повторился.
– Кто там? – спросил он сонным голосом.
– Билл, можно к тебе? – раздался за дверью голос Властелина.
– Конечно, – отозвался Билл.
– Прости, что разбудил, но у меня к тебе важное дело, – произнес хозяин дома, заходя в спальню Билла.
– Ничего страшного, – заверил его юноша и зевнул, прикрыв рот рукой.
– Можно с тобой поговорить? – поинтересовался Властелин, усаживаясь рядом с ним на краешек кровати.