Антон Леонтьев
Вечность продается со скидкой
22 декабря, Москва
Ирэн Аристарховна Костандилли терпеть не могла подниматься раньше полудня. Она считала, что вставать рано – это удел плебеев, к которым она, разумеется, не относилась. Ирэн принадлежала к избранной касте, была настоящей аристократкой и носила графский титул. Жаль, что в современной России это почти не котировалось.
Ритуал ознакомления с утренней почтой проходил в будуаре Ирэн Аристарховны. Когда-то, на заре туманной юности (сколько именно десятилетий назад это было, она держала в тайне), мадам Костандилли, тогда просто Ирочка Желтухина, окончила педагогический вуз, получив диплом преподавателя французского языка. Увы, ее расчет не оправдался – она хотела заполучить в мужья француза, обязательно маркиза или барона, навсегда покинуть не очень-то любимую родину и переселиться в парижский особняк на Елисейских Полях. Судьба оказалась немилосердна к Ирочке, сладкие мечты не сбылись: она забеременела, пришлось срочно выходить замуж за отца ребенка, провинциала-сокурсника. Помучившись пару лет с ненавистным лопухом-мужем и крикливой дочкой, Ирочка нашла себе более выгодную партию. К тому времени она успела стать знойной женщиной, один взгляд которой мог свести с ума любого. Так началось ее восхождение по социальной лестнице.
Она меняла супругов раз в четыре года, как злословили ее недруги. Причем каждый последующий оказывался богаче предыдущего. Ее третий супруг – грек, Георгиос Костандиллис, подарил ей подлинную независимость – он был старше ее на тридцать восемь лет. Поэтому, когда полтора года спустя после свадьбы он внезапно скончался, оставив ей, кроме звучной фамилии, миллионное состояние, Ирэн Аристарховна смогла воплотить свои давние мечты в реальность. К тому времени она обитала в Афинах. Перепоручив многопрофильный бизнес умелым наемным менеджерам, она начала наслаждаться жизнью. Участвовала в бесконечных приемах, меняла гардероб раз в сезон, а поклонников и воздыхателей и того чаще. Предпоследний супруг наградил ее вожделенным графским титулом.
После крушения коммунизма, который Ирэн Аристарховна, как аристократка голубых кровей, ненавидела всеми фибрами своей души, у нее появилась возможность вернуться на родину. Мадам Костандилли, поколебавшись, воспользовалась этой возможностью. Теперь она по нескольку месяцев обитала то в шикарной московской квартире, то на афинской вилле и в парижском особняке. Ее авторитет в определенных кругах считался непререкаемым, а вкус безупречным. Ирэн уже давно вошла в тот возраст, когда моветоном было выходить замуж за человека старше себя. Мужское окружение ее резко помолодело, теперь все, кто был старше тридцати, автоматически теряли шансы приблизиться к телу Ирэн Аристарховны.
Мадам Костандилли проснулась в полном одиночестве. В огромной спальне царила темнота, несмотря на то, что было половина второго, плотные шторы не пропускали ни единого луча вредного солнца.
Спустя полтора часа, приняв утреннюю ванну, Ирэн Аристарховна соизволила позавтракать. Вышколенная прислуга, которая в обязательном порядке носила накрахмаленную форму, подала ей серебряный поднос с корреспонденцией. Ирэн Аристарховна просмотрела письма. Ничего интересного. Хотя что это…
Ее внимание привлек один конверт. Ну как же, как же! Это ее старинная подруга из Мюнхена, Анна фон Штейниц. В коротком, напечатанном на бумаге с водяными знаками послании баронесса сообщает, что в конце года собирается посетить Россию. Ирэн Аристарховна невольно поморщилась, прочитав, что Анна намерена отдыхать в российской глубинке, в каком-то семейном пансионате или кемпинге. Сейчас Анна в Кении, охотится на слонов.
Она приглашала Ирэн присоединиться к ней. Обещала познакомить ее со своим новым другом. Интересно, едко подумала Ирэн Аристарховна, этот новый друг младше Анны в два или три раза?
Брякнув в колокольчик, она велела принести записную книжку. Мадам Костандилли не признавала новшества наподобие компьютеров или сотовых телефонов. На конец декабря у нее были намечены скучные встречи, Новый год она собиралась провести в Швейцарии. Но ради Анны Ирэн готова изменить свой график.
– Милочка, почему кофе холодный? – недовольно произнесла Ирэн Аристарховна, постучав наманикюренным ногтем по крошечной фарфоровой чашке. Ей будет приятно снова увидеть Анну. И ее нового друга.
22 декабря, Москва
Катя Вранкевич отложила в сторону журнал и зевнула. Пора бы спать. Отогнав эту мысль, она снова взяла в руки толстенное издание. Чтобы стать настоящим психологом, Кате потребуется максимальная самоотдача.
Вранкевич нравилась ее профессия. Катя мечтала устроиться на работу в милицию. Но пока приходилось заниматься со школьниками в юношеском центре. Она не жаловалась, помогать подросткам оказалось очень интересно.
И все же… Ее манил дух романтики. Ей так хотелось, чтобы знания, полученные в университете, помогли, например, раскрыть запутанное преступление. Катя представляла себе, как газеты и телевидение сообщают: молодая выпускница столичного вуза (ее улыбающаяся фотография) вычислила жестокого маньяка или хитроумного афериста. В действительности все пока было иначе. Но Катя не унывала. Она знала, что рано или поздно раскроет сногсшибательную тайну. В основе любого преступления лежит психология. Не так важны улики, нужно только поговорить с тем, кого подозревают, – преступник сам выдаст себя.
Катя зевнула еще раз. Может, не нужно сегодня засиживаться допоздна? Так и быть, она должна хорошо выглядеть, а статью прочитает завтра. Или послезавтра.
Письмо лежало на самом видном месте. Катя уже считала дни до того момента, когда она окажется в «Серебряной поляне». Но кто же сделал ей такой щедрый подарок?
Неделю назад она получила официальное приглашение провести несколько дней в шикарном местечке под Екатеринбургом. Проживание и перелет были оплачены неизвестным. Катя даже позвонила по указанному номеру и убедилась, что это не шутка. Ее на самом деле ждали в кемпинге, на ее имя был заказан отдельный номер. Чудеса, да и только!
Она догадывалась, что это мог сделать Паша Любимов. Он ей нравился, они пару раз сходили в ресторан, но говорить с ним было не о чем. Или Костя Перовский? Катя от досады кусала губы. Она, дипломированный психолог, не способна вычислить, кто же сделал ей столь щедрый подарок. Ну ничего, она обязательно поедет и, когда вернется, будет точно знать, кто стоит за всем этим.
21 декабря, Самара
– Мы никуда не поедем, – ледяным тоном произнес Сергей Леонидович Гончаров. – Надеюсь, это понятно?
– Сережа, но почему… – попыталась заикнуться Ольга Евгеньевна Гончарова, но муж ответил ей таким негодующим взглядом, что она сочла за благо замолчать.
Ольга Евгеньевна никогда и ни в чем не противоречила супругу. Сергей был для нее всем. В прямом и переносном смысле. Она встретила его, когда переживала гибель своего первого мужа. Сергей оказался преуспевающим бизнесменом, владельцем сети супермаркетов. В масштабах Самары он являлся богатым человеком, мог позволить себе шестикомнатную квартиру в центре города, загородный особняк и джип. Поэтому, когда он сделал Ольге предложение, она ответила моментальным согласием. Она знала, что требуется новому мужу – полное ее подчинение, домашний уют и никаких детей.
Именно последний пункт и вызывал скандалы в семье. Сын Ольги от первого брака, Саша, никак не мог принять отчима. Он боготворил отца и считал, что мать предала его память, поспешно выскочив замуж за Сергея Леонидовича.
– Саша, – пыталась объяснить сыну Ольга Евгеньевна, – ты должен меня понять – твой отец умер, и этого изменить нельзя. Ты сам знаешь, из-за его болезни у нас были огромные долги. Если бы не Сергей Леонидович, пришлось бы продавать квартиру. Откуда я могла взять пять тысяч долларов? И как бы мы жили дальше, на мою зарплату в коммуналке с бабушкой?
– Ты продала память отца и меня, – упрямо отвечал ей Саша. Он возненавидел отчима с первой же встречи, и тот платил ему тем же. Сергей Леонидович несколько раз отдавал пасынка в престижные гимназии и лицеи, откуда тот неизменно сбегал.
– Учти, Ольга, – сказал как-то муж, – твой сын когда-нибудь доведет меня, и тогда я за себя не ручаюсь. Такого избалованного и наглого подростка я ни разу в жизни не встречал. Вы оба должны благодарить меня за все, что я делаю для вас. Его по-хорошему следовало бы отодрать ремнем.
Ольга Евгеньевна боялась потерять Сергея. Она стыдилась сознаться в этом самой себе, но за три с половиной года привыкла к комфорту, к тому, что не надо трястись над каждым рублем, к отдыху за границей и сытому существованию.
– Твой сын опозорил меня перед моими сотрудниками, поэтому я лишаю вас права отдыхать за границей, – повторил Сергей Леонидович. – Мальчишка превзошел самого себя. Отдыхать в этот Новый год буду только я, запомните это. Вы останетесь дома.
Саша, надев плеер, погрузился в музыку. Новый папаша достал его. И как мать могла выйти за него замуж? Сын любил ее, но с горечью понимал, что она просто-напросто продалась этому уроду. Сергей за ее спиной крутил роман с собственной секретаршей, а мать, зная об этом, покорно делала вид, что ничего не замечает.
Отец умер… Но ведь и Сергея может не стать. Всякий человек смертен. И отчим – вовсе не исключение. Саша улыбнулся, и если бы кто-нибудь видел странную улыбку четырнадцатилетнего подростка, то поразился бы, как быстро она трансформировалась в уродливую гримасу. Отличная мысль, как же он раньше не додумался до этого!
Через десять минут Саша был в кабинете. Сергей Леонидович работал за компьютером. Он прекрасно видел, как пасынок вошел в комнату, но делал вид, что ничего не замечает.
– Сергей Леонидович, извините меня, пожалуйста, за ту глупость, которую я совершил.
Отчим совершенно не ожидал услышать это от Саши. Надо же, а щенок поступился-таки своей гордостью.
– Это не глупость, а идиотизм, – сказал Сергей Леонидович. – Кто ты такой, молокосос, я вас с матерью достал из грязи, а ты…
Саша, покорно опустив голову, запоминал каждое слово. Хорошо, что отчим не видел его взгляда, иначе бы все понял. Подросток покорно кивал головой, а этот идиот, распаляясь, входил в раж, обличая и обличая его неблагодарность. Наконец красноречие отчима иссякло. Саша не проронил ни слова. Сергей Леонидович почувствовал себя значительно лучше. Надо же, мальчишка становится вменяемым. Скорее всего, мать втолковала ему, что если они окажутся снова в коммуналке, то не будет ни навороченного компьютера, ни круглосуточного Интернета.
– Ну хорошо, я тебя прощаю, но смотри у меня! А теперь иди, мне нужно работать, – миролюбиво произнес Сергей Леонидович.
Саша, по-прежнему не поднимая головы, вышел. Он выдержал это испытание. Теперь он знал, что ему делать. Нужно убить Сергея Леонидовича!
21 декабря, Екатеринбург
Галина Егоровна Найденова с наслаждением прожевала тертую сырую свеклу и запила ее морковным соком. Здоровый образ жизни – прежде всего. Этому она учит и детей на своих занятиях. Она преподавала в гимназии физкультуру. Кроме того, три раза в неделю – вторник, четверг, суббота, с шести до восьми вечера, – вела курсы для всех желающих, которых учила тому, как избавить организм от шлаков, поверить в себя и жить в свое удовольствие. У Найденовой был сертификат московской фирмы, торгующей биодобавками, о том, что она прослушала специальный курс лекций. Галина Егоровна брала символическую плату за обучение, для нее главное – наставить людей на истинный путь здоровья. Деньги – это неизбежное зло, искоренить которое невозможно, поэтому лучше относиться к ним равнодушно. И у нее это получалось.
Комплекс упражнений до завтрака, а после – обливание холодной водой. В доме с сентября не было горячей воды, но Галина Егоровна этого словно не замечала. Даже в самый трескучий мороз она принимала ледяной душ. Раз-два, раз-два…
Дети Галины Егоровны давно выросли, она была трижды бабушкой. Мужа-алкоголика выгнала пять лет назад и совершенно об этом не жалела. Секс являлся для Найденовой своего рода физическим упражнением, она занималась им по расписанию. Раз-два, раз-два…
Галина Егоровна чувствовала себя великолепно, врачи не переставали поражаться тому, что, в отличие от абсолютного большинства сверстников, она выглядит на двадцать лет моложе истинного возраста, никогда не посещает врача и всегда верит в лучшее. Поэтому когда несколько дней назад Галина Егоровна получила письмо с приглашением участвовать в очередном цикле лекций по теме «Саморегуляция человеческого организма», она моментально согласилась. Найденова не любила праздники, люди напивались, объедались, замусоривали свой организм. Она проведет Новый год в обществе единомышленников, которые разделяют ее взгляды.
Семинар пройдет в кемпинге «Серебряная поляна». Решено: она едет туда, тем более что щедрая московская фирма оплатила ей дорогу и проживание. Раз-два, раз-два…
23 декабря, Санкт-Петербург
– Денис, и что нам делать? – в растерянности произнесла Настя Куликова.
– Моя маленькая, конечно же, ехать, – сказал Денис, обнимая жену. Он поцеловал ее.
– Ты уверен? – спросила Настя. – Почему этот более чем щедрый подарок оплачивает анонимный отправитель?
– Настюша, это не ты, а я должен волноваться, – произнес Денис и снова поцеловал ее. Они были женаты всего два месяца. – У тебя ведь нет тайного воздыхателя, который назначает любовное рандеву в уральской тайге? Ну-ка сознавайся…
– Денис, – Настя попыталась сопротивляться, но больше для вида.
Через полчаса они вернулись к обсуждению таинственного послания, которое получили накануне. Неизвестный уведомлял их о том, что они должны встретить Новый год в кемпинге «Серебряная поляна». Двухместный номер на их имя был заказан и оплачен.
– Шикарный подарок, – вздохнул Денис. – Будет жаль, если усилия нашего заочного друга пойдут прахом. Как учит Эмпидокл, если человек хочет сделать добро, не нужно ему мешать.
Настя улыбнулась и посмотрела на супруга. По его внешности нельзя было сказать, что Денис окончил философский факультет. Однако он не уделял должного внимания учебе, предпочитая ей ночные клубы и модельные агентства, в которых подрабатывал манекенщиком. Когда Настя увидела его впервые, то поняла, что ей требуется именно он. Почти двухметровый рост, нордическая внешность скандинавского бога, обезоруживающая обаятельная улыбка.
Денис посмотрел на Настю. Он знал, что никогда не станет настоящим ученым, а на философский поступил потому, что папа-декан, боясь огласки весьма неприличной истории, в которой была замешана его единственная дочь, поспешил откупиться от юного негодяя – Дениса, устроив того на самый сложный факультет. Он втайне рассчитывал на то, что молодой Казанова вылетит после первой же сессии, но Денис Куликов оказался крепким орешком. У него была великолепная память, редкая способность – прочитав один раз, запомнить информацию, и бездна обаяния настоящего мачо. Денис эксплуатировал свою внешность, не гнушаясь принимать от многочисленных женщин ценные подарки. Ни одна из его пассий не была разочарована, даже разрыв проходил легко, и Денис умудрялся оставаться с девушками в хороших отношениях.
Поэтому, когда появилась Настя, он моментально сообразил, что нельзя упускать такой великолепный шанс. Настя была богата и одинока. Ей требовался не просто любовник, а муж. Денис заметил, что начинает выходить в тираж, конкуренцию ему составляли более ретивые и молодые ребята. Настя ему нравилась, возможно, он даже любил ее. Он не собирался обманывать Настю за ее же счет.
Они нашли друг в друге то, что давно искали. Настя отличалась сдержанной, неброской красотой. При своих деньгах она могла бы выглядеть шикарно, но предпочитала простоту и естественность.
Через час они пришли к единому мнению: нужно ехать.
– Ура! – закричал Денис и, подхватив молодую жену на руки, понес ее к дивану. Настя и не думала сопротивляться.
24 декабря, Москва
Звезды никогда не лгут – это Генрих Ромуальдович Кузнецов знал совершенно точно. Он не принадлежал к тем астрологам, которые, не веря в древнюю науку, использовали ее исключительно как возможность заработать на суеверных и малообразованных согражданах. Генрих Кузнецов сверял каждый свой шаг со звездами. Он по праву считался одним из самых известных астрологов России.
Ему грезилась слава Нострадамуса. Предсказания Кузнецова звучали на многих радиостанциях, печатались в газетах, выходили в эфир на второстепенных телевизионных каналах. После того как он посулил жене одного кремлевского чиновника, что вскоре ее муж резко пойдет вверх, и предсказание сбылось через пару месяцев (чиновника, до этого находившегося в тени, вдруг назначили премьер-министром), к Кузнецову потянулись представители политического истеблишмента, творческого бомонда и крупного бизнеса. Он стал модным астрологом.
Конкуренты кляли Кузнецова. То ли на него работал весь аппарат бывшего КГБ, то ли он на самом деле умел разговаривать со звездами, но его прогнозы сбывались гораздо чаще, чем туманные высказывания его коллег по цеху. Он снимал дорогущий офис в самом центре Москвы, мог позволить себе отказать в приеме жене министра финансов или сестре нефтяного магната, мотивируя это неблагоприятным расположением небесных светил.
Поэтому, когда Генрих Ромуальдович получил послание, в котором супруга одного чрезвычайно высокопоставленного человека приглашала его отдохнуть в кемпинге под названием «Серебряная поляна» где-то на Урале и заодно проконсультировать ее по некоторым вопросам, он первым делом обратился к звездам. Результат был неутешительным – эта роковая поездка на зимний курорт изменит всю его жизнь. Как он ни бился, но результат был один и тот же. Генрих Ромуальдович знал, что вердикт звезд не окончательный. Они лишь показывают наиболее вероятный исход событий. Если человек приложит усилия, то он победит судьбу.
Кузнецову очень не хотелось ехать. Но звезды были неумолимы – если он не поедет, то его карьера внезапно оборвется. Дама, которая его приглашает, не потерпит отказа. А если поедет, то окажется на распутье. Сумеет ли он победить рок и вернуть расположение светил? А если нет?
Генрих Ромуальдович с отвращением и страхом вспомнил о том, что произошло много лет назад. Тогда от него тоже требовалось принять решение, и он сделал свой выбор. Он знал, что за содеянное рано или поздно придется платить. Похоже, этот момент наступил.
Звезды обмануть нельзя. Поэтому придется согласиться. И будь что будет! От судьбы не уйдешь.
26 декабря, Москва
– …с визитом… С визитом… Посетит нашу страну с ответным визитом. На этом информационный блок нашего выпуска завершен, а вас еще ждут вести спорта и погода. Всего хорошего!
– Слава богу, кошмар закончился, – произнес ответственный за выпуск. – Я думал, что хуже, чем вчерашний эфир, ничего быть не может. Оказывается, может. Сегодняшний.
Татьяна Живаго, улыбнувшись своей лучезарной улыбкой, которая сделала ее знаменитой на всю страну, машинально закрыла папку с текстом выпуска. Она знала, что сегодняшний эфир прошел отвратительно.
Ей никто ничего не сказал. Татьяна усмехнулась. Еще бы, попробовал бы кто-то заикнуться о том, что она делает чересчур много ошибок. Она – Татьяна Живаго, звезда. Любой другой канал будет счастлив заполучить ее. Ее никто и никогда не уволит – хотя бы по той причине, что этот канал принадлежит ее мужу.
– Татьяна Викторовна, вам нужно собраться, – осторожно сказал ответственный за выпуск новостей. – Я понимаю, у вас очень напряженный график. Мы все с нетерпением ждем, когда Юрий Борисович поправится.
– С Юрием Борисовичем все в полном порядке, – отрезала Татьяна. – И давайте прекратим ненужный разговор. Я понимаю, что допустила промахи. Обещаю, что больше это не повторится.
Она не была капризной или невыносимой. Однако иногда умела весьма доходчиво дать понять человеку, что его мнение ее не интересует.
Оставшись одна в собственном кабинете, Татьяна скинула туфли. Закрыла глаза. Как же быстро пролетело ее счастье.
Тому, что она стала одной из самых популярных телеведущих страны, она обязана исключительно самой себе. Она начинала, когда молодые люди, делавшие бизнес с нуля, были непоколебимо уверены в собственных силах. Они старались донести до зрителей правду. Понадобилось всего несколько месяцев, чтобы о ней заговорили. Татьяна не понимала почему – она не делала чего-то особо выдающегося. Однако другие считали ее работу мастерством экстра-класса, писали о ней восторженные статьи, посвящали ей документальные фильмы. Она же только была самой собой. Возможно, в этом таился ответ на вопрос.
Вечерний выпуск закончился. Эфир в двадцать три часа принадлежал другому ведущему. Живаго выходила с новостями в самое «смотрибельное» время – в восемь часов.
В загородный особняк Татьяна добралась около полуночи. Огромный дом, когда-то желанный, который она обставляла с такой тщательностью и трепетом, казался теперь пугающей громадой. Темнота, везде темнота. В последнее время она стала бояться темноты.
Оставив красный «Пежо» в гараже, Татьяна прошла в холл. Никого нет. Она одна в доме.
Раздался звонок мобильного телефона. Она уже знала, кто это.
– Да… Я поняла. Какая реакция? И что теперь? Да, конечно, я подъеду к вам.
Юрия Нестерова она полюбила с первого взгляда. Татьяна боялась признаться самой себе, что это так. Он был старше ее на двадцать с лишним лет – тот, кого она же в выпусках последних известий именовала расхожим словом олигарх. Он встречался с сотрудниками канала, который приобрел в собственность. Татьяна волей-неволей была в курсе всего происходящего в политике и бизнесе, достаточно часто в новостях мелькала фамилия Юрия Нестерова. Уверенный в себе седой мужчина, который явно занимается спортом, со стальным блеском в глазах. Немногословен. Наверное, именно такие качества требуются, чтобы обладать состоянием около миллиарда долларов. Это по официальным данным, слухи приписывали Нестерову гораздо больший капитал. Один раз Татьяне довелось наблюдать, как он вел себя на передаче. Приглашенный в прямой эфир, Нестеров оказался один на один с опытным журналистом, который хотел разделаться с косноязычным нуворишем на радость миллионам зрителям. Не тут-то было. С ироничной улыбкой, буравя собеседника глазами, Юрий кратко отвечал на пространные вопросы, легко обрывая не в меру красноречивого журналиста и указывая на его же противоречия. По общему мнению, победителем из схватки вышел олигарх.
Когда он явился на встречу с сотрудниками их телекомпании, все были готовы к тому, что перед ними окажется денежный мешок, который купил их с потрохами и будет использовать для своих грязных политических и экономических манипуляций. Многие заранее объявили о том, что не потерпят вмешательства в творческий процесс, и собирались уйти.
Нестеров не скрывал, что его цель – заработать при помощи телеканала как можно больше денег. Он намеренно не отвечал на каверзные вопросы, но тем не менее пообещал, что каждый будет волен излагать в репортажах то, что считает правильным.
Самое поразительное, что он сдержал слово. Татьяна, которая вначале была настроена непримиримо к новому владельцу, вдруг с ужасом для себя осознала, что любит его. Нестеров был в разводе, где-то на периферии обитали его бывшая жена и ребенок, которых он щедро обеспечил.
Татьяна никогда бы не рискнула облечь свои мысли в слова, однако Нестеров оказался более решительным. Пикировки в офисе завершились вполне логичным приглашением на деловой ужин. Именно в уютном итальянском ресторане, вход куда был открыт только избранным из избранных, она начала узнавать настоящего Юрия Нестерова. Олигарх, миллиардер, бизнесмен, сделавший состояние за несколько лет в начале девяностых – да, он был таким. Татьяна не идеализировала его. Юрий не был честным или законопослушным гражданином. Он использовал представившиеся возможности, балансируя на грани дозволенного. Со временем он отступил в тень. Фамилия Нестерова никогда не фигурировала в политических скандалах, он не выступал против власти, понимая, что это бессмысленно.
На поверку он оказался очень тонким и романтичным. Татьяна интуитивно угадала, что в нем живет потребность любить. Он мало говорил о своей предыдущей жене и ребенке, кажется, дочери-подростке, а Татьяна и не настаивала.
Первый раз они встретили вместе хмурое предновогоднее утро. Но им было не до праздника. Отключив телефоны, забыв обо всем на свете, они отдались друг другу. Даже охрана Нестерова не знала, где скрывается их хозяин. Они были в замызганной гостинице в небольшом городке около Ярославля. Зевающая тетка-администраторша, получив сто долларов, без проблем предоставила им лучший из имевшихся в наличии номеров и поклялась, что никто их не побеспокоит. Безумная идея сбежать с нудного приема и на гоночной итальянской машине отправиться куда-нибудь подальше от Москвы принадлежала Юрию. Ему предстояли важные переговоры, у Татьяны был эфир, а они наплевали на все.
Они наслаждались свободой ровно сутки. Затем все вошло в свою колею. На Юрия работали профессионалы – они вычислили место, где находится шеф, но из деликатности не появлялись раньше времени. Хитрая тетка, когда любовники покидали гостиницу, попросила у Татьяны автограф, пришлось добавить ей еще пару хрустящих бумажек, чтобы она держала язык за зубами.
Однако уже на следующей неделе весь столичный бомонд только и говорил, что о связи Татьяны Живаго и Юрия Нестерова. Таня узнала о себе совершенно эксклюзивные подробности.
Чтобы положить этому конец, они снова скрылись, на этот раз в Лас-Вегас. Там их объявили мужем и женой, для чего потребовалось всего пятнадцать минут. Никакого подвенечного платья – старые джинсы, стянутые в хвост волосы.
Сохранять брак в тайне удавалось около месяца. Затем грянула сенсация: Татьяна Живаго является женой Юрия Нестерова. Ее друзья отказывались в это поверить, а подруги с завистью спрашивали, заключили ли они брачный контракт. Никому почему-то не приходило в голову, что они сделали это по любви. Татьяна пыталась объяснить, что ей не требуются деньги Юрия, что она и так обеспечена и знаменита.
– Ну да, ну да, – говорил ей отец. – А все же, Танюша, говорят, что у него больше миллиарда баксов. От таких денег никто еще не отказывался. Он, может, и сволочь, но ради таких денег можно и потерпеть.
Татьяна обиделась. Потом поняла, что это бесполезно. А еще позже задумалась – возможно, окружающие правы и она вышла замуж за Юрия из-за его денег? Будучи топ-журналисткой, она получала большие деньги, владела акциями канала, могла получить безвозмездный кредит. У нее была квартира в столице, хорошая иномарка, Татьяна позволяла себе приобретать одежду известных кутюрье и не задумывалась о том, сколько денег осталось у нее на завтра.
Прелесть богатства Юрия она ощутила, когда первый раз погрузилась в лазурные волны бассейна на его вилле под Ниццей. Нестеров коллекционировал картины старых фламандцев. Когда Татьяне потребовалось за океан, в Вашингтон ее домчал личный лайнер Юрия. Она никак не могла привыкнуть к мысли, что в салоне находится только она одна, поэтому переусердствовала с шампанским. Выступать на конгрессе журналистов из бывших стран соцлагеря ей пришлось с ужасной головной болью, старательно пряча покрасневшие глаза.
Татьяна никогда не надевала драгоценностей, которые дарил ей Юрий. Зато когда они оставались наедине, вели себя как подростки, дурачились. Татьяна цепляла на себя сверкающие браслеты, колье, кольца с огромными камнями, изображала неприступную королеву, любви которой добивался принц. Принц, как всегда, побеждал.
Отношение к ней окружающих изменилось, но она привыкла к этому. Никто не мог упрекнуть Таню в том, что Нестеров держит ее в программе только из-за того, что она его жена. Триумфом Живаго стало получение «Тэфи» в номинации «Лучший ведущий новостных передач». Коллеги моментально зашептались, что Нестеров купил жене право получить статуэтку, и даже называли сумму – миллион долларов. Одному не в меру ретивому журналисту Нестеров как-то заявил, что настоящая цена номинации – три миллиона долларов, и подал иск в суд на эту сумму. Газете пришлось долго судиться.
Четыре года пролетели быстро. Незаметно. Теперь, оказавшись в пустом особняке на Рублевском шоссе, Татьяна вспоминала каждый день их счастья, эти дни ушли безвозвратно.
Татьяна никогда не вникала в дела мужа, прекрасно понимая, что, если ей станут известны подробности того, как его нефтяная империя получает прибыль, она не сможет поступиться журналистскими принципами. И что тогда? Разоблачать самой горячо любимого мужа – или промолчать, забыв о морали? Она знала, что в бизнесе Юрий беспощаден, на него работают лучшие менеджеры и юристы, у него тесные связи с властью. Но даже знай она, что он преступает закон, разве любила бы его меньше? Ничто не изменило бы ее отношения к нему.
В то, что у нее произошел выкидыш, были посвящены только Юрий, их домработница, которой они безоговорочно доверяли, и лечащий врач. У Татьяны началась депрессия, выбраться из которой ей помог Юрий. Обычно он уходил из дома рано утром и приходил поздно вечером, но в этой ситуации он оставался с ней до тех пор, пока Таня не почувствовала себя лучше. Ей скоро исполнится тридцать. Она боялась, что больше не сможет иметь детей.
Однако впереди было самое страшное испытание – болезнь Юрия. Он стал часто жаловаться на боли в подреберье, но пренебрегал советами жены заглянуть к врачу. В свои пятьдесят три он выглядел лучше многих молодых – поджарый, загорелый, сильный, одетый в стильные костюмы. Однажды, поддавшись на уговоры Татьяны, он зашел к врачу с уверенностью, что десяти минут вполне хватит для обследования.
После того как предварительный диагноз, поставленный в России, подтвердили онкологи из Германии, Татьяна не раз проклинала себя за то, что не обращала внимания на гримасы боли Юрия раньше. Правда, один из лучших специалистов сказал ей, что все зашло слишком далеко и месяц или два, даже год, не сыграли бы особой роли, но все же она корила себя.
Именно в этот момент Татьяна поняла, какое преимущество дает богатство. Лучшие клиники, врачи со всего мира, новейшие и самые дорогие препараты, недоступные простым смертным, были к их услугам. Но судьба по своей непонятной прихоти оказалась неумолимой. У Татьяны часто мелькали мысли, которые она старательно гнала прочь. Юрий призван испытать на себе беспощадность, которую тысячи раз проявлял к другим. Богатство – неужели страшная болезнь расплата за него?
Она обращалась к астрологам, гадалкам, знахарям. Ездила за границу. Ее консультировали полуграмотная бретонская крестьянка и элегантный наследник графа Калиостро в роскошном офисе с видом на Гудзон. Кто-то обещал мужу выздоровление, другие отвечали уклончиво, третьи вообще молчали. Но ничто не помогало Юрию.
