Антон Аркадьевич Измерлиев
И жили они долго и счастливо
Парень раскрыл было рот, видимо, хотел проорать своё имя Платону прямо в лицо, но внезапно сник, съёжился на табурете, даже как будто стал меньше ростом.
"Как же так?", – плаксиво сказал он.
"Авторский замысел неисповедим", – развёл я руками , – "Ничего не поделаешь".
"Не верю", – первый статист поднялся с места и пошёл к выходу, – "Я не какая-то там декорация. На хер вас и вашего автора на хер". Он ушёл и ни разу не оглянулся.
"Характер", – задумчиво произнёс Игорь, – "Может, всё-таки второстепенный?"
– Не думаю
Я покачал головой.
С улицы донёсся короткий крик. Второй статист бросился было на помощь, но Платон снова усадил его на табурет.
"Сиди", – жёстко сказал он, – "Всё уже".
"Кстати, какой у тебя приговор?", – я посмотрел на парня.
"Приговор?", – недоумённо спросил тот.
"Закрой глаза и постарайся ни о чём не думать. Потом скажи первое, что придёт в голову"
Он старательно зажмурился, потом выдал: "Спасенный ими парень сидел на обочине, очумело потряхивая головой.
– Что это за городишко? – спросил он у близнецов.
– Тихий Лог.
– Круто. Пожалуй, осяду тут ненадолго".
Он замолчал и обвёл нас удивлённым взглядом.
"Это и есть Приговор", – пояснил я, – "Последнее, что Автор написал о тебе. У тебя всё неплохо, кстати. Не погребение заживо, и не вечная агония".
"Давай на посошок", – кивнул я Игорю на стопки, – "Надо еще Ольге с ужином помочь".
Мы выпили. Статист чокнулся машинально и водку махнул как воду, даже не заметив. Ничего, свыкнется.
Я попрощался и уже было вышел из Фламинго, когда он окликнул меня.
–А какой у вас Приговор?
Я криво ухмыльнулся.
– И жили они долго и счастливо. Так-то.
Он собирался что-то ещё спросить, но я просто развернулся и ушёл.
Было темно, лишь жёлтый лунный диск освещал дорогу. Внезапно его закрыла чёрная тень, я услышал хлопанье крыльев. Запахло падалью.
Что-то шлёпнулось на дорогу передо мной. Что-то круглое. Я подошёл посмотреть. Это была голова первого статиста.
Вечер сменило утро и показался наш дом в окружении яблонь. Я вошёл, разулся в прихожей, повесил ветровку. Потом прошёл в спальню. Ольга лежала на кровати, лицо, ночная рубашка и простыня перемазаны зелёной рвотой. Пустой пузырёк таблеток лежал на тумбочке. Я лёг рядом и закрыл глаза. Счастье, счастье, счастье…
