Антон Алексеевич Воробьев
Сны пустыни
На следующий день никто не вышел на работу. Не открылись пекарни, торговые лавки, мастеровые не взялись за инструменты, учителя не пришли в школы, а ученики – и подавно, плуги пахарей не коснулись полей, стрелы охотников не покинули колчаны. Хемитала замерла в ожидании.
Я знал, что это продлится только до полудня, но всё же велел продолжить поиски Варгата. Слуги на мои приказы реагировали вяло. Одним своим безответственным заявлением юноша поставил под угрозу весь государственный механизм. Когда его найдут, необходимо устроить показательный суд. Я даже наказание придумал – лишить права на публичные выступления.
Уже почти полдень. Похоже, все мои подданные затаили дыхание. Даже ветер не дует. Я вот поразмыслил: Варгат всегда делал то, что обещал, но всё же не думаю, что он способен на…
* * *
Петр вошел на базу, помялся возле двери, затем сел рядом с Мариной, которая смотрела новости. Как раз рассказывали о буре на севере, за Зелёными горами, бушевавшей третий день. На экране ураганный ветер вырывал деревья с корнем, тяжёлые тучи разрывали вспышки молний.
– Спасатели потеряли два флайера, – осторожно начал Петр. – Все полеты в этой зоне запретили до окончания бури.
– С ним всё хорошо, – Марина пыталась убедить прежде всего себя. – В поселке Памяти первопроходцев нашли несколько человек. Дурацкое название.
– Да, – не стал спорить Петр.
Марина, похоже, была на грани срыва. Сидела на диване, обнявшись с подушкой, и не отрываясь смотрела новостной канал. Уже сутки.
– Марина, может, ты отдохнёшь? – мягко сказал Петр. – Тебе вредно сейчас волноваться. Ты когда ела последний раз?
– Я в порядке, – не оборачиваясь ответила она. – Почему у них такая старая техника? На Земле уже давно биосканеры на каждой спасательной машине стоят, обнаруживают человека под километровыми завалами. А эти даже флайер найти не могут! Целый флайер! Это не иголка, в конце концов!
– Не иголка, – вздохнул Петр.
Он повертел в пальцах длинную палочку – остальные вытянули короткие, уговаривать Марину оторваться от экрана пришлось ему. Вестей от Александра не было два дня, его флайер пропал во внезапно налетевшей буре, когда он направлялся в столицу колонии.
В новостях перешли к другой теме:
«…– Согласно данным, предоставленным астрономической обсерваторией Вермера, сегодня на небе можно наблюдать уникальное явление – все восемнадцать планет нашей системы находятся…»
Марина стала щёлкать по ссылкам, возвращаясь к буре и работе спасателей. Наткнулась на интервью с командиром рэйнджеров:
«…– Мы прочёсываем район от водопадов до озера, – рассказывал усатый дядя в мокрой шляпе, – но это займет некоторое время. Леса в данной местности…»
– Ох, – вдруг сжалась Марина.
– Не волнуйся, – Петр попытался придать голосу столько уверенности, сколько мог. – Не сегодня-завтра найдется наш Алексашка.
– У меня воды отошли, – растерянно проговорила Марина.
– Что? – не понял археолог.
– Я рожаю!
– Погоди, погоди, – испугался Петр. – Ты уверена?
– Да, черт возьми! Все признаки на лицо.
– Может потерпишь, пока я скорую вызову? – потянулся доцент к телефону.
– Сколько она будет ехать? Часов шесть? Полеты отменили, ты сам это сказал!
– Да, точно. Что же делать? – схватился за голову Петр.
Марина внезапно успокоилась и взяла ситуацию под свой контроль:
– Сходи на кухню, принеси полотенце, теплую воду и ножницы.
Археолог метнулся из комнаты, вернулся через минуту. Марина руководила его дальнейшими действиями. Для неё привычная обстановка стала сливаться с миром сновидений, рядом с диваном стоял тот мальчик и с улыбкой гладил её по голове, пока Петр пыхтел, изображая правильное дыхание.
Перед взором раскрывалось молочно-белое море, с огромными волнами, светящимися изнутри мерцающим электрическим пламенем. В этом видении ребенок вел её за руку, шагая по странной воде, одновременно горячей и холодной на ощупь. Они шли, огибая водовороты и уступая дорогу высоким молочным валам с синей пеной на гребнях. Враждебные тени мелькали в морской пучине, взор не пробивался дальше полусотни шагов из-за плотного тумана. Путь был длинным, очень длинным, но они преодолели его довольно быстро. Наконец, она увидела их цель – человека, державшегося на поверхности белого моря из последних сил. Волны то и дело захлестывали его с головой, каждый раз он выбирался из их объятий в некотором удалении от предыдущего места.
Мальчик наклонился и схватил человека за руку.
– Тяни, – обернулся он к ней.
И она потянула.
Боль раздирала её тело, заставляя сжиматься все мышцы, но сильнее, чем их напряжение, была ярость, с которой она тянула незримую нить, вытаскивая драгоценный груз.
– Тужься! – твердил Петр, но она его почти не слышала.
– Тяни! – повторял ребёнок, но она не ощущала прикосновения его руки.
Всё существование сжалось для неё сейчас до размеров тончайшей нити, связавшей два человеческих существа, невероятно тонкой, но настолько прочной, что никакие силы не смогли бы её разорвать.
– Тужься!
– Тяни!
– Тужься!
– Тяни!
Время сжималось в комок от страха, напряжение росло и росло, силы таяли с угрожающей быстротой, гаснул свет сознания…
Всё кончилось сразу, без предупреждения. Боль отхлынула, спрятавшись в ноющие мышцы, сознание расслабилось, начало погружаться в блаженную темноту. Сквозь полумрак и вату воздуха до неё доносились голоса:
– Так, это, кажется, надо перерезать…
– Позволь мне это сделать.
– Санёк! Ну у тебя и вид. Что за лохмотья ты нацепил? Изображаешь Юлия Цезаря?
– Лучше спроси, где я был.
– И где? Эй, а на чём ты сюда прилетел?
– Я тебе потом расскажу. На сто диссертаций хватит. Дай-ка мне стул.
Бздынь!
– Черт, этот артефакт стоил целое состояние!
Затем послышался ласковый шепот:
– Марина, у тебя родился сын.
Она улыбнулась и позволила волнам сновидений унести себя к сияющим берегам. Что-то говорило ей, что теперь всё будет хорошо.
В оформлении обложки использованы изображения с сайта https://pixabay.com/ по лицензии CC0.
