Антон Павлов
Координатор
Глава 10
Андрей получил зарплату. По этому случаю в субботу они всей семьёй съездили в «Кибер-Сити» и накупили ерунды: каждому своей. Анастасия приобрела хлебопечку и набор посуды для готовки в микроволновке. Андрей незаметно посмеивался над женой, и не стал напоминать ей, что в отдел кухонной бытовой техники, они зашли только затем, чтобы купить чеснокодавилку, треснувшую недавно напополам.
Катя, понятное дело с головой залезла в один из бутиков, чтобы вылезти оттуда в новеньком зимнем спортивном костюме и кроссовками, поглядев на цену которых Андрей подумал о стоимости зимней резины «Дэу». Цена была примерно одинаковая.
Сам Андрей прикупил парочку новых детективов в мягкой обложке, а потом надолго застрял перед полкой с автомобильными освежителями воздуха.
Каких только их там не было! Даже с феромонами. Андрей смущённо их понюхал и обвинил себя в глупом времяпрепровождении. Привычно укорил себя внутренней молитвой.
Но странное дело, сегодня совесть молчала, а хоть и народу было вокруг тьма тьмущая, и ор стоял соответствующий. И Анастасия с Катей торчали возле каждой витрины, словно это было последнее, что они видят в жизни.
Странно. Андрей не испытывал никакого дискомфорта. Словно бы та самая невидимая пиявка, которую подсаживали сразу при входе в «Кибер Сити» сегодня побрезговала его кровью. Наоборот даже, в Андрее ширилось и росло чувство самодостаточности.
Я много могу себе позволить…
Они приехали домой и под тему новых вещей затеяли основательную уборку. Андрею, признаться, было чуть стыдно за ту лёгкость, с которой он посетил сегодня «Кибер – Сити». Раньше ему казалось, что духовный человек может ходить по большим магазинам и развлекательным комплексам, только сморщившись и будто зажав ноздри своей души от мерзкого запаха плотских удовольствий.
Что-то менялось в Андрее. Дабы наказать это что-то, он залез в подпол и принялся перебирать картошку. Лето было дождливым, и картошка уже начинала гнить.
Андрей быстро набрал целое ведро гнилушек и вылез наверх, чтобы сходить их выбросить. Анастасия пылесосила в прихожей, Катя оттирала следы пальцев на дверях.
Андрей не сразу услышал звонок в дверь.
Он вышел во двор и открыл калитку, по-прежнему сжимая ведро с тухлой картошкой в руке. За дверью стояла Елизавета Сергеевна. Андрей не сразу узнал мать.
На ней не было ставшей уже привычной ондатровой шубы. Зимнее пальтишко, не иначе как ещё в советские времена купленное, красовалось на худых плечах матери. Норковая шапка тоже исчезла. Вместо неё было надето нечто бесформенное. Елизавета Сергеевна улыбнулась, и показала на шапку
– Сама связала. Весь день вчера сидела. Такое увлекательное занятие… Даже удивительно.
– Наверное, мам. Тебе же раньше не до этого было. Бизнес. – Андрей оставил ведро на улице и проводил мать в дом.
Анастасия и Катя смотрели на Елизавету Сергеевну как на восьмое чудо света. Метаморфоза происшедшая с «госпожой Елизаветой» была слишком резкой. Они так и застыли: Катя с тряпкой, Анастасия с трубкой работающего пылесоса
Оказалось, что всё можно преодолеть. И вот уже через несколько минут, Катя пила чай и болтала с бабушкой на кухне.
Анастасия прошептала Андрею на ухо: «Что случилось с твоей мамой?», и когда Андрей только лишь пожал плечами в ответ, Анастасия принялась внимательно следить за свекровью.
Это было их первая совместная трапеза с той поры, как Елизавета Сергеевна открыла или подумала, что открыла в себе дар экстрасенса.
– Правильно, бабушка, нужно меняться, – сказала Катя. – Нельзя стоять на месте. Нужно развиваться. Вот я когда вырасту, первым делом уеду из этого города.
Это было сказано их пятнадцатилетней девочкой так серьёзно, что Андрей с Анастасией невольно рассмеялись.
– Да, Катя. Природа не терпит застоя. Энергия космоса всегда находится в движении, – произнесла Елизавета Сергеевна
Катя вышла из-за стола и побежала в детскую, откуда пиликал её мобильник.
– Мам, тебя и не узнать, – сказал Андрей, отпивая чай.
– Ты был прав. С этим всем нужно было заканчивать… – сказала Елизавета Сергеевна.
– Всем? – переспросила Анастасия.
– Да, я продала практически всё. Даже магические наряды госпожи Елизаветы, – Елизавета Сергеевна продемонстрировала кофточку на себе. – Советские вещи моль не берёт.
– Вот как? – Андрей не знал, что и говорить.
Был ли он рад этому? Скорей всего да, но только кардинальность изменения пугала. Это было похоже на то, как люди бросаются из одной крайности в другую. – Ты молодец, мам.
– Я выполнила твою просьбу, Андрей. Я уничтожила салон «госпожи», – Сказала Елизавета Сергеевна очень веско.
Анастасия взяла ладонь Андрея и сжала.
– Ну и что? Разве это и не твой выбор тоже? – спросил Андрей.
– Нет, – покачала головой мать. – Это твой выбор. Я лишь подчинилась, потому что мне это показалось правильным. И мне показалось, что у тебя есть основания требовать это.
– Мам, ну хорошо. Давай чай пить? – натужно улыбнулся Андрей, выпустив ладонь Анастасии.
– Мне нужно просканировать твою ауру, – тихо произнесла Елизавета Сергеевна.
– Нет, – Андрей выпалил это даже не думая, не сомневаясь. – Ни в коем случае.
– От этого зависит твоя жизнь, – настаивала мать.
Нет, мамочка, – подумал Андрей, – Со мной этот номер не пройдёт. Я тебе не глупый, царство ему небесное, Аркаша.
Всё, что происходило последние месяцы плохого и ненормального в их семье, приобрело для Андрея зловещий оттенок причастности матери ко всему этому. Что если человеку стало настолько скучно жить на старости лет, что она стала разрушать жизни вокруг?
Чьи жизни?
Аркаши. Павленко – Ахметшиных…
Нет, нет, сейчас всё не то, – противился внутри Андрея голос. – Посмотри, как изменилась мать. Смотри, она же на пределе. По ней не скажешь, что она худая, она усохла, как мумия. Что если она болеет чем-то серьёзным?
А её решительный шаг по отношению к салону? Ты сам-то бы мог отказаться от всего, что имеешь, что достиг?
Смог бы? А?
Может быть пойти ей на встречу?
Елизавета Сергеевна смотрела на сына вопросительно. Со стороны всё выглядело так, как если бы сердобольная мама настаивала на госпитализации сына. А тот отнекивался, говоря: конечно, к врачам только сунься, и живым не выйдешь – залечат!
Нависла тишина, которую нарушила Анастасия. Услышав её слова, Андрей посмотрел на жену долгим взглядом. Он словно бы увидел Анастасию впервые.
– Андрей, может быть, это займёт не так много времени? – спросила Анастасия. – Это безвредно, Елизавета Сергеевна?
– Абсолютно. Вы ничего не услышите, не почувствуете. Я только посмотрю и скажу, есть ли какая-нибудь опасность для вас… – объяснила Елизавета Сергеевна.
– Вот видишь? – улыбнулась Анастасия Андрею. – Ничего страшного. Можно и потерпеть немножко, ради спокойствия Елизаветы Сергеевны.
– Вы что сговорились? – пробормотал Андрей.
– Я только посмотрю и всё, – Елизавета Сергеевна прижала ладонь к сердцу. – Я потеряла младшего сына, потеряла маленького мальчика Павленко – Ахметшиных. Андрей, я не прощу себе, если подобное случится с тобой или твоей семьёй. Дай мне взглянуть на тебя.
– Ну и смотри! – не выдержал Андрей и пошутил, скорчив, физиономию, как будто его снимали на фотографию.
– Я говорю об ауре… Пожалуйста, Андрюша, я не шучу…
– Ладно, – вздохнул Андрей. – Раз уж ты отказалась от статуса «снежной королевы», я тоже пойду на уступки…
…Сеанс решили проводить в зале. Елизавета Сергеевна поставила на середину комнаты стул. Потом достала из карманов три свечи, похожие на знакомые Андрею сигарообразные «Свечи –электроды».
– Может без свечей лучше? А то ты тут устроишь, мама, буйство духов, – сказал Андрей.
– Это обычные свечи. Только сделаны вручную. Не беспокойся, Андрей. Безвреднее, чем церковные…
– Мама, ни слова о церкви, – серьёзно сказал Андрей. – Я делаю это ради твоего спокойствия.
Елизавета Сергеевна принесла из сумки три подсвечника, тоже вполне безобидных на вид, воткнула в них свечи, и расставила их метре от стула. Потом она извлекла из кармана коробок длинных, похожих на охотничьи, спичек.
Гостиная озарилась призрачным светом горящих свечей.
Андрей сидел посреди комнаты на стуле, как ребёнок, которого собрались подстригать. Он подмигнул жене и скорчил гримасу. Настя несмело улыбнулась.
Свечи плакали каплями горячего воска.
Елизавета Сергеевна запахнула шторы посильнее. Прошлась несколько раз вокруг сидящего на табурете сына. В дверном проёме маячила Катя с изумлённой физиономией и пыталась высказаться по поводу происходящего
– Тураба… мураба, бабушка! И Элли возвратится с Тотошкою домой!.. Колдуй, бабушка, мысленно я с вами!
Анастасия закрыла дверь, и Елизавета Сергеевна благодарно улыбнулась.
Елизавета Сергеевна действовала очень быстро. Оперативно работает мать, – с уважением подумал Андрей, а потом в глухом шёпоте матери различил «Отче наш».
Мелькнула мысль, встать и включить свет, оборвать ещё не начавшееся глупое представление. Андрей понимал, что сеанс уже начался и поздно противиться. Он послал Богу несколько молитв и извинений. А потом вспомнил одну из лекций в университете, в которой историк говорил о феномене двоеверия в русской культуре. «Вера в приметы, оккультизм и бытовую магию, – говорил профессор, – самым чудесным образом сплелась с христианством».
В руках Елизаветы Сергеевны появились два юбилейных рубля. Она ловко принялась вертеть их между пальцев. «Где ты так научилась?» – хотелось спросить Андрею, но он молчал, заворожено следя за монетками.
Рубли всё быстрее и быстрее мелькали в морщинистых пальцах матери. Андрей подумал, что как только сеанс бесплатной семейной магии закончится, нужно будет попросить научить его делать такие фокусы. Пригодится Катю развлекать.
Мама, мамочка, – думал Андрей, внутренне улыбаясь, – Неужели ты думаешь, что я поддамся гипнозу с помощью трёх горящих свечей и двух советских юбилейных рублей? Андрей попытался рассмотреть рубли ближе. Он даже вспомнил, что они из его детской коллекции.
Андрей разглядел буквы «СССР». Потом увидел солдата в пилотке и поднятым пистолетом. Рубли были одинаковые. Андрей пытался рассмотреть год выпуска монеты. Взгляд всё время соскальзывал на солдата.
Губы солдата вдруг приоткрылись, и Андрей услышал победный крик
– Ура-а-а-а!
Пистолет в руке солдата дёрнулся и грохнул выстрел!
Голова Андрея безвольно свалилась на грудь.
Анастасии стоило огромных внутренних усилий сдержаться. На её глазах выступили слёзы, и она стала смотреть в сервант. Там на фотографии вся семья Трофимовых стояла возле садового домика Андрея. Он купил его сразу, как перешёл на «Завод стекла».
Все были счастливы и улыбались. Елизавета Сергеевна держала в руках саженцы яблони, как букет роз. В то время она ещё не считала себя великим экстрасенсом.
Анастасия перевела взгляд со свекрови на фотографии на свекровь в жизни.
Елизавета Сергеевна бегала вокруг Андрея, сидящего с безвольно свесившейся головой. Одна свеча потухла от суматошных движений старушки.
Елизавета Сергеевна остановилась за спиной сына и подкинула вверх, ударившие по потолку, монетки. Они рассыпались и укатились в разные стороны. Старушка прислонилась ухом к темечку Андрея.
– Покажись, покажись, – слышался жуткий шёпот. Елизавета Сергеевна отстранилась от сына, задрала голову вверх. Её глаза были широко раскрыты. Ещё одна свеча потухла, щёлкнув воском.
Елизавета Сергеевна опустилась на пол. Нашарила на полу монетки и звякнула ими у самого уха Андрея.
– Проснись! – прошептала она в самое ухо сына.
Андрей открыл глаза и сонно прошептал
– Неплохо, мам. Минимум галлюцинаций и очень много здорового сна.
– Силы высшего порядка вмешались в твою судьбу, Андрей. Как я и думала. Если у Аркаши и мальчика Павленко это было похоже на гвозди в белом сиянии ауры… То в твоём случае…
– Что в моём случае? – заинтересовался Андрей. Чёрт возьми, думал он, – Если уж я вытерпел такое обращение с собой, я хочу знать всё до конца…
– Как солнечное затмение. Твоя аура – это солнце, а чёрный круг луны – его аура. Аура этого человека. Начальника Аркаши… – Елизавета Сергеевна не договорила. В комнате вспыхнул свет, резанувший по привыкшим к темноте глазам.
Катя стояла в дверях, держа руку на выключателе
– А я от тебя в шоке, бабушка. Мам, пап, можно мне с Машкой погулять выйти? Пока вы тут в астрале плескаетесь?
Анастасия кивнула.
– Мамуль, ты же выправила там всё что нужно? – Андрей встал и затушил последнюю свечку. – Смотри, мам, это был твой единственный шанс.
– Андрей, я ничего не могу сделать. Нужно выходить на носителя этой энергии и уничтожать его…
– Э, нет, мам. Я на полном серьёзе. Если ты ещё когда-нибудь скажешь мне об этом, я обижусь. Всё. Конец «госпоже Елизавете» и конец всей этой ерунде, – сказал Андрей. – Мы всё забыли.
– Хорошо. Пусть всё будет, как будет, – прошептала Елизавета Сергеевна. Повернулась к Анастасии и сказала. – Ты отличная женщина Настя. Андрею повезло с тобой.
– Спасибо, Елизавета Сергеевна. Но давайте в следующий раз просто попьём чаю на кухне. Без вот этого всего? – Анастасия сдержанно улыбнулась.
– Хорошо, – кивнула Елизавета Сергеевна.
Андрей помнил, как мать постепенно сознавалась во вранье со свечами. Сначала раскрыла тайну звука «а-а-а-а-х», потом Андрей он узнал о «волшебных молниях» из каталога товаров для «магических салонов. Андрей понимал, что матери в таких делах на сто процентов верить нельзя. Скорей всего она ещё наведается к нему с подобными предложениями.
Он даже знал, что ответит ей в следующий раз…
Спасибо, мама, но только Иисус может спасти меня, – мысленно произнёс Андрей,
Да? – возразил шкодливый голосок в голове. – И какого же чёрта ты высиживал тут на стуле посреди комнаты? Чего ради? Ведь мать ввела тебя в самый настоящий транс.
Андрей задавал эти вопросы сам себе и не находил ответа.
Вечером он молился в кабинете, и ответ возник сам собой.
Страх. Он обосновался в районе груди и даже молитвы не помогали справиться с ним.
Чтобы лишить страха энергии, нужно честно признаться себе в нём. Нужно назвать свой страх и повернуться к нему лицом.
Я боюсь…
Чего ты боишься, Андрей?
Я боюсь, что Ким снова позвонит мне, – признался сам себе Андрей.
Ким запросто мог позвонить ему на домашний телефон. Да он мог заявиться к нему домой!
Нет, нет, нет! Прекрати это!
Мать запудрила мне мозги, как и Аркаше. О, да, паранойя заразительна!
Андрей не закончил вечернюю молитву просьбами Богу, как он это делал обычно. Андрей долго смотрел в окно на пустынную улицу, освещённую фонарём.
Андрею всё больше и больше казалось, что в словах матери есть доля истины. Ким больше чем человек. Не адский демон, конечно. Просто у него мощная…
Энергетика? – заверещал голосок в голове. – Ты сказал энергетика? Ким – энергетический вампир?
Что это, Андрей, двоеверие? Ересь?
Андрей совсем запутался.
Мне нужно всё забыть, – пришла спасительная мысль. – Нужно обновиться. Никто не наливает свежего вина в старые мехи. Да, Аркаша умер, но я-то жив! У меня по-прежнему отличная работа, красавица жена и самая лучшая на свете дочка…
Это всё есть у меня, потому что Бог любит честных и работящих людей.
Андрей спускался из домашнего кабинета и слышать даже не хотел верещания назойливого голоска
– А ты уверен, что после твоего участия в сеансе госпожи Елизаветы, Бог по-прежнему любит тебя?
Глава 11
Следующие недели Андрей наслаждался жизнью. Самодостаточность порой бывает так сладостна, что для христианина она начинает напоминать грех.
На работе Андрей всё ближе и ближе подходил к тому, чтобы потеснить Евгения Евгеньевича с поста начальника цеха.
Андрей не торопил события.
Даже в этой неторопливости, в этом изощрённом снобизме уверенного в себе человека, Андрей ловил иной раз признаки порока и греха. Каждый день он молился Богу трижды. На «Заводе стекла» привыкли уже к тому, что десять минут до обеда у Андрея Ивановича дверь закрыта.
Через пару недель, прошедших со времени последнего визита матери, Андрей почувствовал себя полностью успокоившимся и вошедшим в гармонию со своим внутренним существом. Всё происшедшее Андрей стал считать испытанием веры. Какая вера, такое и испытание.
Будет вера с горчичное зерно, испытание Бог подберёт соответствующее.
Во вторник утром Андрей проснулся пораньше, чтобы заехать на мойку автомашин. Он выгнал «Дэу» из гаража и критично осмотрел чёрные снежные наросты на боках машины, пнул по локеру, отвалился целый пласт грязного снега.
Андрей открыл капот и проверил уровень масла. Он всегда старался, чтобы масло было ровно посередине между минимальной и максимальной отметкой. Золотая середина, что может быть лучше? Андрей сбегал в гараж, вернулся с канистрой полусинтетики, долил в горловину и удовлетворённо вытер руки от золотистого масла.
Хорошо решать проблемы по мере их поступления! Если не будешь последовательным, то проблемы тебя накроют с головой.
Андрей залез в машину и завёл двигатель, дал ему поработать. Он посмотрел в боковые зеркала и заднего вида, чтобы немного сдать назад…
После таких неожиданностей можно заработать инфаркт!! После такого испуга сгорает миллион нервных клеток и хрен когда восстановится!!!
На заднем сидении, как чёрная кошка в тёмной комнате, восседала Елизавета Сергеевна.
Андрей покачал головой, подвигал плечами, чтобы разогнать адреналин по телу. Это было что-то новенькое. Возможно какой-то новый уровень «госпожи Елизаветы».
Выражение лица матери.
Строгое. Серьёзное. Будто ещё немного и превратится в супермена. Вытянет руку вверх и полетит спасать мир.
От кого спасать?
От демона, конечно же. От демона, пришедшего из ада.
– Мам, ты решила меня заикой сделать? Ты убила миллион нейронов в моём мозгу.
– Андрей, всё очень серьёзно.
– Да, я понимаю, – Андрей посмотрел на часы на приборной панели. Нужно было торопиться, чтобы помыть машину. – Мам, мне вообще-то некогда. Я на работу должен ехать.
–Я связалась с Координатором. Всё так, как я и думала. Демон пришёл в наш мир.
– Угу, – кивнул Андрей. – Это всё, мам? Где тебя лучше высадить?
– Ким – начальник Аркаши – демон, – Елизавета Сергеевна не двигалась, как старая кукла на чердаке.
Всё повторяется, – подумал Андрей с горечью. – Как прав народ, когда говорит о волке, которого сколько не корми, всё равно в лес смотрит. Сколько мать не усаживай с внучкой чай пить, ей всё время романтики, да чудес будет хотеться.
– Мам, я не пойму. Тебе скучно жить что ли?
– Андрей, ты в огромной опасности. Демон возле тебя.
– А что ему надо? – Андрея немного заинтересовала собственная привлекательность для исчадий ада. – Это тебе Координатор сказал?
– Он лишь подтвердил мои мысли. Уже во время сеанса, я всё почти поняла.
– Во время сеанса, – повторил за матерью Андрей, – во время сеанса, который не стоило проводить. То о чём я жалею! Мама, твой мозг, как сухой хворост. Он горит безумием. Прости, но это так.
– Хотела я быть сумасшедшей, – прошептала Елизавета Сергеевна. – Неужели ты не понимаешь, Андрей, я даже с «салоном» распрощалась…
– Ну так в чём же дело, мам? Выкинь остальной мусор из головы! – Андрей искренне удивился, оглянулся назад.
Он заметил в руках матери коробку.
– Это всё правда, Андрей. Каждое моё слово истина.
– Истина? – Андрей усмехнулся. – Истина, значит, в том, что начальник Аркаши с завода – демон? Уже столько времени прошло. Ким не звонит, не пишет. Всё. Где его чёрная аура? Сдулась? У него и без нашего семейства, на производстве дел хватает.
– Андрей, демоны просто так не приходят в наш мир и не уходят. Он не отвяжется, пока не получит то, зачем пришёл, – прошептала Елизавета Сергеевна.
– Дело во мне. Я уже понял, мам. Ты думаешь, что я, как в сладком сиропе? Да? И тебе хочется немножко встряхнуть меня?
– Нет! Андрей, демона нужно уничтожить! – сказала мать, придвинувшись к водительскому сидению. Андрей различил каждую морщинку на лице матери и вздувшиеся венки на белке глаз.
– Вот значит, какая миссия была у Аркаши. Уничтожить демона? – хмуро спросил Андрей. – Он, кажется, мне так и говорил. Что я не могу понять его, что его судьба особенная…
– Аркаша слышал звон, да не понял где он! – Елизавета Сергеевна ударила в подголовник переднего сидения.
Андрей нахмурился. Пожалуй, если бы Анастасия была здесь, ей бы это очень не понравилось. Елизавета Сергеевна погладила подголовник другой рукой, словно бы прося прощения.
– Аркаша, этот несчастный мальчик и я… Координатор думает, что мы все жертвы.
– Координатор? – Андрей решил не принимать всё близко к сердцу.
Мать сходит с ума. Да, в шестьдесят лет не у каждого маразм, но случается. Как не больно, как не жаль. Послушал, послушал и забыл всё. Не нужно спорить, не нужно подливать масла в огонь.
– Я тебе принесла оружие. Когда Ким подберётся близко к тебе. Ты должен использовать вот это!
Елизавета Сергеевна раскрыла коробку. Андрей в немом изумлении уставился на предмет, лежащий там. Это был собачий ошейник. Кожаный и с шипами миллиметров пять во внутрь. У ошейника не было пряжек или застёжек. По всей видимости, он натягивался на голову несчастного животного. В середине ошейника лежала свёрнутая мотком верёвка. Она показалась Андрею самодельной.
– Мама. Если ты хочешь завести на старости лет собачку – заводи. Я здесь причём?
– Этот ошейник нужно надеть на шею демону и тащить его в ад. Это никому ещё не удавалось. Так сказал Координатор… – сказала Елизавета Сергеевна.
– Демон, Координатор, всё понятно, мама. Мы можем ехать? – Андрей тоскливо смотрел на часы. На мойку он уже не успевал. Теперь не опоздать бы на работу, учитывая, что мать нужно будет завезти домой.
– Нет! – с горячностью воскликнула Елизавета Сергеевна. Её голос охрип вдруг, и она долго кашляла в платочек с вышитым масонским знаком. Андрей завёл двигатель и включил печку. Не хватало, чтобы мать простудилась.
Елизавета Сергеевна тронула сына за плечо
– Андрей посмотри на меня. Пожалуйста…
– Да, легко, – Андрей обернулся, и их взгляды встретились.
– Ким – не человек, – медленно говорила мать, не отрываясь, глядя ему в глаза. – Моя шестая степень дара, позволяет ясно видеть это.
– Ну и хорошо, – кивнул Андрей. – Ну и ладненькою.
Он старался ни о чём не думать, потому что первой же мыслью, дай он им волю, было бы: мать нужно лечить. Всё зашло слишком далеко. Это не так безобидно, как казалось вначале.
– Возьми этот ошейник и затащи Кима в Ад! – почти крикнула Елизавета Сергеевна. – Он же убьёт тебя, если ты этого не сделаешь!
– Ага, – Андрей вышел из машины, закрыл гараж, вернулся за руль, развернул «Дэу» и погнал её к перекрестку. Нужно было спешить, чтобы успеть завезти мать домой. Ему везло. Он попал на зелёную волну и почти без остановок домчался до места…
Он хмуро смотрел на палисадник перед домом матери, где пару месяцев назад лежало тело Аркаши.
Андрей сосчитал до десяти, потом до двадцати. Закончилось всё на пятидесяти. Он сдержал своё раздражение. Но нужно было сказать веское слово матери.
В Андрее не было страха, ужаса, или умиления по поводу сказанного матерью. Он чувствовал жалость к ней. И ещё жалость от того, что он мог предотвратить это раньше, но пустил всё на самотёк.
Пошёл на поводу у матери и Аркаши…
Андрей оглянулся назад, переместил взгляд на коробку с ошейником
– Мам, мы на месте, – вслух сказал Андрей. – Извини, конечно, но я очень и очень спешу.
– Хорошо, – согласилась Елизавета Сергеевна и вылезла.
Андрей не думал, что всё получится так легко. Он улыбнулся матери на прощание. Старушка помахала рукой. Со стороны всё могло показаться более чем безобидным. Заботливый сорокалетний сын подвёз маму пенсионерку до подъезда.
Андрей понял хитрость матери. Он ударил по тормозам, «Дэу» занесло. С заднего сидения что-то свалилось. Он оглянулся. Так и есть! Мать оставила эту проклятую коробку с собачьим ошейником. Андрей сдал машину назад, схватил коробку и в несколько прыжков догнал мать. Всучил ей ошейник в руки.
– Ты совсем не веришь мне? – спросила Елизавета Сергеевна.
– Нет, мама. Ни единому слову. Я думаю, что пришла пора обратиться к врачам.
– Я не сумасшедшая, – прошептала мать. Андрей видел, как больно для её самолюбия, для самолюбия «госпожи Елизаветы» слышать такое из уст сына. – Ты не смеешь так говорить!
– Смею. – Андрей обнял мать, поцеловал в щёку и прошептал. – У меня есть право говорить так, мам. Потому что я люблю тебя и хочу, чтобы всё было хорошо.
– Я тоже тебя люблю, – еле слышно прошептала Елизавета Сергеевна, сжимая коробку с ошейником. – Я пойду. Завтра пенсию принесут. У меня же теперь нет побочного заработка.
– До встречи, мам, – Андрей вернулся в машину и, не оглядываясь, уехал.
Он стоял в начинающей образовываться автомобильной пробке и чувствовал, что «Дэу» с ним внутри превратилась в пузырёк газа в бутылке шампанского и его толкает и толкает неведомая сила вперёд к пробке.
Андрей три раза произнёс «Отче наш» под песню Боярского «Всё пройдёт». Потом под «Гудбай Америка» Бутусова он прошептал «Богородице дева радуйся…», а когда «Наутилус» сменил Юрий Лоза с песней «Мой маленький плот», Андрей, глядя на иконостас на приборной панели «Дэу», проговорил молитву ангелу хранителю.
Автомобильная пробка рассосалась, как шрам.
