Антон Павлов
Кокос
Следующей мыслью было рассказать следователю про слова «Намасте, браточек». Но Радислав снова решил, что не будет этого не делать. Пусть это останется их с Кокосом тайной.
– На том видео ведь не было звука?
– Нет, – кивнул следователь.
Радислав молчал.
– Знаете, почему я просто решил отдать его вам, Радислав? Это нелогично, наверное. И глупо. Ведь я нарушил закон. Но мне кажется, что я всё сделал правильно. Я нарушил закон, но моя совесть чиста.
Расскажу вам кое-что. В середине девяностых годов я срочником попал в Чечню. Война. Плен. Сказать, что там было плохо – ничего не сказать. Мне изрезали спину, живот, рвали зубы, ногти на ногах и руках, прижигали кожу. Вы меня понимаете, как никто другой, Радислав.
Ну так вот. Меня никто не хотел выкупать из плена на родину. Меня должны были убить. Вот так просто, да. И со мной сидел в плену настоящий спец. То есть спецназовец. Его поймали, когда он грохнул важную шишку из их командования. И вот однажды сказали, что его выкупают из плена. Обменивают. И он мог спокойно собираться на родину. Но знаете, что сделал этот мужик?
Радислав молчал, но уже догадывался.
– Он стал торговаться за меня. Чтобы и меня вместе с ним отпустили. Представляете? А враги были настоящие. Говнистее самого говённого говна, понимаете?
Радислав кивнул и спросил
– А как его звали?
– Иван, – ответил следователь. Радислав не видел его глаза и не был уверен в том, что следователь не выдумал это имя. Ну, Иван так пусть будет Иван.
А следователь продолжал рассказывать.
– Мне было всего девятнадцать лет. Пока мы сидели в плену, то сдружились с Иваном. Говорили о жизни. О девчонках, могут ли они дождаться своих парней с войны или нет. О родителях. О Родине говорили. О том, как иногда сложно любить Родину. Иван рассказывал мне про рыбалку, про своего отца. Мы стали почти братьями. Я думал, что так только в книгах или фильмах бывает. Вроде «Трех мушкетеров», Понимаете же о чем я?
Радислав кивнул. Он понимал, хоть его настоящие друзья остались в детстве. А следователь рассказывал дальше.
– И короче, стало понятно, что меня пустят в расход, после того как Ивана вывезут на родину.
Он сказал тогда врагам: я хочу, чтобы он, то есть я, ехал вместо меня. Враги сказали, пожалуйста, но мы не дадим тебе, Иван, возможности ждать, когда друзья тебя снова будут выкупать или обменивать. Мы очень хотим убить кого-то из вас двоих. Или тебя или его. Нам всё равно, сказали они. Хочешь, спасти этого дурака – мальчишку? Пожалуйста. Мы завтра отправим его в Россию вместо тебя. А тебя убиваем – сегодня…
Следователь замолчал. Некоторое время он боролся с собой, надавливая верхними зубами на нижнюю губу. Глаза его стали влажными, он шмыгнул носом. И продолжил рассказ
– Иван сказал, что фиг с вами, он согласен, чтобы вместо него уехал я. Меня сразу утащили в другую землянку. Ублюдки зарезали Ивана той же ночью. Мне это уже потом рассказывали.
Следователь замолчал. В палате стояла звенящая тишина. Кокос поглядывал с подоконника своими глазками. Волоски смешно топорщились на его затылке, как это бывает у младенцев после купания.
– Мне очень жаль вашего друга, – сказал Радислав. – Он был хороший человек. По правде говоря, я бы точно не смог поступить так как он.
– Да, – кивнул следователь. – Я тоже не смог бы. Думаю, девяносто девять процентов людей – не смогли бы отдать свою жизнь за незнакомого девятнадцатилетнего парня. Иван был какой-то особенный человек. Суперчеловек. Столько духа было в нем.
Следователь снова шмыгнул носом. Он словно бы стал тем девятнадцатилетним мальчишкой, получившим право жить такой страшной ценой.
– Иван отдал за меня свою жизнь. А когда к нему подошёл один из его убийц, чтобы перерезать ему горло… Знаете, что он ему сказал перед своей смертью?
Радислав мотнул головой.
– Он сказал ему: «Намасте, браточек». Именно так. Это «намасте, браточек» враги ещё долго вспоминали. Говорили, что это очень впечатлило врагов. Если бы я мог хотя бы разок увидеть этого Ивана. Ладно. Что прошло, то прошло.
В общем, отдаю я вам, Радислав, вашего друга Кокоса. Моя совесть подсказала мне сделать это и я сделал. Вижу вы устали, Радислав?
Радислав кивнул. Он молчал и не знал, что сказать следователю. Голова была пустой, как… кокос, который смотрел на них темными глупыми глазками.
Прощаясь, следователь коснулся ладони Радислава, подмигнул и прошептал, внезапно перейдя на ты
– Этот Кокос – твой лучший друг. Он спас тебе жизнь. Береги его.
Следователь встал с табуретки, и вышел из палаты широким шагом.
Радислав взял Кокос и долго смотрел в его широко расставленные глазки.
– Ну что? Привет, мой друг? Значит, тебя можно называть Иван? – прошептал Радислав.
Волоски на черепушке Кокоса заколыхались. Кокос задрожал, завибрировал. Ямка, похожая на рот, стала мягкой, будто пластилиновой и пришла в движение
– Намасте, браточек, – произнес Кокос.
