Анна Урусова
Первый контакт
Стук прекратился, сменившись вибрациями. Вибрации эти явно шли со стороны иллюминатора, и имели разную длительность и высоту. Если бы Дима любил классическую музыку, он бы непременно узнал в длинных и коротких вибрациях, перемежающихся паузами, начало пятой симфонии Бетховена. Но Дима не любил музыку. Зато он очень хорошо знал, что ни одно устройство, работающее на МКС, и хотя бы теоретически способное передавать вибрации в тренажёрный зал, не работает в таком ритме. Преодолев страх, Дима подошел к иллюминатору.
На этой стадии вращения из тренажерного зала обычно открывался прекрасный вид на Луну, но сегодня всё было по-другому. Большую часть спутника перекрывал небольшой круглый аппарат, прицепившийся к станции с наружной стороны. Три его ножки цеплялись за стекло, ещё три замерли в нескольких миллиметрах от него.
Дмитрий медленно двинулся к иллюминатору.
Странный аппарат (или существо?), явно заметив его, прижался свободными ножками к стеклу, и Дима снова услышал вибрации.
***
Ифранские зонды нашли МКС совершенно случайно. Согласно решению Совета Ведущих, армада зондов: от миниатюрных, размером с палец взрослого ифра, до крупных, никак не меньше головы того же ифра, должна была аккуратно высадиться на Третьей, собрать информацию и, по возможности, узнать о судьбе сородичей. Но инженеры, рассчитывавшие для каждого зонда точку приземления, понятия не имели о том, что вокруг Земли вращается что-то, подозрительно похожее то ли на таинственный спутник, то ли на тюрьму, где содержат особо опасных преступников.
Впрочем, всё ещё могло бы пойти по плану если бы старший инженер Хаарит не увидела МКС через камеру одного из зондов, или если бы у неё, как у кандидата в Совет ведущих, не было расширенных полномочий. Но Хаарит имела право принимать решения, не ставящие под угрозу успех миссии, и была очень внимательна. Перехватив управление одним из малых бурильщиков и спешно загрузив в него нужные данные, Харит пошла на контакт.
***
– Да ну на … ! – Анатолий Андреевич, старший товарищ Димы, с трудом согласившийся для начала посмотреть в иллюминатор, и только потом срочно связываться с Центром насчёт галлюцинаций одного из членов экипажа, со вкусом выматерился и протёр глаза фигой.
– Не помогает. Я ему уже даже средний палец показывал. Он существует, Андреич. А мы, так сказать, первопроходцы. – Дима, склонный к полноте и потому вынужденный придерживаться небольших ограничений в еде, решил, что в подобной суматохе никто не обратит внимания на ещё одно маленькое нарушение инструкции и уплетал вторую шоколадку за день
– Димыч, если мы и первопроходцы, то это дорога в задницу! К нам на станцию ломится неведомая инопланетная хрень, а у нас даже толковых приказов на этот случай нет. – Анатолий помахал зонду, упорно посылающему вибрации в иллюминатор. – А если она враждебная, то тут нам и амба!
– Пока что признаков агрессии не проявлял. – Дима дожевал шоколадку и почесал затылок, соображая, не является ли стук в иллюминатор тем самым проявлением агрессии.
– Ясно. Бери камеру и фиксируй первый контакт. А я пойду с Центром свяжусь.
– Будет исполнено, шеф. Американцу скажешь?
– Пока нет. Потом – как Центр решит.
***
– Контакт не налажен. агрессии не проявляют. Их там как минимум двое. – Хаарит прислушалась к ответным вибрациям миниатюрного передатчика, закреплённого на ноге, и согласно взмахнула ушами.
Подчиняясь её команде, несколько зондов, висевших на почтительном расстоянии от места обитания вертикальных, приблизились к собрату, пытающемуся наладить контакт. Хаарит собиралась разыграть небольшое представление.
***
– Центр думает. Предварительно разрешили привлечь Джека. Под нашу личную ответственность, разумеется. Как у тебя? – Андреевич вернулся злым и переодетым. Судя по всему, он очень серьёзно проникся необходимостью произвести хорошее впечатление на инопланетян, ибо на нём была любимая майка с восходящим на груди Солнцем и самые приличные спортивные штаны.
– У меня тут цирк. Прилетели ещё четыре штуки, и они творят что-то невообразимое. Сначала первый вроде как укачивал на руках того, который поменьше. Потом они разлетелись, двое вроде как присели, третий встал перед ними. Теперь ещё что-то изобразить пытаются. – Дима патетическим жестом простер руку к иллюминатору.
– Hey guys3! – Сияющий улыбкой Джек возник в проеме, выставив вперёд три нежно любимых Димой шоколадки с клубникой и карамелью. – Have you any curd with nuts for trade?4 – Стоило Джеку увидеть, что творится в иллюминаторе, как он уронил шоколадки, так и не достигшие пола, и кинулся к стеклу с воплем. – Oh, shit! I saw it on the Golden Record! 5
Дима и Анатолий переглянулись. Им зонды, зависшие в странных позах, ничего особого не напоминали.
– Jack, please explain to us what have you saw?6
– This picture is similar to the one on the Golden Record. This is family. 7– Джек эмоционально взмахнул руками. Затем, сообразив, что зонды, показывающие за окном живую картину, явно неземного происхождения, вопросительно посмотрел на российских космонавтов. – Who are they?8
– В душе не … тьфу! We don't know9. – Димыч, конечно, знал и о Вояджерах, и о золотых пластинках, но именно это изображение вспомнить не мог.
– Bears from Russia! Bring vodka to you10, б…! – Андреевич отвел душу, выругавшись, затем спокойно продолжил. – Это11 неизвестные вибрирующие объекты. Мы не знаем, откуда они и что хотят от нас. Можешь вспомнить ещё что-нибудь об изображениях, которые были на Золотой пластинке?
– Да. Но мне нужно подумать. И я должен связаться с НАСА.
– Хорошо. Нам всем нужно немного времени. Давайте думать, как объяснить этим чучелам, что мы вернёмся попозже.
Результатом коллективного творчества троих космонавтов стал приклеенный к иллюминатору рисунок того положения, которое Земля займёт по отношению к МКС через шесть часов. Понадеявшись, что растопыренные манипуляторы одного и зондов означают согласие, космонавты разошлись.
