Анна Сафина
Суженая для Альфы
Глава 14
– Нр-р-равится?
Чешуя блестела на солнце, отдавая черными бликами не ограненного опала. Крылья изгибались, держась на весу, демонстрируя стать и красоту. Хвост в виде стрелы отбивал четкий ритм, поднимая песок с земли, создавая мутное облако мелких частиц пыли. Литое мускулистое тело демонстрировало силу и мощь зверя, способного охотника, настоящего хищника.
– Красивый, – прошептала в ответ, завороженная грациозными движениями дивного существа.
– Ты мне тоже нр-р-равишься, – рокот в голосе вибрацией отзывался в ее животе.
С той ночи дракон снился ей каждую ночь, показывал себя, любовался ею. Иногда давал полетать на себе. Ветер бил ей в лицо, трепля волосы в разные стороны, адреналин от высоты и быстрой скорости полета разжигал ее кровь, поднимая настроение. Она заливисто смеялась, каждый раз перед новым виражом широко раскрывая руки, словно старалась охватить весь мир. И каждое утро наступало отрезвление, сон заканчивался и она просыпалась с чувством неясной тоски.
Проснувшись в очередной раз, взглянула на часы. 7:50. Время завтрака. В последнее время ей нравилось просыпаться по утрам и трапезничать вместе с Альтаиром, казалось, создавая иллюзию спокойной жизни.
Раны на удивление быстро зажили, остались только белесые шрамы. Смотрясь в зеркало, удивлялась быстрой регенерации, ранее ей несвойственной, но списывала все на кровь альфы.
Спускаясь в столовую, еще при спуске по лестнице услышала странное оживление – голос Альтаира перемежался знакомым басом.
– А вот и спящая красавица, – повернулся к ней Надир, окидывая плотоядным взглядом голые коленки, Наира пожалела, что надела такую короткую юбку, но одергивать ее не стала, не желая привлекать к ним еще больше внимания.
– Доброе утро, – предупреждающе посмотрел на отца альфа, поприветствовав девушку, и отодвинул стул справа от себя.
Удивилась, что оба сидят по разные стороны трехметрового стола, казалось, конкурируя за главенство. Радостная, что место ее далеко от старшего мужчины, уселась за стол.
– Крошка, рыбу попробуй, сам ловил вчера, – и нацепил на вилку кусочек паровой рыбы.
– Судак? – с сомнением покосилась на белые кусочки и отодвинула тарелку от себя.
– Ага, – уплетая за обе щеки, Надир облизывался как кот, дорвавшийся до валерьянки, – Сашка рыбак от бога.
Альтаир громко стукнул приборами о блюдце.
– Я предупреждал тебя, – процедил, грозно набычившись в сторону отца, – не лезь в клановые дела, не знаю, о чем ты договорился со Сташевским, но забудь об этом.
– Ты со своими клановыми проблемами совсем ненормальным стал, – как ни в чем не бывало продолжал наслаждаться пищей, – ты доедать будешь?
Указал на рыбу, которую она не стала есть. Наира молча подвинула тому тарелку, с опаской потянулась к фруктам и забила мандаринкой себе рот, казалось, желая оказаться в другом месте.
– Мы с ним, между прочим, знакомы с детства, разве не могут двое приятелей встретиться на природе, порыбачить, – риторически задал вопрос, – и не бычись так, когда-то это был мой клан, и я не желаю нам зла.
– Теперь альфа клана – я, – отметил жестко, глаза агрессивно блеснули в свете ламп, – и судя по тому, в каком состоянии принял клан, радею за него больше, чем ты.
Ощущение, будто она оказалась на поле боя, меж двух огней. Желая как-то разрядить обстановку, стала быстро жевать, проглатывая цитрусовые, думая, что бы такое спросить, но не успела.
– Ты похожа на хомяка, – Надир изобразил раздутые щеки и рассмеялся, после чего посмотрел на часы и встал, – ну, ладно, пошел я, скучно с вами.
Шутливый тон мужчины не обманул Наиру, помнившей подслушанный разговор и его жесткий голос.
– Не обращай на него внимания, – посмотрел на нее внимательно Альтаир, когда за его отцом закрылась дверь, – он зубастый, но редко кусается.
– Вы не похожи, – имела ввиду характер.
– Характером я в деда пошел, по материнской линии, – постепенно она узнавала его все больше, – Демидов Хазар, может, слышала о таком.
– Инициатор Хартонского союза, – в свое время позволил полукровкам менять стаю, в то время как раньше они не имели право на передвижение за пределы своего клана, выходом было только изгнание.
– Да, он горел идеей равенства, – задумчиво посмотрел ей в глаза, – за что и поплатился, пожалуй, это был первый урок, который я усвоил в жизни – смерть первой приходит за теми, кто ее точно не заслужил.
– Мне жаль, – постаралась сменить тему, – а твоя фамилия, разве у твоего отца…
– Альфой стаи был дед, – прервал ее на полуслове, – мама была единственным ребенком, да еще и дочерью, так что, когда родители поженились, отец вошел в семью и клан по наследству достался ему.
– А разве альфой не становится сильнейший? – не могла понять, как такое могло произойти.
– Обычно да, – склонил голову, – дед умер, когда мне было пятнадцать, из уважения к нему вызов Надиру не бросали год, выдерживали траур, а после он слил первую же схватку.
– А как тогда, – зная жестокие законы оборотней, думала, что новые главы кланов изгоняют предыдущих хозяев.
– Как я уже говорил, я пошел в деда, – пожал плечами, – в тот же день бросил вызов победителю и отстоял свое право на стаю.
Альтаир с гордостью вспоминал ту, самую первую схватку. Даже сам не ожидал, что он, совсем юный, что-то сможет противопоставить матерому волчаре, но в последний момент, когда клыки сомкнулись на его шее, шерсть была обвалена в земле и залита кровью, он услышал душераздирающие крики матери и вдруг ловко извернулся из захвата и словно получил второе дыхание, всю мощь предков. Тот бой он выиграл, и последующие пять тоже, больше вызовов в тот год ему не бросали.
Постепенно Наира начинала к нему привыкать, узнавая новые грани его жизни. Но спрашивать про отца все равно не рисковала, казалось, если она затронет эту тему, то заденет некие глубины его души, которые привяжут ее к себе так крепко, что разорвать путы между ними будет уже сложно.
– Что насчет тебя? – вздрогнула, не ожидая подобного вопроса, – почему уехала так далеко? Я знаю, что ты из стаи Лютого, неужели они не могли защитить тебя от печати?
Тело ее оцепенело, какой же хлипкой оказалась легенда. Если он определил стаю, то и раскрытие семьи лишь вопрос времени.
– В стае, – голос охрип, – хм, альфа стаи консервативных взглядов.
– Да, он мужчина старой закалки, – произнес Альтаир, – но за последние двадцать лет даже он стал немного лояльнее, по крайней мере, никогда наши своих магам не отдавали, и как бы вы не хотели этого признавать, вы, полукровки, по праву рождения принадлежите своей стае.
Наира своим молчанием загнала себя в оковы лжи. И теперь не знала, как выкрутиться так, чтобы не спалиться.
– Без стаи нам легче живется, – говорила пространными фразами, – находиться рядом с чистокровными тяжело, одно ваше присутствие угнетает, вы сами не замечаете, как подавляете нас, унижаете не словами, так взглядами, движениями. Для таких, как ты, принадлежность стае – это всё, для нас же – страдание и ярмо. И будь моя воля, никогда больше не выбрала бы ни одну стаю, лучше быть одиночкой и жить среди людей.
Он молчал, обдумывая ее слова и рассматривая женское лицо.
– Клан – это вечная защита, – осторожно начал речь, думая, как привлечь ее внимание, – мы уважаем силу духа, не только физическую мощь, даже квартерон, если крепок духом, может заслужить уважение членов стаи, и если станешь ее частью, поверь, семьи лучше не найдешь.
– Почему мы должны добиваться уважения? – накинулась на него, взбудораженная его словами, – ведь чистокровные владеют всем с рождения, хотя и среди вас отморозков и трусов полно, агрессивных даже больше, чем среди людей, но лишними всегда оказываемся мы.
Не смогла скрыть горечи в голосе.
– Двуликие преданы стае, зверем признают главенство альфы, это заложено в нашей природе, – пояснял ей очевидные ему факты, – а в вас же много от людей, захотели – дали слово преданности, захотели – ушли, мы можем доверять только вашим словам, но им веры нет, это ведь не за один день так сложилось мнение, это опыт, тысячелетний опыт.
– Изгнанники и одиночки тоже когда-то были преданными стае, но где они сейчас? – резонно отметила Наира, понимая, что их разговор все равно никак не повлияет на текущую ситуацию в мире, но ей было важно, чтобы он понимал ее мотивы, почему принадлежать ему, а точнее его стае, для нее все равно что тюремные кандалы.
– Это жизнь, воспитание, много факторов, – склонил голову набок, – не бывает ничего идеального, но в большинстве случаев самыми преданными оказывались именно чистокровные.
У девушки заломило в висках. Не стоит продолжать этот разговор дальше.
– Мне нужно домой, в свою квартиру, – терпение Лены заканчивалось, первые пару дней удавалось скрывать, что с ней случилось, но она начала что-то подозревать.
– Нет, – категорично отрезал, ничего не добавив.
– Я свободный человек, ты не можешь держать тут меня вечно, – даже дышать от осознания роли пленницы становилось труднее, будто не хватало воздуха.
– Не могу? – бровь мужчины иронично изогнулась, – хочешь проверить?
Она прикрыла глаза, словно приводила мысли и чувства в порядок.
– Чего ты хочешь? – Наира порядком устала от всех этих игр, устала ждать необходимого звонка, от всего устала.
– Тебя, – ответил просто и без затей.
– Так просто, – скривила губы, – так не бывает, мы же не в сказке «встретилась истинная пара, он победил дракона и жили они долго и счастливо».
– А зачем усложнять? – стукнул пальцем о пустой бокал, – разве нам плохо вместе? Может быть еще лучше, но ты об этом не узнаешь, если не попробуешь.
И встал, считая разговор оконченным. В столовой она осталась одна, наедине со своими мыслями и желаниями.
– Че, поела? – домовушка, а иначе про себя Наира ту и не называла, – расселась тут, на чужих харчах отъедаются тут всякие, голову морочат честным мужчинам.
– Чем Вы тут занимаетесь, – не выдержала девушка, – убираетесь? Вот и убирайтесь, а мнение свое держите при себе, меня оно не интересует.
Та хотела крикнуть ей что-то вслед, но девушка резко подорвалась и почти убежала, не желая вступать в перепалку еще и с женщиной, и так сил мало осталось.
Надир плохо влияет на домовую, именно в дни его присутствия та так дерзко и нагло себя ведет, неужто специально, вот только зачем.
День она снова провела в одиночестве, не зная чем себя занять. Странным волшебным образом в личной библиотеке альфы с прошлого раза пропали почти все труды, вместо них на полках сияли новенькие романы. Любовь между оборотнем и человек, между оборотнем и полукровкой, менялись персонажи, сюжет, но смысл и конец всегда оставались одинаковыми – встреча, противостояние, переломный момент и в итоге счастливый конец. Ее словно программировали на отношения между ней и Альтаиром. Ради интереса она прочитала пару книжек, но видела все умалчиваемые проблемы и просто решила не посещать больше библиотеку.
Ее ласкали, нежно, чувственно, будто играясь с любимой игрушкой.
– Ах, – ее накрывало волной, то прибывающей, то убывающей, но с каждым разом приносящей ей неописуемое удовольствие.
Твердые губы ласкали ее живот, обводя языком кожу вокруг пупка, заставляя мышцы сжиматься от щекочущих, но приятных ощущений.
– Еще, – хотелось продолжения.
– Скажи, чего хочешь, сладкая, – хриплый рокочущий голос донесся до нее как сквозь вату, но внутри все наполнилось предвкушением.
– Я, – с шумом и стоном выдохнула, ощутив влажные прикосновения к горошинке соска, – хочу…
Никак не могла договорить, все время отвлекаемая его проворными пальцами.
– Дааа? – казалось, промурлыкал мужской голос, – так чего же?
– Его, – простонала и крепко вцепилась пальцами в простыню, не в силах произнести больше ни слова.
– Его, – улыбнулся мужчина, она ощутила его улыбку кожей, – он тоже хочет тебя.
Все казалось настолько реальным, что мысли ее ощущали неладное.
Глаза девушки затрепетали и открылись. Они, казалось, были покрыты мутной пеленой, но вскоре начали светлеть и приобретать осмысленное выражение.
Над ней склонился Альтаир, рукой лаская бедро и целуя чувствительное местечко на шее.
– Не сон, – прошептала, выгибаясь и подставляя себя умелым губам.
Мужчина остановился, шумно дыша ей в ухо. Ей было приятно ощущать тяжесть мужского тела на себе, будоража все грязные мыслишки, крутящиеся в ее голове.
– Я пойду, – и медленно встал, напоследок потер между пальцев сосок.
Как только хлопнула дверь, она подтянула ночнушку и со стоном повалилась на кровать. С силой хлопнула ладонью по кровати. Это было сущее издевательство, тело требовало наполненности и приятной разрядки, но единственный, кто сейчас мог бы ей с этим помочь, ушел, так и не доведя начатое до конца.
– Ты летала когда-нибудь? – прозвучал у уха голос, журчащий словно весенний горный ручей, такой же пробирающий до дрожи.
– Нет, – заворожено наблюдала за заходом солнца.
– Я чую в тебе нашу кровь, – длинный раздвоенный язык лизнул ее щеку, словно подтверждая для себя свои же слова.
Присутствие мужчины было приятным, как нечто родное, давно забытое, но то, чего так сильно не хватало.
– Отец или мать? – пытался выведать ее родословную.
– Мать, – не стала юлить, казалось, не желая врать ему.
– Неужели она не летала с тобой? – мужчина воспринимался ею как родственник, не вызвав у нее ни капли желания, как это происходило наедине с Альтаиром.
– Она не летала, – никогда Наира не видела, чтобы та превращалась.
– Почему? – голос был завораживающим, словно он действительно интересовался ее жизнью не просто из праздного интереса.
– Не хочу об этом говорить, – не хотела вспоминать те страдания, которые испытывала мать.
– Полетаем? – не стал допытываться, терзая ее раны, а сделал заманчивое предложение, но что-то останавливало ее, не давало с радостью согласиться.
– Не сегодня.
И проснулась. Послевкусие сна было приятным, будто произошло что-то необычное и волшебное. Спускаясь по лестнице уже который день, ощущала, что Альтаира в доме нет.
– Вы как всегда правы, господин Надир, – голос домовушки она услышала, когда достигла нижней ступеньки.
– Терпение, Вера, терпение, – вкрадчиво стелил мужчина, – тебе всегда его не хватало.
– Каюсь, господин, – Наира не ожидала, что голос женщины может быть таким стелющимся, словно «господин» было не просто вежливым обращением, а отражало ее истинное к нему отношение, – но когда уже, долго еще терпеть ее.
Сердце девушки громко застучало, подскочило к горлу, перехватывая ее дыхание.
– Недолго осталось, – щелкнул язычок зажигалки, – потерпи еще немножко, у нашего упрямца выбора не останется и все пойдет как задумано.
– Не терпится уж, – поцокала собеседница, – понянчиться бы, а то все тишина да тишина, а так и правильней будет, все же не мальчик уже, пора и деток заводить, и приличную волчицу в дом привести.
Они говорили о Тайре, неожиданно поняла Наира. Не шевелясь, старалась унять колотящийся стук сердца, чтобы никто не услышал, как она глупо подслушивает чужие разговоры. Судьба у нее такая в этом доме, что ли.
– И они такая хорошая пара, девушка из приличной семьи, не то, что эта, – пренебрежение в голосе домовушки даже задело, в таком-то контексте, – и чего привел ее в наш дом, стыд и срым такой.
– Успокойся, – голос мужчины стал на градусы холоднее, – с каких это пор дом твой.
– Простите, господин, – залебезила та, – я не то хотела сказать, просто не понимаю, ведь Карина и красивей, и статней, семья опять-таки весомая, и чистокровная, принесет клану сильного наследника.
– Забудем о твоей оговорке, – будто барин смилостивился над своей слугой, – но ты права, этот союз нам необходим, и мы получим его; Тайра сексуально привлекает Карина, они оба одинаково образованны, связь есть, так что их брак дело времени. Вчера я говорил с ним, он обдумывает вариант, а зная его, примет правильное решение.
Зажав рукой рот, чтобы ни звука не издать, попятилась к лестнице. Не чувствуя почвы под ногами, облокотилась об стену комнаты. На душе было погано, казалось, ее окунули в что-то неприятное и мерзкое. И вроде ничего такого она не услышала, ведь сама решила, что им не по пути и ее присутствие в этом доме временно, все равно ощущала, что ее добычу крадут у нее из-под носа. Было тяжело.
– Ушла? – усмехнулась Вера.
– Ага, – тонкие губы Надира слегка изогнулись, – все прошло как по нотам.
– Хм, – поправила прическу женщина, – будет знать, как подслушивать.
– Нужно от нее избавиться, – нахмурился мужчина, отчего на лбу прорезались складки, – сын слишком привязался к ней, Сташевскому это не понравится, а союз с ним нужен мне любой ценой.
Посмотрел на наручные часы и встал, попрощавшись с женщиной.
***
Находиться рядом с отцом и сыном каждое утро было пыткой. После подслушанного разговора смотреть на них было сложно, она старалась избегать взгляда глаза в глаза.
– Ты сегодня необычайно тихая, – рука Альтаира сжала ее пальцы, – апельсиновый сок будешь?
Длинные пальцы волновали ее нутро, заставляя поджиматься пальчики на ногах. Стараясь сдерживать дрожь и хрипоту голоса от желания, глядела ему аккурат между глаз.
– Устала сидеть дома, – в который раз обосновала свою позицию, но в ответ получила лишь предупреждающий взгляд, – не нужно так на меня смотреть, не сработает, разве преступление, что я устала жить как собака в будке, хотя нет, тех же выгуливают, скорее уж это тюрьма.
И с яростью наколола на вилку ни в чем не повинный сыр.
– Ух, какие страсти, – наслаждался флюидами, летающими в воздухе от их перепалки, – мне бы ваши года.
Сын раздраженно посмотрел на постоянно вмешивающегося отца и внимательно взглянул на ее руки.
– Собирайся, – с шумом встал и бросил салфетку на стол, – поедем в ювелирный, заодно и развеешься.
И ушел, не дожидаясь ответа.
– Весь в меня, – Надир сказал это гордо, чуть ли не выпячивая грудь, – не обращай внимания, натура у нас кобелиная, но женщины в восторге, получишь побрякушку, вам, девушкам, такие по душе, уж мне ли не знать.
– Спасибо, обойдусь, – процедила, принципиально не вставая и продолжая завтракать.
– Он рассказывал обо мне и своей матери? – отпил вино и наклонил голову.
Наира вообще заметила, что тот любил прикладываться к алкоголю даже по утрам.
Она промолчала.
– Видно, нет, – улыбнулся, демонстрируя идеально ровные и белые зубы, – а ведь мы с ней были истинной парой.
Наира даже перестала жевать, не ожидая, что отец альфы начнет откровенничать.
– Неожиданно, – впервые глянула ему в глаза.
– А где же удивление, восторг, в конце концов? – развел руками, – я думал, таким куколкам как ты такое по душе, романтика, как в сказках, счастливый конец, все такое.
– Видимо, нет, – отгородилась от него, схватив стакан с водой.
– А ты не любопытная, – вдруг заинтересовался ею, – не веришь в легенды?
– Почему же, очень даже верю, – пожала плечами, – но предпочитаю держаться подальше, опасно, знаете ли, там, где одна легенда, найдется и другая, не люблю опасности.
Прикусила язык, но вряд ли он заподозрил, что она говорила совсем о другом. Но Надир двойного дна в ее словах не уличил и рассмеялся.
– А ты не глупа, – сделал вывод, – и это правильно, истинная пара, знаешь, не гарантия счастья, а уж тем более верности, и я тому живой пример.
Наира хотела оказаться от него как можно дальше, но неожиданно стало интересно.
– Мужчинам нужно разнообразие, мы по природе полигамны, как бы вы этого не отрицали, – покачал головой, словно осуждая, но кого, мужчин или женщин, сложны вопрос, – но брак есть брак.
– В каком плане? – не совсем поняла его.
– Брак, крошка, заключается с одной целью, – откинулся на стул, закинув ногу на ногу, – выгода и еще раз выгода.
– И что в этом хорошего? – не понимала такой логики, – жить по сути с чужим человеком, разве это принесет счастье?
– Счастье понятие относительное, – хмыкнул, пораженный ее наивностью, – у меня была пара, и что? Разве я был от этого счастлив? Поверь, счастлив я был от другого.
– И от чего же? – вздернула бровь.
– Власть, – коротко ответил и после пояснил, – этот брак дал мне власть, видишь, сплошная выгода.
– И долго же вы удерживали власть, – усмехнулась, не сдержав иронии и сарказма.
– А ты мне, девочка, не груби, – хищно подался вперед, – я же тебе помочь хочу, а ты так грубо, ай-яй.
– И чем же Вы мне можете помочь? – сдержалась, чтобы не выдать себя выражением лица.
– Альтаир – альфа стаи, чистокровный волк, нашему клану нужны связи, родословная, – забарабанил пальцами по стулу, – ты им не слишком увлекайся, как бы ты ни была хорошо, партия ты не особо удачная. Не знаю, правдивы ли слухи, что вы истинная пара, но это не имеет значения, ты и сама понимаешь, что в стае не приживешься.
Хмыкнула про себя, понимая, что сын то не спешит делиться с отцом подробностями своей жизни. И не особо вслушиваясь, что ей говорит Надир, продолжала трапезу. Такому змею доверять явно не стоит.
– Я предлагаю тебе помощь, – вдруг донеслось до нее, – не отказывайся.
Подняла голову, и в этот момент раздался хлопок двери.
– Что ты ей предлагаешь, отец? – холодно поинтересовался Альтаир, положил ладонь на правое плечо мужчины, не давая тому встать.
– Показать город, – не меняя интонации, быстро выкрутился, – в знании ювелирных мастерских мне нет равных.
– Думаю, я сам с этим справлюсь, – посмотрел ей в глаза, прожигая взглядом насквозь, посылая мурашки по ее телу, – ты готова?
И, дождавшись кивка, развернулся к выходу.
