Анна Гур
Измена. Вернуть жену
Глава 4
Сотрудники настолько заняты обсуждением новых новостей, что никто не понимает, что я ухожу, а я иду на парковку, дрожащими руками копошусь в сумке, чтобы найти ключи от своей машины;
– Черт возьми, ну где же они?! – почти рычу в отчаянии, и моя сумочка летит на пол, рассыпая все свое содержимое, сажусь на корточки и начинаю все подбирать, замечаю наконец свои ключи, но их неожиданно подбирает кто-то другой.
Мой взгляд сначала фиксирует начищенные до зеркального блеска дорогущие туфли, в которых я вижу свое взвинченное отражение, затем брюки, и я медленно выпрямляюсь, чтобы увидеть Игната.
– Ты меня преследуешь, Юсупов?! Мне казалось, мы попрощались на сегодня!
Мой бывший не отвечает, просто смотрит в мое лицо. Холодный и бездушный киборг. Боже, как же я его ненавижу!
Протягиваю руку.
– Верни ключи от моей машины, пожалуйста! – заставляю себя быть вежливой, потому что с Игнатом не получится в приказном тоне разговаривать.
Поворачивает голову и смотрит на мой седан, который я ласково про себя называю “Белесиком”.
– Эту колымагу ты называешь машиной? – спрашивает иронично, а у меня в венах кровь кипеть начинает.
– На что заработала – то и вожу, – отвечаю резко.
– Плохо работала, продешевила, – выговаривает как-то ядовит, о и мне в его словах другое мерещится, словно он про деньги сейчас говорит…
– Верни, пожалуйста, ключи, – от нервного напряжения у меня уже голос дрожать начинает, истерика подступает к горлу, я хочу побыстрее оказаться в салоне своей машины, отъехать и… разрыдаться.
Юсупов вновь фокусирует на мне свои яркие золотистые очи, когда-то я с трепетом заглядывала в эти глубины, и мне казалось, что смотрю в глаза хищника, который для меня стал ручным. Но приручить такого, как Юсупов, как оказалось, невозможно, а я была наивной дурехой, и этот самый хищник своими когтями прошелся по моему сердцу, распоров его в клочья.
– В таком состоянии ты за руль не сядешь, – чеканит в ответ, а я отчего-то улыбаюсь, как последняя идиотка. Нервное, наверное. Смеяться начинаю, а затем также резко замолкаю.
– О… я тебе настолько нужна, что господин Юсупов волнуется о сохранности моей тушки?! Так приперло, да, Игнат?! Или боишься, что я из страны уеду в какую-нибудь глухомань, где даже с твоими деньгами человека найти невозможно?!
Игнат сжимает зубы, вижу, как желваки на щеках дергаются. Явно он не так спокоен, как кажется, но тем и странно, что мужчина сдерживается, хотя явно общение со мной не добавляет ему радости, так же, как и мне.
– Верни мне ключи, – выговариваю четко и рукой нервно веду, чтобы, наконец, получить свое обратно, – мы договорились, я не убегу, а сейчас я хочу домой. Ты ведь дал мне время на “подумать и свыкнуться”… или опять слово не сдержишь?!
– Садись, довезу, – снова чеканит резко и жмет на кнопку, машина издает характерный звук разблокировки.
– Не поеду с тобой! Верни мои ключи и дай мне спокойно уехать! – шиплю уже, но Игнат меня не слушает, резко хватает за локоть и тащит за собой, обходит машину, распахивает дверь.
И уже в следующую секунду я лечу на пассажирское сиденье, неудобная узкая юбка от этого резкого движения задирается, оголяя кромку моих чулок, и, кажется, я перед Юсуповым свечу своим кружевным бельем.
На мгновение мужчина замирает, явно замечая все то сексуальное непотребство, которое на мне надето под строгим костюмом, а я вздрагиваю, но уже в следующую секунду он цепляет мои ноги за щиколотки и закидывает в салон, захлопывает дверь с диким грохотом, заставляющим меня вздрогнуть и быстро, инстинктивно одернуть юбку.
Все происходит настолько стремительно, что я даже пикнуть не успеваю, как Юсупов садится на водительское сиденье моего седана и блокирует двери.
Я даже дернуться к ручке, чтобы выскользнуть из машины, не успеваю. Мой бывший муж действует на опережение, пресекая мельчайшую попытку сопротивления прямо в зародыше.
В этом весь Игнат. Прет, как бульдозер, и равняет с землей все, к чему прикасается.
– Юсупов, прекрати! Ты не имеешь права заваливаться ко мне в машину, отнимать у меня ключи… это вообще сейчас на похищение тянет!
Мой голос звенит от напряжения, но мои слова не вызывают у Игната никакой реакции, разве что бросает на меня какой-то странный взгляд, тягучий, темный, как самая беспросветная ночь, от которого у меня вновь холодок проскальзывает по спине, будто предупреждение не выводить зверя из себя. Делаю глубокий вдох, и до рецепторов вновь добирается запах Игната. Остро-холодный, цитрус со льдом с примесью сандала и мускуса…
Его запах, забытый мной и все же немного другой… и этот аромат… он будоражит, проходится по самому сердцу, по ранам, который не зарубцевались…
Сразу же салон моего автомобиля сужается до микроскопического, учитывая габариты мужчины, который изучает мою машину и начинает совершенно по-хамски настраивать сиденье под себя, сначала проверяя вторую кнопку памяти и замечая, что там нет никаких установок, потому что никто мою машину, кроме меня, не водил!
И вот спустя пару минут манипуляций Юсупов заставляет умную программу запомнить свои установки, а я будто в себя прихожу и цежу:
– Какого черта ты делаешь?!
Бросает на меня косой взгляд и отвечает лаконично:
– Пристегнись.
– И не подумаю! – артачусь, потому что все, что происходит, уже ни в какие рамки не помещается.
В ответ на мой выпад Юсупов недовольно цокает языком, демонстрируя свое негодование, будто с малым ребенком дело имеет, затем также без слов мужчина наклоняется вперед, а я вжимаюсь в сиденье и дыхание задерживаю, чтобы не втянуть его дурман, не почувствовать… ненависть в моей душе горит… обида обжигает… но его запах… он слишком знакомый, незабытый, и я не хочу ничего ощущать… ничего из того, что связывает меня с прошлым, где на один короткий миг мне показалась, что я счастлива, что являюсь женой до безумия любимого мужа, который также сходит по мне с ума…
Короткий щелчок, и меня приковывают к сиденью, Игнат вновь выпрямляется и без малейших слов стартует. Я, как парализованная, наблюдаю, как он выбирает дорогу, в конечном итоге ведущую к моему дому.
Шок накрывает. Приходит осознание, что Юсупову не свойственна спонтанность, все по расчету и, конечно же, еще до того, как завалиться, как снег среди лета, и начать рушить мою жизнь, мой бывший муж хорошо подготовился.
С каждым мигом мое сердце ударяется о ребра с какой-то тягучей болью. У Юсупова все по расчету, как и наш брак…
Чисто из вредности проговариваю вслух:
– Ты не спросил моего адреса, господин Юсупов.
Вновь неопределенно цокает в ответ и только спустя долгую паузу отвечает:
– Мне не нужно, я всегда подготовлен, разыгрывая свою комбинацию.
Даже не скрывает, не юлит, не врет. Не пытается выглядеть лучше, чем он есть…
Когда-то безумно любимый, а теперь ненавидимый, когда-то мне казалось, что его карие глаза с золотистыми прожилками необыкновенно теплые, я тонула в этих безднах, а сейчас я вижу, что там лишь лютый холод и мрак.
За эти годы Юсупов стал только еще более зловещим, опасным и острым, как лезвие бритвы.
Больше не хочу с ним говорить. Бесполезно. Отворачиваюсь к окну и замечаю знакомый пейзаж. Когда выбирала свою квартиру, я не ориентировалась на престиж района, на новостройки и прочее. Нет. Меня интересовала душевность зданий, память, которую они хранили… культура, поэтому я нашла для себя милый старый райончик, насыщенный своей самобытностью и хранящий разные исторические факты.
Здесь по улочкам в свое время прогуливались поэты и музыканты, которые оставили свой след в веках, и я уверена, что здания живые, они, как люди, имеют свою память…
Рядом с моим домом замечательный парк, где гуляли светила своей эпохи…
Поэтому сейчас, когда погода располагает, в субботу и воскресенье, когда у меня выходные, и не нужно ехать на объект к клиенту, я беру свой альбом и планшет со специальными архитектурными программами и стилус, собираю свое любимое одеяло, собранное мною из лоскутков, завариваю в маленьком термосе зеленый чай и беру пакетик с сухофруктами…
Я сажусь у небольшого озера, в котором плавают уточки, делаю глубокий вдох и… возвращаюсь к своей мечте…
Я рисую… рисую свой проект… жилой комплекс, что соответствует всем канонам классической архитектуры, но также сочетает и элементы модерна и футуризма…
Когда-то у меня украли идею… но дело в том, что таких идей у меня целый ворох… и все они ждут своего часа в самом надежном месте – в моей голове…
И я все еще надеюсь, что однажды… однажды чудо случится, и я построю город своей мечты.
Машина выруливает и останавливается в моем дворе. Юсупов паркуется, хмурит брови, явно недовольный.
– У тебя кардан стучит, – наконец, выдает, прищурившись, а я молчу, потому что сама заметила, что у меня машина с недавних пор барахлит.
Не хочу отвечать, что планировала завезти машину на техническое обслуживание, но никак руки не доходят.
– Пора выбрасывать этот хлам на свалку, – вновь раздается безапелляционный голос Юсупова.
– В смысле на свалку?! – не выдерживаю и поднимаю голос.
– То и значит, – отвечает миллиардер и забирает мои ключи, выходит из моей машины, а я, будто кипятком ошпаренная, цепляю свою сумочку, открываю дверь автомобиля и выскакиваю наружу.
– Ты не посмеешь, Игнат! Это моя машина! Это моя жизнь! Не смей все рушить!
От чувств меня заносит, пока я на непривычных шпильках торопливо шагаю к своему бывшему мужу, но, не рассчитав амплитуду, подворачиваю ногу и вскрикиваю. Если бы не реакция миллиардера, упала бы к его ногам, а тут Юсупов меня ловит и на мгновение прижимает к своему боку, но я отшатываюсь, опять неудачно, ставлю ногу и понимаю, что как минимум подвернула лодыжку.
– Цела? – спрашивает, внимательно осмотрев мою замершую фигурку.
Стою неловко и гляжу на то, как Игнат блокирует мою машину, прячет ключи к себе в карман.
– Верни сейчас же! – говорю, сжимая руки в кулаки.
– Я уже сказал, что этой тачке место на свалке, а не на дороге.
Выговаривает четко, пробивая последние крупицы моего самообладания, отнимая то, что было для меня ценно.
– Ключи мои верни! Ты не имеешь права решать и распоряжаться!
Не успеваю среагировать, как Юсупов вновь оказывается со мной нос к носу, упирает в меня свои опасные глаза.
– Ошибаешься. Все права у меня. Ты эту машину водить не будешь!
– Откуда ты взялся?! Ворвался в мою жизнь и разрушаешь абсолютно все, к чему прикасаешься!
Ловит меня за локоть и выговаривает ровно:
– Эта машина непригодна для вождения. У нее задержка в сцеплении и тормоз плохо реагирует. Удивительно, что ты не угодила в аварию на этой колымаге.
– Это. Моя. Машина! – цежу зло. – Верни ключи! Я должна ее сдать на техосмотр!
– Нет, – качает головой, – на этой тачке слишком легко самоубиться или сбить кого-то. Во избежание нежелательных жертв я изымаю эти ключи.
У меня от этой тирады просто темные точки перед глазами.
– Ты не посмеешь… Юсупов! Не смеешь.
– Не беспокойся, сегодня тебе пригонят новую. Цвет и стиль будут те же, разве что тачка на порядок лучше.
Мне хочется вцепиться в это надменное лицо ногтями и исполосовать его в кровь.
– Мне не нужна от тебя новая машина, Игнат! Верни ключи от моей!
Снова качает головой. Однозначно дает понять, что не вернет ключи от моей ласточки, а я на машинку свою смотрю, и сердце кровью обливается.
Делаю шаг, и ногу простреливает болью, вскрикиваю, осознавая, что все же либо вывихнула лодыжку, либо слишком неудачно поставила ногу, и теперь вопрос – как я доберусь до своего этажа.
Ковылять на глазах моего бывшего мне не хочется. Принимаюсь раздумывать, как быть. И пропускаю момент, когда Игнат совершенно спокойно подхватывает меня на руки.
– Ты что творишь?! – рычу, но за шею мужчины все же цепляюсь, чтобы не упасть.
– Предпочитаешь доползти до своей квартиры? – спрашивает и совершенно спокойно несет меня в сторону моего подъезда, открывает подъездную дверь и заходит внутрь.
– Я сама могу, – отвечаю со злостью, и Игнат ставит меня на ступеньку.
– Вперед. Покажи, как можешь, – выговаривает иронично, а я цепляюсь рукой за перила, сцепляю зубы и начинаю осторожно ступать, ощущая, как боль начинает распространяться от стопы, будто каленым железом проходясь по каждому суставу.
Меня хватает на пару шагов, затем мой бывший муж вновь подхватывает меня на руки.
– Ты скорее себе ногу отрежешь, чем признаешься, что не можешь, так, Юля?!
– Скорее перегрызу, чем от тебя помощь приму! – отвечаю зло, и Юсупов лишь ухмыляется.
– На другой ответ я и не надеялся.
Мой бывший муж начинает движение вверх по лестницам, идет, совершенно не запыхавшись, давая понять, что он в прекрасной физической форме, которую я нехотя ощущаю под пальцами, они намертво вцепились в пиджак мужчины. Но даже этого хватает, чтобы чувствовать, как сокращаются, будто каменные плиты, под покровом одежды…
С досадой вспоминаю, что Игнат всегда любил спускать пар в спортзале и обладал недюжей физической силой.
Спорт у него за место выпуска мужской агрессии… И опять проклятые воспоминания настигают и вспыхивают кадрами наших горячих ссор, после которых Игнат выпускал пар, тренируясь до потери пульса, однажды проговорился, что якобы изматывал так себя, потому что меня хотел до безумия и… заставлял себя не трогать…
Жмурюсь. Вранье! Спорт он любил всегда, это да, а вот что касается меня…
Чтобы не думать, опять ехидно спрашиваю:
– Вообще-то при таких травмах нужно к врачу, ты не знал, господин миллиардер?
Кивает, соглашаясь.
– Нужно. Но, во-первых, я тебя подхватил и минимизировал возможную травму, во-вторых, сам осмотрю, опыт с травмами широкий. Если будут проблемы, созвонюсь с врачом, и решим, едет он к тебе на дом, или же я везу тебя в больницу, и, в третьих, на хрена тебе ходули на таких шпильках?!
Мне кажется, или в голосе Игната проскальзывает злость?!
Что, не нравится, что я выгляжу на миллион?! Хотел увидеть затравленного, забитого мышонка, каким я была, когда он меня предал, и я похоронила себя за бесформенным тряпьем?! Ну извини, я научилась жить без тебя.
Вслух же говорю резковато:
– Моя обувь – это последнее из того, что может касаться тебя, Игнат!
Не отвечает, останавливается аккурат у моей двери и совершенно неожиданно спускает меня с рук, при этом прижимая к своему боку. Не успеваю возмутиться, как Игнат совершенно по-хамски цепляет сумочку из моих рук и начинает в ней рыться пару секунд, прежде чем безошибочно среди всего прочего выхватить мои ключи.
Обычно у меня на то же действие полминуты уходит, пока выуживаю все, кроме необходимого.
В груди вспыхивает негодование, которое только разрастается с каждой секундой.
– Только не говори мне, что ты намерен ко мне в дом завалиться! – рычу злой кошкой, ощущая, как магнат стирает всевозможные границы самым наглым образом.
– Я и не говорю, – отвечает, вставляя ключ в замок и делая поворот, открывает дверь.
Он заносит меня внутрь, быстро и резко скидывая с меня туфли; воспользовавшись светом из проходной, находит выключатель и стучит по нему, включая Систему «Умный дом», которую я сама придумала.
Сразу же включается приятная музыка, мой любимый и легкий джазовый трек, и зажигается теплый атмосферный свет в гостиной…
В принципе Система «Умный дом» не новая, но я добавила свои ноу-хау, которые использую в дизайне некоторых особняков, Игнат внимательно осматривает работу, но ничего не комментирует.
Конечно. Я и не надеялась, что бывший соблаговолит высказаться.
– Обувь свою сними. – Дергаю мужчину за пиджак, а у самой сердце обливается кровью, потому что не осталось ни одного укрытия, куда бы ни ворвался миллиардер, не оставляя мне ни одного шанса. И сейчас его ботинки, которые начищены до блеска и явно не имеют на себе ни грамма пыли, воспринимаются мной, как вонючие калоши, они проходятся по всему тому, что дорого для меня, и вываливают в болотной грязи.
Мужчина, как и ожидалось, не обращает на мой выпад никакого внимания, даже не думая разуваться, и идет со мной на руках к софе, которая накрыта моим любимым одеялом, что я самолично вышивала, подбирая орнамент в стиле Боре с легким уклоном в скандинавские мотивы.
Игнат придирчиво осматривает мое творение и ссаживает меня со своих рук, а меня буквально ошпаривает удивлением, когда мой бывший муж быстрым элегантным движением подтягивает свои дорогущие брюки и… садится передо мной на корточки…
– Ты реально собрался ногу мою осматривать?!
Оставляет мой вопрос без ответа, начинает проводить манипуляции, крутит мою стопу, фиксирует щиколотку.
Эти прикосновения вызывают неприятные, тянущие ощущения, но не боль.
– Если здесь давлю, больно?! – спрашивает, резко проведя по стопе.
– Что? – переспрашиваю, так как слишком шокирована происходящим.
– Значит, не болит, – отвечает и выпрямляется. – Ничего серьезного, как я и думал, просто на будущее не носи ходули, на которых едва ходить можешь.
Вновь забытое чувство злости поднимается в моей душе, и я, едва сдерживаясь, перехожу на шепот, чтобы не кричать. У меня так бывает, когда нервы натягиваются.
– Кто дал тебе право указывать мне, что носить и на чем ездить?! Ты ведешь себя очень по-хамски! Ворвался на мою работу, сел за руль моей машины, да еще и в дом мой без приглашения вклинился! Юсупов, твоя наглость вообще имеет границ?!
Резко разворачивается и внимательно смотрит на меня с высоты своего роста, сообщает холодно и односложно:
– Нет.
– Ну знаешь ли…
– Советую не продолжать в таком ключе, – вновь отвечает прохладно, а у меня от одной этой интонации уже ледяные мурашки по спине.
Игнат же разворачивается и проходится по моей гостиной, рассматривает атрибуты дизайна, касается настольной лампы, которую я с трудом отыскала на блошином рынке, и которая является шедевром антиквариата, если знаешь, конечно, где смотреть и что искать. Я же купила этот замечательный экземпляр за копейки.
Продавец так и не понял, что именно мне продал…
Я отреставрировала эту малышку, вычистила и сделала акцентом гостиной, поставив на стол, отыграв с цветами…
Тем временем мой бывший нагло поднимает лампу и изучает гравировку снизу…
– Не трогай! Сломаешь! Там тонкий плафон!
Произношу с нажимом и дергаюсь, хочу встать, но шиплю от боли.
Странно, когда Игнат проводил свои манипуляции – больно не было, а стоит поставить ногу на пол, как стреляет.
Разверчивается ко мне и медленно ставит старинную вещь на место, а я выдыхаю, Юсупов же как ни в чем не бывало произносит:
– Ногу побереги. Сегодня никаких нагрузок, шпильки на месяц отменяются, если не хочешь навернуться и уже закончить дело гипсом.
Вновь теряет ко мне интерес и рассматривает картины, графические рисунки, которые я нашла также и купила по дешевке, видно, никто не интересуется английскими граффити мастерами, которые, прежде чем украсить своими творениями здания, тщательно прорисовывают их на бумаге.
– Занятно… – протягивает Игнат и разворачивается ко мне.
– Что именно “занятно”?! – передразниваю магната, коверкая голос, скрывая за бравадой свой дикий страх, он просачивается в каждую пору с тех пор, как Игнат оказался в моей квартирке.
Этот мужчина имеет убийственную ауру, такому, как он, сложно противостоять, и моя квартира будто пропитывается властными флюидами этого мужчины.
Чего я не хочу.
Пока думаю, Юсупов все же решает высказаться:
– Занятно то, что моя бывшая жена ездит на хламе, живет не в самом престижном районе, но в доме у нее собран самый настоящий антиквариат, который стоит бешеных денег.
Стоит Игнату закончить эту фразу, как его глаза фокусируются на мне и буквально стреляют наповал. Не знаю, что там проскальзывает… но это что-то настолько гремучее и страшное, что я закусываю щеку изнутри, чтобы не показать, насколько я пытаюсь казаться сильнее, чем я есть на самом деле.
– Хватит, Игнат! Уходи. Я тебя не приглашала. Дверь захлопни, раз уж мне вставать нельзя.
Миллиардер не отвечает, скользит по мне взглядом и фокусирует внимание на моих коленях, а я вдруг понимаю, что демонстрирую ему куда больше, чем позволено, ведь Юсупов не церемонился, закидывая меня чуть ли не на плечо, а затем сажая на софу. Вследствие чего юбка хорошо так поднялась, а учитывая ракурс, когда он сидел на корточках…
Черт! Понимаю, что именно мужчина видел, и по его глазам вижу, что Юсупов в курсе, какого цвета и какой модели на мне белье!
– Уходи, – вновь повторяю, отчетливо боясь, что я по факту нахожусь одна в запертом пространстве с самым матерым хищников из всех возможных.
– Просто оставь меня!
Мне кажется, что сейчас я по минному полю ступаю, Игнат же молча разворачивается и идет по направлению к двери, а до меня доходит, что ключи от моей машины он не вернул!
– Игнат!
Окрикиваю, и мой бывший муж замирает, пиджак будто натягивается на мощных широченных плечах, словно мужчина готовится к броску, но я моргаю, и наваждение проходит, а я добавляю в голос уверенности и произношу:
– Ты забыл вернуть ключи от моей машины!
Пауза все длится и длится, и мне уже кажется, что Юсупов сейчас притворится глухим, но все же мужчина разворачивается на каблуках и упирает в меня свой внимательный взгляд.
– Я не забывал.
Отвечает лаконично и продолжает рассматривать меня. На мгновение чувствую себя бактерией под микроскопом, и становится совсем не по себе.
– Раз не забыл, так верни. Можешь положить на трюмо в коридоре.
Явно не доволен моей речью, складывает руки крест на крест, подчеркивая всю мощь своей чертовой фигуры, и заставляет меня сглотнуть.
– И не подумаю. Мы с тобой уже обговорили этот момент.
Меня так коробит это поведение всезнающего и всесильного, что я вскакиваю с места и, не чувствуя боли, ковыляю к бывшему мужу под его насмешливым взглядом.
Игнат и не думает шевельнуться, равняюсь с ним и запрокидываю голову, чтобы в его глаза смотреть, без каблуков чувствую себя рядом с этим исполином совсем хрупкой.
Гоню от себя страх и поднимаю указательный палец, когда говорю, тыкая им в литую грудь мужчины.
– Я тебя услышала. Но и ты меня услышь, господин олигарх! Открою тебе страшную тайну, – цежу, и Игнат ухмыляется.
– Как неожиданно. Мы переходим к тайнам. Ну что же… Тогда я весь внимание, дорогая женушка. Какие именно тайны решила мне раскрыть?
Мне кажется, что Игнат потешается надо мной, но его глаза будто живут своей жизнью, и в них проскальзывает что-то лютое, опасное, словно острое лезвие клинка.
Сложно становится сдержаться, но я продолжаю как ни в чем не бывало.
– Так вот. Откровение, господин олигарх. В мире нормальных людей машины, которые барахлят, сдают в ремонт! Их чинят! И мою малышку вполне может натаскать грамотный механик!
– Даже так?! – опять кривит губы в подобии улыбки и неожиданно ловит мой указательный палец своими пальцами, а мне вдруг кажется, что за этим выпадом может последовать боль. Однако Юсупов лишь придавливает мой палец, чтобы я в него не тыкала, и собирает мою ладонь в кулак.
От этого простого прикосновения у меня по коже будто жар проходит, и я отдергиваю руку, для пущей убедительности вообще прячу ее за спину.
Понимает мой жест, чувствует, что не горю желанием ощущать прикосновения бывшего мужа, но будто нарочно ловит мой локон, и я не успеваю отшатнуться, когда Игнат заправляет выбившуюся прядку за мое ухо.
Делаю шаг назад, удивляясь, что не ору от боли. Ярость настолько сильна, что глушит все ощущения, и единственное, чего я хочу, чтобы Юсупов убрался, и да, вернул мои ключи!
А еще лучше – лечь в постель и уснуть, чтобы этот день стерся из памяти, чтобы я проснулась, и все было бы так, как было… без нового босса!
– Юсупов же делает шаг в мою сторону и нависает надо мной, давит взглядом.
– Ну раз так, то вот тебе ответ, Юленька. В моем мире жена Игната Юсупова не может ездить на драндулете не первой свежести, сечешь, о чем я сейчас говорю?!
Вновь надвигается на меня, и я опять пячусь, пока, наконец, ноги не упираются в софу, и я на нее не заваливаюсь, в шоке смотря на Игната.
– Так вот. Откровение. Как я уже сказал. На этой тачке ты ездить не будешь. Мои парни уже получили приказ отбуксовать эту консервную банку. А ты завтра с утра получишь копию своей машины. Только уровнем в разы выше.
– Ты не посмеешь… – епчу сухими губами, Игнат же упирается рукой в спинку софы и наклоняется, заставляя меня вжаться в мягкую преграду.
– Ты, кажется, не поняла, детка, шутки кончились. У тебя нет ни единого шанса на отказ. С завтрашнего дня жду тебя на объекте. И не вздумай чего выкинуть.
– Что ты хочешь сказать?!
Опять скрываю истинные чувства за нападением, но глаза Игната будто вспыхивают яростным огнем, когда он приближается ко мне настолько, что я вынуждена отвернуть голову, чтобы мы не соприкоснулись губами.
Меня трясет, когда Игнат буквально рычит мне на ухо:
– На этот раз у тебя ничего не выйдет!
Так и хочется проорать “Чего именно у меня не выйдет?!”, но подобной возможности Юсупов мне не дает, резко разворачивается и чеканит шаг, идет по направлению к двери. Ожидаю, что он ее сейчас захлопнет так, что рамы выбьет, но, как это ни странно, миллиардер прикрывает за собой дверь с тихим щелчком.
Оставляя после себя гнетущий флер до боли знакомого парфюма и отпечаток своей подавляющей энергетики…
Мне настолько становится нечем дышать, что настигает давно забытый приступ удушья…
Ковыляю к окну, прижимая ладони к горлу, распахиваю его и впускаю в квартиру свежий ветерок, наблюдая за тем, как мою малышку действительно загоняют на платформу и увозят. Также различаю высокую фигуру своего бывшего мужа, тот садится на заднее сиденье премиального седана с “духом экстаза” на капоте…
Роллс-Ройс выглядит настолько неуместно в моем райончике, что я сжимаю губы, желая, чтобы Игнат поскорее проваливал.
Вздрагиваю, ощущая прикосновение к ноге, и опускаю взгляд.
– Морковка… – выдыхаю, когда взгляд сталкивается с яркими зелеными глазищами моего котенка.
– Испугался, поэтому не вылезал? – спрашиваю пушистика, наклоняюсь и поднимаю своего питомца на руки, прижимаю теплый комочек шерсти к груди. – Правильно сделал…
Ответ на всю мою тираду лишь жалостливое “Мявк”…
– Ну пойдем, я тебе молочка долью…
Занимаюсь привычными делами, отгоняю мысли, наблюдаю за котиком, которого некоторое время назад навесила на меня соседка…
С моей работой не до домашних животных, но отказать я не смогла, учитывая, что бабулька пригрозила тем, что либо я возьму комочек, либо она выкинет его на улицу, потому что их кошка в край обнаглела…
Помню, что просто без лишних слов забрала зеленоглазое чудо, потому что не могла представить малыша на улице…
С тех пор и живем, я все искала приют для ушастого, но закончилось тем, что я сделала все необходимые прививки и проконсультировалась с ветеринаром по питанию и вообще жизни питомца…
– Ну все, хватит, лопнешь! – выговариваю ушастику, который уминает молоко, а сама встаю и ковыляю в свою спаленку, раздеваюсь, поджимая ногу, подобно потерпевшему.
У нас с котярой какой-то нейтралитет. Этот рыжик самобытен и независим. Я почти не замечаю его присутствия в доме, он в своем углу под диваном, а я в своем.
Все никак не отпускает мысль, что надо котяру отдать в добрые руки, потому что у меня работа, сумасшедший график, а еще Юсупов…
Который решил, что вновь стал моим мужем…
Отбрасываю одежду и решаю обойтись без душа, учитывая состояние ноги; не хочу расшибить себе голову, неудачно упав в ванной.
Наконец натягиваю пижаму и ложусь. Хлопаю в ладоши, сигнализируя системе «Умный дом», чтобы выключился свет. И моя спальня погружается в тишину и темному, а я… я прижимаю подушку к груди и даю волю эмоциям, которые столько копила…
Рыдание вырывается отрывистым всхлипыванием, а потом меня накрывает истерикой, я плачу, кусаю подушку и реву белугой, по-другому никак не сказать…
Сердце отдает болью…
Наконец излив океан своей боли и слез, я тихо шепчу сухими губами:
– Раз так, Игнат… раз ты решил появиться в моей жизни и вывернуть все наизнанку… Ну что же, господин олигарх, ты даже не представляешь, во что может вылиться ремонт нового дома! Я тебе устрою веселую жизнь… вернее, превращу твою жизнь в настоящий ад!
