bannerbannerbanner
Только бы зеркало уцелело

Анна Дашевская
Только бы зеркало уцелело

Глава 4

Мы доедали десерт, когда очередной лакей прикатил тележку с несколькими закрытыми коробками.

– Ого, – сказала Катя, когда лакей вышел. – Тут настоящие сургучные печати. Красные! Можно, я открою? Ой!

Ей в пальцы стрельнула словно бы небольшая молния.

– Потому что печати магические, неужели не видишь? – спросил Макс назидательно. – Попробуй посмотреть боковым зрением, над ними радужное свечение. Ну ты что, романов фэнтези не читала?

– Точно… – дочь замерла, словно зачарованная. – Это что, они заколдованы, чтобы никто не мог открыть и прочитать?

– Никто, кроме ваших родителей, – поправил её вошедший в двери Авгурион. – Вы позволите?

– Прошу вас, присаживайтесь, – ответила я. – Вы обедали? Может быть, десерт? Он очень вкусный.

– О да, я обедал, благодарю вас. Итак, это документы, которые вас интересовали, – он кивнул на тележку. – Желаете изучить немедленно?

– Думаю, сделаем так: после кофе осмотрим место происшествия, потом займёмся документами, на это нам нужно… – Михаил смерил взглядом коробки. – Ну, скажем, часа три. А вечером хотелось бы встретиться с членами совета, вначале в полном составе, а потом в личных беседах.

– Хорошо, – кивнул Авгурион. – Только с одной поправкой: доминус желает встретиться с вами сейчас. Вы готовы?

– Да, мессере, – сказал муж, отставляя чашку.

– Тогда прошу вас… А юных мессере и мессеру ждёт придворный маг для проверки дара, как мы и договаривались. Вас проводят.

Я смотрела внимательно, он не нажимал ни на какие кнопочки и не дёргал за шнуры, но на пороге появился величественный седовласый господин с роскошными бакенбардами. На рукаве его тёмно-коричневом камзола я заметила одинокую золотую веточку, так что это определённо был дворецкий. Дети вежливо склонили головы и гуськом последовали за ним.

Мы же вместе с Авгурионом отправились на аудиенцию к королю.

Не скажу, что я волновалась. Любопытно было, это да, а так в принципе, что за дело мне до короля незнакомой мне страны в чужом мире, где я проведу не более недели? Значительно любопытнее было бы узнать, например, почему здесь используются имена и обращения из времён римской империи? Вроде бы по всему можно соотнести здешнюю действительность с началом двадцатого века в действительности нашей, конечно, делая поправку на присутствие магии. Ну и откуда вывалились доминусы и Асперусы?

Коридор привёл нас к приёмной, вполне классической: секретарь за письменным столом, шкафы с папками, кресла для ожидающих. Очень тихо, очень комфортно, очень светло – ещё бы, два высоких арочных окна! Ну, компьютера нет, так ведь ещё совсем недавно и у нас они не были на каждом шагу…

Секретарь, немолодой господин в строгом чёрном сюртуке, лишь слегка оживлённом серо-стальным жилетом, взглянул на Авгуриона и показал рукой на дверь в кабинет.

– Проходите, мессере, доминус ожидает вас.

Здешний король был молод и хорош собой. Если бы надеть на него джинсы и футболку, подстричь по современной нам моде, дать в руки айфон – так точно таких же можно встретить в любом мегаполисе мира, от Нью-Йорка до Сингапура. Но здесь, в параллельной реальности, на нём был военный мундир.

Авгурион поклонился.

– Доминус, это люди, которых я пригласил для расследования, – сказал он.

– Вижу. Рад знакомству, мессере, мессера, – лёгкие кивки сопровождали это обращение. – Как вы считаете, вы сможете найти преступника?

– Мы постараемся, доминус, – ответил муж.

– Вам что-нибудь для этого понадобится кроме того, что уже предоставлено?

– Возможно. Для начала мы изучим документы и поговорим со всеми, кто присутствовал непосредственно на заседании совета. Надеюсь, это позволит сузить круг подозреваемых и понять, куда двигаться дальше.

– Вот как? – король повернулся к нашему Вергилию[3]. – Мессере Авгурион, я побеседую с нашими гостями. Вы свободны.

– Благодарю, доминус.

Снова поклонившись, Авгурион вышел. Король повёл рукой, и дубовые панели стены раздвинулись, показав нам дверь.

– Там сервирован кофе. Полагаю, вы хотели бы расспросить и меня, я ведь тоже участвовал в заседании совета.

Он улыбнулся, и я вдруг поняла, что доминус Август Асперус, король Ромеи, очень молод, лет на восемь старше моего собственного сына. И ещё – что он слегка растерян, потому что к сложившейся ситуации оказался совершенно неподготовлен.

– Конечно, – улыбнулся в ответ мой муж. – То, что вы вне подозрений, поможет оценить показания остальных. Но идея начать с кофе просто прекрасна!

Пирожных не хотелось, поэтому я выбрала себе вазочку с засахаренными фруктами и брала из неё то вишню, то клубничину, то кусочек чего-то экзотического, молчала, поглядывала на мужчин. А их странным образом вынесло в беседе на тему технического прогресса. Король доказывал, что не следует бездумно перенимать всё, что можно перенять в нашем мире, Михаил возражал, мол, уж медицинские-то технологии, антибиотики, оборудование нельзя не использовать… Словом, одна из тысяч дискуссий, ни к чему не ведущих, разговоры за столом. С той лишь разницей, что один из собеседников и в самом деле мог повлиять на принятие решения.

Наконец спор начал выдыхаться.

Отставив опустевшую чашку, я спросила:

– Итак, вы готовы?

– Прошу вас, спрашивайте, – кивнул король.

– Ваши предположения, что могло быть причиной убийства?

– Одно из двух: или последние предложения мессере Галлиуса по реформам школьного образования, или его личная жизнь.

Михаил поднял брови.

– Настолько запутанная?

– Скорее, активная. Галлиус разошёлся со второй женой четыре года назад, и планировал вступить в третий брак, а пока этого не произошло, находился в состоянии свободного поиска, – Август Асперус поморщился. – Мне категорически не нравилось, что именно он ведёт такой образ жизни, но… Законов это не нарушает, жалоб не поступало. А кроме того, его работой я был доволен. И ещё один момент…

– Да?

– Вы сами знаете, как иной раз бывает трудно сформулировать то, что, кажется, крутится на языке. Но… в общем, по имеющимся у меня сведениям, за спиной Галлиуса не оставалось обиженных мужей или отцов, да и дамы в страданиях замечены не были. Я вчера, после того как всё произошло, специально затребовал досье и проверил. Разве что в последние пару недель…

Я развернула полученный от мессере Авгуриона список.

– Начальник вашей службы безопасности также является членом совета?

– Куда ж без него? – улыбка короля была бледной, словно осенняя луна.

– Тогда последний вопрос, и мы оставим вас в покое, доминус. Мессере Галлиус курировал образование, информацию и культуру. Большой пласт, много сведений, хорошо удобренная почва для конфликтов. Он справлялся?

– Лучше своего предшественника, и намного, – ответил Август Асперус. – Пресса у него с руки ела, свары между деятелями культуры он разрешал к общему удовольствию… Была, конечно, пара случаев, когда Галлиус действовал жёстко. Ну, например, одна из газет продвигала и поддерживала идею ограничения женского образования. Их закрыли, редактор был на три года выслан в дальнее имение и полностью лишён права работать в прессе, да и журналистов, об этом писавших, наказали всерьёз. Но вся эта публика к королевскому совету отношения не имела никакого.

– Понятно, – Михаил встал, я поднялась следом за ним. – Вы позволите нам вас оставить, доминус?

– Благодарю вас, господа, – тёмные глаза смотрели серьёзно и печально. – Я очень на вас надеюсь.

В приёмной уже ожидал очередной лакей, который проводил нас к комнатам. Когда дверь за ним закрылась, я повернулась к мужу.

– Всё так сладко, у меня аж челюсти свело. Любовницы довольны, газеты счастливы, деятели культуры плачут тёплыми слезами. Ты в это веришь?

– Он видит такую картину, которую ему нарисовали, – пожал плечами Миша. – Мы должны снять с неё лак и добавить свои штрихи. А теперь давай посмотрим, насколько дети разобрались у себя. Кстати, где они?

– Здрасте, – я орлиным взором оглядывала детскую комнату, ища недочёты. – При нас пошли проверяться на магические способности, ты забыл? Слушай, а тут убрано вполне прилично!

– Только магических способностей нам и не хватало, – Михаил с досадой махнул рукой. – И так с ними иной раз сладу нет…

Повернувшись, я взяла его за руки.

– Душа моя, фарш невозможно провернуть назад. У них уже обнаружились эти способности, так что лучше пусть учатся ими пользоваться.

Он только вздохнул тяжело…

– Да, конечно, ты права, просто тревожно. И как ещё приспособиться с этой магией в нашей реальности?

– Дети ко всему приспосабливаются легко и непринуждённо, это взрослый будет долго нервничать и пристраиваться поудобнее. А теперь пойдём в гостиную, надо хоть чуть-чуть обсудить тактику общения с членами совета.

Ну, вот как раз обсудить нам и не дали: буквально через пять минут невозможно торжественный дворецкий попросил проследовать за ним.

Глава 5

Зал совета мы уже видели, но всё равно я смотрела во все глаза: во-первых, это место преступления, во-вторых, просто любопытно. Большой и очень роскошный кабинет. Роскошный не в смысле золотые дверные ручки и колонны из цельных глыб малахита, нет, комната была отделана строго и очень стильно. Пожалуй, в духе английского замка какой-нибудь георгианской эпохи – дубовые панели на стенах, высокие кожаные кресла, шкафы с толстыми томами в переплётах, мерцающих золотом нечитаемых надписей. Много света: высокие окна от пола почти до потолка, люстры, золочёные бра на стенах, на столах перед каждым из сидящих – невысокая лампа под молочно-зелёном абажуром. Когда мы вошли, вся иллюминация была включена. Члены совета повернулись к нам, и я просто физически почувствовала, как упёрлись в меня взгляды девяти пар глаз.

 

Почему девяти? Ну, легко посчитать: короля не было, мессере Галлиус отсутствовал по самой уважительной из причин, а Авгурион, которого я уже начала считать за родного, лишь подмигнул мне и вновь погрузился в бумаги.

За овальным столом оставались три свободных места. Несложно было предположить, что высокое кресло с короной, вырезанной на спинке, принадлежит доминусу, так что занимать его было бы некорректно. Оставались два места справа и слева от королевского, их мы и заняли. Я села и положила перед собой блокнот и ручку, Михаил же, продолжая стоять, обвёл взглядом собравшихся и сказал:

– Итак, уважаемые мессеры, мы приглашены для того, чтобы в кратчайшие сроки отыскать того, чья рука оборвала жизнь мессере Люциуса Галлиуса Квадриона, участника этого почтенного собрания. Без вашей помощи установить это невозможно, поэтому я прошу вас ответить на наши вопросы. Более того, сразу могу сказать, что отвечать на них вам придётся не один раз в течение этих шести дней. Готовы ли вы?

– Да, – прошуршало по комнате.

Чей-то сочный баритон добавил:

– Давайте попробуем!

– Отлично. Тогда мы расположимся в малой столовой, а вас, мессеры, я попрошу по одному заходить к нам. Первая беседа будет недолгой, только для знакомства, а потом мы составим расписание, чтобы не отнимать у вас время и не заставлять вас ждать попусту в зале совета.

– В каком порядке вы желали бы нас видеть? – спросил седой господин с военной выправкой.

– Пока нам всё равно. Да вот давайте с вас и начнём, согласны?

Тот ответил действием: поднялся и прошёл к двери, соединяющей зал совета и малую столовую. Да ещё и оглянулся на пороге, мол, долго вас ждать? Я спрятала улыбку.

Малая столовая походила на зал совета размерами, высокими окнами, обилием ламп, но ощущение от комнаты создавалось совершенно другое. Там – рабочая атмосфера, здесь – отдых; стены вместо дубовых панелей отделаны чем-то светлым, вместо одного овального стола несколько небольших круглых.

Михаил уселся за ближайший стол и развернул список членов совета.

– Прошу прощения, мы пока не всех знаем в лицо…

– Флавий Вителлий Сабин, префект легионов, – представился седой, потом, усмехнувшись, добавил, – что-то вроде маршала по-вашему.

– То есть, вы командуете войсками Ромеи?

– Совершенно верно.

– Мессере, расскажите, что вы видели вчера.

– Боюсь, что я как раз видел меньше всех. По солдатской привычке, обед я закончил быстро, и сразу же вернулся в зал совета. Хотел ещё раз просмотреть бумаги перед своим выступлением. Я должен был представлять новый закон о приёме в гвардию. Через пять минут ко мне присоединился мессере Гай Валерий Басс, и мы… Ну, честно говоря, мы почти сцепились, во всяком случае, говорили на повышенных тонах. Валерий был и остаётся категорическим противником расширения базы гвардии, а я решительно настаивал – и буду настаивать! – на том, что в гвардию нужно набирать не только сыновей аристократов, но всех, кто подходит по физическим и умственным кондициям.

– И моральным, – сказала вдруг я, неожиданно даже для себя.

Мессере Вителлий посмотрел на меня с интересом.

– Вы не считаете, что высокий интеллект предполагает и высокую мораль?

– Ну конечно, нет! Иначе откуда бы взялся профессор Мориарти?

– Ах да, ваш знаменитый сыщик и его антипод… – покивав, он потерял ко мне интерес и повернулся к Михаилу. – Так вот, я был занят этим спором. Валерий может попытаться заблокировать мой проект, и я хотел ещё раз попытаться его убедить в своей правоте.

– Убедили?

– Увы, нет. Но могу точно сказать, что мы вернулись в зал совета первыми.

– А разве доминус и мессере Авгурион не были уже там?

Тут впервые за всё время разговора мессер Вителлий растерялся.

– Не знаю… Послушайте, я был уверен, что вижу и замечаю всё вокруг, и вдруг… Как же так?

– Очевидно, вы были увлечены работой, – вежливо сказал Михаил. – Благодарю вас, мессере Вителлий, попросите, пожалуйста, подойти следующего.

Когда легионер вышел, я ещё раз посмотрела список членов совета.

– Число подозреваемых уменьшается, да?

– Почему это?

– Вителлий подтверждает алиби Гая Валерия Басса, и обратно, так? Значит, из девяти осталось семеро…

– Ну уж нет! Возможно, мы сместим их к концу списка, но вовсе вычеркивать не станем. Во-первых, человек видит не то, что есть на самом деле, а то, что ему показывают…

– Или то, что он хочет увидеть, согласна. Но в данном случае два члена совета, находящиеся на противоположных позициях…

– Это они нам там сказали, – прервал меня муж. – А на самом деле, вполне возможно, они лишь по одному вопросу являются противниками, а по остальным у них любовь и полное согласие. Они могут быть друзьями детства, родственниками или свойственниками, деловыми партнерами – что угодно, из-за чего правды нам не скажут. Вплоть до совместного участия в заговоре с целью смены династии. Поэтому продолжаем опрос свидетелей и ждём от Авгуриона полное досье.

– Читать нам не перечитать… – ответила я со вздохом.

Следующий член совета был огромен. Метра два ростом, с гривой рыжих кудрей, с руками, напоминающими хороший окорок… Подозреваю, что я, со своим кнопочным росточком, прошла бы у него под мышкой, не приседая. Голос у вошедшего тоже был огромный, громоподобный, как бы он ни старался его приглушать.

– Добрый вечер, – рыжий гигант едва пошевелил губами, но в шкафу звякнули чашки; он неловко улыбнулся. – Извините, от меня много шума. Жена мне всегда велит дома помалкивать, в крайнем случае – говорить шёпотом. Разрешите представиться, Публий Варий Сеян, адмирал королевского флота.

– Мессере адмирал, вспомните, пожалуйста, всё вокруг смерти мессере Галлиуса. Что вы видели, чего, может быть, не видели? Кто первым вышел из малой столовой, кто задержался?

Мне вдруг представился парусник в море, среди десятка мелких злых судёнышек, огрызающихся дымными выстрелами, идущий на него прямым ходом второй почти такой же корабль с чуть иной парусной оснасткой, с палящими пушками по правому борту, и нашего адмирала на мостике, легко перекрывающего голосом и пальбу, и шум моря, и вопли нападающих… Тряхнув головой, я вернулась к разговору.

– Первым… – мессере Варий задумался. – Первыми вышли доминус и Авгурион. Доминус вообще ест очень мало, а Авгурион хотел непременно закончить разговор до начала второй части совета, торопился договорить. Потом я на пару минут отвлёкся… на естественные надобности, а когда пришёл в зал, там уже были Вителлий Сабин, Афраний Стелла и… по-моему, Сципион Терцион, но я не уверен.

– А мессере Гай Валерий Басс?

– Его точно не было, – мотнул головой адмирал. – Он вошёл после меня, и, кажется, кто-то ещё был между нами. Не помню, кто, потому что я стал перечитывать материалы ко второй части, меня живо интересует реформа гвардии.

– Поня-атно… А кто должен был представлять реформу гвардии?

Тут адмирал хмыкнул, это прозвучало, словно дальний раскат грома где-то в горах.

– О, тут доминус проявил всё традиционное коварство дома Юлиев! Должны были быть подготовлены два доклада, с разных точек зрения, от мессере Вителлия и от Валерия Басса, и, соответственно, защита. Я-то уверен, что решение уже принято доминусом, но он пожелал лишний раз встряхнуть членов совета, стравить двух его членов, пошедших на сближение, понимаете?

– Понимаю, – Михаил улыбнулся. – Доминус молод, но искушён, так?

– Несомненно, – твёрдо ответил адмирал.

Опросы мы закончили часам к девяти вечера, когда я уже готова была позорно дезертировать. Публий Сальвий Скрупула, Руфрий Невий Руфр, Тит Корнелий Секунд – все члены совета прошли перед нашими глазами, все отвечали на вопросы, и все лгали. Когда за последним из них затворилась дверь, я вздохнула и спросила:

– А почему у них король, а не император?

Михаил поперхнулся начатой фразой.

– Ну ты нашла, что и у кого спросить… Вот сейчас мы вызвоним нашего Авгуриона, если тебе не хватило ответов на вопросы, поинтересуешься у него.

– Вызвоним?

– Он же оставил нам местный аналог телефона… Правда, это всё в наших комнатах, а туда ещё надо как-то вернуться.

– Ради ужина и кровати я готова практически на всё, – твёрдо ответила я. – Встаём?

– Встаём.

Мы поднялись и, поддерживая друг друга, выползли в коридор.

* * *

В камине пылал огонь.

Я остановилась в дверях гостиной, ледяным взглядом пришпилила сына к креслу и процедила:

– Мне кажется, я ясно сказала: камин не разжигать.

Макс шевельнул пальцами руки, и пламя погасло.

– Как видишь, твой запрет не нарушен, – сказал он.

– Та-ак… – я тяжело опустилась в кресло. – И что ещё ты умеешь?

– Пока мало, – пальцы снова шевельнулись, и огонь взметнулся вверх.

Не знаю, показалось мне или нет, но он бушевал строго внутри каминной пасти, словно ограниченный прозрачной, но непроницаемой стеной.

– Огонь – это всё?

– Нет, ещё воздух. Но огонь – это самое простое, как мне объяснили, поэтому пока так. Воздух попробую завтра. Может быть, будет ещё вода, но это не точно.

– Хорошо, молодец, – муж занял своё место у камина. – Катя, а ты?

– Ой, – дочь махнула рукой. – Со мной сложно.

– В смысле?

– В смысле, что младшенькой, как всегда, остался такой большой подарок, что она не в состоянии его поднять и унести, – хмыкнул Макс.

Показалось мне, или в его голосе прозвучала зависть? Ай-ай-ай, это надо срочно купировать… Вот только как?

– Катюш, так что за сложности? – продолжал пытать Миша. – Не получается?

– Получается, только зачем мне ментальная магия? – воскликнула она чуть ли не со слезами. – Я думала – ну, раз уж есть магические способности, это хорошо, супер. Пусть будет земля, я бы выучилась на ландшафтного дизайнера. А ментал я куда приспособлю? В чужих мозгах копаться? Не хочу!

– Не хочешь – и не надо, – пожал плечами старший сын. – Прелесть этих способностей в том, что ты можешь на них плюнуть и забыть. Вот поэты, говорят, не могут не писать, или композиторы, у них музыка внутри звучит, и её надо выпустить. А ментальная магия не проснётся, пока тебе не захочется узнать, что на самом деле думает о тебе Маша Козырева или Сашка Демьянов.

– Да? – спросила Катя с заинтересованностью. – Ну-у… ладно…

Я выдохнула и мысленно перекрестилась: нет, не было зависти. Показалось. Всё хорошо.

– Доставай местный гаджет! – скомандовал тем временем муж. – Надо поговорить с мессере Авгурионом, да и поесть бы неплохо было.

– Тогда закажу ужин, – Макс протянул руку и дёрнул за шнур.

– Долго ждать придётся?

– Ни минуты. Магическим образом всё сохраняется горячим, – сказал он с забавной гордостью.

Катя воскликнула:

– Вот! Я ж говорю – огонь куда нужнее ментала!

Ужин и в самом деле сервировали мгновенно. Под серебряными крышками скрывались горячие равиоли, помидоры и моцарелла были свежайшими, а зелёное оливковое масло, которым их полили, чуть горчило. Всё как надо.

– Ещё антрекоты, – сообщил Макс. – Мам? Пап? Кать?

– Итальянская еда, – задумчиво произнесла дочь. – Кто-нибудь вообще смотрел карту, где мы оказались?

– Сейчас расспросим Авгуриона, – муж сложил вилку и нож и встал. – Звоню ему?

Шевелиться после еды не хотелось, думать тем более, но я храбро кивнула.

– Давай. У нас осталось всего пять дней и ещё кусочек.

3Вергилий сопровождает Данте в его путешествии по кругам ада.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 
Рейтинг@Mail.ru