Анна Беляева
Авторский метод
Глава 3
По прошествии десяти минут выпнула Костика раскатывать первую группу спортсменов, предупредив, что подтянется минут через двадцать. большим плюсом команды была возможность делить обязанности. Еще помнила, как куковала на льду по три тренировки подряд безвылазно, не имея времени и возможности толком даже в туалет сбегать. Стоило выбиться в люди хотя бы ради возможности спокойно навестить дамскую комнату.
Впрочем, речь сейчас шла не об этом. Вова уже третий день просил хотя бы какой-то перечень соревнований для предюниоров. Она даже знала кого и куда отправить, но сесть и расписать все это, чтобы подтвердить заявки, сил и времени никак не хватало. Работала Лансере как проклятая. Это не красивый оборот, а правда жизни. Иной раз выходила с катка с мыслью, что сама домой не доедет. И вызывала такси, оставляя автомобиль на парковке у ледовой площадки.
Пока родители были живы, по этому поводу приходилось выслушивать кучу причитаний, но мамы и папы уже шестой год нет, некому попенять Ирке, что всех перезабыла со своим катком. Теперь иногда и хочется, но, увы, любимые люди уходят и не возвращаются из мира прошлого. Мама часто снилась, а отец будто отказывался появляться. Ира думала, что он все же сердится – всегда хотел дочь выдать замуж, дождаться внуков, а она до сих пор его желания не выполнила.
За два дня до одиночества дочь с отцом поругалась. Сильно, с хлопаньем дверьми и бегом по лестнице вниз. Папа в очередной раз возмущался тем, что время идет, Ирине уже за тридцать, а никаких подвижек на личном фронте не видно.
– Ладно, ты замуж не хочешь!– смирялся папа с упрямством своего единственного ребенка.– У тебя был нехороший опыт. Ладно! Но можно же хотя бы ребенка родить?!
– Детей мне и без рожания хватает,– махала рукой Ира.– Вон у меня с утра до вечера – и только дети, дети, дети! Я им иной раз больше мать, чем родная мать!
– Ты никому из них не мать!– осадил молодую женщину родитель.– Они вырастут и уйдут заботиться о своих матерях. А о тебе забудут. Хорошо, если не злом вспомнят! Человеку нужна семья!
– У меня есть вы,– попробовала отбиться от возмущений.
– Мы с матерью не вечные. Нас, может, уже завтра не станет!– как в воду глядел.
– Надоело!– отрезала Ира, поднимаясь с родительского дивана.– Я устала!
– Это с чего ты устала?!– повысил голос папа.– От моих справедливых слов устала?!
– Да, и от них тоже!– огрызнулась дочь.
– Может, мы тебе не нужны, как и дети?! Может, тебе, вообще, без семьи было бы лучше?!– завелся Валентин Леонидович.
– Без семьи, где я вечно недостаточно стараюсь на преумножение этой семьи?!. Не исключено!– выплюнула гнев Ирина.
– Пошла вон!– рявкнул мужчина.
Собрала вещи и вылетела прочь, думая, что уже через две недели отпуск, уедет отдохнуть, соскучится. Снова будет мир по приезде. Отпуск провела в решении бюрократических вопросов. Трудно хоронить родных, еще труднее жить после похорон. Во всех смыслах. В автомобиль родителей, за рулем которого сидел папа, влетела фура. Водитель был не виноват. Отказали тормоза. А мамы и папы не стало. Совсем. Больше никто не интересовался у нерадивой Ирки, когда же она решится обзавестись ребенком. И папа не снился. Получается не простил последней ссоры.
Закусила губу, сдерживая слезы. За шесть лет с гибели отца и мамы так и не привыкла к мысли, что их нет. Каждый раз будто душу прищемляло тисками. Начинала плакать и с трудом останавливалась, если позволяла вытечь хотя бы первым слезинкам. Сейчас было важно не дать себе слабины. Впереди длинный трудный день. Поплачет вечером, дома. Если, конечно, хватит на что-то сил.
Дверь распахнулась без предварительного стука или иного предупреждения. В кабинет влетела, как всегда чуть заполошенно, Сашка. Вздернутый носик, вечная улыбка, закладывающая ямочки на щеках, непослушные кудрявые волосы темно-русого цвета.
– Я же не опоздала?– сверкнула веселым взглядом из-под густых ресниц хореограф.
– Вообще-то опоздала,– улыбнулась Ира одной половинкой губ.
– Но ты мне простишь это за гениальность и устремленность к высям!– потребовала Александра.
– Прощу,– согласилась старший тренер.– Лишу премии и прощу.
– Змея!– скривилась Сашка.
Александра появилась в команде через два года после Кости. Влетела на каток во время тренировки восемнадцатилетняя, чуть безумная и заявила:
– Я к вам на работу!
– Ребенок, ты хоть школу бы закончила,– назидательно притормозил девицу Константин и скосил глаза на начальство.
– А меня Владимир Андреевич к вам прислал,– зашла с козырей шебутная соплячка.
– С чего это?– подняла бровь Лансере.
– А вам нужен помощник тренера. Вот! Я помощник!– доложила свалившаяся на их головы девушка.
– Не было печали!– резюмировал Костя и поехал к детям.
Кто Вове сосватал эту шаровую молнию так и не поняли до конца. кажется, кто-то из знакомых по бесчисленному количеству ледовых шоу. Костик уверял, что Вовке не предложили, а сбагрили беспокойное хозяйство на руки. Однако же, при всей своей непоседливости и внешней безалаберности Санька оказалась на редкость сознательной девчонкой, но главное с полоборота подбирала ключи к сердцам фигуристов от мала до велика и совершенно не чуралась и не боялась общения даже с самыми маленькими.
Глядя однажды, как выкатывает стайку пятилеток, то покрикивая, то развлекая, Ирина похвалила:
– Ты умеешь находить подход к детям.
– Да чего там находить-то?– рассмеялась колокольчиком Саша.– С ними, чем честнее и проще, тем сподручнее. Я уж знаю. У нас еще трое. Родители вечно работают, фигурное катание, знаете ли, недешевый спорт, да и маленьким надо в кружки и секции. Пока подкатывать не начала, помогала, чтобы маме не срываться с работы. Тут главное – привычка. Я, вообще, все умею: и накормить, и причесать, и помочь с одеждой, если совсем туго или медленно. Ну, и всякое там, по душам.
Выходило, что помощница тренера – бесценный человек, особенно на сборах.Так взяли ее в первый раз, потом во второй. А после стала Саша неотъемлемой частью команды. Обязанности свои понимала прекрасно. Безропотно носилась с малышами, веселилась со старшими. Впрочем, вела себя осмотрительно, грань дозволенного переходить не позволяла. С подростками так и вовсе брала временами тон, которого и Ирина не выкручивала в диапазонах. Но девушку все равно любили. Даже Костя со временем оттаял, проникся и принял как младшую сестренку. Отпугивал хоккеистов, то и дело посягавших на юную тренершу, обещая оторвать все то, что они пытаются всучить его молодой коллеге.
В те времена Костя еще был сам молодым, влюбленным, верившим в идеалы семьи и брака, потому чуть ли не после первой прогулки ухажера с Санькой подступал с расспросами, серьезно ли у того? Так и разгонял. Потому что какое может быть серьезно на сборах, когда завтра вы разъедетесь и непонятно, встретитесь ли в ближайшее время? в конце концов, техтренер добился лишь того, что Александра начала прятать от него свои увлечения тщательнее, чем Штирлиц шифровки из штаба.
Сейчас все уже успокоились Саше шел двадцать шестой год. Костя запутался в собственных женщинах и кризисе среднего возраста. Да и никого, кажется, серьезного у молодого хореографа группы Лансере не было, так чего ноздри раздувать и жаром пыхать по адресу недостойного, что отирается возле их “прелести”.
Санька, и впрямь, была прелестью. И не только за трудолюбие, душевность и умение находить контакт с детьми. Она еще оказалась редкостно талантливой малышкой. Выяснилось это года через три с начала работы. Ира буквально зашивалась с постановками. Ее на фоне гонки покинули не только силы, но и вдохновение. В конце концов, плюнула на все и позвала Александру.
– Делать ничего не надо. Только смотреть!– велела помощнице.– Если совсем ерунда, сказать!
На дворе был вечер, скорее уже почти ночь. Ставили какой-то доюниорочке короткую. Под бодрую музыку Ира показывала, девочка повторяла. Саша молчала. Молчала. Молчала. А потом сказала:
– А зачем поворот через твиззл? Поставьте тут спираль, а твиззл в конец дорожки. Красивее же.
Ира воззрилась на девушку, но та не стушевлась, продолжила объяснять. Заодно показала, как ей видятся руки в одном месте, переход в другом. Было свежо и интересно.
– Завтра берешь Машу и Льва, будешь им ставить программы,– велела Ирина.– Я проконтролирую.
Маша и Лев – спортсмены совсем мелкие. Особенной опасности не было. Главное составить все в соответствии с требованиями к программе на их возраст. Александра подошла ответственно. Проштудировала все техбуки на эту категорию. Пришла настроенной и очень старалась. Выходило, конечно, не без слабых мест, но в целом – перспективно. С потенциалом. Еще два года водила за собой за руку, учила, следила, отдавая все больше свободы творчества. Сейчас Саше можно было доверить процесс постановки полностью, но все же Лансере присматривала, доводила детали, работала над яркими штрихами. И функционировало отлично.
За годы рядом сдружились до родственной близости. Как три мушкетера: один за всех и все за одного. Костя помогал своим женщинам там, где был нужен мужик, девочки прикрывали друга-потаскуна от жены, да и просто поддерживали, выслушивали, гладили по светлой глупой башке. Родной же! Сашкиных брата и сестер привечали на катке как своих. Брали на сборы, особенно летом. Братишка Александры снимал интересные видео и фото, выставляли в соцсети, появились поклонники, которые следили за спортсменами и тренерами. Стали не только коллегами, семьей. Тайн друг от друга не имели. Ну, разве что Костику раньше времени не докладывали о своих мужчинах. Он ревновал или как это назвать – опекал что ли? Но друг другу выплакивали обиды на мужской пол.
Но в последний год у обеих на этом фронте образовалось полное затишье. Было не до мужчин. Олеська отнимала много времени. Два парня-юниора – тоже требовали сил. Взрослые так не беспокоили, потому что звезд с неба не хватали и не будут уже хватать, кажется, а вот молодежь могла стать отличным трамплином для выхода в большую тренерскую элиту. Не дышали на ребят и глаз не спускали. Во-первых, чтобы не надурили сами; а во-вторых, чтобы не увели ушлые коллеги-конкуренты. Дело-то обыденное. И федерация нашепчет родителям, и конкурирующие организации подкатятся в лице своих представителей. В общем, только и следи.
Один прецедент уже был, два года назад ушли сразу двое – за год до взрослых стартов. неплохие были спортсмены. Одна теперь выступает за Грузию. Второй закончил. Обидно? Еще как!
– Ну что, мы идем?– склонила к плечу голову Саша.– А то Костя без нас не углядит.
– Костя без нас углядит,– защитила от язвительного языка подруги товарища Ира.– Он и за нас углядит, и за себя не упустит.
– Так чего? Не пойдем?– прищурилась хореограф и покрутила пальцами у лица, давая понять, что речь зашла о невиданном.
На среднем пальце блеснуло красивое кольцо. Точно новое.
– Откуда такая цацка?– поинтересовалась Ира, вынимая из-под стола коньки.– Новый кавалер одаривает?
– Сама купила!– доложила хореограф.– “Картье”, между прочим!
– По какому поводу кутеж?– удивилась старший тренер.
– Могу позволить себе!– гордо сообщила подруга.
– Мы тебе переплачиваем что ли?– усмехнулась, удивляясь неразумным тратам, Ирина.
– А это не вы,– Сашка осеклась, заерзала душой, убежала куда-то глазами и неловко добавила,– мне родители помогли…
– О! Кого-то повысили в должности?– с деньгами в семье Александры стало, конечно, сильно проще с началом ее работы, но не до уровня свободной покупки дорогих побрякушек в ювелирном.
– Ну.. нет. Это так,– Сашка тут же сменила тему.– Ты смотрела тот кусок, который хочу переделать в произвольной Руслану?
– Смотрела,– согласилась с переменой Лансере,– в целом, не против. Поглядим, как на него сядет.
Переключились, но внутри старшего тренера осадком осталось ощущение наговоренного и замолчанного момента. Отодвинула за незначимостью. Мало ли что там у Саши?! Решила поделиться своим горем:
– А про нас тут новая книжонка вышла.
– А?– задумчиво протянула хореограф.– Ну, да, как всегда.
Кажется, меньше всего ее интересовали пасквили, косящие под литературу. Но вдруг Саша встряхнулась, вернулась в общую беседу и выдала новость, взорвавшая коллеге мозг в буквальном смысле:
– А ты, кстати, в курсе, что издательство анонсировала первую книгу серии, выпускаемую в режиме онлайн?
– В смысле?– не поняла собеседница.– Что это значит?
– А значит это только то, что раньше книга выходила целиком, ее можно было купить лишь по окончании, а теперь открыт формат покупки недописанного произведения. Ты подписываешься на сайте на пишущуюся книгу, платишь ежемесячно небольшие деньги, а автор обещает, что каждый месяц выходит не меньше какого-то количества глав.
– В смысле? Они продают ненаписанный роман что ли? Кому это надо?!– совсем растерялась Ирина.
– Ну, многим. Можно же в комментариях предлагать автору развитие сюжета. Вдруг примет. И напишет то, что ты хочешь.
– Удобно устроились. Давай и мы начнем впаривать непоставленные программы,– усмехнулась Лансере.
– Давай, но кто их купит?– развела Александра руками.
– И тут мы в пролете!– вздохнула старший тренер, открывая двери.– Пошли работать. И коньки свои из тренерской забери, творческая единица!
– Заберу по дороге!– кивнула Сашка.– Но вообще, скажи же, придумано хорошо. Я бы даже поучаствовала.
– В чем?– голова уже переключилась на тренировку, было не до побочных тем.
– Ну, в книге же!– ткнула в бок подругу кудрявая коллега.
– Я тебе поучаствую!– цыкнула Ира.
– Ну и ладно,– вздохнула хореограф.– Но интересно же! А тебе просто не нравится, что кто-то тебя использует.
– Не нравится!– отрезала Ирина.– Найду, вышвырну!
Решительно пошла по коридору в сторону катка, неся коньки подмышкой.
Глава 4
– Чего-то у нас сегодня аншлаг,– заметила Саша, шнуруя коньки.
Подняла кудрявую голову и посмотрела на Константина, ждущего своих женщин.
– Не гляди на меня так,– подмигнул Костик,– это не я их всех собрал. Они сами!
– Ну, конечно, сами. Что за сеанс массового катания?!– снова возмутилась хореограф.
– Сань, не бухти,– попросила Лансере, поднимаясь и проверяя, плотно ли шнуровка, хотя за годы в коньках и шнуруешься автоматически.
– Вот именно, Шуренок,– поддержал начальство техтренер, протягивая женщине руку,– не бухти. Всем надо работать. Всем надо прогрессировать!
Только Ирина успела выступить на лед, как сбоку раздалось злое и испуганное:
– Твою мать! Куда лезешь под конек, личинка?!
Все трое тренеров резко развернулись на звук нервного выкрика. Маленькая, оформляющаяся активно из ребенка в девушку блондинка Валерия цепко держала за плечо Валю и шипела, чтобы та не смела даже рядом оказываться, когда старшие работают.
– Что происходит?!– голос у Иры, когда ситуация выглядит острой, становится из грудного и мягкого резким, похожим на карканье большой вороны, не любит себя такой, но сделать ничего не может – волнение.
Старшая из девочек резко разворачивается к тренеру и выпускает локоть младшей. Валя тут же откатывается подальше. Волосы у обеих растрепались во время активной раскатки. У одной лицо испуганное,у второй озлобленное.
– Лер, что за вой на болотах?!– манит к себе пальцем Валерию, и фигуристка подчиняется.
– Вой?! Захожу на прыжок, а она мне чуть в спину не въехала! У меня через неделю старт!– снова заводится старшая фигуристка.– Почему на катке малышня?!
– Они такие же спортсмены, как и ты!– не признавать же перед каждой крикливой пубертатницей собственный просчет.
Ну, и потом, у всех сезон, подготовка к стартам. Всем надо больше льда, больше работы. Не успевают в свое время. Вот, приходится трудиться дополнительно. В конце концов, сама Лерочка ни разу не отказалась от дополнительного льда с другой группой! Да и при чем тут Валя? Она-то как раз в свое время и на своем льду. Всю дорогу вместе тренируются.
– Набрали детсадовцев, а ты только и делай, что уворачивайся от этих пешеходов и остывай, пока они целятся полторашки крутить!– выдала Валерия.
– Рот закрой! Иди работай!– рявкнула, потому что не выдержала, Лансере.
Лера передернула плечами и поехала по кругу, заходя на новый прыжок. Впечатленные скандалом малыши прижались к бортикам.
– Работаем, работаем, работаем!– захлопал в ладоши Костя, отклеивая от бортов детей.– Лера вам мешать не будет!
Ирина невольно ухмыльнулась. Был в Константине тихий яд. И пользовался он им умело. Что шутка не понравилась разгоняющейся фигуристке, увидела по поджатым губам и заходу. Только успела подумать: “Сейчас перекрутит”,– как спортсменка, вылетевшая в тройной лутц, действительно приземлилась с перекрутом на четверть и, не удержавшись, вывалилась из выезда на бедро. над катком раздался бодрый мат. Упала Лера не столько больно, сколько обидно и тяжело для самолюбия.
Вдруг поняла, что ведь тот, кто пишет, может сейчас быть здесь, наблюдать за скандалом. Подмечать реакции всех участников. Внезапно ощутила себя под прицелом снайперской винтовки или фотоаппарата наглого папарацци. Стало неуютно. Глаза сами собой пробежались по льду мимо детей, которых, конечно, ни в чем не подозревала. Притормозили на двух младших тренерах, пасущих маленьких. Не цепляясь, проскользнули по Косте, чуть задержалась на Саше, которая давно углубилась в работу с Русланом, показывая, что хочет переделать в его программе.
За бортиком хореограф современного танца наблюдает за малышами и поглядывает на Сашку с Русланом. Ира сама просила прийти и посмотреть. Рядом почему-то стоит Володя, но никого не зовет, стало быть просто пришел посмотреть.На звуке сегодня юная помощник тренера. Разбирается хуже детей в аппаратуре, так что ее консультирует их врач. Большинство из перечисленных, кроме, может, хореографа Насти, бывают на тренировках если не постоянно, то очень часто. Любой мог бы замечать и переносить в текст их быт, тем более они так же вхожи в тренерскую, слышат частные беседы Ирины с командой и обычный треп ни о чем.
Подняла глаза чуть выше, там два ряда скамеек на двух рядах трибун. Кажется, мест пятьдесят, не больше. Сидят родители. Задержалась взглядом на высоком мужчине, не отрывающемся от ноутбука. Он, наверное, и не заметил конфликта между Леркой и его дочерью.
Больше мужчин не было: мамы, бабушки. Все сосредоточенно глядят на лед. Следят за своими. Кое-кто и выкрикивает с места, чтобы чадо не забывалось, трудилось. Сколько там человек? Ну, пожалуй, пятнадцать. Любая из этих теток, в принципе, может писать о том, что происходит на катке. Но вряд ли за катком, не так ли?
Задумалась о том, насколько много деталей было из внеледовой жизни их команды. Поняла, что не вспомнит. Кажется, придется почитать внимательнее. Вдруг удастся сократить список исключительно до коллег или до родителей. Последнее, впрочем, вряд ли. Если кто-то из работников катка шифруется, может же специально избегать подробностей из той же тренерской, не так ли?
– О чем задумалась, красотка?– потрепал за плечо Костя, чтобы привести в сознание подругу и вернуть к рабочему состоянию.
– Да так, после тренировки расскажу,– встряхнулась Ира.– Сашка говорит, что к нам пришла беда, откуда не ждали. Из района интернета.
– Мы стали знамениты?– уточнил техтренер.
– Пока нет, но скоро можем. Как минимум наши персонажи у той авторицы, которую читает твоя Аленушка.
– Кстати,– притормозил Костя,– прикрой меня сегодня до вечера, если вдруг будут вопросы.
Не хотела и не любила служить для обманутой жены оправдательным листом от блудника-Кости, но куда деваться? Друг же, пусть дурной и врун, но друг.
– Не люблю я этого!– чуть повысила голос.
– Последний раз!– ерунда, естественно, обязательно будет еще куча последних разов.
– Какова официальная версия наших ночных посиделок?– музыка стихла и последняя фраза стала хорошо слышна надо льдом.
Константин приблизился почти вплотную, чтобы диалог не превратился из частного в общественный и зашептал на ухо:
– Скажи что решаем технический вопрос по перестановке прыжковых элементов для Амалии и Валеры.
– Хорошо. Пусть будет так, но я тебя однажды убью!– угроза шепотом потонула в новом треке, наконец-то запущенном их неопытным диджеем.
Верю в тебя, больше, чем в себя,– в полный голос сообщил Костик, не сдвигаясь.– И только в тебя!
Последняя фраза снова вышла на весь каток, потому что музыка внезапно стихла. Врач и помощница тренера что-то активно обсуждали. Доктор Тема показывал на кнопки, а почти девочка-помощница судорожно пыталась дернуть правильный рычажок.
– Стоп музыка!– велела Лансере, отъезжая к звуку.– Так, катаем связку шагов. По паре выходим и едем параллельно, не мешая друг другу, иначе все не успеют.
– Кто бы сомневался!– раздался сердитый и усталый голос Лерки.– Даже не вставай со мной катить!– напустилась на кого-то спортсменка.– Ты будешь лезть под ноги и мешаться!
Обращать внимание не стала. Пусть сами разбираются.
– Те, кто по правую руку от меня начинают выкатывать первыми. Те, кто по левую считают до десяти и выезжают!– командовала Лансере. Следующая пара начинает, когда предыдущие дошли до центра! Ясно! Увижу бардак и баловство, выгоню с тренировки!
Когда их на льду толпа, спасают только ежовые рукавицы. Фигуристы знали, что у ИрыВали лучше не проверять крепость нервной системы и предел толерантности. Первая пара вышла. Контролировали с трех сторон: Костя стоял у дальнего короткого борта, глядел прямо на едущих спортсменов. Ирина следила с одного длинного бортика, со стороны судей, Саша – с противоположного. У тренеров задача запомнить ошибки и потом объяснить их спортсменам, дав задания по исправлению. У фигуристов задача – не наделать этих ошибок больше того, что могут запомнить тренеры. Им же хуже, если что-то не вспомнят, так и останется на растерзание судьям на старте.
Самое трудное, вообще-то, не научить ребенка элементам. Тут, конечно, многое от природных возможностей и трудолюбия зависит, но в целом, это не так сложно. Очень сложно научить их быть недовольными собой и стремиться к максимуму. Ведь они много трудятся, тяжело, не щадя себя. И хочется похвалы. И от тренеров,и от родителей, и от самого себя. А нужно быть максималистом, находящемся даже в самом хорошем старте, выполненном элементе, возможность остаться собой недовольным. Тогда есть стимул расти. Если ты всем доволен, зачем тебе становиться больше себя самого? сложнее только понимать,что ты молодец, при том что остался собой недоволен.
Ирина сама жила по этому принципу, мечась между самобичеванием за каждую оплошность и восхищением собственными успехами.
Если объективно, она многого добилась к неполным сорока годам. Группа – двадцать два спортсмена. Ладно, трое с травмами, но девятнадцать работают. Сейчас на льду – тринадцать. Невольно поморщилась, понимая, что много. Надо все-таки выбивать из Володьки дополнительный лед. И пусть возмущается сколько угодно! Сезон еще помучаются, а там год до олимпиады! Ей Олеську в этой бочке сельдей что ли готовить?!
Сразу вспомнила, что подопечная сейчас на хорео-классике, а следом подумала, что сегодня в зале точно никому не тесно. Всего-то шестеро, остальные упорно катаются. Конечно, не очень правильно, но как иначе? У них всего шесть часов льда на всех. Каждому ребенку надо минимум по три. Если отстает или что-то не получается, значит прихватывать с другой группой еще время. Что-то при таком раскладе пройдет стороной, например, весь балет.
– Ну, давай! Работай коленом, держи ребро!– думала о своем, а глаз с катящихся спортсменов не спускала.– Та фигуристка, что была ближе, никак не могла поймать ритм и скорость дорожки.
Ее болтало по линии, шаги выходили неуверенными и грязными. С таким исполнением можно и до базовой стоимости скатиться.
У них математический спорт. Спортсмен должен понимать, что его труд точно измерим и может быть адекватно оценен, и им самим, и наставниками, и, конечно, судьями. Иногда, чтобы убедить ребенка, что он ошибается приходилось не только авторитет включать, но и камеры в телефонах. Вовка все обещал установить нормальную систему видеозаписи от бортика, но пока слова оставались словами. так что вынимали телефоны и бегали за подростками, чтобы поймать детали.
Впрочем, иногда не спасала ни съемка, ни откровенные галки, оставленные коньками на льду, что было очевидной демонстрацией недокрута. Спортсмен упирался и твердил как заведенный:
– Я прыгнул чисто!
– Выезд говорит, что ты неправ!– увещевали с Костей на два голоса.
– Я прыгнул чисто! Вы придираетесь!– в большинстве случаев так начинался конец отношений тренер-спортсмен.
Слишком многое они знают про детей, слишком многое проходят. Слишком о многом приходится разговаривать, чтобы терпеть сомнение. И слишком за многое отвечать, чтобы надеяться, что в нужный момент недоверие станет полным доверием. Обычно в стрессе соревнований все ухудшается и усугубляется.
– Куда ты вперед лезешь!– Лерка опять бушует.
Девочке тринадцать, почти четырнадцать. Она талантлива, но сейчас активно начала оформляться и все стало даваться намного сложнее. Прыжки уходят, вращения замедляются и разбалтываются. Лере трудно. Она злится. Тренеры тоже злятся, но при этом надеются, что через пару лет все само собой придет в норму. Тело привыкнет к себе новому, закончит меняться. И получится вернуть то, что сейчас утрачено.
Объективно говоря, Лерка просто рано взрослеет. Олесе почти пятнадцать, но пока и близко нет таких округлостей, которые у ее младшей сокомандницы, распекающей сейчас слишком быстрого против нее ребенка, что успел догнать Валерию на дорожке и посмел делать скобу вровень с ней.
– Карсавина!– рявкает Лансере.– На выход!
– Конечно, зачем мне готовиться!– комментарий однако сопровождается отъездом за бортик.
В Лере живет недоверие. Видимо, скоро расстанутся. Поморщилась, словно зуб заболел. Автоматически бросила взгляд на директора. Володя прижался сильнее к стене, чтобы пропустить летящую, никого не видя, мимо него фигуристку. Почувствовал взгляд из-за бортика и ласково улыбнулся Ирине. Хороший человек Вовка, но лед придется из него выколотить, хоть ногами. Это просто невозможно!
Второй раз за время работы окинула взглядом сидящих родителей. Почти за каждым фигуристом наблюдали. Кое-кто и в две пару глаз. Знала точно, что женщины сидящие плечом к плечу по центру – бабушка и мама Руслана. Снова задержалась на ссутулившемся отце Валентины. Вот зачем человек приходит на тренировки, если вечно занят своими делами?!
Если отрешиться от раздражения скандалом с фигуристкой и нервным разговором с этим папашей, то мужчина он очень интересный. И шевелюра красивая. Пострижен не коротко, от этого пряди удлиненной челки приходится то и дело отбрасывать рукой, чтобы не мешали печатать или выполнять другую работу за компьютером.
Вспомнила, что когда-то ей даже нравились подобные мужчины. Ну, в те времена, когда она еще думала о мужчинах и интересовалась тем, нравятся ли они ей. То есть очень давно, еще до того, как нажила себе группу в двадцать два спортсмена, каждый из которых – источник проблем. Дополнительных проблем в виде кавалера не надо. Даже такого интересного, как Валин папа. К тому же он женат, так что совершенно не вариант!