Андрей Валерьевич Степанов
Между Мирами
Глава 51. Женщины – такие женщины!
Что сказать, за такой красоткой я бы не отказался побегать, но вот искать ее… Вылетев на улицу, я первым делом посмотрел вокруг. Послеполуденный зной. Пыльная дорога. Такие же пыльные деревья, вяло колышущие листьями на слабом ветру. И ни одной живой души. Хоть вестерн снимай.
Крепко выматерив старика-профессора, который не сдержал языка, и тем самым выгнал принцессу из дома, я посмотрел вокруг еще раз. Мало ли, может девушка где-то рядом, а я, как последний дурак, буду бегать по улицам в ее поисках.
Но нет, поблизости ее не оказалось, зато вдалеке я услышал веселый смех и крики. Там ее могли видеть, если только она вдруг не сделалась социопатом и не рванула в сторону леса.
Так что я, продолжая ругать Подбельского, двигал к пруду, где увидел Мишу в компании пары девчонок его же возраста. Потом вспомнил, что даже с пластырем на лбу вид у меня еще тот, так что решил не подходить.
– Эй, Майкл! – крикнул я, – Иди сюда, дело есть.
Парнишка лениво повернулся, сделал недовольную мину, узнав меня, затем быстро что-то сказал девчонкам и вразвалку зашагал ко мне.
– Ты не позвал меня на тусу, – тоном дона Корлеоне начал пацан.
– Помнишь старика в машине?
– Ну.
– Он теперь живет у меня. Жуткий моралист и всякие правила соблюдает, так что…
– Понял, – кивнул Миша. – Так что за дело?
– Девушку…
– Что, опять?
– Да, опять, – устало ответил я.
– Ну ты даешь, – заржал пацан. – Нет, не видел. И знаешь, найди лучше ту, которая от тебя не бегает.
На этой неожиданно философской ноте он направился обратно к своим подругам, оставив меня в немом изумлении. Действительно, с момента появления людей из иного мира, в моей жизни произошел переворот и окружающие как будто посходили с ума!
Но надо возвращаться к поискам девушки. Раз она не проходила в эту сторону – а Миша бы точно заметил такую красотку, – надо двигать обратно. За это время она, пожалуй, успела добраться и до леса!
А если она сбежала «совсем»? С ужасом я рванул к другому концу деревни. Точнее – не рванул, а шагал так быстро, как мог.
Во-первых, бегать без боли я до сих пор не мог. Во-вторых, где-то в глубине мозга сидела мысль, что Аня не могла совершить такую глупость и явно осталась неподалеку. Но проверить стоило.
Поэтому я спешил. Миновал знакомое поле и добрался до места, где впервые встретился с профессором. Полнейшая тишина и никого поблизости.
На всякий случай я немного побродил вокруг, но следов не было. Как и принцессы. И я уже начинал сердиться, потому что вечные поиска попадавшей в переделки девушки мне стали надоедать.
Пришлось вернуться обратно к дому с пустыми руками. Если объявится Павел, то ему тоже придется объяснять. И старика-профессора надо бы прикрыть. Как же все сложно!
Полный уверенности в том, что дела опять пошли под гору, я скрипнул калиткой и вошел к себе. На заднем дворе я сразу же услышал голоса. Знакомые голоса.
Тут же бросился туда, от удивления резко остановился так, что едва не упал. Рядом с домом стояла Аня и беседовала с соседом Игорем.
– Интересная у тебя подруга, Макс, – произнес он, тогда как девушка натянуто улыбнулась и медленно подошла ко мне. – Кружок у вас, похоже, стоящий.
Он начал постепенно отходить от забора спиной вперед, опасаясь каких-нибудь неприятностей с моей стороны. Мне и говорить ничего не пришлось.
– Наверно, стоит извиниться перед профессором, – глядя куда-то в землю, сказала девушка. – Не стоило так резко себя вести.
– Пожалуй, – пожал я плечами, не зная, что ответить, чтобы она снова не психанула. – Но я тебя понимаю. Это обидно, даже от него.
– Я не слишком обидчивая, – Аня прильнул к плечу и мою шею защекотали ее шелковистые волосы. – Но тут что-то нашло. Наверно из-за случившегося…
– Это все нервы, – успокоил я ее, погладив по голове. Женщины… кто их поймет? Только что психовала и бесилась, а сейчас все будто бы в полном порядке. – Может, побудем пока на улице? Тебе нужен свежий воздух, чтобы окончательно прийти в себя.
– Ты такой милый, – вздохнула принцесса. С грустью.
– Что такое?
– Ничего особенного, я только… Знаешь, я лучше скажу это сразу тебе и Григорию Авдеевичу.
– Такие слова меня наоборот пугают. Хочется быстрее узнать, что ты хочешь сообщить.
– А я теперь желаю побыть побольше на свежем воздухе. С тобой.
Мы прошлись вокруг дома, медленно, цепляя обувью траву. Там, где мы схватились с Трубецким в учебном бою, она все еще оставалась примятой.
– Я не привык говорить такое, – начал я. Без прямого контакта, без глаз Анны, которые изучали бы меня до того, как я выдам фразу целиком, говорить было проще. – Но мне бы хотелось, чтобы ты была рядом не только на свежем воздухе. Не только сегодня. Или завтра. Понимаешь?
– Надеюсь, это никак не связано с тем, что было в душе?
Я укоризненно посмотрел на нее, но не смог сердиться больше пары секунд, настолько очаровательной она была. Сбежавшая от своего отца и из своего мира прелестная девушка.
– Нет, разумеется. Как же.. Я..
– Все понятно, – звонко рассмеялась Аня, но быстро стихла. – У тебя здесь очень хорошо. Уютно. Мне нравится.
Я обнял ее за талию и мы, сев на скамейку, принялись болтать ни о чем. Так, о всяком. О пустом, что пришло в голову. Я чувствовать, что что-то не так. Слишком грустной она выглядела.
– Пойдем? – предложила она вдруг. – Я думаю, пора.
– Пора что? – переспросил я, успев позабыть о ее обещании.
– Рассказать. То, что я должна.
– А, – только и выдал я неловко. – Пойдем. Только мне кажется, что это вряд ли обрадует одного из нас.
И хотя она молчала, глаза ее говорили вполне ясно.
Глава 52. Пора
– Да, Анна? – спросил профессор Подбельский, когда мы все втроем сели за кухонный стол. – Чего вы хотели?
Он говорил вежливо, но его вид выражал достаточное недовольство поведением девушки. И она это четко понимала, а потому отвечала предельно аккуратно и только извинившись перед стариком так, как могла бы это делать перед своим отцом, перешла к основной теме:
– Я приняла решение. Это… далось мне очень непросто, – она быстро посмотрела на меня, надеясь, что профессор этого не заметит. Но тот был так сосредоточен на своей ученице, что и не думал придавать этому значения. К тому же, он и так прекрасно знал, что между нами было.
– Какое решение, Ань? – вырвалось у меня. Предчувствовал я исключительно плохое, потому что ничего иного от других людей в моей жизни ожидать и не приходилось.
Девушка выдержала паузу, собралась с мыслями и сказала:
– Мне нужно вернуться домой.
Молчание было недолгим. Подбельский буквально расцвел. На его щетинистом лице расплылась широкая улыбка и он почти мгновенно превратился в довольного кота.
– Анна Алексеевна, мне очень приятно это слышать! Тогда мы… мы можем собираться?
– Отправимся завтра, – мягко произнесла девушка. – Спешить не будем, мне не хочется, чтобы это решение было необдуманным.
– То есть, вы еще можете передумать? – уточнил профессор.
– Маловероятно, но да. Поэтому мне нужно еще несколько часов. Чтобы точно решить.
Я слегка сгорбился, облокотившись стол больше, чем того требовали приличия. Да и о каких приличиях вообще могла идти речь, когда девушка, которая сама влюбила меня в себя, заявляется об отъезде.
– Хорошо. Мои вещи собраны, – отрапортовал Подбельский. – В любое время можете на меня рассчитывать. Я вас оставлю.
Он покинул кухню, а мы остались вдвоем.
– Так вот, что это за новость, – медленно сказал я.
Девушка потянулась ко мне через стол, коснулась тонкими пальцами моей ладони. Я положил ее сверху, чувствуя тепло, исходящее от принцессы.
– Я решила, что так будет лучше. Пока наши отношения не зашли слишком далеко. Пока не случилось еще чего-то дурного со мной. И с тобой тоже.
Выглядела она обеспокоенной. Расстроенной. В карих глазах поблескивали слезы. Я понимал, что ее решение далось очень нелегко.
– Понимаю, – я несильно сжал ее руку и отвернулся. – Ты хотела необычных приключений, а получила только массу проблем. Да еще и это похищение… Нет, правда, я все понимаю. Но от этого не легче.
– Я хотел попасть домой сразу же, так быстро, как можно, но подумала, что для тебя это будет слишком тяжело. И не смогла.
Какая-то часть меня радовалась. Покоритель принцесс. Девушка действительно влюбилась. Другая же страдала – каким бы покорителем я ни был, она все равно уйдет и не останется ничего.
– Я же не могу тебя задержать здесь еще ненадолго? Для себя. Для нас.
Анна лишь с грустью покачала головой.
– Нет. К тому же, Григорий Авдеевич прав – я могла слишком навредить отцу своим исчезновением. Поэтому лучше вернуться домой. И чем быстрее, тем меньше последствий будет.
По улице, вздымая пыль, пронеслась машина, и мы оба затихли, вслушиваясь в треск разлетающегося в стороны щебня.
– Я же не смогу отправиться с тобой? – предположил я, отлично понимая абсурдность сказанного. – К тебе, с ответным визитом.
– Мне придется долго объясняться с отцом. У него будет много вопросов к тебе и… сам понимаешь, такое знакомство никому не пойдет на пользу. А скрывать тебя в моем мире было бы глупо.
Каждое ее слово звучало логично и просто. Дочь вернется к отцу после почти недельного отсутствия, когда ее не видел никто, приведет с собой парня и что тогда? Особенно, если отец – император!
Вряд ли меня ждет теплый прием. Первое, что подумают люди – что я ее увел. Или что она сбежала ради меня. Отношения с семьей будут испорчены с первого же дня. Да и слухи.
Я знал немало историй, когда сплетни разрушали отношения. И не хотел становиться героем одной из таких ситуаций. Поэтому, собравшись с силами, я кивнул, признавая абсурдность своего запроса. Все оказалось совсем не так просто, как я рассчитывал.
– Так значит, это конец? Ты уже не вернешься сюда?
– Ты знаешь, я не могу этого знать. Я еще не ушла отсюда, но уже хочу, чтобы выпал шанс оказаться снова в твоем доме, – Аня тряхнула кудрями и мне показалось, что сдержать слезу она все-таки не смогла. – Но мне кажется, что шансов снова здесь оказаться у меня не будет.
– Тебя не пустят, – сказал я. – Неважно, что ты будешь говорить. Или ничего не скажешь – но найдутся люди, которые сообщат, что ты пользовалась машиной для перемещения.
– Они не знают, что я была здесь, – прошептала девушка.
– Не знают, но ведь и в твоем мире есть много мест, где тебе нежелательно показываться. Поэтому тебя просто не допустят до нее. Несмотря на то, что ты… принцесса. Кстати, а почему именно так?
– О чем ты?
– Почему принцесса? Почему не княжна?
– Удачный момент для вопроса, – то ли всхипнула, то ли усмехнулась Аня.
– У меня просто не будет другого шанса узнать это.
– Может, лучше спросить у профессора?
– Так ты не знаешь?
– Не интересовалась, – девушка снова мило улыбнулась, забыв о горестях расставания, и громко позвала профессора, не забыв при этом убрать руки со стола. – Григорий Авдеевич, у нас возник вопрос…
– Тут нет никакого секрета, – ответил Подбельский, когда услышал поставленную перед ним задачу. – Эта смена понятий была проведена специально, но только лишь из-за одного человека. Николая Константиновича.
– Не припоминаю такого, – нахмурилась девушка.
– И не могли – он приходился двоюродным… да, двоюродным дядей вашей прабабушки.
– Ого! – воскликнул я. – И чем же он провинился?
– История, хоть и не слишком секретная, но все же запутанная и довольно старая. Понимаете, человек, который основную часть своей жизни провел в постели с прелестными особами, вряд ли заслужит понимание общества. Его разгульный образ жизни и некоторые, м-м-м, дела, которые компрометировали фамилию, привели сперва к тому, что его сделали изгоем в семье.
– Похоже, этого оказалось недостаточно?
– Его слишком хорошо помнили и знали даже с наступлением нового века. Семья отправила его подальше. Это должна была стать добровольная изоляция, но ситуация стала осложняться, скажем так. И в результате ликвидировали сам титул. Правда, уже после Великой Войны. Воспользовались шансом и подвели под общий знаменатель, чтобы известные семьи на присоединенных землях не чувствовали себя изгоями.
– Ого! – снова воскликнул я. – Двух зайцев сразу.
– Да, – закивал профессор, – это был поистине великолепный ход. Шанс, который предоставил Николай Константинович, изменил всю историю. Если бы не его дурная слава, семья могла бы дать ему посмертно орден. Или поставить памятник. Но так он обречен на забвение. Пройдет еще сотня лет… Кстати, вы первый, кто за последние годы решил спросить меня об этом.
Я заметил, что Подбельский, разговорившись, вернулся к нормальному отношению ко мне. От этого стало только хуже – осознание того, что принцесса вскоре отправится домой, приносило какие-то невыносимые страдания. И исправить это было совершенно некому.
Глава 53. Финальный аккорд
– Как проведем последние часы? – с надеждой в голосе спросила Аня, когда профессор вновь удалился в гостиную.
– Так, чтобы не жалеть ни о чем, – ответил я, понимая, что чем лучше пройдут эти часы, тем больше я буду жалеть об утраченном будущем. Но упустить этот шанс тоже не хотелось.
Дело шло к вечеру, но усталости от произошедших событий я не чувствовал совсем. Пожалуй, это был бы лучший вариант для нас всех, поэтому я не собирался отказывать принцессе в ее самых нескромных желаниях.
В дверь постучали, отвлекая меня от разыгравшейся фантазии.
– Я на минуту, – предупредил я Аню и бросился к двери, ожидая увидеть Павла.
Поэтому, не тормозя, распахнул дверь и только чудом увернулся от летящего мне в лоб кулака. Впрочем, тут же к шее мне приставили клинок.
– Не вздумай трепыхаться, щенок! – усатый с побагровевшим лицом, провонявший дымом и грязный, как последний бомж, стоял слишком близко, чтобы можно было спастись от его запаха. – Девчонка тут?
Говорил он негромко, так и шума мы не издавали, поэтому риск, что его появление может привлечь чье-то внимание, был минимальным. Бандит и не боялся вовсе. Кого ему здесь опасаться? Меня? Или девушку со стариком?
– Если соврешь, кишки выпущу.
Острие обжигало шею. Усатый прижимал его так сильно, что я даже боялся сглотнуть. Сердце билось сильнее с каждой секундой.
– Моргни, если она здесь, – приказал он.
Я не посмел ослушаться.
– Отлично, – бандит убрал лезвие от шеи и направил мне его под ребра. – А теперь иди в дом.
У меня в руках не было ничего, чем можно защититься. К тому же теперь я повернулся к усатому спиной и не видел, что он замышляет. Оставалось надеяться, что будет время что-нибудь придумать.
– О, так вы здесь не одни! – усатый сунул голову в гостиную и заметил профессора. – Любезный, присоединяйтесь, – вежливо попросил он, продемонстрировав упертый в мою спину клинок.
Профессор, надо отдать ему должное, сперва возмутился, но, поняв, что злодей не шутит, встал с дивана. Усатый положил мне руку на плечо, немного подвинул, чтобы профессор вышел.
– Что происходит? – подала голос принцесса из кухни, выдав себя в один миг.
– А вот и девка, – грубо выдал усатый, протолкнул в кухню профессора, а потом меня.
Аня не растерялась. Она вскочила с места, бросилась к ящику со столовыми приборами и схватила нож. Не самый длинный, но выглядела она теперь, как дикая кошка, с обезумевшим взглядом.
– Брось! – тут же рявкнул усатый. – Сейчас же брось! – он развернул меня в профиль, показывая саблю, – или я проткну его насквозь у тебя на глазах! И тебя, если вздумаешь пошевелиться! – прикрикнул он и на профессора, который попытался повернуться.
Если секунды можно было бы отмерять ударами сердца, прошло не меньше часа – так быстро оно стучало. На самом деле, от момента, как затихло эхо от крика усатого, до того, как принцесса швырнула нож на пол, прошло лишь несколько секунд.
– Вот умная девочка, – похвалил он ее.
Сзади меня что-то прошуршало и бандит всучил профессору полный рулон скотча.
– Давай, свяжи ее. И не думай хитрить!
Подбельский долго не решался сделать хоть что-нибудь, только крутил в руках рулон, словно видел в первый раз такую штуку. Я не исключал, что в их мире липкую ленту никто не использовал. Усатый тоже понял, что старик не осознает, что делать.
– А ну! – крикнул он, махнул саблей так, что она со свистом рассекла воздух, а потом быстрым движением оставил надрез на моем бедре так, что я вскрикнул.
– Иду-иду! – оживился профессор. – Прошу, только не надо никого убивать!
Он ковырял пальцами ленту, с треском потянул ее и испуганно посмотрел на усатого.
– Правильно все, правильно. Давай, вяжи ее. Иначе ему конец!
Девушка отшатнулась от старика, но тот умоляюще смотрел на нее. Потом принцесса зажмурилась и вытянула вперед руки.
– Не так. За спину. И мотай больше, до локтей!
Я наблюдал, как с треском тянется лента, обматывая руки от запястий до локтей. Страдальческий вид профессора был просто неописуем. Его словно заставляли топить котят или выполнять самую ужасну работу на свете. Хотя так оно и было.
Затем усатый приказал замотать еще и ноги, приказал девушке лечь и без особого труда вырвал скотч из рук профессора. Отдал его мне – и теперь уже я повторял все то же самое, только со стариком.
В довершение всего бандит приказал скрутить скотчем им обоим руки и ноги. Так что оба моих гостя остались лежать лицом вниз в самых неудобных позах.
– Зачем все это? – спросил я.
– Увидишь, щенок. Если сможешь. Ты такой легковерный.
– Что? Я?
– Нет, я, – расхохотался бандит, довольный сложившейся ситуацией. – Наивный парень. Ты правда веришь во все происходящее?
– Чушь какая-то, – вырвалось у меня.
– Не слушай его! – подала голос Аня.
– Так, рот обоим тоже следует заклеить, пожалуй. Могут наговорить лишнего. Привлечь внимание. А если кто еще заметит происходящее здесь, придется избавиться сразу от двоих. Или даже больше, – угрожающе добавил бандит.
– Зачем это тебе нужно? – спросил я, решив выведать хоть что-то.
– Я-то думал, ты спросишь, где твой, хм… – он бросил взгляд на принцессу. – Ну, ты понял кто. Неудобно ругаться при таких особах.
Вообще я надеялся скрыть свое знакомство с Павлом от Ани, чтобы этот вопрос не оказался слишком неудобной и внезапной темой для обсуждения в последние часы ее пребывания здесь. Но усатый ставил вопросы так, что уйти от них было невозможно.
– Вообще я надеялся, что он тебя убил, – решил не прикидываться я.
– Я же говорил. Наивный, – бандита это ничуть не позабавило и он снова приложил саблю к моей шее. – Но, быть может, у тебя это получится? Убить меня. Я не против размяться.
Его последние слова были встречены громким мычанием, почти что визгом.
– О, так натурально, что я почти поверил, – обратился усатый к принцессе, а потом повернулся в мою сторону. – Наша пьеса подошла к финальному аккорду. Или к нему доходит только опера? Черт с ними. Никогда не понимал ни того, ни другого.
Бандит провел по усам ладонью, а потом вытер ее о штаны, заметив остатки сажи на коже. Он с вызовом смотрел на меня, держа кончик сабли в опасной близости от шеи.
– Но вот в чем проблема, малыш, – вдруг усмехнулся он. – Знаешь ли, я служил в гвардии, а там честь – не пустой звук. Если бы у тебя было оружие, мы могли бы сойтись в поединке. Но его нет, а это значит…
– У меня есть! – выпалил я, округлив глаза, как только усатый начал заносить саблю.
Услышав мои слова, он удивленно остановился, но руку не опустил:
– Что у тебя есть? – бандит кивнул на нож, что валялся на полу: – это?
– Нет, – ответил я, вспомнив, что вторая сабля от Павла должна быть где-то в доме, среди свертков.
Вероятность моей победы стремилась к нулю, но это не означало, что я не попробую отомстить этому усатому наглецу за то, что он здесь устроил!
Глава 54. Еще один труп
Отыскать оружие самостоятельно мне, конечно же, не позволили. Бандит выспросил, где может лежать сабля, провел меня к нужному месту, где сам размотал сверток.
Свой клинок он держал направленным на меня, а в свободной руке крутил оружие Павла. Лезвие шпиона действительно смотрелось лучше: чище, благороднее.
– Любитель, – фыркнул бандит. – Позер. Оружие должно быть простым. Не финтифлюшки убивают твоего врага. А лезвие. Острие. Которое направляет умелая рука. Хотя тебе все равно.
Я молча слушал монолог, уверенный, что мне не позволят победить. Даже если бы условия оказались иными. В честности усатого я сильно сомневался. Как и в своих способностях.
Только в фантастических фильмах можно победить более опытного соперника. Должно быть, усатый был уверен в том же – он протянул мне саблю:
– Идем на улицу. В твоей конуре и развернуться негде.
Хорошо – у меня появилось время подумать. Плохо – идей не было. Совсем. Сколько ударов я смогу отразить? Один или два? А потом прямой выпад в сердце. Или куда угодно.
В свое время я достаточно читал историй про фехтовальщиков, которые знают десятки мест. Человеку можно нанести неглубокую рану, но задеть артерию и он умрет от потери крови. Будет еще один труп на совести этого бандита.
– Так что случилось в доме?
– Когда ты сбежал, бросив своего друга? – ухмыльнулся бандит. – Дело двух минут. Дом почти догорел, его завалило, а я выбрался, как видишь.
– То есть, он мог бы тебя победить? – продолжил допытываться я.
– Никогда! – отрезал усатый и встал в стойку. – Он же тебя наверняка чему-то научил. Давай, прояви себя. Обещаю, сразу убивать не буду.
Я колебался, переминаясь с ноги на ногу. Попутно пытался вспомнить, как лучше держать саблю, но мне казалось, что выгляжу я смешно. Усатый же оставался серьезным.
– Черт тебя подери, парень! – заорал он. – Тебе слова «честь офицера» вообще ни о чем не говорят?!
Была не была, решил я и махнул клинком. Разумеется, первую мою атаку он без труда отбил. Но сдержал слово, не порезав меня сразу же.
– Не тряпка. Но не умеешь ничего, – поморщился он.
– О, снова работаете? – за забором появился Игорь.
Усатый его проигнорировал, но не позволил мне сказать ни слова и принялся атаковать. Мне уже было не до соседа. Я вцепился в саблю обеими руками и чувствовал, как сталь вздрагивает от ударов, которыми осыпал меня противник.
– Пошел прочь, – махнул ему рукой бандит, отойдя от меня на один шаг.
– Понял-понял, ухожу, – Игорь мирно поднял руки и тут же ретировался. Черт бы побрал его трусость! Подумаешь, саблей в него кинули! Как бы он мне сейчас помог.
– Твой черед, сопляк, – бандит покрутил со свистом саблю в руке.
– Хватит уже грохотать! – заорали соседи через участок. – Второй день гремите! Надоели уже!
– Видишь? Просят побыстрее закончить. Как думаешь, получится?
И он снова начал атаковать, уже активнее и изощреннее, но не до такой степени, чтобы нанести мне серьезную травму. Несколько раз даже царапнул по руке – болезненно, но совсем не смертельно.
Ему нравилось играть со мной, как со своей последней жертвой. Павла нет, а после того, как он избавится от меня, никто не помешает ему забрать принцессу. Что он сделает со старым профессором – и так понятно.
К сожалению, я не мог найти в себе сил и способностей, чтобы вмиг научится махать саблей, отражать его реальные атаки и защитить себя. И уж тем более победить такого опытного и тренированного противника, как бывший гвардеец.
Он это отлично знал. Просто хотел позабавиться. Это было понятно – стоило лишь взглянуть на кровожадную ухмылку, прикрытую усами.
– Чувствуешь, что конец уже близок? – усмехнулся он, но атаковать не спешил. – Наверняка ты хороший парень и, знаешь, в другой ситуации все было бы иначе. Но ты слишком наивный и уже выбрал сторону. Поэтому…
Я стиснул саблю покрепче и приготовился.
– Ты еще не готов сдаваться? Герой!
Чтобы прекратить издевки, я сам сделал выпад, но усатый без особого труда отбил клинок. Еще один удар он проигнорировал, отойдя в сторону.
– Еще я могу предоставить тебе шанс убежать. Просто убежать. Но гарантирую, что жизнь ты этим не сохранишь. Только продлишь на несколько минут.
– Зачем тебе это все? – задыхаясь, выпалил я. – Зачем? Зарезал бы и все!
– Люблю загонять добычу. Давай. В последний раз. Теперь точно в последний. Будет не больно.
Я отступил на пару шагов назад. Вечерело и на траве после жаркого дня высыпала роса. Вряд ли у меня выйдет перехитрить его, но я решил атаковать снизу и опустил руку, сжав саблю лезвием вперед.
– Давай, – решился я. – Пора.
– Может ты не такой уж и сопляк, – снова ухмыльнулся усатый. – Иди сюда!
Оттолкнувшись от мокрой травы с легким проскальзыванием, я сделал шаг навстречу противнику, потом еще один. Начал замах снизу вверх, планируя рассечь усатого по диагонали.
Тот разгадал мой маневр, чуть склонил саблю, чтобы оттолкнуть мое оружие дальше, отвести его от себя еще до того, как я окажусь в опасной близости. Когда сабли встретились, я вздрогнул, поскользнулся и, падая на спину, поехал вперед.
Подбил усатого так, что тот не смог устоять на ногах и тут же рухнул лицом вниз, выставив перед собой саблю. Мое оружие едва слышно прозвенело, царапая ребра бандита, а когда тот рухнул, придавив меня собой, гарда сабли едва не вывернула мне запястье.
Усатый вонял. Когда он оказался так близко, запах от него стал нестерпимым. По моей груди растекалось что-то горячее. Почти жгучее. От осознания того, что это кровь, душа ушла в пятки.
Противник простонал и попытался подняться с моих ушибленных ребер. Как только давление ослабло, я сразу же выдернул руку и попытался спихнуть бандита в сторону. Из его спины, чуть ниже лопатки, торчал клинок.
Сиплое дыхание иногда прерывалось бульканьем. Усатый скатился с меня набок. Его клинок был воткнут в землю – прямо между рукой и ребрами. Я сунул ладонь и тут же отдернул ее. Глубокую царапину саднило. Я тут же отполз в сторону
Усатый закашлялся, выплюнув при этом немало крови. Он делал попытки дотянуться до своей сабли, но она вошла в землю почти на всю длину и выдернуть ее оказалось непросто.
– Ловкий малый, – простонал бывший гвардеец и снова зашелся кашлем. – Неожиданно…
То, что жить ему осталось всего ничего, я и так понял, поэтому приподнялся на локтях.
– Значит… я останусь… еще одним трупом… ради великого дела… – он захрипел, но при этом повернулся, ища меня уже почти невидящим взглядом. – Да будет так.
И затих.
