Андрей Павлович Серов
Дневник зелёного цвета
Без лишних слов она подошла ко мне, посмотрела в глаза и мягко прижалась к моим губам. Мне казалось, что я попал в какой-то другой мир. Не синий, не зелёный, но ослепительно светлый мир, в котором сущёствовали только я и Света. Я и Света. Я И СВЕТА.
Вдруг что-то выбросило меня из этого мира, я почувствовал боль в затылке и погрузился в бездонную темноту.
Очнулся я в тёмной синей комнате. Я лежал на синей твёрдой кровати, а впереди меня расположилась решётка… тоже синяя.
«Тюрьма, – подумал я, – Синяя тюрьма»
Я прикоснулся к затылку и нащупал огромную шишку. Видать сильно же меня ударили. Но… что же со Светой? Что с ней?
Не успел я начать думать рационально, как раздался звук, похожий на человеческий голос:
– Очнулся.
Источником звука оказался синеглазый охранник, облаченный в одежду, соответствующую его глазам.
– Веди его, – сказал кто-то издалека.
Меня привели в синюю комнату со столом и двумя стульями (я расположился на одном из них). Некоторое время я сидел один. Свет падал чётко на меня, и я ощущал себя артистом, выступающим на сцене.
И вот вошёл человек и сел на второй стул. На нём была синяя повязка.
– Назови своё имя, фамилию, отчество и дату рождения.
Я молчал. И вдруг я ощутил удар по моему лицу.
– Назови своё имя, фамилию, отчество и дату рождения, – повторил собеседник.
Я назвал.
– Признаёшь ли ты, что совершил преступление?
– Какое преступление?
– Во-первых, ты находился в одежде ненадлежащего цвета (только сейчас я понял, что на мне синяя одежда), во-вторых, вы обвиняетесь в попытке изнасилования добропорядочной девушки.
– Попытка изнасилования? Я просто обнимал Свету!
– То есть ты просто так, находясь в одежде ненадлежащего цвета (мне кажется, это его любимая фраза), обнимал добропорядочную гражданку Синего государства?
– Да…
Вдруг человек надлежащего цвета ударил меня по лицу.
– Не неси чушь, урод! Быстро выкладывай: где взял одежду? Имена, фамилии, адреса! Говори, и, возможно, тебе сохранят жизнь.
Я молчал.
– Говори, – закричал он и в третий раз ударил меня, но на этот раз намного сильнее, – Говори, мразь!
Человек в повязке попытался ударить меня в четвёртый раз, но неожиданно появился какой-то толстый мужчина, одетый в дорогой синий костюм.
– Сэр какой-то-там (да, я снова не запомнил его имя), – произнёс человек в повязке.
– Оставьте меня наедине с заключённым, сказал сэр.
Мучитель вышел.
– Здравствуйте, товарищ диссидент.
– Здравствуйте, товарищ толстосум.
– Остроумно, остроумно, – сухо ответил сэр толстосум, – но я пришёл сюда не шутки шутить. Я знаю, что вы не из этой деревни. И даже не из нашей страны. Ты самовольно пересёк границу нашего государства. Ты понимаешь, что это высшая мера?
Хоть я не до конца понимаю смысл словосочетания «высшая мера», я кивнул.
– Но я пришёл не пугать тебя. У меня к тебе деловое предложение.
– Деловое предложение?
– Именно. Я предлагаю тебе отречься от зелёного цвета и признать власть синего. Ты станешь примером для всех. Все газеты напишут о том, что представитель зелёного цвета вступил на истинный путь! Ты получишь огромный дом в столице и станешь настоящим сэром!
– Вы хотите сделать меня политической пешкой? Ни за что!
– Я предполагал, что ты так ответишь. Любовь к родине и всё такое, но подумай: на кону твоя жизнь!
– Даже под страхом смерти я не стану таким, как вы!
– Подумай о Свете. Ведь ей не приятно будет любить умершего. А если ты согласишься на моё предложение, то между вами не будет стены, ты сможешь свободно любить её, сможешь спокойно и богато жить с ней. Ты согласен прожить долгую и счастливую жизнь в синем государстве или предпочитаешь бесчестно умереть от рук палача?
Я задумался.
– Разве можно жить счастливо, предав свои принципы? Для меня не важен цвет футболки, которую я ношу, но звание лжеца и губителя мне не по душе! Разве останусь я самим собой после того, как воткну этот нож в сердце? Нет. Я ни за что не стану сэром!
Он встал, чтобы уйти, его лицо было похоже на лицо рыбака, от которого ускользнул большущий окунь.
– Тогда ты умрёшь. И только Бог сможет спасти твою душу.
– Бог не имеет любимого цвета, – кинул я ему вслед.
Он сделал вид, что не услышал.
Запись 14. Казнь
Сегодня – роковой день, смертный день. Утром меня повели на главную площадь. Собрались сотни людей. Все они смотрели на меня, как на инопланетянина, спустившегося на землю. Некоторые говорили что-то гадкое в мой адрес, но я не слышал их слов.
Меня возвели на импровизированную сцену, по центру которой стояла гильотина.
Я оглядел толпу. Позади неё на дорогом кресле сидел уже нам знакомый сэр толстосум. Он пристально следил за каждым моим движением, словно змея смотрит на добычу.
Я увидел Свету. Она, вся заплаканная, глядела на меня с утекающей надеждой на то, что всё это страшный сон, от которого она сейчас же проснётся. Но с каждой секундой эта иллюзия рассеивалась, обнажая страшную реальность.
– Этот человек виновен в том, что незаконно пересёк границу Великого Синего государства, – зачитывал палач, – в том, что носил одежду зелёного цвета, в том, что публично взывал к ношению зелёной одежды, и в том, что покушался разрушить святые принципы синего цвета!
Ропот усилился, но его я не замечал. Я смотрел лишь на Свету. Казалось, что нет сейчас всей этой толпы, есть только я и Света… я, Света и гильотина…
Меня положили на страшный стол. Над моей шеей висело острое лезвие. Раздалось: «Приговорён к смерти». Я услышал нажатие рычага, лезвие полетело вниз. И вот моя голова упала в корзину, подставленную прямо к гильотине.
Света горька заплакала. Сэр а-я-предлагал-лучший-выход ушёл, довольный публичной казнью. Постепенно все разошлись.
Но… вопрос: как я пишу эти строки, если меня казнили?
Прежде чем объяснить магию сегодняшнего дня, следует погрузиться во вчерашний…
Запись 14. Странный человек.
… Меня вели с того самого допроса от сэра благодушие. Перед моей камерой у меня из кармана выпал бумажный лебедь (странно, что его переместили в мою новую синюю одежду). Я попытался поднять его, но охранник толкнул меня и буквально забросил в камеру.
– Мой лебедь! – закричал я.
– Лебедь? Тебе нужен этот лебедь?
– Да.
Охранник раздавил птицу и пнул её ко мне.
– На, получай, – сказал он и удалился.
Я поднял кусок бумаги, жалобно смотря на разрушенное воспоминание.
– Милый был лебедь, – раздался голос позади.
Я обернулся и увидел взрослого мужчину со светлыми усами и бородой, на нём была синяя одежда и круглые очки. Он лежал на второй койке, видимо, его привели, пока я был на допросе.
