Андрей Павлович Серов
Последний на Земле
12 июля 2021 года, в день, когда практически всё человечество исчезло с лица Земли, я проспал на работу.
Будильник по какой-то причине не зазвенел, или же я его не услышал. Когда я раскрыл глаза и посмотрел на часы, я увидел время: 9:34. Я уже 34 минуты как должен быть на работе. Я сорвался с кровати, и сразу же начал одеваться. Времени на чистку зубов, приготовление и употребление еды не было. Пока я надел костюм, причесался, собрал все рабочие принадлежности в чемодан прошло ещё 17 минут. Нужно вызвать такси. Срочно. Я набрал единственный мне знаковый номер такси. Нет ответа. Набрал снова. Нет ответа. Уже 9:53! Они должны работать! Ладно, поеду как обычно на автобусе, я опоздал в любом случае. Машину у меня своей не было, поэтому я всегда добирался до работы на общественном транспорте. Так, кстати, выходило дешевле и, как не странно, быстрее. Собственной парковки у здания моей работы не было, поэтому людям, приезжающим на машинах, приходилось долго искать место для стоянки. Нет, был, конечно, вариант оплаты платной стоянки. От работы – рукой подать, но цена… Лучше вам её не знать.
Я вышел на улицу. И первое, что меня смутило – тишина. Я не слышал ни звуков пролетающих машин, ни звуков чьей-то музыки, ни звуков прокладываемой дороги, ни даже простой человеческой речи. Только щебетание птиц, шелест листьев и звуки ветра. Но для любого городского жителя – это уже тишина.
Второе, что смутило меня – отсутствие людей. В 10 часов утра город должен был уже проснуться, но ни прогуливающихся пешком людей, ни людей на машинах я не лицезрел. Долго я не позволил я себе об этом думать. Работа. Нужно спешить. Через минуту я уже был на остановке, и стал ждать своего автобуса. И вот тогда у меня было время подумать. Я был на остановке один. А общественного транспорта не было вообще. К этой остановке привязано порядка двух десятков маршрутов, но ни одной маршрутки не было в поле моего зрения в течении 15 минут.
Я решил осмотреться и увидел ещё одну странность: ближайший к остановке продуктовый магазин был закрыт, хотя было уже 10:17 (он открывается в 8 утра).
Но последней каплей стала мысль о том, что мне ещё ни разу не позвонил начальник. Я работаю главным бухгалтером, и всякое опоздание даже на минуту всегда сопровождается гневным звонком от моего начальника. А сейчас меня не было на работе 1 час и 18 минут! И вообще никакой реакции. Это уже было слишком странно.
Я решил позвонить своему начальнику. Нет ответа. Также, как с такси. Я стал обзванивать всех: коллег, друзей, родителей. Нет ответа. Ни от кого. Не отвечали полиция и скорая помощь. Что произошло?
Я побежал к себе домой. Там я заметил также, что отсутствует электричество. Судя по всему, оно отсутствовало во всём городе. Очередная странность, но уже не такая существенная. Главным вопросом было: где все люди?
Я взял ключи от квартиры своего соседа и, по совместительству, моего самого лучшего друга – Михаила Алексеевича. Он был старше меня на 45 лет (мне было тридцать), но, казалось, что мы всегда были с ним на одной волне несмотря на то, что я годился ему в сыны. Я всегда говорил, что его ум моложе его тела, а он – наоборот, что моё тело моложе моего ума. Мы с ним могли подолгу говорить на разные темы и, безусловно, Михаил Алексеевич был сведущ почти во всём. Почти во всём, кроме моды, политики и светской хроники, что очень меня радовало, ведь мы оба считали всё это мусорной свалкой. Бывало, что, заходив в Михаилу Алексеевичу за какой-то вещицей, я оставался у него поговорить на несколько часов. Ключи от его дома у меня были в связи с преклонным возрастом моего друга. Ему часто требовалась помощь порой в самых простых делах за что ему было передо мной стыдно, хотя я в этом ничего постыдного не вижу, ведь причиной такого состояния моего друга была не его глупость, а старость.
Я поспешно открыл дверь квартиры Михаила Алексеевича, зашёл внутрь и никого там не обнаружил. Только слегка смятую постель. Для Михаила Алексеевича это было не свойственно. Он служил в армии, и заправленная кровать была дня него делом чести. Какой бы сильной не была его боль в спине, он всегда заправлял кровать сам, никогда не просил меня об этом. Причём кровать была смята так, будто тот, кто на ней лежал в одно мгновение просто испарился. Не встал с кровати и ушёл, а именно исчез. Меня передёрнуло. Что же здесь произошло? Неужели все люди просто взяли и исчезли? Если так, то почему остался я? В чём моя особенность? Чем я на столько сильно отличаюсь от других?
Я не знал. Возможно, это было выше моего понимания. В любом случае нужно было что-то делать, а не сидеть на месте. И я решил обзавестись всеми необходимыми для этого «что-то» вещями. Я взял ключи от гаража Михаила Алексеевича.
Там меня ждало то, о чём я так много слышал, но ни разу не видел своими глазами. Легендарный дом на колёсах. Михаил Алексеевич приобрёл его около пяти лет назад, потратив больше половины семейных сбережений. Почти все оставшиеся деньги были пущены на то, чтобы привести дом на колёсах в то состояние, в котором он находится сейчас. Жена Михаила Алексеевича была крайне недовольна такой расточительностью мужа, за что последний очень часто «получал по шапке», в психологическом смысле, конечно же. «Капать на мозги» моему другу она перестала ровно тогда, когда дом на колёсах был полностью готов, и Михаил Алексеевич повёз жену в небольшое путешествие по стране. Мой друг называл те дни лучшими в его жизни после медового месяца. И для неё всё было также.
Через пару лет жена Михаила Алексеевича умерла.
– Я рад, что успел проехаться с ней на этом чуде, – говорил он мне, – Если бы не успел – сожалел бы всю оставшуюся жизнь. Но теперь я не сожалею ни о чём, что когда-либо делал. Я считаю, именно это и называется гармонией.
Я открыл дверь гаража, и увидел это чудо. Выглядел он просто потрясающе и внутри, и снаружи. Но внутри – особенно. Михаил Алексеевич постарался на славу и когда выбирал эту машину, и когда переоборудовал. Здесь было всё, что нужно для жизни: холодильник, микроволновая печь, плита, чайник, двухспальная выдвижная кровать, диван, стол. Но главным для меня был только он – генератор. В городе теперь, вероятно, практически нигде не было электричества, а у меня теперь было. Не придётся мучиться от «электроэнергетической ломки», свойственной каждому городскому жителю при попадании в условия, где всех благ цивилизации нет. Хотя Интернета мне больше не видать никогда, судя по всему, потому что даже мобильная сеть у меня больше не ловит. Но не страшно, в каменном веке как-то люди без Instagram’а выживали, вот и я выживу.
С бензином проблем тоже возникнуть не должно, ведь у меня в запасе пара канистр (спасибо Михаилу Алексеевичу), а достать новые – не такая уж и проблема.
А вот что меня порадовало, так это огромное количество мест для складирования в этом доме на колёсах. Там можно было бы поместить всю документацию с моей работы, и ещё столько же места там останется! Это просто великолепно.
Помимо дома на колёсах я забрал из гаража Михаила Алексеевича я забрал также ящик с инструментами, а также лом и топор. О, да, они мне пригодятся. Я закрыл за собой гараж (привычки старого порядка, не более), и отправился домой, переносить самые необходимые вещи в своё новое жилище. Так сказать, забрать все свои основные средства.
Их оказалось немного. Я забрал свой ноутбук (даже без Интернета он полезен, например для того, чтобы печатать этот текст), немного одежды, пара самых любимых книг, мой детский альбом с фотографиями и любимую кружку с моим именем. Мне стоило больших усилий не взять с собой кучу ненужных в данных обстоятельствах вещей. Огромное количество грамот, дипломов, сертификатов, открыток. Сколько же вещей, только вчера имеющих невероятную важность, перестали иметь хоть какое-то значение?
Многие вещи я оставил и потому, что смогу добыть более хорошие их экземпляры, чем те, которые у меня есть. Погрузив все свои небольшие пожитки в новый дом, я заглянул к Михаилу Алексеевичу. Я решил осмотреть его квартиру. Не только для того, чтобы найти что-то полезное, но и для того, чтобы почтить память моего друга. У него дома было уютнее, чем у меня, теплее в психологическом смысле. Тут было больше воспоминаний, чем где бы то ни было.
– Верный признак того, что ты уже стар – это то, что твои воспоминания становятся ярче, чем действительность, – говорил мне Михаил Алексеевич, – Когда появляется ощущение, что в будущем ничего более красочного и эмоционального, чем было, не будет.
Я хотел что-то взять на память об этом человеке. И взял. Его фотографию с женой на фоне дома на колёсах. Сделана была эта фотография где-то возле Чёрного моря. Они оба улыбаются самой искренней улыбкой. Одна из лучших фотографий, что я видел.
Я решил не останавливаться на своих «поисках» и наткнулся на альбомы с монетами. Михаил Алексеевич был заядлым нумизматом, и очень любил хвастаться своей коллекцией. Я мало разбираюсь в этом, но всегда смотрел на коллекцию друга с восхищением. В его коллекции, как он говорил, больше трёх тысяч монет, с точного счёта он уже давно сбился. Были у него и банкноты, не так много, но, на мой взгляд, коллекция тоже внушительная.
Деньги. Очередная бесполезная вещь, которая ранее считалась ценной. Ведь это простые бумажки и кусочки металлов (пусть даже некоторые и драгоценных). Какую ценность они представляют теперь?
И тогда я подумал: а почему бы и нет? Почему бы мне не продолжить эту коллекцию? Мне будет на много легче добывать экземпляры, чем Михаилу Алексеевичу. Ему приходилось покупать, а мне достаточно просто взять то, что найду. Ведь смысл коллекционирования не в полезности вещей, а в том, чтобы сделать приятное собственной душе. Безусловно, я понимал, что для того, чтобы продолжить дело Михаила Алексеевича, мне требовалось многое узнать, но мою задачу облегчил сам хозяин коллекции. Во-первых, у него было огромное количество нумизматических книг, справочников и каталогов (они занимали немало места, но места в моём жилище очень много, я мог себе это позволить). Во-вторых, каждая монета из коллекции Михаила Алексеевича была подписана: страна, номинал, год и монетный двор. Подписаны также были и недостающие монеты, что очень облегчало задачу.
