Андрей Буровский
Апокалипсис XX века. От войны до войны

ЮГОСЛАВИЯ

Всю осень 1918 года в югославянских регионах Австро-Венгрии формировались местные и центральные правительства. Насчитывают их от 20 до 200. Делалось примерно то же, что в России весной – летом 1918-го.

Многие из них были таковы, как «Люблянский Народный совет, который располагал не более чем сотней солдат и офицеров. Пойманные и задержанные днем солдаты, возвращавшиеся с фронта, ночью расходились по своим селам. Стража, поставленная с вечера, исчезала бог знает куда. Утром находили в караульном помещении только прислоненную к стене винтовку…»

29 октября недавно возникшее Народное вече сербов, хорватов и словенцев заявило о готовности взять в свои руки всю полноту власти в регионе. Тут же местные славянские организации объявили о прекращении сотрудничества с правительством Австро-Венгрии, и в тот же день было провозглашено Государство Словенцев, Хорватов и Сербов (ГСХС).

На сторону Народного веча вполне мирно переходили части армии, полиция, местные органы самоуправления, суды.

31 октября 1918 ГСХС заявило о нейтралитете в Великой войне.

Сербия и Венгрия тут же признали новое государство, остальной мир выжидал. Реальной силы центральное правительство не имело, и спустя считаные дни из повиновения центральным властям вышли 12 местных органов самоуправления, создали в городе Баня-Лука самостоятельную республику, формировали отряды повстанцев. В государстве установилась полнейшая анархия.

Весь флот Австро-Венгрии оказался в руках ГСХС, но Италия тут же захватила крупные портовые города Далмации и Словении, где базировался этот флот.

ГСХС обратилось за помощью к США, Сербии, Великобритании и Франции с просьбой предотвратить оккупацию страны итальянскими войсками. В ответ – молчание.

А вот Сербия решительно начала помогать, прислала военных советников и начала переговоры об объединении в единое государство. Причем стоило представителям ГСХС хоть немного отказать сербам в любой позиции, как те прерывали переговоры. А государство продолжало разваливаться, потому что центральное правительство не способно было решать вопросы организации и снабжения.

19 ноября правительство Далмации вручило правительству ГСХС ультиматум с требованием немедленно решить продовольственный вопрос, в противном случае оно выйдет из ГСХС и подчинится Сербии. Вслед за Далмацией подобные ультиматумы выдвинуло больше 10 приморских регионов страны. Творящаяся анархия вызвала блокаду флотом Антанты этих регионов… Стало еще хуже и материально, и морально.

24 ноября на заседании центрального Народного веча было принято решение объединиться с Сербией. 29 ноября делегация от ГСХС прибыла в Белград. После этих переговоров было принято окончательное решение об объединении, принц-регент Сербии Петр I Карагеоргиевич согласился стать монархом объединившихся стран. Вечером 1 декабря 1918 г. в Белграде провозгласили новое государство. Это сообщение было встречено криками восторга, митингами и демонстрациями поддержки во всех странах.

АЛЕКСАНДР I КАРАГЕОРГИЕВИЧ (1888–1934).

С 1921 г. король Королевства сербов, хорватов и словенцев. С 3 октября 1929 г. произвел переворот, разогнал левых болтунов и установил военно-монархическую диктатуру. С этого времени Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев стало именоваться Югославянским Королевством. Проводил великосербскую внутреннюю политику, во внешней политике ориентировался на Францию. Убит в Марселе хорватскими усташами вместе с французским министром иностранных дел Л. Барту.

После государственного переворота короля сербов, хорватов и словенцев Александра 6 января 1929 г. государство стало называться Югославией.

Антанта и США приветствовали рождение Чехословакии и отдавали Галицию Польше. Но вот Королевство сербов, хорватов и словенцев им не нравилось категорически. В 1918-м премьер-министр Великобритании в своей речи перед парламентом сказал, что «развал Австро-Венгрии не отвечает нашим военным планам». КСХС признали только к 1920 году.

ФИУМСКИЙ КОНФЛИКТ

Какой устрашающий бардак творился на территории когда-то тихой и спокойной Австро-Венгерской империи, показывают события вокруг города Риека или Фиуме на границе с Италией и ГСХС – КСХС.

Италия получила от Австрии Южный Тироль, но выдвинула притязания еще и на полуостров Истрия и на местные портовые города. Согласно договору с распадающейся Австро-Венгрией, войска стран-победительниц могли свободно передвигаться по ее бывшим территориям. Пользуясь этим договором, Италия выслала на Балканский полуостров свои войска с целью оккупации. Страны Антанты начали снабжать продовольствием некоторые отряды бывшей Австрийской армии, чтобы они помогали итальянцам захватить полуостров Истрию.

Сербы же послали своего представителя Душана Симовича, который начал формировать отряды армии ГСХС. Бои велись как против итальянских войск, так и против бывших австрийских солдат, пытавшихся отстоять распадающуюся империю.

Пока итальянцы и австрийцы под руководством французов воевали с сербами и войсками ГСХС, в Риеку вошли англо-американские войска. После долгих переговоров создали Свободный город Фиуме… Сам по себе, не часть Италии, но и не часть Югославии.

Так и шло до Парижской конференции 1920 г., на которой победители собирались окончательно решить фиумийский вопрос.

И тут… 8 сентября 1920 года в город вошли итальянские «легионеры» – то есть «незаконные вооруженные формирования» под командованием поэта, драматурга, писателя и убежденного фашиста Габриэле д’Аннунцио. Легионеры вытеснили американцев и англичан – во многом потому, что те совершенно не хотели воевать. К вечеру легионеры полностью овладели городом.

На его территории Габриэле провозгласил Республику Фиуме, или «Итальянское регентство Карнаро»: по названию залива Карнаро, на берегу которого расположен город. Он написал довольно демократичную конституцию, назначил себя «commandante», или «дуче», и был фактическим диктатором Республики Фиуме до декабря 1920 года.

В этом удивительном государстве было многое, что станет реальностью при Муссолини: массовые шествия в черных рубашках, воинственные песни, древнеримское приветствие поднятой рукой, эмоциональные выступления вождя перед толпой.

Согласно Рапалльскому договору Фиуме объявлялся вольным городом. Габриэле д’Аннунцио требовал, чтобы Италия аннексировала Фиуме, однако правительство не пошло на такой шаг. Тогда он сам объявил Италии войну.

Под давлением союзников Италия вынуждена была объявить морскую блокаду Фиуме. После бомбардировки Фиуме итальянским флотом 30 декабря 1920 г. д’Аннунцио вынужден был сдать город. Итальянская армия вошла в него, разоружила «легионеров». На территории города было учреждено Свободное государство Фиуме… до 1939 года.

Эта опереточная история была бы довольно забавной… если бы уличные бои, расстрелы политических врагов, артиллерийские обстрелы и трупы на улицах не были бы самыми настоящими.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ДОГОВОРЫ

Раз Австро-Венгрия распалась, с каждой из возникших на ее обломках стран подписали особый разговор. С Австрией в парижском предместье Сен-Жермен-ан-Ле 10 сентября 1919 года подписали Сен-Жерменский договор. 21 октября его ратифицировало Национальное собрание.

По договору название республики было изменено с Немецкая Австрия на Австрия и любые попытки объединения страны с Германией были запрещены. Статья 88 договора, которую иногда называют «Запрет аншлюса», говорит, что «независимость Австрии является неотъемлемой иначе, чем с согласия Совета Лиги Наций». Кроме того, в Версальском договоре, который устанавливал мир с Германией, также был пункт о запрете на объединение.

Австрия лишилась военного и торгового флота в Адриатике и на Дунае, обязалась выплатить репарации победителям и соглашалась на беспрепятственный транзит любых грузов союзников через свою территорию. Военные статьи договора запрещали Австрии иметь постоянную армию^[9].

Австрия признала отделение от нее многих территорий.

Трансильвания и часть Баната, входившие ранее в состав Австро-Венгрии, были переданы Румынии. Румынии была передана и Буковина, а позднее, в 1920 году, Бессарабия.

Австрия теряла Южный Тироль и Истрию, отходившие к Италии.

Королевство сербов, хорватов и словенцев получило от Австрии Далмацию, части Западной Крайны, Каринтии и Штирии.

Уже этим союзники начали завязывать узлы новых противоречий и территориальных проблем. Не говоря о том, что империями были Чехословакия и Польша.

Польша и называлась Второй Речью Посполитой. Она возродилась, соединяя в одном государстве три части: русскую, прусскую и австрийскую. Тут же к Польше был присоединен кусок территории Австро-Венгрии – Восточная Галиция с городом Лембергом-Льв1вом – попросту говоря, Западная Украина и Белоруссия. Союзники хотели создавать национальные государства?! Но фактически они создали новую империю: с поляками в качестве имперского народа, а украинцами и белорусами – в качестве завоеванных.

Трианонский договор с Венгрией союзники подписали 4 июня 1920 года в Большом Трианонском дворце Версаля. Договор вступил в силу 26 июля 1921 года.

По этому договору Венгрия лишилась 2/3 территории и населения, 88 % лесных ресурсов, 83 % производства чугуна и 67 % банковско-кредитной системы.

Трансильвания и восточная часть Баната были присоединены к Румынии.

Хорватия, Бачка и западная часть Баната вошли в состав Королевства сербов, хорватов и словенцев.

Словакия и Подкарпатская Русь вошли в состав Чехословакии.

Бургенланд был передан Австрии.

За пределами Родины начали жить 3 миллиона этнических венгров из 10.

Чтобы Венгрия не могла изменить условий договора, численность Венгерской армии ограничивалась 35 тысячами солдат и она должна была быть только наемной.

Трианонский договор воспринимался в Словакии и Румынии как восстановление исторической справедливости. Для Венгрии он стал национальной трагедией. Реваншизм сделался одной из основных черт политического режима «хортизма»: диктатуры Миклоша Хорти.

По случаю заключения договора в стране был объявлен национальный траур. Все официальные флаги были приспущены; в таком положении они должны были оставаться вплоть до отмены Трианонского договора и восстановления прежнего величия. В школах ученики каждый день перед уроками читали молитву о воссоединении родины^[10].

Так после Первой мировой войны Версальская система завязала множество узелков международной напряженности. Устраняя одну несправедливость, Антанта ставила на ее место новую. Черчилль с откровенным ужасом говорил о невероятных страданиях, которые претерпели народы Австро-Венгрии из-за ее распада.

ЧТО ТАКОЕ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА?

Чаще всего под гражданской войной понимают такую растянувшуюся во времени революцию. Если сразу она не победила, военные действия идут долго – это уже гражданская война.

Кроме этого, историки применяют еще одно определение гражданской войны: в гражданских войнах воюют два и больше правительств. Пока не появилось два враждующих альтернативных правительства, и гражданской войны вроде бы нет.

Вот хотя бы Английская революция XVII века. Все согласны, что началась она в 1640 году. Но гражданская война началась позже – с 1642-го, когда король объявил войну парламенту.

Вполне возможна революция без гражданской войны. Чаще всего они и начинаются без альтернативных правительств и уже потом перерастают (или не перерастают) в гражданские войны. В Австро-Венгерской империи началась революция – но никакого «другого правительства» не возникло. Революция уничтожила империю, для чего не потребовалось гражданской войны.

А возможны гражданские войны без революций. В 1861 году в Соединенных Штатах Америки возникло два разных правительства. Никакой революции не было и в помине, а гражданская война велась до 1865 года.

Пропаганда – ужасная вещь. Благодаря пропаганде люди видят совершенно не то, что есть на самом деле. Мы привыкли думать, что Польша и Чехословакия – национальные государства. И в наше сознание с трудом проникает мысль, что вовсе они не национальные государства, а империи.

Мы привыкли считать, что Польша, Венгрия и Чехословакия – самостоятельные государства. Мы с трудом осознаем, что в 1918 году все это были недавние части одного распавшегося государства. И что Венгерско-чехословацкая война, Польско-чехословацкая война, Польско-украинская война, войны словаков с венграми, карпатороссов с венграми, украинцами и поляками, украинцев с поляками, карпатороссами и венграми, все войны южных славян между собой и с австрийцами – это войны между собой подданных одного государства.

Войны граждан с разными правительствами – то есть гражданские войны.

Социальный строй всех частей Австро-Венгерской империи настолько устраивал людей, что социальная революция совершилась легко и без особых проблем. После поражения Австро-Венгрии она скорее не совершилась, а завершилась во всех ее национальных углах.

Интересно, что утопическая революция оказалась привлекательнее всего в Австрии и Венгрии: имперских странах, центрах бывшей Австро-Венгерской империи. Вероятно, все остальные народы были слишком заняты строительством своих национальных государств, размежеванием границ, войнами за территории… В результате Гражданская война в Австро-Венгрии стала в основном войной «национальных» государств.

Чего не скажешь о соседней Германии.

Глава 3
Гражданская война в Германии: до поражения

Тяжесть Версальского мира в Германии может быть сброшена только мечом революционного правительства.

«Правда»

УДИВИТЕЛЬНАЯ БЛИЗОСТЬ ГЕРМАНИИ И РОССИИ

Существует странная, до конца непонятная связь России и Германии. Вроде нет ничего общего ни в народном характере, ни в истории наших стран. А Россия и Германия проявляют друг к другу явное тяготение. И в истории всегда почему-то оказываются тесно связанными.

Это касается и истории социализма. Не Германия – родина социализма, а Франция. Но в Германии социалистические идеи пустили глубокие корни. Самые сильные теоретики этого учения – из Германии. Русские социалисты всех направлений, особенно марксисты, ездили в Германию, как мусульмане – в Мекку.

В истории попыток воплощения в жизнь коммунистического проекта в XX веке судьбы обеих стран тоже оказались

тесно связаны. Начать с того, что германская разведка вполне сознательно помогла русским революционерам вернуться в Россию после Февральской революции. И неслабо поддержали деньгами всех пораженцев – пусть стараются, трудятся против собственного государства. Кстати говоря, большевикам из этих денег до лета 1918 г. полагалось не так уж много – 26 миллионов марок золотом из 70 млн, потраченных на всех революционеров.

Но судьбы наших стран связаны, хотя порой и самым причудливым образом! Государство, которое воевало с Российской империей руками коммунистов и анархистов, само было подточено коммунистической пропагандой. В самой Германии не завершилась социальная революция.

СОЦИАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В ГЕРМАНИИ

В Германии правительство делало все возможное, чтобы в стране грянула социальная революция. Еще в 1878 году правительство ввело Исключительный закон против социалистов, или «Закон против вредных и опасных стремлений социал-демократии».

С 21 октября 1878 по 1890 год было распущено 350 рабочих организаций, арестовано 1500 и выслано 900 человек. Не так много? Да, но важен факт. Социал-демократическая печать подвергалась преследованиям, литература конфисковывалась, собрания запрещались. Одни социал-демократы старались приспособиться к действию закона (К. Хехберг, К. А. Шрамм и др.), другие поднимали рабочих на забастовки и митинги (И. Мост, В. Гассельман и др.).

К счастью для Германии, социальная революция в Германии, вопреки политики правительства, могла произойти и мирным путем. Несмотря на репрессии, в Германии нелегально распространялась печатавшаяся за границей (сначала в Цюрихе, потом в Лондоне) газета «Социал-демократ» («Sozial-demokrat»). Число членов профсоюзов выросло с 50 тыс. чел. в 1879-м до 250 тыс. в 1887-м, усилилось забастовочное движение.

Рейхстаг должен был каждые три года продлевать действие Исключительного закона… А число голосов, поданных за социал-демократических кандидатов на выборах в рейхстаг, выросло с 493 тыс. в 1877 г. до 1 млн 427 тыс. в 1890-м. В 1890 году рейхстаг действие закона не продлил. В 1898 году за социал-демократов подано почти 25 % всех голосов. Социал-демократы получили 58 мандатов против 35 в 1890-м.

4 августа 1914-го социал-демократическая фракция рейхстага проголосовала за военные кредиты, за поддержку Великой войны.

Социал-демократия в Германии 1917 года – это депутаты рейхстага. Это 11 тысяч служащих социал-демократических организаций. Это 20 млн марок, вложенных в издание газет и журналов, в том числе в недвижимость. Это серьезная часть политической и экономической системы.

ГЕРМАНСКОЕ ИЗДАНИЕ БОЛЬШЕВИКОВ

Против войны и собственного правительства был только «Союз Спартака» (Р. Люксембург, К. Либкнехт, Ф. Меринг, К. Цеткин, В. Пик).

При новом голосовании в рейхстаге в декабре 1914-го К. Либкнехт выступил против новых военных кредитов. В конце мая 1915-го левые социал-демократы организовали антивоенную демонстрацию трудящихся женщин перед зданием Рейхстага.

«Спартаковцы» организовывали дезертирство, бунты в воинских частях, демонстрации и забастовки против войны»^[11]. С января 1916 года они издавали пропагандистские «Письма Спартака».

1 мая 1916 года на Потсдамской площади в Берлине состоялся антивоенный митинг, на котором К. Либкнехт провозгласил: «Долой войну! Долой правительство!»

В Российской империи ничего подобного во время войны не было. В Германии военную пропаганду вели откровеннее и активнее.

В апреле 1917-го спартаковцы организовали отдельную от С.-д. партии Германии Независимую социал-демократическую партию Германии (НСДПГ) и заняли социал-пацифистские позиции: против войны.

7 октября 1918-го «группа Спартак» и бременские левые радикалы провели общегерманскую конференцию, где выдвинули программу немедленного прекращения войны, революционного завоевания демократических прав и свобод, свержения германского империализма и перехода к социалистической революции. Они призвали «пролетариат Германии» «свергнуть власть империализма и милитаризма и установить демократическую республику».

ПАХНЕТ УТОПИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ

Никого бы не интересовали «спартаковцы», если бы положение Центральных держав в 17-м году не стало катастрофическим: для армии уже не было резервов, разрастались масштабы голода, транспортной разрухи и топливного кризиса. Страны Антанты могли победить, даже не прибегая к наступательным операциям. Держа фронт, они просто уморили бы своих врагов голодом и холодом.

Разочаровываясь во всех традициях довоенной Европы, все больше людей готовы были разрушать «старый мир». Под влиянием все большего количества военных бедствий они все сильнее выходили из повиновения властям.

Стачки в Германии 28 января – 3 февраля 1918 года. – места забастовок. Флажки – места демонстраций, + – места столкновений с полицией

В январе 1918 года в Берлине начали создаваться Советы рабочих депутатов сразу на целом ряде столичных заводов. Политические стачки прошли в Кёльне, Мюнхене, Гамбурге, Эссене.

С 28 января по 3 февраля 1918 г. в Берлине бастовали военные заводы. Забастовки организовывали Советы рабочих депутатов. Полиция пытается разогнать бастующих, и на улицах возникли баррикады. Появляются раненые. Забастовка продолжается до запрета Вильгельма II 2 февраля: пока рабочие еще слушаются кайзера. Но Советы… Советы вполне официально существуют до 20 апреля: в этот день кайзер официально запретил существование Советов. Но фактически Советы существовали и дальше… Нелегально.

Из Москвы же строительству Советов всячески помогали. 24 апреля 1918 года в РКП (б) образовали даже особую Немецкую группу – для организации революции еще и в этой, уже полыхающей, стране.

НА ФРОНТЕ

0 своей работе по разложению русской армии немцы отзывались довольно откровенно – по крайней мере после поражения (терять было уже нечего).

Командующий Восточным фронтом генерал Людендорф высказывался даже благородно: «Отправлением в Россию Ленина наше правительство возложило на себя особую ответственность. С военной точки зрения его проезд через Германию имел свое оправдание. Россия должна была пасть»^[12].

20 декабря 1920 г. в русской эмигрантской газете «Руль» опубликовали интервью с генералом Гофманом, бывшим начальником штаба Восточного фронта. Он говорил еще откровеннее: «Во время войны Генеральный штаб, конечно, пользовался всевозможными средствами, чтобы прорвать русский фронт. Одной из мер, назовем это удушливыми газами или иначе, и был Ленин. Императорское германское правительство пропустило Ленина в пломбированном вагоне с определенной целью. С нашего согласия Ленин и его друзья разложили русскую армию. Статс-секретарь Кульман, граф Черни и я заключили с ними Брестский мир главным образом для того, чтобы можно было перебросить наши армии на Западный фронт.

Договариваясь в Бресте с этими господами, все мы были убеждены, что они не продержатся у власти более 2–3 недель. Верьте моему слову, слову генерала германской службы, что невзирая на то, что Ленин и Троцкий в свое время оказали нам неоценимую услугу, буде мы знали бы и предвидели последствия, которые принесет человечеству наше содействие по отправке их в Россию, мы никогда ни под каким видом не вошли бы с ними ни в какие соглашения, но тогда мы не учли последствий. Как их теперь не учитывает Антанта. Разве союзники, особенно Ллойд-Джордж, отдают себе отчет в той страшной опасности, которую представляют большевики?»

Наверное, многого немецкое командование и правда не просчитывало. Как не просчитывал Ллойд-Джордж, Гофман прав. Но ведь все начиналось не внезапно. Если русские солдаты братались и отказывались воевать с немецкими солдатами – ведь и немецкие солдаты братались и отказывались воевать с солдатами противника.

Пропаганда действовала и на немцев. 7 февраля 1918 года из Петрограда получено радиообращение СНК «К германским солдатам» с призывом к восстанию, «убийству императора и генералов», братанию с Советами.

Явно под влиянием этого призыва 13 февраля Совещание Вильгельма II с представителями имперского правительства и верховного командования по плану военной кампании 1918-го. Принято решение о нанесении первого удара по Советской России.

После заключения Брестского мира 21 марта 1918 г. началось наступление немецких войск на Западном фронте.

В Германии все невероятно похоже на происходившее у нас. Вплоть до сожалений высокопоставленных немцев о том, что вовремя не заключили с Россией сепаратного мира. И вплоть до обвинений «своей» интеллигенции в «низкопоклонничестве перед Западом». Альфред фон Тирпитц полагал, что если в 1916 году не был заключен мир с Российской империей, то «в этом несчастье повинно и увлечение нашей интеллигенции западной культурой…Я не знаю, найдется ли в мировой истории пример большего ослепления, чем взаимное истребление русских и немцев к вящей славе англосаксов».

А на другом полюсе нашей «похожести» весь 1918 год нарастали восстания и бунты в войсках. В том числе в тех, что стояли в России.

1 мая 1918 г. в Ревеле (тогда это было Балтийское герцогство) прошла первомайская демонстрация немецких матросов под красными знаменами. Военная полиция арестовала до 50 человек.

Отдельное событие? Да. Но с августа 1918 года такого рода события сливаются в сплошной поток. Не зря же 7 сентября 1918 года глава Генштаба Людендорф доносит военному министру о резком падении дисциплины в войсках, особенно переброшенных на Запад с Восточного фронта.

5 августа в Севастополе совместно митингуют германские и русские матросы. По приговору германского полевого суда 80 участников митинга расстреляны.

Тогда 14 августа немецкие солдаты-«спартаковцы» под руководством В. Краузе восстали и заявили о присоединении к Советской России. Верные присяге войска подавили восстание, но только при поддержке бронеавтомобилей. Убитых и раненых – десятки.

Механизм многих восстаний точно такой же, как в России, в Петрограде: солдаты не хотят воевать, попытка отправить их из тыловых частей на фронт тут же провоцирует восстание. Восточный фронт – тихое место, и на Западный никто не собирается.

12 сентября в Ровно, на Украине, вспыхнуло восстание немецких солдат в эшелоне, отправляемом на Западный фронт. Повстанцы убили четырех германских офицеров и частично разбежались. Часть их прибилась к украинским коммунистам и анархистам.

29 сентября 1918 года – новое восстание в Киеве. Убито уже 12 немецких офицеров. Чтобы загнать повстанцев в эшелон и отправить в Германию, пришлось применить пулеметы.

Назавтра, 30 сентября, – новые волнения среди немецких солдат, отправляемых на Западный фронт. Еще десятки покойников, сотни раненых.

В октябре по Харькову и Одессе идут демонстрации немецких и австрийских солдат под красными знаменами.

Революции еще нет, но ее маховик уже раскручивается.