Андрей Коннов
Вспышка
Запись от 30 апреля 2089 года.
«Связи нет. Мы продолжаем миссию сами по себе. Мне потихоньку становится страшно, и такие настроения у многих здесь. Все больше появляется предложений о развороте «Горизонта» домой. Команда руководителей полета с самурайской выдержкой готова довести миссию до конца, но я вижу в их глазах зерна сомнений.
Еда, вода, медикаменты – все это есть, и в излишке даже. Думаю, мы довольно долго сможем так быть, но без связи с Землей все же сложнее. «Горизонт» просто нашпигован последними новинками техники, мы нарыли столько интересного, то, чего вы с Земли не видите даже со всеми современными технологиями! Наша передовая станция – око разумных в этой части галактики.
И без связи! Ее нечем заменить, и никто не знает, почему она отрубилась. Смешно и грустно».
Здесь и далее даты записей установить не удалось.
«Началось. Оранжерея Ботанического отсека всего за каких-то пару часов превратилась в кладбище растений. Жуткое зрелище. Мы попробовали провести восстановление, в ряде компонентов корректирующей температуру колбы произошли фатальные ошибки. Это повлияло на свет всей станции, который сначала поморгал, выключился, включился вновь.
«Но, это еще не все. «Горизонт» вошел в скопление метеоритных частиц, сильно похожих по своей структуре на море Фотона. Это море… Оно же позади осталось!»
«Дальше – больше. Среди сотрудников станции зафиксирован скачок лунатизма. Люди, словно не принадлежащие себе творили черти что!»
«Я не знаю, но, кажется, начинается фильм ужасов. Смешные шутки про Посторонних стали восприниматься за реальность. Лунатиков приравняли к инфицированными братьями по разуму секретным вещество, и скоро они начнут свое дело. Какое, я не знаю. Надеюсь, это просто результат нашего подлета к Солнцу. Тут все не так, как в районе Земли и Венеры. Сюда точно людям не стоит летать. Только роботам».
«Лунатизм перешел в фазу нервных срывов. Панические атаки стали частым уделом большинства сотрудников «Горизонта». Пациенты умоляют руководство станции развернуть, ибо, по их мнению, мы идем прямо в цепкие лапы ужаса».
«Тут даже мне стало по-настоящему жутко. Техническая служба бросила попытки оживить связь. Учитывая царящую обстановку, руководство «Горизонта» отваживается на разворот станции домой. Многие с облегчением восприняли эту весть».
«Сегодня вроде как 1 мая… Не уверен, сбился цифровой календарь. На борту первые пять жертв панических атак. Ритуальный отсек, доселе остававшийся закрытым впервые за все время полета открыт свои двери. Жутко».
«На станции вновь замерцал свет. Начались перебои с водой. Отдел Ученых «Горизонта» обнаружил в ней неизвестное науке вещество».
«Горизонту» не удается развернуться – руководство заявляет об отказе компьютера моделировать обратный путь. Это обстоятельство превращает станцию в локацию действия социального ужастика: те, кто запаниковал ушел в одну часть отсеков, спокойные (в том числе и я) остались на месте. В теории, ничего экстремального не случилось. На практике: очевидно, мы летим в ад…»
«В отсеках с паникующими много дней никто не спал. Это превратило их в бледных, ходячих зомби. Невидимая сила дает им энергии друг друга бить. Те, кто получал серьезные травмы умирал. Мы заблокировались, но в безопасности себя не чувствуем. Смотрим через экраны, как наши вчерашние коллеги устраивают в другой половине станции космический бойцовский клуб».
