Андрей Гупало
Дед
Неожиданно косматая молния мелькнула перед ним и раздался грозный собачий рык.
– Он мой! – прогремело из мрака.
Но пес не сдрейфил, а зарычал еще сильнее, ощетинившись и оскалив огромные зубы-клинки.
– Тайфун, не мешай гостю, – скомандовал дед и тот, понурив морду, отошел.
Звуки шторма, казалось, стали еще сильнее, и Валерию почудилось, что он снова слышит раскаты взрывов и крики товарищей, а сам он погружается в бездну вслед за идущим ко дну кораблем. “Все, конец, – промелькнуло у него в голове, – крестик Саниной дочке отдать не получится”…
Внезапно тьма отступила и Валерий, будто вынырнув из-под воды, вздохнул полной грудью. В комнате было все так же темно, только дед сидел у камина дымя трубкой и поглаживая лохматую голову Тайфуна, дремавшего у ног хозяина. “Бред какой-то, – с облегчением выдохнул Валерий. – Наверное жар, вот и померещилось”.
Утром Валерий проснулся совершенно здоровый. Дед напоил его чаем с теплым хлебом и, посадив на катер, отвез на берег.
– Спасибо, дед, – слегка стушевавшись, жал Валерий руку своему спасителю, когда они прощались на причале. – Я к тебе заеду как-нибудь, посидим.
– Милости просим! – широко улыбнулся тот. – Только ты этого, крестись давай, чтобы не было чего хуже.
– Ладно, договорились.
Они обнялись, и дед отчалил на своем стареньком катерке, а Валерий сразу направился к другу – надо было отдать крестик Саниной дочке, обещал ведь.
После того, как Валерий появился в части живой и невредимый, его тут же посадили под арест: его рассказу о спасении, а особенно о смотрителе маяка, никто не поверил.
– Ты что, Хохлов, за дураков нас держишь?! – орал на него следователь. – Какой, нахрен, маяк? На том острове уже лет сто ничего нет, одни развалины!
Однако, ради чистоты следствия, поисковый отряд туда снарядили. Как и ожидалось, никого и ничего на острове не нашли. Кроме фуражки мичмана Хохлова.
– И как она там оказалась? – допытывался следователь у Валерия, но тот только руками разводил: фуражку он потерял, когда прыгал за борт тонущего корабля.
