Андрей Евгеньевич Белов
Морской Дьявол
– Одну точно можно зажарить, иначе многие не дотянут до конца плавания.
– Нет, не точно. Я вам уже говорил, что отъедаться следует на берегу. У вас целая неделя в запасе была. Неужели не хватило?
– Но нам и на берегу есть нечего. Выручка-то мизерная.
– Вот-вот, выручка мизерная, – чугунная сковорода взметнулась ввысь и просвистела в сантиметре от кислой физиономии капитана, обдав его мощным потоком воздуха. – Работайте лучше, тогда и сыты будете.
Не в состоянии удержать равновесие, капитан рывками попятился назад, пока не уперся в трап, ведущий с нижней палубы на шкафут (среднюю часть верхней палубы). В ту же секунду сверху донесся звон рынды (корабельного колокола), а затем послышался встревоженный голос вахтенного:
– Корабль на горизонте! Свистать всех наверх!
Стоит отметить, что как только "Кальмар" отошел от берега, море начало штормить и несколько дней подряд судно нещадно бросало по волнам, в чем не было ничего удивительного. Злой рок продолжал нависать над головами членов экипажа, мешая нормальному промыслу рыбы. Вдобавок одну из сетей повредила проплывающая мимо коряга с торчащим сучком, которую вовремя не заметили.
– Надо спешить! – воскликнул капитан, хватаясь за перила. – Вдруг кому-то нужна наша помощь!
– Только не надо никого пускать на борт, – пробурчал ему вдогонку кок. – Лишний рот нам ни к чему.
То, что вахтенный принял за корабль, при близком рассмотрении оказалось человеком с длинным-предлинным носом, пересекающим водное пространство лежа на спине. Днем ранее Буратино тоже попал в шторм, и поскольку опыта в морском деле у него не было, швертбот начал быстро черпать воду, продержавшись на плаву не более трех часов, после чего успешно пошел ко дну. Видя, в какую передрягу он угодил, деревянный изверг решил пойти на крайние меры, заключающиеся в использовании носа вместо мачты, а полосатого колпачка с кисточкой – вместо паруса. Теперь должно быть ясно, почему вахтенный допустил столь непростительную ошибку. Пожалуй, в мире не нашлось бы человека, способного бороздить моря, прибегнув к такому дикому и изощренному способу.
– Это же не корабль, – развел своими тонкими ручками капитан.
– Человек за бортом! – исправился вахтенный перед тем, как бросить вниз спасательный круг.
Все остальные дружно перегнулись через борт, желая убедиться, что их товарищ не промахнулся и утопающему больше ничего не грозит. Будучи от природы проворным, Буратино не стал разочаровывать зрителей, тотчас вцепившись обеими руками в упавший рядом круг, однако вытащить его из воды оказалось довольно непростой задачей. Деревянное тело настолько пропиталось влагой, что приобрело вес, сравнимый с весом кашалота.
– Нам не хватает сил, – заявил расстроенный боцман после очередной неудачной попытки смотать трос, к которому был привязан спасательный круг, хотя бы на метр.
– Надо звать на помощь кока, – предложил старший помощник. – Для него это сделать раз плюнуть.
– Сходи позови, – согласился капитан, позабыв о грозном предупреждении не брать никого на борт.
Именно поэтому, минуту спустя, вслед за бегущим обратно помощником вылетела увесистая поварешка.
– Вот ты олух, черт тебя подери! Ишь чего удумал! Нам и так жрать нечего! Какие могут быть еще пассажиры?
– Что он сказал? Придет? Или бедняга останется плавать за бортом до скончания века? – посыпалось со всех сторон.
– Не знаю, – ответил помощник, весь трясясь от страха, – но я к нему больше не пойду. Разбирайтесь с ним сами.
– Может, выслать другого парламентера? – подумал вслух кто-то из матросов.
– Иди, – хором ответила команда.
Вскоре на шкафут вылетела вторая поварешка, и с нижней палубы раздалась примерно такая же ругань.
– Друзья, наши дела плохи, – в руках боцмана появился топорик, – придется рубить концы.
– Круг жалко, – запротестовал капитан.
– Зато мы сможем идти дальше.
– Да-да! – поддержал боцмана штурман. – Иначе "Кальмару" придется тяжко. С таким грузом он едва ли сдвинется с места. Ни один парус не поможет.
– В общем, я рублю.
– Руби! Руби! Руби!
– Стоять! – послышался сзади грозный окрик.
Предчувствуя неладное, кок все-таки решил подняться наверх. И не ошибся, подоспев как раз вовремя.
– А вот избавляться от имущества, которое можно продать, никуда не годится. Ладно, черт с вами! Сейчас я вытащу вашего утопленника. Но учтите, еды для него у меня нет. Пусть довольствуется свежим морским воздухом. Говорят, он полезен. Ха-ха-ха! Заодно и просохнет.
Через минуту судно накренилось на правый бок, да так и осталось в этом положении, потому что потяжелевший Буратино очутился на палубе.
Начиная с данного момента, шторм резко пошел на убыль: тучи расползлись в стороны, обнажив во многих местах голубое небо; изморозь, заставляющая многих ежиться, исчезла; а верхушки мачт, наконец, озарили лучи полуденного солнца. Причем полуспущенные паруса продолжали трепыхаться на ветру. Весьма хороший знак для бывалых моряков, означающий то, что за бурей не последует штиля.
– Спасибо, приятель! Я тебе по гроб жизни обязан.
– Не стоит благодарности, – кок повесил на шею капитана спасательный круг и размашистой походкой отправился восвояси. – Главное, не появляйся на камбузе, не то ноги переломаю.
Не появляться на камбузе? Как бы не так! Основной целью Буратино являлось то, чтобы вкрасться к коку в доверие. А где, кроме камбуза, можно это осуществить, если тот оттуда почти не выходит? И по поводу ног ему идея тоже понравилась. Пожалуй, в будущем противостоянии их следовало сделать разменной монетой. Но для начала надо было действительно просохнуть, ведь каждый шаг давался с трудом. Да и судно не мешало бы выровнять, поскольку передвигаться боком вдоль палубы ужасно неудобно.
