Андрей Арсланович Мансуров
Океан
И все слухи и сплетни о том, что Вождь просто избавляется от молодого опасного соперника за свой Титул, теперь быстро заглохнут. Хотел бы отделаться – казнил бы!
Горечь морального поражения, впрочем, не отразилась никак на лице Гара, когда он двинулся к Парусному Навесу. Никто не может упрекнуть Вождя в стремлении сохранить Статус Кво, и оберечь Святую Веру от лже-пророков!..
Но это теперь – не его Вождь!
А Вождь он теперь сам. Правда, лишь себе! Ну, и жене…
Гар, конечно, пошёл на хитрости при отборе циновок.
Во-первых, он отбирал только сплетённые последними – чтобы служили подольше.
А во-вторых – он велел Лайе навалить ему на плечи столько, сколько он сможет удержать, раскинув в стороны руки.
Лайя наваливала. Он сопел, кипа росла, и вот, наконец, руки стали расползаться.
Хватит.
Гар едва поднялся с колен. Но – ничего не выронил. Он видел, что Вождь, Шаман и шесть Взводных смотрят, и не позволят ему нарушить Приказ Вождя. Поэтому, стиснув зубы и обливаясь потом, он заставил колени не дрожать, а ступни – уверенно ступать по неровной поверхности из корней и разного мусора, и донёс-таки огромную кипу до «своего» Островка.
Лайя тоже не подкачала: на каждом плече принесла по большой циновке.
Отлично! Теперь у них целых девять парусов! Можно уйти от любой погони – Островок совсем ещё мал, и наверняка подвижен, и лёгок в управлении! Пара швертов есть у них в шалаше, а позже он сделает ещё. Да и если они сплетут ещё несколько парусов – тоже не помешает.
Они вернулись на Остров – к своему шалашу.
Чтобы собрать и перенести нехитрый скарб и главное достояние каждого Воина – оружие! – ушло немного времени. На съём циновок и разборку каркаса шалаша – чуть больше.
К полуночи Вождь, убедившись, что Гар начал отвязывать причальные канаты, гордо удалился. На лице его, словно на века, застыло выражение спокойного удовлетворения. Собственно, Гар сейчас не столько сердился на Вождя, сколько понимал: тому нужно управлять Племенем. А для этого нужен авторитет и спокойствие духа.
За Вождём потянулись и Взводные – никто не сомневался, что Гар не посмеет ослушаться и задержать отбытие. Да и с чего бы ему задерживаться?! Убьют!
Проститься с ним никто, впрочем, не осмелился.
На пляже остался только Шаман. Когда Гару остался последний канат, старик знаком позвал его за атолл его нового дома.
Оба присели за его гребнем – словно заговорщики! Оба долго молчали. Вероятно, Шаман прислушивался и приглядывался – не подслушивает ли кто?
Гар, если честно, не мог взять в толк – зачем Шаман уединился с ним? Что он хочет сказать ему – Изгнанному?!
Но дальнейшие действия и слова главного ревнителя Веры и хранителя Племенных Традиций поразили его до мозга костей.
– Во-первых – держи! – в руки Гара скользнул предмет, до этого тщательно скрываемый в набедренной повязке Шамана. Гар открыл от удивления рот: это оказался кусок Священного Точильного Камня! Пусть небольшой – с ладонь! – но – Точильный!.. Теперь он сможет всегда содержать Оружие и рыболовные снасти в надлежащем порядке!
– Во-вторых – слушай! – Шаман снова чуть привстал, чтобы убедиться, что они совершенно одни на новом Островке. Лайя – не в счёт: она что-то раскладывала, и шумела на крохотной Площадке. Может, пыталась установить каркас шалаша.
– Плыви на север! То есть – направляй Остров вон на ту Звезду! Ты знаешь, – Гар кивнул. Звезда выделялась ярким голубым светом и казалась даже среди товарок огромной. – мы называем её Глаз Мира. Днём же тебе будет легко: плыви влево от места восхода солнца!
Гар почувствовал странную раздвоенность – он уже и не Аррам… Но – теперь-то у него есть как бы соучастник по крамоле… Чего же хочет Шаман на самом деле?!
– Шаман! Почему ты… мне это говоришь?
– Почему?! – рот Шамана ощерился хитрой усмешкой – зубы хищно блеснули в свете Луны, – Не почему, а – зачем! Мой Предшественник передал мне… Ну, вроде, как старые слухи. Былины. Неофициальные, конечно…
Они, само-собой, сильно отличаются от того, что я рассказываю Племени и передаю дальше. Так вот: у тебя есть реальный шанс проверить их истинность. А ещё – и это сейчас для вас главное! – там, на Севере, никто не живёт! Ты, и твои потомки – сможете отсидеться в этих водах до тех пор, пока Остров не вырастет, и твоё Племя не станет многочисленным настолько, чтобы плавать в Вечном Потоке, и на равных сражаться!
– Хм-м-м… Но разве там – можно выжить? Ведь все водоросли и планктон, которыми и мы, и рыбы питаемся – здесь? В Вечном Потоке? – Гар теперь и сам стал сомневаться в утверждениях, которые вдалбливал этот же Шаман и его помощники всем детям Племени с самого детства!
– Я… слышал и другие Сказания. – мягко произнёс Шаман, – Священная Тапа может расти везде в Океане. Рыбы и прочие Господни твари там тоже водятся. Значит, и наша, людская, жизнь возможна – везде! В любом случае, вам пока лучше держаться подальше от Великого Потока. Вот и слушай. – Гар только кивнул.
– По этим Сказаниям мы – дети Севера. Господь создал и нас, и Тапу там! А позже Великие Предки приплыли сюда, в Великий Поток, поняли, что здесь теплее всего, и много рыбы. И остались. Здесь очень удобно. Течение – Вечное! Оно бесконечно обегает наш Мир, и никогда не слабеет и не исчезает! Но там, на севере – наша настоящая Родина! Родина людей. И ты – ты, Изгнанный, можешь теперь доплыть до неё!
Может, там и правда – Земля! А может – очень большая, самая первая Тапа! Может – что-то ещё… Точно никто не знает и не помнит. Уже мне всё это досталось только вот так: как слухи. Сплетни, домыслы… Но ведь от тебя не убудет, если ты скроешься из Потока туда, а заодно и попробуешь добраться до… Земли?.. Или – боишься?
– Нет, Шаман. Бояться мне уже поздно. А что до Сказаний… Даже если я побываю, и высмотрю всё там, на севере, и действительно что-нибудь найду – тебе-то что с этого?!
Мы совершенно точно – никогда больше не увидимся!
– Это – ничего. – Шаман закрыл глаза, и вздохнул. – Зато ты – ты! – передашь своим детям то, что видел. Они – своим. И так далее. Может, правнуки твоих правнуков вернутся в Великий Поток: вернутся с новыми Легендами и… Знаниями! И, кто знает – может, именно они окажутся там, в далёком Будущем – Официальными?! Общепринятыми. И научат, как сделать нашу жизнь – лучше?!
– Ну, знаешь, Шаман!.. Вот уж не думал… Не обижайся, но… Это не я – Отступник от Веры! Это…
– Знаю, знаю. – в тоне старика слышалось ехидство и… Смех! – Да, я где-то бунтовщик куда хлеще тебя! Но – глубоко в душе! Пойми же, Гар – когда знаешь и день за днём вбиваешь в тупые или слишком юные головы все эти Заветы, не можешь сам о них не задумываться…
Вот я и задумывался, и… Ну хватит! – Шаман оборвал сам себя, – А то кто-нибудь может забеспокоиться, что я тут с тобой… Плету Заговор. Ха-ха.
Гару тоже было не смешно. Но… Поразмыслить теперь ему было о чём.
Если сам Шаман сомневается в их Вере и Учениях, чего же те стоят?!
– Спасибо, Шаман. Ты… смог зародить в мою душу любопытство и… сомнения!
– Великолепно! Только Умный Человек сомневается…
Глупец же – всегда уверен! Ну, прощай!
– Прощай, Шаман! Я… Поплыву на север.
2. Островок
Отвязав последний канат, Гар убедился, что Островок и не думает отделяться от Острова. Вот чёрт! До рассвета – всего ничего! Что же им теперь… А, отлично!
Он подошёл к Лайе. Та, отчаявшись установить шесты каркаса, просто сидела возле кучи их пожитков. Плакала, закрыв лицо обеими руками.
– Жена! – он впервые обратился к ней так, как бы подчёркивая важность момента. И слов. – Некогда рассиживаться и предаваться отчаянию! Если сейчас не отдалимся от Острова, утром Вождь велит казнить нас! За работу!
Оба, обливаясь потом и кровью из порезов о расслоившиеся волокна канатов, и острые края циновок, натягивали паруса, кое-как закрепляя их на хоть немного подходящих стволах Тапы – только чтобы Ветер помог отделиться и уплыть подальше от непосредственной, и пока самой большой опасности. Усилия не пропали даром – вскоре вся северная половина Островка оделась трепещущими на ветру полотнищами.
Гару пришлось использовать оба шверта, и срочно приспособить несколько шестов от того же шалаша с привязанными наспех лопастями из обрезков шестов и палок, чтобы хоть как-то рулить. Отталкиваться от пляжа их бывшего Острова пришлось копьями.
Поверхности для управления под водой явно не хватало, но кое-как Островок всё же начал расходиться с бывшей Родиной – теперь они плыли рядом, параллельными курсами.
Подумав, Гар велел перенести часть парусов на другой конец Островка. Теперь Островок не проявлял желания поворачиваться. И держал заданный курс более-менее уверенно.
Руки кровоточили сильно – Гар старался не замечать боли от порезов об острые края высохших листьев, волокна канатов и шершавые стволы. Главное – его идея оправдалась: Островок отходил теперь вправо от курса Острова куда круче и резвее. Они быстро связали из последнего шеста и кусков коротких стеблей ещё один шверт, и Гар засунул его в последний колодец – Островок был слишком мал и молод, и колодца на нём оказалось всего три!
Занялась Заря – в её нежно-розовых, а затем и ослепительно оранжевых лучах они убедились, что Остров бывших соплеменников уже отошёл дальше от них по Великому Потоку на добрых два километра, и даже при всём желании не сможет погнаться за ними – они слишком круто забрали к северу и отстали! А уж чтобы поплыть против ветра!.. На такое ни один Остров не способен!
Гар недолго любовался зрелищем удаляющейся Родины. Если они хотят выжить, им надо есть! А теперь, когда им позволили забрать лишь тот небольшой запас мяса, что хранился в шалаше, выживание зависит от добычи! Найдя подходящий кокос, он срезал его, и вскрыл. По очереди опустил в молочно-белую массу кровоточащие ладони. Растёр.
Через пару минут боль почти утихла, и раны перестали кровоточить. Он протянул кокос жене – та со вздохом тоже занялась самолечением.
Гар чувствовал, что надо что-то ободряющее сказать. Но – слова не шли.
Взяв любимую острогу, он направился к кромке пляжа.
Лайя уже не плакала. Подойдя к нему, она доверчиво прижалась к его широкой груди, уперев висок туда, где гулко стучало сердце Гара. В голосе он услышал горечь. Но – и гордость!
– Муж мой! Господин мой! Я хочу, чтобы ты знал. Я… пошла с тобой потому, что ты – лучший Мужчина из всех, кого я знаю в нашем Пле… нашем бывшем Племени. Ты не побоялся сказать Правду! И пошёл против Вождя. Рядом с тобой все наши мужчины – жалкие трусы! И ты должен знать: я – с тобой. Что бы ты ни задумал!
Гару стало так тепло и приятно, как никогда, наверное, не было! Он обнял мускулистое стройное тело, зарылся носом в приятно пахнущие волосы… Но очень быстро заставил себя очнуться. Чёрт! Она знает!.. Наверняка – подслушивала, нахалка! Но сердиться на неё он оказался не в силах. Она – с ним! И она имеет право знать, что их ждёт. Он усмехнулся, отстранившись:
– Ты подслушивала. – это был не вопрос, а утверждение.
Лайя подняла к нему вполне, как ни странно, счастливое лицо. В глазах блестела хитринка:
– Конечно, мой Господин! Я, как верная жена – просто обязана знать, что мы намечаем, и как я лучше смогу помочь тебе! А сейчас, пока ты что-нибудь поймаешь нам на обед и ужин, я приготовлю из запасов завтрак!
Ну как на такую сердиться! Пусть иногда ворчит, пусть много болтает, пусть старше его – но – его! Гар взял лицо Лайи в свои грубые и всё ещё покрытые запёкшейся кровью ладони. Нежно поцеловал супругу в губы. Лайя нахмурила бровки, сделав вид, что рассердилась:
– Если будешь продолжать в таком духе, Господин, Рыбалка сорвётся! А это… Не убежит!
Гар понял справедливость замечания: и в самом деле – он почти забыл о деле, переключившись на ощущения в набедренной повязке. Но сейчас – пища важней! Да и предаваться забавам попозже никто им теперь не помешает!
Они теперь – только вдвоём! Весь Мир – принадлежит им! Им обеим!
Однако вскоре выяснилось, что дело обстоит не совсем так.
Когда Гар с добытым огромным (Неясно – как тот ускользнул от внимания рыбаков их Племени вчера!) береском выплыл на поверхность, его поразили крик и шум: очень похоже было на скандалы ещё там, дома: когда бились женщины!
Но откуда взяться женщине – здесь?!
Значит – враги! И они – напали на его Женщину!
Волна адреналина затопила грудь. Освободив острогу и бросив шипастую тушку повыше на пляж, он кинулся вглубь Островка – буквально в два прыжка преодолев атолл!
Че-е-ерт!.. Вот уж не… Хм. И что ему теперь с этим делать?!
Его супруга, отчаянно ругаясь, лупила ладошками и иногда – ногами, сжавшуюся в комок, и закрывающуюся руками, лежащую на Площадке, Отверженную. Попыток сопротивления та не делала никаких.
– Э-э! Хватит! Довольно, говорю! – увидев, что реакции ни на первый, ни на второй его оклик не последовало, Гар просто подошёл, и мягко, но уверенно обняв сзади за бёдра и плечи, оттащил Лайю от жертвы: боялся повредить плод в чреве жены.
С полминуты та бурно извивалась, порываясь достать-таки хоть какой-нибудь частью тела неизвестно чем досадившую ей женщину. Затем, поняв, что её держат крепко, хоть и нежно, вроде, успокоилась. Гар отдышался:
– Что тут происходит? Откуда она взялась?
– Она!.. Она… Не знаю. Не спрашивала. Я подумала… Подумала, что она хочет нас… Обеих убить! – крошечная заминка в голосе супруги позволила Гару понять, что боялась-то она не за него. Ну, это логично: мужчина – добытчик и кормилец, кто же в здравом уме будет такого убивать! А вот если убить женщину – рано или поздно Гару придётся пойти на поводу своего Естества… И взять в жены и Отверженную!
Эти мысли в долю секунды пронеслись в его голове, и оформились в слова:
– Подожди-ка, дорогая. Убить-то её мы всегда успеем. Выясним лучше, что ей здесь надо. У неё должна быть веская причина – присоединиться к нам. Изгнанникам.
Мягко поставив обмякшую и почти успокоившуюся «акулу» на Площадку, он приблизился к женщине, не поднимавшейся с земли, но смотревшую на него без страха.
Странно. Но и правда – зачем она здесь? И почему пряталась до сих пор? И – где?!
– Что ты здесь делаешь? Почему решила плыть с нами? – он говорил медленно, преодолевая вбитые привычки и Законы, запрещающие разговаривать с Отверженными. Но не в таком они сейчас положении, чтобы соблюдать старые Законы, если хотят выжить!
Лишняя женщина – лишняя пара рук! Они смогут и быстрее сплести циновки-паруса. И обустроить свой быт…
Эти прагматичные мысли тоже пронеслись в голове Гара очень быстро. Тем более, что Отверженная в качестве второй жены рассматриваться не могла – она неплодна уже года три, не меньше.
Всё ещё не вставая с колен, женщина сказала:
– Если Господин и Госпожа не убьют меня, и позволят служить, я бы хотела плыть с вами. На Север. Я бы помогла плести циновки и установить шалаш. Я бы нянчила малыша, когда он родится. Я бы служила вам и вашим детям. Клянусь жизнью.
Проклятье! Неужели и эта – подслушивала?! А кто, интересно, ещё подслушивал?! – очевидно, эмоции Гара отразились на его лице, так как Отверженная поспешила пояснить:
– Я забралась на Островок ещё до того, как Вождь огласил своё Решение! Я знала, что так и будет – он не захочет, чтобы о нём говорили, что вот, мол, побоялся более сильного и умного Соперника-претендента, который мог метить на его место!.. И сошлёт тебя… Всё предрешил этот Островок – он словно специально попался именно сейчас!
Но я не думала, что Лайя решится плыть с тобой. Поэтому я, пока все собрались на Совет, натащила из Арсенала всякого Оружия, и из кладовой – еды! И спрятала здесь – пока что в Котле! В конце-концов, теперь вам будет, что есть, хотя бы на первое время, и чем сражаться и рыбачить, когда затупится всё твоё, Господин, Оружие!
Гар… Громко и весело рассмеялся. Значит – точно, подслушивала!
Ох уж эти женщины! Ничто-то их не исправит…
Почесывая затылок, и про себя всё ещё ухмыляясь, он спросил:
– Где, говоришь, Оружие?
Отверженная быстро двинулась к Котлу, и подняла циновку, укрывавшую его пока что незаполненное Жижей чрево. Ого!
Гар снова почесал в затылке. И еды и Оружия хватило бы на добрый Взвод!
Он повернулся к Лайе, теперь с удивлением переводившей взгляд с содержимого Котла на Отверженную:
– Любимая! Я думаю, мы пока не будем убивать её. Да и циновки она плетёт отлично.
Лайя громко фыркнула. Дёрнула плечиком. Но не возразила.
После разделки и развешивания мяса береска, Лайя и Отверженная занялись сбором коры и лиан – чтобы наплести канатов. Гар с помощью молота из той же берцовой кости и рубила из лопатки, начал перерубать у комля подходящие для шестов стволы Тапы.
Первый шест он установил так, как ему подсказывал инстинкт: на левой стороне Островка, на самой верхушке атолла. Здесь уже росло несколько почти подходящих стволов, но они казались слишком тонкими, чтобы принять полную нагрузку от большого паруса. Канаты на расчалку шеста ушли почти все.
Зато теперь после перестановки самого большого паруса-циновки их Островок шёл так круто к Ветру, как большой Остров никогда бы не смог! Хотя Гар и осознавал, что точного направления на север ему не добиться никогда – круглое днище не позволит идти настолько круто к ветру.
Ну и ладно. Главное сейчас – побыстрей убраться из Потока. Здесь действительно плавает слишком много Островов с чужаками… Догонят – съедят.
Только когда день превратился в вечер, и солнце скрыло край диска в пучине Океана, Гар позволил себе закончить работу. Последним, установленным капитально в колодце швертом, он был вполне доволен: теперь рулевая лопасть не станет проворачиваться!
Лайя выглядела ещё сердитой. На лице у Отверженной не проступало никаких эмоций.
Однако ужин был готов: на маленькой циновке-блюде лежал мелко накрошенный береск и съедобные верхушки побегов Тапы. Гар, подумав, сьел примерно две пятых предложенной ему с поклоном пищи. Оставшуюся часть снова поделил: три пятых – жене, две – Отверженной.
Пусть всё же знает своё место!
Женщины съели всё быстро. Лайя не могла не коситься на руки Отверженной.
Гар и сам взглянул на них. Вот в чём дело. Да, странно. Руки должны, вроде, загрубеть от постоянной тяжелой работы и порезов о прочные корневища и волокна… Однако руки пожилой женщины казались даже более ухоженными, чем у сравнительно молодой Лайи. Гар не удержался:
– Скажи, м-м-м… Женщина – как тебе удалось так хорошо сохранить руки?
Взглянуть ему в глаза та всё же не решилась, но ответила быстро:
– Я каждый вечер мажу их мякотью кокосов, Господин: втираю буквально несколько минут, и – всё!
Лайя, явно рассмотревшая и руки, и всё остальное куда внимательней, чем Гар, ворчливо спросила:
– А… Твоё лицо?
– Да, я мажу и лицо, и шею. Если Госпожа захочет, я и ей покажу и приготовлю всё для…
– Госпожа… Захочет.
Гар не без интереса пронаблюдал за оказавшимся весьма быстрым процессом приготовления мази. Рецепт оказался очень прост: потемневшая и горьковатая мякоть из старого кокоса растиралась прямо между рук, и густоватая кашица выжималась в чашку из скорлупы того же кокоса. Затем оставалось только размазать и растереть жижу по рукам и лицу. Странно. Остальное тело женщины почему-то не растирали.
– А почему ты не протираешь остальное тело?
– Я… Я никогда не пробовала, Господин! А сок мне часто приходилось готовить, и он попадал на руки сам-собой… Вот я и решила… Что это он мне помог. Но остальное тело растирать… Я не пробовала!
– Попробуй. Я приказываю. Если кожа станет лучше, мы все будем мазаться.
– Слушаюсь, господин!
Гар, улыбаясь про себя (Ну – как же! Он – мужчина! И не должен лезть в женские дела вроде приготовления пищи и прочего такого!..) пронаблюдал, как новую порцию мякоти выжали и размазали по телам обеих женщин: Отверженная намазала всю Лайю, и та даже решилась снять набедренную повязку, стыдливо, впрочем, зыркнув на Гара, и повернувшись к нему боком.
Сама Отверженная, однако, набедренную повязку не сняла. Но обмазалась тоже вся.
Гар велел вытащить всё добро из Котла, чтобы совершить вечерний туалет.
Смущаясь из-за отсутствия циновок, в Котёл сходили женщины, а затем и он сам. Ну, вот их Дом и получил первую порцию жизненосной Жижи. Теперь он станет расти куда быстрей: ведь отходы людей – самая лучшая пища для Священной Тапы!
Поухмылявшись в отросшие (Нужно будет подрезать как-нибудь на днях!) усы, Гар полез на самый высокий и прочный на вид кокосовый ствол.
Долго и придирчиво вглядывался в безбрежное пространство вокруг.
Никого! Отлично.
Он приказал укладываться спать.
Втроём они улеглись на циновки, расстеленные на крохотной ещё Площадке.
Традиции решили соблюдать: Гар, как наиболее важный член крохотного Племени – в центре, обе женщины – по бокам, охраняя Господина и главного добытчика и кормильца.
Вскоре в оба уха ему сопели – женщины с тяжёлой работы притомились, и сон почти мгновенно сморил их.
Гару же не спалось. Он отлично представлял всю сложность их теперешней жизни – на крохотном Островке, без Вышки, Воинов и Шамана: чтобы лечить, и принимать роды…
Рассчитывать можно лишь на себя. На те навыки и знания, что успели получить.
А работы – Океан!
Первым делом надо построить Вышку: тогда они хотя бы будут знать, с какой стороны им угрожает опасность. Затем – шалаш. Скоро летний сезон закончится, и пойдут дожди, а зимой начнутся и шторма. Котёл нужно обустроить: положить над ним настил из шестов, и обвесить циновками кабинку. А то – стыдно. И ещё надо…
Да дел – сотни!.. Причем из них многие буквально не терпят отлагательств!
Лёжа на спине он вглядывался в непривычно яркое Небо. Надо же. Оказывается, ночью светло не только от огромной Луны, но и от мириадов крохотных бусинок-звёзд!.. Конечно, ему сейчас важна только одна, но вот так, воочию, увидеть над собой настоящую сокровищницу – невероятно! Страшновато. Хоть и красиво. И, вроде, пока ничем не угрожает. Нет, он больше привык к ощущению защищённости и уверенности, даваемому крышей над головой.
Крыша, она, конечно… Но всё же в первую очередь – Вышка!
Он сам не заметил, как рокот волн и мягкое шевеление листьев над головой убаюкали его. От этих привычных звуков веяло каким-то духом умиротворённости и спокойствия. Он всё сможет. Всё сделает. Он же – мужчина. Их крохотное Племя – выживет.
Утром он снова взобрался по стволу кокоса наверх так высоко, как смог.
Повезло им – вокруг действительно никого. Даже их бывший Остров скрылся за горизонтом.
Значит – за дело!
Он растолкал Лайю, та разбудила Отверженную – пора готовить завтрак!
Пока женщины резали мясо и крошили молодую Тапу, Гар срубил новый подходящий ствол. Отрубил верхушку – для еды. Прикинул, что понадобится ещё.
После завтрака озадачил обеих женщин сбором лиан и плетением канатов.
Сам срубил ещё пять стволов, которые ну никак не могли понадобиться для навешивания парусов. Разложил на солнцепёке Площадки – сушиться. Дело с плетением продвигалось туго. Хм… Придётся помочь. Всё-таки, в отличном обзоре, и скорости – их спасенье!
Ещё раз убедившись, что Океан всё так же пуст, Гар присоединился к женщинам – мало ли, что это не положено мужчине! Ему как Вождю сейчас главное – не как положено, а как – быстрее!..
После обеда ему пришлось снова порыбачить. После долгих двух часов поисков, удалось-таки найти и отловить двух баррамунд. Из их слизи и дроблёной кожи Отверженная приготовила отличный рыбий клей. Тушки же постигла обычная участь – разделка и провяливание.
Хорошо, что теперь у них имелся какой-никакой запас еды – к вечеру Гар не способен был добыть не то что рыбу – а и кокос с дерева срезать! Плечи и спина так и гудели от непривычных усилий – он умел плести канаты, конечно… Но забыл, когда плёл их в последний раз – разве что сопливым юнцом!
Однако результаты их трудов оказались вполне удовлетворительными – теперь должно хватить на Вышку и её ступени.
Глянув в последний раз с верхушки пальмы, Гар облегчённо вздохнул – хорошо, что никого нет! Он не представлял, как и куда они будут убегать, если из-за своей же относительно большой скорости догонят кого-нибудь!
Ночью Лайя вдруг стала кричать во сне – увидала кошмар.
Плохо. Жди теперь неприятностей. Такие приметы никогда не лгут…
Ну а пока Гар приобнял жену сзади, и положил ей руку под голову. Та прижалась тёплой спиной к его животу, и вскоре засопела. Отверженная… Сделала вид, что спит. Хотя Гар буквально чуял зависть к более молодой и счастливой женщине.
Да, плохо. Надо найти решение, позволившее бы и Отверженной греться об него – зимой так будет лучше. Теплей, и… родней, что ли!
Первый опыт склеивания с помощью внутренних втулок прошёл вполне успешно: шесты, подсохшие за три дня, склеивались «настоявшимся» клеем вполне прилично. Но всё равно: место стыка пока Гар обложил накладками, которые еще и обвязал канатами. Три составных шеста оставили сохнуть на Площадке, сами же занялись циновками.
Гар установил каркас шалаша, сделав внутреннее пространство больше обычного: месяцев через пять Лайе рожать, и их будет уже четверо! И от ветра малыша надо защитить получше. Да и от дождя.
Когда первая сторона оказалась покрыта циновками и накрыта для защиты от капель разлапистыми пальмовыми листьями, Гар вздохнул свободней: всё-таки шалаш – куда удобней открытого Неба! Несмотря ни на какие красоты звёзд…
На седьмой день пребывания на Островке Гар заметил впереди Остров. Вернее, Вышку Острова. Они спустили все паруса-циновки, и приготовились ждать.
Сработало.
К вечеру Остров чужаков отнесло ветром и течением за Горизонт. Но на всякий случай Гар на ночь все паруса оставил спущенными.
Утром они продолжили плавание в неизвестность.
Всё же то, что они захватили так много парусов и установили шверты, сильно помогало: маленький Островок куда более чутко реагировал на их усилия. Он мог плыть и быстрее, и медленнее неторопливых и трудноуправляемых Старых Островов. Хорошо, что ветер над Великим Потоком всегда дул только в одну сторону!
На девятый день Гар решил, что ждал достаточно, и они связали три шеста так, что верхушки сошлись, а нижнюю часть всех шестов прикрепили к основаниям стоящих рядом пальм.
Образовался как бы треугольный каркас огромного шалаша. Затем Гар привязал ко всем сторонам поперечины и диагональные раскосы – словно гигантские перекладины лестницы. Теперь их примитивная, но вполне достойная по высоте Вышка стояла устойчиво.
Ступени и площадку на вершине закрепили в последнюю очередь.
И вот уже Гар высоко над верхней кромкой листвы! Кольцо атолла с перистыми верхушками пальм, и тонких стеблей бамбуковых побегов не закрывает обзора! Красота!
Вот что значат каких-то лишних пять-шесть метров над Океаном! Словно летишь над ним, обозревая бескрайнюю синеву, и владея всем этим Пространством! Бесподобно! Словно выпил кавы!..
Гар разрешил и жене, и Отверженной влезть и полюбоваться.
Результатом он оказался доволен: глаза Лайи так и лучились счастьем, а изо рта раздавались охи и вздохи! Ещё бы: её Муж сам построил Вышку! И как быстро! И какую хорошую! И высокую!
Отверженная подошла к вопросу куда практичней. Сказала, что площадка на верхушке не прикрыта от солнца, да и стоять больно: нужны перила, циновка на пол, и крыша над головой.
Гар согласился, возразив лишь, что вначале нужно укрыть циновками и листьями вторую сторону шалаша. Ещё через два дня они сделали и это.
Теперь можно было приступать и к самому сложному: Гар лучшим их ножом нарезал длинные и тонкие плети от лианы, раздробил костяным молотком на волокна, отшелушивая кору. Лайя и Отверженная плели корзину-сеть с крохотными ячейками, которые затем устлали волоконцами кокосового ореха. Сверху их прикрыли ещё одной сетью, и связали – так, что получался неразъёмный фильтр…
Всего на планктонную сеть ушло три дня.
Но оно того стоило: ведь теперь их островок двигался быстро, и в корзину, брошенную на канате за кормой, каждый день набиралось до половинки скорлупы кокоса полупрозрачной слизистой массы, без которой они не смогли бы жить! Все отлично помнили Заветы Предков, вдолблённые в головы ещё в детстве! Шаман говорил, что именно в планктоне содержится что-то там, нужное человеческому телу, кроме рыбы, мяса Врагов, плодов Тапы и кокосов!
Гар никому ничего не говорил о сомнениях, раздиравших его душу каждую ночь. Он продолжал как вол работать, надеясь лишь на то, что когда родится сын, у них на Островке всё будет обустроено так, как там, на Острове Племени.
И никто их ещё не убьёт!
На пятнадцатую ночь он проснулся – словно от толчка!
Но это не может быть другой Остров – он и перед заходом солнца, и после ужина осматривал всё!.. Никто и ничто не смог бы добраться до них так быстро. А это что-то, толкнувшее их… Не маленькое!
О! Покачивает!
Проклятье!
Десятиног!!!
Как же он сразу…
Точно – Островок явно кренится под вылезающей на пляж массивной тушей!
– Подъём! Быстрее! – он растолкал обеих женщин чуть ли не пинками, (На нежности времени не было!) – У нас на Острове Десятиног! Ты, – кивок жене, – Заходишь слева! Ты – справа!
Расхватав всё Оружие, традиционно сложенное в шалаше, или заткнутое за его же стропила, они кинулись к кромке атолла.
Точно! Вот она, мерзкая тварь!
Под лучами Луны так и переливается всеми оттенками серо-перламутрового, щупальца уже почти перелезли через кромку атолла!
Гар вздохнул с облегчением: ф-фу-у… Их атаковал малыш! Всего в каких-то двадцать метров в длину! Будь здесь взрослый – они бы и не почуяли, как он обшаривает чувствительными щупальцами всё внутреннее пространство Островка, даже не поднимаясь на него!
Однако расслабляться нельзя! Десятиног – это Десятиног. И прогнать его надо так, чтобы у монстра не возникло желания преследовать их Остров, или соваться в будущем на другие!
Пока тварь как бы замерла, удивлённая отвлекающими прыжками и криками Отверженной, Гар, прицелившись, метнул их лучшее копьё. У копья был отличный баланс, и оно ухватисто ложилось в руку. Жаль было лишаться такого Оружия, но – надо! Он должен быть уверен в своём броске!
Отточенный деревянный наконечник вошёл именно туда, куда Гар и целился – в один из блестящих, размером с добрый кокос, глаз!
Десятиног вскинулся! Масса тела приподнялась как бы в прыжке, и ударила сверху! Казалось, могучее тело из сплошных мышц вот-вот проломит пляж и развалит их Остров на части! Длинные плети толстых щупалец мелькали в воздухе, круша всё, до чего дотягивались!
Гар… Остался спокоен. Он-то знал, что переплетение корней и пазух с губчатой массой не сможет развалить никто и ничто в Мире! А сломанные побеги снова отрастут и срастутся, залечивая прорехи и бреши, очень быстро.
Поэтому когда первый приступ сокрушающей ярости монстра прошёл, и чудище на секунду замерло, пытаясь уцелевшим глазом разглядеть, кто же так больно укусил его, Гар метнул второе копьё – и снова удачно!
