Андрей Арсланович Мансуров
Конан-варвар. Неизвестные хроники
Однако отсюда, с безопасного борта, сами тельца тварюшек не выглядели уж слишком большими или грозными.
Конан, повидавший и куда более опасных представителей мира членистоногих и насекомых, подумал, что не удивился бы, даже если б странные твари, обитающие в пустынной проклятой стране, могли и правда – прокусить чёртову кастрюлю.
Ничего: если что – запаять медный сосуд будет нетрудно!
Спустя буквально пять минут экспедиция за мурашиками, как окрестил её Эльдорн, благополучно завершилась. Рнего, радостно улыбающийся, торжественно сообщил:
– Никаких проблем, капитан! Даже обидно! Мы, понимаешь, приготовились к битве не на жизнь, а на смерть, а они… Просто позволили себя зачерпнуть!
– Ладно, высыпай сюда! – Конан показал на огромную стеклянную бутыль с приготовленной воронкой. Бутыль нашли тоже на камбузе, и из неё пришлось предварительно пересыпать в другую тару какую-то очень пахучую приправу, особо ценимую Зануссом. Правда, на приказание уже самого Конана освободить бутыль кок не ворчал, а лишь сердито сопел. Рнего, придержав крышку, чтоб вначале на палубу стекла вода, вместе с которой он «зачерпнул» из передовых отрядов своим «боевым сосудом», поторопился пересыпать добытых «пленных».
Теперь в свете факелов и фонарей мокрых насекомых было видно отлично.
Пираты даже на какое-то время притихли, стараясь получше рассмотреть своих нежданных врагов.
Восемь здоровенных, с добрый палец, чёрных тварюшек, упорно скреблись в толстое стекло стенок, щёлкая немаленькими жвалами на гигантской, непропорционально большой, словно бульдожьей, голове, и отблёскивая во все стороны полированными чёрными боками. Иногда замирали, словно в недоумении. А иногда останавливались, как бы общаясь друг с другом: тёрли друг о друга антеннами-сяжками.
Шесть лапок. На конце брюшка – жало. Но сильней всего поражали именно передние жвала – главное оружие насекомых. Они казались очень прочными и сильными!
– Знаешь, Конан, это ведь – не муравьи.
Конан удивлённо обернулся на замечание Эльдорна. Но не потому, что хотел возразить: он и сам уже понял, что твари действительно несколько отличаются от обычных муравьёв: хотя бы часто сегментированным основным тельцем, намного более узким, чем массивная голова:
– А кто же это по-твоему, Эльдорн?
– Думаю, это – термиты.
– Это ещё что за …аная хрень такая, разрази её Хуршид?! – Бомаго выразил общее недоумение весьма просто, в привычных словах.
– Это, Бомаго, твари навроде муравьёв, но живущие несколько по другим законам. Во-первых, они строят свои дома – термитники! – из своей слюны и глины, а не из соломы и всего, чего попало, как делают муравьи. Во-вторых, наружу из такого дома выбираются только воины. Вот – эти самые. А те, что остаются внутри – куда мельче, не так основательно вооружены, и работают только для блага колонии: ну, там, кормят детей, чистят внутреннее пространство, даже ухаживают за плантациями.
– Чего?! Какими плантациями?! Эльдорн, что за ерунда?! – удивлённые возгласы послышались отовсюду. Эльдорн подождал, пока они стихнут, и неторопливо, явно осознавая своё превосходство в области знания жизни термитов, продолжил:
– Это – не ерунда. Термиты от муравьёв и отличаются в-основном тем, что способны обеспечить себя всей необходимой пищей сами. Без собирательства.
– Как это?!
– А очень просто. Они всё, что растёт – ну, там, растения: листья, трава, древесина! – пережёвывают в мелкую кашицу. И потом внизу, в пещерах под землёй – кормят этой кашицей… Грибы!
– Что?! Как?! Какие ещё грибы?! Что за бред?
Хмыкнул даже Конан:
– Эльдорн! Откуда ты всё это знаешь?
– От дяди. Он одно время работал первым помощником придворного лекаря Лармозии. А тамошнему принцу как раз прописали пить вытяжку из этих чёртовых термитов. А их, сами знаете, в окрестностях столицы Брундизии – шишь найдёшь! Вот и пришлось мне и дяде плыть за тридевять земель в Коринфию, выкапывать там один такой термитник со всеми потрохами и обитателями с трёхметровой глубины, засовывать в гигантский деревянный ящик, да везти в Лармозию целый месяц. Это мой дядя нашёл, – в голосе ветерана прорезалась неподдельная гордость, – чем и как кормить этих букашек: иначе попередохли бы они за милую душу, пока мы их везли…
– Ну и что? Помогла вытяжка из термитов наследнику?
– Ага, два раза… Этот идиот к тому времени успел поучаствовать во дворцовом перевороте. Заговорщики успеха не достигли, папочка умудрился попросту сбежать. Через запасной потайной ход – первый-то, о котором все знали, заговорщики перекрыли… А когда вернулся назад, с войском, «больного» придурка просто приказал вздёрнуть на перекладине над главными воротами крепости. В назидание, так сказать, остальным отпрыскам… Так что термиты ему уже не пригодились. И мы с дядей приготовили из них какое-то зелье… Не помню какое. Только зря. Дяде оно не помогло. Нет – не вылечиться, а отмазаться от участия в заговоре!
– Но Эльдорн. Сколько тебя помню – ты – член берегового братства. Когда ж ты успел побыть учеником лекаря и поучаствовать в походе за… Термитами? – Велтран задал вопрос, интересовавший и Конана, и явно большую часть остальной команды.
– А всё просто. – по тону Эльдорна нельзя было сказать, что старые воспоминания доставляют ему радость. Или хотя бы – ностальгию, – Мне тогда было всего шесть лет. Помнить-то я всё помню… А вот сделать что-либо, когда король в ярости велел казнить дядю, а заодно и всех моих родных и близких, не получилось. Да я и выжил-то… Только благодаря тому, что прибился к какому-то каравану, шедшему в Аквилонию. Потом, когда попробовал себя там – то на «работе» нищего, то в роли вора – вернулся назад, на побережье. В четырнадцать вступил в свой первый экипаж – ну, тот, на «Жемчужине Массантии».
Многие пираты закивали: этот корабль, как и его капитана, отважного, но уж очень любившего вино и порошок жёлтого лотоса, Фатхулло, многие помнили – хотя бы по рассказам выживших членов экипажа, или других пиратов. Везло им, конечно, не так, как команде Астига Безухого. Но свою долю от жирного пирога торговли Средиземноморья они тоже урвали. Пока не встретили в море две галеры всё того же короля Вездигдета. С сильно превосходящими силами противника: двумя когортами опытных и тренированных воинов.
Выжили с «Жемчужины Массантии» лишь те, кто смог спастись вплавь, и потом умудрился долго прятаться на лесистых и безлюдных островах: дело произошло возле архипелага Пауиттос.
– Да-а, похоже, не перестанешь ты удивлять нас, Эльдорн, – Конан подумал, что, сколько бы, действительно, он не жил, буквально сроднившись, с экипажем, а всегда найдётся в биографии его людей такое… О чём они никогда не расскажут. Потому что сами хотели бы позабыть… – Но как же – термиты? Как бы нам справиться с ними? Где у них слабые места?
– Слабые места у них, капитан, как и у всех насекомых: они боятся воды – вон, мы же видим! – и огня! А, ну ещё – дыма! В густом дыму, если пробудут в нём долго, они задыхаются и гибнут. А если окурить их чуть-чуть – становятся вялыми и безопасными: мы с дядей, чуть что – окуривали ящик с термитником из такой, знаешь, коптильни!
– Понятно. Но здесь-то нам не нужно, чтоб эти гады оставались живы! Нам бы лучше всё-таки поубивать их. С гарантией! Потому что нам ведь нужно будет основательно отдалиться от берега. И иметь в тылу армию, пусть мелких, но многочисленных и кусачих врагов, совсем не хотелось бы!
– Хм-м… Думаю, если найти их основное жилище – с этим проблем не будет. Затопим его водой, или сожжём с помощью саксаула!
– Ну, хорошо бы, если б так. – Конан однако покачал в сомнении головой, – Правда, насчёт утопить – я сомневаюсь. Река, наверное, всё-таки будет далековато от их гнезда. Они ж не дураки – строить там, где их какой-нибудь паводок может залить!
– Но Конан! Мы же ещё даже не видали этого гнезда! (Да и не бывает здесь паводков, поскольку нет дождей.) С другой стороны, если твари собираются сидеть здесь, держа нас в осаде – рискуем ещё долго и не увидеть этого самого гнезда…
– Не волнуйся, Велтран. Думаю, эти термиты вылезают «за добычей» только ночью. Не видали же мы их вечером. Так что надеюсь, когда солнышко припечёт их как следует – они уберутся восвояси! И будут отсыпаться целый день!
Велтран дёрнул плечами, показывая, что не убеждён оптимизмом своего капитана, но промолчал. Конан, подняв банку с тварями повыше, посмотрел на тварюшек снизу. Поцокал языком: большая часть термитов уже перестала скрестись и пытаться прогрызть стекло, а просто лежала на дне, словно в отчаянии чуть поводя лапками.
– Вот посмотришь, помощник – я окажусь прав! Такие ночные твари вряд ли способны действовать днём! Тут-то мы их и!..
Утром, стоило взойти солнышку, действительно оказалось, что термиты, напившись из реки, быстро убегают вглубь пустоши. И ещё обнаружилось, что их вовсе не так много, как казалось вначале: в глубину фронт растянувшихся вдоль берега колонн не превышал, оказывается, пары шагов: это ночью, в предательской темноте, подбегающие на подмогу и мелькавшие вдали от берега, создавая ложную «глубину фронта» запоздавшие отряды, пираты посчитали за «несметные полчища».
Конан немедля после завтрака приказал снарядить партию разведчиков. И сам её возглавил. Собственно, идти пришлось в том же направлении, что и к лагерю. Вот только от лагеря ничего не осталось: даже палки, приготовленные для костра, исчезли! Не говоря уж о том, что все котомки и сумки с остатками продуктов словно корова языком слизнула.
– На кой шут этим придуркам сухой саксаул?
– Не знаю, Конан. Но скорее всего они подобрали щепки потому, что те пахли.
– Чем же это они пахли?!
– Нами. Ну, вернее – потом от наших ладоней. Тварюшки наверняка понимают, что мы – съедобны!
На этот раз плечами пожал Конан:
– Мало ли чего они там понимают! Кто только не пробовал нас сожрать! Но на то мы и пираты: так просто не дадимся!
Идти уже от лагеря по следам насекомых оказалось нетрудно: то здесь, то там находились отставшие, очевидно, выдохшиеся от непривычной ночной погони-охоты, солдаты. Имелись и те, кто лежал неподвижно, распластавшись, подобно дохлому, раскинувшему щупальца во все стороны, осьминогу. Тех, кто застыл навсегда, не трогали. Тех же, кто ещё как-то шевелился – давили толстыми подошвами сапог. Ох и крепкими же оказались тельца!..
– Что скажешь, Эльдорн? Что с ними? Дохнут от усталости?
– Некоторые, возможно – да. А другие… Думаю, просто настал их срок. Воины-термиты, да и остальные члены их семьи: няньки, уборщики и слуги – долго не живут: не больше пары месяцев! Иначе какого …рена мы с дядей искали бы способ доставки живой колонии… С маткой!
– Что за… Матка?
– Ну, такая же, как у муравьёв. Всю жизнь только и делающая, что кладущая яйца – буквально тысячи и десятки тысяч! – и жрущая то, что для неё пережёвывают рабы-слуги.
– А если убить её, термиты – подохнут?
– Ну, подохнут – вряд ли. Если гибнет главная самка, они просто выращивают себе новую, насколько я знаю.
Конан чертыхнулся: план ворваться в термитник, пробиться к главной самке, и прикончить её, оказался, мягко говоря, несостоятелен.
– Смотри-ка, Конан: здесь след кончается! – они как раз подошли к узкому тёмному лазу в груде щебня, наклонно ведущему вниз. Размером и формой он напоминал самую обычную лисью нору. Присмотревшись, можно было заметить последних насекомых, исчезающих где-то в непроглядной тьме на глубине нескольких саженей.
Конан чуть отодвинул пялящегося внутрь Шервана, встал на колени, и сам вглядывался в лаз довольно долго. Ничего утешительного, правда, он не нашёл:
– Клянусь задницей Дзукки, в этот лаз даже Рнего не пролезет. Да и опасно было бы туда лезть: мало ли! Вдруг у тварей там – охрана!
– Нам не нужно никуда лезть, Конан! – Велтран махнул рукой, – Вон же оно! Логово термитов!
Конан и сам уже поглядывал на странное сооружение, превратившееся из казавшегося монолитным холма, которым он выглядел от лагеря – в тысячи и тысячи странных столбов, словно стволы мёртвых деревьев усыпавших равнину на площади побольше акра. Те, что стояли у кромки «холма», в высоту не превышали фута-двух, те, что располагались ближе к центру – достигали роста слона. И стояли настолько часто, что и пройти-то между ними вряд ли было возможно.
– Да, прилично они тут понастроили… Видать, давно обосновались. Но как же команда Астига-то прошла здесь?!
– Думаю, Лизандро, об этом позаботился Пантир-стигиец. Или они просто шли днём. А на день наши любимые крошки прячутся в спасительную тень! Потому что солнце, как мы почуяли на собственных …адницах, накаляет каменную пустыню так, что можно жарить яичницу!
– Пожалуй. – Конан сплюнул: слюна, конечно, не закипела на камнях, но облачко пара над ней подниматься начало. А ведь было лишь утро! – Ладно. Как я погляжу, между «входом» в гнездовье и самим гнездовьем – добрых полмили. Значит, нужно тут всё обследовать, чтоб найти другие входы-выходы. А то мало ли: нападут сзади, а мы и ожидать не будем! Команда! Разбиться на двойки. Прочесать равнину. К термитнику ближе чем на пятьдесят шагов не подходить!
– Есть, капитан! Слушаемся, Конан! – двадцать человек, прибывших с варваром, разбились на двойки быстро, и с энтузиазмом, поскольку убедились, что начавшее припекать солнце надёжно оберегает их от нападения тварей, двинулись на поиски.
Сам Конан кивнул Велтрану и Эльдорну:
– Вы двое – со мной!
Когда до границы термитника осталось не больше ста футов, киммериец замедлил шаг и усилил бдительность. Но не остановился, пока не дошёл до крайнего в почти правильном кольце, возвышения. Оно достигало его колена, а в толщину было как самое обычное ведро.
– Что скажешь, Эльдорн?
– Ну… Там, где мы вырыли наш термитник, была нормальная почва. А тут до неё – ты же сам видел в глубине «норы» – футов пять. И они, их колонны, – Эльдорн попинал ближайшее «ведро», – в кучу собраны не были. А торчали на расстоянии примерно ста шагов друг от друга. Думаю, что здесь просто – одна большая семья. И самка у них тоже – одна. Иначе самки-отпрыски расселились бы подальше от родительского, так сказать, крова. Чтоб не мешать друг другу, и не сражаться за кормовую базу.
– Какую, на … , «кормовую базу»?! Где ты здесь видишь эту самую «кормовую базу»?! – Конан обвёл рукой всё такое же пустое и голое пространство, – Не представляю, где они тут собирают то самое, что, как ты говоришь, они должны «пережёвывать в кашицу» для своих …раных грибов и главной самки!
– Ну как же, Конан! Посмотри внимательней! Все камни покрыты – этим самым!
– Чем это?!
– Лишайником. Не сомневаюсь, что он здесь такой маленький потому, что все крупные отростки уже состригли, собрали, унесли и пережевали!
– Лишайник?! – Конан подумал, что неправильно услышал, – Но разве лишайник, – он подобрал маленький обломок щебня, и перевернул его, рассматривая крохотные как бы столбики-наросты, тускло посверкивающие оранжевым и зелёным, – Можно есть?!
– Наверное можно, Конан. Ведь смотри, как получается: влага здесь в воздухе есть: в утреннем бризе мы явственно её ощущали, – Конан кивнул: верно, ощущали! – Значит, лишайники могут жить! Они выделяют корнями что-то такое, что разъедает эти самые камни, на которых они сидят. А влага воздуха питает водоросли и мох, которые живут внутри этих самых лишайников, и жрут то, что они растворили своими корнями! И этого хватает, чтоб с помощью солнца эти странные растения выживали! Ну а наши друзья термиты приспособились есть сами лишайники!
Вернее, то, во что их превращают …раные, как ты сказал, грибы!
– Бэл их раздери! Получается, что термиты едят грибы, которые кормят пережёванными лишайниками, и которые сами едят только воду, камни, да солнечный свет?!
– Ну да, Конан! Так что такого понятия, как «бесплодная равнина» не бывает. Во-всяком случае, здесь.
– Ну и задачку ты мне задал, старый морской волк! Если б я не знал теперь, что твой дядя – лекарь, ни за что бы не поверил в такую странную… Систему!
– Да, Конан, это – система. Благодаря сотням и тысячам таких «систем» и существует жизнь здесь, на поверхности. Смотри сам: разве не странной представляется другая система: жук-навозник, то есть – скарабей, собирает навоз, откладывает туда личинку, закапывает в землю. Земля таким образом удобряется, становится плодородной, а не голой глиной или песком. На ней вырастает пшеница. Пшеницу перемалывают в муку, и пекут хлеб. Хлеб ест человек. Который снова… выделяет навоз. Который собирает жук-навозник, и…
– Довольно, Эльдорн! – Конана передёрнуло, – Хватит! А то я и есть-то не смогу! Потому что выяснится, что в какой-то момент это было самым обычным д…мом!
– Но Конан! Ведь так оно и…
– Замолчи, я сказал! – Конан свирепо фыркнул, – Не порти мне аппетит перед обедом! Лучше скажи: эти твари действительно боятся огня и воды?
– Конечно.
– Вот! Давайте займёмся делом. Посмотрим, нет ли здесь поблизости зарослей деревьев, которые могли бы нам помочь набрать достаточно дров. Или какого-нибудь водоёма, откуда мы прорыли бы канал! Разделимся. Ты, Велтран – направо. А ты, Эльдорн – налево! Я – попробую прямо. Встретимся вот здесь, через, скажем… час. Задача ясна?
– Да, капитан! Всё ясно, Конан!
Спустя час уставший как собака, и ободравший кожу на руках и груди, в попытках протиснуться между торчащими «стволами», и забраться на их необычайно твёрдые верхушки, киммериец слушал отчёты своих разведчиков. Ни Эльдорн ни Велтран ни озера ни зарослей не нашли. Зато те, кто обследовал равнину, доложили, что нашли ещё три выхода: в полумиле к западу, к востоку, и к северу от основного холма-термитника.
Конан прикинул: стало быть, подземные галереи проложены давно. И служат действительно – ходами для передвижения в прохладной темноте. Значит, солнца термиты точно – не любят.
Ну, хоть что-то… Хотя пока непонятно, как это может их команде помочь.
– Возвращаемся на «Вестрел». Пора обедать.
Это приказание встретили без обычного энтузиазма, из чего варвар сделал вывод, что пираты подавлены и расстроены: пока что отыскать радикальное средство, позволившее бы отделаться раз и навсегда от злобных и кусачих непрошенных охранников побережья не удаётся. Да и где ж его взять в такой пустынной и неприветливой дыре?!
– Как насчёт – обойти? – это спросил Велтран, словно читающий его мысли.
– Это – вряд ли. – Селим сплюнул между сандалий, – Вон там, – кивок головой, – и вон там, – кивок в другую сторону, – Ещё два термитника. Примерно в трёх милях каждый. Так что даже если будем пытаться пройти между ними, по вроде как «ничейной» территории, есть риск нарваться на атаку сразу из двух гнёзд! Остаётся только – двигаться днём. Но тогда никто не гарантирует, что на нас не нападут с тыла!
– Согласен, – Конан неторопливо шагал, посматривая вокруг, и прислушиваясь к тому, что говорили между собой его люди, – лучше бы нам придумать, как обезвредить хотя бы этот, ближайший. Тогда мы могли бы смело пройти туда, куда нам надо. И не опасаться поминутно за свои тылы! Вот чует моя …адница, упоминание в манускрипте тысячи каменных воинов сделано неспроста. Вероятней всего, заполучив сокровища, нам придётся… Отступать со всей возможной скоростью.
И быть отрезанными от «Вестрела» нашими милыми крошками не хотелось бы!
Велтран хмыкнул:
– Умеешь же ты красиво выражаться, Конан! Сказал бы проще: драпать со всех ног! Потому что никаких возможностей сражаться с каменными воинами, которые, как мы все предполагаем, как раз и поставлены это самое сокровище охранять – нету! И твою невысказанную, но подразумевающуюся мысль, что каменным-то воинам термиты – явно не помеха, мы тоже заценили!
– Ну, я рад, что вы всё это заценили. – Конан действительно сердился на дурацкие обстоятельства. Ну как же! Какие-то паршивые насекомые создали им хлопот больше, чем иные колдуны-маги! – Но деваться от проблемы – некуда!
Ладно, пообедаем, и подумаем!
Как её решить.
На обед Занусс приготовил действительно – и первое и второе. Был даже компот из сухофруктов «на третье». Но Конан, едва взойдя на борт, сердито рыкнул:
– Кто забыл этих тварей здесь?! – кивком указав на крышку люка в трюм.
– О-о! Простите, капитан, это я! – Халед поспешил схватить банку, и передвинуть её в тень, – Вот клянусь глазом Шианнет, забыл про них буквально на минутку!..
– Не-ет, уже не ставь туда, дай-ка мне. – Конан протянул лапищу, и внимательно вгляделся в то, что произошло внутри банки. А произошло там только то, что все термиты лежали, застыв, словно из них высосали все жизненные соки: абсолютно неподвижно.
Конан не придумал ничего лучше как радостно хлопнуть Халеда по спине, да так, что хлопок слышно, наверное, было даже у термитника:
– Молодец! То, что ты подсказал нам способ, как убить тварей – отлично! Дополнительный пай! – Халед расцвёл, словно сады Массантии весной, – А вот то, что ты не позаботился о наших драгоценных пленных, и они подохли – плохо! Минус пай!
Улыбочка на лице Халеда завяла так же быстро, как и расцвела.
– А теперь – серьёзно. Велтран! Эльдорн! Все! Смотрите сюда: твари высохли на солнце меньше, чем за буквально пару часов! Значит – что нам нужно?
– Э-э… Нам нужно, Конан, сделать так, чтоб армия, охотившаяся за нами этой ночью, провела каким-нибудь образом на солнце хотя бы два часа!
– В самую точку, помощник! И как нам это сделать?
– Думаю, ты уж и сам всё придумал, капитан! Нужно снова высадиться на берег, наследить там побольше, и выманить их за собой! Хотя бы каким-нибудь куском солонины. И пусть гоняются за нами хоть по всему берегу! А главное – чтоб отбежали как можно дальше от ближайшего входа в свои подземные галереи!
– Точно! И я бы ещё предложил вот что: чтобы вторая партия людей, высадившихся после того, как основную армию уведут подальше, закопала все четыре обнаруженные нами подземные запасные ходы-галереи! Тогда твари не смогут попасть в спасительную прохладу и темноту, даже если останутся живы, пока добегут до них!
– Отличная идея, Конан! Браво, капитан! Хо-хо! Теперь тварям точно не поздоровится! Хвала Мирте Пресветлому, что с нами Конан и Велтран! И Эльдорн!
– Отлично. Но не забудьте и про Халеда! Если бы он столь «удачно» не забыл банку с тварюшками на солнцепёке, мы бы и не знали, как их прикончить быстро и…
Безопасно!
– Точно! Молодец, Халед! Может, всё-таки дать ему дополнительный пай?
– За разгильдяйство? Или за то, что такой удачливый балбес? – Конан поухмылялся, – Ладно уж. Меня легко уговорить. Всё-таки – не люди. Хоть и пленные.
Пай так пай!
Действовать всё равно стало возможно только с наступлением темноты. Потому что раньше двух часов после заката первые «дозорные» из ближайшего подземного выхода-тоннеля не появились. Конан, лично трясший перед «мордами» шустрых паршивцев куском копчённого размоченного мяса, убедился, что запах термиты чувствуют отлично! Тогда он рассыпал перед малышами заранее приготовленные мелко накрошенные кусочки: нате-ка, отведайте!
Термиты, быстро похватавшие вожделенную добычу, так и припустили вглубь тоннеля: очевидно, чтоб позвать своих на подмогу!
Конан с большим куском мяса начал планомерный отход по заранее намеченному маршруту, стараясь только держаться так, чтоб не быть покусанным, но в то же время чтоб запах не терялся передовыми разведчиками. Иногда подбрасывал в середину колонны пару кусочков помельче: за такие начинались настоящие сражения, кончавшиеся, впрочем, быстро: несколько объединивших усилия насекомых тащили добычу назад – к тоннелю!
Когда немаленький первый отряд наконец полностью выполз из его тоннеля, Нэш, Рувим и Бомаго, стоявшие с приманкой у трёх других выходов, громко заорали: Конан понял, что поисковые отряды выдвинулись и из остальных тоннелей! Он как можно громче, поскольку не опасался, что термиты его поймут, заорал в ответ:
– Действуем по плану! Я повёл своих!
Окрики дали понять, что и остальные пираты с приманками приступили к работе. Однако Селим, оставшийся караулить у самого первого отверстия, вскоре крикнул, что появился второй отряд! Конан выругался.
Но они такой случай предусматривали: второй отряд повёл за собой, стараясь, чтобы курс не пересекался с Конановским, сам Селим. Приманивающий тварей уже с помощью солонины. Которая пахла, конечно, послабее, и не столь аппетитно. Из остальных тоннелей резервов насекомовской армии не появилось. А молодцы! Помнят, значит, про вчерашний удачный набег!
Водить за собой весьма шустрых термитов оказалось несложно. Быстрее походного Конановского шага двигаться они, как ни старались, не могли. Конан ещё раз подумал, что как бы там ни было, если и правда придётся (Храни Кром!) уносить ноги, и дело случится ночью, если напороться на такой отряд – его команде точно не поздоровится! Особенно, если они будут утомлены, ранены, или – дай-то Мирта! – нагружены.
Поэтому киммериец провёл чёрную, отблескивающую в свете луны таинственными отсветами, толпу, по намеченному маршруту без проблем. Маршруты для всех «ведущих» продумали и составили ещё вечером, на корабле. И даже начертили эти пути отдельно на куске бумаги, пометив: «Конан, Нэш, Рувим…». Все они вели насекомых вглубь пустыни: в планы пиратов вовсе не входило дать преследователям возможность напиться из реки! Однако и на территории соседних термитников маршруты не заходили: мало ли!..
Когда от термитника уведённые отряды отделяло не меньше полутора миль, Конан увидел, как те, кого они оставляли у выходных отверстий, размахивают зажжёнными факелами: значит, все выходы надёжно зарыты и засыпаны!
Но они с напарниками договаривались так, что всё равно будут уводить армии преследователей как можно дальше – чтоб все воины погибли с гарантией!
Первые лучи рассвета заставили сильно поредевшую (Не все могли поддерживать быстрый темп!) толпу насекомых приостановиться, и начать что-то вроде совещания: крупные насекомые, очевидно, командиры, бежавшие впереди, начали собираться в кучки, и тереться друг о друга усиками-сяжками. Конан, у которого закончились мелкие кусочки, решил, что отрезать новые смысла нет: интерес к пище сменился жаждой жизни!
А это – всегда важней всего остального для всех живых существ!
Киммериец буркнул:
– Ну-ну. Посовещайтесь, посовещайтесь, бедолаги! У вас-то – нет Велтрана! Да и в планировании вы, как посмотрю, не сильны!
На то, чтоб развернуться и быстрым маршем двинуться в прямо противоположном направлении по своим же следам, у отряда ушло минут пять: Конан с интересом проследил, как происходит передача приказов с помощью движений усиков. Непривычно, конечно, но вполне эффективно. И вот уже весь отряд, в длину растянувшийся на добрых сто шагов, а в ширину не превышающий теперь двух-трёх – движется к спасительному, как наивные малыши надеются, отверстию!
Конану на миг стало жаль несчастных, которых более умные и сообразительные противники обрекли на мучительную смерть. Но он утешил себя тем, что услышал вчера от Эдьдорна, ответившего на сетования пиратов, тоже жалеющих обречённых на смерть маленьких воинов:
– Не переживайте за тварюшек. Слуги-кормильцы и рабочие вырастят новую армию из личинок буквально за пару недель. Надеюсь, за пару-то недель мы обернёмся?!
На это Конан сказал тогда, что, судя по записке, хватит и трёх-четырёх дней.
Эльдорн на это хмыкнул:
– Ага, два раза. Что я, стигийцев не знаю?! Буду спорить на свой пай, нам приготовлен ещё не один сюрприз-проблема. Как раз на недельку-другую. Ну, с кем зарубимся?
Желающих почему-то не нашлось. Конан тогда ещё подумал, что остров Потерянных Душ многому научил команду: распушив хвост, с песнями и бодрыми победными криками бежать вперёд никто теперь не торопится.
Да и отлично.
Беспечный пират – мёртвый пират.
До «спасительного» входа добрались, разумеется, не все насекомые. И – только спустя часа три после рассвета. Команде Конана повезло: стояла самая середина июля, и припекало – будь здоров! Сами пираты регулярно попивали из фляг, привешенных на поясах, и многие двигались тоже замедленно, как и термиты, поминутно утирая пот со лба и шеи. Конан подумал, что будь у термитов такая же система, позволяющая противостоять капризам окружающей среды, вряд ли план Велтрана сработал бы. Но вот чего у тварюшек точно нет – так это потовых желез. И фляжек.
И мозгов.
Иначе они не позволили бы провести себя так, погнавшись за запахом!
У ближайшего входа, к которому вернулся Конан, груда щебня достигала почти его пояса. Там уже ждали Арристарх и Велтран. Эльдорна Велтран уже послал осмотреть остальные баррикады-насыпи.
– Ну, как тут?
– Тычутся, капитан. Пытаются растащить, конечно. Да куда им! Думаю, через час попередохнут все! – Велтран обвёл рукой жалкое зрелище, открывшееся глазам варвара. Горы трупиков и его самого явно не радовали, – Если и смогут разрыться – так не раньше, чем как раз через пару недель!
– Отлично. – Конан бодрым тоном пытался скрыть своё плохое настроение. А плохим оно было оттого, что ему, чтоб обеспечить безопасность своих людей, пришлось обречь на мучительную смерть мириады беззащитных насекомых. Виноватых только в том, что они стояли на пути пиратов к сокровищам. Чужим деньгам, награбленным в кровавых походах и преступлениях. Отобранным у законных владельцев, которых для этого просто поубивали головорезы Астига Безухого.
Так что теперь на этом золоте ещё и кровь маленьких термитов.
Почему-то Конану уже не слишком хотелось поскорее заполучить его…
Но – его люди ждут. Что он поведёт их дальше! Значит…
Выступили после обеда, даже ближе к вечеру. Новый лагерь разбили уже милях в десяти от всё ещё видневшегося в середине реки, и с такого расстояния больше похожего на щепочку на полоске ткани, «Вестрела». Ночной дозор Конан назначил удвоенный.
Но ночь прошла спокойно: термиты с соседних термитников не забегали на чужую, и явно хорошо охраняемую, территорию: явно таких мародёров тут быстро превращали в «пищу»! Конана этот факт порадовал: хоть здесь их расчёты оправдались.
Варвар поднял своих людей ещё до рассвета, чтоб побыстрей позавтракали. Выступили сразу после еды. Идти по прохладному щебню оказалось не слишком удобно, но по вчерашнему, нагретому свирепым полуденным солнцем, двигаться было куда тяжелей. Особенно не в лёгких сандалиях, а в тяжёлых толстых сапогах, которые Конан приказал всем на всякий случай одеть.
На обед остановились примерно за час до полудня, у подножия старой, давно иссохшей акации. Толстые колючки в добрую ладонь до сих пор усеивали мёртвый ствол. Конан приказал привязать к этому стволу и захваченным шестам предусмотрительно захваченный парус-тент: так, чтоб в тень помещались все пираты, пошедшие с ним. А таких набралось сорок два человека: три четверти команды. Определил «счастливчиков» жребий – чтоб никому не было обидно.
