Андрей Арсланович Мансуров
Конан: нежданные приключения
3. Дочь Демона
Выспался Конан неплохо.
Пока завтракал, доставая наощупь из сумы остатки мяса и сухофруктов, думал о том, что как странно всё же устроен человеческий мозг.
Почему, почему он пытался двигаться лишь в те проходы и ответвления от центрального коридора, что вели вверх?!
А вдруг имеются здесь и такие, что ведут, скажем, вначале – вниз, а потом круто изгибаются, и выводят-таки – наверх! К вожделённому выходу на поверхность! Собственно, можно себя ругать лишь за то, что и сам поддался стереотипам и традициям косного мышления: таким же, какими руководствовались и те, кто искал тут до него. Ну, или всё-таки – не искал, посчитав излишней тратой времени, раз сам путь – уже найден.
Однако когда он вновь запалил факел, выглядевший уже не источником света, а жалкой искоркой в окружавшей его чернильной темноте, невольно почесал в затылке: нечего удивляться! Уж больно мрачными, и буквально дышащими скрытой угрозой, и холодом, выглядят лазы, ведущие туда – вниз. В чёрную Бездну. Где по преданиям ждёт, скрипя клыками, с которых капает ядовитая слюна, и потирая когтистые лапы в жажде добраться до душ и тел смертных, злобный демон Расхас…
Конан тряхнул лохматой головой: хватит дурью маяться! Нет никакого демона Расхаса. А есть только хитрая легенда-побасенка-страшилка. Призванная раз и навсегда отвадить простой народ от посещения и использования пещеры!
Обследование ходов, ведущих вниз, если честно, тоже ничего киммерийцу не дало. Там, внизу, они вдруг начинали делиться, раздваиваясь и расстраиваясь, переходя в огромные величественные залы со сталактитами, и ходы из таких залов тоже вели неизбежно – всё ниже и ниже, в недра скалы… Не-ет, тут нужно было заниматься разведкой не так, как он – нахрапом, а – скрупулёзно и методично: с верёвками, хорошим запасом факелов, и с подстраховкой в виде напарников… Плюнув, и выбравшись опять в основной ход, Конан вскоре оказался снова возле чёрного озерца.
На его берегу киммериец и присел пообедать, или поужинать в очередной раз – он, если честно, уже почти утратил чувство времени. И ориентировался, скорее, по требованиям желудка, и оставшимся факелам.
К моменту окончания трапезы Конан принял решение: он просто вернётся, и попытается прорваться с боем там – у второго выхода. Поскольку прорываться там, где наверняка осталась большая часть армии эмира, да ещё возвращаясь в страну, повелителя которой ограбил, смысла нет. А так – шанс, хоть крохотный, есть. Пусть и под градом стрел, но постараться убежать, петляя, словно заяц, и двигаясь по тем же горам, куда за ним не смогут добраться всадники, можно. А уж уйти от пешей погони… Возможно.
И решение это – всё равно вынужденное. Поскольку факелов осталось – только-только добраться до выхода с уважаемым Али-беком. А там уж… Его, конечно, ждут.
Но на то он и Конан-варвар! Он сможет двигаться быстро и непредсказуемо – попасть в такую мишень не просто трудно, а – чертовски трудно! Нужно будет лишь, вот именно, дождаться ночи. И хорошо бы – облачной. Впрочем, на это уповать не стоит: сам же дожидался мая. А в это время тут не бывает дождей…
Под потолком пещеры вдруг что-то вспыхнуло яркой искоркой: словно над головой – небосвод, и на нём прорезалась первая звезда!
Но вот зажглась и вторая! И какая яркая! О! А вот загорается и ещё несколько десятков искорок, озаряя пещеру призрачным, но довольно ярким светом! Конан удивлённо озирался по сторонам, не понимая, что происходит, и как такое вообще возможно: он стоял теперь словно на берегу самого обычного, наземного, озера! Просто – ночью!
Но свет этих странных немигающих точек казался куда сильней и ярче, чем тех, небесных, звёзд! И светили они не голубым, а словно бы – розовато-жёлтым…
Вода озерца, на которую варвар до этого смотрел немигающим взором, обдумывая в который раз свой отчаянный план, а сейчас обратил взор к ней инстинктивно, вдруг пришла в движение. Словно кто-то бросил в неё камешек – из середины озерца побежали круги, выбираясь на отлогий берег крохотными волнами прямо у его ног! Хотя плеска от чего-либо, упавшего в воду, варвар не слышал.
Конан вскочил на ноги, быстро оглядевшись. Нет, больше – нигде и никого! Только озерцо продолжало выпускать откуда-то из центра круги: словно кто-то, причём – немаленький, всплывал неторопливо с его дна!
На том месте, откуда расходились круги, появилось что-то тёмное и круглое – размером с голову человека. Но…
Конан понял, что странная гладко-монолитная масса, укрывавшая со всех сторон всплывший предмет – волосы!
Густые, вероятно, когда сухие, потому что укрывали они голову своего обладателя отлично. Однако медленное и нарочито плавное появление из пучин не остановилось: кто бы там не выбирался, он явно не хотел, чтоб киммериец посчитал его врагом, и принялся рубить в капусту уже оказавшимся в руке варвара мечом!
Вот возникшая словно сама собой из-под воды тонкая ладонь отодвинула часть волос чуть в сторону, и показалась изящная длинная шея, горделиво несущая голову с обращённым к варвару лицом. Покрытому ещё кое-где смоляно-агатовыми волосами. А вот за шеей всплыли и плечи: гладкие, округлые, мраморного цвета – словно выточенные гениальным скульптором! Грудь…
При виде небольших полушарий правильной формы, Конан невольно сглотнул: Бэл её задери! Чертовски красива! Такая грудь пристала подлинной королеве!..
Но подъём и движение восхитительного тела не прекращались: теперь обладательница пленительной груди, изящного стана с тонкой талией, и божественных бёдер двинулась и вперёд, неторопливо приближаясь к берегу. Конан поспешил чуть отойти назад, но меч из руки не выпустил. Хоть и опустил остриё к полу. Случалось ему видеть, что даже самые прекрасные женские тела там, внизу, заканчивались… Змеиным туловищем!
Но бёдра этой женщины не разочаровали: они казались вполне человеческими, и поистине совершенными! В том смысле, что Конан, как бы ни был озабочен и удивлён, почуял, как натянула ткань его штанов из оленьей шкуры невольно восставшая плоть…
Наконец на берег ступили гротескно крохотные, и казавшиеся, скорее, детскими, изящные ступни. Женщина остановилась. Две совершенной формы руки нарочито неторопливо поднялись к голове, и уверенным движением поделили волосы посередине лица пополам, отведя их в стороны.
Конан невольно выдохнул: да, красавица!
По любым меркам лицо, представшее перед ним, являло образец совершенства! Огромные поражающие глубиной глаза. Высокий лоб. Прямой и ровный нос, щёки, пусть и не румяные, но и не мраморно-белые: собственно, вряд ли их обладательница проводит много времени под солнцем – откуда же взяться загару?! Ямочки на щеках, изящная линия коралловых губ… Само совершенство!
Подождав, пока варвар по достоинству насладится зрелищем её прелестей, женщина, чуть улыбнувшись, спросила:
– Ты – Конан-варвар?
Конан, не видевший смысла отпираться, кивнул:
– Да, меня зовут так. – ему пришлось сглотнуть, – А кто ты?
– Я – Далида, дочь властителя подземелий, Демона Расхаса.
Конан невольно отшатнулся:
– Как?! Расхас существует на самом деле?!
Женщина чуть дёрнула точёным плечиком:
– Разумеется! Разумеется. И пусть он в последнее время и не часто появляется здесь, наверху, эти владения всё равно не перестали от этого быть его законной вотчиной!
Конан закусил губу:
– Надеюсь… Моё столь долгое присутствие здесь не оскорбило, или разозлило твоего уважаемого отца? Приношу извинения, если побеспокоил вас. Собственно, вина тут не моя. – он кивнул в сторону дальнего выхода.
– Можешь не объяснять, Конан. Я всё видела и сама. То, что происходит в наших владениях, не сокрыто от моих глаз. Ну и, разумеется, от недрёманного ока отца! Но не бойся. Ты не побеспокоил нас. Скорее, развлёк. Наблюдать за твоими, такими непривычно спокойными, упорными, и методичными поисками выхода было забавно.
Конан свои тщетные и отчаянные метания по запутанным проходам и лазам забавными не находил, но говорить об этом дочери Хозяина подземелий…
По-меньшей мере невежливо.
Поэтому он просто промолчал.
– Вижу, что ты… Расстроен тщетностью своих попыток. Нет-нет, не пытайся уверить, что тебе было интересно. Люди, которым случалось тут заблудиться, обычно терпением или тактом не отличались: костерили и моего отца и его владения на чём свет стоит! Может, именно поэтому отец и не помогал им. Хотя и не мешал. И не терзал и не убивал, что бы там не утверждала людская молва.
Они умирали сами. От голода, жажды, или… Страха!
Конан кивнул: уж кто-кто, а он прекрасно знал, что страх убивает ничуть не менее верно, чем добрая сталь! И даже сам нагло этим знанием пользовался, стараясь продемонстрировать врагу свою мощь и умение владеть оружием – чтоб запугать!..
Ещё до схватки.
– Но я здесь не для того, чтоб рассказывать тебе об их несчастной судьбе. Впрочем, думаю, что ты уже и сам обо всём догадался, – она небрежно-изящным жестом указала на то место, где штаны Конана оттопыривались, – Я пришла предложить тебе спасенье.
Конан засопел. Разумеется, он уже вычислил, что именно от него потребуют за показ пути на поверхность…
Но – спать с дочерью Демона!..
Однако вслух он не стал ничего говорить.
Впрочем, Далида поняла всё и сама:
– Конан! Мне очень хорошо понятны твои сомнения. И предубеждение против созданий Тёмной Силы. Но я постараюсь рассеять твоё беспокойство. Я – только наполовину дочь моего отца. Моей матерью была самая обычная женщина. Смертная. Которую отец полюбил, и взял в жёны. К сожалению, она не была бессмертна, поэтому её… Уже давно нет. – женщина замолчала, и на миг отвернулась. Тень набежала на прекрасное чело, брови нахмурились. Похоже, бедняжку до сих пор печалила потеря матери.
Конан не придумал ничего лучше, как сказать:
– Мне… очень жаль. Ни один отец не может понять свою дочь так, как это может мать. Даже самый любящий.
– О, да! – женщина снова встрепенулась, обратив на него взор огромных глаз, – Папа меня очень любит. И балует. Это я сказала ему… – она снова закусила губу. Но заставила себя продолжить, – Что я хочу сохранить тебе жизнь. И ещё…
Что хочу ребёнка именно от тебя.
Конан стоял, не зная, что на такое можно ответить. Он просто смотрел женщине в глаза. Та пришла на помощь:
– А что самое интересное, так это то, что он даже не возражал очень сильно.
Он тебя уважает!
Конан почувствовал, как его уши краснеют, а глаза расширяются, явно собираясь вытаращиться: не часто приходится услышать, что неизвестный ему, да ещё подземный Демон – его – уважает! Да ещё настолько, чтоб позволить своей дочери – с ним!..
Дочь же Расхаса между тем нарочито неспешно подошла к нему, и положила оказавшиеся вдруг неожиданно тёплыми ладошки на его обнажённую грудь. Взгляд огромных чёрных глаз, казалось, манил куда-то в бездонную пучину, скрытую в них. Да и нежное, почти невесомое, прикосновение… Возбуждало даже сильней, чем ласки самых прожжённо-опытных шлюх – уж кто-кто, а киммериец в представительницах древнейшей профессии и их незатейливых приёмчиках разбирался!
– Не говори ничего, Конан. Просто постели здесь, – ещё один небрежный жест указал на место поровнее и подальше от озерца, – свой плащ. Чтоб мне было не жёстко.
Всё дальнейшее, что произошло между странной женщиной и им, Конан позднее вспоминал, словно чудесный, волшебный, заставляющий сжиматься при воспоминаниях сердце, но туманный, сон! Настолько нереальным казалось ему тогда всё происходящее.
Словно на самом деле от его воли ничего не зависело, и всё происходило так…
Как должно было произойти!
Словно их встреча была предрешена самой Судьбой!
Мягкие и тёплые, как у ребёнка, ладошки расстегнули его штаны. Сняли пояс с ножнами – Конан взглянул вниз, и обнаружил, что во время их разговора, оказывается, так и не выпустил меч из руки. Он разжал руку. Меч, жалобно звенькнув, грохнулся на камни пола. Женщина вдруг прижалась всем телом к его груди, вскинув голову к его лицу.
В глазах её было… Всё!
Конан сам не понял, как его руки схватили это прекрасное тело, заключив в жаркие объятия, а губы нашли губы дочери Демона…
Не то – стон, не то – рык предвкушения вырвался из его горла…
Никогда ни до, ни после, не испытывал он такого блаженства!
Далида, казалось, чувствовала, чего ему хочется, и мгновенно подстраивалась: то прогибала точёный стан, то охватывала стройными ножками его спину, то часто-часто дышала, и стонала – стонала так, словно тоже испытывает неземное блаженство, заставляя варвара удваивать и без того неслабые усилия и натиск!..
Сколько раз они познали друг друга, и сколько времени продолжалось это упоительное наслаждение чудесным податливым телом, Конан не помнил…
Но когда очнулся, женщина лежала рядом с ним, на боку, оперевшись на локоть, и нежно перебирала тонкими точёными пальчиками кудрявые волосы на его груди. Варвар, невольно удивившись, спросил:
– Что со мной было? Я… Потерял сознание?
– Нет, Конан. Нет, муж мой, господин мой. Ты просто погрузился в сон. Так обычно и бывает после этого…
– После… чего?
– Когда мужчина и женщина созданы друг для друга, они наслаждаются друг другом так, что и отдаются друг другу – полностью. До самозабвенья. И теряют все силы. И засыпают на какое-то время. Этого требует отдавшее все жизненные силы тело! И Дух.
Но они и получают друг от друга такое наслаждение, какому позавидовали бы и Боги… Может, именно за эту нашу способность отдаваться любви до конца, они и ненавидят нас, демонов, и вас, людей, так сильно… И завидуют.
Им такого не дано!
Конан пристально посмотрел в бездонные глаза. Спросил:
– А почему тебя назвали – Далида?
– Это – в честь моей бабушки. По материнской линии. Но не произноси никогда это имя вслух там, наверху. И ещё… Я не хочу, чтоб ты вспоминал обо мне… Слишком часто.
Ведь если ты влюбишься в меня, то тебе придётся жить со мной. А я могу жить только здесь, в толще скал. И ты навсегда окажешься погребён под толщей земли, здесь, в мрачных подземельях, во владениях моего отца. А ты – слишком свободолюбив. И независим. И не променяешь вольную и весёлую жизнь простого искателя приключений на роль пусть и самого могущественного и богатого, но – подданного моего отца. Его слуги.
Конан дёрнул щекой:
– Ты права. Жить под землёй – не для меня. Но… Наш ребёнок!..
– Верно. Наш ребёнок. Я назову его Беовульф – в память об одном древнем герое из далёких северных стран. И… Не беспокойся о его судьбе.
Мы с отцом всё для него сделаем!
Конан кивнул. Он отлично понимал, что уж чем-чем, а заботой и любовью их будущий сын наверняка будет окружён со всех сторон. Только вот…
– Нет. Не хмурься. Мы не скажем ему, кто его отец. Я не хочу, чтоб он отправился разыскивать тебя. Потому что ему и здесь найдётся достойное занятие.
Хотя бы – править нашим царством, когда отец от этого устанет, и захочет уйти на покой!
– Постой-ка… Разве Демоны – не бессмертны?
– Бессмертны. Но это не значит, что со временем их обязанности не могут им надоесть! И даже стать в тягость. Даже самая сладкая халва, если есть её каждый день, через некоторое время будет напоминать горькую хину!
Конан снова покивал. Он мог понять и это. Это у людей, там, во всех этих королевствах, царствах, и эмиратах, вечно ведётся борьба за эту сладкую игрушку: власть!
Каждый хочет насладиться и даваемой ей вседозволенностью, и незабываемым ощущением превосходства, и осознанием того, как можешь одним словом – казнить. Или помиловать. Наградить. Или предать опале… Возвысить. Унизить…
Но всё это имеет смысл, пока люди, вот именно – смертны! И отлично понимают, что не будут властвовать вечно! И нужно как можно скорее сделать всё для своих детей – сейчас, пока силы, возможность, и желание что-то делать – ещё есть…
А потом наступает старость – с её немощностью, слабоумием, и равнодушием…
Но у Демонов нет этих проблем! В их распоряжении – Вечность! И, похоже, устать, или пресытиться этой штукой, властью, действительно – можно. Можно?..
Он тряхнул лохматой головой:
– Удивила ты меня. Не думал, что возможно и такое. Чтоб кто-то устал от власти!
– О, Конан… Возможно и не такое. Просто в каждой стране, в каждом Обществе – свои традиции. И жизненная философия.
– Не сомневаюсь. Но… – Конан почувствовал, как опустевший желудок настоятельно взывает к его сознанию, – Как ты смотришь на то, чтоб немного… Подкрепиться?
Женщина рассмеялась:
– Ты прав! Подкрепиться, особенно после такого, нам не помешает!
Конан чуть смутился:
– Надеюсь, ты простишь меня за то, что выбор блюд у меня… несколько небогат?
– Конечно, прощу! И с удовольствием присоединюсь к твоей трапезе! Не забывай: я наполовину – человек!
– Ну, как об этом забыть! – Конан вновь вожделённо на неё посмотрел, вынимая свои немудрёные продукты из сумы, и раскладывая здесь же, на плаще, – Я же не слепой! Вижу! А отвернуться от тебя добровольно мог бы разве только полный идиот!
– Ах, Конан! Какой изысканный комплимент! Столь правдивым – уж поверь мне! – не может быть ни один придворный лизоблюд моего отца! Тем более, что я вижу, что твои слова не расходятся с делом! И идут – не только от сердца!
Конан невольно опустил взор вниз: всё верно! Для продолжения «дела» у него всё было готово! Но его сотрапезница не позволила ему заняться тем, чем он было собрался снова заняться:
– Нет! Не раньше, чем мы закончим трапезу!
После второй атаки на воплощённую мечту любого существа в штанах, Конан испытывал не только восторг, но и щемящую тоску: она сказала правду!
Ну не мог он в неё не влюбиться!..
Потому что никто ещё не дарил ему столь неземного блаженства! Не понимал его столь хорошо. И не отвлекал его разными глупыми словами или неуместными вопросами от главного!
Партнёрша, снова лежащая на боку, положила теперь головку с оказавшимися действительно густыми и пушистыми, когда высохли, волосами, ему на грудь, так, что Конан не видел её лица. В тоне слышалась нежность. Но и материнская забота:
– Нет, Конан. Ты должен немедленно уйти. Иначе ты останешься здесь. Со мной. А ты – человек действия. Воин! И спустя какое-то время неизбежно почувствуешь себя несчастным. А я не хочу делать тебя несчастным.
Конан невольно вспомнил её слова о халве…
Всё верно. Уходить нужно. И душевные связи и привязанности нужно рвать сразу: рывком – а не по кусочкам!
Он закусил губы. Вздохнул. Дочь Расхаса, почуяв его состояние, отодвинулась, поднялась на ноги. Но стояла, отвернувшись:
– Прощай, Конан. Иди, – вскинутая рука указала направление, – Я… Буду направлять тебя!
– Прощай. Дай мне ещё раз взглянуть тебе в лицо.
– Нет! Запомни меня такой: таинственной, чарующей, чувствующей твои желания и исполняющей малейшие прихоти. А сейчас – прощай! Рви эти путы, пока они…
Не заставили уже меня умолять тебя остаться!
Конан, понимая справедливость этих слов, быстро собрался, и двинулся прочь, удаляясь от странного света и прекрасной женщины. Он не оглядывался. И только крепче стискивал челюсти, чтоб не рычать. Но не мог не думать и о том, как же она будет направлять его. Однако сомнения быстро рассеялись, когда тихий, но вполне чёткий голос, раздававшийся, казалось, ниоткуда, сказал ему:
– Остановись и зажги факел.
Он так и сделал. Голос зазвучал вновь:
– Поверни в правый боковой тоннель. Спускайся по нему триста шагов…
4. Уплата долгов
Более запутанного лабиринта Конан никогда не видел, даже в подземелье султана Боташа. И нужно честно признаться: никогда бы он не нашёл выхода, к которому добрался через три часа быстрого движения, если б не подсказки, слышавшиеся словно из воздуха. Единственное, что несколько напрягало Конана, так это то, что голос иногда казался…
Мужским.
Но когда перед его лицом забрезжил дневной свет, варвар отмёл сомнения: не пытался, стало быть, загнать его в ловушку отец прекрасной Далиды…
Отверстие выхода оказалось расположено на склоне горы. В самой чаще густого и колючего кустарника. Не удивительно, что его до сих пор никто не нашёл! Сюда сунулся бы только совсем уж идиот! Ну, или верблюд. Но они в горах не водятся.
Внимательно оглядевшийся варвар понял, что от лагеря почтенного Дониёр-бека его отделяют по крайней мере три мили – вон дым их походных костров. Что ж. Вполне достаточное расстояние, чтоб вернуться в Кхаву… Незамеченным!
Разумеется, ночью.
У него остались в этом городишке кое-какие незавершённые дела.
Достав меч, Конан принялся прорубать проход сквозь упругие неподдающиеся ветви кустов. Однако закончив, постарался завалить ход снова так, чтоб его нельзя было заметить. Спрятав меч, поклонился уже еле заметному чернеющему отверстию:
– Благодарю тебя, Расхас! За то, что отпускаешь!
Ответивший ему голос уже точно принадлежал мужчине. Ещё и с чувством юмора:
– Рад помочь, Конан-киммериец. Но! Услуга за услугу. Никому не рассказывай, что на самом деле я вовсе не столь кровожаден, как описывают легенды.
– Разумеется! Клянусь! Никогда и никому!
– Я знаю, на твоё слово можно положиться. Кстати: могу помочь тебе и в ещё одном деле. Ведь через пару месяцев твой предатель воспользуется моим подземельем. Могу достойно наказать его… Ну, ты сам понимаешь – как!
Конан вспыхнул:
– Благодарю тебя, о почтенный Расхас! Но… Я привык всё делать сам.
И я сам отдам свои долги!
– Слова достойнейшего мужчины. Что ж. Удачи тебе!
– Спасибо на добром слове, уважаемый Расхас! И тебе – всего самого наилучшего! Прощай! Вряд ли я когда вернусь сюда, в эту сонную и пыльную… э-э… Провинцию.
– Ха! – в голосе Демона послышалось веселье, – Скажи уж как положено: дыру!
– Да нет, уважаемый Расхас. Не дыру. Потому что видал я места и попыльнее и поскучнее, и поунылее. И победнее. Здесь было… Нескучно. И для меня – удачно.
– А, вон ты о чём… Впрочем, не хочу тебя расстраивать: с камнями, которые ты похитил, уже всё в порядке!
– А… Что с ними было не в порядке?! – у Конана буквально отвалилась челюсть.
– Да ничего особенного. Просто многомудрый и хитрозадый Мехмет-бек, едва получив известие о том, что ты прибыл в Кхаву, и без труда догадавшись, что – неспроста, побывал у одного ювелира. Заказал кое-что. И подменил все свои драгоценности – подделками. Так что, как видишь, не все здесь глупы, спят, или сидят, развесив уши.
– Но… – у Конана буквально челюсть отвалилась от удивления.
– Нет-нет. Я же сказал: теперь всё в порядке с камнями, которые ты похитил. А вот у почтенного Мехмет-бека…
Мехмет-бек не без удовлетворения рассматривал новые брёвна в потолке каземата. Отличались они от старых только чуть более светлым тоном, а так – выглядели очень даже впечатляюще. Ну вот. Порядок. Можно и сокровища вернуть на положенное место!
Аккуратно высыпая искрящиеся драгоценные рубины, сапфиры, алмазы и прочие блестящие эквиваленты огромных богатств в ларь, Мехмет-бек довольно ухмылялся. А высыпав, поднял факел повыше, чтоб полюбоваться волшебными переливами и игрой.
Странно. Но…
Как-то не так выглядит их привычный блеск! Может, факел прогорает? Или…
Схватив самый крупный алмаз, эмир поднёс его поближе к глазам: проклятье!!!
Так и есть!!!
Это – не алмаз! А та самая подделка, которую по его заказу изготовил ещё месяц назад бывший придворный ювелир! Изготовивший такие же заменители и для всех остальных камешков! После чего бедолагу постиг несчастный случай: он упал с самого высокого во дворце минарета. И так неудачно – как раз на каменную брусчатку… Но Мехмет-бек теперь был твёрдо уверен в том, что никто про его хитроумную затею не узнает!
А собирался он постепенно, осторожно и аккуратно, распродать часть подлинных камней – а то уж больно малы стали в последнее время доходы его крохотного эмирата. А облагать народ ещё большим бременем налогов смысла нет – у них и так осталась, как говорится, последняя рубаха. И ещё чуть-чуть – и побегут они прочь с его земель, под крылышко Хана Шемитского…
Но теперь его затея обернулась против него же.
Только…
Кто и когда, и самое главное – как! – смог подменить камни – обратно?!
Не иначе – работа Демонов!..
Проснулся Салах от странного ощущения.
Кто-то в его роскошной спальне есть!
И это – не очередная наложница, или регулярно вызываемая им для услады взора, и всего прочего, танцовщица! И даже не слуга, зашедший подлить масла во всегда горящую в уголке плошку с фитилём. Которая сейчас, кстати, не горит!
Но едва он открыл рот, чтоб позвать на помощь слуг, могучая ладонь зажала этот самый рот, а ещё одна могучая лапа рывком перевернула его худое тело – лицом в подушку! В спину упёрлось жёсткое колено, а руки оказались словно в стальных захватах.
В ухо прошептали:
– Не хочу желать тебе здоровья, подлый предатель! Но всё же… Перед тем, как я достойно накажу тебя, я хотел бы узнать кое-что.
Сколько тебе заплатили за меня?
– Пятьсот! Пятьсот золотых динариев! – голос из рта, прижатого к подушке, доносился глухо, и дышать было жутко трудно, но отмалчиваться, когда тебя спрашивает Конан-киммериец… Значит – не желать себе добра!
Впрочем, добра ему, скорее всего не будет и так.
– Вот как. Стало быть, всего вдвое против того, что дал тебе я. – его ощутимо тряханули, чуть было не сломав хребет. Затем голос спросил, – Где деньги?
– Здесь! Вон там, в углу с коптилкой! Под второй половицей!
– Отлично. А сейчас знай: я пришёл расплатиться за предательство, а не грабить подлого доносчика! Эти деньги останутся тебе! На лечение!
На позвоночник у пояса надавили так сильно, что у Салаха потемнело в глазах. Затем перед глазами пошли и радужные круги от боли! Но крик утонул в подушке…
А затем…
Затем раздался страшный хруст, и Салах понял, что проваливается в пучину небытия…
Когда очнулся, обнаружил, что лежит на спине.
И весь, с головы до ног, обсыпан золотыми монетами. Но пошевелиться, чтоб собрать это добро у него почему-то сил не оказалось! Как оказалось невозможно и позвать на помощь! Ах!
Вот что имел в виду проклятый варвар!!!
Киммериец предал его древней казни, как раз и применявшейся раньше для особо злостных преступников и предателей у них в эмирате… Пока рачительный и хозяйственный отец правителя – Мехмет-бека – не решил, что чем ломать позвоночник таким преступникам, лучше задействовать их до конца жизни на такой полезной работе, как дробление камней в каменоломнях, и мощение этими камнями дорог…
И теперь он обездвижен до конца своих дней. И всецело зависит от забот своей жены и детей.
Что не радовало.
Поскольку дети его боялись, и не особо любили из-за крутого нрава и вечных порок, а жена была не в восторге от его постельных похождений… О-о!..
Теперь точно отыграются!
Конан не мог снова не полюбоваться на играющие всеми цветами радуги камушки.
Бесподобны! Воистину, его посещение отдалённого и действительно пропылённого насквозь эмирата прошло очень даже… Успешно.
Ему есть и что прогулять. И что вспомнить.
Жаль только, что никогда, никогда нельзя будет вернуться сюда.
И нельзя никому рассказать о том, как предавался любви с Демоном Расхасом…
Оказавшимся на самом деле Женщиной!
И какой!!!..
В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии ССО. (Бесплатные иллюстрации. Шотландия.)
