Андрей Алексеевич Бабенко
Цельноль
Примерно половина цехов и помещений оказалась в руках "комитета спасения", часть производственных мощностей предприятия была безвозвратно утеряна, многие помещения разбиты и разорены, часть заблокированы растерянными и дезориентированными сотрудниками.
Концентрация излучателей в окрестностях и на территории предприятия достигла такого уровня, что опасность исходила от любого устройства с электронной начинкой, а таких устройств были сотни и тысячи на каждом углу. Через полдня постепенно прояснилась картина с "линией фронта", какая территория уцелела, а какая досталась "комитетчикам". Основные производственные ресурсы предприятия, к счастью, оказались сохранены. Но "комитет спасения" не оставлял попыток завладения всем предприятием. Относительно определился состав сотрудников, более-менее выдержавших невидимый удар неизвестным оружием. Уцелевшие подразделения и отдельные сотрудники стали объединяться в отряды обороны. Та информация о неизвестном воздействии, которую мне передал накануне Константин Фёдорович, была уже известна почти всем. Люди, поражённые неизвестным излучением, воспринимали эту информацию как чистую пропаганду тех, кто заразился коромегаловирусом.
В 17-м корпусе Сашка с Олегом поймали "языка", который пытался пробраться на стенд полунатурного моделирования, чтобы повредить радиолокаторы, но застрял в лифте, том самом, где двумя днями ранее пятеро несчастных застрявших сидельцев провели больше суток.
– Зачем уничтожать это оборудование? Ты же сам его недавно монтировал?
– Это вражеское оружие, которое будет использовано против нас.
– Покрышки вы для чего под окнами жгёте?
– Это условный знак, который виден со спутников и который сигнализирует о том, что здесь есть вменяемая местная власть, которая ожидает прибытия здоровых сил и освобождения от оккупации и вирусного зомбирования.
– А медкабинет чем вам не угодил? Зачем медицинское отделение разгромили?
– Медработники ставят всем фальшивые диагнозы о нарушенном состоянии сознания и направляют на лечение с уколами для заражения новыми вирусами и зомбирования.
"Языка" определили также в безэховую камеру.
Отключить Асуп оказалось не так просто. Она была серьёзно защищена от диверсий, не имела к себе прямого доступа, питалась от автономных источников.
– Может, попросить военных, чтобы долбанули по серверной?
– Ты что! У нас мирное время. Боевые действия официально не ведутся.
– Ничего себе мирное время. Ползавода в руинах.
Решение нашлось неожиданно просто. Сашка высыпал в вентиляционные шахты системы охлаждения серверной полтора ведра гвоздей, вентиляцию заклинило, Асуп перешла в режим энергосбережения и отпустила управление системой контроля доступа. Попав в серверную, отключили Асуп без особых проблем.
– Вот они, старые добрые гвозди! – с удовлетворением сказал Сашка. – Как тогда, в 3-ю мировую нам помогли, так и сейчас. Помнишь, как несколько тонн гвоздей наши выпустили на встречную орбиту и весь космос оказался для всех на несколько лет закрыт, пока все эти гвозди вместе с продырявленными ими спутниками и прочим мусором не свалились на землю? А то ж всё говорили, как же нам войну в космосе выиграть. Нет ни у кого космоса – нет и войны в космосе. Проще мыслить надо!
– Ну-ка, Сашка, помысли теперь, как нам уничтожить все источники вредоносного излучения.
Вторая задача оказалась намного сложнее. Были данные, что основными источниками излучения являются трейдболы, шарообразные роботы-доставщики продуктов и прочих товаров. Этих роботов каталось по городу несметное множество, больше чем людей. Трейдболы мы начали уничтожать всеми доступными средствами. Сашка с Олегом придумали новый вид спорта – бац-трэйдбол. "Комитет спасения" пожаловался на нас во все международные инстанции, якобы мы хотим устроить голодомор. Но на самом деле магазины тогда ещё были в каждом районе (хотя и без продавцов), достаточно было просто сходить туда своими ногами, но многие уже забыли, что такая возможность существует. Беда была в том, что вредоносные излучатели могли оказаться не только в трейдболах, но и в любом электронном устройстве, и, что ещё хуже, в любом недоступном месте. Например, в закрытом личном помещении, или внутри двигателя электромобиля.
Нужен был способ дистанционной нейтрализации этих излучателей. Физически уничтожить на предприятии все излучающие электронные устройства было невозможно, и не было в этом смысла, поскольку излучатели свободно перемещались по городу, и та же история творилась во всём городе, по всей стране и во многих уголках планеты. Во всех районах горели покрышки, бились витрины, народ ждал освобождения от вирусной заразы и преступной власти.
Сергей Викторович, которого несколько дней назад Олег вывез из клиники, рискуя жизнью на дорогах, понемногу стал поправляться в своём загородном доме на 105-м километре от Санкт-Петербурга (излучателей там поблизости не оказалось), и, лёжа с переломами, включился в работу. Ему удалось вычислить диапазон и характеристическую модель излучения.
Тем временем, по мере уменьшения количества излучателей в округе и на территории предприятия, некоторые сотрудники начали приходить в себя. Аркадий Семёнович, наш первый ведущий, промышляя рядом с испытательным цехом, тоже угодил в безэховую камеру, где скопилось уже приличное количество народа. Попавшие туда ранее, отказывались оттуда выходить. Выходили только по нужде и в столовую и добровольно возвращались обратно. "Протрезвевший" Семёныч на вторые сутки попросился подключить его к работе, стал активно решать проблему способа нейтрализации излучателей. Но через какое-то время вновь почувствовал себя неладно:
– Пойду-ка ещё посижу в безэховой.
– Да, Аркадий Семёнович, ещё не все излучатели выявлены и уничтожены. Лучше переждать в камере. – Сашка проводил его до безэховой камеры 17-го корпуса.
Все три безэховые камеры завода были заполнены, это теперь было самое популярное место на заводе. Приходилось пускать туда только самых нуждающихся. Некоторые записывались в очередь, чтобы посидеть в безэховой камере.
Наконец, решение по способу дистанционной нейтрализации вредоносных излучателей было найдено. Это был приёмопередатчик, работающий на том же принципе, что и излучатель-вредитель. Когда вредитель начинал излучать, наши приёмопередатчики засекали его точное местоположение, определяли диапазон и точную характеристику поля и начинали встречным направленным излучением воздействовать на источник, входя с ним в резонанс, и разрушали таким образом передатчик-вредитель.
Новый модуль получил название "Заслон". Первое применение показало отличные результаты – все излучатели-вредители на территории предприятия были выведены из строя. Люди стали возвращаться к нормальной жизни.
Но половина завода была разгромлена, автоматическая система управления предприятием безвозвратно потеряна. Весь город полыхал от беспорядков и бунтов, и вот-вот, казалось, по всей стране начнутся боевые действия и иностранное вторжение. Множество районов города были под властью "комитетов спасения", которые угрожали стереть в порошок всю "завирусованную" Заставскую улицу и весь район, от Электросилы и вплоть до Лиговского.
У нас же был единственный экземпляр «Заслона». Сам модуль было решено включить в состав автономного мобильного комплекса «Цельноль», который мог бы действовать в любом районе города, страны и любой точке мира.
Теперь требовалось всё это довести до рабочего состояния и запустить в серийное производство, в условиях отсутствия искусственного интеллекта и интегрированных возможностей Асуп, то есть по старинке, своими руками и головами. Основная проблема была в том, что никто толком не знал, как это, своими руками, без помощи автоматики, ассистента и искусственного интеллекта. Ваш мобильный ассистент вам всё расскажет, покажет, научит, привезёт, отвезёт и всё за вас сделает. А откуда, как, почему и что берётся и как получается, без ассистента мало кто представляет. Примерно то же произошло после отключения Асуп. Не нашлось ни одного человека, который знал бы как организован и устроен весь механизм работы предприятия, начиная от получения технического задания и заканчивая организацией серийного производства, со множеством промежуточных этапов и сложной схемой взаимодействия различных подразделений. Но у нас не было выбора. Мы только что одержали первую небольшую победу, находясь на краю гибели, и это дало нам силы и надежду, что и теперь всё получится.
Часть 7 Цель в ноль
Раздался звонок из министерства обороны:
– Завтра истекает строк изготовления первого образца по проекту «Цельноль». Доложите готовность.
– Сегодня приступаем! К началу проектирования без Асуп.
Я всегда удивлялся невозмутимости и моральной стойкости военных.
– Завтра прошу доложить об окончании проекта.
– У нас половина состава подразделения выбыла из строя. Асуп отключена…
– Я в курсе. Пока вы тут 3 месяца, понимаешь, занимались непонятно чем и профукали половину завода, противник захватил 25 стран мира, в том числе наших союзников, 145 наших городов и посёлков, большую часть Москвы и Санкт-Петербурга. Страна парализована. После достижения критического уровня нашей дееспособности начнётся прямое сухопутное вторжение и ваш «Цельноль» будет никому не нужен.
– Я знаю. Стараемся.
– Если вы не успели завершить работу до окончания срока, что вы должны сделать в этом случае? Правильно – передвинуть срок начала и начать работу заранее!
– Хорошо, начнём заранее, – ответил я, думая в этот момент про своего деда, который 40-50 лет тому назад работал на этом предприятии и занимался примерно той же работой, что и я, но на допотопном оборудовании и, можно сказать, вручную проходил весь процесс разработки и производства.
– Завтра будьте готовы доложить. Желаю успехов.
– До свидания.
Мой дед поселился в дремучей тайге, когда началась активная нейрочипизация и прочая модернизация жизни, за которой он не успевал и не особо-то хотел гнаться. Ему это было не по душе. Так там и остался жить по соседству с мишками и зайцами. На мою просьбу помочь дед, конечно, откликнулся, хотя и не горел желанием ехать в Питер.