Андрей Алексеевич Бабенко
Цельноль
– Чем она вообще занимается? – возмущался Сергей, бегая между разными отделами и чуть ли не вручную собирая недостающие подписи и проталкивая срочные задачи, застрявшие в каком-либо отделе. – Раньше Асуп сама автоматически всё это делала.
Параллельно приходилось решать множество задач, главная из которых требовала сосредоточенности, аккуратности и напряжения сил. Мы находились на пределе умственного и физического напряжения. Каждая минута была на вес золота.
– Наша цель – ноль ошибок и ноль бесполезных потерь времени. Если мы не укладываемся по времени, то модуль не попадает на борт. Если модуль не попадает на борт, то борт не достигнет цели, и тогда вся наша работа идёт коту под хвост, – заметил Николай. Но пока всё складывалось с точностью до наоборот, ошибки и сбои росли как снежный ком.
Сбой Асуп произошёл как нельзя не кстати. Сломался модуль автоматического учёта индивидуальной рабочей эффективности. Асуп потребовала ежесуточно предоставлять индивидуальные отчёты о проделанной работе в установленной форме. Работа на предприятии остановилась, почти все занялись отчётами. Как заполнять? Что писать? Где взять трудоёмкость? Какие отчётные документы прикрепить? Что делать, если отчёт не проходит?
– Какие могут быть отчёты! Наш отчёт – работающий и прошедший испытания опытный образец, а затем – первый серийный образец. Готового образца ещё нет – и отчёта нет!
– Не заплатят ведь зарплату, – Олег не мог найти себе место. Он больше всех пострадал от того, что Асуп не выделила ему соответствующие трудоёмкость и пункты работ, а куда пристегнуть проделанную им работу, было не понятно.
В итоге Олег смирился со своей участью:
– Пусть увольняют! Буду за свой счёт работать. Всё идёт к тому, что и зарплата скоро уже никому не понадобится.
Из министерства обороны стали звонить каждый день. До закрытия этапа технического проекта остались считанные дни и часы. А работы ещё не в проворот. Если мы не успеваем, то весь проект теряет свой смысл. Запустить в производство дорогостоящие пустышки – это поражение, моральное уродство и отсутствие совести, понятие о которой у высокотехнологической болванки Асуп полностью отсутствует.
К вечеру 22 апреля, за 23 часа до конца этапа у меня сложился по частям весь сложный пазл составных частей проектируемого модуля. Теперь предстояло все части объединить в единое целое и откомпилировать.
Вдруг я понял, что ничего не помню из того, что ещё утром знал и умел и что намеревался сделать. Я как будто первый раз вижу своё рабочее место.
Отчаяние и холодящий ужас заполнили нутро от ощущения того, что мысли ускользают в небытие, что то, что было запланировано, подготовлено и сложено в голове по полочкам, сыпется, валится, приходит в негодность будто от разбушевавшейся природной стихии. Что это? Переутомление, недосыпание, эмоции? Или очередное применение психотропного, биологического или какого-то иного оружия? От ощущения надвигающейся неминуемой катастрофы, полного провала, который не только меня закатает в асфальт, испепелит и уничтожит, но и потянет за собой поражение и угрозу для огромного количества людей, от этой мысли сердце напряглось ещё сильнее, мысли и память стали ещё более рваными, казалось, сейчас подскочит давление, и я уже не увижу финал этого кошмара.
В тот момент меня спасла фотография моего маленького сына и жены с дочерью, оставшихся в родной и далёкой тайге… Жизнь стоит того, чтобы жить. – подумал я. – Жизнь стоит того, чтобы за неё бороться, ради своих родных, ради того счастливого и светлого мира, который на этой фотографии.
Часть 6 Заслон
Звонок из министерства обороны раздался внезапно:
– Фёдор Андреевич, добрый день. К вам направляется сотрудник особого отдела с новой вводной по проекту «Цельноль». Следуйте его инструкциям.
– Добрый день. Принято.
Через некоторое время прибыл незнакомый мне сотрудник особого отдела:
– Кузнецов Константин Фёдорович, сотрудник 25-го особого отдела министерства обороны. Прибыл к вам с поручением передать инструкции по проекту «Цельноль».
– Добрый день.
– Службой внешней разведки получена и подтверждена информация о применении против нашей страны и ряда других государств нового секретного оружия. Оружие воздействует на все виды электронных устройств, включая нейроимпланты человека, а также нарушает работу биологических нервных клеток и нейронов. Принцип действия основан на направленном электромагнитном возмущении в конкретной точке пространства путём интерференции стоячих волн внутри распределённой фазированной антенной решётки. В результате такого воздействия может происходить искажение или инверсия электрических сигналов, наблюдается инверсия логических состояний нейроимпланта. Например, чёрное воспринимается как белое, белое как чёрное, полезное заменяется вредным, левое – правым, и так далее. Вплоть до инверсии ментальных установок. Это простейший вариант применения. Высший пилотаж – полное дистанционное перепрограммирование электронных устройств. На биологические клетки без электронных имплантов оружие воздействует ограниченно, но может вызывать потерю памяти, сбои в организме, снижение способностей. Чем больше приёмопередатчиков в системе, тем эффективнее она работает. Дальность действия – несколько сотен метров. Большинство передатчиков встроены в перемещающиеся по городу трейдболы, роботы-доставщики продовольственных и бытовых товаров, а также во множество электронных бытовых устройств, функционирующих в пространстве интернета вещей. Внешняя координация и целеуказание производится по большей части по разветвлённой сети интернета вещей.
Теперь, что касается проекта «Цельноль». В условиях нарастающей элеткромагнитной атаки любые электронные системы могут представлять реальную угрозу. Автоматизированная система управления предприятием должна быть немедленно отключена.
– Мы не сможем в этом случае завершить проект и запустить производство.
– Да. Но выбора нет. Асуп уже повреждена и, как минимум, совершает случайные ошибки, а точнее, уже частично перепрограммирована на скрытые дефекты и сюрпризы в выпускаемых изделиях, которые проявятся только во время эксплуатации. Других вариантов здесь нет. Отключать, и как можно быстрее. Доделывать, испытывать и запускать в производство придётся без Асуп.
– Ясно. Кто будет руководить предприятием без Асуп?
– Ваш генеральный директор.
– Асуп сказала, что он в бессрочном отпуске вне зоны связи.
– Это она его туда и отправила, вместо командировки в Москву заказала транспорт в один конец на Маршалловы острова в Тихом океане, подкинув попутно ещё несколько диверсий. С ним всё в порядке, он уже на связи и скоро будет в городе.
– Кстати, исполнять обязанности главного конструктора тоже она меня назначила, без генерального директора.
– Да. Здесь её диверсия сработала не по плану. Думаю, в данном случае гендиректор не станет отменять её решение. Особенно учитывая то, что работать совсем стало некому. Есть ещё одна большая проблема – "комитет спасения".
– Что это?
– Это результат гибридного воздействия на наиболее квалифицированных сотрудников с нейроимплантами. Они "перепрограммированы". Своих друзей они теперь воспринимают за врагов, чёрное за белое, и так далее. Они объединились и создали на предприятии "комитет спасения".
– Спасения от кого?
– От правительства и собственного руководства, которое якобы создало коромегаловирусы, устроило все последние катаклизмы и беды. Они ждут момента высадки вражеского десанта, который должен их якобы спасти от собственного правительства. К этому моменту они планируют произвести захват предприятия и назначение нового управляющего директора. Второе, что нужно сделать – уничтожить все вредоносные излучатели. Без их воздействия люди со временем начнут приходить в себя. Это уже будут делать совместно с вами наши военные специалисты.
– Ясно.
– Все сведения и новую вводную по проекту я вам передал. До связи.
– До свидания.
Проведя последние дни безвылазно с головой в голомониторе, занимаясь проблемами, связанными с проектом, я потерял представление не только о том, что происходило в мире, но даже о том, что происходило за окном на территории предприятия. А там стояли баррикады. В сумерках перемещались группы людей с обломками мебели и непонятными предметами в руках. Напротив административного здания дымились старые автомобильные покрышки.
На предприятии творился хаос и неразбериха, оно оказалось парализовано. Примерно половина сотрудников предприятия примкнула к "комитету спасения", в том числе пропавший Аркадий Семёнович и ещё несколько наших сотрудников. По электронной почте рассылались письма-агитации о переходе "на сторону свободного и справедливого общества для борьбы с засильем коррупции, диктатуры, вирусов и социальной несправедливости".
«Комитет спасения» официально выдвинул требования:
1) Установить демократические институты управления предприятием: выборность всех директоров и руководителей заводских заказов.
2) Назначить временного генерального директора (из числа "комитетчиков") до проведения всеобщих выборов.
3) Отменить обязательный медосмотр, исключить медицинское отделение из состава предприятия.
4) Прекратить выпуск экологически вредной и военной продукции, вредоносное оборудование уничтожить.
5) Вернуть 3-дневную рабочую неделю с сохранением 5-дневной заработной платы.
Часть людей шарахались из стороны в сторону, не зная кому верить и ничего не понимая в происходящем. Но у всех болела голова и ломило тело как при высокой температуре. Люди не узнавали друг друга, путали собственные имена, совершали множество нелепых ошибок.
– Испытательный цех наш! – послышался за стеной голос Сергея Николаевича.
– Что там?
– Да эти придурки с битами и обломками мебели пришли крошить испытательные стенды. Мол, для выпуска мирной экологической продукции эти стенды не нужны. Щас, говорят, порядок наведём, всё лишнее уберём. Ну мы их там же и убрали.
– В холодильную безэховую камеру.
– Да вы что?!
– Всё нормально. Там тепло и сухо. И никакое излучение не проникает.