Андрей Алексеевич Бабенко
Цельноль
Решение неразрешимой проблемы Семёна Олеговича потребовало 3 часа времени.
К вечеру накопился длинный список вопросов, ожидающих согласования или принятия решения. До поздней ночи я разгребал скопившиеся вопросы. Остался ночевать на работе.
Новый день начался в том же духе. С утра по разным причинам не вышло на работу около половины сотрудников. Нагрузка на вышедших выросла вдвое. Асуп сгенерировала три приказа и две корректировки стандарта организации, после чего организовала внеплановое совещание.
– Любую, даже самую беспроигрышную задачу можно провалить, если устроить по ней большое количество совещаний, – отшутился Юрий Николаевич, предвкушая самую "интересную" тему совещания. Совещались тогда на тему выработки стратегии подхода к технико-экономическому обоснованию компонентной базы при согласовании закупок с контрагентами.
В это время в 3-м производственном корпусе произошёл пожал. Инженер Гарин во время предъявления нового изделия контролёру ОТК перепутал клеммы питания. К счастью никто не пострадал, весь персонал 3-го корпуса вовремя покинул здание. Сгорело только дорогостоящее оборудование.
Третий и последующие несколько дней прошли так же, как и первые два. Заболевших, уставших, внезапно разочаровавшихся в своей работе и уволившихся сотрудников стало ещё больше. Говорят, были такие, кто без объяснения причин внезапно бросал всё и, не попрощавшись с родственниками, уезжал за границу.
Выходившие на работу сотрудники стали жаловаться на высокую нагрузку и физическое и моральное истощение. Ни один день не проходил без происшествий. Пятеро человек застряли в лифте. Ремонтная бригада починила вместо сломавшегося лифта исправный, так, что они оба оказались неисправны. Четверо человек из пяти, просидевших в лифте больше суток, в тот же день уволились.
По неустановленной причине система "1Я" произвела начисление зарплат с ошибками. Кому-то пришла даже отрицательная зарплата, деньги были сняты со счёта. А кто-то ринулся в интернет-маркет, чтобы отоварить свалившийся на счёт лишний миллион. Разразившийся скандал многих выбил из колеи.
Я старался как можно больше вникать в техническую суть проекта. Но катастрофически не хватало времени. К счастью, Сашку, Олега и других моих коллег последние происшествия не коснулись, часть информации получалось собирать от них.
Асуп генерировала электронные схемы, чертежи, таблицы и прочие электронные документы пачками. Многие из них я стал согласовывать почти не глядя, полагаясь на безошибочность автоматической системы. Проверить такой объём информации одному человеку было физически невозможно. Поэтому я старался вычленить только самую суть и проверять наиболее критические части.
Со временем я уловил такую особенность, что Асуп при проектировании использует готовые ранее проверенные шаблоны, куски других проектов. В одном случае мне показалось, что есть не проверенный, но более удачный вариант компоновки схемы. Из-за недостатка времени и собственного опыта спорить с Асуп я не стал, взяв этот вариант себе на заметку.
По прошествии двух недель работы над проектом добавилась ещё одна неприятность – вспыхнула очередная эпидемия коромегаловируса. Весь город на 3 недели погрузился в глубокий карантин. На улицу можно было выходить только в скафандре, а возвращаться в герметичные помещения только через шлюз, пройдя в нём 2-часовую процедуру дезинфекции. Мне было проще, я не выходил с работы уже 2 недели. А многие сотрудники от этого сильно страдали. Количество ошибок и аварий кратно возросло.
– Фёдор Андреевич, добрый день. Как продвигается «Цельноль»? – внезапно поинтересовались из министерства обороны (получить информацию от Асуп не интересно, всем хочется человеческого общения).
– Добрый день. Есть проблемы, работаем. Сегодня первый выход эскизного образца на климатические испытания.
– У вас отставание на 3 дня от графика.
– Я знаю. Постараемся наверстать.
– Удачи.
– До свидания.
Едва я прекратил разговор, как раздался новый звонок.
– Фёдор, у нас небольшая проблема. Эскизный образец испытательный цех поставил не в ту камеру, а Серёга от руки своим корявым почерком вписал условия испытаний так, что вместо +60 градусов оказалось -260 по Цельсию. К тому же ещё испытание на вибропрочность наложилось по времени. В итоге от изделия в камере посыпались мелкие осколки. В труху. В общем, первого образца у нас нет.
– А почему данные в цех передавал Серёга, а не Асуп?
– Потому что вчера неуклюжие монтажники в скафандрах, собиравшие стенд полунатурного моделирования, случайно оторвали информационный цеховой кабель, а потом перепутали его со своим кабелем и подключили в другую подсеть. Чем вышибли один из пультов в безэховой камере.
Систематизация и анализ происшествий последних недель стали наводить на мысль о том, что их причиной была не случайность. Но природа и механизм внешнего воздействия, порождавшего нелепые ошибки и странное поведение людей, были не известны.
Дальше события стали развиваться ещё более стремительно и разрушительно. Времени на анализ уже не было.
После череды неудач и происшествий Асуп созвала срочное совещание и оповестила о том, что поставленные госзаказом сроки выдержать невозможно, поскольку вмешались форс-мажорные обстоятельства и человеческий фактор, и что единственный выход из ситуации – сокращение функциональных возможностей проекта и фактическое исключение из него нескольких модулей, в том числе электромагнитного и радиолокационного приёмопередатчиков, которые можно заменить на упрощённые готовые аналоги.
– В этом случае мы не выполним требования технического задания, – возразил Сергей Викторович.
– Все требования технического задания формально будут выполнены, – ответила Асуп.
– Нормально, – вдруг проснулся Олег. – А чего же мы сразу так не сделали? Столько времени уже потратили.
– В ТЗ и ТУ есть лазейки, – пояснила Асуп. – Есть возможность сделать так, чтобы все тесты и проверки для предъявления заказчику были пройдены, при этом внутреннее содержание будет вдвое упрощено за ненадобностью.
– У нас нет ничего, что можно сократить за ненадобностью. На этапе разработки технического задания всё ненужное уже сократили, – сказал Сергей Викторович. – Предлагаемый вариант изделия будет ни что иное, как муляж.
– Муляж не пойдёт. – согласился я с Сергеем Викторовичем, – Тратить силы и время на производство муляжей считаю преступлением. Каждый день люди гибнут, а мы будем муляжи поставлять!
– Приказ министерства обороны – выдержать сроки запуска в производство любой ценой. Действуем согласно приказа. Приоритет номер один – время. ТЗ согласовано, утверждено и формально будет выполнено в полном объёме. Никакого преступления здесь нет, – Асуп продолжала настаивать на своём.
В итоге было принято решение о том, что Асуп действует по своему план-графику с упрощённым функционалом изделия, а группа сотрудников 30-го подразделения своими силами занимается созданием электромагнитного и радиолокационного модулей исключительно во внеурочное неоплачиваемое время. Если модули будут готовы в установленный срок, то Асуп их включит в состав изделия взамен упрощённых модулей.
Задача была не из лёгких. Требовалось разместить приёмо-передающий и вычислительно-аналитический узел в объёме меньше спичечного коробка (можете посмотреть в интернете, что такое спичка), затем создать и вдохнуть в него жизнь – специализированный софт. А главное – заставить это произведение работать.
Нам повезло, что с нами был Сергей Викторович, талантливый инженер-программист, а также Аркадий Семёнович, очень умный и самый квалифицированный специалист. Сашка помогал во всём как мог. Олег, Виктор, Николай тоже поселились на работе.
Между тем обстановка на предприятии и в городе становилась всё более невыносимой. От навалившихся проблем люди сходили с ума. Одновременно вспыхнули все старые и новые вирусы. Приходилось находиться исключительно в герметичных помещениях, всё сообщение было через мобильный ассистент или голоэкран. Роботизированная доставка продуктов и прочих товаров разрешалась только через шлюзы дезинфекции. Выход из гермопомещений в красные зоны без скафандра был запрещён под угрозой принудительного карантина с дезинфекцией на 2 месяца.
– Помнится, отец рассказывал, первый серьёзный коронавирус появился в 2020-м, – Олег был старше большинства из нас и часто рассказывал, как легко жилось в его детстве. – Нацепил на нос или подбородок тряпичную маску и пошёл куда захотел. Во времена были!
– Да, Олег Эдуардович, было время. А ещё, говорят, в начале века небо было голубее и трава зеленее, – шутил Сашка.
Полностью погрузившись в работу, я перестал следить за новостями и уже не обращал внимания на то, что происходит снаружи. А снаружи, и на предприятии в том числе, творилось что-то невообразимое. Главное, думал я, что наше подразделение внешние катаклизмы, слава Богу, не затронули, и работа понемногу продвигается. Но очередной удар попал и по нам.
Сергей Викторович накануне поехал на машине домой. У него большая семья, дети. На работе, говорит, не могу круглосуточно оставаться. Через полчаса звонок с городской клиники – Сергей Викторович с тяжёлыми травмами лежит на носилках на проходной, мест в больнице нет, переполнены даже коридоры. Олег поехал в клинику. Оказалось, что Сергей Викторович выехал на встречку, в полной уверенности что движение у нас левостороннее.
В тот же день бесследно пропал Аркадий Семёнович. Мы потеряли лучших сотрудников. Вся нагрузка упала на тех, кто ещё остался.
Асуп продолжала корректировать старые и генерировать новые стандарты с удвоенной скоростью, присылать разнообразные задачи, которые, казалось, не имеют отношения к проекту. Похоже, что Асуп начала давать сбои. Всё это отнимало драгоценное время. Но подписать формальные документы неглядя, как, говорят, многие делали в начале века, с Асуп было нельзя. С разных сторон посыпались письма и служебные записки с требованиями решить срочную проблему. Отдел комплектования пожаловался на несоответствия в маркировке, из-за чего не прошла закупка электронных компонентов, потребовалось срочно исправлять электронную документацию. Готовую документацию исправить оказалось невозможно, потому что для этого нужно было внести запись в оперативный журнал, а оперативный журнал был заблокирован до окончания проверки документации технологами, и, кроме того, там не хватало двух подписей сотрудников, которые не известно куда пропали.